После примирения Кэйт с Майклом спали вместе в этом комфортабельном гнездышке, проводили вместе большую часть уикенда и ежедневно перезванивались. День был жаркий, но Кэйт держала окно открытым. Она села на подоконник, потягивая чай и ожидая прихода Майкла. Оставалось лишь подготовить немного зелени и выставить закуску, чтобы все было готово к приятному ужину. В холодильнике стояла бутылка "Фраскати", а стол был уже накрыт. Майкл по обыкновению немного опаздывал, но Кэйт не переживала. Это лишь дало ей больше времени, чтобы насладиться уютом своего жилища и приятным видом из окна.
Прошлой зимой, после разрыва со Стивеном, когда деревья были голыми, этот же вид казался ей серым и унылым, как и ее жизнь. Эллиот был очень заботлив, и время… да, время прошло, и случилось то, что случилось.
Она улыбнулась на мгновение, довольная тем, что те дни остались позади. Забавно, кто-то должен написать книгу о новой форме взаимоотношений между людьми в двадцать первом веке, об обязательствах и причинах расставаний. Возможно, она предложит это Майклу. Любой поступок ведет либо к возрастанию, либо к ослаблению любви и доверия. Сначала пара обменивается лишь телефонными домашними номерами, потом рабочими. Потом наступает момент, когда вы вводите оба номера в память домашнего и сотового телефонов, затем следует церемониал оставления своей зубной щетки, а вскоре прочих предметов личной гигиены - дезодоранта, крема, бритвы. Затем наступает критический момент обмена ключами. Со временем все эти действия повторяются в обратном порядке. Кэйт не знала, когда именно Стивен стер ее имя из памяти своего сотового телефона, зато ясно помнила день, когда убрала его.
Пока они с Майклом еще не обменялись ключами, но Кэйт чувствовала, что они потихоньку продвигаются от свиданий к фазе, которую она назвала бы "отношениями", если бы это слово не заставляло ее поморщиться. И это было приятной переменой. Когда ей было двадцать, ей казалось, что свидания скорее носят случайный характер и парни играют в свою игру, и, когда они уходили, Кэйт никогда не была уверена в том, что они позвонят ей завтра, на следующей неделе или вообще когда-нибудь. Может быть, это объяснялось и тем, что она училась в колледже, а там был широкий выбор, и легко было найти замену тому, с кем встречалась в прошлом месяце. Теперь же, во всяком случае после Стивена, она смотрела на все иначе. Любовники всегда рассматривались ею с точки зрения возможности длительных связей, и если она не чувствовала сильной заинтересованности со стороны мужчины, то теряла к нему интерес.
Она думала о Майкле, когда он появился из-за угла. Со своего выгодного наблюдательного пункта она могла наблюдать за ним, сама оставаясь незамеченной.
- Эй, Майкл!
Он остановился внизу, посмотрел вверх на деревья и затем заметил ее, а она помахала ему рукой в знак приветствия.
- Эй, - крикнул он вверх. - Извини, я опоздал.
Кэйт не желала, чтобы он чувствовал себя виноватым, потому лишь пожала плечами, улыбнулась и жестом пригласила подняться. Она соскочила с подоконника и нажала кнопку замка наружной двери, потом открыла дверь квартиры и прислушалась к его шагам по лестнице. Увидев его, снова отмахнулась от повторных извинений и поцеловала. Он придержал ее ненадолго, и она почувствовала себя так хорошо, что испытала некоторое разочарование, когда он отпустил ее. Ужин удался. Кейт рассказывала Майклу о своих успехах с Брайаном Конроем, маленьким мальчиком, лишившимся матери, и о некоторых проблемах с двумя братьями-близнецами, которые заменяли друг друга на уроках и тем смущали не только преподавателей, но и своих одноклассников. Майкл в свою очередь пересказал ей события своей недели. Все его новости в последнее время касались так или иначе его взаимоотношений с Фондом Саджермена. Он все еще надеялся получить предложение возглавить факультет в Техасском университете. Кэйт пока не была уверена, что включена в его остинские планы. Он не заговаривал об этом, а она и не спрашивала. Планировал ли Майкл, что она поедет тоже? Может, ждал подходящего момента? Может быть, он ждал предложения лишь для того, чтобы затем не принять его. Остин… Кэйт старалась не брать это в голову. Техас был не для нее. Когда ужин закончился, Майкл помог ей убрать со стола и достал белую бумажную коробку с маковым кексом на десерт.
- У меня есть немного ванильного мороженого, его можно положить сверху, - сказала она.
- Я подумал о чем-то сверху чего-то еще перед десертом, - пошутил Майкл. Он взял ее за руку. - Я еще не говорил, как ты прекрасна?
Она покачала головой.
- Ты мне скажешь об этом сейчас? - спросила Кейт в надежде на большее.
Он смотрел на нее сверху.
- У тебя что-то не так с пуговицами на блузке. С высоты своего роста ему была видна ее слегка приоткрытая грудь. Кэйт улыбнулась, глядя на него.
- Ты сделала все не так. - Мгновение она еще предполагала, что он сейчас застегнет ее блузку, но потом поняла его намерения. - Глупенькая. Ты не догадалась расстегнуть их все, - сказал Майкл.
Через несколько секунд они уже были на ее кровати, и она была полностью раздета. После Стивена, с которым ее связывала сильная взаимная страсть, Кэйт боялась, что любой, с кем ей придется спать, будет всегда вторым номером, но Майкл оказался таким умелым в постели, что этим с лихвой окупил даже недостаток чувства юмора.
Кэйт настолько была поглощена своими мыслями, что, почувствовав его проворные руки на своем теле, с трудом заставила себя обнять его. Они целовались, ласкали и обнимали друг друга. Когда Майкл, с силой обняв ее за плечи, навалился на нее, она была уже более чем готова.
Глава XVII
В субботу утром Кэйт проснулась с улыбкой на лице. Она потянулась, выгнув спину в сладкой истоме после секса, затем улыбнулась еще шире при мысли о предстоящем уикенде. Ей захотелось прижаться к Майклу и прошептать ему спасибо, может, даже соблазнить его на "анкор", но, повернувшись на бок, она поняла, что его нет. Она не сразу вспомнила, что он всегда бегал с шести до семи часов.
- Что бы ни происходило, - уверял он ее еще при первой встрече, и она восхищалась его самодисциплиной. Но сейчас она была разочарована. Он вернется взбодрившимся, примет душ и захочет кофе, который она должна ему подать.
Кэйт вздохнула, приподнялась и, заметив, что еще без четверти семь, легла снова. Она оценила свои возможности: можно встать, принять душ и начать готовить завтрак или же поспать, пока он не вернется. Ей хотелось понежиться, она знала, что Майкл сразу же пойдет в душ, заботливо давая ей поспать одной. Вероятно, он тихо почитает "Таймс", пока она не встанет с постели. Кэйт решила прокрутить еще раз в уме вчерашний секс и уже закрыла глаза, когда зазвонил телефон. Никто не мог звонить ей так рано субботним утром, кроме…
- Привет, Эллиот, - сказала она. - Ты понимаешь, что сейчас без десяти минут семь и сегодня суббота?
- Я что-то прервал? - скромно спросил Эллиот. - Я могу перезвонить. Разве ему не хватает всего нескольких минут?
- Эллиот! Ты прервал мой сон, - сказала Кэйт. - Что за нужда?
- Послушай, Кэйт, я не хочу, чтобы ты сердилась.
- Сердилась? Что еще ты натворил?
- Слушай, я знаю, что ты сердишься. Я хотел, чтобы об этом знала только Бина, но она рассказала Барби, а ты же знаешь, какая она…
Да, Кэйт знала, какова Барби, но она не хотела слышать об этом, в особенности от Эллиота и в семь часов утра в субботу.
- Я должен был так поступить. Математика плюс перспектива счастья - это слишком важно, чтобы не брать в расчет.
- Эллиот, о чем это ты?
- О завтраке. Я рассказал Бине о своих открытиях, она захотела узнать больше, и Брайс предложил завтрак, но я уже хотел отменить его после нашего с тобой разговора. Но теперь она пригласила Бев и Барби. И Банни вернулась из медового месяца, так что Бев рассказала и ей, и теперь…
- О, боже! - закричала Кэйт. - Не говори мне, что ты растормошил Бину своей дурацкой идеей. Прекрати, Эллиот! И какое отношение это имеет к остальным? И завтрак? - Она рассчитывала на свободный от Бины уикенд, на возможность расслабиться с Майклом и набраться сил. Она пыталась сосредоточиться на словах Эллиота, но ей так хотелось оставаться беспечной, мягкой и пушистой, женственной и изнеженной. - Эллиот, не своди Бину с ума своими глупостями.
- Ты не понимаешь прозрачности и важности чисел, Кэйт, - убеждал ее Эллиот. - После того как Бина рассказала подругам, они припомнили еще два других случая, когда женщина выходила замуж непосредственно после разрыва с Билли.
- Ну и что? - Кэйт услышала скрип открывающейся двери. Может быть, если бы она сейчас встала, то уговорила бы Майкла… Ей он нравился потный, но он слишком эгоистичен, чтобы считаться с ее желаниями. И был шанс… - Мне нужно идти, - сказала она Эллиоту.
- Я понимаю, - многозначительно заметил Эллиот. - Развлекайся. Закрой глаза и думай об Англии. И приходи сюда завтра в одиннадцать тридцать.
- Я тебя ненавижу, - сказала Кэйт.
- Разве это не хорошо звучит, в несколько странном и возбуждающем смысле? - спросил Эллиот. - Одиннадцать тридцать завтра. Приходи или иди… знаешь куда.
В воскресенье без четверти одиннадцать Кэйт постучала в дверь к Эллиоту. Она хотела прибыть раньше "шавок", чтобы выработать основополагающие правила игры, выразить свое возмущение и обозначить пределы, в которых Эллиот и Брайс могли играть.
- Кэйт! - воскликнул Брайс с наигранным удивлением, открывая дверь. - Ты рано! И что тому причиной?
- Я подумала, что могла бы помочь вам подготовиться, подложив немножко битого стекла в куриный салат, - ответила она с недоброй улыбкой.
- Ой-ой-ой! Маленькая мисс Гостеприимность, - сказал Брайс.
Она прошла, не глядя на него, прямо в квартиру. Ей нужно было свести счеты - и пусть он трепещет - с Эллиотом.
Ее жертва стояла у дивана, едва различимая за ворохом таблиц и графиков. Когда он заметил ее, то выпустил все это на кофейный столик. Брайс, не будь дураком, спрятался на кухне, откуда доносились подкупающие ароматы.
- Что это? - спросила она Эллиота, принявшегося сортировать таблицы.
- Это доказательства, - ответил Эллиот. - Я подумал, если представить факты в наглядной форме, это убедит Бину.
- Эллиот, я запрещаю это безо всяких обсуждений. Тебе не позволено вмешиваться в жизнь людей подобным образом.
Эллиот нарочито моргнул, опустил голову, затем взглянул на нее через очки.
- И это говорит женщина, которая пытается перевоспитать пару десятков детишек в Эндрю Кантри.
Кэйт ощетинилась:
- Моя работа - это другое. Я профессионально изучаю детей, чтобы помогать им, некоторым - в критические моменты, когда формируются их личности. Я стараюсь предупредить возможные проблемы. Ты связался со взрослыми, у тебя нет опыта, и ты можешь только создать новые проблемы.
- Прошу прощения, доктор Джеймсон, - ответил Эллиот, - но вы забыли, что я профессионал в своей области, а эти данные удивительны, - для убедительности он коснулся таблиц. - И я имею дело со взрослыми, обладающими собственной волей. Бина не обязана прислушиваться ко мне. Она не пленница.
Намек Кэйт не понравился: ее дети не были пленниками, но, возможно, она была несколько несправедлива к Эллиоту. Может быть, он всего лишь хочет помочь, даже если ценой эксперимента будет разбитое сердце.
- Ты только посмотри, Кэйт, - уговаривал Эллиот.
Кэйт взяла первую таблицу. Она начисто не представляла, верно это или нет, но если да, то это прекрасно. Она взглянула на другие тщательно выстроенные графики и вздохнула. Эллиот вложил в них огромный труд, и это впечатляло, но она не собиралась отменять свое вето. Эллиот находчив. Он знал, что Бину и других приведут в изумление и поразят ярко расцвеченные таблицы и графики, подобно тому, как туристов на Таймс-сквер поражают огни и реклама. Но туристы не меняют свою жизнь, основываясь на информации огромных рекламных щитов "Пепси".
- Кэйт, это не может принести вред. Наконец, это хоть какое-то развлечение для Бины, и это именно то, в чем она именно сейчас нуждается. Она не может сидеть в отцовском офисе и дожидаться, пока что-нибудь изменится.
Кэйт вспомнила о трех-четырех длинных сообщениях от Бины, которые она каждый вечер находила в автоответчике при возвращении с работы.
- Оʼкей, - согласилась она, - только я хочу, чтобы ты играл на уменьшение проблемы, а не на развитие. Для тебя это "занимательная математика", но на кону жизнь Бины. Даже если в этой безумной абракадабре что-то есть, смутьян вроде Билли Нолана вряд ли заинтересуется такой заурядной девушкой, как Бина Горовиц. Так не разжигай в ней надежду.
Эллиот истово закивал:
- Никаких разжиганий.
Брайс возвратился с кухни с двумя бутылками белого вина. Он поставил одну и откупорил другую.
- Выпей до дна, - сказал он, наливая бокал и протягивая его Кэйт.
В это время позвонили в дверь.
- Я открою, - пропел Брайс, бросаясь к двери. - Здравствуйте, леди! - поприветствовал он компанию.
То были "бушвикские шавки" во всем своем великолепии. Барби вошла первой, в ярко-розовом тугом топе и кожаном пиджаке поверх него. За ней следовала нервничающая, но обнадеженная Бина. Потом Бев со своим животом и Банни с загаром, свидетельствовавшим, что она только что вернулась из медового месяца.
- Привет. А вы Банни - невеста, - сказал Брайс. - Меня зовут Брайс, а того горячего парня - Эллиот.
Девушки захихикали, и только Банни покраснела. Кэйт заметила, что она чувствует себя неловко. Банни выросла в строгой католической семье, где, по убеждению Кэйт, гомосексуальность была синонимом греха, извращения и надругательства над маленькими мальчиками. Брайс, ощутив ее колебания, но не вникая в такие тонкости, обхватил ее за плечи.
- У нас не было возможности поговорить на вашей свадьбе. Она была великолепна. Абсолютно великолепна!
Он не мог сказать ничего более подходящего.
- Вы еще не смотрели видео! - воскликнула Банни, внезапно сдаваясь без боя.
Кэйт покоробило. Последствия просмотра этого видео могли быть хуже самой свадьбы, но Брайс выказал недюжинный энтузиазм.
- О, вы обязаны показать его. И что было за платье!
- Шестой размер, - гордо заявила Банни. - "Присцилла оф Бостон".
- Я догадался!
- Она счастливая, - пояснила ему Барби. - Это был специальный заказ, но невеста была беременна и скрывала это. Когда платье было готово, ну, вы можете себе представить.
- Я получила его по себестоимости, - сообщила Банни Брайсу.
Похоже, внимание к ней ее расслабило. Вскоре все стояли возле буфета, наполняя тарелки и пробуя вино, за исключением Бев. Кэйт исподтишка наблюдала за ними. Живот Бев, казалось, увеличился вдвое после свадьбы. Кэйт старалась не смотреть на него, но не смогла избежать приступа зависти, ощущая свой собственный плоский животик.
Эллиот тоже заметил перемены с Бев.
- О! - сказал он ей. - Не собираетесь ли вы приступить к делу прямо здесь, или у вас близнецы?
- Я знаю, он уже огромный, а мне еще долго дохаживать, - Бев смотрела вниз на свой живот и пожимала плечами.
- Помнишь, как после школы ты сидела на диете все лето и к сентябрю дошла до четвертого размера? - спросила Банни. Она в компании была летописцем веса и помнила, когда и сколько каждая из них весила, начиная со времени их знакомства.
- Я стараюсь не есть слишком много, - объясняла Бев Эллиоту. - Думаю, я прибавила около сорока фунтов. - Несмотря на это признание, она загрузила тарелку сливочным сыром, маковым и кунжутовым пирожными и, в качестве последнего штриха, добавила немного сельди в сливочном соусе. - Я буду в трансе, если не рожу крупного ребенка, - сказала она и рассмеялась.
- Вы хотите мальчика или девочку? - поинтересовался Брайс.
- Не важно, - ответила Бев, вперевалку направляясь к дивану вместе с Биной и Банни. - Джонни говорит, лишь бы ребенок был здоровым.
- Он будет вполне доволен, когда увидит твою задницу после того, как родится ребенок, - брякнула Барби и заржала.
Кэйт всегда поражало, что женщины могут так запросто жестоко шутить. Она наблюдала, как они уселись и принялись озираться вокруг, словно оказались в гнездилище невообразимого порока. Это было нешуточное приключение для четырех девушек из Бушвика - наконец-то увидеть квартиру гомосексуальной пары, даже у Бины не было возможности осмотреться во время ее прошлого визита сюда. Кэйт могла только догадываться, что они предполагали здесь увидеть. Но она не собиралась упоминать о том, что Тони - дядя Банни - и младший брат Барби, скорее всего, были гомосексуалистами, хотя и не признавались в этом открыто. Теперь они могли воочию убедиться, что в доме Эллиота не было ничего пугающего или экзотического и благодаря Брайсу здесь все было стильно и со вкусом (хотя куклы в шапочках чуть выбивались из общего тона). Все это заставило Кэйт улыбнуться. Она знала, как пугал жителей Бушвика хороший вкус.
Они сидели словно разноцветные птицы с широкими ртами на насестах. "Туканы", - подумала Кэйт. Несмотря на их провинциальность (и долю нездорового любопытства), все же было трогательно сознавать, что все девушки собрались ради Бины. Кэйт любила их за это.
Барби, конечно же, была наглее других. Она оценивающе рассматривала все вокруг.
- Сколько стоит в Манхэттэне жилье вроде этого? - осведомилась она.
- Почти даром, - охотно ответил Брайс. - Плата стабильная. Всего восемнадцать в месяц.
- Восемнадцать долларов ренты в месяц? - переспросила Бина в крайнем изумлении. - Квартира моей бабушки на Оушен Парквей оплачивается по регулируемой ренте, но она платит шестьдесят шесть баксов в месяц.
Лучше информированная Банни не была введена в заблуждение.
- Фу, - проворчала она недовольно, - за восемнадцать сотен долларов в месяц вы могли бы иметь три спальни и балкон в Бруклине.
- Милая, - ответил Брайс, - считай меня сумасшедшим, но я скорее согласен на клозет в Манхэттэне, чем на палаццо на Проспект-парк.
- А я считала, что вы, парни, все из клозета, - заметила Барби, оскалившись и, очевидно, довольная собой.
- Дорогая, некоторые из нас никогда там не бывали, - сказал Брайс. Какое-то время все молчали.
Почти в отчаянии, Кэйт заговорила первой:
- Разве это не здорово? - прощебетала она, обернувшись к Эллиоту, словно напоминая: "Я же тебе говорила". - Наконец-то все мои подруги собрались вместе в одной комнате.
Бина в ответ довольно нервно хихикнула, но Бев согласилась:
- У тебя полно подруг, Кэйт. На то ты и Скорпион. У женщин Скорпионов всегда полно подруг.
- И дружков, - добавил Эллиот вполголоса.
- Так вы строите планы сразить мерзавца Джека? - спросила Барби.
- Не совсем, - ответил Эллиот. Он положил вилку, встал и скромно подошел к подставке с таблицами. Он посмотрел сначала на Бину, а потом на Кэйт. Взявшись за первую таблицу, он повернул ее так, чтобы видели все, и сказал: - Как Бине уже известно, я сделал одно невероятное математическое открытие, когда мы были на свадьбе Банни.
- То есть? - спросила Бев.
- Я о вероятности, - отвечал Эллиот. - Некоторые события могут быть предсказаны на основе постоянства и достоверности накопленных данных.
- О! - сказала Бина. Кэйт подавила усмешку. Бедный Эллиот!
- Это поможет нам прижать мерзавца Джека? - спросила Барби.