- Я не был уверен, что дни, проведенные со мной в Турции, значат для тебя столько же, сколько для меня. Мне казалось, тебя вполне устраивает твой образ жизни и ты ни о чем не жалеешь. А Лайза научила меня осторожности. Я был очень разочарован, когда увидел, как ты увлечена своей работой, но подумал: если мне удастся хоть ненадолго задержать тебя в Бирраминде, у нас будет возможность заново узнать друг друга. Я не поверил своим ушам, когда ты сама предложила остаться у меня в экономках, но скоро понял: этого мало. Ты так хорошо объяснила мне, что для тебя главное - твой бизнес, что я не надеялся, что ты согласишься остаться со мной, если я попрошу.
- И потому ты решил прибегнуть к шантажу, - сдерживая улыбку, договорила Коппер.
Мел поморщился.
- Больше мне ничего в голову не пришло, но получилось только хуже. Я терзался, что принудил тебя к нежеланному браку, и самое твое согласие расценивал как доказательство, что бизнес для тебя значит куда больше, чем я.
Неужели он так ничего и не заметил?
- Разве похоже было, что в нашу брачную ночь я думала о бизнесе? - спросила Коппер, блаженствуя в тепле его рук.
- Не знаю, - честно признался Мел. - То есть в ту ночь я знал, что ты чувствуешь то же, что и я, но на свадьбе, увидев тебя рядом с Глином, вспомнил твои слова. Ты все еще любишь его, решил я, и со мной пытаешься забыть о нем. На следующее утро я проснулся, заметил контракты и осознал, в какую невозможную ситуацию поставил тебя и себя. Я понимал, что не имею права дотронуться до тебя, пока ты сама не попросишь, ибо подписался под этим условием. Но знала бы ты, как невозможно трудно было из ночи в ночь лежать рядом с тобой просто так.
- Неужели?
Коппер улыбнулась, и Мел схватил ее за плечи.
- Коппер, - заговорил он с внезапной решимостью, - я наболтал много глупостей о любви. Я делал вид, что после Лайзы не хочу слышать ни слова про любовь, но на самом деле просто боялся признаться тебе, как сильно люблю тебя. Я приехал, чтобы просить у тебя прощения за все, что тебе пришлось вынести, но больше всего я хочу, чтобы ты вернулась!
Он умолк, и Коппер умилило выражение неуверенности на его лице.
- Понимаю, я не имею права просить тебя об этом, но в Бирраминде без тебя все не так. И ты уже не просто мое воспоминание. Ты теперь очень нужна и мне и Меган. - Мел взглянул на рассеянные по песку клочки бумаги. - Контракта больше нет. Я прошу тебя вернуться, если ты этого хочешь сама, а не по указке нотариуса. - Он говорил очень тихо, его ладони грели щеки Коппер. - Ты согласна вернуться, Коппер? Не экономкой, не женой - кем пожелаешь, только чтобы ты была.
Коппер просияла, обняла его, глянула в глаза снизу вверх.
- Это зависит от срока, на который ты меня приглашаешь.
- На всю жизнь - и ни минутой меньше.
- На всю жизнь, так на всю жизнь, - рассмеялась она и прильнула к его губам. Мел прижал ее к себе, целуя ненасытно и отчаянно. Голова у Коппер кружилась от блаженства и острого, почти болезненного ощущения счастья: Мел любит ее!
- Ты действительно, хочешь, чтобы я вернулась? - много позже, вдруг засомневавшись, спросила Коппер. - Я ведь жуткая неумеха. И вряд ли научусь трети того, что положено знать твой жене. Тебе нужна такая, которая бы хорошо представляла себе…
Мел долгим поцелуем заставил ее молчать.
- Мне нужна ты, - прогудел он прямо ей в губы. - Только ты.
- А я думала, ты считаешь образцовой женой Джорджию, - лукаво шепнула она.
- Если бы ты дала мне договорить, - сказал Мел, - то узнала бы, что я действительно считаю Джорджию образцовой женой. Для Бретта.
Он пытался говорить строго, но Коппер губами, прижатыми к его щеке, чувствовала, что он улыбается.
- Ты и в этом оказалась права, что лишний раз доказывает твою незаменимость в хозяйстве.
- Бретт и Джорджия собираются пожениться?
- Они очень сблизились после твоего отъезда. Их сплотила неласковая жизнь со мной одним; и потом, думаю, они поняли, как чувствовали бы себя на моем месте.
- Я знала, что Бретт влюблен, но не догадывалась, что и Джорджия к нему неравнодушна!
Коппер уткнулась в плечо Мела. Они шли и шли по пляжу - другому пляжу, в другое время и в другой стране, и им было хорошо.
- Думаю, Джорджия не хотела стать для Бретта одной из подружек и потому, пока могла, держалась в стороне. Пожалуй, она единственная, кого Бретт принимает всерьез, и они будут хорошей парой. Бретт взрослеет на глазах. Пока я тосковал о тебе, ему пришлось взять на себя почти все наши дела, и это, безусловно, пошло ему на пользу. Сейчас рядом с нами продается ферма, и, я думаю, вдвоем с Джорджией Бретт обустроит там все как положено. Они ждут только твоего возвращения, чтобы пожениться.
Коппер искоса взглянула на Мела.
- Так ты больше не ревнуешь меня к Бретту?
- Нет, - усмехнулся он. - Хотя, было дело, ревновал. Но к Глину я тебя ревновал во сто раз сильнее. Я все вспоминал, что ты говорила о нем - какой он добрый, честный, какой надежный друг, - и страшно боялся: вдруг ты решишь уйти к нему. Потом вспомнил, каких гадостей я тебе наговорил, и понял, что, если это случится, мне придется винить только себя. - Он крепче сжал ее в объятиях. - В ту злосчастную ночь я вел себя возмутительно, - признал он. - Я до смерти напугался, не найдя вас с Меган дома, и еще не перестал злиться из-за нашей последней ссоры. Я выплеснул на тебя все это и сделал только хуже. На другой день мне было так не по себе, что я с полдороги повернул домой. Я хотел извиниться перед тобой, попросить забыть все, что наговорил ночью, но, когда приехал, тебя уже не было.
При мысли об этом руки Мела обхватили Коппер с такой силой, что она едва могла дышать.
- То был худший момент в моей жизни, - продолжал он. - Джорджия плакала, Меган была неутешна, Бретт, не умолкая, твердил, какой я идиот, а сам я думал только о том, что ты решила помириться с Глином. Я ведь помнил твои слова: еще не поздно, Элли пока еще не ушла от мужа, - и так рассвирепел, что наотрез отказался догонять тебя. Десять дней я провел в аду, воображая тебя рядом с Глином, но сегодня утром не выдержал. Я прилетел в Аделаиду и сразу кинулся к твоим родителям, но тебя там не застал. Твой отец чуть в порошок меня не стер за все горе, какое я принес тебе, но, когда я объяснил ему, что свет мне не мил, если я не уговорю тебя вернуться и начать все заново, он пожалел меня и дал ключи от своей машины.
- Мел, - сказала Коппер, чуть отстранившись, чтобы заглянуть ему в глаза, - я еще не сказала, что люблю тебя?
Мел улыбнулся в ответ, и ей показалось, будто она сейчас взлетит в небо.
- Если уж к слову пришлось - не припомню.
- Я тебя люблю.
Ее поцелуй был долгим, теплым, нежным. Впереди у нее были годы и годы счастья с Мелом.
Уже потом, когда они босиком брели по прохладному мягкому песку, Коппер вспомнила: вот они, рука в руке, гуляют по средиземноморскому пляжу, не зная, что ждет их впереди и сколь длинной окажется дорога перед новой встречей.
- А нам не придется еще раз жениться, ведь мы изорвали наши контракты? - шепнула она, уткнувшись в Мела, когда они очередной раз остановились целоваться.
- Нет, жениться не придется, но второй медовый месяц нам явно не помешает, - улыбнулся Мел. - Давай сообщим родителям, что работы в Бирраминде продолжаются, а сами отправимся в ту гостиницу в горах, помнишь? Теперь, когда больше не нужно притворяться, мы можем устроить себе настоящий медовый месяц. - Его губы медленно скользили по щеке Коппер, пока не коснулись ее губ. - Что ты на это скажешь?
Коппер шумно вздохнула. Они уже шли к машине.
- Скажу: вот это здорово!
Через три дня маленький самолет приземлился в Бирраминде.
- Добро пожаловать домой, - произнес Мел, целуя Коппер.
У края взлетной полосы стояли Бретт и Джорджия, с трудом удерживавшие нетерпеливую Меган. Но стоило Коппер спуститься с трапа, девочка ринулась ей навстречу.
- Коппер, Коппер! - кричала она, бросаясь в открытые ей объятия. - Ты вернулась!
Коппер подняла малышку, крепко прижала к себе и сияющими любовью глазами встретила поверх темнокудрой головки взгляд Мела.
- Да, - сказала она, - я вернулась.
Примечания
1
Copper (англ.) - медь, медная монетка. - Здесь и далее примечания переводчика.