– Интересно, – он кинул пистолет с громким стуком. – Вы оба полны уверенности. Я оставлю вас с этим, – его взгляд задержался на ней на мгновение дольше. – Может, мы снова встретимся.
– Не рассчитывайте на это, – откликнулся Гидеон.
Неопределенно улыбаясь, Дариус повернулся.
– Постойте, – крикнула Клэр, обегая Гидеона.
Дариус посмотрел через плечо, выгнув темную бровь.
– Я была инфицирована парнишкой, – она задержала дыхание, с надеждой изучая его лицо. – Его звали Ленни.
– И ты хочешь найти его?
– Нет. Он умер.
– А, тогда ты хочешь найти его альфу.
Она судорожно кивнула.
Его серебряный взгляд переместился на Гидеона, затем вернулся к Клэр, оценивая, взвешивая. – Я ничего не знаю о парне по имени Ленни. Или об альфе, которого вы ищите. То что вы стараетесь сделать – невозможно. Вам никогда не найти и не уничтожить альфу, которого вы ищите до следующей луны. Вам лучше принять тот факт, что ты теперь ликан.
– Чудовище? – вскрикнула она, его слова наполнили ее острым чувством безнадежности. – Никогда!
– Чудовище, – поддакнул он, наклоняя голову, дразня ее. – Да, – его губы изогнула не относящаяся к юмору улыбка. – Это я. И ты теперь.
Сказав это, он отступил через дверь клуба, его слова все еще звучали в ее ушах. Тебе лучше принять тот факт, что ты теперь ликан.
Клэр уставилась на дверь, через которую он исчез.
– Почему он позволил нам уйти?
– Понятия не имею, – пробормотал Гидеон, выражая беспокойство, поскольку он смотрел в изумлении на дверь, через которую исчез Дариус.
– Он назвался Дариусом.
– Что? – Гидеон уставился на нее. – Ты уверена?
– Да, а что?
Гидеон схватил оба пистолета. Убрал свой в кобуру, вбил ее пистолет в карман своей куртки, схватил Клэр за руку и потянул на парковку.
– Гидеон, – потребовала она, бежа, чтобы успевать за его длинными шагами и, пытаясь, не выдать голосом паники. – Что происходит?
– Помнишь, я рассказывал тебе об одном ликанов? Старом?
Клэр задумалась на мгновение, чтобы припомнить упомянутого ликана двенадцати сотен лет от роду.
– По слухам он мертв? – спросила она, тугой узел сформировался в центре ее груди, затрудняя дыхание.
– Да, его зовут Дариус.
Дрожь пробежала через нее, и она почти споткнулась. Его рука сжалась вокруг ее пальцев, а он увеличил свою скорость, таща ее вперед еще быстрее.
– Но если это был он, то почему он позволил нам…
– Я не знаю, но мы не будем проверять его милосердие сегодня вечером. Он убийца. Мы даже не можем определить число жизней, что он забрал за столетия, – Гидеон посмотрел направо – налево, как если бы ожидал, что Дариус высветиться из-за припаркованного автомобиля. Они направились вглубь парковки и походка Гидеона была стремительной и сердитой.
– Я не думаю, что он отпустил нас, только для того чтоб напасть позже…
– То, как он смотрел на тебя… – Гидеон прервался, качая головой. – Я удивлен, что он ушел.
– Возможно мы должны пойти за ним.
– Позволь ему уйти.
– Почему? Те другие ликаны упоминали Бенедикта. Я думаю, он их альфа. Может Дариус знает…
– Нет, Клэр. Он, может, и стрелял в одного из представителей своего вида, но он не склонен помогать нам. И мне не нравится, то как он смотрел на тебя. В следующий раз, он может не дать тебе уйти.
– Тогда, что дальше? Еще одна ночь и ни намека? – потребовала она. – Я иду за ним, – развернувшись, Клэр стала возвращаться в переулок.
Рука Гидеона сжала ее руку, развернув. Его зеленые глаза сверкали.
– Ты хочешь дать ему уйти с тобой? Это то что ты хочешь?
Глубокий рык поднялся из ее горла.
– Точно. Я создание страсти, помнишь? – усмехнулась она, извернувшись, она освободила свою руку и отступила назад. Кровь накачивала ее вены полно и быстро. Он снова схватил ее руку и, не задумываясь, она передвинула свою ладонь, нанося удар по щеке. Его голова дернулась от силы ее удара.
Ее рука полетела ко рту. Даже в темноте и мраке переулка, она разбирала свой отпечаток руки, белый, закостенелый против его смуглой кожи щеки – свидетельство ее гнева, склонности к жестокости, что захватила ее в приступе.
Его взбешенный пристальный взгляд бродил по ее лицу, оставляя след огня. Когда его пристальный взгляд обосновался на ее губах, жар охватил ее. Клэр начала дрожать, знакомое желание углубилось в глубине ее живота и стало расширяться наружу. Не имея возможности сопротивляться, она наклонилась.
Он ухватил ее за заднюю сторону шеи и притянул к себе, набросившись на ее губы, проталкивая язык в ее рот. Она застонала.
Он опустил руки, стискивая ее бедра, прижимая к себе, она животом чувствовала его твердую эрекцию. Она прислонилась к нему, желая эту твердость где-то в другом месте, что скрыто внутри нее.
Ворвался тихий голос:
– Хочешь, я пристрелю ее для тебя, Гид?
Клэр повернулась лицом к сестре Гидеона, целящейся оружием, что смотрелось слишком большим для ее хрупких рук.
– Кит, – простонал Гидеон. – Убери проклятый пистолет до того, как ты поранишь кого-нибудь.
Кит опустила оружие.
– Я знаю, как его использовать, – ее зеленый пристальный взгляд сузился на Клэр. – И я знаю на ком его использовать.
– Кит, – прорычал он, предупреждая.
– Нет, Гид, – резко ответила она. Глядя лицо в лицо Клэр, она потребовала: – Что, черт побери, ты делаешь? Сверх того, что подвергаешь моего брата риску? Возьми на себя некоторую ответственность. Если ты вообще заботишься о моем брате, то прекрати это до того, как сделаешь ему больно.
– Кит, достаточно, – рявкнул Гидеон.
Клэр уставилась в лицо молодой женщины, ощущая правду ее слов, как лезвие бритвы по телу.
– Вот почему я опоздал и не добрался до тебя вовремя, – объяснил он, махая рукой на сестру. – Она показалась и не желала уходить. Она хочет охотиться на ликанов, – по-быстрому объяснил он.
– Он не хочет позволить мне этого, поскольку я женщина, – парировала Кит. – Слышала ли ты такое дерьмо…
– Поскольку ты слишком молода, – настойчиво ответил Гидеон.
– Мне двадцать четыре! Ни какой-то там подросток, – Кит качнула свой пистолет по небольшой круговой траектории и слегка поклонилась Гидеону и Клэр.
– Отдай мне это, – Гидеон выхватил пистолет из ее руки.
Клэр покачала головой, задаваясь вопросом, как закончить ссору между родственниками, центром которой являлась она.
Гидеон кинул беспокойный взгляд через плечо, без сомнения, еще волнуясь по поводу Дариуса. Он указал на зеленый Кибер Фольксваген жук, припаркованный у джипа, и прорычал:
– Садись в свою машину и отправляйся домой, Кит. Я не хочу волноваться о тебе, по крайней мере, еще двадцать четыре часа.
Она прошаркала ногами по земле, поднимая облако грязи.
– Не забудь, что ты мне обещал.
– Я не забуду. Я только не собираюсь заниматься этим сегодня ночью. Это не безопасно. Теперь уходи отсюда.
Вероятно, удовлетворенная хоть таким обещанием Гидеона, Кит нырнула в свой автомобиль. Клэр взяла с нее пример и вскарабкалась в джип Гидеона.
Еще одна ночь без наводок. Без информации. Никакого приближения.
Гидеон скользнул рядом с ней. Она вгляделась в четкие линии его профиля. Ее сердце болело от необходимости прикоснуться к нему. Она разглаживала руками джинсы, чтобы удержаться и не протянуть к нему руки. Он не хотел ее прикосновения. Он не хотел сближения каким бы то ни было способом. Лунный свет пролился через ветровое стекло, золотя волосы его бровей в серебристо белый. Ее пристальный взгляд последовал за светом, к его источнику, тикающей бомбе замедленного действия в небе. Нет другого выбора. Ты одна из нас. Ты не можешь отменить этого.
Маленькое пламя надежды, что она лелеяла глубоко в сердце, затихло.
Глава 15
Собаки, как и люди, могут испытывать приступы депрессии…
- Лучший друг человека: Основной справочник по собаководству.
Клэр не издала ни звука всю дорогу домой, и по взглядам, которые Гидеон посылал в ее сторону, было понятно, что ее молчание его не устраивало. Он не знал, что с этим делать. Но она знала. Она точно знала, что необходимо сделать.
– Хочешь что-нибудь съесть? – спросил Гидеон, когда они вошли в кухню.
Она покачала головой. Удивительно, даже еда не привлекала ее. С тех пор, как она покинула домик у озера, у нее в голове крутился вопрос, который она боялась задать, опасаясь, что он перестанет помогать ей. Но это больше не имело значения. Она должна знать правду. Подняв голову, она пристально посмотрела в его глаза и спросила:
– Почему ты до сих пор не убил меня?
Он моргнул, явно захваченный врасплох.
– Почему ты не убил меня? – настойчиво повторила она. Ее ногти впились в ладони в ожидании его ответа.
Гидеон сжал кулаки за спиной.
– Клэр, я… – он внезапно замолк, не договорив, взволнованно принялся снимать свой пиджак.
Она наблюдала, как он повесил его на спинку стула, и засунула руки в карманы, сжав их в кулаки. Развернувшись, он вышел из кухни, не произнеся ни слова, игнорируя ее вопрос.
Клэр последовала за ним в гостиную.
– Другие агенты сделали бы это. Черт побери, даже твоя сестра.
Он остановился посреди гостиной и повернулся к ней лицом.
– Я намеревался уничтожить тебя.
Она кивнула, обхватывая себя руками, когда опустилась на диван.
– Той ночью в моей квартире. Ты был там. Ты тогда собирался убить меня.
Кивнув, он уставился в окно, выходившее на улицу.
– В моей руке был пистолет, – тихо сказал он, касаясь пальцами своих губ. Губ, к которым она снова хотела прижаться своими даже сейчас. Целовать до тех пор, пока кошмар не раствориться. Безумие – это было единственное слово для этого.
– Я приставил дуло прямо к твоей голове, – он поднес указательный палец к своему виску.
– Ты должен был покончить с этим тогда, – до того как это занесло их так далеко.
Клэр глубоко с содроганием вздохнула, представив его стоящего над ней, пока она спала, с оружием, прижатым к ее голове. Она даже никогда бы не узнала, что добралось до нее. Никогда не увидела бы его лица. Никогда бы не почувствовала тех вещей, которые она чувствовала к нему. Слова Кит ударили по ней, как арктический ветер. "Если ты вообще заботишься о моем брате, то прекрати это до того, как сделаешь ему больно".
Сидя на диване, она наклонилась вперед, горло сдавило от эмоций. Чего она ждет? Некоего ликана, чтобы вышел и изнасиловал ее? Чтобы Гидеон набрался смелости и уничтожил ее? Она проглотила комок в горле. Она слишком сильно беспокоилась о нем, чтобы сделать с ним такое.
Он сделал шаг по направлению к ней. Клэр отклонилась назад и выставила руку, чтобы остановить его, боясь что он дотронется до нее. Если он сделает это, она развалиться на части, рассыплется прямо перед ним. Качая головой, она испустила короткий смешок, что прозвучал странно и хрупко.
– Могу поспорить, ты хотел.
– Ты даже понятия не имеешь, что я чувствую, – прорычал Гидеон. – До тебя я был в порядке. Я никогда не задавался вопросом, что я делаю, – взорвался он, его зеленые глаза сверкали, как изумруды в солнечном свете. – Но ты особенная. Ты…
Клэр упала назад на диван и уткнулась лбом в трясущиеся ладони.
– Пожалуйста, Гидеон. Остановись, – она не могла этого слышать. Она не могла перенести, что он заботиться о ней. Когда она знала, что это никуда не приведет. Она должна была защитить его – и мир – от себя.
– Нет, – прервал он. – Не остановлюсь, – сделав два шага, он встал перед ней, рывком поднял на ноги. – Я не мягкосердечный. Я убивал других. Слишком много, чтоб сосчитать. И я смотрел, как те, кого я любил, были уничтожены прямо на моих глазах… моя мама, мой отец. – Его глаза изучали ее лицо, и она дышала с трудом от очевидной боли. – Если будет нужно, я убью тебя.
Он словно пытался убедить себя, а не Клэр. И прямо тогда она дала клятву, что этого не потребуется. Гидеон перенес достаточно боли в своей жизни. Она не добавит еще.
Клэр поджала губы. Растущая луна позади требовала, чтобы она сделала что-нибудь. У нее не было времени ждать. Не было возможности лгать себе. Те ликаны сегодня вечером знали правду. Так же как и Кит.
Его пристальный взгляд встретился с ее. Напряжение трещало в воздухе, как электричество, осязаемое и устрашающее.
Клэр извернулась, освобождаясь из его хватки.
– Уже поздно.
Его руки нащупали лишь воздух. В какой-то момент она предположила, что его руки схватят ее и потянут назад к себе. И часть ее безрассудно умоляла его сделать это. Она хотела почувствовать его руки на себе вновь. В последний раз.
Вместо этого они просто опустились.
– Спокойной ночи, Клэр, – сказал он, и голос его был ровным и безжизненным.
Ее горло сжалось, и она молча кивнула, неспособная вернуть ему "спокойной ночи". Не тогда, когда это действительно означало прощание.
Клэр убежала до того, как могла упасть перед ним в обморок. Наверху, в своей комнате, она уставилась на диван. Не было смысла расстилать постель сегодня ночью. Она бы не заснула. Опускаясь на диван, она положила голову на подушку, прижимаясь к ней щекой, ища того утешения, которое было ей так необходимо. Прошло несколько минут, до того как она услышала его твердую поступь по лестнице. Он остановился на ее вершине. И она задержала дыхание, сердце ныло, представляя его стоящего там, представляя его смотрящим на ее закрытую дверь. Безмолвно она умоляла его войти, дать ей еще одно воспоминание, которое она унесет с собой в вечность.
Наконец-то Гидеон двинулся, его шаги удалялись по коридору к его спальне. Она должна подождать до тех пор, пока не убедиться, что он спит. Он никогда не услышит, как она крадется вниз по ступеням. Никогда не поймет, что произошло, пока все не будет кончено.
В тишине кухни Клэр пошла в направлении стула, где в куртке Гидеона мирно покоился пистолет. Она засунула руку в карман и обернула пальцы вокруг холодной твердой стали. Теперь, когда она приняла решение, она стремилась покончить с этим. Она хотела, чтоб все закончилось. Пока у нее еще есть мужество.
Поскольку она вытащила револьвер из кармана, она задалась вопросом: чувствовал ли оружейный металл когда-либо что-нибудь кроме холода. Большим пальцем она оттянула назад ударник. Ее палец обвил курок. Она изучала черную сталь в своей руке. Что я делаю? Ответ вернулся быстро и непоколебимо. Заканчиваю это. Для Гидеона. Для себя. Для мира. Это правильно – ответственно, даже если это против инстинкта выживания, который у нее есть. Глубоко в своем сердце Гидеон знает это. Она видела правду, запечатленную в суровых линиях его лица. Она пощадит его от бремени стрелять в нее.
Клэр подняла дрожащую руку и направила ствол в висок, поцелуй оружия был холодным на ее коже. Оружие так сильно дрожало, что она подняла другую руку, схватив себя за все еще трясущееся запястье. Зажмурившись, она начала нажимать на курок.
– Ты собираешься устроить ужасный беспорядок в моей кухне.
Клэр открыла от удивления рот и обернулась.
Молниеносным движением Гидеон выбил пистолет из ее руки. Он прогрохотал на полу в нескольких футах.
Она перевела взгляд с пистолета на Гидеона, яростно задыхаясь. Все же маленькая ниточка облегчения была спрятана под яростью.
Его глаза блестели в затемненной кухне, его высокая, спортивная фигура вырисовывалась в лунном свете, проходящем сквозь кухонное окно над раковиной.
– Никогда не относил тебя к категории трусов.
С резким воплем она кинулась к нему, ударяя его в грудь, руки, лицо, куда угодно, куда ее кулаки могли попасть, безразличные даже к обнаженной коже и свободным пижамным штанам, которые открывали слишком много для ее чувств.
Он понятия не имел, сколько сил ей потребовалось, чтобы поднять пистолет к своей голове. Он понятия не имел, как сильно она хотела жить. Тем более, что она по-настоящему не жила до того, как он появился. Это забрало каждую унцию мужества, когда она подняла пистолет, каждую капельку любви в ее сердце.
– Будь ты проклят, – пошипела она, глаза защипало от горячих слез.
Он схватил ее за молотящие руки. Уступая, он обнял ее руками и вместе с курткой притянул к себе, грудь к груди. Она боролась до тех пор, пока они не свалились на кухонный пол.
– Почему ты делаешь это? – всхлипнула она, линолеум обдал холодом ее спину. – Если ты не можешь сделать это, позволь мне…
Он заставил ее умолкнуть крепким поцелуем.
Клэр сдалась, беспомощная от своего желания, потребности, которую он пробуждал в ней. Ее руки обвили его шею, кожа под ладонями была теплой и мягкой. Не прерывая яростного поцелуя, он поднял ее на руки и понес вверх по лестнице.
Гидеон опустил девушку на кровать и накрыл своим крепким телом, вдавив в мягкий матрас, продолжая целовать ее. Он стремительно отстранился, лихорадочно прервав их поцелуй только для того, чтобы сорвать с нее футболку.
Но потом его руки были повсюду: на ее груди, на бедрах. Схватив ее трусики, он оттянул их и потерся своим естеством о развилку ее бедер.
Клэр толкнула его назад, принуждая лечь на спину. Голодная, жаждущая попробовать его на вкус, она стянула пижамные штаны и раздвинула его бедра. Не отводя от него взгляда, она опустила голову и сомкнула свои губы вокруг его копья. Она водила языком вокруг набухшей головки, посасывала, нежно сжала рукой основание его члена, наслаждаясь, когда он приподнимался над кроватью, толкая себя глубоко ей в рот.
Стоная, Гидеон сильно сжал ее волосы, работая бедрами. Она засосала сильнее, работая язычком по его восхитительной длине, соленой и теплой.
Зарычав, он вывернулся от нее и опрокинул Клэр на спину. Его рот снова заявил на нее права, одновременно он одним диким рывком сорвал ее трусики.
Он пронзил ее одним жестким выпадом. Она закричала, почувствовав его жар, заполнивший ее. Схватив его волосы, Клэр сильно дернула его голову назад, чтобы поцеловать его выгнувшуюся шею. Она облизывала и покусывала сухожилия мышц, туго натянувшихся вдоль его горла.
Гидеон издал глубокий животный стон. Отпрянув, он вбился в нее снова с силой, погрузившей ее в матрас. Он схватил ее руки и прижал к своей теплой груди. Его сердце далеким барабаном стучало под ее ладонями, эхом отдаваясь в ее собственном пульсе. Зеленые глаза сверкали так ярко, что у нее перехватило дыхание.
Его губы овладели ее губами снова. Его руки несли свой собственный жар, обжигая, опаляя щеки Клэр, где он держал ее лицо, наклоняя его под лучшим углом, чтобы исследовать рот языком.
Гидеон входил в ее плоть и выходил из нее, волны пламени текли через ее тело потоками лавы. Ее руки мягко упали по бокам головы и она захныкала, находясь на грани удовольствия и боли. Он схватил одну ее ногу под коленом, и рука обожгла словно каленым железом, когда он потянул ее назад, ища угол для более глубокого проникновения. Голова Клэр откинулась на подушку, из глубины ее груди поднялся судорожный крик.
Она стонала, ее кожа горела, боль туго скрутила ее внутренности. Каждый толчок заставлял ее извиваться под ним. Ее руки хватали его плечи, спину, ягодицы. Она дико двигалась, приближая кульминацию.