Слова застряли у Хонор в горле, когда она услышала тихий звук мотора. Звук постепенно приближался. Резко повернувшись к Кобурну спиной, она кинулась в гостиную.
Если реакция Кобурна и была замедленной от усталости, при звуке мотора она сработала молниеносно. Он схватил Хонор прежде, чем та успела добежать до середины комнаты. Обхватив женщину одной рукой за талию, Кобурн прижал ее к себе, другой рукой зажал ей рот.
- Сейчас со мной не стоит играть в игры, Хонор, - зловеще прошептал Кобурн. - Выйди к ним, прежде чем они доберутся до крыльца. Разговаривай спокойно и достаточно громко, чтобы я мог слышать. Если я почувствую, что ты пытаешься подать им сигнал, буду действовать без колебаний. Помни, для этих людей я добыча, так что терять мне нечего. До того как решишься на какой-нибудь хитрый трюк, подумай о том, что я стою в этот момент у постели твоей дочери.
Мотор лодки работал теперь вхолостую. Хонор увидела огни между деревьев и услышала мужские голоса.
- Ты все поняла? - спросил Кобурн, тихонько встряхивая Хонор.
Женщина кивнула.
Кобурн отпустил ее и убрал руку с ее губ. Резко обернувшись, она покорно взглянула ему в лицо и выпалила:
- Пожалуйста, умоляю, не трогайте мою дочь.
- Все зависит от тебя.
Развернув Хонор, он ткнул ей чуть ниже спины дулом пистолета:
- Иди!
У Хонор дрожали колени. Взявшись за ручку, она несколько раз глубоко вдохнула, затем открыла дверь и вышла на крыльцо.
По тропинке со стороны пирса двигались двое мужчин, осматривая ее владения с помощью карманных фонариков. На обоих были форменные рубашки с нагрудными знаками. И у обоих на поясе кобура. Один из мужчин приветственно помахал Хонор:
- Вы миссис Джиллет?
- Да.
- Не бойтесь, мэм. Мы помощники шерифа.
Помня указания Кобурна, Хонор спустилась по ступенькам. Она знала: убийца следит за происходящим из окна спальни Эмили. От воспоминаний о его угрозах болезненно сжималось все внутри.
Постаравшись спрятать страх под маской любопытства, Хонор спросила:
- Что-то случилось? Чем я могу быть вам полезна?
Помощники шерифа представились и показали ей свои удостоверения.
- Мы ищем человека, подозреваемого в массовых убийствах в Тамбуре.
- Я слышала об этом. Какой ужас!
- Да, мэм. И у нас есть основания полагать, что убийца по-прежнему находится в нашем районе.
- О!
Один из помощников сделал рукой успокаивающий жест.
- Он может быть за много километров отсюда, но мы проверяем все дома вдоль протоки в надежде, что кто-нибудь располагает ценной для нас информацией.
И он кратко описал Хонор внешность человека, прячущегося в спальне ее дочери. Она ясно представила его стоящим над кроваткой малышки с пистолетом в руке, поэтому, когда один из помощников спросил, не видела ли она кого-нибудь, подходящего под его описание, Хонор быстро ответила:
- Нет!
- Никто не проплывал сегодня мимо вашего дома ил каком-нибудь небольшом плавсредстве?
Хонор покачала головой:
- Но я не особенно присматривалась. Мы с дочкой приболели. Кишечная инфекция.
- Сочувствую, мэм.
Хонор кивком поблагодарила за сочувствие.
- Вы в доме одна?
- Только я и моя дочь, - уточнила Хонор.
- Пожалуйста, будьте осторожны и внимательны, миссис Джиллет. И если заметите что-нибудь необычное, тут же звоните девять один один.
- Разумеется.
- И лучше заприте все двери и окна.
- Я всегда запираю.
Один из помощников шерифа уже дотронулся прощальным жестом до полей фуражки. Другой сделал шаг назад.
Они уходят! Что же делать? Она должна что-то сделать. Подать знак руками?
"…для этих людей я добыча, так что терять мне нечего!" - вспомнила она слова Кобурна.
- Не смеем больше вас беспокоить, мэм. Приятного вечера.
Повернувшись, оба помощника направились прочь.
Но она не может дать им уйти! Ради бога, делай же что-нибудь, Хонор!
Но что она может, когда в опасности жизнь Эмили.
"Все зависит от тебя", - снова прозвучали в ушах слова убийцы.
Да, все действительно зависело от нее. Только они может спасти жизнь своей дочери. Но как? Как?
Неожиданно один из помощников обернулся:
- Миссис Джиллет?
Хонор задержала дыхание.
- Я знал вашего мужа. Он был замечательным офицером.
Сердце Хонор оборвалось и заныло. Исчезла последняя надежда дать понять этим людям, что она в опасности.
- Спасибо, - пробормотала она. Помощник снова коснулся пальцами фуражки в знак прощания, повернулся и зашагал за своим напарником к пирсу.
Хонор повернулась, поднялась по ступенькам и вошла в дом. Кобурн стоял между гостиной и прихожей. Между нею и Эмили.
- Включи фонарь на крыльце, - потребовал он. - Встань так, чтобы тебя было видно, и помаши им.
Хонор выполнила его указание, сомневаясь при этом, что помощникам придет в голову оглядываться. И даже если бы они оглянулись, ни один из них не увидел бы слезы, катившиеся по ее щекам.
Офицеры дошли до пирса, сели в свой катер, завели мотор и медленно стали выруливать в протоку. Через несколько секунд их уже не было видно. Шум мотора затихал вдали.
Хонор закрыла дверь, затем привалилась к ней, касаясь лбом гладкого дерева. Она чувствовала, как Кобурн движется у нее за спиной.
- Хорошая девочка. Эмили цела и невредима и спит как младенец.
Его шутливый тон стал последней каплей. Эмоции, весь день переполнявшие ее, требовали выхода.
Не думая о том, что делает, и нимало не заботясь о последствиях, Хонор резко обернулась и в упор и и ияиула на Кобурна.
- Меня тошнит от вас и ваших угроз! - произнеслa она. - Я не знаю, зачем вы пришли в мой дом, но я не собираюсь больше все это терпеть. Если вы все равно планируете меня убить, то лучше сделайте это прямо сейчас. Если же нет, - она нащупала ладонью ручку у себя за спиной и распахнула дверь, - если же нет, то убирайтесь отсюда.
Кобурн потянулся, чтобы закрыть дверь. Воспользовавшись моментом, Хонор выхватила у него из-за пояса пистолет. И была поражена тем, какой он тяжелый. Кобурн ударил ее по руке, Хонор вскрикнула от боли и выпустила оружие, которое, ударившись о пол, заскользило по гладкому дереву.
Оба кинулись за ним. Хонор упала на пол как раз в тот момент, когда Кобурн ногой отшвырнул пистолет подальше, туда, где она не могла его достать. Женщина поползла за пистолетом. Все, что ей было нужно, это взять его в руки и суметь быстро спустить курок, и тогда помощники шерифа услышат звук выстрела.
Обдирая колени и руки, она сумела наконец коснуться холодного металла, но не смогла схватить пистолет, а лишь подвинула его дальше.
Кобурн лег прямо на спину Хонор и поверх ее распростертого на полу тела протянул руки, старясь схватить пистолет раньше, чем это сделает она. Напрягая каждый мускул, Хонор вытянулась всем телом, и пальцы ее сомкнулись вокруг дула пистолета.
Но прежде чем она успела переместить руку и схватить его так, как надо, Кобурн прижал ее запястье к полу чем-то, что показалось ей сделанным из стали.
- Отпусти!
- Иди к черту!
Пытаясь сбросить Кобурна, Хонор извивалась под его огромным, тяжелым телом. Но он только крепче прижимал ее к полу, так что у Хонор перехватило дыхание.
- Отпусти!
Вместо этого Хонор изо всех сил потянула руку, освобождаясь от его мертвой хватки.
Кобурн выругался, увидев, что Хонор подтянула пистолет под себя.
Они продолжали бороться.
Хонор лежала неподвижно, а Кобурн шарил руками под ее телом, стараясь добраться до оружия. Борьба шла не на жизнь, а на смерть. И, конечно же, Кобурн одержал верх. Хонор задыхалась, лишенная возможности вздохнуть, когда он схватил пистолет и вырвал его из ее слабеющих пальцев.
Затем он вытащил пистолет наружу, а женщина обмякла, признавая поражение, и заплакала.
Кобурн перевернул ее на спину. Он стоял на коленях, по-прежнему оседлав ее. Его руки, в одной из которых Ли сжимал пистолет, лежали на ее бедрах. Он тяжело дышал, и лицо его искажала гримаса ярости.
"Вот сейчас, - подумала Хонор. - Сейчас я умру".
Но, к ее удивлению, Кобурн откинул пистолет прочь, положил обе руки ей на плечи и наклонился над ней.
- Какого черта ты… Пистолет мог сработать и проделать в тебе дырку. Вы вели себя по- идиотски, леди. Ты разве не знаешь, что… - он запнулся, слов но не мог подобрать слова, затем сильно тряхнул Хо нор за плечи. - Почему ты это сделала?
Тяжело дыша, Хонор спросила:
- Скажи мне, только честно, ты собираешься нас убить?
- Нет, - глаза его буквально впились в глаза Хонор, и он повторил хриплым голосом: - Нет.
Ей так отчаянно хотелось верить в это, что Хонор почти поверила.
- Тогда зачем мне обращать внимание на твои угрозы? Зачем делать, как ты велишь?
- Потому что у тебя в этом деле свой интерес.
- У меня? Я даже не знаю, что ты ищешь. Но что бы это ни было, эта вещь…
- Это вещь, из-за которой убили твоего мужа.
11
Когда Том ван Аллен вернулся домой, время обеда давно миновало. Он нашел жену в комнате Ленни. Дженис обмывала сына губкой. Водные процедуры необходимо было делать каждый вечер, прежде чем переодеть его в пижаму. Утром они надевали на сына тренировочный костюм. Конечно, было абсолютно все равно, во что одет Ленни, но регулярные переодевания утром и вечером словно помогали сохранять призрачную иллюзию нормального течения жизни. Это требовалось как воздух обоим.
Том поставил портфель на пол и принялся засучивать рукава.
- Почему ты не подождала меня, дорогая?
- Я не знала, когда ты придешь, и мне надо было подготовить Ленни ко сну, чтобы и самой прилечь.
- Прости. Мне надо было закончить кое-какую бумажную работу в Тамбуре, потому что завтра будет уже не до нее. После праздников всегда творится бог знает что. А тут еще это массовое убийство.
Он взял из рук Дженис губку и отстранил ее:
- Присядь. Я закончу сам. - Опуская губку в миску с водой, Том сказал: - Привет, Ленни!
Но глаза мальчика оставались неподвижными. Отсутствие реакции повергло Тома в привычное отчаяние. Отжав губку, он принялся обмывать руку мальчика.
- Как там дела? - спросила Дженис.
- Где?
- В Тамбуре.
Том поднял безжизненно висящую руку сына, чтобы протереть подмышками.
- Подозреваемый все еще на свободе. Думаю, надо быть полным идиотом, чтобы в его положении оставаться в наших краях. Мне кажется, он попросит какого-нибудь знакомого на грузовике увезти его из южной части Луизианы как можно дальше.
- А такой человек существует? - Дженис уселась в кресло с откидывающейся спинкой, поджав под себя ноги.
- Никого пока не нашли, но мы проверяем компании, которые вели дела с Royal Tracking. Правда, Фред Хокинс считает это пустой тратой времени. Он уверен, что Кобурн еще здесь, - Том улыбнулся. - Говорит, что чует это так же верно, как то, что волосы на загривке встают дыбом.
- Боже правый! - Дженис поморщилась. - А что будет дальше? Гадание по куриным внутренностям? Надеюсь, он не полагается только на шестое чувство при поисках убийцы семи человек?
- Наверняка для решения проблемы понадобятся еще мозги.
- Дело поручено Фреду Хокинсу?
Том перешел к обмыванию ног и ступней сына.
- Да. И мотивации у него хоть отбавляй. Миссис Марсет позвонила его начальству, и на Фреда как следует надавили. А он передал по цепочке. Церковь Марсета проводит сегодня молебен в его память. В общем, и от бога достается, и от начальства. Фред почувствовал на своей шкуре это в полной мере.
- А вид у него весьма самоуверенный.
Дженис махнула рукой в сторону телевизора, который они держали включенным весь день в надежде, что какая-нибудь передача вдруг вызовет у Ленни хоть какую-то реакцию. Сейчас на экране горела картинка, но звук был выключен.
- В вечерних новостях Фред отвечал на вопросы репортеров в прямом эфире, - сказала Дженис. - И был уверен, что часть следа и брызги крови, которые ты сегодня обнаружил, наверняка решат проблему.
Тому польстило, что жена заметила и оценила его роль в происходящем, хотя и немного преувеличила ее.
Радуясь, что завладел ее вниманием, Том продолжал:
- Я говорил тебе о миссис Арлеете Тибадо?
Рассказом о смешной колоритной даме, у которой отсутствовала половина зубов, ему даже удалось заставить Дженис рассмеяться. И перед глазами Тома мелькнул на секунду образ юной девушки, в которую он когда-то влюбился и которой сделал предложение.
Он вспоминал тот день как один из счастливейших в своей жизни. После того как Том надел на палец Дженис кольцо с небольшим бриллиантом, они долго занимались любовью на продавленной кушетке в его забитой всякой всячиной, обшарпанной холостяцкой квартире. Оба были молодыми, спортивными и полными сил. Потом они отпраздновали помолвку, разделив бутылку пива на двоих.
Больше всего на свете Тому хотелось вернуться в тот день и снова увидеть румянец на щеках Дженис, ее призывно улыбающиеся губы, глаза удовлетворенной женщины, лучащиеся счастьем.
Если бы он повернул время вспять, у них бы не было Ленни.
Следующая мысль, невольно промелькнувшая у него в голове, показалась Тому подлой, и он тут же устыдился своей фантазии.
Уронив губку в миску с водой, он внимательно посмотрел на Дженис. Судя по выражению лица, ее мысли двигались в том же или примерно в том же направлении и так же заставляли ее чувствовать себя виноватой.
Словно отгоняя от себя эти мысли, Дженис быстро поднялась с кресла:
- Пойду приготовлю ужин, пока ты заканчиваешь здесь. Омлет подойдет?
Не дожидаясь его ответа, она выскочила из комнаты с такой скоростью, словно за ней гнался сам дьявол.
Через десять минут они сидели друг напротив друга и ели омлет почти в полной тишине, лишь изредка обмениваясь вынужденными репликами. Том помнил те дни, когда они не могли наговориться и без умолку рассказывали друг другу обо всем, что произошло за день. Закончив есть, Том поставил свою тарелку в раковину и включил воду. Затем, собравшись с силами, обернулся к жене:
- Давай поговорим, Дженис!
Она положила вилку на край тарелки и сложила руки на коленях.
- О чем?
- О Ленни.
- А именно?
- Может быть, настало время пересмотреть наше отношение к уходу за ним.
Наконец-то он нашел в себе силы произнести это вслух.
И не прогремел гром, его не поразила молния, и даже не последовало бурной реакции его жены. Она только смотрела на него взглядом, непроницаемым, как тяжелые оконные ставни.
- Я думаю, - продолжил Том, - что нам надо снова рассмотреть - только рассмотреть - возможность помещения его в специальное учреждение.
Дженис отвела взгляд и закусила губы. Желая дать ей время переварить сказанное, Том собрал со стола оставшиеся приборы и тарелку и отнес их в раковину.
Наконец тяжело повисшую тишину прервала Дженис:
- Мы дали слово ему и друг другу, Том.
- Дали, - печально подтвердил он. - Но, когда мы клялись, что Ленни всегда будет с нами, мне кажется, мы лелеяли смутную надежду, что произойдет хоть какое-то развитие, он сможет хоть как-то реагировать на окружающий мир. Ведь так?
Дженис не стала подтверждать его мысль, но и не возразила.
- Не думаю, что это когда-нибудь произойдет.
Оба знали это, но никогда не произносили вслух.
И сейчас голос Тома срывался от нахлынувших эмоций.
- И тем больше причин считать, что он нуждается в тщательном уходе, - напряженно произнесла Дженис.
- Согласен с тобой. Но не уверен, что мы обеспечиваем ему надлежащий уход.
Дженис явно обиделась, и Том поспешил добавить:
- Я не критикую тебя. Твое терпение и твоя выносливость просто поражают. Правда. Но забота о сыне убивает тебя.
- Ты преувеличиваешь.
- Разве? Все это разрывает тебя на части. Душу и тело. И я вижу следы разрушения каждый день.
- Ты способен заглянуть в мою душу?
Сарказм Дженис был куда эффективнее откровенной отповеди. Том протер глаза, почувствовав, как на него наваливается разом вся усталость, накопленная за сегодняшний непростой день.
- Пожалуйста, не усложняй и без того нелегкое дело, - попросил он. - Ты ведь знаешь, мне тяжело даже представить, что мы отдадим Ленни в спецучреждение.
- Тогда зачем ты поднял эту тему?
- Потому что кто-то из нас должен был это сделать. Мы деградируем как личности, Дженис. И я думаю не только о нас. Я думаю о Ленни. Откуда нам знать, что мы делаем для него лучше?
- Мы его родители.
- Любящие родители, да. Но не знающие точно, как надо за ним ухаживать. А есть специалисты по уходу за такими детьми, как Ленни.
Дженис встала и заметалась по кухне, словно в поисках выхода.
- Зря ты затеял этот бесполезный разговор, Том. Даже если бы мы пришли к мнению, что так будет лучше, мы не сможем позволить себе поместить Ленни в частную клинику. Что же касается современных бедламов, открытых государством, даже не заговаривай со мной о них. Я никогда не соглашусь отдать сына в такое место.
Намек на то, что он мог бы пойти на компромисс со своей совестью, задел Тома, но он решил не вступать в спор, а сосредоточиться на главной мысли.
- Мы должны - ради себя самих и ради Ленни - посетить лучшие из таких заведений и посмотреть, что там и как. - Затем, немного поколебавшись, Том спросил: - Ты готова была бы это обсудить, если бы не было проблем с финансами?
- Но они есть.
- Если бы не было? - с нажимом переспросил Том.
- Ты собрался выиграть в лотерею?
Он снова ощутил болезненный укол ее сарказма, но не стал отвечать. Для одного вечера Том сказал более чем достаточно. Он дал жене пищу для размышлений. Том заранее знал, что, подняв больную тему, автоматически превратится в плохого парня, но кто-то из них должен оказаться плохим, и уж точно не Дженис.
Дженис, которая была старостой в старших классах, почетной выпускницей Вандербильдта, молодой, подающей надежды сотрудницей инвестиционной компании. Но судьба жестоко сломала не только ее карьеру, но и ее жизнь.
Дженис пришлось всем пожертвовать ради Ленни, и признать свое поражение как матери она не могла. Сдать Ленни в спецучреждение было равносильно тому, что опять не завершить начатое.
Том вздохнул:
- Пойду посплю, пока есть такая возможность. Не удивлюсь, если меня разбудят среди ночи.
- Зачем?
- Я велел агентам, которые остались в Тамбуре, звонить мне, если обнаружат что-нибудь новое. - Том остановился в дверях: - Ты тоже выглядишь усталой. Пошли?
- Я устала, но спать пока не хочу.