- Пойдем, проверим.
Брин кивнула.
- Погоди, пока я уложу Кита.
Кит тер глаза и направлялся скорее вниз по лестнице, нежели в спальню. Брин поймала его за плечи и развернула в нужном направлении.
- Возвращайся в постель. Спокойной ночи, милый.
Он послушно поцеловал ее и забрался в кровать. Неприятные колючие мурашки пробежали по спине Брин, и она оглянулась, чтобы посмотреть на шкаф для одежды. Дверца была открыта, и она увидела, что шкаф не скрывает ничего более пугающего, чем одежда, игрушки "Лего" и несколько фигурок Бэтмена - на выбор.
Взломщика в доме не было.
Брин вернулась к постели Кита, чтобы подоткнуть ему одеяло. Он уже почти заснул. Затем подошла к двухъярусной кровати и поправила одеяло у Брайана, потом наклонилась, чтобы сделать то же для Эдама. А вот Эдама на нижней полке не было. На какой-то момент Брин просто не поверила своим глазам. Она подумала даже, что просто не туда посмотрела. Но это было его место. Она провела рукой по простыни, не веря, что малыша нет на месте.
Брин бросилась назад к стене и зажгла свет. Она как безумная рыскала глазами по комнате, потом бросилась к шкафу, срывая с вешалок одежду, разбрасывая как попало игрушки. Она опустилась на колени и посмотрела под кроватями. Эдама не было. Нигде.
- Тетя Брин! Свет мешает!
Это был Брайан, заворочавшийся в постели.
- Брайан, - начала она, безуспешно стараясь говорить спокойной. - Милый, ты не слышал ничего такого сегодня вечером? Не видел чего-нибудь? Ты знаешь, где твой братик?..
Брин не закончила фразы, потому что начал звонить телефон.
- Спи, Брайан, - сказала она едва слышно, потому что дурнота и спазм где-то у диафрагмы вдруг сложили ее почти пополам. - Я сейчас выключу свет.
Она поспешно это сделала, потом собрала свои стремительно уходящие силы и кинулась вниз по лестнице назад в гостиную.
Барбара была почти рядом с телефоном.
- Не поднимай трубку! - взвизгнула Брин.
Барбара замерла, глядя на испуганное лицо подруги. Брин проскочила мимо нее, почти рыдая:
- Барб, мы будем действовать по-моему! Они забрали Эдама!
Она сняла трубку, трясясь так, что секунду не могла вымолвить ни слова. Звонившего это не удивило.
- Мисс Келлер? Отвечайте, живо!
- Да! Да! Это я! - закричала она. - И я хочу получить его назад! Я хочу увидеть Эдама прямо сейчас! Или вы привозите его назад, или я звоню в полицию! Я убью вас всех голыми руками!..
- Заткнитесь и не психуйте. Да, Эдам у нас. И знаете что? Сейчас он в полном порядке, мисс Келлер. Он скушал рожок сливочного мороженого и спит, свернувшись клубочком. Мы будем очень, очень заботиться о нем, мисс Келлер. Но назад вы его не получите. До тех пор, пока я не получу фотографии. Вы облажались этим вечером. Я знал, что так может случиться. Вы не приняли меня всерьез. А теперь вам придется это сделать, и, возможно, тогда все у вас получится.
- О господи! Вы не понимаете! Я не могу забрать ли чертовы фотографии! У Кондора их…
- Вы должны забрать их у Кондора.
- Я пыталась…
Шепоток внезапно перешел в рев.
- Вы плохо пытались! Вы сбежали. Видите, мисс Келлер, я очень хорошо вас изучил. Я знаю, что вы там делали. Я даже знаю, о чем вы думали! Я вижу вас насквозь! Так что не вздумайте со мной шутить, поняли, нет? И держите рот на замке, ясно? Мне бы не хотелось возвращать вам вашего мальчонку по кускам.
- Я пыталась! - опять взмолилась Брин. - Я бы все сделала, лишь бы…
- Как я и сказал, мисс Келлер, попытайтесь еще, и получше. Ходят слухи, что Кондор от вас без ума. И я в это верю. Женщина с вашими очевидными… э-э, достоинствами может сделать с мужчиной все, что пожелает. Вот и сделайте. И поскорее.
- Вы чуть не убили мою подругу, - обвинила Брин звонившего. - Она хочет позвонить в полицию.
- Если она ваша подруга, она этого не сделает.
- Но…
- Добудьте фотографии, мисс Келлер. Быстро. Вы зря теряете время.
Телефон замолчал, в трубке было тихо, как в могиле. В могиле. Что за слово. О господи, что же теперь делать?
Брин почувствовала на своем плече прикосновение и подскочила почти до потолка. Но это была всего лишь Барбара. Брин закрыла лицо руками и разрыдалась.
Барбара обняла ее и отвела ее на кухню, к столу.
- Где у тебя бренди?
- Под раковиной.
Барбара поставила перед ней полный стакан огненной жидкости.
- Выпей залпом. Весь целиком.
Брин сделала, что ей сказали. Горло обожгло, она поперхнулась, но ей удалось перестать плакать.
- Ну, вот и отлично. Теперь рассказывай все от начала до конца.
Тупо и монотонно Брин поведала Барбаре обо всем, начиная с появления на своем пороге странного человека, предложившего ей пять тысяч долларов за фотографии. Рассказала она и о лаборатории, и о телефонных звонках - все о своих катастрофически неудачных попытках вернуть пробные снимки этим вечером.
- Это же просто, - сказала Барбара. - Расскажи обо всем Ли.
- Нет! - взмолилась Брин. - Не могу! Это одно из главных условий, о которых мне твердит этот тип! Ничего не говорить Ли.
- Потому что он, вероятно, боится Ли. Дорогая, пока у него Эдам, он держит тебя на крючке. Но если ты просто расскажешь обо всем Ли, он обязательно отдаст тебе эти фотографии. Он ни за что не станет рисковать жизнью маленького мальчика.
- Но Ли может попытаться что-то сделать! Он может прийти от этого в ярость и решит сам поймать этих людей. Ах, Барбара! Я не могу пойти на это. Не сейчас! У них же Эдам!
- Ли не дурак, Брин. Он может круто с этим разобраться.
- Я не могу рисковать, Барбара. Кто-то смог вломиться в мою лабораторию среди бела дня и разнести ее в щепки. Сегодня вечером он или она вломились сюда, отключили тебя одним ударом и похитили Эдама - и все это без единого шороха! Послушай, Барб. Замок был взломан. Похоже, этот человек может проникнуть туда, куда ему захочется. И я думаю, он знает, где я нахожусь, куда еду. Я не могу рисковать, Барбара, пожалуйста! Ты должна меня понять! Все должно быть по-моему!
Барбара отвела взгляд, потом посмотрела прямо в глаза Брин:
- Но ты рискуешь и еще в одном отношении сама знаешь.
Брин проглотила очередной ком в горле. Она понимала, что имеет в виду Барбара. Но все же спросила:
- О чем это ты?
- Если эти люди настолько безжалостны, Эдам в опасности вне зависимости от того, сделаешь ты, что они говорят, или нет.
Брин потрясла головой.
- Все, что им нужно, - это фотографии. Я не могу представить, что они как-то навредят Эдаму.
- Что ты собираешься сказать его братишкам?
- Что… ну… что… он сейчас у твоей сестры.
- У меня нет сестры.
- Уже есть.
- Как скажешь, - вздохнула Барбара. - Эдам - твой племянник, и я не могу заставить тебя сделать что-то, что тебя так пугает, даже если я действительно думаю, что следовало бы позвонить в полицию. Но что ты собираешься теперь делать?
- Я уже попыталась обольстить Кондора, теперь попытаюсь его ограбить.
- Что?!
- Я собираюсь завтра ночью забраться к нему в дом.
- О, силы небесные! Да ты, в самом деле, сошла с ума!
- Нет-нет, Барбара! Я же была у него дома сегодня вечером. В гостиной есть маленькая ниша, а там его стол, деловые бумаги и все такое прочее. И архив. Пробники точно где-то там.
- Замечательно. А вдруг у него есть охранная сигнализация?
- Нет… по крайней мере, я почти уверена, что нет. И он провел меня по всему дому. В его кабинете есть окно, которое открыто ночью. Уверена, что смогу пробраться через него.
- Это полный бред.
- Я в отчаянии, Барбара!
Барбара покачала головой:
- И все же это бред. Ты попадешь в тюрьму, и что потом?
- Я в тюрьму не попаду, - произнесла Брин с уверенностью в голосе.
Уверенность, которую она чувствовала на самом деле, была значительно меньшей.
- Передай мне бренди, будь так любезна, - со вздохом сказала Барбара. - Похоже, ночь будет долгой. А нам некоторым образом завтра на работу.
Брин налила крепкого бренди сначала Барбаре, потом себе. Благослови господи Барбару! - подумала она неожиданно для себя. Ее стукнули так, что она потеряла сознание, напугали до ужаса, а она не выказывает никакого намерения сбежать с тонущего корабля. По крайней мере, у Брин есть дружеское плечо, на которое можно опереться…
- Как ты думаешь, сколько нам надо выпить бренди, чтобы заснуть?
- Бутылку, - скорчила гримасу Брин.
Но и десять бутылок бренди не уложат ее в постель и эту ночь. Единственное о ком она могла думать, - это об Эдаме. Если б можно было вернуть его прямо сейчас, она позволила бы ему кидаться горошком в любом, по желанию, ресторане до конца жизни…
"О, Эдам, пожалуйста, возвращайся домой! Дорогой Боженька, пожалуйста, верни его мне…"
Еще до того, как Эндрю подошел к двери Фултон-Плейс, он услышал грохот барабанов. Но как только он открыл дверь, грохот прекратился. Эндрю подозревал, что Ли был либо зол, либо огорчен, либо сильно озадачен. Но Эндрю также знал, что независимо от настроения, Ли не будет вымещать его на друзьях.
Тарелки зазвенели в последний раз, Ли появился на балконе и помахал ему рукой:
- Привет, Эндрю. Ты рано.
- Я пытался дозвониться тебе все утро.
- Я был здесь, - пожал Ли плечами. - Зачем звонил? Что-то случилось?
- Не уверен.
Ли отошел от перил и поспешно сбежал по лестнице.
- Кофе готов. Давай попьем, и ты мне расскажешь, что там произошло.
Несколькими минутами позднее, когда Эндрю уже выпил одну чашку кофе и принялся за вторую, он, наклонившись к Ли, сказал:
- Пошлой ночью, как ты знаешь, снова была моя очередь присматривать за домом Брин. У меня было несколько срочных дел, но я отложил их, потому что ты сказал мне, что Брин должна приехать к тебе. Я полагал, что самое раннее, когда она вернется домой, это около десяти часов, поэтому я планировал подъехать туда в девять тридцать. Но она уже была дома - по крайней мере, ее фургон уже стоял, когда я там очутился.
- Она рано уехала, - сухо заметил Ли. - Пожалуйста, Эндрю, давай ближе к делу. Что случилось?
- Ну, на самом деле, ничего. Я имею в виду - ничего такого не произошло. И это было странно. Свет не выключали, Барбара не уехала, и телевизор работал всю ночь.
Ли нахмурился, затем пожал плечами.
- Может, они болтали, а потом заснули, так и не выключив свет и телевизор.
- Возможно, - сказал Эндрю, но с большим сомнением. - У меня такое чувство, да и интуиция подсказывает: что-то случилось до того, как я подъехал.
Ли помолчал минуту, потом сказал:
- Меня это не беспокоит, Эндрю. Может, в этом нет ничего страшного.
- Надо было мне приехать пораньше.
- Не бери в голову. Это уж точно не твоя вина, что Брин уехала от меня слишком рано.
Эндрю по-прежнему выглядел огорченным, но все же спросил:
- А как у тебя прошлой ночью?
- Прошлой ночью никто не заявлялся, а сегодня утром они ждали, когда я уеду.
- А откуда ты это знаешь?
- А оттуда, что мне звонила Мария. Она знает мои привычки наизусть - как псалмы царя Давида. Она ухаживает за домом уже пять лет и захотела узнать, почему я оставил на столе папку с документами. Она прекрасно знает, что я держу их в шкафу.
- А ты оставлял папку на столе?
- Нет.
- Знаешь, Ли, возможно, мы не сможем справиться с ситуацией. Может, нам стоит сообщить в службу общественной безопасности или куда-то в этом роде.
Ли покачал головой:
- Я до сих пор не понимаю, что они ищут. В полиции надо мной только посмеются и выставят из офиса - скажут, что я звезда, страдающая паранойей. Я мог бы нанять частных детективов, но что-то подсказывает мне, что сейчас этого делать не стоит. Ведь ничего на самом-то деле не случилось такого, чтобы я знал наверняка. Я вовсе не хочу, чтобы кто-то сидел в кустах около моего дома. Я хочу знать, что происходит.
Эндрю зевнул.
- Ну а я до жути надеюсь, что мы это скоро узнаем. И я смогу неделю отсыпаться. А кстати - как прошло твое свидание?
- Оно не состоялось. Ты сам знаешь - она рано уехала.
- Ох, какая жалость.
- Вот и я говорю. Жалко, что сделка сорвалась.
- Что?
- Ничего. Спасибо, что подежурил, Эндрю.
- Да не проблема… - начал было Эндрю, но тут они оба услышали, как открылась парадная дверь.
Из кабинета в дверном проеме они разглядели силуэт высокой мужской фигуры.
- Кондор?
Ли выглядел озадаченным, потом, узнав гостя, нахмурился.
- Какого черта ему здесь нужно? - спросил он у Эндрю.
- Ему - это кому? - тихо поинтересовался Эндрю.
- Этому дурацкому политику. Помнишь, это парень из загородного клуба. Он сказал, что хотел бы взглянуть на то, что мы сделали из этого дома, и я, как идиот, ответил, что он может заехать в любое время.
- Это пиар, - напомнил ему Эндрю сухо.
- Ну да, пиар.
Ли поставил свой кофе и вышел из кабинета.
- Мистер Хэммарфилд, заходите. Вот сюда.
За политиком, как всегда, следовало несколько человек. Дирк Хэммарфилд приближался к ним с широкой улыбкой и протянутой для рукопожатия рукой. Ли пожал ему руку и представил Эндрю.
- Могу я чем-то вам помочь? - спросил Ли.
- О нет, нет! Я просто хотел взглянуть на старинный Фултон-Плейс, раз уж здесь кто-то обосновался. Просто заскочил по дороге, а вообще я спешу в город. Слишком рано, чтобы увидеть что-то интересное, да?
- Боюсь, что так, - ответил Ли.
- Тогда я поехал. Но у меня на следующей неделе в Своне обед с инвесторами. Вы и ваши ребята приглашены. Лично мною, разумеется.
- Благодарю. Мы с вами свяжемся.
Хэммарфилд улыбнулся и, повернувшись, пошел к выходу вместе со своими одетыми в одинаковые темно-синие костюмы спутниками.
- Почему я ни на грош ему не верю? - спросил Эндрю.
- Потому что он слишком много улыбается, - ответил Ли.
Он прошел через фойе, посмотрел в треугольное окошко на двери и нахмурился - подъехали Брин и Барбара, вместе. А Хэммарфилд шел к ним навстречу, бурно их приветствуя. Слишком бурно. Он поцеловал Брин в щечку. И это был вовсе не братский поцелуй. Политик по-прежнему улыбался с невинным, как у мальчика, выражением лица, но из его глаз так и сочилась неуемная похоть.
- Во что это он играет? - прошипел Ли сквозь чубы.
- Трудно сказать, - сухо заметил Эндрю, - но если ты не хочешь прослыть мелким шпионом, отойди от двери.
Ли состроил недовольную гримасу, но так и сделал. Когда Барбара открыла дверь, он приветствовал ее улыбкой, пытаясь скрыть собственное недоумение от того, что заметил, какой нервозной, а также явно не отдохнувшей и встрепанной - будто ночевала на вокзале, выглядит сегодня эта невозмутимая блондинка.
Брин выглядела еще хуже. Она притворилась, что не заметила Ли, что само по себе было подвигом, поскольку он стоял у нее на пути с кофеваркой в руках.
Не совладав с внутренним побуждением, Ли двинулся за Брин. Она вздрогнула, когда он вошел в дверь.
- Что вам угодно? - спросила она резко.
- Просто хочу осведомиться о вашем самочувствии, - ответил он сухо, с расстановкой.
- Ну, просто великолепно! Я буду чувствовать себя тем лучше, чем дальше от меня вы будете держаться.
Ли прислонился к косяку двери и поднял бровь.
- Вчера мурлыкала, сегодня показывает коготки. Ну, держаться подальше не очень получится. Мы же работаем вместе. Или вы решили уйти?
Он мог бы поклясться, что слышит скрип ее зубов, хотя она делала вид, что поглощена созерцанием кофейной чашки.
- Нет, пока не решила. - Она все-таки поглядела на него еще раз. - Или я уволена?
- Нет.
Ему хотелось крепко прижать ее к себе - вместо этого он повернулся и ушел. Что-то такое было у нее в глазах…
Что-то большее, нежели просто злость… Она выглядела напуганной. Нет, не просто напуганной Взвинченной, напряженной и загнанной в угол.
В этот день каждый раз, когда он прикасался к ней, он с трудом заставлял себя отпустить ее. Ему хотелось прижать ее к себе еще сильнее и заставить поговорить с ним. Заставить ее остаться и поделиться с ним своими страхами и беспокойством.
Но она отводила взгляд каждый раз, когда они встречались глазами. Между ними началась настоящая холодная война.
- Ты точно сошла с ума, - твердо заявила Барбара. - И говорю тебе прямо сейчас: когда ты будешь звонить из тюрьмы графства, забирать тебя я не поеду. Я притворюсь, что ничегошеньки об этом не знаю!.. Брин, если б ты с ним просто поговорила, а? Если бы была хоть сколько-нибудь к нему справедлива, дела не пошли бы так скверно. Но ты просто зашлась от ненависти… Когда он поймает тебя….
Брин натянула через голову черный свитер.
- Я пыталась быть к нему справедливой. Я бы ноги ему целовала, если б это сработало. Но не получилось. И он не поймает меня, Барбара. Я столкнулась с ним и Миком, когда они уезжали, и Мик как раз говорил что-то о "его очереди", а Ли просил его быть где-то самое позднее к девяти вечера. Так что или они куда-то собрались, или у них репетиция. Если у них репетиция, то они будут в студии, и я могу тогда хоть из пушки палить, и никто ничего не услышит.
- Ох, Брин, все равно мне это не нравится. Ни на йоту, - сказала Барбара устало.
Они находились в спальне Брин, а Барбара в десятый раз подходила к окну, чтобы убедиться, что оно запертo на задвижку.
- Я ведь закрыла окно в комнате у мальчиков, правда?
- Мы проверяли это вдвоем, Барб. Сегодня вечером сюда никто не сможет пробраться. И потом, я не думаю, что кто-то попытается это сделать. - Брин нервно вздохнула. - Я готова. Пойдем, закроешь за мной дверь.
Барбара кивнула с недовольным видом. Они уже прошли половину лестницы, когда раздался звонок в парадную дверь. Обе замерли, потом Брин взяла себя в руки.
- Шептуны в дверь не звонят, - попыталась она ободрить Барбару и себя саму.
Она внимательно посмотрела в глазок и отшатнулась от двери в смятении.
- Это тот чертов гольфист! - сказала она Барбаре.
- Гольфист?
- Майк Уинфельд. Я познакомилась с ним в загородном клубе.
- Профи? Он хорошенький, как куколка. У тебя всегда такие хорошенькие! - Барбара внимательно поглядела в глазок и вздохнула печально. - Он из уличных парней, которые шалят ради самого процесса.
- Ты о чем говоришь? - недовольно спросила Брин.
- Майк Уинфельд, - ответила Барбара, удивленная ее вопросом, - он из уличных хулиганов - наркотики, мелкие кражи и прочие атрибуты крутых парней. Но в одной из приемных семей он повстречался с гольфистом, и тот наставил его на путь истинный.
- Очень интересно, Барбара, - тихо сказала Брин. - Но мне надо как-то выбраться наружу.
- Так открой дверь и объясни ему, что у тебя назначена встреча.
- Да, но если…
- Если он войдет, я развлеку его вместо тебя.
Брин бросила в сторону Барбары настороженный взгляд, потом с сияющей улыбкой отворила дверь.
- Майк! Как здорово, что вы зашли! Что привело вас сюда?
- Надежда увидеть вас хоть на мгновение.