Ирина обвинила Дымова во всех смертных грехах, выставила монстром и потребовала моральной компенсации, подразумевающей материальную. А он никак не мог взять в толк, почему это предложение стало для нее полной неожиданностью; с его точки зрения, развод был вполне логичной точкой в нескладной истории их отношений. В последние два года жизнь превратилась в ад для обоих. Супруги всегда были чужими, а тут и вовсе перестали выносить друг друга. Амбиции жены безмерно раздражали Дымова.
Взаимные обиды, скандалы - чем дальше, тем хуже. К чему было длить эту невыносимую пытку друг другом?
Все, что произошло потом, напоминало кошмарный сон или оперетту, в которой Ирине, само собой, была отведена роль жертвы, а Дымову - роль записного злодея. Ирина охотно участвовала в фарсе, а все окружение Дымова стало невольными зрителями.
В результате он добровольно, без суда, отписал бывшей жене недвижимость на Мойке, машину и дачу, оставив за собой только родительскую квартиру. Впрочем, даже этот жест не примирил Дымова с бывшей женой. Казалось, Ирина делала все, чтобы он чувствовал себя виноватым. Истерики, обвинения, требования - кошмар, который закончился лишь с отъездом за границу. Он стал физически недоступен для бывшей жены, и на этом его личные проблемы закончились.
Впрочем, начались другие: если на родине Дымов был довольно известным музыкантом, то в Европе ему требовалось подтвердить свой статус. Поэтому в последние годы его жизнь сводилась исключительно к музыке и выступлениям.
Дымов вздохнул.
- Не желаете говорить на эту тему? - догадалась Тамира.
- Именно.
- Неужели вам ни разу не хотелось вернуться в Россию?
Он пожал плечами:
- Пожалуй, нет. Я вообще предпочитаю ни о чем не жалеть. И не вспоминать прошлое.
- А у меня так не получается! - вздохнула Тамира. - Я почти всегда о чем-то жалею.
Она наклонилась и подняла с пола бутылку.
Дымов не без удивления понял, что барышня предпочитает "Курвуазье". Однако.
- А вы не слишком увлекаетесь спиртным? Эта рюмка, кажется, уже не первая?
- Пустяки! - расхохоталась Тамира.
Он неодобрительно поджал губы: девица квасит, как сапожник.
- Кстати, я вообще никогда не пьянею! Могу сколько угодно выпить и при этом - ни в одном глазу! Индивидуальные особенности организма!
- Что составляет предмет вашей гордости? - съехидничал Дымов, который пить не умел и не любил. - А знаете, сколько мне доводилось встречать прекрасных, талантливых и при этом спившихся людей!
- Ой, только не надо читать мне нотации! - нахмурилась Тамира.
Дымов пожал плечами. И правда, ему-то что за дело.
Тамира лихо осушила рюмку.
- Между прочим, я очень привыкла к вашей квартире!
- Рад за вас!
- Представляете, я долго искала варианты, а сюда зашла и сразу поняла: мое!
Дымов нахмурился: каково?! Ее!
- Клевая квартирка! И место, и дом, и мебель!
"Еще бы", - усмехнулся Дымов. Он лично занимался оформлением, приглашал дизайнера, заказывал мебель!
- Ну, и сколько же моя бывшая жена с вас берет? Кажется, вы сказали, полторы тысячи?
- Да.
- Ловко!
"Интересно, на что она живет", - подумал Дымов. "Деньги немалые, выходит, девушка не бедствует".
Тамира улыбнулась, как будто угадала его мысли:
- Вам, наверное, интересно, откуда я беру деньги, да?
- Ну что вы, - покраснел Дымов, - вовсе нет.
- Конечно, интересно! Ну так я вам отвечу! У меня богатый френд. Он всегда рад помочь деньгами.
- Любовник, что ли?
- Ага. Я - содержанка. По-вашему, это стыдно?
- Не знаю! Я как-то не задавался подобным вопросом. Впрочем, я убежден, что это ваше личное дело.
Вадим был недоволен тем, что его втянули в подобный разговор. Больная она на голову, что ли?
- Но я не хочу быть просто содержанкой! - заявила Тамира. - Я хотела бы стать гейшей! А этому надо долго учиться!
- Зачем вы мне это рассказываете? - удивился Дымов.
- А что такого? Я говорю правду!
- Но это как-то неприлично. Не всю правду можно и нужно рассказывать.
- О себе я могу рассказать все! Мне скрывать нечего!
- Но принцип privacy, - забормотал Дымов. - Вы знаете, в Европе, например, совсем не принято вываливать на собеседника свою подноготную…
- Наплевать! - усмехнулась Тамира. - Мы не в Европе! Да, я живу на деньги любовника. И квартира оплачивается из его кармана! Но он получает кое-что взамен!
- Мне-то что, - буркнул Дымов. - Главное, чтобы вас все устраивало!
- Устраивает - не устраивает! Дело в том, что у меня не получается ни зарабатывать, ни жить… Вообще ничего у меня не получается! Я могу быть только красивой игрушкой!
"В голосе надрыв, - отметил Дымов, - может, коньяк начинает действовать? Не приведи господь, разрыдается!"
- Вы красивая, могли бы стать моделью!
Тамира пожала плечами:
- Не хочу. Уж лучше гейшей при Кабанове.
- Кто такой Кабанов?
- Мой любовник.
Дымов взглянул на часы. Надо же, Новый год совсем скоро. Какой странный этот последний день года - возвращение в родной город, незнакомая девушка… Размышления прервал звонок на его сотовый. Увидев высветившийся номер дочери, Дымов вздрогнул: не самое подходящее время для разговора.
Он вышел в коридор, разговаривать при рыжей девице совершенно не хотелось.
"С Новым годом, Лера… Приехал, все хорошо, - виноватые, вымученные фразы. - Уже в квартире на Грибоедова. Какие планы насчет Нового года? Да, собственно, никаких. Как насчет встречи? Ты хочешь приехать сегодня?"
Предложение дочери встретиться Дымова озадачило. При других обстоятельствах он бы, конечно, согласился, но сейчас… Водевиль с рыжей девицей закончится неизвестно когда и чем. Не приглашать же Леру в этот дурдом.
Он смущенно пробормотал что-то невнятное и предложил еще созвониться. Звучало это, видимо, как вежливый отказ; кажется, Лера обиделась.
"Вот такая ты свинья, Дымов", - сказал он сам себе. Чувство вины перед дочерью и той женщиной опять накатило как волна.
Глава 3
Ё, последний рабочий день в этом году закончился! И то сказать, от работы кони дохнут! Теперь можно подумать о культурном досуге.
Сегодняшний досуг директор строительного рынка Петр Кабанов связывал исключительно со своей любовницей Тамарой.
Нет, конечно, сам Новый год он встретит с женой, само собой, но заехать на пару часов к любовнице и поздравить ее - святое дело! Кстати, желая сделать сюрприз, он не стал предупреждать Тамару о том, что заедет.
"Джингл беллз, джингл беллз, ля-ля-ля", - пели по радио. Петр начал подпевать, потому что на душе у него было светло и радостно; к тому же - Новый год, всенародно любимый праздник, и предстоящая встреча с ненаглядной Тамарой, разве мало поводов!
Мысли о любовнице, кстати, были такими, что на лице Петра засияла мечтательная улыбка. За три дня разлуки он успел соскучиться.
Странное дело, если раньше ему вполне хватало двух свиданий с Тамарой в неделю, то теперь хочется большего, - трех, а то и дополнительной встречи в выходной. Пожалуй, стоит признаться: совсем тебя, Петя, Тамара взяла в оборот! Прямо зависимость какая-то! И чем дальше, тем больше, бывает же так! Что характерно, ему никогда ни с одной бабой не было так интересно. Тамара - какая-то странная девка, с вывертом… И умная, постоянно книжки читает. А его жена Рита - только газету, "Телесемь". Томка картины с кошками рисует, а Ритка - исключительно морду себе по утрам.
А еще Тамара пытается приобщить его к культуре. Вот приходит он к ней на прошлой неделе, а она в слезах.
Он даже испугался:
- Томка, ты чего?
А она ему:
- Я фильм видела! Прекрасный и пронзительный! "Ночной портье"! Вот это чувства! Давай вместе посмотрим!
Из уважения к любовнице Кабанов, конечно, посмотрел. Но это такая хрень оказалась! Два каких-то сексуально озабоченных психа извращались, как могли, а Томка рыдала, дескать, вот это любовь!
- Фигня это, а не любовь! - строго сказал Кабанов любовнице. - Видишь, чем все для них кончилось? Если тебе порнуха нравится, так я тебе принесу сколько хочешь нормальных фильмов, и без всяких там извращений!
Но в ответ она его почему-то дураком назвала.
Странная Тамарка, что и говорить. Но даже к ее странностям он привык. Вот подумает о ней, и прямо какое-то тепло разливается по телу. И свиданий он теперь ждет, как никогда.
Кстати, через месяц у них годовщина совместной, так сказать, жизни. Что бы ей подарить? С новогодним подарком он как-то быстро определился. Роскошный комплект белья и какой-нибудь парфюмчик подороже, а вот на годовщину ему хотелось для нее чего-то необычного. Поразить, произвести впечатление.
Кабанов задумался. Дальше бриллиантовых украшений фантазия не шла. Ну а что? Выбрать покрупнее, небось довольна будет. Лучшие друзья любых девушек - крупные цацки! Однако Томка все-таки не "любая", а очень даже оригинальная, "с вывихом".
И тут его озарило! А что, если прикупить себе степень доктора наук и как бы невзначай, вручив бриллианты, сообщить, что вот, мол, есть и еще один повод для торжества, мне тут ученую степень присвоили?
Дело в том, что позавчера в офис Петру Кабанову прислали письмо с предложением купить диплом. Кабанов, который закончил лишь школу рабочей молодежи, предложением заинтересовался. Уж очень заманчиво скромно заметить при случае, что он кандидат каких-то там наук! Вот и на любовницу можно будет произвести впечатление…
В общем, не став откладывать дело в долгий ящик, Петр позвонил по указанному номеру.
Ему картаво ответили (сто к одному еврей, догадался Кабанов), что да, действительно, целый прейскурант дипломов и даже - вот не желаете ли - степеней!
- Это что ж, - опешил Кабанов, - и учиться не надо?
Голос на том конце провода захихикал.
- Ну, как вам сказать, уважаемый… Учиться-то оно, может, и полезно. Знаете ли, один умный человек как-то признался, что однажды думал всю ночь и ни черта не придумал! Уж лучше учиться, понял Конфуций.
- Кто такой? - озадачился Кабанов.
- Да неважно, - хмыкнул голос. - Он давно жил, и с тех пор многое изменилось. Теперь другой темп жизни! Зачем понапрасну тратить время? Мементо мори!
- Чего? - не понял Кабанов.
- Помни о смерти! - снисходительно ответил картавый. - Что значит живи полной жизнью и получай удовольствие!
- А, ну это да!
- Получаете диплом или степень и экономите столько лет жизни! Привлекательно, не правда ли?
- А то! - согласился Кабанов. - А скока стоит?
- Договоримся! У нас прейскурант по степеням и вузам! Вы кем, например, хотите быть?
Кабанов растерялся - сформулировать желание было сложно.
- Ну это… Высшее образование хочу! - наконец выдавил он.
- Не вопрос! - с готовностью отозвался служащий волшебной конторы. - Кстати, а сколько вам лет, уважаемый? И кто вы, простите, по профессии?
- Сорок! Бизнесмен!
- Ха! - обрадовался голос. - Так в вашем возрасте можно придумать что-нибудь и поинтереснее! Например, ученую степень!
- Кандидат наук? - радостно выдохнул Кабанов.
- Как насчет доктора? - великодушно предложила золотая рыбка.
Кабанов зажмурился от восторга и только спросил:
- Сколько?
Рыбка запросила много, но озвученная сумма Петра не смутила.
- Согласен! Выписывайте!
- Каких наук?
Кабанов замялся. А черт его знает…
- Скажем, юридических?
Кабанов задумался. Нет, юридические науки его почему-то не привлекали. Он почему-то даже полагал, что это как-то больше для евреев.
- А есть еще варианты?
- Исторических подойдет? - недолго думая, предложил чародей.
- Нормально! - кивнул Кабанов. - Можно! Я даже это, Пикуля когда-то читал. И про королей… Бурбонов. Или это, Дрюонов, да неважно.
- Прекрасно! Поздравляю! Вы без пяти минут доктор исторических наук!
Они обговорили детали и договорились о личной встрече после новогодних праздников.
На Кабанова произошедшее произвело неизгладимое впечатление, словно он, замирая от волнения, обратился к волшебнику Гудвину с самой несбыточной просьбой, а волшебник буднично и спокойно ответил: "Да пожалуйста! Хотите доктора? Завернем и ленточкой перевяжем! Любой каприз за ваши деньги!"
Петр представил, как он сообщит Тамаре о своем успехе и скажет, что его личное достижение - подарок ей. В честь, значит, юбилея. Мол, для нее старался. Учился по ночам, как этот… Конфуций!
А с Ритосом у них тоже в следующем месяце юбилей, бывают же такие совпадения. Ей-то чего подарить? Тоже проблема, блин! У нее вроде как все есть. Свой бизнес, машина, счет в банке и даже он, Кабанов.
Ладно, подберет и ей какие-нибудь бриллиантовые серьги подороже и опять же диплом покажет! Во Ритос удивится! В ресторане накроют поляну человек на семьдесят, и он между тостами, скромно так скажет: а вот, кстати, поздравьте меня. С докторской степенью. Доктор таких-то наук! Однако фурор будет. Гости зачирикают: как же так, когда, Петр?
А он им гордо:
- Тогда! Днями работал! Ночами учился! Сначала на кандидата вывернул, а теперь вот на доктора! Талант у меня, говорят, братцы!
"Эк я здорово придумал!" - похвалил сам себя без пяти минут доктор исторических наук Петр Кабанов и отправился на свидание к своей любовнице Тамаре в весьма приподнятом настроении.
* * *
Дымов с интересом изучал Тамиру. Все-таки ужасно странная девица. Бледное фарфоровое лицо, черный лак на ногтях, интонации Ренаты Литвиновой… Что там она про гейшу плела?
- Сто к одному, что вы считаете себя булгаковской Маргаритой!
Тамира удивленно уставилась на него:
- Вы откуда знаете?
- Несложно догадаться! Небось и шрамик есть на запястье?
Тамира по-детски покраснела и спрятала левую руку.
- Дайте-ка я посмотрю!
Он поймал ее за руку. Точно: нежное тонкое запястье пересекал шрам.
- Ага! Вот видите! - почему-то обрадовался Дымов. - Я так и думал!
- Ну и чему вы радуетесь? - разозлилась Тамира. - Тому, что человек резал вены? Это вовсе не смешно! Вы что, идиот?
- Извините, - забормотал Дымов, - не хотел вас обидеть. Не умею с женщинами разговаривать, что поделаешь!
Тамира надменно отвернулась.
- Я просто имел в виду, что вы принадлежите к определенному типу женщин… Тех, у кого непременно шрамик на запястье, черный лак и изломанные нервные жесты! И говорите, как одна актриса! Манерно так…
- Вам она не нравится? - заинтересовалась Тамира.
- Разве она может не нравится? - усмехнулся Дымов. - Я ее видел однажды в Париже, подумал, что она - новое воплощение Дитрих! Но знаете, что я вам скажу? Лично вам манерность как будто не к лицу.
- Почему?
- Искусственно, вымученно. И вообще… Будьте собой! Это избавит вас от многих проблем, поверьте!
- Какой вы скучный! - усмехнулась Тамира. - Зачем вы любите читать нравоучения?
Дымов неловко развел руками.
- И некрасивый! И хлипкий! А вот скажите, почему непременно если у мужчины сильный внутренний стержень, то плечи узкие?
Он покраснел.
- Не огорчайтесь! Зато вы, наверное, умный!
- Не мне об этом судить!
Они помолчали. Потом Дымов спросил:
- А чего вы вены резали? Несчастная любовь?
Кажется, Тамира даже обрадовалась вопросу.
- О, это была трагическая история! Можно сказать, роковая история, изменившая всю мою жизнь.
Девица томно вздохнула и кокетливо поправила рыжую прядь.
"Ну, сейчас начнется, - с тихой тоской подумал Дымов, - и зачем я спросил!"
- Я очень ЕГО любила! Он был такой красивый, невозможный мальчик!
Актерство из Тамиры так и лезло.
- А знаете, как мы познакомились?! Вы не поверите! Ну вот, представьте: была ночь. Я гуляла по городу, я знаете ли, люблю ночные прогулки, ветер в липах, огни на Неве… Короче, возвращаясь домой после полуночи, я свернула в тихий, совершенно безлюдный переулок. Ну, представляете, петербургский такой переулок, по которому по ночам никто не шастает, кроме привидений и всяких там неотмоленных чиновничьих душ!
"Шинель", - машинально отметил Дымов.
- А луна была в полнеба! И что-то зловещее в воздухе разлито! Ну ладно. Так вот, иду я по переулку, луна, фонари и все такое… Вдруг слышу из подворотни шаги. Они прозвучали громко и, как бы это сказать, значительно. Как судьба!
В голосе опять зазвучали литвиновские интонации.
- Смотрю я и вижу, что из подворотни выходит человек! Мужчина! Вернее сказать, юноша! Красоты необычайной!
"А как же иначе, - усмехнулся Дымов, - именно что "красоты необычайной"! Ну-ну".
- Черноволосый, кудри до плеч, сложен, как бог, и обнажен.
- В каком смысле?
- В смысле голый!
- Совсем?
- Абсолютно! Даже без ботинок! - гордо сказала Тамира.
- Что же это? - удивился Дымов.
- А вот слушайте дальше! И подходит он, значит, ко мне, ни слова не говоря, берет меня под руку, и мы идем вместе. Я молчу, как загипнотизированная, почему-то знаю, что должна молчать и ни в коем случае не оглядываться, как будто от этого зависит наша жизнь. И такое, знаете, чувство, что за нами наблюдают. Так мы дошли до моего дома. Поднялись ко мне, и только тут я почувствовала, что опасная сила за нашими спинами исчезла!
- И чего?
- Впустила незнакомца к себе, а он мне в ноги упал. Мол, я ему жизнь спасла, то-се! Оказывается, этот красивый невозможный мальчик имел одну большую и пламенную страсть - к карточной игре! Он играл в одном ну очень закрытом клубе - вам лучше не знать подробностей, - где творились странные вещи!
Тамира испуганно прикрыла ладошкой рот и округлила глаза.
- Скажите еще, на кон ставили жизни! - усмехнулся Дымов.
- Ах, не смейтесь! Как раз так все и было! В тот вечер он проигрался в пух и прах. Отдавать долг было решительно нечем. Ему сказали, что по законам клуба за это убивают. Но один из игроков оказался шутником: он предложил проигравшему раздеться донага и ровно в полночь выйти в тихий переулок. И если ночью в этом переулке ему повстречается женщина, которая не испугается и позволит проводить себя, парню простят долг. Если же такая женщина не встретится, его убьют. И вот он стоял и ждал своей участи… И, наконец, увидел меня!
Дымов хмыкнул: вот врет и не краснеет!
Однако вслух заметил лишь, что это классическая история, в которой принцесса спасает незадачливого рыцаря.
Тамира печально покачала головой.
- Ага! Только потом все было не как в сказке! Знаете, я так любила его! Прямо растворялась в этой любви! Я даже ничем другим не могла заниматься, кроме как любить его. А он взял меня и продал!
- Как продал?
- Ну так!
- Вы хотели сказать, предал?
- И предал, и продал буквально!
- Вы что, вещь?
- В грязном мужском мире женщина может быть вещью! Однажды мой возлюбленный опять проигрался в карты, платить было нечем, и он расплатился мною!
- А вы что же?
- А я согласилась, чтобы спасти ему жизнь! Три толстых потных мужика…
- Пожалуйста, избавьте меня от подробностей! - взмолился Дымов.