Ее вопрос несколько озадачил Роджера.
- Как принимаем? Ну, обычно их встречает Эрл, а в его отсутствие - Доналд, старший помощник.
Однако Даффи подобный ответ не удовлетворил.
- Хорошо, допустим, Эрл встречает их, а что дальше?
- Ведет осматривать ферму - к прудам, вольерам, стойлам, павильонам - словом, всюду, где у нас содержится живность.
- Понятно. А дальше?
- Собственно, это все. Полюбовавшись животными, туристы садятся в автобус и возвращаются в Норисейг, а оттуда, как правило, в Форт-Уильям.
Некоторое время Даффи молчала, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль, потом спросила:
- И все туристы спешат продолжить путь?
- Некоторые сетуют на то, что не успели как следует рассмотреть наше хозяйство, другие просят дать им возможность покормить животных или хотя бы просто как-то пообщаться - погладить, например. Но мы вынуждены отказывать, потому что для нас это дополнительная нагрузка.
- Нагрузка? - недоуменно повторила Даффи.
Роджер вздохнул.
- Туристов ведь иной раз бывает много. Если они разбредутся по ферме, то могут задержаться здесь до вечера. Кто-нибудь обязательно измажется и захочет вымыться или даже переодеться… Но для этого у нас нет условий.
- Так надо их создать! - выпалила Даффи. Впрочем, тут же спохватившись, добавила: - То есть это не мое дело, конечно… Просто я подумала… - Она подумала о том, что, будь эта ферма ее собственностью, она могла бы осуществить свою мечту - ту, ради которой упорно трудилась последние годы. А хотелось Даффи - ни много ни мало - открыть ресторан национальной кухни.
Когда она услышала о группе испанских туристов, намеревающихся посетить ферму "Энимал-парк", находящуюся в самом сердце шотландского Западного Хайленда, первой ее мыслью было, что эти люди наверняка пожелают перекусить. И тогда ресторан шотландской кухни оказался бы весьма кстати. Ведь для испанцев местная еда - экзотика.
Когда же Роджер поведал о том, что некоторые туристы не прочь задержаться на ферме, в мозгу Даффи неожиданно начали вырисовываться очертания туристического комплекса, включающего в себя кроме непосредственно фермы и вожделенного ресторана небольшую гостиницу или несколько уютных маленьких коттеджей для тех, кто пожелает уединения.
Но, едва возникнув, соблазнительный образ тут же растаял, потому что Даффи быстро опомнилась: ферма принадлежит не ей, следовательно, и мечтать не о чем.
- Так о чем ты подумала? - спросил Роджер.
- Говорю же, это не мое дело и вообще…
- Ладно тебе, говори!
Она улыбнулась.
- Хорошо, только не обижайтесь потом, что сую нос куда не следует. Ваш фермерский бизнес задуман для того, чтобы приносить доход, верно?
- Разумеется.
- И туристы оплачивают визит сюда?
- Конечно.
- Так почему не пойти дальше и не создать для людей максимум удобств, чтобы они могли получить желаемое?
- К чему ты клонишь? - спросил Роджер. И Даффи обрисовала ему картину, возникшую в ее мозгу минуту назад. - Таким образом вы смогли бы извлечь из своего бизнеса гораздо больше денег, чем получаете сейчас, - подытожила она свою короткую речь.
Некоторое время Роджер сидел в задумчивости.
- Подобный проект требует определенных капиталовложений, - наконец произнес он. - Но дело не только в этом. Кто займется гостиницей? А ресторан? Эрл кухарку не мог найти, а тут такое дело! Ведь для обоих объектов потребуется нанимать работников…
- У вас под боком Норисейг, - негромко заметила Даффи. - Наверняка там найдутся желающие получить работу недалеко от дома.
Роджер вздохнул.
- Ты всего не знаешь, детка. Для Норисейга Эрл своего рода притча во языцех. Его репутация…
- О скверной репутации Эрла я слышала неоднократно. Но, признаться, до сих пор не понимаю, какое отношение она имеет к делу. В конце концов, я ведь работаю у Эрла - и ничего!
Несколько мгновений Роджер пристально смотрел на Даффи, потом с его бледных старческих губ слетел новый вздох.
- Это непростая ситуация. Эрл, мягко говоря, не любит обсуждать данную тему, поэтому в нашем доме она под запретом. Скажу лишь, что здесь замешана Нэнси, бывшая жена Эрла, которая доставила ему много… неприятностей. Но самые крупные начались потом. - Роджер умолк, поджав губы, и воцарилось молчание. Некоторое время Даффи ждала продолжения, затем, не удержавшись, спросила:
- Потом?
Роджер с вздохом кивнул.
- Когда Нэнси исчезла.
В течение нескольких последующих дней, оставаясь по вечерам в одиночестве в своей комнате, Даффи не раз ругала себя за то, что ввязалась не в свое дело.
Даффи вообще была недовольна собой. С самого начала она повела себя неверно. Не следовало ей входить в близкие отношения с хозяевами коттеджа. На этот счет у нее существовало четкое правило… которое она с первого же дня нарушила. Причем с легкостью. В этом доме вообще трудно было придерживаться каких бы то ни было правил! Они нарушались всеми и на каждом шагу.
А ведь Даффи прекрасно было известно, насколько опасно завязывать дружбу с работодателями. Подобные отношения находились под строжайшим запретом. Она знала: стоит только раз дать слабину - потом хлопот не оберешься. Возникнут эмоциональные привязанности, моральные обязательства и прочее в том же духе. Словом, одни сложности. А смысла во всем этом ни на пенс, потому что действие контракта в назначенный срок истечет и на том история закончится.
И все-таки, заранее осознавая возможные проблемы, она пошла на риск - сблизилась с хозяевами.
Разбираясь в причинах случившегося, Даффи сделала вывод, что истоки ее служебного грехопадения лежат в необыкновенном сходстве Эрла Маклена с молодым Шоном Коннери.
Если бы не этот сбивающий с толку момент, она спокойно приступила бы к своим новым обязанностям и оставалась бы в рамках разработанных правил. Но все несчастье заключалось в том, что с самого начала Даффи была выбита из равновесия. Эрл Маклен был слишком привлекателен, чтобы она смогла закрыть на это глаза.
Прошло уже достаточно много времени, и теперь Даффи отдавала себе отчет в том, что Эрл волнует ее. А порой просто будоражит. Но самое неприятное заключалось в следующем: уже вовсе не далекий и лично незнакомый Шон Коннери владел мыслями Даффи - ее мыслями целиком и полностью владел Эрл Маклен.
Даффи даже не заметила, как это случилось. Сначала она смущалась и робела, когда к ней обращался Эрл, потому что видела в нем всемирно известную личность. А затем как-то постепенно сквозь черты Шона Коннери словно начал проступать другой человек - Эрл.
И чем больше Даффи узнавала его, тем сложнее ей было оставаться невозмутимой, когда они случайно встречались взглядами или невзначай прикасались друг к другу. В подобные моменты между ними будто проскакивал электрический разряд. Даффи на секунду напряженно замирала, осознавая, что Эрл испытывает то же самое. В последнем можно было не сомневаться - Эрл или останавливался на полуслове, или едва заметно вздрагивал, или, наоборот, демонстрировал подчеркнутое хоть и не очень естественное спокойствие.
При этом нельзя было сказать, что такие прикосновения Эрл устраивал нарочно. Напротив, с течением времени упомянутые ситуации как будто все меньше нравились ему. Скорее раздражали, хотя внешне это почти никак не проявлялось. Эрл держался с Даффи вежливо, но довольно прохладно, почти не разговаривал, улыбался крайне редко и всегда так, будто это стоит ему немалых усилий.
Даффи чувствовала его скрытую нервозность и пыталась понять ее причины. Однако, сколько ни ломала голову, находила только один повод для подобных реакций. По ее мнению, заключался он в странных и таинственных отношениях Эрла с женой, теперь уже бывшей. Не исключено, что после разрыва с этой женщиной, он и ко всем остальным начал испытывать неприязнь.
Эта мысль почему-то больно ранила Даффи.
Почему-то…
О, Даффи знала почему! В отличие от всего остального собственные чувства по отношению к Эрлу не были для нее тайной. И причина возникающих при прикосновении электрических разрядов тоже была ей прекрасно известна.
Захватывающую науку чувственности Даффи прошла еще во времена учебы в кулинарном колледже. Там ей довелось стремительно и безумно влюбиться в однокурсника, но так же быстро и разлюбить, как только парень начал проявлять замашки снисходительного покровителя. Однако, пока длился их непродолжительный роман, Даффи успела постичь всю кухню процессов, протекающих между мужчиной и женщиной.
Так что теперь ей не нужно было гадать, почему у нее перехватывает дыхание всякий раз, когда она ловит на себе взгляд Эрла. Почему всю ее охватывает трепет. И почему таким сладостным кажется тепло, разливающееся где-то в области бедер.
Возможно, и Эрл испытывал подобные ощущения, только для него они являлись раздражающим фактором.
С каждым днем Даффи все отчетливее осознавала, что быстро приближается к дну пропасти, в которую начала скатываться со дня своего появления в этом доме. Вернее, с того момента, когда впервые увидела своего нового работодателя - Эрла Маклена.
А впереди, согласно условиям контракта, был еще почти целый год…
9
Тот день выдался пасмурным, периодически моросил дождик, и Эрл не пришел к завтраку.
Обычно он появлялся на кухне вскоре после Роджера. Но воскресенье третьего июля стало исключением.
Даффи запомнила дату, потому что этот день приобрел для нее особое значение.
Она приготовила морковное суфле - в основном для Роджера, неожиданно для него самого полюбившею морковь, - которое собиралась подать вместе с политым сметаной творогом: и то и другое было получено из молока содержавшихся на ферме коров Кэтти и Полли. Кроме того, каждому полагалась порция испеченного вчера воздушного земляничного пирога, щедро украшенного буклями взбитых только что сливок. И на выбор чай или кофе.
Без пяти восемь - Даффи машинально взглянула на часы - из коридора донесся характерный пылесосный свист: это в инвалидном кресле ехал завтракать Роджер. Он был вполне способен добраться до кухни на своих двоих, но предпочитал перемещаться на колесах - чтобы добро не пропадало. Так он объяснял свою блажь, подразумевая конечно же приобретенное с перепугу инвалидное кресло. Кроме того - для Даффи это было очевидно, - Роджеру просто нравилось раскатывать по дому в своем экипаже.
- Здравствуй, детка! - бодро произнес он, въезжая на кухню.
С тех пор как, по выражению Роджера, жизнь наладилась, он не позволял себе являться к столу растрепанным и одетым кое-как. Вот и сейчас седые пряди на его голове были аккуратно приглажены и хранили следы расчески, а белоснежные усы замечательно держали форму. К тому же они так кудрявились, что в душу Даффи закралось подозрение, будто Роджер воспользовался специальным гелем для волос с так называемым мокрым эффектом. Оставалось только удивляться, откуда старику известно о существовании подобного средства.
Ах да, конечно же из телевизионных реклам! - сообразила Даффи. Ведь Роджер день-деньской сидит перед телевизором. Наверное, попросил Милли привезти ему гель из города.
Эта мысль напомнила ей, что у нее тоже кончаются некоторые косметические средства, в первую очередь крем для рук. Их приходилось часто мыть, а потом следовало наносить на кожу крем, чтобы она не огрубела.
Скоро мне тоже придется съездить в Норисейг, подумала Даффи.
И в этот момент Роджер произнес:
- Эрла можем не ждать.
Даффи вздрогнула. Несмотря на все свои страхи и сомнения, она каждый день ожидала волнующей встречи с Эрлом. На сегодняшнее утро у нее был припасен для него особенно лакомый кусок земляничного пирога - с поджаристым бочком, как он любил, и шапкой взбитых сливок.
Услышав, что Эрла не будет, она сразу расстроилась.
- Как? Почему? - В ее голосе звучала растерянность. - Он уехал куда-то?
Обычно перед отъездом Эрл предупреждал Даффи, что на его долю готовить не нужно. Однако вчера он ничего не сказал.
- Эрл спозаранку отправился на ферму, - пояснил Роджер. - А до того провел там полночи.
- Что-то случилось? - встревожилась Даффи.
Роджер уселся за стол.
- Вообще-то ничего особенного. Просто мы недавно приобрели пару зубров, и вчера на свет появился маленький зубренок. Но так как сейчас уик-энд и наши работники в основном отдыхают, Эрлу пришлось лично проследить за отелом. А сегодня он прямо на рассвете пошел проведать мамашу и малыша.
Даффи на миг задумалась.
- Значит, Эрл на ферме… Может, отнести ему завтрак прямо туда?
- Неплохая мысль, - одобрил Роджер, оглядывая стол. - А чем это так, вкусно пахнет?
- Морковное суфле, - отстраненно ответила Даффи, думая о том, как лучше доставить Эрлу еду.
Из размышлений ее вывел голос Роджера.
- Так ты положишь мне чего-нибудь на тарелку?
- Что? Ах да… Минутку.
Не извлекая прекрасно поднявшегося и запекшегося суфле из кокотницы, Даффи поставила его перед Роджером, затем подала блюдце с творогом и тарелку с ломтем земляничного пирога.
- Чай или кофе?
- Конечно, чай, - удивленно покосился на нее Роджер. - Разве ты забыла, мне ведь кофе нельзя. К превеликому сожалению, моя поджелудочная железа его не переносит… - Он взял чайную ложку, отломил ею кусочек морковного суфле, поднес ко рту, но вдруг задумался. - Не помню, принимал я сегодня свое гомеопатическое драже или нет? Вот память какая стала! Кажется, принимал… А, да ладно! Одним больше, одним меньше… Перед ужином приму сразу две штуки.
- Разве так можно? - покачала Даффи головой.
Роджер отправил суфле в рот и махнул ложкой.
- Можно. Там дозы небольшие. Да, кстати, - спохватился он, словно разговор о гомеопатическом драже навел его на какую-то мысль. - Сегодня к нам заглянет Ники, так не найдется ли и для него кусочка этого пирога? - Роджер кивнул на красующийся перед ним на тарелке ломоть.
- Конечно, - улыбнулась Даффи.
Ники нравился ей. Это был вихрастый мальчуган лет восьми, которого на ферме "Энимал-парк" интересовали отнюдь не уроки арифметики, а байки Роджера. А в последнее время приготовленные Даффи лакомства. Роджер сказал, что с тех пор как она появилась в их доме, Ники стал наведываться сюда чаще.
- Сейчас отрежу кусок и отнесу на тарелке в буфет. Вы ведь с Ники в столовой расположитесь?
Роджер кивнул, нацеливаясь ложкой на творог.
- Да, детка. Отнеси, если не трудно. Я скажу Ники, где искать угощение.
Так Даффи и сделала. Поставив тарелку с ломтем пирога на полку и уже закрывая дверцу, она вдруг заметила нечто, заставившее ее нахмуриться: в дальнем уголке буфета белел аптечный пластиковый флакончик, оклеенный бумажкой, на которой крупными буквами, от руки было написано "Крысиный яд".
Не лучше ли держать подобное средство где-нибудь в кладовке? - промелькнуло в ее мозгу.
То же самое она сказала, вернувшись на кухню.
- В кладовке? - произнес Роджер, словно взвешивая про себя предложение. - Не думаю, что это удачная мысль. Позже мы обязательно забудем, куда переставили баночку, начнем искать и… Нет, пусть остается в буфете.
- Но я только что поставила туда тарелку с пирогом…
- Ну и что? Крышка на флаконе хорошо завинчена, сам он стоит в дальнем уголке, так что ничего страшного. И потом, всем видна надпись… Нет, пусть остается на месте. А с пирогом ничего не сделается. Вспомни, в буфете лежала коробка шоколадных конфет, мы их съели и что? Все живы-здоровы!
- Да, но все-таки как-то…
- Детка, не бери дурного в голову. Ты, кажется, собиралась отнести Эрлу завтрак.
- Ох… да!
Даффи наполнила термос горячим кофе, собрала на небольшой поднос съестное и накрыла куполообразной металлической крышкой. Затем, сняв передник, направилась со всем этим к выходу. Однако в коридоре ей пришлось задержаться, так как она вдруг сообразила, что не знает, куда идти.
- А где содержатся зубры? - громко спросила Даффи, стоя вполоборота к кухне.
Роджер, слизнув с губ взбитые сливки, сказал:
- Ты ведь уже раза два побывала на ферме, верно? Стойло зубров находится сразу за вольером фазанов, такое белое строение из ракушечника.
- А, знаю. - Даффи вновь двинулась вперед, крикнув на ходу: - Если захочется добавки, возьмите сами, ладно?
- Не беспокойся! - донеслось из кухни. Усмехнувшись, Даффи толкнула входную дверь и шагнула на крыльцо.
Снаружи было пасмурно, но очень тепло и душно из-за припускавшего время от времени дождика. Взглянув на небо, Даффи пошла на ферму.
Эрл все медлил. Он стоял, опершись о дверцу стойла, и любовался новорожденным. Это был первый зубренок, появившийся на ферме. Собственно, зубров вообще здесь никогда не было, однако, когда подвернулась возможность их приобрести, Эрл не усомнился ни на минуту.
- Какая прелесть! - вдруг раздался за его спиной голос, от звука которого он в последнее время испытывал ощутимый чувственный трепет.
Даффи.
С тех пор как она появилась здесь, в жизнь Эрла словно вернулось солнце. Даже сейчас, несмотря на пасмурную погоду, с приходом Даффи все вокруг словно запестрело солнечными бликами - разделяющие стойла деревянные перегородки, охапки сена на полу и даже косматая шерсть находящихся в разных отсеках зубров.
Разумеется, все это было не более чем иллюзия, порожденная воображением Эрла, который вполне отдавал себе отчет, что, наверное, влюбился бы в Даффи, если бы в его жизни не было темного периода, связанного с Нэнси. Та словно отравила Эрла. Или, вернее, вытравила в его душе способность любить.
И все же Даффи очень волновала его. Он старался не показывать этого, потому что порой ему казалось, что и она не вполне равнодушна к нему. Но дать Даффи надежду на серьезные отношения Эрл не мог, поэтому не считал себя вправе морочить ей голову. Он интуитивно чувствовал, что Даффи девушка обстоятельная, а не какая-нибудь взбалмошная искательница приключений, и относился к ней соответственно - то есть сдержанно, стараясь не выказывать своего мужского интереса.
И все же, оборачиваясь на звук ее голоса, Эрл не смог сдержать улыбки.
- Нравится?
- Еще бы! - воскликнула Даффи, не сводя глаз с малыша, который, стоя на дрожащих ножках, тыкался мордочкой в материнское вымя. - Никогда в жизни не видела живых зубров, а тем более зубренка.
- Я тоже. - Правда, Эрл смотрел уже не на новорожденного, а на Даффи. Что в ней такого? - проплыло в его голове. Почему ее присутствие всегда так будоражит меня? Ведь она не из тех, кого называют писаными красавицами, и все же от нее трудно отвести взгляд. Она словно светится изнутри. Не каждая красивая женщина обладает подобным качеством.
- Что это у тебя? - спросил Эрл, кивнув на накрытый крышкой поднос, который Даффи элегантно держала на локтевом сгибе.