В тот момент, когда Владимир подошёл совсем близко, я, закрыв глаза, спустила курок, но выстрела не последовало. Владимир не переставал смеяться, и я спустила курок ещё несколько раз. Безрезультатно… Поняв, что в пистолете нет ни одного патрона, я беспрепятственно позволила Владимиру отобрать у меня оружие и с болью в голосе закричала:
– Скотина! Твой пистолет не заряжен. Если бы я знала, что он пустой, я бы никогда не позволила себя похитить. Я до последнего думала, что ты можешь меня убить! Какая же ты скотина!
– Ты жалеешь, что осталась жива?!
– Я жалею, что не ударила тебя чем-нибудь тяжёлым по голове сразу, как только ты вошёл в мою квартиру.
– А почему ты думаешь, что я не могу прикончить тебя без пистолета? Я могу тебя задушить, ударить ножом, – глаза Владимира светились каким-то демоническим огнём. – А ведь ты сейчас чуть-чуть меня не убила! Ведь ты же, сучка, несколько раз спустила курок. Если бы пистолет был заряжен, то на моей груди уже бы красовалось несколько кровавых пятен. А ведь я чуть было не поверил, что ты действительно не собираешься от меня бежать, а будешь ласковой и покладистой. Ты в очередной раз меня обманула, наглая дрянь!
Я смотрела в глаза Владимиру, а в голове навязчиво пульсировало – пистолет был не заряжен. Я столько времени опасалась, что этот псих может всадить в меня пулю, а, оказывается, пистолет просто-напросто пуст и не представляет никакой опасности. Если бы я знала это заранее, то никогда бы не очутилась в этой дыре и не позволила бы ему себя запугать.
– Я тебя ненавижу! – завопила я и, не помня себя, закатила Владимиру увесистую пощёчину. – Ты умалишённое, грязное, недалёкое и похотливое животное! Если ты думаешь, что я буду торчать здесь с тобой до конца света, то глубоко ошибаешься!
Схватив лежащий на столе нож, я стала отступать к входной двери и, взявшись за ручку, сквозь слёзы посмотрела Владимиру в глаза.
– Дай мне уйти.
– Куда? На улице ночь. Ты что, дура, не понимаешь, что если я позволю тебе уйти, то тебя больше никто и никогда не найдёт?!
– Мне нужны документы на машину, – говорила я, не помня себя.
– Зачем они тебе, если ты даже не знаешь, в какую сторону ехать? Да ты и ста метров не проедешь, как тебе дорогу перекроют, выкинут из машины и даже опомниться не дадут. Тебе что, реально жить надоело? Никаких документов и ключей от машины ты не получишь!
– Тогда я пешком пойду. – Рыдая в голос, я распахнула входную дверь.
Владимир схватил меня за плечи и попытался затащить в дом, но я стала сопротивляться и громко кричать:
– А ну-ка отпусти меня немедленно! Быстро отпусти!!! Я больше так не могу! Я не хочу здесь оставаться ни одной минуты! Я хочу домой!!! Я начинаю здесь с тобой сходить с ума!
Владимир схватил меня за шиворот и что было силы швырнул о стенку. Я поднялась, зажала нож в руке и вонзила его в негодяя. Владимир, как-то странно взглянув на меня, неожиданно обмяк и повалился на пол.
– О, боже…
Перед глазами всё поплыло. Помертвев от ужаса, я, не мигая, смотрела на нож, торчащий у мертвеца из груди. Кровавое пятно становилось всё больше и больше. В голове застучало: "Я убила человека, я убила человека…" Руки дрожали, мысли путались, сердце готово было выскочить из груди.
– Как же так…
Взяв себя в руки, я подбежала к висящим на стуле брюкам, достала из кармана ключи от машины и, выбежав на улицу, села в машину. Завела мотор, заблокировала двери и попыталась хоть что-нибудь увидеть в жуткой темноте. Я действительно не имела ни малейшего представления о том, куда ехать. Сразу вспомнились слова Владимира, что я никогда не найду дороги обратно и заблужусь в этой глуши. Но сейчас меня больше волновала другая проблема: я только что убила человека, и если дед Семён вызовет милицию и подробно меня опишет, то меня сразу найдут и посадят. Дед Семён – единственный, кто видел меня и знал, что я была здесь. Кроме меня никаких подозреваемых больше нет. Получается, что Семёну лучше не видеть Владимира мёртвым. Пусть думает, что мы собрались и уехали в город.
Вернувшись в дом, я села на корточки рядом с моим похитителем, который больше не представлял никакой опасности, и, набравшись смелости, вынула из его груди нож. Схватив за ноги, я поволокла его к двери. Вытащив труп на улицу, я попыталась уложить его на заднее сиденье автомобиля. Это оказалось достаточно сложно. Тело Владимира стало каким-то деревянным и не гнулось, а руки и ноги растопыривались в разные стороны. Само ощущение, что я заталкиваю в машину мёртвого человека, вызывало во мне омерзение, но всё же я справилась с этой задачей.
Затем я пошла в избу, чтобы скрыть следы преступления. Нашла тряпку и принялась вытирать кровь. Кровавый след тянулся до самого крыльца. Почувствовав, что меня сейчас вытошнит, я полезла в шкаф и, найдя запасы спиртного, достала бутылку шампанского. Открыв её, я жадно принялась пить прямо из горлышка.
Мне стало очень жалко себя. Что же я так глупо распорядилась своей судьбой? Перспектива провести всю молодость в тюрьме меня не радовала. Чтобы избежать наказания, я должна как можно быстрее всё здесь убрать и избавиться от трупа. Я заправила скомканную кровать, завернула в наволочку вещи Владимира, бросила туда окровавленный нож и, завязав всё в узел, отнесла в машину. Затем вымыла грязную посуду, поставила всё на свои места и ещё раз протёрла пол влажной тряпкой, расстелив затем её на крыльце.
Окинув дом придирчивым взглядом, я выключила везде свет, захлопнула дверь и, прихватив с собой шампанское, отправилась к машине. Сев за руль, я посмотрела на бездыханное тело Владимира и дрожащими руками поднесла бутылку ко рту. Я надеялась, что алкоголь поможет мне успокоиться, не дав сойти с ума. Дорогу до реки я запомнила. Это было недалеко. На машине всего несколько минут.
Доехав до реки, я остановилась и, взглянув на темный лес по сторонам, съежилась от страха. Я допила для храбрости шампанское и почувствовала себя пьяной. Именно это мне и было сейчас необходимо…
Достав из машины узел с вещами, я вынула из него нож и бросила его в воду. Сам узел я спрятала в густом малиннике на берегу. Затем, пошатываясь, подошла к машине и, схватив тело за холодные голые ноги, стала вытаскивать. Когда мне всё же удалось это сделать, я, плохо соображая, поволокла его к реке. Меня колотило всё больше и больше.
В фильмах, перед тем как труп скинуть в воду, к его шее обычно привязывают груз, чтобы он не всплыл на поверхность. Нужно найти верёвку и камень. Если камень ещё можно было найти, то вот верёвки у меня не было. Бросать труп в воду без груза совершенно бесполезно. Он не потонет, и уже утром его увидят местные. И если его вдруг обнаружит дед Семён, то меня тут же упекут за решётку. Поэтому передо мной возник вопрос: где взять верёвку.
Открыв багажник, я перерыла его содержимое, но не нашла ничего подходящего. Я продолжила поиски в салоне, но вдруг раздался звук подъезжающего автомобиля, и мне не оставалось ничего другого как броситься в кусты.
ГЛАВА 9
Я сидела ни жива ни мертва и, раздвигая ветки, наблюдала, как из старой "Волги" вылезает компания молодых людей – двое парней и две девушки. Один из парней держал в руках гитару.
– Я же говорил, что это замечательное место. Кругом ни души, только дикая природа. Предлагаю искупаться и поесть. Сегодня переночуем в спальниках, а уже завтра утром поставим палатку. Кто за такую программу?
– Я за! – крикнула одна из девушек.
На ходу сбрасывая одежду, она побежала к реке и наткнулась на автомобиль Владимира.
– А тут кто-то уже есть. Не такое уж и дикое место.
Один из молодых людей подошёл к автомобилю и растерянно пожал плечами:
– Нет никого.
– Наверное, купаются, – предположила девушка и посмотрела по сторонам. – Ребята, а там кто-то на берегу лежит.
– Где?
– Да вон. Мужчина, совершенно голый.
– Может, он мёртвый?
– Ой, ребят, я боюсь, – тоненьким голоском пропищала девушка, закрыв рот ладонью.
– Девчонки, будьте здесь. Мы сейчас с Михой посмотрим, что там случилось.
Когда молодые люди спустились к берегу и один из них перевернул Владимира, я прокусила нижнюю губу до крови, чуть было не закричав от страха и боли.
– Девчонки, да здесь что-то произошло. Труп валяется.
– Утопленник, что ли?
– Да я бы так не сказал. На груди рана.
Последних слов было достаточно, чтобы я бросилась прочь от этого жуткого места. Я скинула шлёпанцы и неслась по траве босиком, совершенно не понимая, куда именно я бегу, но стараясь оказаться как можно дальше. Когда мои силы были уже на исходе, я, поняв, что нахожусь в каком-то поле, упала на траву и попыталась отдышаться.
Идти куда-то среди ночи было совершенно бессмысленно. Я лежала, смахивала слёзы, смотрела в небо и размышляла о том, что произошло дальше, после того как компания увидела лежащий на берегу труп… Либо молодые люди тут же позвонят в милицию, либо предпочтут откреститься от страшной находки и побыстрее и подальше уехать. По идее, у нас сейчас не так много добровольцев, готовых тратить своё время на общение с милицией. Наши органы правопорядка умеют любого свидетеля превратить в обвиняемого.
В любом случае, меня никто не видел. Есть только один человек, который может рассказать обо мне, это Семён. Для того чтобы выйти на деда Семёна, милиции потребуется опросить местных жителей. Даже и если он обо мне расскажет, то ещё нужно установить и доказать тот факт, что Владимира действительно отправила на тот свет именно я.
Тут я вспомнила, что перед тем, как меня похитить, Владимир забрал все мои сбережения. Когда он давал деду Семёну деньги на продукты, то ходил к машине. Значит, и мои деньги остались лежать там. По всей вероятности, где-нибудь в бардачке. Сожалеть о них не имело смысла, ведь самое главное – это то, что я осталась жива, а всё остальное не имело значения. Главное, добраться до дома и зажить так, словно всё, что со мной произошло, это обычное недоразумение, которое я смогу перенести с высоко поднятой головой. И уж если мне когда-нибудь придётся отвечать за случившееся, то для начала пусть докажут, что убийство было умышленным. Я убила Владимира в целях самозащиты, после того как он почти двое суток удерживал меня заложницей у себя в доме. Если бы я его не убила, то ещё неизвестно, чем бы это всё могло закончиться. Это была единственная возможность сбежать из этого ада и тем самым сохранить себе жизнь.
Уставшая, совершенно измождённая, я лежала на траве, свернувшись калачиком, и сама не заметила, как задремала. Проснувшись, я попыталась вспомнить всё, что со мной произошло. Поёжившись от холода, поднялась, поправила мятый халат и осмотрелась по сторонам. Я стояла посреди поля, на котором уже давно ничего не выращивали, и старалась понять, в какую сторону мне лучше всего двигаться.
Выбрав такое направление, чтобы лесополоса оставалась позади, я вышла на узкую дорогу и стала ждать, вдруг по ней проедет какой-нибудь автомобиль. Голосовать здесь было довольно опасно, но я была в таком отчаянии, что села бы абсолютно в любой автомобиль, лишь бы оказаться в Москве.
Наверное, кто-то там, наверху, услышал мои молитвы, и позади меня послышалось урчание двигателя. Запахнув халат поглубже, я встала на обочине, вытянула руку и приготовилась ловить машину. Но то, что произошло дальше, не поддавалось никакому описанию. Мимо меня на огромной скорости пронёсся автомобиль и влетел в стоящее неподалёку дерево. Я лишь чудом успела отскочить, упав при этом в канаву.
– О, чёрт, – прошептала я, выбираясь из неё.
Собравшись с духом, я подошла к кабриолету, из которого валил дым. Капот автомобиля был жутко помят и напоминал груду металла. Сквозь едкий дым было видно, что в машине находится мужчина без сознания, с его виска тоненькой струйкой стекала кровь. Я боялась, что его сильно зажало и я вряд ли смогу его вытащить из искорёженного салона. Однако, к моему удивлению, я совершенно беспрепятственно это сделала. Нащупав пульс, я убедилась, что пострадавший жив. В этот момент в кабриолете что-то зашипело и заискрило. Испугавшись, я поспешила отволочь мужчину в канаву. Не успела я толком отдышаться, как прогремел мощный взрыв и кабриолет запылал. Если бы это произошло на несколько секунд раньше, то меня бы уже не было в живых. Я в очередной раз сыграла со смертью и вышла победителем.
Достав из кармана мужчины мобильный телефон, я набрала номер скорой помощи и, запинаясь от волнения, заговорила:
– Алло. Тут авария произошла. Я не знаю адреса, потому что понятия не имею, где нахожусь, но человек ещё живой. Спасите его, пожалуйста.
Неожиданно мужчина открыл затуманенные глаза и посмотрел на меня.
– Где я?
– Вы попали в аварию. Я хотела вызвать "Скорую", но не знаю, где мы находимся.
– По спутнику вызови. Диспетчер сообщит.
– Как это?
– У меня машина со спутниковой сигнализацией. Наше местоположение определят по спутнику и вызовут помощь. Посмотри записную книжку в телефоне.
– Хорошо, – кивнула я, но от меня ничего не потребовалось, так как диспетчер перезвонил сам и пообещал в срочном порядке вызвать "Скорую помощь".
– Вы как себя чувствуете? – Я наклонилась к раненому.
– Паршиво, – честно признался тот и застонал. – А ты откуда такая взялась? В лесу, да ещё и в ночной рубашке?
– Это не ночная рубашка. Это халат.
Я присела около незнакомца. Достала из кармана брюк носовой платок, положила его голову к себе на колени и бережно вытерла рану на виске.
– Послушай, а ведь если бы не ты, то я бы взорвался в машине. Такая хрупкая, а смогла меня вытащить.
– Но это оказалось не так уж и сложно, – заметила я, подумав, что этой ночью я вовсю таскала труп и он казался мне тяжелее.
– Скажешь тоже. Я же как-=никак крепкого телосложения.
– Надо же, а я даже и не заметила.
– Меня Игорем зовут.
– А меня Алиной.
– Ничего, что я сразу на ты?
– Конечно, ничего.
– Ты со мной "скорую" дождешься?
– Обязательно. Разве я могу тебя оставить тут одного? Знаешь, а ведь ты реально в рубашке родился.
– Это не я в рубашке родился. Это ты спасла мне жизнь. Ты мой ангел-хранитель. Я был уверен, что у меня есть ангел-хранитель, но не знал, как он выглядит. Так вот, теперь я знаю. Ты сберегла меня в страшный час от смерти.
Игорь взял мою руку и с нежностью поцеловал.
– В этом халате ты похожа на ангела.
– Ну с чего ты взял? Какой я ангел?
– Это какое-то внутреннее чутьё. Оно никогда меня не подводит. Я же знал, что во всех сложных ситуациях кто-то сверху меня всегда оберегает. К одному моему знакомому ангел-хранитель явился в виде кошки. А ты явилась ко мне в человеческом обличье. Если ты меня так легко вытащила из разбитого автомобиля за секунду до взрыва, значит ты наделена какой-то невидимой силой. В любом из нас есть как добро, так и зло. Иными словами, ангел вечно борется с чёртом. Я до этого момента жил неправедно, совершал злодеяния, и чёрт ликовал. Я находился в его власти. И вот появилась ты и прогнала чёрта. Я так тебе благодарен. У тебя храброе и доброе сердце. Что-то меня на философию потянуло. Ты ещё не устала?
– Нет. Ты очень интересно говоришь. А что произошло? Почему ты ехал на такой большой скорости?
– Мне перерезали тормозные шланги, – мужчина тут же изменился в лице и стал необычайно суровым.
– Как?
– С этим разберусь позже. Я люблю быстро ездить, тем более машина позволяет. Погода хорошая – грех не погонять с открытым верхом. Разогнался и почувствовал, что тормозов нет. Старался хоть как-то скорость снизить. А затем, смотрю, прямо по дороге девушка в ночной рубашке идёт, я глаза протёр, думал – померещилось, и в дерево въехал.
– Это не ночная рубашка, а халат, – вновь повторила я и промокнула рану на голове своего нового знакомого.
– А у тебя у самой губа разбита. Ты в какой-то переплёт, что ли, попала? Если не хочешь, не отвечай.
– Не хочу.
Пока мы ждали "скорую", лежавший на траве мужчина сделал несколько звонков, грозно повторяя одно и то же, что ему перерезали тормозные шланги и как только он оклемается, то уроет всех к чёртовой матери. Когда он пытался повысить голос, то тут же хватался за голову и морщился от боли.
– Было бы лучше, если бы ты сейчас не нервничал, – старалась убедить его я, видя как в нём нарастает агрессия. – Пусть тебя врачи посмотрят. А можно я с твоего телефона позвоню?
– Никаких проблем. Позвони.
Я тут же набрала Ленкин номер и, как только она сняла трубку, взволнованно заговорила:
– Леночка, ты меня, наверное, уже потеряла.
– Алинка, потеряла – это слишком мягко сказано, – не поверила своим ушам Ленка. – Между прочим и не только я. Тебя уже на работе обыскались. Что случилось? У тебя телефон недоступен. Тебя нигде нет. Я уже не знала, что и думать.
– Не волнуйся. Со мной всё в порядке, – попыталась успокоить я подругу.
– Ну почему ты не могла раньше мне позвонить?
– У меня не было возможности.
– Ну ты даёшь.
– Я тебе позже всё объясню.
– Ты только больше так не пропадай, а то прямо страшно за тебя становится. Ты с кем? Где?
– Лена, я звоню не со своего телефона. Я скоро тебе всё расскажу.
Отдав Игорю мобильник, я посмотрела на парочку подъезжающих к нам джипов и удивлённо спросила:
– Кто это?
– Это мои ребята. Я им позвонил и велел срочно к нам ехать, а то в ожидании "скорой" можно сойти с ума.
ГЛАВА 10
Через несколько минут прибыла "скорая". Игорю перевязали голову и сделали обезболивающий укол. От госпитализации он сразу отказался и, услышав, что ничего особо страшного у него нет, достал из кармана сигарету и закурил вопреки уговорам врачей, утверждавших, что ему требуется постельный режим.
– Да что ж мне теперь, не курить, что ли? – Возмущению Игоря не было предела.
– Вам не только курить нельзя, но и лежать надо, – укоризненно замечали медики.
– На том свете все отлежимся, а пока живём, нужно двигаться. Движение – это жизнь.
– Игорь, можно я доеду с тобой до Москвы? – на всякий случай спросила я, когда он подошёл к одному из джипов.
– Алин, ну понятное дело, я тебя здесь в лесу в одной ночной рубашке не оставлю, – изумлённо ответил он.
– Это халат, а не ночная рубашка, – в который раз поправила я его.
– Садись в машину. Я тебя слишком долго искал, чтобы взять вот так и отпустить.
Не обратив внимания на последнюю фразу, я села в джип и устало откинула голову к окну. Игорь сел рядом и скомандовал:
– Едем в Москву. Со службой охраны уже созвонились?
– Созвонились. Сейчас Макс плёнку просматривает, может увидит кого постороннего у дома.
– В том-то и дело, что посторонний на охраняемую территорию не пройдёт. Это сделал кто-то из своих. Кого-то купили. Немедленно найдите предателя, а я уж с ним сам разберусь. Чтобы в кратчайшее время выяснили, кто эта продажная тварь.
– Игорь, этим уже занимаются, – сказал сидящий впереди мужчина.