Неожиданно из кулака студента выскочило и блеснуло на солнце лезвие выкидного ножа. Он бросился на Егора. Тот сильным ударом удачно отбил руку с ножом, а следующим ударом в челюсть свалил нападающего с ног и, завернув за угол, пустился бежать.
Оторвавшись на достаточное расстояние, тяжело дыша, Егор сел на скамью под деревом. Осмотрев себя, увидел на рукаве куртки чуть выше запястья порез. Он снял куртку, посмотрел на руку и обомлел.
– Что за чёрт…
На руке была небольшая резаная рана. Но вместо красной плоти и крови – под разрезанной кожей виднелось что-то сухое и белое, а по краям раны выступили аккуратные капли густой жидкости чёрного цвета. Егор пальцем смазал несколько капель, рассмотрел, поднёс к носу, понюхал.
– О, Господи, типографская краска…, – хриплым полушёпотом произнёс он.
Он стащил с шеи синий шарфик, замотал руку. На шарфе проступило чёрное пятно. Егор развязал шарф, скомкал его, бросил в урну, стоящую рядом. Затем достал носовой платок, перевязал руку и надел куртку.
Немного посидев с задумчивым взглядом и успокоившись, Егор достал мобильный, набрал номер.
– Дёма, привет. Что там на работе, потеряли меня? – спросил он как можно беспечнее.
– Кто это? – ответил Дёма.
– Да Егор, Егор!
– Какой Егор?
– Да ты чё? Какой-какой… Печатник, сменщик твой. Я тут в больницу попал…
– Вы о чём вообще? Не знаю никакого Егора. Нет у нас такого.
Раздались гудки.
Егор снова набрал номер.
– Владимир Истматович, это Егор, печатник. Я тут на больничном был. Когда мне выходить?
– Какой Егор? – отчуждённо поинтересовался директор, – У нас полный штат. Нам не нужны печатники.
Снова пошли гудки.
* * *
Егор поднялся к себе в квартиру, вышел на лестничную площадку и замер в удивлении. Дверь его квартиры была совсем другая, из другого материала, другого цвета, с другим замком, но номер остался тот же.
"Юлька что-ли дверь заменила? Зачем?", – в растерянности подумал он.
Когда он позвонил, дверь открыла женщина лет сорока в синей блузе.
Егор с удивлением смотрел на неё. Она, в свою очередь, вопросительно – на него. Наконец, он пришёл в себя:
– А вы кто?
– Что значит кто? Вам кого надо?
– Вообще-то я здесь живу…, – Егор показал на дверь.
– Вы ничего не напутали? Здесь живём мы, – вежливо ответила женщина.
– Кто мы? Это моя квартира.
Женщина нервно улыбнулась:
– Ты, наверное, ошибся, а вроде трезвый. Парковая, 16–44. А у тебя какой адрес?
– Да, это моя квартира. Как вы сюда попали? – продолжал настаивать, и справедливо, Егор.
Терпение хозяйки было на исходе:
– Слушай, не дури. Мы тут 17 лет живём. До свидания.
Женщина начала закрывать дверь, Егор остановил её рукой.
– Да я тут правда живу…, жил… Дайте хоть документы забрать, вещи…
Женщина, продолжая удерживать дверь, повернулась и громко сказала внутрь квартиры:
– Борь, подойди сюда, тут какой-то чудак пришёл…
Дверь распахнулась и рядом с женщиной оказался крупный стриженый мужчина в форменных брюках полицейского, в расстёгнутой форменной рубашке, с мобильным в руке.
– Да я слышал всё. Тебе чё надо, чудило?
– Да я… Хоть документы мои отдайте…, – окончательно потерялся Егор.
– Щас тебе в отделении отдадут документы, – сказал мужчина и приложил мобильник к уху, – Серёж, подъедь ко мне домой. Клиента принять надо.
После этого он шагнул в сторону Егора.
Тот быстро развернулся и побежал вниз по лестнице. Выбежав на улицу, он увидел, что на скамье, возле подъезда, сидели два молодых плохо выбритых человека криминальной внешности, в кепках с синими козырьками. Егор быстро прошёл мимо них. Двое встали и быстрым шагом пошли за Егором.
Один из них крикнул:
– Э-э, слышь, земляк, постой, поговорить надо…
Егор перешёл на быстрый бег, свернул за дом и некоторое время бежал, оглядываясь.
Добежав до пересечения с центральной улицей города, Егор обернулся. Преследователи маячили далеко позади, но всё же не теряли из виду беглеца и быстрым шагом шли за ним.
Егор свернул на проспект и пошёл вдоль улицы, ища, куда бы спрятаться. Он увидел гостеприимно распахнутые двери нескольких магазинов и заведений, но быстро прошёл мимо, пока не оказался на небольшой площади с яркими киноафишами перед зданием кинотеатра "Огонёк". Егор не раздумывая, быстро вошёл в вестибюль и, спрятавшись за колонну, стал следить за улицей через стеклянную стену холла.
Двое подошли к площади и, остановившись, стали переговариваться друг с другом, озираясь при этом вокруг и показывая руками в разные стороны. Наконец, о чём-то договорившись, они сели на скамейку, стоящую на маленькой площади, закурили, откинулись на спинку и стали неторопливо осматривать улицу, площадь и здание кинотеатра. Уходить они в ближайшее время явно не собирались.
Поскольку была суббота, кинотеатр работал, у кассы даже была небольшая очередь посетителей, многие из которых пришли с детьми.
Узнав, что утренний сеанс начинается через несколько минут, в двенадцать, Егор, ещё раз глянув на своих преследователей, сидящих на скамейке, купил билет и вошёл в зрительный зал.
Фильм назывался "Космический скульптор". Сюжет действительно был захватывающий, и Егор с интересом следил за происходящим на экране.
В начальном эпизоде на Землю, в какой-то огромный лес, из космоса падает гладкая блестящая капсула, оставляя на лесной полянке большую воронку. Затем убежавший из тюрьмы заключённый угоняет машину, переодевается в обычную одежду и едет куда-то далеко к своим родным. Но по дороге его пытается остановить полиция, начинается погоня. Он мчится по лесной дороге вглубь этих девственных зарослей, потом бросает машину и с трудом бежит сквозь заросли, отрываясь от погони.
Беглый зек выходит на воронку, видит капсулу и с удивлением присаживается на край ямы. Из капсулы раздаётся какой-то шум, открываются створки двери и на свет появляется существо с зелёным желеобразным телом, напоминающее человека, с подобием головы, рук и ног. На голове – большие выразительные глаза. Оно пристально смотрит на бродягу, из его глаз выскакивают зелёные лучи, и человек на краю воронки вдруг застывает, превращаясь в неподвижную неодушевлённую скульптуру с открытым ртом.
Существо втекает в эту статую через открытый рот и, вот, зек снова оживает, идёт прочь от воронки и выходит на дорогу.
В городе этот псевдочеловек начинает жить обычной жизнью, устраивается на работу и влюбляется в красивую земную женщину, коллегу по работе. Далее он периодично превращает своих недругов и завистников в скульптуры, создавая тем самым комичные ситуации, пока им не заинтересовывается полиция. Опять начинается погоня с превращением некоторых служителей правопорядка в твёрдых истуканов.
Наконец, вместе с верной возлюбленной пришелец всё-таки добирается до капсулы. Они успевают залезть в аппарат и, захлопнув дверь пред носом полиции, улетают в небо.
Глава 15. Двое без определённого места жительства
Егор вышел из кинотеатра и, выбрав в прилегающем парке укромную скамейку, присел на неё в грустных размышлениях о своём ближайшем будущем. Из окружающих кустов вышел какой-то мужчина и подошёл к его расположению. Несмотря на хорошую погоду, на нём был классический демисезонный наряд бомжа: лыжная шапочка, сентипоновый архалук неизвестного происхождения, чёрные штаны, на ногах – сентипоновые же полусапоги. Морщины на бородатом измождённом лице, тем не менее, светились мудрым оптимизмом. Намётанным глазом он заглянул в урну, выудил оттуда окурок, прикурил от зажигалки с изображением голой красавицы и подсел к Егору на другой конец лавочки.
– Здорово, брат, – обратился он к Егору, – У тебя не будет мелочишки на сигареты?
Егор достал пятьдесят рублей и протянул аутсайдеру.
– Ух ты, спасибо! А чего грустный такой? С бабой поругался?
– Да вроде того, – ответил Егор.
– Поди ночевать негде?
– Примерно так.
– Так пойдём ко мне, – сердечно предложил бомж, – переночуешь как в гостинице, только бесплатно. Меня Лёша зовут.
– Егор.
Подвальное помещение, куда Лёша привёл Егора, было вполне похоже на жилую комнату. Она была освещена лампочкой, в углу стоял старый диван, кровать, у стены – столик, шкафчик с посудой. Имелся даже водопровод, кран и старая металлическая раковина. У одной из стен стояли стеллажи с трубами, кранами, задвижками, мойками, унитазами и прочими сантехническими принадлежностями.
– Откуда такой комфорт, – удивился Егор.
– Здесь раньше, до рыночной революции, слесарка была, работяги оборудовали. И я здесь какое-то время работал. Вот больше года живу здесь бесплатно. Числится как мастерская и кладовая. А директор управляющей компании – мой племянник.
– Понятно.
Егор с Лёшей сели пить чай.
– … Да у меня в один момент ни документов, ни квартиры не стало, и работы лишился, – делился Егор горем.
– А ты где работал?
– Печатник я, на офсетных машинах.
– А, газеты. Я их не читаю. Вон лежит кипа, но это для кроссвордов. Я уже все отгадал. По молодости 3 курса института культуры закончил. А потом женился…
– От меня, вдобавок ко всему, и жена ещё ушла, – сказал Егор.
– К другому?
– Не знаю. Говорит, что к родителям.
– Да-а-а, понимаю. А что так? С аферистами связался, или родственники обобрали?
Егор махнул рукой:
– Да долго рассказывать. Вот что есть, то есть.
– Ну, и что теперь, жизнь закончилась что ли? – успокоил Лёша, – Живи так, без паспорта и квартиры. Немного помаешься, потом привыкнешь.
– Да нет, не думаю, не привыкну. Восстанавливать всё буду.
– Ну, ты свободный человек, тебе решать. – примирительно согласился Лёша, – А я вот, когда всего лишился, тоже запереживал. А потом привык, и даже понравилось. Любой документ – это твой двойник, особенно паспорт. С ним всё, что угодно сделать могут, то есть как с тобой самим. От документов одна беда. Ты привязан к нему. А сейчас я сам себе документ. Паспорт на двух ногах. Единственный документ, который мне нужен – это деньги.
– И много их у тебя? – поинтересовался постоялец.
– Не спорю, когда есть, а когда нету. В основном, никогда нету. Ну и что? Я тут недавно, как обычно, контейнеры обошёл, а потом столик в парке накрыл. Ну, прямо натюрморт: колбаска, сыр, помидоры на солнце блестят. Мужик мимо проходит, говорит: "У меня бутылка есть, закусим?" Я говорю: "Конечно, присаживайся". Ну, мы с ним пообедали. А как он узнал, откуда продукты, плеваться начал, материться на меня, что сразу не сказал. Я ему: "Чудак, если бы я сам не сказал, что еда из супермаркета "Контейнер", ты бы ничего и не знал".
– А он что?
– Ничего. Согласился. Умный попался. Ну, что спать будем? Вон, на диване ложись.
* * *
Проснулись обитатели подвальных апартаментов рано утром. Лёша вскипятил чайник, заварил крепкий чай, Егор сделал бутерброды. Сели завтракать.
– Я сейчас на свалку городскую. Егор, ты не дашь мелочи на проезд? – спросил Лёша.
– Вот, – сказал Егор, протягивая деньги, – а зачем туда собрался?
– Да ты знаешь, сколько там полезного можно насобирать?! Я каждую неделю на свалке промышляю. И одежда, и для дома много чего, и цветмет, продукты там всякие вполне среднего качества… У меня там своя делянка. Потом что продаю на рынке, что сам использую. А может, со мной поедешь?
– Да нет, – отказался Егор, – Продукты…среднего качества… не собирай, у меня пока есть деньги. Схожу в магазин, куплю чего-нибудь поесть. А потом, может быть, в паспортный стол схожу, документы восстанавливать надо.
– Ну как знаешь. До встречи. На, возьми второй ключ.
Лёша ушёл промышлять, а Егор вымыл посуду, подмёл полы и направился в магазин за продуктами.
Сделав покупки, Егор вышел из магазина, отошёл на некоторое расстояние. Что-то заставило его оглянуться. Со стороны автобусной остановки ко входу в магазин торопливо шли двое молодых мужчин хищного вида в одинаковых чёрных куртках, в чёрных же кепках с козырьками синего цвета. Егор зашёл за киоск, продолжая из-за него наблюдать за дверями магазина.
Через две минуты двое охотников выбежали из магазина, встали и, вертя головами, стали осматриваться по сторонам. Никого не увидев, переглянулись, о чём-то коротко поговорили, зашли за угол магазина, в тень и продолжали наблюдать за улицей и площадью.
"Как, откуда они узнали, что я пойду в магазин? – думал Егор, – нет, сегодня поход в паспортный стол откладывается". И он, дворами, возвратился в своё убежище.
Ближе к вечеру, когда Егор уже приготовил ужин, вернулся добытчик Лёша. Он вошёл в подвальную комнату, таща за плечами увесистый пластиковый мешок.
– Уф-ф…, еле дотащил. Удачный день сегодня. Жарко только и мухи достали.
Немного отдохнув, Лёша принялся выкладывать на стол свою добычу.
– Скорее всего, рабочий, – сказал он, ставя на стол помятую грязную коробку с изображением пластмассового электрического чайника, – потому что абсолютно новый и даже с инструкцией.
Затем на свет появилась полиэтиленовая упаковка плиток шоколада с глубокой рваной царапиной на боку, от которой плитки разломились пополам.
– "Сказки Пушкина". Я посмотрел, – даже срок годности ещё не истёк. Ну, где ты так ещё отоваришься забесплатно?
Далее Лёша, словно Дед Мороз в детском саду, извлёк из мешка две фарфоровые тарелки, слегка ношеные зимние полусапоги, согнутый в несколько раз кусок медного кабеля, опять шоколад, старинную мясорубку из светлого металла.
– А это для повышения культуры. Полюбуемся, а потом продадим за приличные деньги, – пояснил добытчик, вытаскивая и ставя перед Егором металлическую настольную скульптурную композицию. Выполнена она была с большим мастерством и изяществом. За тщательно обработанным, в деталях, письменным столом сидел, откинувшись на спинку кресла, Александр Сергеевич Пушкин. Правая рука поэта, с гусиным пером в ней, покоилась на столе, левая, с растопыренными пальцами, – откинута вверх и назад. Лицо Пушкина было напряжено, рот полуоткрыт, глаза возведены вверх и вытаращены даже слегка чересчур. На ребре подставки было отлито слово "Вдохновение".
– Наш гений, – сказал Лёша, – А как художественно сделано, правда, Егор?
– Да, статуя изящная. Но я писателей как-то не очень, – ответил Егор, опустив глаза.
Обтерев скульптуру тряпкой и ещё раз полюбовавшись на неё, Лёша, со словами "А теперь, внимание! Чёрный ящик!", извлёк из мешка своё последнее бесплатное приобретение – действительно чёрный металлический ящик размером с компактный домашний сейф. Это был абсолютно гладкий со всех сторон куб с небольшой кнопкой в углу одной из плоскостей.
– Что это? – спросил Егор.
– Для чего она, точно не знаю, – ответил Лёша, – но это какая-то электроника, в которой имеются цветные, в том числе и драгоценные, металлы на хорошую сумму. Смотри.
Лёша нажал на кнопку сбоку и передняя плоскость загадочного объекта распахнулась, оказавшись крышкой, которая закрывала панель управления этого устройства. На ней находились всевозможные кнопки, тумблера, переключатели, шкалы со стрелками, индикаторы, круглое окошечко, закрытое металлической сеточкой и тому подобное. Внизу располагалась красная кнопка размером побольше с надписью "ВКЛ-ВЫКЛ". Бывший слесарь пощёлкал ею, но ничего не произошло.
– Сломан, – сказал Лёша, – понаделают всяких чудес, а потом выкидывают. Ладно, надо металл извлечь, хоть какая-то польза.
Он взялся пальцами за боковую стенку, и, напрягшись, попытался её отогнуть.
– Вот ведь, – с досадой сказал он, – ни шурупов, ни креплений никаких не видно. Но, ничего, сейчас принесу инструмент.
Охотник за драгметаллом встал, подошёл к дальнему стеллажу, взял с него отвёртку, плоскогубцы и стамеску и хотел было ухватиться кусачками за край боковой стенки.
– Да ты что? Подожди, – остановил его Егор, сидящий на диване, – Там наверняка пазы и крючки. Просто сдвинь её ладонями вперёд. Это как в системном блоке.
– И правда, – сказал Лёша, легко сдвинув стенку. Под ней оказались плотно упакованные микросхемы, платы, разъёмы, жгуты проводов, металлические пластины, радиаторы и прочее. Всё это блестело, словно драгоценности.
– Ух, ты! Да тут наверняка серебро и золото есть, – сказал Лёша и снова взялся за плоскогубцы, – Я знаю, где принимают.
Но вдруг он положил свой безотказный инструмент на стол и присмотрелся к внутренностям повнимательней.
– Слушай, тут самый толстый жгут с контактами в разъём не воткнут. Выпал, наверное.
Он взял его пальцами и закрепил в гнезде. И тут произошло чудо: раздался тихий ровный шум, как шумят кроны деревьев на лёгком ветру, засветились, заиграли лампочки и индикаторы на панели управления.
– Твою мать! – воскликнул удивлённый Лёша, – Заработал!
И тут из ящика раздался чистый громкий голос, как будто говоривший находился в этом же помещении, за этим столом:
– Беркут, Беркут. Я Незабудка. Использовать мат на связи запрещено. Почему не выходили на связь? Сообщите ваши координаты.
– Нет, ты видел? – обратился ошарашенный Лёша к не менее удивлённому Егору, – Похоже это радиостанция какая-то.
– Кто на связи? – опять прозвучал голос, – Кто бы вы ни были, сообщите ваши координаты и ожидайте приезда сотрудников. Вы несёте ответственность за сохранность прибора дальней связи.
– Ага, щас, разбежался! – закричал возмущённый Лёша в панель, – Я этот ящик из дерьма откопал и тащил через весь город. Здесь металла на три тыщщи. Отдыхай, Незабудка!
После этих слов он решительно нажал на кнопку "ВКЛ-ВЫКЛ", выдернул подключенный кабель и, ухватив плоскогубцами какую-то деталь, начал старательно, со скрежетом, её откручивать.
– Лёша, – быстро сказал Егор, – может, не надо? Кто его знает…
– Брось, ты, Егор. Я его не украл, не отобрал. На свалке он был, под кучей мусора. Он мой.
Свесив на лоб немытый чуб, с дымящейся сигаретой в губах, бывший слесарь сноровисто орудовал кусачками, отвёрткой и стамеской. Через час ящик был практически пуст, а на столе возвышались рассортированные по сходству детали содержимого: платы микросхем, контактные пластины, провода, металлические детали, несколько вентиляторов и прочее.
– Ну, вот, – сказал довольный Лёша, – завтра скину Жоре на рынке. Водочки купим, колбаски сырокопчёной, отметим. Я люблю сырокопчёную: она такая твёрдая, упругая…
Только Лёша успел описать достоинства упругой колбасы, раздался сильный грохот и дверь жилища, с вырванным и скособоченным замком, распахнулась, словно от порыва урагана.
В комнату, как торпеды, ворвались энергичные на руки и ноги молодцы в камуфляже, в вязаных, с прорезями, шапочках и с резиновыми дубинками в руках, – как раз твёрдыми и упругими. Даже не поздоровавшись, они тут же старательно начали охаживать этими резиновыми колбасами ошеломлённых жильцов.
Третий ниндзя, с пистолетом в руке, встал у двери и убедительно крикнул:
– Лежать! Лицом в пол! Руки за спину!
Егор с Лёшей, ничем не затрудняясь, легко выполнили эту команду.
В комнату вошёл суровый мужчина в штатском с хорошо выбритым стандартным лицом.