–Послушай, что ты к нам привязался со своей правдой? Неужели не видишь: она нам не нужна?! Если тебе есть что рассказать следствию – расскажи. А нам зачем? Ты что, думаешь, мы узнаем правду и начнём мстить?! Мы что, похожи на народных мстителей? Мы всего лишь две хрупкие девушки. Послушай, ты не представился и мы даже не знаем, как тебя зовут, но шёл бы ты со своей правдой куда подальше.
–А я с тобой вообще дел не имел. – Глаза незнакомца блеснули злым огоньком.
–Да и я с тобой дел не имела, – вставила я свои пять копеек.
–Тогда зачем ты мне адрес продиктовала? А ну‑ка, пойдём в комнату поговорим. У меня времени не так много.
Я пристально посмотрела на Карину, и та покачала головой.
– Ангелина без меня никуда не пойдёт. Нам друг от друга скрывать нечего. Мы достаточно близкие подруги, поэтому, если хочешь что‑то сказать, говори при мне.
Недолго думая, незнакомец достал пистолет и направил его на мою подругу.
– Я смотрю, тебе с первого раза непонятно? Я же чётко сказал: с тобой дел не имел и иметь не буду. Поэтому посиди на кухне, покури‑выпей и не суй нос в чужие дела.
Молодой человек подошёл к городскому телефону, взял лежащий на столе нож и перерезал провод. Затем ткнул пистолетом Карине в грудь и потребовал, чтобы она отдала ему мобильник. Карина полезла в карман, протянула свой мобильник и испуганно посмотрела на меня.
–Да не переживай ты так, – бросил он ей. – Сейчас мы с твоей подругой малость переговорим, и вы продолжите веселье. Выпить‑то ещё есть?
–Есть, – пробурчала она.
–Тогда в чём дело? Налей стопочку, успокойся и не вздумай делать резких движений типа выглянуть в окно, позвать на помощь или броситься к входной двери. Не забывай – у меня пушка. Всё поняла?
–Поняла.
–Ну вот видишь, какая ты, оказывается, понятливая девочка. Не переживай, я твою подружку долго не задержу.
Как только мы вошли в большую комнату, безымянный молодой человек слегка приоткрыл дверь, чтобы следить за передвижением Карины, и сел на стул недалеко от двери, положив пистолет на колени. Я присела в стоящее у окна кресло и попыталась унять дрожь.
–Значит, вот ты какая, Ангелина… – Он оглядел меня с ног до головы и ухмыльнулся.
–Не нравлюсь?
–Нравишься. Разве ты можешь мужикам не нравиться?
–Не знаю. Вам, мужикам, виднее. У вас вкусы разные.
–И Лёвке ты очень нравилась. Вернее, он был очень сильно в тебя влюблён.
–Может быть, ты всё‑таки представишься? – я перевела дыхание. – Очень тяжело общаться с человеком, не зная имени.
–Называй меня Сашей.
–Просто так называть или тебя и в самом деле так зовут?
–А какое это имеет значение?
–Хорошо, действительно никакого. Я была бы тебе очень признательна, если бы ты спрятал пистолет. Дело в том, что я сегодня пережила жуткий стресс. Чуть ли не у меня на глазах погиб любимый человек. Я чудом осталась жива. У меня же нервы не железные. Не могу спокойно разговаривать и смотреть на оружие.
–А ты на него и не смотри. Я же пушку не на тебя наставил. Она просто лежит себе на коленях и никому не мешает. Не обращай внимания на мелочи.
–У нас с тобой разные понятия о мелочах. Саш, так какую ты правду мне хотел рассказать?
–Я могу назвать тебе имя убийцы.
–Хорошо, я слушаю. – Чтобы придать своим словам уверенности, я закинула ногу на ногу.
–Лёву убила ты.
Эти слова ударили меня, словно пощёчина. От страха и возмущения алкоголь моментально куда‑то испарился, и я ощутила, как сильно застучала кровь в висках.
–Ты в своём уме? Что ты такое говоришь?!
–Ангелина, только не ломай здесь комедию. Явка с чистосердечным признанием скостит тебе срок. Бери листок бумаги и пиши.
–Что писать‑то?
–Чистосердечное признание. Я продиктую.
–Да ты с дуба, что ли, рухнул?!
–Ангелина, я не Лёва. И не нужно тут передо мной ломать комедию. Бери бумагу, ручку и пиши. Я такая‑то, такая‑то, чистосердечно признаюсь, что заказала своего любовника и хочу понести заслуженное наказание. Можешь, конечно, ещё написать, что ты во всём раскаиваешься, но особого покаяния я как‑то не наблюдаю.
–Я не буду писать о том, чего не делала. – Я ощутила, как глаза защипало от слёз. – Неужели не видишь, что мне и так тяжело. Ты пришёл, чтобы меня добить?
–Я пришёл, чтобы добиться правосудия. Бери листок и пиши. Повторять ещё раз не буду.
Поняв, что этому сумасшедшему бесполезно что‑то доказывать и мой отказ может стоить мне жизни, я подошла к шкафу, чтобы достать бумагу. Руки жутко дрожали, мозг отказывался соображать, мысли путались. Первое, что пришло в голову: сейчас я в безвыходном положении, и мне остаётся сознаться в том, чего я не делала. Даже если моё заявление попадёт в милицию, я всегда могу его опровергнуть и доказать, что меня вынудили написать под дулом пистолета. В конце концов, у меня есть свидетель. Это Карина. Но меня очень сильно пугала нечистоплотность нашей милиции. Я никогда не верила в её порядочность и считала милиционеров самыми первыми бандитами при власти, законе и погонах. Я боялась, что, прочитав это заявление, они вцепятся в меня мёртвой хваткой и обвинят во всех грехах. Ведь должен же кто‑то быть крайним. Менты особо не церемонятся. Главное найти крайнего. Им же план нужно давать.
Взяв листок, я посмотрела на заглянувшую в комнату Карину, которая сделала самое невинное лицо и осторожно спросила:
–А в туалет‑то я могу сходить? Или мне нужно сидеть и терпеть?
–Сходи, – бросил ей Александр и взглядом показал, чтобы она убиралась.
–Спасибо, – изобразила улыбку Карина и, тут же протянув руку с газовым баллончиком, прыснула ему в лицо слезоточивым газом.
–Ах ты, сука! – закричал Александр, подскочил с места и, закрыв лицо ладонями, стал истошно орать. – Убью, сука! Ей‑богу, убью!!!
Сев на корточки, он стал шарить рукой по полу в поисках пистолета. Поняв, что нельзя терять ни минуты, я тут же схватила пистолет и выстрелила Александру в грудь. С оружием я всегда была на "ты", так как имела мужское хобби, а проще говоря, увлекалась стрельбой, часто посещая тир, который находится недалеко от моего дома.
Молодой человек вскрикнул и с грохотом повалился на пол. Я выронила пистолет и зарыдала.
– О боже. – Голос у Карины дрогнул.
Она прислонилась к стене и сморщилась от слезоточивого газа. От него першило в горле, слезились глаза и было трудно дышать. Я всхлипнула и затряслась как осиновый лист.
–Карина, я не хотела! Ты мне веришь?! Я не хотела его убивать! Сама не знаю, как это произошло. Я решила, если он поднимет пистолет, то выстрелит сначала в тебя за то, что ты ему газ в лицо прыснула, а потом в меня. И вообще, мне показалось, что он сумасшедший.
–Почему ты так решила? Что он хотел тебе рассказать?
–Он хотел посадить меня в тюрьму.
–Тебя?! За что?
–Он сказал, что это я убила Лёву и должна написать чистосердечное признание.
–Ангелина, он точно сумасшедший.
–Хотел заставить меня написать чистосердечное признание под дулом пистолета.
–И что бы он с этим признанием делал?
–Думаю, отнёс бы в милицию. Может, и не сам, а отправил кого‑нибудь. Этот человек ворвался в мой дом только с одной целью – посадить меня за решётку.
–Не пойму, зачем ему это надо.
–Карина, я не знаю. Быть может, потому, что он сам это сделал.
–Хочешь сказать, Лёву убил он? – Карина округлила глаза.
–Это моё предположение. Вполне возможно, это и есть убийца, а не какой‑то там друг из Питера, который назвался Александром. Я даже сомневаюсь, что его так зовут. Скорее всего, представился первым пришедшим на ум именем. – Я замолчала, посмотрела на Карину усталым взглядом, потёрла виски и прошептала: – Если честно, я уже сама во всём запуталась и не понимаю, что происходит. Всё как‑то навалилось одним махом. Правду говорят: беда никогда не приходит одна. Я поняла только одно: я убила человека и меня посадят в тюрьму. Этот гад хотел меня засадить, считай, что его желание сбудется.
– Подожди, может, он ещё жив. Карина села на корточки:
– Какой же этот газ ядовитый, – бормотала она, пытаясь нащупать пульс.
–Ну что там? – спросила я с надеждой.
–Глухо, – отбросила она руку покойника.
–Что значит "глухо"?
–Он мёртв.
–Карина, что же теперь будет?! Меня посадят?!
– А кто узнает, что это ты? У тебя же на лбу не написано. В милицию мы звонить не собираемся. Им чёрта с два докажешь, что убийство произошло в целях самообороны. Они, наоборот, всех собак навешают. Будем избавляться от трупа.
– Как ты себе это представляешь?
– Надо помозговать. Пошли, выпьем и хорошенько подумаем.
Глава 4
– Мы немедленно должны вытащить труп из квартиры и отвезти подальше в лес, – Карина вновь налила нам по рюмке и устало посмотрела на меня.
– Но как это сделать, чтобы не видели соседи? – занервничала я и, подойдя к окну, посмотрела на стоящий под окнами джип. – Да и мы с тобой слишком пьяны, чтобы садиться за руль.
– А давай позвоним моему брату и попросим помочь.
По правде говоря, брат Карины не вызывал у меня особого доверия, и мне совсем не хотелось, чтобы он знал, что здесь произошло.
– Карина, я бы не хотела вмешивать в наши дела твоего брата. Сама подумай, что ты ему скажешь и как он отреагирует, когда сюда приедет?!
– Я его просто попрошу помочь, по‑родственному.
– Ты хоть понимаешь, о чём ты хочешь попросить? Стать соучастником преступления?! Тем более ты хорошо знаешь своего братца. У него никогда язык за зубами не держится. Он просто не сможет не проболтаться.
– Тогда что ты предлагаешь?
–Я предлагаю оттащить покойника на самый последний этаж и бросить там прямо на лестничной площадке. Никто не докажет, что он приходил именно ко мне. Соседи вызовут милицию. Пусть те думают, будто его застрелили на лестничной клетке. Если меня спросят, я скажу, что в первый раз его вижу.
–Послушай, неплохой вариант. Только нужно у него мобильник забрать, отключить и избавиться от симкарты. По мобильнику сразу видно, что перед смертью он звонил именно тебе.
–Только давай дотрагиваться до него в перчатках, чтобы на нём не было наших отпечатков.
Я тут же достала две пары резиновых перчаток и протянула одни своей боевой подруге. Вытащив у покойника мобильный, я отдала его Карине, которая тут же достала из него карту, а сама принялась разглядывать документы. По документам молодого человека действительно звали Александром, с именем он меня не обманул. Сунув документы ему обратно в карман, я задумчиво посмотрела на Карину и тихо спросила:
–Знаешь, что меня смущает… Как он узнал номер моей квартиры?
–Ты же сама говоришь, что он мог спросить у соседей.
–Если это действительно так, значит, кто‑то из соседей расскажет, что этот тип приходил ко мне.
– А ты стой на своём и говори, что это не так. Никто к тебе не приходил, ты никого не знаешь. Да и то, что он спросил номер твоей квартиры у соседей, – наше предположение. В общем, Ангелина, тянуть больше не с чем. Пойдём, проверим, пусто ли в подъезде, и оттащим труп подальше.
Через несколько минут мы убедились в том, что в подъезде нет ни души и, схватив покойника за руки и за ноги, поволокли его к лифту.
– Тяжёлый какой, – кряхтела Карина, оглядываясь по сторонам.
Поднявшись на самый верхний этаж, мы положили его посреди лестничной площадки. Затем вернулись в квартиру, немного отдышались и убрали следы крови.
Проснулись мы ближе к обеду оттого, что кто‑то настойчиво звонил в дверь. Потерев сонные глаза, я сказала заспанной Карине:
–Слушай, это, наверное, милиция. Может, лучше не открывать?
–Я думаю, лучше открыть, а то это как‑то подозрительно будет. Мы же всё‑таки дома.
Накинув шёлковый халат, я подошла к окну и посмотрела вниз на собравшихся у машины, среди которых были люди в погонах.
– Точно менты, – я вздохнула. – Дожили. Только в нашей стране ментов боятся больше, чем бандитов, – бормотала я, открывая дверь.
За дверью стоял молодой мужчина и показывал мне какое‑то удостоверение.
– Я могу с вами переговорить? – Он спрятал удостоверение во внутренний карман.
– Пройдёмте на кухню.
Мужчина выглянул в окно и, посмотрев на стоящий внизу джип, спросил:
– Вам известно, что сегодня ночью в вашем подъезде произошло убийство?
– Я только проснулась. – В доказательство своих слов я зевнула и прикрыла рот ладонью.
– Скажите, а вам знаком этот человек? Мужчина достал права Александра и попросил
меня внимательно всмотреться в фотографию.
–Этот человек мне незнаком. – Я отдала фотографию и постаралась скрыть волнение.
–Быть может, вы его когда‑нибудь видели? Может, он к кому‑то приезжал в вашем подъезде?
–Может, и приезжал. Но ещё раз говорю: я никогда не сталкивалась с этим мужчиной. Мне нечего больше добавить.
–А вот этот джип вы у своего дома когда‑нибудь видели?
Я подошла к окну и покачала головой.
–Не видела, чтобы эта машина стояла раньше у нашего дома. Этот джип трудно не заметить.
–Согласен. Значит, ничего нового я от вас не услышу?
–К сожалению, мне нечем вам помочь. Скажите, а кого убили?
–Человека, чью фотографию я вам только что показывал. Мужчина проживал в Петербурге. Приехал к кому‑то в гости, и тут его настигла пуля. Есть вероятность, что его убили в другом месте и затащили на лестничную площадку последнего этажа.
От последних слов в горле встал ком, и я ощутила нервную дрожь. Перед глазами всё поплыло. И тут ко мне на подмогу на кухню заглянула Карина:
–Здравствуйте. Что‑то случилось?
–Здравствуйте. Я из милиции. Простите, а вы кто?
–Я подруга Ангелины.
–Тогда, может, вы тоже посмотрите на фотографию убитого? Мало ли. Может, вы его раньше встречали?
Карина посмотрела на фото и покачала головой:
–Первый раз вижу.
–Хорошо. Я оставлю вам свою визитку. Вдруг что‑то вспомните или заметите что‑то подозрительное.
Я взяла визитку и тут же сунула её в карман. Закрыв дверь, мы с Кариной одновременно вздохнули и бросились к окну.
–Глянь‑ка, какая толпа собралась. Предлагаю как можно быстрее покинуть территорию твоей квартиры. А то, не ровен час, мент опять припрётся. Он так подозрительно на нас поглядывал…
–Менты так всегда смотрят. Они по‑другому не могут. Но то, что из квартиры лучше побыстрее уйти, это ты правильно подметила.
Быстро собравшись, мы вышли из квартиры и, сев в мою машину, предпочли побыстрее отъехать от дома.
На следующий день в моей квартире вновь раздался звонок, и на пороге появился вчерашний следователь.
– Ангелина, это Владимир. У меня к вам разговор.
Я открыла дверь и крайне раздражённо посмотрела на следователя:
– Что‑то вы ко мне зачастили.
– Я подумал, может, вы что‑нибудь вспомнили? Я почувствовала неладное и опустила глаза.
– Не очень понимаю, что именно я должна вспомнить.
– Может, вы мне предложите чаю?
– У меня заварка закончилась, – бросила я и произнесла уже с вызовом: – У вас всё или вы мне ещё хотите что‑то сказать?
–Мы будем говорить на пороге?
–Хорошо. Давайте пройдём на кухню.
Я шла за следователем на дрожащих ногах и чувствовала, что он под меня явно копает. Что‑то знает и, вполне возможно, подозревает меня. Идти с ним на дружеский контакт мне не хотелось, но и вступать в откровенный конфликт тоже.
Следователь по‑хозяйски сел на стул, закинув ногу на ногу.
– Вы чем‑то расстроены?
– Вам это зачем? Что вы от меня‑то хотите? Вы же зашли ко мне не для того, чтобы чаю попить.
–Я зашёл к вам, чтобы ещё раз спросить: были ли вы знакомы с человеком, фотографию которого я вам показывал.
–Я же сказала, что нет.
–А если вы всё же напряжёте память?
–А что мне её напрягать? Я никогда в жизни не видела этого человека. Вы меня в чём‑то подозреваете, что ли?
–У покойного при себе не оказалось мобильного телефона, но на станции подтвердили, что на его имя был оформлен телефон с прямым номером. Я посмотрел распечатку его звонков. В ту ночь, когда его не стало, он звонил вам.
Глава 5
Я страшно побледнела и с ужасом посмотрела на следователя.
– Это какая‑то ошибка, – пролепетала я. Следователь положил передо мной распечатку
звонков и показал обведённый красным номер телефона.
– Ваш номерок? Я навёл справки. Владелицей данного номера являетесь вы. Думаю, бесполезно отпираться и утверждать, что вы не знали покойного. Говорили вы с ним ровно пару минут.
– Это действительно мой номер телефона, – я словно щипцами вытаскивала из себя эти слова. – Но дело в том, что я не знала покойного. Мне действительно звонили с этого номера. Человек просто ошибся. Спрашивал какую‑то Надежду.
Следователь прищурился и ухмыльнулся:
– Значит, вы по‑прежнему отрицаете, что были знакомы с погибшим?
– Отрицаю. Я вам ещё раз говорю: мне звонили с этого номера и ошиблись.
–Не слишком ли много совпадений?
–Может быть, только я не имею к этому отношения. Если считаете, что я была знакома с покойным, то докажите.
–Значит, то, что он вам звонил, – не доказательство?!
–Нет. Я же сказала, это просто случайность. Он ошибся.
Следователь окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом:
–Ангелина, а вы зря считаете меня идиотом. Я пришёл поговорить по‑хорошему. Если не считаете нужным сказать мне правду, придётся вызвать вас повесткой и уже совсем по‑другому разговаривать с вами.
–Вы меня пугаете?
–Нет. Просто хотел помочь. Потом может быть слишком поздно.
– Простите, но я как‑то не очень верю в помощь милиции.
Следователь встал и направился к выходу. Взявшись за ручку входной двери, он посмотрел на меня всё тем же пронзительным взглядом:
– Мне действительно жаль, что у нас так и не получилось нормального диалога.
Закрыв за ним дверь, я хотела набрать номер Карины, но тут же подумала, что мой телефон может прослушиваться, и не стала этого делать.
На следующий день я стояла на похоронах Лёвы вся в чёрном, держала цветы и шёпотом разговаривала со стоящей рядом подругой:
– Представляешь, вчера этот проклятый мент приходил.
– Что он опять нос суёт?
– Притащил распечатку звонков убитого. Там есть мой номер.
– Мы же от телефона избавились.
– Мы с тобой не учли, что менты найдут всё и без телефона. Для них это не проблема. В общем, этот мент дал мне понять, что он меня теперь к себе вызовет. Я по‑прежнему отрицала факт знакомства с покойником. Сказала, он просто ошибся номером. Понимаю, выглядит крайне глупо и неправдоподобно, но я не была готова к этой ситуации. Я только знаю, что должна идти в отказ. Если бы я признала факт знакомства, было бы ещё хуже. Он бы раздавил меня своими вопросами, и я бы просто завралась.