Зверь недоверчиво посмотрел на меня немигающими глазищами. Нет, ну точно сова! И откуда только взялось такое чудо природы? Возможно, кому-то он бы показался чудовищным, однако мне, лесничей и охраннице мелкой живности, очень понравился. Тяжелый только, зар-р-р-р-ра…
– Ты меня слышишь? – уже настойчивее спросила я.
Зверь внезапно мотнул головой. При этом выражение морды было настолько невинным, что я не выдержала и расхохоталась.
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге показался Ализар. Во взгляде явно читалось беспокойство, однако, увидев на мне зверя, он нахмурился. А потом вдруг облегченно вздохнул.
– Шерл, слезь немедленно, – приказал он.
Зверь повел ушами, посмотрел на хозяина, а потом на меня. В глазах читалось: "Ну, заступись, а? Хорошо лежим же!" Но я покачала головой. Хоть мне он и понравился, но тяжесть уже начинала раздражать. Еще немного – и затекут руки и ноги.
– Шерл! – с мягкой ноткой угрозы повторил Ализар.
Тот недовольно заворчал и спрыгнул на пол. Встрепенулся, встопорщив кожистые крылья, и деловито направился к окну, подняв пушистый хвост.
– Нахал, – миролюбиво заметил Ализар и, подойдя ко мне, присел на постель.
Положил руку на лоб, удовлетворенно кивнул, внимательно посмотрел мне в глаза. Кажется, хотел что-то спросить, но не решался. Странное ощущение. Может ли не решаться что-то сделать королевский чародей? От этого дикого предположения захотелось рассмеяться. Однако вышло совсем другое:
– Где я? – спросила внезапно осипшим голосом.
Ализар провел пальцами по моим волосам.
– Дома, – просто ответил он, но все же потом уточнил: – У меня.
– Что случилось? – задала я самый важный вопрос, невольно расслабляясь под его прикосновениями.
– Ты потеряла сознание, – вздохнул он. – Кажется… – вздох, – я все же не сдержал свои чары, и случайно на тебя было оказано слишком сильное воздействие. Вот и… ты неправильно отреагировала.
Услышанное мне не понравилось, однако возмущаться было глупо. Я медленно села на кровати. Голова немного закружилась, однако мне удалось побороть мерзкое состояние.
Ализар обхватил меня рукой за плечи, мягко придерживая и давая возможность опереться.
– Впрочем, знаешь, это было даже к лучшему.
Его тон насторожил, я метнула на чародея беспокойный взгляд.
– Что ты имеешь в виду?
Ализар некоторое время молчал, в бело-серых глазах невозможно было что-то прочесть. Повисшая тишина начала нервировать. Однако потом он все же выдохнул и медленно произнес:
– Ваш дом исчез, Вийора.
От услышанного я чуть не подскочила на постели, и только рука Ализара удержала меня на месте. На мгновение все мысли спутались, а к груди подступила паника. Так, Вийора, спокойно. Возможно, всего лишь послышалось. Однако вроде со слухом у меня проблем никогда не было.
– Как… исчез? – прошептала я.
Ализар вздохнул и вдруг осторожно потянул меня к себе. Не успев ничего предпринять, я тут же оказалась в его объятиях. Неожиданно стало тепло и спокойно, словно так и должно было быть.
– Сработало мощнейшее заклинание, – произнес он. – Хиллар подозревает, что виной всему чары фрэйре, вплетенные в защитный контур. Это тоже своеобразная охранка. Если объекту, на который наложены такие чары, угрожает беда, то он может запросто перенестись в другое место.
Едва ли не разинув рот от удивления, я слушала дранг Талларэ. Какие фрэйре? Что за чары? Неужели и впрямь было что-то такое, о чем не знал дядька Сатор? Или наоборот – знал, но почему-то не говорил мне? Внезапно меня окатило горячей волной, сердце застучало как бешеное.
– Там же был Карон, – еле слышно прошептала я.
Ализар отмахнулся:
– Его не задело. Видимо, на живых существ эти чары не действуют. Твой пес сейчас отдыхает в сарае и бессовестно лопает стряпню тетушки Живы. – В его голосе неожиданно проскользнули нотки, словно чародей пытался пожаловаться. – Как только ты его кормила?
– А кто такая тетушка Жива? – рассеянно спросила я, тупо уставившись на узорчатое одеяло.
– Моя кухарка, – с затаенным удовольствием сообщил Ализар. – Одна из лучших поварих в Чамрайне. Попробуешь ее пироги и айляш – сама убедишься.
Я невольно хмыкнула. Чародей ли, лесничая ли – суть одна. Похвастаться чем-то хорошим – святое. Однако новая мысль заставила меня нахмуриться. Как я только могла об этом сразу не спросить?
– Скажите, что с моим дядей?
– А почему ты его называешь дядей? – вопросом на вопрос ответил Ализар.
Я нахмурилась. Такой поворот дел мне не совсем понравился. Однако пока я была не вправе диктовать свои условия. Поэтому только вздохнула и ответила:
– Он меня воспитывал с четырнадцати лет. Принял в дом, относился как к родной, учил премудростям леса. Только вот официально не обращался никуда, поэтому я не являюсь его падчерицей. А так просто – приемыш.
Ализар о чем-то задумался. Кажется, он рассчитывал на нечто другое. Однако услышанное не то чтоб его расстроило, но несколько… сбило с толку. Пока длилась тишина, ко мне деловито подошел Шерл и ткнулся мордой в руку. Я невольно улыбнулась и погладила его по голове, а потом почесала за ушами.
Шерл довольно мурлыкнул и на выдохе сделал заковыристое:
– Ух-ху!
А потом и вовсе отбросил все приличия и запрыгнул на кровать. Устроился у меня под боком и обхватил мою руку двумя лапами. Ощущение было, словно кожи коснулись два шерстяных пуфика. Однако я все же не обманывалась: в пуфиках однозначно прятались острые когти. Пусть я и вижу этого зверя в первый раз, но с такими размерами он явно не будет безобидной игрушкой.
– Шерл, – строго сказал Ализар, – ты самый наглый совокот, которого мне только приходилось встречать в жизни.
Шерл невозмутимо дернул ухом и ткнулся мордой в мое бедро.
– Этот человек не принадлежит тебе, Шерл!
И тут же протестующе:
– Ух-ху!
Я расхохоталась. У Ализара вид был одновременно ошарашенный и непонимающий. Однако, увидев, что я реагирую благожелательно, успокоился:
– Ладно, если Вийора не против, можешь остаться.
– Ух-ху-ху!
– Где ты такого взял? – спросила я, поглаживая совокота, даже не заметив, как перешла с вы на ты.
– Привез из Туманных гор, – буркнул тот. – Сначала это несносное существо помещалось на ладошке и вызывало только умиление. Однако потом оно начало плотно кушать и расти с невероятной скоростью. Вот и… выросло.
Я снова хмыкнула. Но все же, слушая историю совокота, не упустила главного:
– Так что с дядькой Сатором?
Ализар нахмурился:
– Он действительно пропал. Даже мы с Хилларом не сумели взять след. Твой-то виднелся ярко-ярко, а от его осталась едва заметная тонкая нить. Да и то продержалась недолго – истаяла за каких-то полчаса.
– А что это может быть? – тихо спросила я.
Внутри сейчас разливалась холодная горечь оттого, что я тут, в тепле и уюте, а дядька Сатор неизвестно где и в каком состоянии.
– Пока не знаю, – сказал Ализар, и я поняла, что он не хочет делать поспешных выводов. – Мои подчиненные ищут его, однако пока результата нет. Могу только предположить – это туман-оборотни. Но с другой стороны…
Некоторое время он помолчал, словно подбирая нужные слова. Шерл поднял голову и внимательно посмотрел на хозяина круглыми глазищами. Потом положил лапу на его руку и вопросительно что-то мурлыкнул.
– С другой – я не чувствую туманных сил, – наконец-то сказал он и с грустной улыбкой посмотрел на Шерла.
Я, затаив дыхание, наблюдала за ними. Возникло странное ощущение, что между Ализаром и его совокотом была какая-то неосязаемая связь. Безумно прочная, чародейски нерушимая.
– Но ты не переживай, – мягко произнес Ализар, и я невольно вздрогнула, очнувшись от собственных мыслей. – Мы обязательно его найдем.
– Мы? – тихо переспросила я.
– Мы, – подтвердил он. – Разве даэ могут действовать в одиночку?
Глава 4
Совокот и вкусный ужин
Я хмуро посмотрела на него. Осторожно высвободилась из объятий. Ализар не препятствовал. Его выражение лица никак не изменилось, и глаза остались очень внимательными. Казалось, в любой момент он снова готов сгрести меня в охапку, наплевав на все приличия.
– Уважаемый дранг Талларэ, – начала я таким ледяным тоном, что сама искренне испугалась, однако остановиться была уже не в состоянии: – Я не в курсе, что должны делать даэ. Однако надеюсь, что вы будете столь любезны и поясните это. А заодно и причины, по которым сделали подобное предложение.
Частично я была… не права. Все же Ализар не сделал ничего такого, чтобы я могла так с ним говорить. Обнимал и тискал? Да. Но при этом достаточно деликатно. И перенес в дом. Не оставил в лесу. Я рвано выдохнула, опасаясь, что сейчас услышу далеко не приятные слова.
Однако чародей только покачал головой:
– Ты все узнаешь. Но, может, сначала поужинаем?
На его губах появилась тень улыбки, и я поняла: спорить бессмысленно.
В дверь постучали. Я невольно вздрогнула, а Шерл недовольно заворчал.
– Да, войдите! – крикнул Ализар.
Дверь тут же распахнулась, и на пороге показалась миловидная седовласая женщина в бежевом платье с белым передником. Она внимательно посмотрела на нас, потом похлопала по бедру.
– Шерл, кушать! – произнесла приятным низким голосом.
Совокот довольно мявкнул и, подпрыгнув на постели, рванул к ней… прямо по мне и Ализару. Я невольно охнула, но чародей ободряюще похлопал меня по плечу.
– Привыкай, – сказал он. – Шерл Кушать – полное имя этого обормота, поэтому нам ничего не остается, как смириться.
– Хозяин в доме – совокот, – подтвердила женщина, проследив за выскользнувшим из спальни животным. – Что бы ни говорил наш дорогой Ализар.
В ее голосе прозвучали почти материнская нежность и забота. Ализар неожиданно поднялся и направился к выходу. Почему-то это мне показалось желанием поскорее сбежать.
– Когда ужин, тетушка Жива? – с необычайно мягкими нотками уточнил он.
– Через двадцать минут подадут, – ответила она, задумчиво рассматривая меня с ног до головы. Точнее, те части, которые не были скрыты одеялом.
Ализар кивнул и вышел. Тетушка Жива тут же прикрыла дверь и подошла к шкафу.
– Вставай, моя хорошая. Надо тебе что-то подобрать, а то мои поварята почти все сделали, поэтому задерживаться не стоит. Сегодня на ужин айляш. Как ты к нему относишься?
Обращение первоначально ввело в некий ступор. Однако сообразив, что она просто так обращается, не тая какого-то нехорошего умысла, я шумно выдохнула.
– Не так часто его пробовала, чтоб успеть отнестись плохо.
– Вот и чудно, – улыбнулась она и достала из шкафа льняной костюм темно-зеленого цвета. – Думаю, это подойдет на первое время. А там Ализар даст денег, купим получше.
– А где моя одежда? – спросила я, несколько сбитая с толку услышанным.
– Прачке отдала, – отмахнулась тетушка Жива. – Простирнут – заберешь. – И посмотрела на меня серыми глазами, в которых лучились смешинки. – Ну давай, милая. А то совсем остынет. А холодный айляш – это, я тебе скажу, совсем не дело.
Пока я молча переваривала услышанное и одевалась, она только качала головой и приговаривала – мол, одни кожа да кости, и надо будет кормить и кормить. Изначально мне, конечно, хотелось возмутиться, однако желудок болезненно сжался, намекая, что поесть он был бы совершенно не против.
Хорошо костюм был с брюками. К платьям у меня нет привычки, чувствую себя, как корова в седле.
Наконец, одевшись и заплетя волосы в косу, я отправилась вслед за тетушкой Живой. По пути в столовую она мне рассказывала, что здесь всегда рады гостям, а Ализар дранг Талларэ – хороший хозяин и всегда внимателен ко всем, кто по какой-то причине останавливается у него в доме. Шерл – нахал и проказник, но так уж положено чародейскому зверю.
– Он к тебе сам запрыгнул на кровать, милая? – вдруг спросила она и посмотрела так, словно я сама могла затянуть такую огромную зверюгу против ее воли.
– Конечно, сам, – сказала я чистую правду.
Тетушка Жива о чем-то задумалась.
– Ну надо же… – пробормотала она.
Пока мы шли, я успела заметить, что у Ализара было просторно и уютно. Дом двухэтажный, деревянные лестницы вели вниз. Стены отделаны деревом, что придавало еще больше уюта и напоминало о родном лесе. В воздухе стоял аромат свежести и скошенной травы.
Кое-где висели рельефные мозаичные картины, похвастаться которыми могли даже далеко не все аристократы Чамрайна. Прямо посредине холла на первом этаже стоял фонтан. Разноцветные струи били в разные стороны и постоянно переливались, словно живая радуга.
Увидев это, я замерла от восхищения. Ну чародеи! Чего только не надумают!
– Идем, милая, – проговорила тетушка Жива, легонечко подталкивая меня вперед. – Еще налюбуешься. Тут чудеса на каждом шагу. Да и, думаю, Ализар уже постарается тебе доставить удовольствие.
– Доставить что? – тихо переспросила я, чувствуя, что не вовремя вспомнила о преследовавших меня снах.
– Удовольствие, – как ни в чем не бывало ответила она, подходя к темной двери и толкая ее. – Ну же, идем.
Я покорно кивнула и последовала за ней, не зная, что меня ожидает дальше и как себя вести.
Столовая оказалась светлой и просторной. В ней свободно могло разместиться десять человек. Однако за круглым столом, заставленным тарелками и пиалами, сидел один Ализар. Он изучал какой-то свиток с зеленоватой чародейской печатью, от которой исходило слабое изумрудное сияние. Его брови были нахмурены, а в глазах читалась обеспокоенность и что-то такое, от чего мне становилось не по себе.
Однако, учуяв божественный аромат мяса, запеченного в амритских травах, я, не дожидаясь особого приглашения, села напротив чародея. Тетушка Жива еще немного похлопотала возле нас, но вскоре, решив, что она тут больше не нужна, оставила нас наедине.
Еще некоторое время мы молчали. Я не решалась заговорить первой, а Ализар не мог оторваться от свитка. Но потом все же шумно вздохнул, свернул его и отложил в сторону.
– Прошу извинить меня, – глухо проговорил он, снимая крышку с кастрюльки. – Королевская служба не терпит промедления.
Чудесный аромат айляша заставил желудок сжаться, а рот наполниться слюной. К ширу все! Сначала еда, а потом уже все остальное! К тому же на сытый желудок куда лучше воспринимать любую информацию. Пусть даже Ализар скажет, что… Да что бы ни сказал! Все потом.
Айляш – удивительно вкусное и сытное блюдо. Изюминка амритской кухни. Поговаривают, его придумали наши пастухи, которые ночевали в Туманных горах. Чтобы не замерзнуть, сохранять бодрость и не чувствовать голод долгое время. И только потом это блюдо наши хозяйки превратили в настоящий шедевр кулинарного искусства. Ингредиенты были достаточно просты: лук обжаривался до золотистого цвета, потом добавляли мясо и долго тушили так, что подлива приобретала консистенцию соуса. Добавляли картофель, кукурузу и сладкий перец. Когда все это было на грани готовности, сыпали щепотку или две горных амритских трав, придававших блюду неповторимый привкус, которого не могли добиться повара за границами Амрита.
К айляшу тетушка Жива подала чудесные сырные лепешки с маслом. Я старалась не смотреть на это все голодными глазами и сдерживаться, однако получалось из ряда вон плохо.
Это действительно было потрясающе вкусно.
Ализар только косился на меня и улыбался уголками губ. Однако ничего не говорил. И тоже наслаждался едой. После того как ужин был съеден и чародей подлил мне какого-то золотистого хмельного напитка, я все же осмелела и спросила:
– Так я получу ответы?
– Какие именно? – невозмутимо уточнил Ализар, делая вид, что до этого мы ни о чем не говорили и он понятия не имеет, что мне нужно.
На некоторое время в столовой воцарилась тишина. Я чувствовала, что начинаю раздражаться. Говорить одно и то же – нужна огромная выдержка. Однако не стоило срываться и вести себя, словно деревенщина. Поэтому, сделав глубокий вдох, приказала себе сохранять самообладание.
– Почему вы предложили стать вашей даэ?
Дверь неожиданно распахнулась, да с таким грохотом, что мы оба невольно вздрогнули, и в столовую, чеканя шаг и гневно сверкая темными глазами, ступил Хиллар дранг Аэму. Выглядел он как-то не очень хорошо – разозленный, немного потрепанный и хмурый.
Он посмотрел на нас обоих, потом хмыкнул. Взял стул и поставил возле стола. Уселся и шумно выдохнул:
– Ширы забери весь этот королевский сеймат! Каждый раз, когда вносится дельное предложение Нижним кругом советников, обязательно находится дрянь из Верхнего, которая все знает.
При произнесении последних слов он скривился так, будто попробовал туман-оборотня на вкус.
Я навострила уши. Сеймат – королевский совет. Верхний круг советников в основном состоял из чародеев и аристократии, которым не было особого дела до простых граждан, и всегда назначался Кейраном II. Нижний круг составляли представители торговцев, ремесленников и слабые чародеи, которых избирал народ каждый год. Противостояние между ними всегда было острым, словно лезвие артефактного ножа. Однако именно оно не давало одним почивать на лаврах, а другим сидеть сложа руки.
– Что на этот раз, Хиллар? – поинтересовался Ализар, глядя, как дранг Аэму взял лепешку и принялся ее жевать.
Кажется, находясь вне чужих глаз, даже королевские чародеи могли себе позволить более простое поведение.
– Туман-оборотни, – сообщил он.
Я насторожилась. Даже отставила в сторону бокал. Однако Ализар с самым невозмутимым видом наполнил его напитком еще раз.
– Хорошо восстанавливает силы, – невозмутимо сказал он. – Пей.
Почему-то захотелось поспорить и возмутиться, однако я благоразумно промолчала. Ничего плохого Ализар не сделал. А чем раньше я приду в себя, тем лучше. Нужно же подумать, где теперь жить и как добывать пропитание. И обязательно посмотреть на наш дом. Точнее, на то, что от него осталось.
Дранг Аэму тем временем расправился с лепешкой и потянулся за второй.
– Этот Гиант, сыночек, мальчик золотой, решил, что может ставить нам палки в колеса. Подверг сомнению доклад нашей поисковой группы, приблизившейся вплотную к гнездам.
– Каким образом? – нахмурился Ализар.
Аэму пожал плечами:
– Говорит, следует еще раз проверить. Туман-оборотень, появившийся в Чамрайне – всего лишь плод чьих-то чар. Он даже предоставил отчет, однако я так и не сумел до него добраться.
Гиант? Интересно, кто это такой? Королевских чародеев на самом деле не так уж и много. Если десятка два или чуть больше наберется, будет хорошо. Ведь у каждого такая сила, что мало не покажется. Однако имени Гиант я никогда не слышала.
Ализар фыркнул что-то среднее между "широв сын" и просто "шир проклятый". Кажется, с дранг Аэму они понимали друг друга прекрасно. И мое присутствие их ни капли не смущало.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. В столовой повисла напряженная тишина.
– Что будем делать? – наконец спросил Ализар.
Дранг Аэму тяжело вздохнул, а потом резко перевел на меня взгляд. И тут же словно перехватило дыхание. Мощь чародея ощущалась буквально кожей. И сила была такая, что, казалось, сомнет, сплющит – ничего не оставит на месте.