- О, конечно. Мы все испытываем к ней слабость, а я еще и к похоронной музыке. - Мистер Моретти широко улыбнулся. Как раз в этот момент появилась мисс Глори, и мистер Моретти быстро добавил: - Но в данный момент никаких похоронных мелодий. - И начал страстно напевать: - Моя любовь подобна красной розе…
От румбы до реквиема… И красная роза… Нет, следует отказаться от привычки придавать значение пусть и символичным, но случайным фразам.
Туман еще не рассеялся, и прохладный ветерок заставлял прохожих ежиться. Был один, из тоскливых сумрачных дней, которые угнетали душу, вызывая ощущение тяжести и тревоги. Во время обеденного перерыва Крессида направилась в собор святого Марка.
Запись, сделанная прямым твердым почерком свидетельствовала, что девятнадцать лет назад Люси Болтон обвенчалась с Лоуренсом Мередитом, когда ей был двадцать один год, а Ларри двадцать пять. Был указан и адрес Ларри: Слоун-стрит, Челси.
Крессида дала несколько шиллингов пожилому церковному служке и покинула собор. Ей не терпелось увидеться с Ларри. Она не знала, чем объяснит свой приход и что может Ларри рассказать о своей давно умершей жене. Просто хотела посмотреть в глаза законному мужу Люси, который прежде казался мифическим персонажем.
Внутренне трепеща, она поднялась по ступеням величественного кирпичного дома и дернула за шнурок старательно надраенного дверного колокольчика. Вдруг Крессиду охватила паника - какая дерзость с ее стороны явиться сюда непрошеной да еще с намерением разузнать подробности чужой личной жизни!
Она бы убежала, но поздно, дверь открылась, и пожилая женщина, очевидно домоправительница, удивленно посмотрела на Крессиду.
- Извините, я хотела бы видеть мистера Мередита, если он еще живет здесь.
- Семья Мередит давно переехала, - довольно холодно ответила женщина.
- Они не живут здесь? Я так и предполагала, - пробормотала Крессида. Ну не глупо ли, звоня в эту дверь, представлять, что ее откроет Ларри. За девятнадцать лет люди меняют не одно место жительства. - Простите, что побеспокоила вас. Но может, вы знаете, куда они переехали. Мне необходимо увидеть мистера Мередита. Моя мать хорошо знала Ларри и просила меня навестить его, - мгновенно придумала Крессида.
- Вряд ли вы сможете сделать это, мисс, он умер пятнадцать, а может быть, и больше лет назад.
- Умер? - разочарованно прошептала Крессида.
- Тогда семья Мередит и переехала, но я не знаю куда и вообще ничего не знаю о них.
- Но он был слишком молод, чтобы умереть! - выпалила Крессида. - Я шла сюда в надежде его увидеть.
Из-за двери прозвучал голос:
- Кто-то хочет увидеть Ларри Мередита? Скажите, что можно увидеть его могилу на фулхемском кладбище. Могильщик покажет.
Голос принадлежал уборщице, натиравшей пол в холле. Крессиде удалось на мгновение увидеть ее морщинистое усмехающееся лицо, но стоящая в дверях домоправительница резко кивнула девушке и решительно закрыла дверь.
Крессида медленно спустилась по ступеням, уверенная только в одном: у Ларри, в отличие от Люси, есть могила. И надо во что бы то ни стало увидеть ее.
Было расточительством тратить на такси часть жалованья, которое мистер Маллинз по доброте душевной выдал вперед, но сейчас важнее всего попасть на кладбище. Почему это так важно, девушка не могла объяснить. Просто она хотела убедиться, что могила Ларри действительно существует.
Найти захоронение оказалось нелегко даже с помощью могильщика, но наконец она стоит у надгробия с простой надписью: "Лоуренс Мередит. Дорогому любимому сыну от Клары и Джона Мередит".
И это все. Никакого упоминания о Люси. На Ларри предъявляли права только родители. Его не похоронили рядом с женой. У его жены не было могилы.
Слабый ветер шевелил опавшие листья. Надгробный камень чернел в тумане. Не слышно даже птиц.
Не у кого спросить, почему Ларри лежит здесь безнадежно одинокий. Только серый туман окутывал надгробие.
Неожиданно слезы потекли по щекам Крессиды. Ей захотелось домой, в теплую гостиную Арабии, захотелось услышать ее низкий голос, ее смех. Но еще больше хотелось увидеть Джереми, его добрые глаза и насмешливую улыбку.
Крессида поспешно покинула кладбище.
Мистер Маллинз удивленно поднял брови, когда она опоздала, вернувшись с ланча. К счастью, в магазине были покупатели, и у Крессиды было время прийти в себя, прежде чем мистер Маллинз захочет выяснить, в чем дело.
- Простите, что опоздала, но у меня было несколько неотложных дел.
- Случилось что-то плохое, мисс Баркли? Вы плакали! Ах, это, наверное, Джереми огорчил вас?
Джереми… Они не виделись со вчерашнего утра. А кажется, что прошла вечность…
- Мистер Маллинз, знаете, Ларри тоже умер.
- Ларри? Кто это?
- Муж Люси Болтон. Помните фотографию, которую мы нашли вчера?
- Ах, тот самый! Простите великодушно, но с ним вполне могло случиться подобное в те времена.
- Но почему? Он был совсем молодой.
- Дорогая, вы забыли, что была мировая война.
- Но он умер за год до начала войны. - Крессида посмотрела на круглое ласковое лицо мистера Маллинза и с упреком спросила: - Вы знали, что он умер?
- Дорогая мисс Баркли, все, что я знаю о семье Арабии, я знаю с ее слов. Об этом она никогда не упоминала.
- Но почему?
- Полагаю, это ее право. Я никогда не спрашиваю о вещах, которые меня не касаются.
Мистер Маллинз дал понять, что разговор окончен. Он отвернулся и занялся витриной, на которой после продажи чайного сервиза образовалась проплешина. Однако Крессида отважилась продолжить разговор.
- Но, мистер Маллинз, вы сознательно помогли мне найти вчера эту фотографию. Зачем вы это сделали?
- Вы случайно нашли фотографию. Я даже не знал, что она там. Откуда мне было знать? Мы дружим с Арабией пятнадцать лет, и все это время она была одинока. Почему я должен был совать нос в ее прошлое? Если она рассказывала что-то, я слушал, но никогда не проявлял любопытства. - Круглое лицо мистера Маллинза стало замкнутым, он демонстративно начал приводить в порядок витрину.
Крессида не сомневалась, что он солгал ей. Мистер Маллинз сознательно дал ей возможность найти фотографию, потому что хотел предостеречь… Но от чего? Почему он не может сказать прямо?
- Дорогая мисс Баркли, вы так чудесно отполировали серебряный кубок для пунша, что я продал его полтора часа назад какой-то американке, и она даже не торговалась. Что вы думаете об этих дрезденских подсвечниках? Видите, на них такие же купидончики, как на зеркале, которое вы приводили в порядок в первый день работы у меня.
Крессида вспомнила слова Джереми "самое очаровательное лицо, отражение которого я видел в зеркале". Как много печальных событий произошло с тех пор. И Джереми наверняка замешан в этом. Почему никто не хочет быть откровенным?
Вечером, когда Крессида вернулась домой, она обнаружила, что воздух в комнатах более чем бодрящий. Неужели она утром забыла закрыть окно? Девушка была уверена, что закрыла. Окно выходило на улицу, и, боясь грабителей, она проявляла осторожность. Но так или иначе, окно оказалось открытым, Крессида поспешно захлопнула створки, задернула занавески и включила свет.
И тут увидела Мимозу.
Кошка неподвижно лежала на ковре в неестественной позе. Ее глаза были тусклыми, она не подавала никаких признаков обычной игривости, похоже, даже не заметила опустившуюся перед ней на колени Крессиду.
Внезапно, осененная страшной догадкой, девушка вскочила и побежала в холл.
Крессида была на полпути к квартире Стенхопов, когда маленькая фигурка миссис Стенхоп с бледным и, как всегда, настороженным лицом показалась в проеме двери.
- Что случилось? - прошептала она. - Даусона еще нет дома. Мисс Баркли, я уверена кто-то… - Дальше она говорить не могла и быстро написала в блокноте: "Кто-то напал на вас в тумане?"
Крессида нетерпеливо отстранила блокнот, раздраженная навязчивой идеей миссис Стенхоп о якобы подстерегающих девушек опасностях на улицах Лондона.
- Со мною все в порядке. Но Мимоза, кошка мистера Уинтера… Лежит в моей комнате без признаков жизни… - В это время вошел Даусон. - Даусон, пожалуйста, вы не могли бы дать Мимозе лекарство, которое давали миссис Стенхоп прошлой ночью. Я думаю, ее отравили.
Даусон пристально посмотрел на девушку, его взгляд выражал одновременно удивление и мальчишеское удовлетворение тем, что к нему взывали о помощи.
- Мне казалось, вы не поверили, что маму пытались отравить.
- Так и есть, но с Мимозой происходит что-то очень скверное. Пойдемте, посмотрите на нее.
- Не лучше ли позвать ее хозяина?
- Обязательно, но сейчас каждая минута на счету. Вы ведь разбираетесь в лекарствах.
Даусон долго смотрел на распластанную на полу окаменевшую и несчастную Мимозу.
- Выглядит она плохо, - покачал он головой. - Я возьму ее наверх.
Слава Богу, Мимозе поможет специалист. Почему я уверена, что он специалист? Крессида побежала к Джереми.
Она постучала, но никто не ответил. Сейчас, когда нужно, Джереми нет дома. Спокойно занимается своими делами, в то время как его любимая кошка отравлена. Крессида снова побежала наверх и столкнулась с закутанной в огромную потертую бобровую пелерину Арабией, которая только что вернулась с улицы.
- Дорогая моя! - Грудной голос старой леди был подобен теплу и солнечному свету. - Вы задохнулись! Сбежали от мистера Уинтера? Я всегда считала его испорченным мальчишкой.
- Его нет дома, а Мимоза заболела. - Крессида чуть не плакала от отчаяния. - О, я надеюсь, Даусон сможет вылечить ее.
- Не сомневаюсь. Бедное животное. Съела небось какую-нибудь гадость?
- Не знаю ни что с ней случилось, ни как она попала в мою комнату? Слишком много случайностей.
Арабиа сжала ее руку.
- Дорогая, чередование неприятностей с приятными событиями делает жизнь волнующей. Но даже неприятности гораздо лучше, чем скука. Вы не согласны? Во всяком случае, я знаю одно существо, которое будет счастливо, если эта ужасная кошка Мимоза исчезнет.
- Кто? - невольно спросила Крессида.
- Ахмет, конечно. Он ненавидит эту хищницу. Каждый раз орет до хрипоты, стоит Мимозе подойти к нашей двери. А теперь настал момент… Остановите меня, дорогая, я несу чепуху. - Ее губы растянулись в широкой ослепительной улыбке, и Арабиа скрылась в своих апартаментах, откуда донеслось: - Мой любимый Ахмет, твой враг повержен. Коварный хищник побежден!
У нее есть повод для очередной игры, подумала Крессида. Ее не беспокоит, что Мимоза, любимая кошка Джереми, может умереть. Не Арабиа ли задумала умертвить Мимозу, потому что кошка пугала и сердила ее любимого попугая?
Миссис Стенхоп высунулась из своей двери и настойчиво поманила Крессиду. Девушка нехотя повиновалась, понимая, что проявленная Арабией бессердечность будет немедленно вменена ей в вину.
- Она сумасшедшая! - возмущенно прошептала миссис Стенхоп. - Вы слышали?
- Она в хорошем настроении, - промямлила Крессида.
- Но получать удовольствие от того, что животное мучается! - Глаза за стеклами очков выражали потрясение и ужас. Миссис Стенхоп деловито написала: "Даусон дал кошке противоядие. Кажется, ей лучше".
В этот момент появился сам Даусон, он был горд и смотрел гоголем.
- Кошке дали какую-то отраву, как я и предполагал. Но мне, кажется, удалось спасти ее.
Миссис Стенхоп написала: "Уверена, что Даусону необходимо изучать медицину. У него способности к естественным наукам".
И вдруг они услышали причитание Арабии:
- Навсегда успокойся… Навсегда… успокойся…
- Что это? Что это было? - встревожено подняв глаза, прошептала миссис Стенхоп.
Даусон не обратил на нее внимания и, подойдя к Крессиде, сказал:
- Не забудьте рассказать мистеру Уинтеру, что случилось. Каждому следовало бы знать… - Он передал завернутую в полотенце Мимозу в руки Крессиды.
Та, не говоря ни слова, медленно повернулась и побрела прочь со своей ношей. То, о чем твердили эти двое, казалось ей отвратительным. Вчера она сердилась, отказываясь верить им, а сегодня…
Нет, такое просто невозможно. Арабиа, с ее теплой улыбкой, с ее необычайно добрым сердцем…
Крессида хотела отнести Мимозу к себе, но решила, что кошке будет лучше в знакомой обстановке, у Джереми, и спустилась в цокольный этаж. Дверь Джереми оказалась незапертой. Крессида вошла и услышала:
- Кого там принесла нелегкая?
12
Крессида ничего не видела в темноте. Она судорожно пыталась нащупать выключатель, но не находила его.
- Что вы тут делаете без света? - спросила она с подозрением. - Почему не ответили, когда я стучала?
- Я не слышал, что вы стучали. Я спал.
- Спали? - В ее голосе послышалась насмешка. Пока кто-то попытался убить вашу кошку, вы спали.
- Мимозу? Какой дьявол сделал это? Не подходите ко мне, у меня грипп. Быстро зажгите свет и дайте мне посмотреть на мою бедняжку.
Крессида наконец нащупала выключатель, и свет заполнил знакомую длинную, с низким потолком комнату. На диване сидел разгневанный молодой человек с взъерошенными волосами и щурился от яркого света.
- Теперь она уже в порядке, - проворчала Крессида. - Даусон что-то дал ей. Должна сказать, Даусон очень умный, несмотря на то, что выглядит придурковато…
- Возможно, ему нравится вводить людей в заблуждение, - буркнул Джереми. - Положите Мимозу сюда. Где вы ее нашли? Я же сказал, не подходите близко, я болен. - Джереми с беспокойством стал обследовать кошку. Животное гневно протестовало и вырывалось из его рук. - Кажется, она в порядке, хотя немного ослабла. - В его голосе послышалось облегчение. - Ну, что вы молчите? Говорите, что произошло?
Крессида сбивчиво рассказала о последних событиях.
- Интересно, я должен подумать, - задумчиво сказал Джереми.
- Простите, вы больны.
- Не в этом дело. Глупо умереть от гриппа, но я сделал все, чтобы подняться, поскольку…
- Вы как Том, - перебила Крессида. - Он тоже всегда думает, что умрет, когда болеет.
- Не сравнивайте меня с Томом, - раздраженно заявил Джереми. - Я не намерен походить на него ни в малейшей степени. И положите руку мне на лоб. - Он со стоном отвернулся, когда девушка прикоснулась к его лбу.
Крессида насмешливо улыбнулась:
- По-моему, вы чувствуете себя лучше. Почему же утверждаете, что больны?
- Не скажу. С вами слишком много сложностей. Посмотрите на себя! Вы слышите шаги, преследующие вас, вас запирают в комнате, присылают записки с пророчествами о смерти, вам мерещатся отравители…
- Мерещатся?! - возмутилась Крессида, - И вы это говорите, когда я спасла жизнь вашей кошке?!
- Ей девять лет. - Джереми, казалось, перестал беспокоиться о Мимозе. - Думаю, она схватила где-нибудь кусок испорченной рыбы. Ужасная обжора.
- Тогда как она попала в мою комнату?
- Вы сказали, что окно было открыто, не так ли?
- Но я отлично помню, что закрыла его перед уходом.
- Вам нравится перечить мне, видимо, натура у вас такая.
- У меня добрая натура, - улыбнулась Крессида. Хотите, я приготовлю вам что-нибудь поесть. Вы ведь очень голодны?
- Не настолько, чтобы есть вашу стряпню.
- Не спешите с выводами, - добродушно сказала Крессида. - Я приготовлю вам питательное блюдо, которое любит Том.
- Я не хочу ничего, что любит Том! Я хочу только, чтобы вы ушли из комнаты вместе с вашими выдуманными мелодрамами и идиотской преданностью Тому! Вы надоели мне со своими страданиями. Почему вы не уедете домой к своему драгоценному жениху?
- Но, Джереми…
- Никаких "но". Поезжайте домой к Тому, где вы будете в безопасности…
- В безопасности? - повторила Крессида.
- Да вы же ворошите палкой осиное гнездо, неужели вы этого не понимаете? - Казалось, Джереми вот-вот сорвется на крик. - Интересуетесь, умерла девушка или нет, есть ли у нее могила!
- Но я нашла одну могилу, - с гордостью сообщила Крессида. - Могилу Ларри, мужа Люси. И если искать записи о смерти, надо смотреть на букву М, потому что, когда Люси умерла, ее фамилия была Мередит. - Джереми смотрел на нее во все глаза. Крессиде даже показалось, что с восхищением. - Я не могу понять, почему Арабиа не хочет говорить об этом. Она вдруг решила вырвать дочь из памяти, словно ее никогда не существовало. И даже хочет замуровать ее комнату.
- Почему?
- Думаю, потому, что я нашла там больше, чем Арабиа хотела. К примеру, Люси ждала ребенка, который так и не родился. Ох, все это раздирает душу. Я была бы рада помочь ей попытаться забыть эту историю.
- Но могилы Люси все еще нет. - Джереми больше говорил с собой, чем с Крессидой. - Пока не…
- Пока не… - что?
- Пока не нашли ее в этом доме.
Крессида медленно осела на ковер.
- Что вы имеете в виду? - Ее голос дрожал от ужаса. Джереми уже пожалел о сказанном, но повторил тихо:
- Заразился от вас мистикой.
- Вы не представляете, как ужасно было сегодня на кладбище. Густой туман и только несколько слов на памятнике Ларри - "Любимому сыну", никакого упоминания о жене. Но он, должно быть, любил Люси. Об этом свидетельствуют наполненные радостью строки ее дневника - о Ларри, цветах, танцах… Но на памятнике нет упоминаний о былом счастье. Крессида заплакала, слезы ручьями текли по щекам.
- Странно, почему вы притягиваете меня, - проворчал Джереми. Он протянул руку, словно хотел погладить Крессиду по голове, но, устыдившись своего порыва, отдернул ее. - Простите, я сегодня в паршивом настроении. Завтра мне будет лучше.
- Не… убирайте руку.
- Если вы воображаете, что перед вами Том, то…
- Перестаньте, Джереми, я вовсе не притворяюсь. Арабиа замурует ту комнату, словно наконец заколотит гроб… Где последний рисунок для комикса с изображением Мимозы? Ради Бога, утешьте меня. Он здесь, на мольберте?
Но на мольберте девушка увидела собственный, наполовину законченный портрет.
- Вы мне польстили, я здесь похожа на сказочную принцессу, - вырвалось у нее.
- Вы всегда такая, - улыбнулся Джереми. - Здесь вы не принадлежите ни Люси, ни Тому, а только мне. Но вы не слышите меня. Вас волнуют другие голоса…
Онемевшая Крессида с изумлением смотрела на Джереми. Молодой человек нетерпеливо махнул рукой.
- Забудьте об этом. Я болен и брежу. Пожалуй, принесите мне что-нибудь поесть, пока я не умер.
- Омлет? - Крессида сияла счастьем. - Говорят, я готовлю очень вкусные омлеты.
- Советую вам завтра рассказать Арабии обо всем, что с вами произошло после вашего новоселья.
- Но если это она шутила столь оригинально? Она человек с очень странными представлениями о юморе. Джереми, это может смутить ее…
- Смутит или нет, расскажите. Завтра. И завтра же напомните мне купить вам красные розы.
- Красные розы?!
- Для иллюстрации романа, я же вам говорил. Я хочу, чтобы вы держали их в руках. Не смотрите на меня как затравленный зверек. Вы будете позировать мне?
- Том сказал, что я должна получить гонорар. - Она сказала первое, что пришло в голову, пытаясь скрыть свой страх.
- Я буду платить вам гонорар, который получают натурщицы, и Том пересчитает все суммы и заполнит ведомость, а потом вы оба здорово повеселитесь, истратив деньги…