- Здорово, - улыбнулась Юлька, - и в самом деле красивое имя. Не плачь, Чупа, я понимаю, как тебе тяжело. Но я нисколько не сомневаюсь в том, что ты и в самом деле встретишь свою любовь и родишь самую красивую девочку на свете с самым красивым именем. Надо только немного подождать.
- Юлька, а если со мной что-нибудь случится, ты будешь о ней заботиться?
- Что ты несешь?!
- Ну скажи, будешь?
- Конечно буду. Только ты сначала ее роди. В данный момент мне необходимо заботиться о тебе.
Юлька вытерла мои слезы и твердо произнесла:
- Вот что, дорогая, тебе надо сделать аборт прямо сейчас.
- Почему именно сейчас?
- Потому что ожидание - это самое худшее и тяжкое из чувств. За завтрашний день ты себя просто изведешь, и все. Нельзя рожать от алкоголика и наркомана. И как я сразу об этом не подумала?! Будут у тебя еще детки. Встретишь ты достойного человека и родишь самую красивую девочку на свете и имя ей дашь какое захочешь!
- Правда? - Я с надеждой посмотрела на Юльку.
- Глупенькая! Конечно, правда.
Я позвонила своему врачу и сообщила ему, что хочу сделать аборт сию минуту. Дедуля сказал, чтобы я подъезжала в гинекологическое отделение. Юлька налила мне полный бокал текилы. Я выпила его до дна и почувствовала, как все поплыло перед глазами.
- Это как обезболивающее, - пояснила подруга.
Мы вышли на улицу. Бульдог ковырялся в моторе.
- Ты куда? - поинтересовался он.
- На аборт.
- Прямо сейчас?
- Да, и чем быстрее - тем лучше.
Бульдог сел за руль, и мы поехали в город. В больнице нас встретил дедуля. Он дал мне сменную одежду и велел идти следом за ним. Я окинула Юльку и Бульдога грустным взглядом и вошла в кабинет. Когда все закончилось, низ живота противно ныл. Выдавив из себя улыбку, я спросила у доктора:
- Неужели все?
- Все, и все прошло хорошо. Даст бог без осложнений. Нужно только немного полежать.
Я легла на кушетку и закрыла глаза. Врач вышел. Минут через пять в комнату вошел Бульдог. Он сел на корточки и взял меня за руку:
- Ну что, живая?
- Живая.
- Как все прошло?
- Слава богу, нормально. А где Юлька?
- В машине по телефону трещит уже целый час.
- Помоги мне встать, и поехали.
- Нет. Тебе надо немного полежать.
- Поехали. Ненавижу больницы.
- Тогда я возьму тебя на руки и донесу до машины. Ты слишком слаба.
- Ладно. Только помоги мне одеться.
Я приказала Бульдогу отвернуться и сняла белую больничную ночнушку, затем натянула платье. Бульдог наклонился и помог мне обуться. После этого он взял меня на руки и понес, словно пушинку, к машине.
- Ну как, подруга, живая? - участливо спросила Юлька.
- Живая, - улыбнулась я. - А ты с кем трещишь не умолкая?
- Со своим ненаглядным.
- Он, наверное, рвет и мечет за то, что ты осталась у меня ночевать…
- А куда ему деваться! Ты лучше скажи, как все прошло?
- Нормально. Говорят, без осложнений.
- Ну и чудненько. А чувствуешь ты себя как?
- Средней паршивости.
- Ничего. Завтра будет полегче.
Вернувшись на дачу, я с удовольствием вытянулась на мягком кожаном диване, а Юлька устроилась рядом.
- Знаешь, мне всегда казалось, что кожаные диваны должны быть грубыми и холодными, а они, наоборот, мягкие и теплые.
Юлька провела рукой по моим волосам и нежно прошептала:
- Вот и все, Чупа. Вот и все.
- Еще бы знать, куда подевался этот придурок Фома. Что за шутку он решил со мной сыграть?!
- Я думаю, что мальчики хоть что-то должны выяснить.
- Я тоже на это надеюсь.
На следующее утро Юлька поехала домой, а я, прислушавшись к совету Бульдога, решила отдохнуть.
Приехав в Гатчину, мы с ним купили небольшой арбуз и съели его, не выходя из машины.
- Как ты провела ночь? - поинтересовался Бульдог.
- Послушай, ты больше похож на врача, а не на телохранителя. Нормально. Как я могу ее еще провести?!
Гатчинский дворец отличался от других дворцов приглушенной простотой и в то же время изысканным вкусом. Я стояла на дворцовой площади, мне казалось, что еще чуть-чуть - и начнется парад, заиграет старинная музыка.
- Нравится? - спросил Бульдог.
- Еще бы, - вздохнула я.
Расстелив покрывало, мы прилегли на травке.
- Ты попроще не мог одеться? - улыбнулась я.
- Как это - попроще?
- Валяешься в таком дорогом костюме на траве.
- Я лежу не на траве, а на покрывале. Ты, наверное, заметила, что я всегда хожу только в костюмах.
- Заметила. Именно поэтому ты мне и нравишься.
- Надо же, а я и не знал, что удостоен чести нравиться тебе.
- Ну хотя бы пиджак сними, жарко ведь, - не унималась я.
- Не хочу, я же на работе. Знаешь что, давай я принесу мороженое?
- Тащи, - обрадовалась я.
Через пять минут Бульдог принес эскимо в блестящих обертках. Я скинула туфли, задрала платье повыше и принялась с наслаждением есть мороженое.
- Чупа, я сегодня не останусь ночевать. Вернусь завтра к вечеру. Мне нужен выходной.
- Что-нибудь случилось?
- Нет. Просто нужен, и все.
- Хочешь увидеться со своей стриптизершей?
- Да, у нее там какие-то неприятности.
- А ты когда уедешь?
- Как только доставлю тебя домой. Я думаю, ты будешь вести себя хорошо и дождешься меня без всяких происшествий.
- Вот еще! - фыркнула я. - Нужен ты мне больно. У меня охранников полный дом. Можешь хоть два дня гулять!
- Чупа, я не гуляю, а беру выходной. Когда я нанимался на работу, то подписывал контракт, где черным по белому написано, что раз в неделю мне положен выходной. Я же не могу работать без выходных.
- Я ничего не имею против, пожалуйста.
Бульдог посмотрел на часы и улыбнулся:
- Ну что, можно идти.
- Давай еще чуть-чуть поваляемся, здесь так здорово.
- Я, конечно, не врач, но мне кажется, что после аборта нельзя находиться на солнышке. У тебя же сейчас кровотечение.
- И все-то ты знаешь, - вздохнула я. - Наверное, твоя девушка делала аборт?
- Нет. Она предохраняется таблетками.
- Подожди. Вот забеременеет и заставит тебя жениться.
- Чупа, меня никогда и никто не может что-либо заставить сделать. Я свободный человек, понимаешь?!
- Ладно. Не заводись.
Я достала косметичку. Провела помадой по губам и припудрила носик. Закончив это важное дело, я улыбнулась.
- Ты что? - удивился Бульдог.
- Да ничего. Просто было время, когда у меня в сумочке лежали только губная помада и тюбик туши, а сейчас - газовый пистолет, электрошокер, мобильный и сканер. Это тебе дозволено настоящий пистолет носить, ты же в охранном агентстве числишься, а мне нежелательно.
- Чупа, а зачем тебе сканер?
- О, это моя самая любимая вещица. При помощи сканера я прослушиваю чужие сотовые телефоны, выхожу на милицейские волны и рации. Это очень интересно, особенно когда настроение скверное.
- Получается, что сотовая связь совсем не защищена?
- Не знаю, но тем не менее у меня есть возможность ее прослушивать. Эта игрушка не всем коммерсам по карману и нигде не продается. Я прослушиваю своих пацанов, тех, кто работает под моей крышей в сети ресторанов и магазинов, ну и, конечно, разговоры ребят из других криминальных группировок. Я в курсе всех событий, понимаешь, всех.
- А как это делается?
- Очень просто. У каждого сотового телефона есть своя частота. Ее надо только знать. Так вот, я настраиваю свой сканер на нужную частоту и жду звонков.
- А как ты узнаешь, какая частота у интересующего тебя телефона? Вон, видишь, мужик пошел с сотовым. Можешь его прослушать?
- Запросто. У меня есть маленький приборчик для выявления частоты - только нужно подойти поближе.
Незнакомец с сотовым сел неподалеку от нас. Я подошла к нему и попросила зажигалку. Мужчина приветливо улыбнулся и с удовольствием протянул мне "Зиппо". Я прикурила, не выпуская из рук небольшой приборчик, напоминающий маленькую черную спичечную коробочку. Затем, отдав ему зажигалку, направилась к Бульдогу.
- Вот тебе и частота высветилась.
Мне осталось только навести сканер на нужную частоту, и мы отчетливо услышали чужой разговор.
- Коммерс какой-то. - Я отключила сканер и строго посмотрела на Бульдога. - Только это наша с тобой маленькая тайна. Я не хочу, чтобы кто-то из моих пацанов про это знал.
- Само собой. Значит, ты и мой телефон прослушиваешь?
- Бывает. Когда делать нечего. Вот только не успела прослушать, куда это ты на выходные намылился, - засмеялась я.
Бульдог помог мне встать, и мы отправились во дворец. Мой телохранитель с удовольствием ходил из зала в зал, слушая экскурсовода, а я плелась сзади и думала о Фоме. Сегодня должен приехать Гарик и прояснить ситуацию. Я молила бога только об одном - хоть бы Фома был мертв.
- Тебе неинтересно?
Я опомнилась.
- Почему? Интересно.
- А мне кажется, что мысленно ты не здесь, а совсем в другом месте.
- Глупости. Мне вон та вазочка нравится. - Я показала на большую, украшенную разноцветными каменьями вазу, стоящую в углу. - Я бы ее с удовольствием купила.
- Губа не дура, - улыбнулся Бульдог. - Есть вещи, которые не продаются. Они бесценны.
- Ерунда. У каждой вещи есть своя цена. Просто что-то стоит дороже, а что-то дешевле.
- Ты хочешь сказать, что все на свете можно купить?
- Конечно. Если имеешь деньги и тебя устраивает цена…
- Получается, что тебя тоже можно купить? - Бульдог ухмыльнулся.
- Можно. Только у тебя денег не хватит.
- А у Фомы, значит, хватило?
- В то время, когда меня покупал Фома, я еще не была такой дорогой, как сейчас. Теперь он бы тоже не потянул.
- Чупа, а зачем тебе много денег? Для чего?
- Деньги - это власть, безопасность и самоутверждение. Деньги мне помогают жить так, как хочу, и делать то, что хочу.
Мы спустились в вестибюль и сели на кушетку, чтобы снять бахилы. Бульдог обнял меня:
- Знаешь, что думают о нас окружающие?
- Что?
- Что мы любящая, интеллигентная семейная пара. Никто даже и представить себе не может, что ты бандерша, а я - твой телохранитель.
- Скажешь тоже - бандерша. Мне совсем не нравится это слово.
- А как ты хочешь, чтобы я тебя называл? - улыбнулся Бульдог.
- Королевой.
- Вот еще… Я тебе, между прочим, не слуга…
- В стародавние времена у королев были не только слуги, но и телохранители.
- Ладно, пошли, королева без короны.
- Куда?
- Сейчас будет еще одна экскурсия. В грот.
- В подземелье?
- Хочешь там побывать?
- Спрашиваешь! Конечно хочу.
В Парадной опочивальне Гатчинского дворца имелась потайная дверца. По узкой винтовой лестнице можно было спуститься на нижний этаж главного корпуса и через туалетную комнату императора попасть в дворцовые подвалы, где начинался подземный ход, заканчивающийся на берегу Серебряного озера гротом "Эхо". О суевериях и подозрительности императора Павла I ходили легенды. Он любил устраивать своим гостям неожиданные сюрпризы, таинственным образом исчезая из дворца и так же неожиданно появляясь.
Когда собралась группа около тридцати человек, мы спустились в грот и стали внимательно слушать рассказ экскурсовода. Бульдог держал меня за руку. В подземелье было холодно и сыро, и меня стало знобить. Бросало то в жар, то в холод и было настолько мерзко и гадко на душе, что в самую пору выть волком. Я всматривалась в лица экскурсантов и не могла избавиться от ощущения, что кто-то наблюдает за мной. От чужого взгляда у меня тряслись руки и учащенно билось сердце. Я чувствовала беду. Я всматривалась в толпу и не могла понять, кто именно заставляет меня нервничать. Расстегнув верхние пуговицы на платье, я достала платок и вытерла шею.
- Зачем ты расстегнулась? Здесь так холодно, - сжал мою руку Бульдог.
- Не знаю. Мне жарко.
- Ты можешь простыть.
- Прекрати. Ты же знаешь, что я не люблю, когда чересчур опекают.
- А теперь пройдем в туннель, - долетел до меня голос экскурсовода. - В этом туннеле живет эхо. Если громко крикнут, то эхо ответит нам. Впрочем, сейчас мы пройдем по этому длинному коридору и прочувствуем, что чувствовал Павел и его приближенные. Для того чтобы вы полностью смогли ощутить колорит того времени, мне придется выключить свет. Не пугайтесь. Когда вы дойдете до конца, свет включится.
Все оживленно засмеялись и стали выкрикивать разные слова. Неожиданно свет отключился и наступила кромешная темнота. Экскурсанты взялись за руки и на ощупь пошли вперед.
Бульдог на секунду задержал меня. Он обнял меня, и наши губы слились в поцелуе. Через пару секунд я тихонько отстранилась от него:
- Надо идти. Все уже ушли.
- Извини. Пойдем, - сказал Бульдог и взял меня за руку.
В туннеле была тьма, как в преисподней, я совершенно не видела Бульдога, а только слышала его дыхание Тем не менее временами мне казалось, что рядом находится кто-то еще. Этот кто-то преследовал нас по пятам. Ерунда! - пыталась успокоить я себя, наверное, тоже кто-то отстал, нечего забивать голову пустяками. Но все-таки мне было так страшно, что инстинктивно я прижалась к Бульдогу.
- Ты что?
- Не знаю. Что-то муторно мне…
Не успела я договорить, как меня парализовала адская, невыносимая боль. Краешком ускользающего сознания я поняла, что ранена. По всей вероятности, из пистолета с глушителем, так как услышала только легкий щелчок…
- За что?.. - выдохнула я и опустилась на пол.
Где-то вдалеке, как будто в другом мире, я слышала голос Бульдога: "Свет! Срочно включите свет!" И вдруг действительно стало светло, и я даже услышала голоса сбежавшихся людей, а потом их голоса становились все глуше и глуше… Наступил момент, когда они исчезли совсем…
Глава 3
Я лежала в палате и временами приходила в сознание. Люди в белых халатах бегали вокруг меня, что-то говорили, а иногда пропадали совсем. Я напрягала зрение, чтобы увидеть их опять, но бесполезно. Вокруг кромешная темнота и какой-то длинный туннель, совсем как в Гатчинском дворце. Я пыталась идти по нему и постоянно хотела нащупать руку Бульдога, но его руки нигде не было. Я чувствовала сумасшедшую легкость, тело казалось невесомым, пьянящее великолепие происходящего захлестнуло меня. Мне хотелось побыстрее добежать к свету, широко раскинуть руки и ноги, вдохнуть глоток свежего воздуха и полететь.
Неожиданно туннель исчез, и я снова увидела людей в белых халатах. От яркого света висящих надо мной ламп глаза заслезились, и я зажмурилась.
- Будет жить, - уверенно сказал человек в марлевой повязке на лице, снял колпак и вытер пот со лба.
- Я хочу обратно. Здесь слишком светло, - прошептала я еле слышно и провела языком по пересохшим потрескавшимся губам.
- Нет уж. Обратно дороги нет. Живи и радуйся жизни, - улыбнулся мой спаситель.
- Обратно всегда успеешь, - добавил второй.
- Пошли вы все к черту! - пробурчала я и закрыла глаза.
- Ожила! - засмеялись люди в операционной. - Тебе жить нужно. Там полный коридор твоих орлов. Все ждут результат…
- И они пошли к черту!
Я попыталась вернуться в тот туннель, но так его больше и не нашла. Что ж, значит, не судьба. Закрыв глаза, я крепко уснула. Мне приснился дивный сон: будто я лежу на поляне, а рядом со мной Бульдог. Мы едим мороженое и болтаем о всяких пустяках.
Не знаю, сколько времени я проспала, но когда очнулась, то увидела Юльку. Она сидела рядом и смотрела в окно. Ее лицо было неестественно бледным, глаза покраснели. Наверное, это от слез. Почувствовав мой взгляд, она опустилась на колени и громко зарыдала.
- Прекрати, - прошептала я.
Юлька успокоилась, вытерла платком слезы и улыбнулась.
- Ну наконец-то, а то смотреть противно. Ты бы увидела свое отражение в зеркале…
- Да бог с ним, с отражением. Главное, что ты жива.
Я смотрела на Юльку и улыбалась. Как здорово, что она у меня есть! Не каждому Бог может послать такую преданную и искреннюю подругу. Юлька обладает удивительной способностью - она никогда не разделяет людей на хороших и плохих. Даже в самом отъявленном негодяе она старается найти положительные черты. Иногда мне кажется, что она смогла бы полюбить какого-нибудь маньяка, предварительно поискав в нем определенные достоинства. Она немного с чудинкой, ее часто раздирают сумасшедшие страсти и эмоции. Такие долго в девках не ходят. Приехав в Петербург, она моментально вышла замуж за сына одного известного политического деятеля. Через год этот политический деятель трагически погиб. Мать мужа, еще не старая, представительная женщина, имеющая прекрасные связи в мэрии и работающая там же, вышла замуж. Муж ее был всего лишь на пять лет старше Юльки и Юлькиного мужа. Проще говоря, нашла себе молоденького. С этого момента в их некогда дружной семейке начались не самые лучшие времена. Юлька влюбилась в своего свекра, а он в нее, и у них начался тайный роман, который не закончился до сих пор. Вот уже года два она варится в этой каше, разрываясь между свекром и мужем, мотивируя тем, что ее муж очень красивый, страстный, но слишком горячий и безрассудный, а свекор, наоборот, спокойный, рассудительный и заботливый. Мужчины прекрасно дополняют друг друга, и к кому ее тянет больше, она пока не решила. Я всегда боялась, что их тайный роман вылезет наружу и тогда им обоим несдобровать.
- Ты давно здесь сидишь?
- Уже два дня.
- Да ты с ума сошла! Твой муженек, наверное, рвет и мечет.
- Они оба обеспокоены моим отсутствием. Знаешь, они мне уже осточертели…
- Перебирайся ко мне и найди себе третьего. Он разрешит все твои проблемы.
- Наверное, в скором времени я так и сделаю, а то моя жизнь превращается в сплошной маразм. В последнее время я как-то ближе сошлась со своим свекром. Мы оба из Хабаровска и прекрасно друг друга понимаем. И он, и я удачно устроили свой брак. Он нашел старую тетку и живет на всем готовеньком, а я - молодого пацана и тоже, надо сказать, неплохо устроилась. Но все это не дает мне покоя, я об этом только в книжках читала, а здесь в жизни. Мне противно все это. Когда никого нет дома, мы занимаемся любовью со свекром. В душе я понимаю, что это грех, что так не должно быть… Недавно мы лежим раздетые, я положила голову к нему на плечо и говорю: "Представляешь, что было бы, если бы в таком виде нас с тобой застукали твоя жена и мой муж?!" А он смеется и отвечает: "Они выгонят нас обратно в Хабаровск". Иногда мне кажется, что я скоро поеду головой от всего этого.
- Я предложила тебе прекрасный вариант. Бросай обоих, ищи третьего.
Юлька взволнованно на меня посмотрела и тихо спросила:
- Чупа, кто тебя?
- Понятия не имею. Там, в туннеле, была такая темень, хоть глаз выткни. А что пацаны говорят?
- Давай я к тебе Бульдога позову, он все расскажет.
- А где он?
- За дверью сидит, как преданный пес. Где ж ему еще быть. Он же недоглядел. Хреново тебя охранял. У тебя за дверью четыре охранника сидят, чтобы никто посторонний в палату не зашел. Ладно, я зову Бульдога, а сама приду чуть позже.