Один телефонный звонок - и привычная жизнь Лидии Харрис круто меняется. Пытаясь отыскать свою сестру и разгадать тайну старинной фигурки шакала, случайно оказавшейся в ее руках, Лидия проделывает невероятно сложный путь. События разворачиваются стремительно, города и страны мелькают, как в калейдоскопе. Неожиданно для самой себя девушка становится главным звеном в цепи опасных приключений, интриг и роковых страстей. Преодолев все препятствия, она смело идет навстречу своей судьбе и… долгожданной любви.
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 2
Глава 3 4
Глава 4 5
Глава 5 7
Глава 6 10
Глава 7 11
Глава 8 13
Глава 9 17
Глава 10 20
Глава 11 24
Глава 12 26
Глава 13 30
Глава 14 33
Глава 15 35
Примечания 39
Барбара Вуд
Игры с шакалом
Эта книга посвящается памяти моего мужа Джорджа.
Все действующие в этом романе лица - плод воображения автора, и любое сходство с реальными персонажами, живыми или мертвыми, является чистым совпадением.
Глава 1
- Лидия, к телефону. Дженни моет руки. Она подменит тебя.
Миссис Кэтхарт ждала, пока я передам доктору Келлерману зажим. Не отрывая глаз от операционного стола, я сказала:
- Лучше я останусь здесь. Кто звонит? Мне можно перезвонить?
- Думаю, что нет, Лидия. Звонит твоя сестра Адель из Рима. Говорит, что не может ждать.
Я посмотрела на хирурга.
- Из Италии? - переспросила я. - Вы не ошиблись?
- Телефонистка так сказала. Рим. Личный разговор. К тому же срочный. Дженни готова заменить тебя.
В этот момент раздался голос доктора Келлермана:
- Быстро! Остановка сердца!
Я посмотрела на электрокардиограф. Пульса не было. Из громкоговорителя донесся спокойный холодный голос:
- Синий код, операционная. Синий код, операционная. Синий код, операционная.
Тут же забыв об Адели, я занялась привычной работой: быстро открывала стерильные шприцы, наполняя их эпинефрином и двууглекислым натрием. В руках у меня оказались электроды.
- Отойдите от стола! Включить ток!
Тело на операционном столе содрогнулось. Стрелка осталась на месте.
- Еще раз. Всем отойти. Поднять напряжение до двухсот вольт. Включайте!
Безрезультатно.
- Еще ампулу двууглекислого натрия. Лидия, держите электроды. Не уроните. Какая группа крови у этого парня? Проверили ее на совместимость? Его семье пока ни слова. Лидия, внимание. Включайте!
Все с надеждой смотрели на электрокардиограф. Послышался короткий писк. Затем еще один. Третий прозвучал неровно. Стрелка индикатора начала подрагивать.
- Хорошо, еще разок.
На этот раз получилось. Двести вольт заставили сердце заработать. Пациент находился в состоянии клинической смерти три с половиной минуты. С биологической точки зрения, он продолжал жить.
- Ладно, пора заканчивать. - Голос доктора Келлермана звучал твердо и ободряюще. - Привезите каталку из реанимации. Этому парню требуется наблюдение. Все, шьем. Лидия, нити для брюшинного шва, пожалуйста.
Я привычным жестом передала ему иголку. В глазах доктора Келлермана была улыбка, означающая: "Девочка, мы победили".
Бригада интенсивной терапии покинула операционную, оставив нас за обычной работой.
Когда пациента увезли, я оглядела царивший вокруг меня беспорядок: кучи пропитанных кровью тампонов, разбросанные инструменты, пустые шприцы. Я с ужасом подумала о предстоящей уборке, но тут появилась миссис Кэтхарт.
- Лидия, отдохни. Дженни уберется здесь. Тебе же нужно позвонить.
Ах, да, Адель. Срочный разговор. Совсем забыла.
Одной рукой я держала телефонную трубку, а другой нервно стаскивала маску, болтавшуюся на шее.
- Алло? - раздраженно произнесла я.
В трубке послышался равнодушный голос телефонистки:
- Я все еще пытаюсь соединить вас. Международные линии перегружены. Можно я вам перезвоню?
- Нет. Это срочно. Я подожду у телефона.
- Да, конечно. Попробую еще раз.
Голос телефонистки звучал приглушенно, будто она говорила сквозь целлофан.
Ожидая, я попыталась понять, что взволновало меня сильнее: звонок сестры, с которой я не виделась четыре гола, или внезапная остановка сердца пациента во время операции…
- "Резиденс Палас Отель", подождите минуточку, - произнес голос с итальянским акцентом.
Мне удалось дозвониться по номеру, который оставила Адель, и вот-вот меня соединят с сестрой. Мысли возвращались к случившемуся в операционной, но мне не терпелось выяснить, зачем звонила Адель и какой смысл она вкладывала в слово "срочно".
Мы с сестрой много лет назад были очень дружны, и так продолжалось до внезапной смерти наших родителей и брата. Гибель близких, обычно сближавшая семьи, странным образом разъединила нас с Адель. Четыре года назад мы окончательно расстались. Тогда мне было двадцать три, Адели - двадцать два. Я изучала хирургию, Адель осваивала искусство завоевания мужчин. В тот день сестра неопределенно говорила, что собирается отправиться в путешествие, а я завела речь о своих планах. Потом мы нехотя пожали друг другу руки, будто только что договорились о переносе чаепития на другой день. И все. За прошедшие четыре года я ничего не слышала о сестре.
- Лидди? Лидди, это ты?
- Это я. Адель, это ты? Боже мой!
- Как я рада, что дозвонилась до тебя. Да, Лидди, у меня потрясная новость! Ты не поверишь! Жду не дождусь, когда смогу тебе все рассказать!
Я не верила своим ушам! Сестра называла меня Лидди, как будто мы расстались только вчера.
- Успокойся, - сказала я, чувствуя, как мне передается ее волнение. - Что случилось? С тобой все в порядке?
- Конечно, все в порядке! Дела у меня идут блестяще. Лидди, я в Риме!
- Я это поняла.
- Цела и невредима. Но есть срочное дело. Лидди, ты сможешь приехать в Рим?
- Что ты сказала?
- Послушай, я тебе отправила посылку, со дня на день ты должна ее получить. Насколько я понимаю, ты еще ничего не получала. Надо было для надежности отправить заказной, а я послала авиапочтой. Ну да ладно! Ах, Лидди, ты обязательно должна приехать. Ну, пожалуйста!
Голос сестры звучал напряженно, в нем слышалась нотка паники. Я насторожилась. Как будто Адель была счастлива, однако внутренний голос подсказывал, что все обстоит совсем не так.
- Что-то случилось?
- Сейчас не могу сказать. Но это просто фантастика. Я обязательно расскажу тебе все при встрече. Ты сможешь приехать в Рим?
- Конечно, нет. Не глупи. - Адель не изменилась. Импульсивная и капризная. - Я не могу бросить работу. А теперь скажи, что слу…
- К черту твою дурацкую работу! Ты непременно должна приехать. Послушай, Лидди, мне некогда…
Ее голос внезапно оборвался. Через минуту я сказала:
- Продолжай, я слушаю.
Молчание.
- Адель, не устраивай спектакль. Если хочешь что-то сказать, не тяни время. Адель?
Ответа не было.
- Алло? Адель? - Я постучала по кнопке. Откликнулись с коммутатора больницы. - Нас разъединили, - объяснила я. - Вы можете соединить снова?
- Подождите, пожалуйста.
Я ждала, напряженно прислушиваясь. Звуки в трубке напоминали шум океана. Слышались какие-то щелчки, дыхание. Наконец раздался голос телефонистки:
- Извините, вас не разъединили. На том конце повесили трубку.
- Что? Не может быть.
- Хотите, я соединю еще раз?
- Но она не могла повесить трубку. Нас разъединили. Может, телефонист на том конце или кто-то из гостиницы.
- Извините, мне сказали, что ваша собеседница закончила разговор. Так соединить?
Немного подумав, я ответила:
- Спасибо, не надо. Перезвоню позже.
Я приняла душ, переоделась и сказала дежурному, что ухожу на полчаса раньше.
На Оушен-авеню меня встретил густой белый туман. После такого сумасшедшего дня он подействовал на меня освежающе. Здесь, в Малибу , в своей уютной квартире я проводила похожие один на другой вечера за чтением романа или вышивкой. Мое свободное время, увы, разнообразием не отличалось. Сегодняшний вечер не станет исключением. Конечно, если не считать предстоящего телефонного разговора с сестрой. Придя домой, я первым делом решила позвонить.
Прижав трубку к уху, я ждала, когда найдут человека, знающего английский. Попросив связать меня с сестрой и получив ответ, что Адель Харрис не записана в книге постояльцев римской гостиницы "Резиденс Палас Отель", я попросила позвать кого-нибудь из дежурных. Понимая, что на все это может уйти не меньше получаса, я покорно сидела в мягком кресле и нервно покусывала нижнюю губу.
- Алло? - послышался голос.
- Да?
- Вам нужна Адель Харрис? Мадам, сожалею, но ее здесь нет. Она выехала из гостиницы.
- Вы уверены? А куда она уехала?
- Не знаю, мадам. Она не сообщила.
- Хорошо. Видите ли, она моя сестра, и сегодня днем я разговаривала с ней. Адель звонила из вашей гостиницы. Может быть, она оставила сообщение для меня? Или номер телефона, по которому ей можно позвонить?
- Извините, мадам. Никакого сообщения нет.
- Для Лидии Харрис? Вы проверили?
Я представила, как он пожимает плечами.
- Мисс Харрис уехала некоторое время назад. В ее номере никого нет. Она расплатилась и не оставила никакого сообщения.
- Понимаю. - Разумеется, я ничего не поняла. - Что ж, благодарю вас. До свидания.
- До свидания, мадам.
Ничего не понимая, я повесила трубку. У этого ребенка, раздраженно подумала я, до сих пор ветер в голове. Звонит мне в операционную, просит позвать к телефону, убеждает всех, что это срочно, смеется, когда я говорю с ней, скрывает, в чем дело, затем бросает трубку, не дав мне договорить. И выезжает из гостиницы! Адель неисправима…
От этих мыслей меня отвлек стук в дверь. Пришла Шелли, моя соседка, официантка, работавшая по ночам и спавшая днем. В руках она держала потрепанный сверток.
- Привет, дорогая, я не буду входить. Вот это пришло сегодня.
- Что это?
Я взяла помятую коробку, обернутую коричневой бумагой. Адрес был написан рукой Адели.
- Почтальон не хотел оставлять посылку на ступеньках, поэтому я забрала ее. Он взял с меня расписку. Ты не сердишься?
- Нисколько. Большое спасибо. Заходи, выпьем что-нибудь.
- Я спешу. Скажи, что это такое? Посылка от сестры?
Имя Адели значилось в углу, прямо над адресом "Резиденс Палас Отель" на Виа Арчимеде в Риме.
- Да, это от нее.
- Это та, что ни разу не прислала тебе открытку на Рождество? А сейчас по какому случаю? Подарок ко дню рождения?
- Вряд ли. Спасибо, Шелли. Я твоя должница.
Я закрыла дверь и уставилась на посылку, которую держала в руках. Должно быть, внутри лежит тот предмет, который Адель прислала авиапочтой и пожалела, что не отправила заказной посылкой. Значит, там что-то ценное. Может быть даже нечто более ценное, чем сувенир… Интересно… Оберточная бумага легко поддалась, обнажая неказистую белую коробку. Я уже собралась содрать обертку полностью, как заметила уголок кусочка почтовой бумаги. Вытащив записку из-под свернутой газеты и салфеток, я прочитала: "Обращаться осторожно". И больше ни слова.
Я наконец раскрыла коробку и увидела в ней странный предмет.
Глава 2
Этот предмет, имевший форму конуса на одном конце и украшенный резьбой на другом, больше всего напоминал толстый нож для разрезания писем - длиной он был дюймов восемь, сделан из гладкого, кремового цвета материала, может быть, из слоновой кости. С одного конца предмет напоминал миниатюрную трость, набалдашник которой был выточен в форме головы какой-то диковинной собаки.
Я довольно долго рассматривала эту вещь, потому что когда подняла от нее взгляд, то заметила, что огонь в камине погас, и почувствовала, как по комнате гуляет прохладный ветерок. Недоумевая, я подошла к креслу, осторожно неся в руках "собаку" из слоновой кости, бумажную подкладку, коробку и оберточную бумагу, и опустилась в него. Очень аккуратно разобрала все листы бумаги, картонку и, к своей досаде, не нашла ничего, кроме маленького клочка бумаги для писем со словами: "Обращаться осторожно". Только и всего. Никакого письма. Ничего о том, что это за предмет и почему Адель его прислала.
Неужели он столь ценен, что Адель сочла нужным позвонить с другого конца света, чтобы сообщить об его отправке? И потом пожалела, что не выслала заказной почтой? И наконец, самое главное: зачем она прислала эту вещь?
Я снова повертела фигурку в руках. На вид она казалась очень древней, но я ничего не понимала в антиквариате. Для меня оставалось совершенной тайной, какой собаке принадлежала голова, украсившая широкий конец куска слоновой кости. Если, конечно, это была собака.
Ну и что теперь делать? Адель хотела, чтобы я приехала в Рим. Для чего? Нужно ли мне брать эту… безделушку с собой? Если так, то почему Адель покинула гостиницу, не оставив для меня никакого сообщения?
Я решила показать эту штуковину доктору Келлерману. Кто как не он, коллекционер антиквариата, мог раскрыть тайну странной статуэтки? Я тут же позвонила и поехала к нему домой. Он жил в десяти милях от меня.
- Я хочу вас кое о чем спросить, - сообщила я, удобно устроившись в его кабинете. Я взяла предложенный мне бокал вина и повернулась к ярко пылавшему в камине огню. Мне всегда нравился кабинет доктора Келлермана: среди обитой кожей мебели, древних карт и бюстов давно забытых людей было тепло и уютно. Плюшевые ковры поглощали звуки, ряды книг теснились вдоль стен.
- Лидия, я всегда рад помочь. Только, пожалуйста, побудь подольше. А то ты всегда впорхнешь, как птичка, и тут же упорхнешь. Пусть туман задержит тебя на некоторое время. - Он сел рядом со мной, в его глазах отражался огонь, пылавший в камине. - Рассказывай, с чем пожаловала?
Я рассказала о сегодняшнем телефонном разговоре с сестрой, о своем последнем звонке и о том, как обнаружилось, что Адель покинула гостиницу. Затем поведала о посылке, ее содержимом и короткой записке. После этого достала "собаку" из сумочки.
Доктор Келлерман долго вертел предмет в руках, внимательно рассматривая его. Он явно заинтересовался странной штуковиной, видно, вещь действительно редкая. Может быть, даже ценная.
- Говоришь, эту штуку прислали из Рима?
Я кивнула.
- Очень странно. Я ее уже видел раньше, только не могу припомнить где. Похожа на собаку, но не собака. Взгляни на уши. Видишь, какие они длинные и острые? А морда? Необыкновенное существо. Нет сомнений, сделано из слоновой кости. Но что это за животное? Где же я его видел?
Взгляд доктора Келлермана блуждал по комнате, по корешкам книг на стеллаже. - Вспомнил! - вдруг сказал он. - К Италии эта вещь не имеет никакого отношения. Я вспомнил, где ее видел.
Он встал и подошел к книжному стеллажу. Доктор Келлерман взял увесистый том с названием "Воскресший Древний Египет". Он подмигнул мне точно так, как много раз делал за операционным столом, и сел на диван рядом со мной.
- Лидия, это не собака, а шакал. Египетский шакал. Фигура из какой-то игры.
- Что?
- Фигура из игры. Как в шашках или шахматах. Спорю… - Он быстро листал страницы книги. - …Спорю, что это прямо… Ага! - Он хлопнул по странице открытой ладонью. - Вот он, наш шакал!
Мои глаза округлились от изумления. Фигурка на фотографии в книге и та, что мы держали в руках, были похожи как две капли воды. Доктор Келлерман прочитал краткое описание египетской игры, которая называлась "Псы и шакалы" и сопровождалась иллюстрациями. На одной из них я увидела доску из черного дерева, на которой были вырезаны замысловатые рисунки, симметричные линии и отверстия. Фигура вставлялась в отверстие острым концом, затем, словно игральные кости, бросались бабки, определяя, куда фигуре ходить. Хотя сегодня не известны ни точные правила этой игры, ни как в нее играли, похоже, имелось несколько псов и шакалов, и ими вполне могли делать ходы так же, как белыми и черными шашками.
- Лидия, если эта штука подлинная, вполне возможно, что она стоит огромных денег. - Доктор Келлерман передал мне книгу. Я взглянула на близнеца своего шакала. - Если твоя вещь подлинный египетский экземпляр - а я думаю, дело обстоит именно так, то даже трудно вообразить, какой ценности этот сувенир.
- Очень может быть. - Я с удивлением смотрела на фигурку из слоновой кости, которую держала в руке. - Но зачем он мне? Я уж точно не египтолог. Такие вещи никогда меня не интересовали.
- А твою сестру?
- Тоже нет, насколько я знаю. Но ее все время тянуло к таинственному. Адель всегда любила хиромантов и верила в древние проклятия. Видно, она нашла эту штуковину в Риме и подумала, что сможет заинтересовать меня.
Я нахмурилась, ибо сама не верила своим словам. Ничто из сказанного мною до сих пор не звучало правдиво. Однако я не хотела верить единственному объяснению поведения сестры, которое приходило в голову. Мне казалось, будто Адель пытается мне что-то сообщить.
- Говоришь, сестра хочет, чтобы ты приехала в Рим? И она не объяснила причину? Ну и ну. - Он потер подбородок. - В таком случае, думаю, Адель хочет выманить тебя в Рим. Скорее всего, она была почти уверена, что ты не поедешь, и прибегла к хитрости.
- Это никому не нужно, даже Адели. Тем более спустя четыре года. Она бы написала. Хотя бы коротенькое письмецо. Но нет… - Я повертела в руках странного шакала. - Не думаю…
- Почему?
Доктор Келлерман подложил дров в камин и поморщился, когда посыпались искры. Он был одним из немногих людей, чье мнение я ценила. И все же я впервые не могла согласиться с ним.
- Не знаю. Просто не знаю. Наверно, она позвонит еще раз.
- Не исключено. Скажи мне, ты позволишь ей выманить себя в Рим?
- Рим! - Я рассмеялась и коснулась его руки. - Вы шутите? Если я окажусь в Риме, в кого вы будете швырять зажимами, если дела вдруг пойдут не так?
- Лидия, ты никогда нигде не бываешь.
- Я бываю в разных местах, - громко возразила я.
- Ты права. Смотри, в прошлом году ты ездила в Колумбус, что в штате Огайо, на встречу операционных медсестер. До этого ты побывала в Окленде, что в Калифорнии, на съезде ассоциации медсестер. А до этого…
- Доктор Келлерман, я просто не люблю путешествовать, вот и все.
- Это точно. Насколько я помню, однажды ты чуть не отправилась в Гонконг, но струсила.