Когда Эбби вернулась, Зан уже ожидал ее за дверью и, поцеловав, сам отправился принимать душ, оставив ее наедине со стаканом вина.
Спустя пятнадцать минут он появился снова, но теперь какое-то странное напряжение угадывалось в линии его плеч. Встав рядом с кроватью, Зан посмотрел на Эбби сверху вниз, в руках он держал какую-то вещицу и как будто не знал, что с ней делать.
– Что это у тебя? – спросила она.
Он сомкнул пальцы.
– Эбби, я хочу попросить тебя…
– О чем? Что такое?
– Давай уедем из города. – Его как будто прорвало. Эбби была в замешательстве.
– Э… когда?
– Прямо сейчас. Или завтра утром, после того как ты выспишься.
– Не понимаю… Куда я поеду, и потом…
– Куда угодно: в Мексику, в Канаду. Здесь происходит что-то странное, и я боюсь, что не смогу защитить тебя. Наконец, давай просто прокатимся: в это время года немыслимо красиво на скоростном шоссе Банф-Джаспер. Поедем на юг, найдем пляж, позагораем…
Сердце Эбби заколотилось сильнее.
– Зан, я совсем не против, но сейчас не самое подходящее время. Мне нужно найти того, кто…
– …убил Элани. Точно. Мы с тобой уже видели, что произошло, как только ты сунула нос в этот темный чулан. А если меня не будет с тобой в следующий раз, когда из чулана выскочат эти чудища?
Эбби содрогнулась и отставила стакан с вином.
– Я не об этом, я о работе. Мне кажется, что меня вот-вот выпрут, но даже если и так, завтра состоится церемония открытия, и для меня будет совершенно непрофессиональным поступком сложить вещи и уехать не попрощавшись. Мне по крайней мере нужно показаться и постараться…
– Подожди. – Зан резко вскинул плечи. – Ты что, собираешься на завтрашний вечер с этим хлыщом?
Теперь Эбби поняла, что чувствует птичка, которая влетела в комнату и не может найти форточку, чтобы вылететь наружу.
– Я… ну…
– Ты! – Голос Зана звучал недоверчиво.
Внезапно то, что он держал в кулаке, треснув, сломалось, и Зан положил обломки на комод.
– Это же надо! Ты пойдешь!
– Все не так, как ты думаешь, – пролепетала Эбби. – Ты не так это понимаешь.
– В самом деле? Тогда объясни.
– Ну, это всего лишь вежливость, понимаешь? Речь идет не о свидании. Тот человек – наш крупный спонсор, поэтому Дови договорился, и все рассчитывают на меня, а я…
– А ты согласилась.
Эбби вскинула руки.
– Да! – закричала она. – Согласилась! Убей меня теперь! После той жуткой ссоры прошлой ночью я думала, что осталась совсем одна. И не тебе меня обвинять!
– Я тебя и не виню, просто стараюсь донести до тебя, что ты больше не одна. На тот случай, если ты еще не в курсе.
– О, конечно, я в курсе! – Эбби соскочила с постели и схватила Зана за руку. – Я хочу быть с тобой и после завтрашнего вечера, я уже никогда…
Зан отдернул руку и хмуро уставился на нее.
– Так не пойдет, – угрюмо сказал он. – Позвони этому парню. Позвони немедленно и скажи, что ты занята. У тебя уже есть провожатый, и это я.
Эбби почувствовала смятение.
– Но… Нет, я не могу! Это будет неловко и унизительно для него.
– Унизительно? А какое мне до этого дело?
– Но ведь тебе есть дело до моей профессиональной гордости! Верно? И вообще, все это такие мелочи. Мне вообще непонятно, зачем из мухи делать слона…
– Итак, после сегодняшней ночи ты все еще намереваешься пойти на это гребаное открытие в сопровождении Денежного Мешка, – потерянно произнес Зан.
Эбби с досадой вздохнула:
– Ты принимаешь все слишком серьезно!
– Слишком? И как далеко ты можешь пойти ради своей работы, Эбби? Если этот ваш спонсор – единственный источник пожертвований, то, может, они ждут от тебя, что ты еще и трахнешься с ним?
Эбби дернулась, как будто ее ударили; ей показалось, что из легких вдруг выкачали весь воздух.
В этот момент, стоя перед ним, она отчетливо ощутила свою наготу и вся сжалась.
– Похоже, мы снова начинаем то же самое, а? – упавшим голосом прошептала она.
Зан пожал плечами:
– Похоже.
Под напором его холодной ярости Эбби отступила назад и, спотыкаясь в темноте, направилась к двери. Разыскав свою сумку, она порылась в ней, вытаскивая нижнее белье, футболку, джинсы, и, наконец, выкинув из нее все, отыскала мобильник и набрала номер таксопарка.
– Лимо, А-линия, – равнодушно ответили ей.
– Мне нужно, чтобы машина забрала меня на…
– Перл-Элли, дом семнадцать, – подсказал Зан с другого конца комнаты.
Она повторила адрес и дала отбой.
– И куда ты теперь? – поинтересовался Зан. – Домой тебе нельзя, так что лучше оставайся здесь, в безопасном месте.
Не глядя на него, Эбби набрала номер Дови и стала мысленно молиться, чтобы тот оказался дома.
Наконец Дови взял трубку, и его заспанный голос звучал крайне недовольно.
– Да!
– Дови, это ты? Привет, это Эбби.
– Господи, Эбби, сейчас почти два ночи…
– Знаю. Можно, я переночую у тебя сегодня: мою квартиру ограбили, и я боюсь оставаться в ней одна.
– Бедная девочка! Ну конечно, приезжай сейчас же. Ты сообщила в полицию?
– Пока нет. Это долгая история: приеду, расскажу. Эбби нажала кнопку "отбой".
Теперь Шеба. Она начала громко звать кошку:
– Кис-кис-кис!
– Эй, Эбби!
Зан стоял рядом с ней, и на руках у него покоилась Шеба. Передав кошку Эбби, он бесцветным голосом произнес:
– Я выйду с тобой и подожду такси…
– В этом нет необходимости.
– Заткнись, – отрезал он. – Я сам решу.
Спуск на лифте вниз был просто чудовищным: Эбби и Зан смотрели в разные стороны, и никто не произнес ни слова. Когда тяжелая дверь наконец со скрежетом открылась, такси уже прибыло, и Зан, положив вещи в багажник, открыл дверцу.
– Будь осторожна, Эбби, – сказал он на прощание. – Смотри, чтобы тебя не убили, пожалуйста.
От этих слов Эбби захотелось визжать.
– Как тебе только это удается? – прошипела она. – У тебя настоящий талант. Ты втыкаешь кинжал, а потом еще несколько раз поворачиваешь его.
Зан холодно посмотрел на нее.
– То же я подумал о тебе. Желаю прекрасно провести время.
Дверца со стуком захлопнулась, и такси тронулось.
Зан долго смотрел вслед машине, и когда задние поворотники исчезли из виду, он все еще стоял, не в силах сдвинуться с места.
Теперь уже он не сомневался: для него все кончилось, кончилось окончательно и навсегда. После всех приключений: пережитого нападения, сексуального ужина, смеха, немыслимо чарующего занятия любовью, – все завершилось фразой: не понимаю, почему ты придаешь всему такое большое значение, Зан, это же такие мелочи!
Ничего себе – мелочи. Зан с трудом подавил гнев.
– Какое, однако, положительное отношение, – донесся до него протяжный голос.
О черт! Зан ничуть не сомневался, откуда этот запах дыма.
– Дед, нехорошо подслушивать чужие разговоры, – произнес он без всякого выражения. – Это невежливо.
– Невежливо? А что ты скажешь по поводу тех, кто втыкает кинжал и поворачивает в ране, а? Наверное, это тоже невежливо?
Зан сглотнул с досады.
– Дед, что ты в этом понимаешь…
– Все. Я все только что видел своими глазами, – не унимался старик. – Довести девушку до того, что ей пришлось вызвать такси, – это же надо! Ты даже не предложил проводить ее!
– О ней не беспокойся. – Зан хмыкнул. – У нее другая рыбка на крючке, куда поважнее, чем я.
– Ревность, да? – Дед глубокомысленно покивал головой. – Тогда пусть победит сильнейший.
– Ладно, отстань, – предостерег его Зан. – У меня была не лучшая ночь сегодня.
Дед пыхнул трубкой.
– Александр, ты меня огорчаешь. Только что я видел, как в такси уехала моя последняя надежда увидеть прекрасных правнуков, и уехала в гневе.
– Вот и забудь о ней. Завтра она идет на вечер в музее с благотворителем, который богаче, чем сам Господь Бог, – огрызнулся Зан. – Что я должен был ей сказать? Не позволяй ему слишком допоздна задержать себя?
– Ага, и теперь ты колотишь себя в грудь, как глупая обезьяна, вместо того чтобы пошевелить мозгами? – Дед неожиданно замолчал, а потом столь же неожиданно заговорил снова: – Вечер в музее, говоришь? – Он свесил голову из окна. – Моя подружка Хелен собирается на этот вечер, а ее дочь – член совета директоров. Билеты идут по восемьсот баксов.
Зан рассмеялся:
– Просто шабаш какой-то.
– Про шабаш не знаю, но попрошу Хелен, чтобы ее дочка достала нам еще один билет. – Голос старика окреп.
– Что? Ты в своем уме? Выкинуть восемь сотен за удовольствие понаблюдать, как кто-то танцует с другим мужчиной?
– Выходит, ты собираешься лечь на дно и выпустить все из рук? Не слишком ли ты расслабился? Не забывай: ты все-таки мой внук!
– Ладно, дед, не начинай…
– А я говорю: пойди и забери ее!
Зан отвернулся от деда и двинулся прочь.
– Да подбери себе смокинг в "Эдди Биг энд Толл" на улице Грили, – бросил старик ему вслед. – Купи туфли к нему и не забудь постричься, слышишь!
Свернув в аллею, Зан направился в сторону доков. Отчего-то ему казалось, что он теперь знает, где скрываются головорезы этого урода Марка. Он выследит их и с удовольствием повыдергает им руки и ноги. Именно так, потому что теперь все его будущее поставлено на карту, и он вовсе не собирается сдаваться без боя.
Но черт, может, все-таки стоит сходить и посмотреть на это сборище?
– Кинжал, – холодно произнес Люсьен. – Вопреки моему приказу ты наставил кинжал на человека и пытался зарезать его. Затем в дополнение к своему идиотизму ты потерял кинжал. У меня нет слов, Руис.
– Эта свинья чуть не сломала мне запястье! – завопил Руис. – Я должен был…
– Достаточно. – Люсьен поднял руку, и Руис снова приложил к лицу пакет со льдом.
– Парень просто маньяк, босс, – пожаловался он. – Он бы меня убил, если бы я…
Люсьен пожал плечами:
– По правде сказать, мне наплевать, убьют тебя или нет. Чем больше ты обнаруживаешь свою некомпетентность, тем меньше это меня заботит. Но если слесарь погибнет до того, как сделает работу, мои планы рухнут, и тогда я буду очень расстроен. Надеюсь, ты все понял?
Руис быстро закивал головой.
– Ну то-то. Я плачу вам, чтобы вы рисковали своей жизнью, а не моей. – Люсьен дернул подбородком в сторону Хенли: – И тебе тоже.
Считая воспитательную работу законченной, Люсьен стал разбирать то, что было в пластиковых мешках. Паспорт на имя Мейтленд, несколько вещичек с гладкими поверхностями, на которых отлично сохраняются отпечатки пальцев, ее щетка для волос, зубная щетка. Все это может представлять хороший генетический материал для полиции. По крайней мере Хенли и Руис сумели хоть это.
– Дело проведем завтра. – Люсьен, прищурившись, оглядел своих подчиненных.
Стоны и ворчание прекратились.
– Как?.. А церемония открытия завтра – она что, не состоится? – возмущенно вскинулся Нил. – В музее будет полно отличной дичи.
– Мы больше не можем ждать – эта парочка и так уже слишком много знает. С женщиной не будет сложностей: мы используем Бойла, чтобы заманить слесаря, раз уж вам двоим не удалось справиться с ним. Люсьен посмотрел в дальний конец комнаты, где молодая блондинка рылась в платьях, наваленных перед ней на кушетке.
– Ну как, Кристал, – обратился он к ней, – нашла что-нибудь подходящее?
– Конечно, – уверенно ответила Кристал. – Пожалуй, тут мне все прекрасно подойдет.
Люсьен нахмурился. У девушки акающий акцент – ничего похожего на мягкую веселость южного выговора Эбби. Впрочем, какая разница, главное – полное внешнее сходство.
– А что с прической? – Он недовольно поглядел на короткие жидкие волосы Кристал.
– Люси заказала для меня парик, в точности такой, как прическа у вашей девушки. Выглядит отлично. – Кристал достала из пластикового пакета шелковистую копну вьющихся каштановых волос. – Ну, видишь? Настоящие, а ты как думал?
Люсьен хмыкнул.
– Бьюсь об заклад, ты будешь самой красивой на этом вечере! – насмешливо произнес он.
– Это точно. – Кристал важно задрала нос. – Да, вот еще что… В контракте Люси оговорена возможность сексуальных отношений с тем, чье имя там указано. Все остальные отношения осуществляются по отдельной договоренности со мной, в том случае если сам босс не нуждается в моих услугах.
Нил повернулся к Люсьену и с надеждой посмотрел на него:
– Ну, босс? Может…
Люсьен вздохнул. Этот человек никогда ни о чем не думает, кроме секса. Он пристально оглядел Кристал и почувствовал странное беспокойство внутри. Нужно бы дать ему выход, чтобы потом иметь ясную голову…
– Извини, Нил, – сказал он. – Сегодня ночью Кристал занята. Как-нибудь потом. – Люсьен подозрительно поднял палец. – А теперь запоминайте все: мы больше не можем позволить себе ошибок, ясно?
Все тут же старательно попрятали глаза, и Люсьен почувствовал, что это безумно раздражает его. Схватив Кристал за руку, он потянул ее наверх, и она охнула от боли, когда его худые пальцы вцепились в нее.
Открыв дверь, Люсьен втолкнул девушку в спальню.
Она, видимо, не сразу поняла, чего он от нее хочет, и отступила назад.
– Эй, мистер…
– Заткнись!
Голубые глаза Кристал часто заморгали, совсем как у Элани, и это еще больше разозлило его.
– Отложи парик, – приказал Люсьен и выключил свет. – Теперь разденься. Можешь кричать сколько влезет – все равно здесь тебя никто не услышит.
Глава 23
Церемония открытия была в самом разгаре, и Эбби не спеша оглядела толпу. Она чувствовала себя чужой и словно во сне – возможно, потому, что выпила вина несколько больше, чем могла себе позволить.
Как бы то ни было, теперь она точно могла гордиться собой. Благодаря ее усилиям выставочный зал превратился в одну огромную мультимедийную инсталляцию на тему тропического подводного мира. С потолка волнами свисали голубые и зеленые полотнища, а в центре, окруженный разноцветными коралловыми ветками, высился затонувший галеон – плод рук декоратора из Художественного института. На самой его высокой точке вращался диапроектор, и изображения ярко окрашенных тропических рыб неторопливо скользили, как стаи привидений, по стенам и шелковым занавесям, создавая настоящее световое шоу.
Все прошло просто прекрасно. В течение ужина ансамбль барочной музыки, приехавший из Портленда, исполнял музыку восемнадцатого века, под которую плавно двигались танцоры, одетые в костюмы того времени.
Перед официальной частью гости смогли полюбоваться дуэлью двух актеров, переодетых пиратами, а когда всех пригласили внутрь, у большинства присутствующих перехватило дыхание при виде самого "Сокровища пиратов".
Тем не менее для Эбби это была вовсе не радостная вечеринка. Она не нравилась этим людям, и они собрались выгнать ее. Мысленно она уже была на полпути в Мексику вместе с Заном.
– Дорогая, у вас все в порядке?
Опять этот Люсьен! Впрочем, довольно мило с его стороны задать такой вопрос. Никто ею не интересовался, кроме Дови, все держались от нее на безопасном расстоянии, с тех пор как она попала в немилость.
– Все хорошо, спасибо, – ответила Эбби. Люсьен дотронулся до ее щеки, и Эбби пришлось подавить непроизвольное желание вытереть это место рукой.
– Все думаете об Элани? – спросил он.
"Не твое собачье дело, о чем я думаю, приятель!" Конечно, Эбби не сказала этого вслух и лишь выдавила еще одну фальшивую улыбку. Впрочем, в чем виноват этот Люсьен? Он всего лишь пытается быть приятным и отзывчивым, а в мужчинах такое стремление следует поощрять.
– Возможно, – поколебавшись, ответила она. Оркестр заиграл что-то медленное, и Люсьен осторожно потянул ее на танцпол:
– Потанцуем?
Эбби передернуло. Отчего-то ей не хотелось танцевать с ним. Этот человек улыбался ей спокойной, вежливой, очень внимательной улыбкой, от которой Эбби хотелось сбежать куда-нибудь подальше. Улыбка была словно впечатана в его красивое лицо, делая его похожим на живую куклу вроде Кена.
С другой стороны, даже самый распрекрасный, самый обходительный, самый совершенный мужчина в мире сейчас все равно раздражал бы ее, и никакой вины Люсьена не было в том, что он не Зан…
– Вы выглядите сегодня просто потрясающе, – вкрадчиво заметил Люсьен. – Красный цвет вам идет.
Эбби поблагодарила его кивком. Ее платье из тафты цвета бургундского действительно выглядело неплохо. Вот только ему какое до этого дело!
– Как идет ваше расследование? – не отставал Люсьен. Эбби вздрогнула.
– Лучше, чем я надеялась, – призналась она. – Прошлой ночью я вычислила дом убийцы.
Люсьен широко раскрыл глаза.
– И как это вам удалось?
Для Эбби было большим облегчением то, что она сумела найти тему для разговора, и к концу танца Люсьен услышал от нее все подробности последней ночи.
– Невероятно! – воскликнул он. – Элани повезло, что у нее такая подруга.
– Ну, не знаю, – пробормотала Эбби. – Я делаю то, что должна делать, и только.
– Вот и молодец. Надеюсь, вы подумали над моим предложением? У меня есть прекрасный частный детектив, которого можно привлечь к этому делу. Изъятие видеопленки у службы безопасности отеля дело очень тонкое, и оно потребует соответствующих вливаний.
– Что значит – вливаний? Вы имеете в виду деньги? Люсьен взглянул на нее с очаровательной застенчивостью.
– Ну да. Деньги ускоряют получение результата, не так ли? Искушение спрямить углы иногда неодолимо. Полагаю, вы заслуживаете, чтобы вам спрямили путь. Я бы гордился, если бы сумел вам помочь, и можем обсудить это завтра, за ленчем, если, конечно, у вас есть время.
Эбби лихорадочно придумывала отговорку, и тут внезапно заметила какое-то акулье выражение, промелькнувшее на улыбающемся лице Люсьена. Ответ пришел неожиданно, когда она посмотрела на танцоров, все еще одетых в барочные костюмы. Господи, конечно! Спектакль у Нанетты!
– Спасибо, но я не смогу, – мягко сказала она. – Завтра я собираюсь на спектакль по приглашению моей подруги.
– В самом деле? Что за спектакль?
– "Ромео и Джульетта", его дают в "Бездомной кошке".
Увидев, что к ним направляется Дови в тесном смокинге и с фальшивым бриллиантом в галстучной булавке, Эбби с облегчением вздохнула.
– А, вот вы где! – Круглое лицо Дови лоснилось от шампанского. – Как поживаете, мистер Хавертон? Надеюсь, вечер вам понравился?
– Чрезвычайно, – живо откликнулся Люсьен. – Компания просто очаровательна!
Дови по-приятельски прикоснулся к его рукаву.
– Извините, Эбби требует к себе Бриджет. Обещаю, что скоро ее верну. – Кивнув Люсьену, он потащил его партнершу сквозь толпу.
– Ничего не понимаю. – Эбби не на шутку разволновалась. – Бриджет ни слова не сказала мне.
– Это был повод, глупая. – Дови вдруг стал совершенно серьезным. – Я не собираюсь вести тебя к Бриджет, просто хочу предостеречь.
– От чего? – Эбби подозрительно уставилась на него.
– От твоего любимого слесаря. Понимаешь, он уже здесь. После всех жутких историй, которые ты мне рассказала, я полагаю, тебе это небезразлично…