Она рассказала Бьянке всю историю, пока они загружали коробки в машину и проделывали короткий путь к новому дому.
– Он увидел тебя однажды на вечеринке в колледже? И он влюблен по уши?
– Ну, насчет "влюблен по уши" – это спорный вопрос. Но он запомнил меня. И он очень симпатичный.
– Интересно…
– Он очень мужественно себя вел, даже когда я пригрозила надеть на него наручники.
– Так, может быть, он к этому привык? Может, он преступник? Или извращенец? Может быть, ему нравится заниматься сексом в наручниках?
– Мама! Он просто симпатичный, немножко странноватый парень с классной задницей и мощными инструментами. Мама, я уже большая девочка. И у меня есть оружие.
– Не напоминай, – отмахнулась Бьянка. – Что это за фамилия – Гуднайт?
– Не итальянская, – пробормотала Рина. Она остановила машину и увидела, как дверь соседнего дома открывается. – Что ж, похоже, у тебя будет шанс составить собственное мнение.
– Это он?
– Угу.
– Красивый, – сказала Бьянка и вышла из машины.
Он умылся, заметила Рина. А может, и душ принял. Волосы у него были влажные, он надел чистую рубашку и избавился от пояса с инструментами.
– Видел, как ты разгружаешь вещи, и подумал: может, тебе не помешает лишняя пара рук? Позвольте мне это убрать с дороги? – обратился он к Бьянке – Да, теперь я вижу: красивые женщины в семье – это наследственное. Я Бо, сосед вашей дочери.
– Да, дочь рассказала мне о вас.
– Она считает меня сумасшедшим, и я дал ей законный повод так думать. Но обычно я вполне нормальный.
– То есть вы безобидны?
– Боже, надеюсь, что нет.
Это вызвало у нее улыбку.
– Бьянка Хейл, мать Катарины.
– Рад с вами познакомиться.
– Давно вы здесь живете?
– Да нет, всего пять месяцев.
– Пять месяцев… Не припомню, чтобы я хоть раз видела вас в "Сирико".
– "Сирико"? Лучшая пицца в Балтиморе? Я все время там заказываю. Спагетти с тефтельками – это нечто запредельное.
– Мои родители владеют "Сирико", – пояснила Рина, открывая багажник.
– Шутишь? – Он перевел взгляд на Бьянку. – Нет, серьезно?
– Почему бы вам не зайти и не поесть? – пригласила его Бьянка.
– Обязательно. Просто последние пару месяцев я работал буквально сутками и… позвольте мне это взять. – Он отодвинул Рину в сторону и вытащил коробки, вся время обращаясь к ее матери. – Я в последнее время ни с кем не встречался… ну, в смысле свиданий. Я не люблю есть один в ресторанах.
– Что с вами не так? – удивилась Бьянка. – Молодой, интересный. Почему вы ни с кем не встречаетесь?
– Я встречаюсь… то есть встречался. И буду встречаться. Но у меня очень много работы, а в свободное время я ремонтирую этот дом.
– Вы были женаты?
– Мама!
– Мы беседуем.
– Это не беседа. Это допрос.
– Да я не против, – улыбнулся Бо. – Нет, мэм, ни женат, ни помолвлен я раньше не был. Я ждал Рину.
– Прекрати, – приказала Рина.
– Мы беседуем, – напомнил он ей. – Вы верите в любовь с первого взгляда, миссис Хейл?
– Я же итальянка. Конечно, верю. И зовите меня Бьянкой. Входите, познакомьтесь с семьей.
– С удовольствием.
– Ловко, – заметила Рина.
– Это от отчаяния, – пояснил Бо.
– Поставь это вон там.
– Я могу отнести куда надо, только скажи.
– Сейчас надо поставить вон там.
Рина указала на подножие лестницы и закрыла входную дверь.
– Ладно. Мне нравится твоя мать.
– Ну, это естественно. Она всем нравится. – Рина сняла солнцезащитные очки и похлопала ими по ладони, изучая его взглядом. – Можешь зайти. Только помни, ты сам напросился.
Она прошла в кухню, ловко увернувшись от пары своих племянников, мчавшихся ей навстречу. В кухне на плите тихо кипел соус, и громко кипели споры.
– Это Бо, – представила его Бьянка, и наступила тишина. – Он живет в соседнем доме. Он столяр, и он неравнодушен к Рине.
– По правде говоря, я твердо уверен, что она – любовь всей моей жизни.
– Прекрати! – Но Рина засмеялась и покачала головой. – Это мой отец Гиб, моя сестра Фрэн, ее муж Джек, один из бесенят, выбежавших отсюда, – их сын Энтони. Это моя сестра Белла, второй бесенок – ее сын Доменик. Остальные ее дети – Винни, София и Луиза – тоже бегают где-то тут. Мой брат Сандер, его жена Ань и их малыш Дилан.
– Очень приятно с вами познакомиться, – улыбнулась Фрэн. – Могу я предложить вам вино?
– Да, спасибо.
– Фрэн и Джек сейчас управляют рестораном моих родителей. Муж Беллы сегодня не смог приехать. Сандер и Ань – врачи, они работают в местной больнице.
– Рад познакомиться со всеми вами.
Рина попыталась увидеть их всех его глазами. Высокий красивый мужчина у плиты мерил его пристальным взглядом. Прелестная беременная Фрэн наливала вино, а рыжий Джек возил на спине их рыженькую дочку. Белла в своем дизайнерском костюме, туфлях, сшитых на заказ, с идеальной прической стояла, прислонившись к разделочному столу. Сандер, потягивая вино, стоял рядом со своей очаровательной женой-китаянкой, похожей на золотую статуэтку, а она поглаживала по спинке их шестинедельного малыша, чтобы он срыгнул.
Конечно, на Бо со всех сторон посыпались вопросы, но он достойно с ними справился. И его вроде бы ничуть не удивила эта итало-ирландско-китайская семья, собравшаяся на кухне почти пустого дома.
Он с такой легкостью включился в общий разговор, что Рина с удивлением услышала, как на вопрос о своей семье Бо ответил, что он единственный ребенок.
– Мои родители разошлись, когда я был маленьким. Я вырос в округе Принс-Джордж. Моя мать сейчас живет в Северной Каролине, а отец в Аризоне. Мой партнер стал для меня братом, мы знаем друг друга с давних пор. Может, ты его помнишь, – обратился он к Рине. – Он встречался с девушкой, которая знала Джен. Мне кажется, ее звали Кэмми.
– Нет, извини. У меня было не так уж много знакомых в колледже.
– Она все свое время проводила за учебой, – вставила Белла с еле заметной усмешкой. – А потом у нее сердце было разбито трагедией.
– Белла! – Голос Бьянки прозвучал, как удар хлыста.
– Ой, ради бога! Это же было сто лет назад! Ей давно уже пора было это пережить.
– Когда человек умирает, он остается мертвым, сколько бы лет ни прошло.
Бо повернулся к Рине.
– Извини, мне очень жаль.
– Тебе не за что извиняться, – сказала Рина, бросив долгий пристальный взгляд на сестру. – Вот, возьми закуски. – Она взяла тарелку. – Пока я не обзаведусь обеденным столом, придется нам есть стоя или сидя на полу.
– Я мог бы сделать его для тебя.
– Стол?
– Да. Я же столяр. Я делаю такие вещи. Особенно люблю делать мебель. Ты мне только скажи, что именно тебе нужно, и я все сделаю. Это будет мой подарок на новоселье.
– С какой стати ты будешь делать мне стол?
– Помолчи, – вмешалась Бьянка. – Вы делаете хорошие вещи?
– Исключительно хорошие. Я уже предлагал Рине рекомендации. Может быть, вы знаете мистера и миссис Бакко с Фаун-стрит?
Бьянка прищурилась:
– Да, я их знаю. Дэйв и Мария-Тереза. Так это вы – тот молодой человек, который делал для них буфет?
– Дубовый, со стеклянными дверцами. Да, это моя работа.
– Это хорошая работа. – Бьянка бросила взгляд на мужа. – Я бы тоже хотела что-то похожее. Идемте сюда, посмотрим столовую.
– Мама!
– Что случится, если он всего лишь посмотрит? – бросила Бьянка через плечо и увела Бо.
Ань передала ребенка Сандеру. Она была крошечная, едва ли пяти футов роста, с угольно-черными, блестящими, как атлас, волосами и красивыми черными глазами. Она взяла фаршированный трюфель с тарелки, которую держала Рина.
– Он клевый, – негромко проговорила Ань. – Налицо серьезный фактор клевизны.
– Я еще въехать в дом не успела, а она уже сватает мне парня-соседа.
– Да брось, худшее, что может случиться, – ты получишь бесплатный стол. – Ань улыбнулась. – А парень, по-моему, умеет махать молотком.
– Я уловил намек, – грозно заметил Сандер.
– Что-то они там заболтались. – Рина сунула тарелку в руки Ань и направилась в столовую.
Ее мать, энергично жестикулируя, объясняла, сколько народу надо будет усадить за стол. Бо увидел Рину и схватился за сердце.
– Стоит ей войти в комнату, как у меня голова идет кругом.
Рина осуждающе покачала головой.
– Советую тебе сбавить обороты.
– Имей сострадание, это же мой первый день! Мы с твоей мамой решили, что лучше всего будет складной стол с двумя опускающимися крыльями. Так ты сэкономишь место, зато на званых и семейных обедах сумеешь рассадить всех.
– Я еще сама не знаю, чего хочу. – "И это касается не только стола, – мысленно добавила Рина, – но и тебя тоже". – Я просто не знаю.
– Я сделаю тебе несколько эскизов. У меня такая же планировка, все замеры могу произвести дома. Я вижу здесь большой потенциал. – Он улыбнулся ей. – Просто безграничный потенциал. Пожалуй, мне пора.
– Вам стоит остаться, – возразила Бьянка. – Вам надо поесть.
– Спасибо. Воспользуюсь вашим предложением как-нибудь в другой раз. Если тебе что-то понадобится, – повернулся он к Рине, – я всегда рядом. Я записал тебе свой номер телефона. – Он вынул из кармана визитку. – Здесь указан номер сотового. На обороте я указал домашний. Если что-то понадобится, звони.
– Хорошо. Я тебя провожу. Он отдал ей свой бокал.
– Спасибо, я дорогу знаю. Оставайся со своей семьей. Я обязательно зайду пообедать в "Сирико", Бьянка.
– Будем рады.
Бьянка молчала, пока не убедилась, что он ушел и не услышит ее.
– Он хорошо воспитан. У него хорошие глаза. Дай ему шанс.
– У меня есть его телефон. – Рина сунула карточку в карман. – Я об этом подумаю.
14
Пожар начался на чердаке старинного особняка на Болтон-Хилл. Это был благополучный район с уютными палисадниками перед солидными домами, со сквериками и, тенистыми деревьями, растущими вдоль улиц.
Хозяева дома лишились третьего этажа, большей части крыши и части второго этажа. Так как пожар начался поздним утром рабочего дня, все были на работе.
Бдительная – или любопытная – соседка заметила дым и пламя и позвонила в пожарный департамент.
Рина читала отчеты, пока они ехали к месту происшествия.
– Нет признаков взлома. В доме есть охранная система. Код имеется у прислуги, приходящей раз в неделю. Пожарный инспектор нашел точку возгорания на чердаке. Газеты, старые журналы, спичечные коробки.
– Приятный район, – заметил О'Доннелл.
– Да. Я здесь кое-что осматривала, пока подыскивала себе дом, но ноги сами собой несли меня обратно, туда, где я выросла.
– Это естественно. Слыхал, у тебя интересный сосед.
Ее глаза прищурились.
– Где ты это слышал?
– Ну, может, твой отец упомянул об этом Джону Мингеру. Может, Джон упомянул об этом при мне.
– Может, вам всем стоит найти более достойный предмет разговоров, чем мой сосед?
– Судимостей нет.
– Ты что, проверял? Ради всего святого!
– Безопасность прежде всего. – О'Доннелл подмигнул ей и завел машину на стоянку. – Штраф за превышение скорости полгода назад.
– Ничего не хочу знать.
Рина вылезла из машины и подошла к багажнику, чтобы вытащить полевой набор.
– Холост, ни разу не был женат.
– Заткнись, О'Доннелл.
Он тоже достал набор.
– Имеет лицензию на бизнес в Балтиморе и в округе Принс-Джордж. Юридический адрес указан в округе Принс-Джордж. Там живет его партнер. Твой парень не сидит на месте. Переезжает каждые шесть-восемь месяцев.
– Это называется копанием в чужих делах.
– Ну да. – Пружинящим шагом О'Доннелл направился к дому. – Вот потому-то это так интересно. Знаешь, что он делает со своим партнером? Они покупают строения – главным образом жилые дома, – ремонтируют и перепродают. Твой парень…
– Он не мой парень.
– Твой парень въезжает, работает внутри, наводит полный блеск, продает, покупает следующий, снова переезжает. Похоже, он занимается этим последние десять-двенадцать лет.
– Я рада за него. А теперь давай сосредоточимся на работе и оставим мою личную жизнь в покое.
Сначала Рина изучила здание, закопченные стены, угол разлома крыши. Она сделала фотографии для отчета.
– В предварительном отчете говорится, что дверь и окно на чердаке были открыты.
– Кто-то устроил отличную сквозную тягу, – заметил О'Доннелл. – Чердак использовали как кладовую, как это обычно и бывает. Одежда не по сезону, елочные украшения. Отличное топливо.
– Выходит соседка, – торопливо предупредила Рина, опуская камеру. – Беру на себя.
– А я начну. – О'Доннелл взвалил на плечо полевой набор и направился к двери.
– Мэм! – Рина вытащила из-за пояса свой жетон. – Я детектив Хейл из городской полиции Балтимора, отдел поджогов.
– Поджогов? Ну и ну. – Женщина была крошечная, смуглая, аккуратная, как свежевыглаженное белье.
– Мы с моим напарником расследуем происшествие. Вы миссис Николс? Шари Николс?
– Совершенно верно.
– Вы сообщили о пожаре?
– Так и есть. Я была на заднем дворе, у меня там небольшой садик. Сначала я его учуяла. Дым.
– Это было около одиннадцати утра?
– Примерно в одиннадцать пятнадцать. Я точно знаю, потому что я подумала: моя младшая через час вернется домой из детского сада, и тишине настанет конец. – Женщина улыбнулась. – Она у меня егоза.
– Сколько времени вы провели во дворе до того, как почувствовали дым?
– Ну… может, час, может, немного меньше. И я на несколько минут вернулась в дом примерно без четверти одиннадцать, потому что забыла захватить с собой телефон. Пожарный инспектор уже спрашивал, видела ли я кого-нибудь поблизости. Я никого не видела. – Она бросила взгляд на соседний дом. – Чертовски жаль. Слава богу, никого дома не было, никто не пострадал. Скажу вам честно: я страшно перепугалась. Подумать только: ведь могло перекинуться на мой дом. – Она потерла ладонью горло, глядя на почерневшие кирпичи. – Пожарные, слава богу, приехали быстро, и я немного успокоилась.
– Да, мэм. Если вы ничего не видели, может, вы что-нибудь слышали?
– Я из дома услышала сигналы детекторов дыма. Сначала я не обратила на них внимания. У меня музыка была включена. Но как только я учуяла дым, огляделась и увидела, что он идет из их чердачного окна, я поняла, что это их сигнализация звенит. Небось там внутри полный кавардак. Ей это не понравится.
– Простите?
– Я только хотела сказать, что Элла Паркер – хозяйка дома – любит, чтоб все было в точности, как ей по вкусу. У нас с ней общая прислуга – Энни, – но ко мне она приходит только раз в месяц, потому что я больше не хожу на работу и сама убираю в доме. Элла придирчива, и она ужасная аккуратистка. Она расстроится из-за беспорядка не меньше, чем из-за пожара. Не подумайте – я ничего плохого не хочу о ней сказать, – добавила поспешно миссис Николс. – Просто такой уж она человек.
– Вы с миссис Паркер хорошо ладите?
– Нормально.
Рина почувствовала неуверенность в голосе соседки и решила выдержать паузу.
– Правда, нельзя сказать, что мы друзья, – пояснила миссис Николс. – Мой средний сынишка иногда играет с ее сыном.
Рина кивнула в ответ.
– Думаете, это и вправду был поджог, а не случайность?
– Мы пока не пришли к определенному выводу.
– О боже, боже! Пожалуй, мне лучше прямо сейчас сказать, что мы с Эллой повздорили несколько недель назад. – Она потерла лоб рукой. – Не хочу, чтобы полиция заподозрила, будто я имею к этому какое-то отношение.
– Почему мы должны так подумать?
– Ну, мы с ней крупно поругались, и у нас одна прислуга, и наши дети вместе играли. И пожарных вызвала именно я. Вчера вечером я говорила об этом с мужем, и он говорит, что я сама нарываюсь на неприятности. Но я никак не могу выбросить это из головы.
– Расскажите мне, из-за чего у вас вышла размолвка.
– Из-за мальчиков. Ее Тревор и мой Малколм. – Она тяжело вздохнула. – Три недели назад я их застукала: они школу прогуливали, идиоты. День был прекрасный, и я решила пройтись до школы пешком, забрать мою младшенькую. Думала: свожу ее в парк, пусть побегает, пар выпустит, а то у нее слишком много энергии. Ну и увидела этих двоих, как они бегут через улицу к парку. Ну, вы же понимаете, они бегут, я за ними. Задала им хорошую головомойку и отправила обратно в школу.
Рина понимающе улыбнулась:
– Держу пари, они не ожидали вас увидеть.
– Ума им не хватило не попасться мне на глаза. Хочешь прогуливать, так хоть не зевай. Не попадайся. – Шари покачала головой. – Когда Элла вернулась домой с работы, я пошла к ней, чтобы все рассказать. И сына с собой взяла. Только не успела я рта раскрыть, как она говорит, это мой мальчик во всем виноват, а я, мол, не имела никакого права поднимать руку на ее сына. – Шари развела руками. – Все, что я сделала, это взяла его за руку и отправила обратно в школу, где ему и было место. Если бы о моем сыне кто-то так же позаботился, я бы спасибо сказала, а вы разве нет?
– Да, да, конечно. Но миссис Паркер расстроилась?
– Разозлилась, как черт. Ну, я тоже не растерялась, нашла, что ей ответить. Хорошо, говорю, в следующий раз, как увижу его на улице во время занятий, пройду мимо и слова не скажу. Ну, мы с ней, конечно, много больше друг другу наговорили, но представление вы имеете.
– Не могу вас винить, – охотно откликнулась Рина. – Конечно, вы были расстроены. Вы же только хотели сделать как лучше.
– А мне посоветовали заниматься собственными делами и не совать нос куда не следует. Да если б я послушалась ее совета, ее проклятый дом сгорел бы до основания. Мальчики с тех пор перестали играть друг с другом, и мне жаль, что это так. Но я не могу позволить Малколму бегать, где ему вздумается. А он мне сказал, что Тревор уже не в первый раз сбегает из школы, и я вам точно говорю: он был так напуган, что сказал правду.
– Он говорит, что Тревор уже не в первый раз пропускает занятия в школе?
– О черт! Не хочу я навлекать на этого мальчика еще больше неприятностей.
– Будет лучше для него и для всех, если мы узнаем всю правду, миссис Николс. Чем больше вы сможете мне рассказать, тем скорее мы все выясним.
– Ну что ж… Не знаю уж точно, как там на самом деле, но мой сын говорит, что Тревор иногда убегает с уроков, а на этот раз и его уговорил пойти с собой. Конечно, Малколма это не извиняет, и за свои дела он был наказан как положено. Последние три недели я его провожаю в школу каждое утро и встречаю каждый день после занятий. Уж не знаю хуже наказания для девятилетнего парня, чем когда мама провожает его в школу и встречает из школы. Он со стыда готов сквозь землю провалиться.
– Моя мама однажды проделала то же самое с моим братом. Ему было двенадцать. По-моему, он так до сих пор и не оправился от позора.
– Хотите знать мое мнение? Уж лучше бы родители делали, что положено, чем набиваться в лучшие друзья своим детям.
– А у соседей дела обстоят именно так?