– Ах, с командой. – В его черных глазах вспыхнули веселые искорки. – Мрачные и неприступные дикари. – Он рассмеялся. – Думаешь, мы привлекали бы к себе столько внимания, если бы ребята, ответственные за наш имидж, преподносили нас как чисто выбритых, добропорядочных, степенных джентльменов?
Карина невольно рассмеялась:
– А что в этом страшного?
Они смотрели друг на друга – возможно, дольше, чем следовало, а затем Данте посерьезнел.
– Эти люди – моя аудитория, Карина. Конечно, я их уважаю и всегда выкраиваю для них время. Без них я мало что значу.
– Ты что-нибудь значил бы даже без них, – пробормотала она.
Карина вспомнила о тех годах, что они жили в разлуке, и о стремительном росте славы и состояния Данте, детство которого нельзя было назвать идеальным. Его отец разбазарил семейное состояние. Данте обеднел, но не утратил гордость. Бедный, но гордый и решительный, поправила себя Карина. Он был ни на кого не похож, как утверждала молва. Данте был прирожденным наездником, а при такой внешности его засыпали предложениями стать лицом то одного бренда, то другого. Уже многие годы у него не возникала нужда в покупке машины или часов, не считая мелких преимуществ. Он стал необыкновенно богатым человеком. Если бы отец мог видеть его сейчас…
Старший Баракка был холодным эгоистичным мужчиной, про которого наверняка можно было сказать только одно: он вечно был недоволен сыном. Его не интересовало, что мир думает по поводу талантов Данте. Он предпочитал распространяться о собственных подвигах.
– Снова витаешь в облаках? – предположил Данте, бросая на нее внимательный взгляд.
– Я думала о твоем отце.
Его лицо мгновенно стало замкнутым, а потом, к ее удивлению, он признался:
– Мой отец был несчастным человеком, зацикленным на прошлом.
"Который постоянно пытался принизить тебя", – закончила за него Карина, когда Данте умолк. Она не могла заставить себя проявить снисхождение к человеку, который ненавидел собственного сына.
Глава 5
Когда они сидели в машине, Данте спросил:
– Что-то не так?
– Я думала о том, как разместить тысячи людей на твоем ранчо.
– Не тревожься, – отмахнулся он. – Ранчо достаточно велико. И у меня есть средства, чтобы подарить им незабываемый праздник.
Конечно, богатство Данте не вызывало у нее сомнений. Но заполнят ли доходы даже от очень выгодных контрактов бездонную яму?
– Надеюсь, теперь ты готова мне открыться? – продолжал настаивать он. – Нам многие годы не выпадал шанс поговорить. Я хочу знать, что заряжает тебя энергией сейчас, Карина.
Ее сердце сжалось.
– Моя работа.
– Должно быть что-то еще, – прищурился Данте.
– Разве? – Она пожала плечами. – Я работаю. Сплю. Ем. Это все.
Он нахмурился:
– Раньше мы были друзьями. Ты мне доверяла.
Карина невольно ощетинилась, вспомнив ту ночь.
– Это было вечность назад, Данте. – Она отвернулась к окну.
– И не лезь ко мне? – с кривой усмешкой сказал он.
– Что-то в этом роде.
Она прятала свою сердечную боль очень глубоко, чтобы до нее никто не докопался.
И она не имеет права ошибиться еще раз.
Остаток поездки прошел в молчании. Когда машина остановилась у отеля и Данте из нее вышел, его мгновенно окружили почитатели. Разве могло быть иначе, если его лицо смотрело чуть ли не с каждой рекламной тумбы? Он обладал немыслимым состоянием, к тому же у него была громкая репутация игрока не только в поло, но и в жизнь. Женщины трепетали перед ним.
"Кроме меня", – строго сказала себе Карина, выходя из машины.
Она стояла чуть позади, ожидая, когда Данте осво бодится. Затем она сухо поблагодарила его за чудесный день и за то, что он подал ей отличную идею.
– Надеюсь, этот день стал для тебя продуктивным. – Он смотрел ей в глаза до тех пор, пока она не отвела взгляд. – Ты поняла, чего я от тебя жду?
Он говорит о Кубке?
– Абсолютно, – сдержанно произнесла Карина.
– После тебя, – вежливо сказал Данте, взмахом руки отсылая швейцара и открывая для нее дверь.
Когда они зашли в лобби, Карина проследила за его взглядом и вдруг замерла, отказываясь сделать хотя бы шаг.
– Ох, я не могу. Прости.
– Нет? Даже для такого важного клиента? – Слабо улыбнувшись, Данте поднял бровь. – Ты настолько занята?
Почему у нее вылетело из головы, что каждый год после парада ее брат устраивает праздник в отеле, нанимая один из лучших танцевальных коллективов для развлечения гостей?
– У меня правда нет времени на танцы. – Карина придала лицу выражение сожаления.
– Почему нет? – спросил Данте. – Разве один танец со мной может тебе навредить?
Еще как может…
– Мы провели плодотворный день, но сейчас я хотела бы вернуться к делам.
Карина, казалось, разучилась дышать, когда ее взгляд невольно устремился на танцоров. Они танцевали, нежно лаская друг друга. Грудь ее сдавило от паники, дыхание застряло в горле при мысли о том, что Данте обязательно прижмет ее к себе. Нет, она не может рисковать.
Однако Данте думал иначе. Крепко сжав ее руку, он повел Карину к танцполу.
Ее сердце забилось в сумасшедшем ритме, стоило ей представить последствия простого танца. В последний раз Карина танцевала с Данте на вечеринке в день своего восемнадцатилетия, и это привело к катастрофе.
В те времена она ни о чем не задумывалась. В те времена от нее всего можно было ожидать. В результате она ступила на скользкий путь…
Карина напряглась, когда Данте притянул ее к себе, но, почувствовав, что его руки находятся в безопасном месте, слегка расслабилась. Сколько же времени прошло с тех пор, когда он держал ее так!..
Она с трудом перевела дыхание. Он возвышался над ней, его лицо выражало уверенность. Как ни старалась она устоять перед знакомым запахом и сильным, тренированным телом, которое вызывало ответный отклик в ее теле, все равно потерялась в ощущениях. Данте был скалой, о которую она разбивалась так же легко, как волна.
– Прекрасное окончание прекрасного дня, – прошептал он ей на ухо. – А теперь я хочу, чтобы ты расслабилась.
Вряд ли она сможет… Когда Карина придумала подходящий ответ, он выскочил у нее из головы, поскольку она засмотрелась на черные насмешливые глаза Данте. Их лица были так близко, что губы почти соприкасались…
А затем он коснулся ее губ своими.
Она мгновенно откинула голову, разрывая контакт.
– Ради всего святого, Карина, неужели старые друзья не могут поцеловаться?
Друзья?!
– Я не хочу, чтобы это видел Люк, – холодно ответила она.
– Люк? Тебе не все равно, что подумает твой брат?
– Что он подумает обо мне как о профессионале, если увидит, что я целуюсь с клиентом в лобби его отеля? Не так-то просто выдать это за деловой разговор.
Данте небрежно, но все же соглашаясь, пожал широкими плечами, однако подозрительно посмотрел на нее.
То, что они двигались как одно целое, вызвало бы подозрение у любого. Тело Карины откликалось на Данте, хотела она этого или нет, отчего танец с ним выглядел скорее прелюдией к сексу, чем простым исполнением па под музыку.
– Ты очень хорошо танцуешь, – сказал Данте, когда оркестр умолк. – Мне не стоило об этом забывать. Нет, не уходи, – попросил он, удерживая ее.
– Уверена, если я уйду, без партнерш ты не останешься.
– Мне нужна только одна партнерша. Ты.
Выражение его лица стало жестким, и последние слова прозвучали как команда.
– Это нужно прекратить, – мягко возразила она.
– Иначе мы не сможем работать вместе? – предположил Данте, и в его голосе послышались предостерегающие нотки.
– Это угроза?
Вместо ответа он наклонил голову и слегка задел щетинистым подбородком ее шею.
– Ты беспардонный тип!
– Любопытный, – поправил он. – Ты пробуждаешь во мне интерес, Карина, и мне любопытно узнать, чем вызвано твое напряжение.
Она не смогла должным образом ему ответить, потому что они снова собрали вокруг себя небольшую толпу. Национальный герой танцует с сестрой владельца отеля! Это была та еще новость! Камеры на телефонах щелкали почти беспрерывно. Возможности сбежать не было. Пришлось терпеть. Во время карнавала люди жаждут чего-то необычного – радостного возбуждения, страсти и конечно же громких новостей.
С губ Карины сорвался невольный стон, когда Данте прижался к ней. Он вел себя в высшей степени бесстыдно. Да, это вам не спокойный, добропорядочный мужчина. Впрочем, разве он когда-нибудь таким был?
Оркестр заиграл чувственную мелодию самбы… Нет, ей пора.
– Ты не можешь притвориться, что не знаешь па, – произнес Данте, наклонившись к ее уху. – Их всего три.
Его глаза откровенно смеялись. Она согласилась танцевать и послушно вторила уверенным движениям Данте. Он был отличным танцором, и Карине стало так легко, что она начала расслабляться. Какой же он сильный, в то время как она – такая мягкая, такая податливая…
Пусть так, решила Карина, лишь бы ее воля оставалась непреклонной. Она попыталась отодвинуться.
Данте со смехом привлек ее к себе.
– Да ладно, не будьте ледышкой на танцполе, сеньорита Марселос, – поддразнил он.
– Танцуя с тобой, я всего лишь оказываю любезность клиенту.
– Ну конечно, – сухо согласился он.
– А сейчас мне правда пора. – Карина высвободилась, когда музыка смолкла.
Он взглянул на нее, слегка нахмурившись.
– А как же наш разговор?
– Мы его продолжим. – В его глазах не было ни намека на дела. Она осталась бы. Но… – Моя секретарша позвонит твоей.
Данте рассмеялся:
– Может, ты сама мне позвонишь?
Ни за что. Их отношения будут сугубо деловыми.
– Кто-нибудь тебе позвонит.
– Лучше, если ты сама, – предупредил Данте.
Его интонация вызвала у нее невольную дрожь. Он накинул ей на плечи свой пиджак.
– Тебе не обязательно это делать, – запротестовала Карина. – У меня есть шаль.
– Вернешь мне пиджак, когда мы увидимся в следующий раз, – с улыбкой предложил Данте. Когда он запахнул его на ней, Карину обдало его теплом. – Не торопись со своими заметками. Только будь готова к тому, что тебе придется изрядно побегать, когда мы приедем на мое ранчо.
Его ранчо. Его королевство. Где он, можно сказать, полноправный хозяин…
– Ты дрожишь, Карина?
Она вздернула подбородок и встретилась с ним взглядом. Решив, что лучшая защита в этом случае – юмор, она изогнула губы в улыбке:
– Ты уже дал мне свой пиджак. На очереди рубашка?
Если Карина хотела одержать над ним верх, то поплатилась за это. Данте усмехнулся и начал медленно расстегивать пуговицы рубашки. Она поспешно отвела взгляд, но ноги почему-то ее не слушались.
Карина не забыла эти руки… эти пальцы…
Она чертыхнулась про себя, вспомнив, что прячется под рубашкой.
Пора забыть об этом раз и навсегда и сосредоточиться на бизнесе.
Сообразив, что ноги – каким-то чудом – обрели силу, Карина повернулась и, боясь, как бы Данте не подумал, что она убегает, неторопливо зашагала к лифтам. Двери одного открылись в тот момент, когда она подошла. Зайдя внутрь, молодая женщина шумно выдохнула, избавляясь от напряжения, и нажала на кнопку своего этажа.
* * *
Данте не находил себе места, меряя шагами спальню. Его мысли занимала Карина. Ну и денек выдался… Встреча с ней была подобна удару грома. Он-то думал, что существовавшее между ними притяжение ослабло, но оно, наоборот, только усилилось.
И в то же время она уклонилась от самого невинного поцелуя.
Почему?
Ну ладно, признался он, поцелуй не был таким уж невинным – это была проверка, так сказать, зондирование почвы. Данте изнывал от голода, и только Карина была способна утолить его. Итак, поцелуй был неизбежен, но не состоялся. Ему уже давно следовало бы уяснить, что женщины хранят воспоминания, как сокровища, а мужчины действуют импульсивно.
Но эта истина не могла помочь ему. Другие женщины переставали для него существовать, стоило Карине оказаться рядом. А сейчас она расцвела, стала обольстительной женщиной, а не юной многообещающей девушкой, которая сама не знала, чего хочет. Да, Карина превратилась в красавицу, и Данте желал ее. Но сам он вызывал у нее двойственные чувства – в этом можно было не сомневаться. Между ними по-прежнему проскакивали искры, однако в Карине появилась сдержанность, причины которой он не понимал.
Впрочем, он обязательно попытается ее разгадать. Данте криво усмехнулся и остановился, чтобы размять мышцы. Отсутствие физической нагрузки в городе убивало его. Душа рвалась в просторы пампасов. Интересно, сможет ли Карина расслабиться на ранчо, в условиях, в которых они росли? Люк говорил, что она уже давно предпочитает городскую жизнь. Любопытно, так ли это? Может, она просто стремится затеряться в толпе? Если так, от чего она убегает? От него?
И почему он тратит время на подобные размышления, когда следует думать о делах?
Данте повернулся, услышав, как его лэптоп просигнализировал о поступлении электронного письма. Увидев, от кого оно, он не сдержал улыбку. Значит, она тоже не спит. Он помедлил, прежде чем открыть письмо. Предварительным предложениям Карины не хватало изюминки. Они были приемлемыми, но не более того. Данте надеялся, что карнавал зарядил ее своей энергетикой. Да, людям свойственно меняться с годами, но для Кубка Гаучо ему требовалась именно Карина, причем ее безупречной репутации в сфере организации мероприятий было недостаточно.
Данте согласился с ее кандидатурой, потому что та Карина, которую он знал и с которой рос, была способна не только обеспечить безукоризненное проведение Кубка, но и сделать его волшебным. Правда, пока он не был в этом уверен. Оставалось надеяться, что у нее есть в запасе хотя бы немного волшебства.
Приняв решение ответить на ее письмо после чашки кофе, который сможет подзарядить мозги, Данте отправился в душ. Пока он стоял под струями холодной воды, ему пришло в голову, что, стремясь защитить Карину, он ранил ее сильнее, чем предполагал. И уж точно он разрушил их дружбу.
Карина еще никогда так плохо не спала. Честно говоря, она вообще не заснула. Впрочем, она извлекла из этого пользу, набросав план проведения мероприятия. Свои задумки Карина отослала Данте. Она не заостряла внимание на деталях, потому что все, разумеется, придется переделывать и исправлять в зависимости от того, что ждет ее на ранчо.
При мысли об этом у нее свело желудок. Избежать этого не удастся. На ранчо придется поехать.
Карина приняла душ и надела вместе с деловым костюмом маску деловой женщины. Она встретится с Данте в офисе Люка. Нейтральная территория – самая лучшая. Бросив последний взгляд в зеркало, она одернула жакет и пригладила волосы. Данте платит ей только за профессионализм.
Но как она объяснит темные круги под глазами?
Впрочем, она ничего и никому не должна объяснять. Тем не менее Карина выудила из сумки косметичку, достала корректирующий карандаш и осторожно замаскировала следы бессонницы. Да уж, она была потрясена, снова увидев Данте, это точно. Потрясена до глубины души.
Но сегодня все будет иначе, потому что она знает, чего ожидать. К тому же они будут обсуждать исключительно бизнес.
– Чем вызваны круги под глазами? – спросил брат, как только она вошла в его кабинет.
– Много работы, только и всего, – пожала она плечами в ответ на скептический взгляд Люка.
– Позволь мне предположить: это имеет какое-то отношение к Данте?
– Какой догадливый.
– Только не говори, что вчера все было плохо. До меня дошли слухи, что ты была на карнавале. Большая ошибка, Карина, – покачал он головой. – Это бизнес. Карнавал неподходящее место для разговоров о делах.
– И это я слышу от человека, который тратит на карнавал целое состояние. Для гостей отеля готовится специальный стенд, не говоря уже о приглашении коллектива исполнителей самбы.
– Это не то же самое, – возразил Люк.
– Почему?
– Потому что я другой.
– Чем же ты отличаешься от меня? А, я вспомнила. Ты писаешь стоя.
– Карина…
– Между прочим, мы провели хороший день, – заявила она, чтобы стереть усмешку с лица брата.
– Рад это слышать. Я всегда знал, что тебе по силам справиться с Данте.
– По силам, – подтвердила Карина. – Так мы начнем? – Она взглянула на часы. – Он опаздывает.
– Ну, важный клиент может позволить себе немного опоздать.
– Если только немного. А может, у него появились более важные дела?
Люк бросил на нее проницательный взгляд:
– Кажется, он сильно запал тебе в голову.
Карина проигнорировала замечание.
– Прошу меня извинить.
Услышав голос Данте, она вздрогнула и машинально повернула голову. Ее глаза тут же встретились с его горящими глазами.
– Ты не опоздал, это мы собрались немного раньше, – успокоил его Люк с улыбкой, вставая из-за стола.
Карина смотрела, как двое мужчин стукнули кулаком о кулак и обнялись. Она почувствовала себя чужой, хотя раньше была полноправным членом команды.
Как давно это было…
Приготовившись к деловому разговору, Карина напряглась, когда Данте сел рядом с ней.
– Те заметки, которые ты прислала мне по почте в середине ночи… – с лукавой усмешкой начал он, пробежав взглядом по ее лицу, словно что-то выискивал на нем. – Я их просмотрел. Что ж, должен сказать, голова у тебя неплохо работает в три утра. Надеюсь, ты не из-за меня не спала? – Он откровенно ее поддразнивал.
– Правильно надеешься, – не желая уступать, солгала Карина, чувствуя, как тело ее просыпается, хотя этого ей хотелось меньше всего.
Если Данте заметил, что она не выспалась, значит ли это, что он тоже не спал?
– Мы не ошиблись, выбрав твою сестру, – обратился Данте к Люку.
– Я тоже так считаю. Я уверен, что Карина организует все на высшем уровне.
– Прошу прощения. Я уже об этом говорила, но напоминаю еще раз: я здесь.
– Разумеется, – произнес Данте с мимолетной улыбкой. – Приношу свои извинения, сеньорита Марселос. Кстати, почему бы тебе не включить в программу уроки хороших манер для игроков в поло?
– Неплохая мысль, – пробормотала она, беря его замечания.
– Я также сделал пометки на обратной стороне, – сказал Данте и придвинулся ближе, чтобы услужливо перевернуть лист бумаги, который она изучала.
Карина прочитала вслух:
– "Ужин в "Челлини". В восемь вечера". Серьезно? – Она подняла на него глаза. – Не думаю.
– Напротив, сеньорита, – возразил Данте и даже бровью не повел. – Это крайне важный пункт, который необходимо обсудить.
– Твои замечания понятны и информативны, – сказала она.
– Так каков ответ?
– Я подумаю.
Карина улыбнулась брату, внимательно их слушавшему. Оставалось надеяться, что он не заметит подводные течения. Однако надежда не оправдалась. Люк предложил ей еще раз взглянуть на лист.
– Может, мне пояснить, что имел в виду Данте?
– Нет необходимости. – Она отодвинула бумаги подальше от Люка, а затем и вовсе положила их в кейс.
– Тогда, может, ты прекратишь хмуриться, чтобы мы могли продолжить обсуждение? – поднял брови Люк. – Я не вижу, что оно продвигается.
– Мы с Кариной отлично сработаемся, – вступил Данте.