- Я не верю! - ужаснулась Доминик. - Мы же были помолвлены!
- Да. Но разве вы не отказались ехать с ним? Разве вы не настаивали на более долгой помолвке?
- Откуда вы это знаете?
- Вашего сеньора Хардинга молчаливым не назовешь, сеньора. Он был мрачным и подавленным, пока в клубе "Сантос" не встретил Изабеллу Сантос. Она пришла туда с братом на какое-то особое мероприятие. Сеньор Хардинг весь вечер не сводил с нее глаз. Он был очарован ею. Вы не будете отрицать теперь, когда видели ее, что она очень привлекательная молодая женщина.
- Конечно. - Доминик нетерпеливо откинула с лица прядку волос. - Продолжайте.
- Я почти все сказал. Легко догадаться, что произошло. Изабелла влюбилась в вашего красивого сеньора Хардинга, а он сделал вид, что влюбился в нее. Шли разговоры о том, что он разорвет свою помолвку, свяжет свою судьбу с нею. Но почему-то, когда дошло до дела, он пошел на попятную. Все отношения - его отношения - закончились ничем! - Сальвадор негодовал, и Доминик вполне понимала, почему. Эти женщины не раскрепощены, как англичанки. У них не принято вести себя свободно с мужчинами, кроме того мужчины, который должен стать мужем. Она могла понять гнев и презрение Винсенте и только удивлялась, как это Джон мог так поступить, продолжая писать ей такие красочные письма.
Вздыхая, она сказала:
- Но это ничего не меняет, Сальвадор. Винсенте все равно ненавидит меня!
Сальвадор включил мощный двигатель автомобиля.
- Он хотел бы, чтобы это было так, сеньора, - ответил он загадочно.
Глава 10
На следующее утро Доминик проснулась рано от непривычного шума уличного движения на близлежащей главной улице. Соскользнув с кровати, она подошла к окнам и печально вгляделась в туманную дымку, поднимающуюся над городом, и блеск океана в отдалении. День опять обещал быть великолепным. Пройдя в ванную, она поспешно ополоснула лицо и почистила зубы, а потом надела все тот же синий костюм. Она не подготовилась к тому, чтобы задержаться в Рио, и из-за этой неожиданности ей нечего было больше надеть.
Тихо открыв дверь, она бесшумно прошла через гостиную, стараясь не разбудить Изабеллу, и вышла из номера. Она спустилась вниз на лифте и улыбнулась, заметив, как изумленно смотрит на нее портье.
На улице еще было не прохладно, но дивно свежо, и она шла медленно, чтобы ветерок помог ей как следует взбодриться.
На углу главной улицы она остановила такси и попросила шофера отвезти ее в больницу Святого Августина. Откинувшись на спинку сиденья, она мечтала, что ее чувство надежды найдет отклик в сердце Винсенте.
В больнице уже кипела жизнь, и ей позволили сразу же подняться на четвертый этаж, где находилась комната Винсенте. Сестра Санчес уже ушла с дежурства, вместо нее сидела сестра Морено, и когда Доминик назвалась, она довольно сильно удивилась.
- Но сеньор Сантос только-только проснулся! - воскликнула она. - Мы будим пациентов из отдельных палат не раньше половины восьмого. А сейчас без пятнадцати восемь. Доминик не сдавалась.
- Но я его жена, сестра Морено, - сказала она. - Надо полагать, время не имеет значения. Как он сегодня?
- Вполне удовлетворительно, - с улыбкой ответила медсестра. - Достаточно скоро можно будет сделать пересадку кожи.
- И он будет здоров?
- Конечно. Может быть, поначалу останутся небольшие шрамы. Но позже - после пластической операции - он будет таким, как до этого несчастного случая.
- Так мне можно его видеть?
- Если вы настаиваете. Но это - в нарушение всех правил, - недовольно ответила сестра Морено.
Доминик пожала плечами, поблагодарила ее и вышла из ее кабинета, направившись к отдельной комнате, где лежал Винсенте. Она постучала, дождалась отрывистого разрешения войти и открыла дверь. Винсенте встретил ее недоверчивым взглядом, спросив:
- Почему ты приехала? Где Изабелла?
- Полагаю, спит в отеле, - ответила Доминик, не выдавая волнения и неуверенности. - Как ты сегодня утром?
- Как можно ожидать, - холодно отозвался он, поворачиваясь так, чтобы поврежденная часть лица была отчасти скрыта от нее.
Закрыв за собой дверь, Доминик подошла к его постели.
- Скажи мне, - попросила она, - что случилось на заводе? Как произошел взрыв?
- Это я выясню, когда выйду отсюда, - коротко ответил он. - Тебе сказали, сколько мне предстоит тут быть?
- Нет. Но Изабелла говорит, что раньше, наверное, тебя переведут в Бела-Виста после успешной пересадки.
- Но сколько? - Он мрачно разглядывал одеяло.
- В целом, наверное, месяц - или даже шесть недель. - Она обошла кровать, чтобы взглянуть на него, - А что?
- Потому что у меня есть дела, - резко отозвался он.
Мгновение он пристально смотрел на нее. Ее взгляд скользнул по обожженной коже лица без всякого отвращения. Оно ее не отталкивало. Это был человек, которого она любила, и единственным ее чувством была волна нежности и сострадания.
Однако Винсенте, кажется, этого не почувствовал. Он опять спросил:
- Почему ты пришла? Тебе было мало вчерашнего?
- Вчера ты не захотел говорить со мной, - дрожащим голосом проговорила она. - А мне надо с тобой поговорить. Изабелла рассказала мне про Валентину.
Лицо его потемнело.
- Ах, вот как! А о Хардинге она тебе тоже поведала?
- Нет. Она не знает, что я знакома с Джоном.
- Ну, конечно! Я забыл. Наверное, тебе не следует упоминать о нем. В конце концов ты не тот человек, с которым бы ей хотелось познакомиться.
- Я не собиралась упоминать о нем. Кроме того, дела Джона меня не касаются.
- Вот как? Разве ты не жалеешь, что не вышла за него замуж? По крайней мере у него хватило бы ума, чтобы…
Он неожиданно замолчал. Как бы ей хотелось узнать, что он собирался сказать!
- Я вышла замуж за тебя, потому что любила тебя, - с трудом выговорила она.
- Правда? Я вижу, ты употребила прошедшее время.
- Перестань ловить меня на слове! Почему ты женился на мне? Это вопрос посложнее, не так ли? - Голос ее чуть не сорвался, и она с трудом сглотнула.
Винсенте откинулся на подушках, пристально глядя на нее.
- Ты никогда не узнаешь, почему я на тебе женился, - жестко сказал он. - Потому что я не собираюсь тебе говорить. Так что тебе есть над чем подумать, чтобы отвлечься от этого! - Он на секунду указал на свою щеку, потом перевернулся на живот, подперев голову руками. - А теперь убирайся, я не хочу больше тебя видеть!
- Винсенте, перестань! - взмолилась она. - Ты, наверное, никогда не ревновал, иначе ты не вел бы себя так.
Он снова перевернулся на спину.
- Вот что ты хочешь сказать? Что ты ревновала? - он говорил сардонически. Доминик беспокойно шевельнулась.
- Да. Да, конечно. Винсенте презрительно улыбнулся.
- Боже мой! - горько сказал он. - Как ты умеешь все перевернуть! У тебя не было абсолютно никаких оснований для ревности!
- Теперь я это знаю… но… ну, ведь даже в день нашей свадьбы ты намеренно дразнил меня!
Винсенте сел на постели. Лицо его было совершенно серьезным.
- Это другое дело, - холодно сказал он. - Я… я хотел тебя тогда!
- А теперь - нет? - Доминик прижала руки к щекам.
- Так - нет, - прозвучал унизительный ответ.
Доминик вгляделась в него, не в силах поверить, что он мог так измениться, но во всем его лице читалась только жестокость и горечь. С приглушенным рыданием она повернулась и бросилась к двери, с трудом открыла ее непослушными пальцами и побежала по коридору, не обращая внимания на изумленные взгляды медсестер и санитаров, мимо которых она бежала. Один раз она услышала, как ее окликнули, но не стала возвращаться. Обернувшись, она увидела, что это сам Винсенте стоит в дверях своей комнаты, и она еще ускорила свой бег, захлопнув дверцы лифта почти с паникой. Только оказавшись в такси, по дороге обратно в отель, она дала волю жгучим слезам, которые хлынули по щекам, заливая ее горе.
Когда Доминик вернулась в отель, Изабелла завтракала. Увидев покрасневшие от слез глаза золовки и ее напряженное лицо, она не стала спрашивать, где та была. Очевидно, ей это было ясно. Вместо этого она сообщила Доминик, что разговаривала с матерью-настоятельницей и решила принять ее предложение ненадолго вернуться в Минха-Терру.
- Я уверена, что это - хорошая мысль, - сказала она со своим обычным спокойствием. - Сальвадору не трудно будет отвозить меня в Рио навещать Винсенте, пока его не переведут в Бела-Виста. Я узнаю об этом сегодня утром.
Доминик только кивнула, слабо улыбнулась и пошла умыть лицо.
В тот же день, немного позже, когда Изабелла снова побывала у Винсенте, они вернулись с Сальвадором в Бела-Виста. Казалось, Изабелла была поглощена собственными мыслями. Пару раз она начинала было что-то говорить Доминик, но в последний момент останавливала себя.
Так для Доминик начался самый длинный и печальный месяц ее жизни. Как и сказала Изабелла; через десять дней Винсенте перевели в больницу Бела-Виста, и он продолжал быстро идти на поправку. Изабелла бывала у брата почти каждый день, но вопреки ожиданиям не спорила с ним. Доминик иногда надеялась, что Изабелла попытается убедить ее навестить брата, что дало бы ей предлог туда пойти: хотя Доминик и говорила, что не хочет этого, невозможность видеть Винсенте давила на нее тяжелым грузом. Она подробно расспрашивала Изабеллу и о пересадке кожи, и об остальных его травмах, часто сама звонила в больницу и разговаривала с врачом.
Если персонал больницы и удивлялся, что она никогда не приходит туда, то они, видимо, объясняли это для себя ее естественным отвращением к уродству, и, хотя это было ей неприятно, она решила не сдаваться и не появляться там только для того, чтобы Винсенте снова ранил и унизил ее. У него еще будет эта возможность, когда он вернется домой. А этого момента она ждала - и боялась больше всего.
Иногда ей хотелось, чтобы он окончательно порвал с нею, развелся бы с ней на любом основании, но в большинстве случаев она сознавала, что если даже он это сделает, она никогда уже не будет прежней. Жизнь с Винсенте полна бурь, но без него - это вообще не жизнь.
Когда пошла третья неделя пребывания Винсенте в больнице, Фредерик Ривас пришел навестить Доминик. В это время Изабелла была в больнице, и Доминик тепло пригласила его зайти, радуясь, что будет с кем поговорить. Она избегала поездок в город, зная, какие там идут разговоры и измышления.
- Как поживаете? - мягко спросил Фредерик. - Вы сильно похудели, Доминик. Вы тяжело переживаете происшедшее? Доминик выдавала улыбку.
- Спасибо, я в порядке. Вы правильно сказали - это тяжело, но… но… насколько я знаю, ему гораздо лучше.
- Винсенте? - Фредерик пожал плечами. - Он быстро поправляется. Я виделся с ним только вчера. По правде… по правде говоря, именно поэтому я и пришел. Доминик напряглась:
- О… да? Ее нервы дрожали, как натянутая тетива, от одного только упоминания его имени. Она неровными шагами подошла к звонку и, вызвав Сальвадора, попросила его, чтобы им с сеньором Ривасом принесли горячего шоколада. Закуривая, чтобы успокоиться, она сказала:
- Продолжайте, пожалуйста, сеньор Ривас.
- О", называйте меня Фредерик, пожалуйста! - воскликнул он, и Доминик с улыбкой кивнула. - Так, - проговорил он, - вы не навещали мужа с момента его возвращения в Бела-Виста?
Доминик сжала губы.
- Это так, - натянуто согласилась она.
- Почему? - нахмурился Фредерик. - Это вас так расстраивает?
Доминик молча покачала головой, не доверяя своему голосу. Потом сказала:
- Нет. Нет, это не так. Только… Но, какой смысл? - Она прикусила нижнюю губу, чтобы она не дрожала. - Вам можно прямо сказать, сеньор, то есть Фредерик: мой муж не хочет меня видеть.
- Вы это не всерьез!
- Нет, всерьез. А теперь, пожалуйста, не будем больше об этом говорить. Мне… мне это тяжело.
- Могу понять. Но вы не правы. Винсенте хочет вас видеть. Его тяготит необходимость так долго быть в больнице, когда ему так сильно хочется поговорить с вами!
- Ах, нет, вы ошибаетесь! - ответила Доминик. Глаза ее неестественно ярко блестели. - Ну, вот и Сальвадор. Сальвадор, поставьте его сюда, пожалуйста.
После того, как Сальвадор вышел, а Доминик вручила Ривасу чашку шоколада, тот сказал:
- Почему вы так уверены в этом, Доминик?
- Это… это мое личное дело, - неловко ответила она. - Мне бы не хотелось это обсуждать.
- Тем не менее Винсенте действительно хочет вас видеть. В моем присутствии он снова спросил Изабеллу, почему она не взяла вас с собой.
Доминик встала.
- Я… я… Вы хотели еще что-нибудь сказать? То есть… я не хочу вас прогонять, но… ну, это бесполезно! Я не намерена посещать мужа, вот и все.
Казалось, Фредерик Ривас был ошеломлен, но больше не заговаривал на эту тему и только странно посмотрел на нее, когда думал, что она этого не видит. Но Доминик это замечала, замечала и то, что она вызывает у него раздражение. Он верил ей не больше, чем она - ему. Если Винсенте притворяется, что хочет ее видеть, чтобы все решили, что их отношения наладились, то это его дело. Она в этом не собирается участвовать. Она не пойдет туда притворяться преданной и любящей женушкой только для того, чтобы успокоить его друзей.
Но тем не менее, когда Ривас распрощался и ушел, Доминик подумала: почему Изабелла ничего ей об этом не говорила? В конце концов ей-то известно, почему Доминик не собирается навещать Винсенте, поэтому она могла бы сказать ей. Но, может быть, она подумала, что было бы жестоко передавать ей то, что почти наверняка - всего лишь притворство.
В течение следующих дней ей несколько раз звонили знакомые Винсенте с завода. Все они спрашивали о его здоровье. Доминик решила, что, видно, Фредерик Ривас пытается пристыдить ее, чтобы она пошла в больницу и сама разузнала все о муже.
А потом, однажды вечером, к ней пришел еще один человек. Изабелла отдыхала, и Доминик сидела во внутреннем дворике одна, когда до нее донесся звук подъезжающей машины. Пройдя через гостиную, она выглянула из двери и увидела, как из-за руля автомобиля вылезает Джон Хардинг. Широко открыв глаза, она наблюдала, как он подходит к ней, и не могла подавить удовольствия при его виде: ведь в конце концов он был ее соотечественником, и когда-то они были очень близки друг с другом.
- Хэлло, Дом, - произнес он с теплой улыбкой. - Как приятно снова тебя видеть!
- Хэлло, Джон. - Доминик кусала губы. - Что ты здесь делаешь?
Поднявшись по ступенькам, Джон остановился рядом с ней.
- Ты не хочешь пригласить меня войти и предложить выпить? Ведь я знаю, что босса нет. Доминик колебалась. Казалось неким предательством приглашать его в дом Винсенте в отсутствие самого Винсенте. Но тут она вспомнила об Изабелле и, небрежно махнув рукой, сказала:
- Пройдем во дворик. Мы можем там поговорить.
Во дворике был Сальвадор, взглянувший на спутника Доминик с глухим презрением.
- Я не думаю, что сеньор… - начал было он, но Доминик взглядом заставила его замолчать.
- Принесите лимонаду со льдом, - хладнокровно распорядилась она. - Пожалуйста, Сальвадор.
- Кто он? Твой телохранитель? - саркастически осведомился Джон, разваливаясь в шезлонге. - Иди, садись. Я хочу с тобой поговорить.
Доминик уселась как можно дальше от него и сказала:
- Да, а я хочу поговорить с тобой.
- О? Почему?
- Я хочу узнать об Изабелле Сантос, - напрямую ответила Доминик. - Не пытайся отрицать, что ты… ты флиртовал с ней. Джон был несколько ошарашен.
- Ладно, ладно, Доминик, не буду тебя обманывать. Да, я был знаком с Изабеллой. И да - я был близок с ней.
- Насколько близок?
- Ну, послушай, я пришел повидаться с тобой, а не слушать выговоры по поводу Изабеллы. Все это в прошлом.
- Может, в твоем прошлом. Но не в моем, - парировала Доминик, начиная сердиться. - И вообще, почему ты сегодня сюда явился? Что заставило тебя столько выжидать?
- Что ты хочешь сказать?
- Ну, кажется, ты неспроста появился здесь спустя столько времени.
- Я скажу тебе, почему пришел. Вчера я услышал, как Ривас разговаривал на заводе с одним из своих приятелей у себя в кабинете. Он не знал, что я рядом, но я слушал их, и угадай, что я услышал? Доминик Сантос не навещает своего мужа в больнице!
Доминик покраснела.
- А, понимаю.
- До этого я не подозревал, что между вами не все в порядке, но, Бог мой! Я рад, что узнал.
- Почему?
- Ну, Господи, это доказывает то, чего я все время опасался. Ты увлеклась этим парнем, ты не видела, что он просто завлекал тебя. Я мог бы знать…
- Ты ничего не знаешь! - воскликнула Доминик, вскакивая. - Как ты смеешь приходить сюда и пытаться вмешиваться в мои дела! Разорвав нашу помолвку, я не ошиблась, Джон. Только сейчас я начинаю понимать, что мне грозило. И ты писал мне! Говорил, как скучаешь, а в это время крутил роман с Изабеллой Сантос!
- Это был не роман! - запротестовал он, тоже поднимаясь.
- А как ты тогда назовешь это, Джон? - спросил за их спинами тихий голос, и Доминик прижала руку к губам, увидев, что там стоит Изабелла и наблюдает за ними.
- Ах, Изабелла! - слабо вскрикнула Доминик. - Мне так жаль, что ты должна была это слушать!
Изабелла вышла на середину дворика.
- Ну, а мне не жаль, Доминик. Я рада. Это объясняет так много, так много! Я правильно поняла тебя? Ты была невестой Джона Хардинга? Это тебе он писал в Англию?
- Да, это так, - подтвердила Доминик, кивая. - Я… я приехала сюда, чтобы выйти замуж за Джона. Но я встретила Винсенте, и… ну, и все!
- Он специально отнял тебя у меня, - резко сказал Джон. Он посмотрел на Изабеллу. - Когда я покончил с тобой, - эти слова заставили Изабеллу чуть заметно вздрогнуть, - в тот момент я ожидал, что меня уволят, отправят обратно в Англию. Но у твоего чудесного братца был план мести получше, а? Ему было бы мало просто меня уволить. Ему нужно было разбить мне жизнь, отнять у меня ту, которую я одну только любил по-настоящему.
Не отрывая пальцев от губ, Доминик отчаянно старалась сохранить самообладание. Эти слова, такие резкие и жестокие, казались все же такими вероятными, что сердце ее готово было разорваться.
Но Изабелла не все сказала.
- И ты серьезно думаешь, что мой брат мог бы зайти настолько далеко, чтобы жениться на женщине, которую не любит? - презрительно спросила она у Джона с надменностью, напомнившей ее брата. - Он вполне мог решить, что отнимет у тебя девушку, он вполне мог планировать именно это. Это как раз то, что мог бы сделать Винсенте. Он не забыл бы о мести. Но он не женился бы на ней. Он мог бы обольстить ее, соблазнить ее, вернуть ее тебе, как игрушку, побывавшую в чужих руках, но не жениться на ней!