– Не совсем, – ответил Суини. Он любил поразить собеседника неожиданной новостью. – Вот еще что: мы подозреваем, что Вирджини Уотсон Слэйд была нянькой Ланден Дэнверс.
Фостер удивленно свистнул и спросил:
– Та самая Джинни Слэйд?
– Точно.
– Ну а ты тут при чем? Подожди, дай подумать. Девушка объявилась и потребовала свою долю наследства?
– Попал в точку.
– Это может быть интересным.
– Посмотрим, что ты нароешь.
– Как мне с тобой связаться?
– Я тебе сам позвоню. Еще что-нибудь?
– Хотелось бы знать номер ее социального страхования.
– Сейчас. – Суини снова порылся в своих заметках. – Нашел, – сказал он и продиктовал набор цифр. – Этот номер принадлежал Джинни, когда она была нянькой Ланден Дэнверс.
Освальд ответил еще на пару вопросов и, довольный, повесил трубку. Фостер обязательно ее найдет. Он компьютерный хакер еще с восьмидесятых и умеет извлекать выгоду из своих возможностей. Суини не знал, как именно действует его знакомый: имеет своих людей в государственном аппарате или подключается к архивам ФБР, но он отлично находил людей, даже тех, которые предпочитали скрываться. Так или иначе, но он всегда добивался результата.
Суини закрыл портфель и вернулся в бар. Его настроение улучшилось. Еще стаканчик, и можно звонить Джейсону Дэнверсу.
Одри оглянулась, но не заметила знакомого лица в потоке людей у входа в отель "Орион". Она твердила себе, что превратилась в параноика, что никто ее не преследует, но не могла отделаться от чувства, что чей-то взгляд постоянно сопровождает ее. Весь день, пока она ездила по городу в поисках нового жилья, Одри казалось, что за каждым ее движением следят. Может быть, все дело в угрожающей записке, подсунутой под дверь номера?
Одри была почти уверена, что, как в прошлый раз, появится Зак. Но его не было. Если бы он следил за ней, то довольно быстро вышел бы из тени и встретился с ней лицом к лицу: игра в прятки не в его характере. Тогда кто же преследует ее?
"Никто", – решила Одри, рассматривая улицу. Она не увидела никого закрывающего лицо газетой, прячущегося за телефонной будкой или быстро ныряющего в ближайший магазин, когда она резко оборачивалась. Она просто нервничает из-за Дэнверсов и пугается собственной тени.
Поздоровавшись с киоскером у входа, Одри прошла к стойке портье, чтобы справиться, не было ли для нее сообщений, и получила записку от телефонистки и плотный белый конверт. Она решила прочитать все без свидетелей и отправилась в свой номер.
Сбросив туфли и устроившись на кровати, Одри прочитала записку. Телефонный звонок от Нелсона Дэнверса, он желал поговорить с ней "срочно". "Прогресс, – подумала Одри. – Но ему придется подождать".
В конверте оказалось неожиданное приглашение. Мистер Энтони Полидори просил оказать ему честь и отужинать с ним сегодня в семь часов в ресторане "Антонио". Машина будет ждать ее у отеля.
Одри перечитала приглашение еще раз. Почему Полидори решил встретиться с ней? Очевидно, он узнал, что появилась новоявленная Ланден Дэнверс. Но откуда? И как он узнал, где она остановилась? Ей стало не по себе. Она подошла к окну и выглянула на улицу, полагая, что за ней все-таки следили и наблюдали за ее номером. Но Одри не увидела никого стоящего под ближайшим фонарем, никто не прятался в тени под окнами.
"У меня просто сдают нервы", – убеждала себя Одри. Она прошла к шкафу и осмотрела свой скромный гардероб. Если она встретится с Полидори, это ей не повредит. Или, приняв его предложение, она окажется у него в руках?
Одри посмеялась над собой. Она начала думать, как Дэнверсы. У нее нет никаких оснований бояться Полидори, переговорить с заклятым врагом Уитта Дэнверса будет даже интересно, она сможет узнать что-нибудь новенькое. Если верить Дэнверсам, Полидори – самый вероятный кандидат на роль похитителя Ланден. Зачем же он хочет встретиться с ней?
Одри выбрала узкую черную юбку и белую шелковую блузку и переоделась. Затем она уложила волосы и надела жакет.
В тот момент, когда она выходила из лифта в главном холле, к дверям отеля подъехал лимузин. Шофер помог ей сесть в салон автомобиля, в котором друг напротив друга сидели двое мужчин. Старший из них, небольшой полный итальянец в элегантном сером костюме и темных очках, указал ей на сиденье рядом с собой и приветливо поздоровался:
– Очень приятно, мисс Нэш. Добро пожаловать. Я Энтони Полидори, а это мой сын Марио.
Лимузин плавно тронулся.
– Рад познакомиться, – сказал второй мужчина, помоложе, смуглый, с правильными чертами лица и вьющимися черными волосами, немного длиннее, чем диктовала современная мода, и темными, как ночь, глазами.
– Меня удивило ваше приглашение, – честно сказала Одри. Энтони улыбнулся и постучал сына по коленям своей тростью.
– Она удивилась. – Потом недоверчиво взглянул на нее: – Разве вы не слышали о вражде между нашими семьями?
– Немного слышала, – подтвердила Одри, не собираясь выкладывать все, что знала.
– Немного. К сожалению, это очень серьезно. – Он на несколько минут задумался, и в салоне раздавались только звуки классической музыки. – Марио, ты забыл о хороших манерах. Предложи мисс Нэш выпить.
– Спасибо, может быть, позже, – ответила Одри, но Марио уже налил ей бокал вина из охлаждавшейся в ведерке со льдом бутылки.
– Прошу вас. – Он протянул ей бокал с ослепительной улыбкой.
Молодой человек – чуть меньше или чуть больше тридцати – был очень привлекателен и хорошо знал об этом. Марио обращался со своей красотой, как модель с дорогим костюмом, выставляя ее напоказ и принимая только выигрышные позы. Передавая Одри бокал, он как бы ненамеренно коснулся ее руки и пристально посмотрел в глаза.
Глядя сквозь затемненные стекла на улицу, Энтони прищелкнул языком и снова заговорил:
– Видите ли, эта вражда продолжается уже несколько поколений. Ее начали Джулиус Дэнверс и мой отец.
Это Одри хорошо знала. Мария, прослужившая в доме Дэнверсов много лет, рассказала ей о Стефано Полидори и о том, как он стал кровным врагом Дэнверсов.
Патриарх семьи Дэнверсов, Джулиус, нажил состояние в конце девятнадцатого века. Лесоруб-иммигрант, он предусмотрительно захватил богатые лесами земли. Он покупал, выпрашивал, угрожал и в некоторых случаях даже крал. Он не только основал компанию по поставке редких пород дерева, которыми изобиловал штат, но и построил целую сеть лесопилок, которая протянулась от севера Калифорнии до канадской границы за Сиэтлом.
Говорили, что Джулиус мог убить любого, кто пытался соперничать с ним в его бизнесе. Его вина в несчастных случаях на лесопилках, в которых погибали люди, неугодные ему, не была доказана, но общественное мнение обвиняло его.
Уже будучи богатым человеком на пороге двадцатого века, Джулиус занялся судостроением и гостиничным бизнесом. Он открыл роскошный отель "Дэнверс" на юге Портленда в 1905 году. Останавливаться в "Дэнверсе" стало престижно, и в него съезжались сливки общества.
Хотя сам Джулиус не окончил даже среднюю школу, он основал в Портленде первый колледж, который посещали его дети и где вместе с дипломом они получили высокое положение в обществе. Жестокость и безнаказанность Джулиуса были общеизвестны. Говорили, что он покупает политиков, судей, полицейских и репортеров десятками. Джулиус не терпел конкуренции, никто не должен был вставать на его пути.
Его самым сильным соперником был Стефано Полидори, итальянский иммигрант, один из немногих в Портленде, который начинал свою карьеру торговлей овощами с лотка, а затем с грузовика и постепенно, экономя каждый цент, купил в округе несколько ферм. Вместе с ростом города рос и его достаток, и вскоре Полидори уже имел открытый овощной рынок и ресторан. Затем доходы позволили ему построить отель, который вполне мог соперничать с "Дэнверсом" по роскоши и комфорту.
Семья Полидори все богатела, и Стефано начал наступать на пятки Джулиусу во всех областях. Они превратились в смертельных врагов. Джулиус не мог поверить, что даго способен на что-то большее, чем торговля луком и помидорами с лотка. Но Стефано был так же умен и жесток, как его конкурент. Как и Джулиус, Стефано использовал свое богатство, чтобы подняться по социальной лестнице Портленда. Годы шли, а соперничество и ненависть между этими двумя мужчинами и их семьями возрастали.
– Я слышала о Джулиусе и о вашем отце, – заметила Одри, когда лимузин сворачивал на парковочную площадку у стоящего над рекой ресторана.
– Упрямые люди, очень упрямые, оба. – Энтони тяжело вздохнул. – Вы, наверное, знаете, что мы считаем Джулиуса виновным в смерти моего отца.
Конечно, она читала о пожаре, случившемся в 1935 году. Его причиной сочли загорание масла в кухне, но некоторые журналисты сомневались в том, что смерть Стефано действительно была несчастным случаем. Говорили, что пожар, в результате которого отель и несколько зданий вокруг него сгорели дотла, был подстроен Джулиусом Дэнверсом. На могиле отца в присутствии репортеров Энтони Полидори, новый глава семьи, поклялся отомстить Дэнверсам.
– Вот мы и приехали, – сказал Энтони. – Этот ресторан принадлежит одному из моих друзей.
Шофер открыл дверь лимузина, и Энтони, почти не опираясь на трость, выбрался наружу и направился ко входу в ресторан. Одри и Марио последовали за ним.
В дверях их встретил улыбающийся метрдотель. Их приветствовали официанты, и даже с кухни слышались радостные клики; Очевидно, в этом итальянском ресторане у Энтони не было врагов.
Они поднялись по крутой лестнице в отдельный кабинет со стеклянными стенами, за которыми виднелись освещенные огнями мосты.
– Красиво, не правда ли? – спросил Энтони.
– Очень, – искренне сказала Одри.
– Эта река – главная артерия города. – Энтони любовался панорамой реки и отражавшимися в ней небоскребами, стоявшими на противоположном берегу.
Не ожидая заказа, стройный официант принес вино и хрустящий итальянский хлеб.
– Как обычно? – спросил он, разливая вино.
– Да, для всех, – ответил Полидори.
– Зачем вы хотели меня видеть? – спросила Одри, когда официант вышел.
– Разве вы не догадываетесь? – Темные глаза Энтони блеснули.
Ей на помощь пришел Марио:
– Мы узнали, что вы называете себя Ланден Дэнверс и приехали в Портленд, чтобы отстаивать свои права.
Одри выпила немного превосходного кьянти.
– Но какое отношение это имеет к вам?
– Попробуйте хлеб, – предложил Энтони, словно не слышал вопроса. – Здесь его пекут лучше, чем во всем городе. А может быть, даже лучше, чем на всем Северо-Западе. – Он взял кусок хлеба для себя.
– Разве вас до сих пор волнует семья Дэнверс?
Она получила в ответ одну из его уклончивых улыбок.
– Меня всегда волнует то, что происходит в семье моего заклятого врага. Я был потрясен, когда узнал, что девочка похищена, и еще больше потрясен, когда оказался главным подозреваемым.
Он грустно покачал головой, словно дивясь человеческой глупости, и добавил:
– Несмотря на мои протесты и мое алиби, Уитт и его полицейская ищейка Джек Логан решили, что я имею отношение к похищению ребенка. Даже Марио оказался под подозрением, несмотря на то что находился в это время на Гавайях.
Энтони театрально воздел руки к потолку.
– Я хочу очистить имя Полидори от грязных подозрений. И если вы действительно Ланден, я с удовольствием помогу вам.
На Одри весь этот спектакль не произвел большого впечатления. Она молчала. Наконец Энтони спросил:
– Дэнверсы, естественно, не готовы признать вас своей единокровной сестрой?
– Они немного сомневаются, – уклончиво ответила Одри. Марио не сдержал смешок.
– Еще бы!
Недовольный несдержанностью сына, Энтони сказал:
– Конечно, мне неизвестно ваше материальное положение, но хочу обратить ваше внимание, что Дэнверсы необыкновенно богаты и влиятельны. Если они объявят вам войну, а поверьте мне, именно это они и сделают, они будут драться, как дикие звери, они вцепятся в вас зубами и когтями. Вам просто необходима помощь, и мы готовы вам ее оказать.
– Вы хотите мне помочь? – переспросила Одри, не уверенная, что правильно поняла.
– Да, именно так.
Марио откинулся в кресле и задумчиво рассматривал ее из-под полуопущенных ресниц.
– Наша семья тоже обладает весом в этом городе, – продолжал Энтони. – Думаю, что наши юристы – лучшие в Портленде. Если вам понадобится юридическая помощь или кредит...
Одри почувствовала себя так, словно ее вербует вражеская разведка. Она насторожилась.
– Мне кажется, что это не очень хорошая мысль.
– Но вы хотите доказать, что вы Ланден, или нет? – Его темные глаза холодно блеснули.
– Конечно, хочу.
– Тогда вы должны принять мое предложение. Это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы исправить несправедливость по отношению к моей семье и к вам.
Одри решила отказаться. Хотя и отец и сын Полидори изо всех сил пытались ей понравиться, девушка чувствовала, что они стремятся поставить ее в такое положение, чтобы она оказалась у них в вечном неоплатном долгу. Однако Одри понимала, что отказываться нельзя. Пока нельзя. Она знала, что терпение – это добродетель, хотя часто оно дается с большим трудом. Кроме того, в ее положении нельзя было отвергать никакую помощь. Ей требовались союзники в ее поисках, любые союзники, которых она могла заполучить.
– Вы очень добры ко мне.
– Значит, мы договорились.
– Не совсем. – Она поболтала вино в бокале. – Видите ли, многие члены семьи до сих пор думают, что вы стоите за похищением Ланден.
Некоторое время Полидори молча изучал отражение пламени свечей в своем бокале. Наконец он сделал большой глоток и напыщенно сказал:
– Подозрение, что я участвовал в похищении девочки, это одновременно проклятие моего существования и самое большое удовольствие моей жизни.
Он немного помолчал, довольный своим красноречием.
– Впрочем, когда-то в этом не было ничего приятного. В дом постоянно приходили полицейские. И худший из них – Джек Логан. Но через некоторое время меня стало забавлять, что Дэнверсы считают меня таким могущественным и верят, что я мог организовать похищение под самым их носом. – В его темных глазах блеснула ненависть.
Одри стало не по себе. Ходили слухи, может быть, с подачи самих Дэнверсов, что Полидори связан с организованной преступностью Портленда. Но она решила, что ни этот человек, ни его репутация не запугают ее.
– Так это сделали вы? – спросила она напрямик. Энтони деликатно откашлялся.
– Я скажу вам правду, мисс Нэш. Я жалею, что мне в голову не пришла эта идея. Конечно, я не причинил бы вреда девочке, но с удовольствием смотрел бы, как Уитт корчится в муках. Это было бы, как бы это сказать, забавно, не могу подобрать лучшего слова. Не забудьте, что за убийством моего отца стоял старый Джулиус Дэнверс.
– Но смерть Стефано не имеет никакого отношения к Уитту.
Энтони откинулся в кресле, не выпуская из рук бокала.
– Дети должны платить за грехи отцов.
Одри заметила, что при этих словах старшего Полидори , Марио изменился в лице. На секунду их глаза встретились, затем он перевел взгляд на реку.
– Из-за этого пришлось умереть Роберту Дэнверсу? – спросила Одри.
Улыбка Энтони увяла.
– Старший сын Джулиуса погиб из-за несчастного случая с его яхтой, насколько я знаю.
– Некоторые думают, что этот несчастный случай организовали вы.
– Люди любят сочинять небылицы.
Одри не отступала.
– У Джулиуса было три сына. И только одни из них – Уитт – выжил.
Тяжело вздохнув, Энтони сказал:
– Второй сын Джулиуса, Пит, был убит на войне. – Он нахмурился. – И я тоже не имею к этому никакого отношения. Я уверен, что Дэнверсы готовы обвинить меня в сотрудничестве с Гитлером и Муссолини, но я не нанимал нацистов, чтобы они сбили самолет Пита. И не имею никакого отношения к случаю с яхтой. Я слышал, что Роберт сильно пил и налетел на скалу. Это трагедия. Но в ней виноват только случай.
– Но в результате из наследников Джулиуса в живых остался только Уитт.
– Совершенно верно. Но если бы я обладал такими возможностями и подстроил эти смерти, зачем мне оставлять в живых Уитта?
Одри подумала и решила сыграть ва-банк.
– Может быть, вы хотели наказать его по-другому. Предпочли, чтобы он страдал. С Уиттом вас связывала личная вражда. Мстить можно по-разному. Вполне вероятно, что вы предпочитали причинить боль живому.
Одри не сказала вслух о связи Энтони и первой жены Уитта, Юнис, но всем было понятно, что она имеет в виду. На губах Энтони заиграла жестокая самодовольная улыбка.
– Вы, видимо, полагаете, что я местный дон Корлеоне? – спросил он, обменявшись взглядом с сыном.
– Я ничего не знаю о вас, – не смутилась Одри. – На самом деле я думаю, что мне не следовало сюда приходить.
– Почему же?
Наклонившись к нему, Одри сказала:
– Видите ли, мистер Полидори...
– Прошу вас, называйте меня Энтони. – Он улыбнулся, блеснув золотыми зубами. – Ведь мы все здесь друзья, не так ли?
Одри сделала вид, что не заметила иронии, и искренне продолжала:
– Полагаю, что вы захотите получить конфиденциальную информацию о семье Дэнверс, чтобы использовать ее в своих целях.
– Вы не доверяете мне.
– Я же сказала, я вас совсем не знаю. Энтони снова улыбнулся в ответ.
– Все эти истории о вражде Дэнверсов и Полидори сильно преувеличены, – вмешался Марио. И снова его темные глаза поймали ее взгляд, пытаясь заглянуть в душу. – Я не собираюсь отрицать, что когда-то наши семьи враждовали и было много неприятных инцидентов, но все это в прошлом.
– Да и к чему ворошить это теперь? – лицемерно подтвердил Энтони. – Уитт мертв.
– Да, это правда, – согласилась Одри.
– И вы считаете его своим отцом, – безмятежно продолжил Энтони.
Он все больше раскрывался перед Одри с новой стороны: холодный, жестокий, беспринципный.
– Почему вас это интересует, мистер Полидори?
– Но ведь я уже объяснил.
– Но я не верю в ваше объяснение, – прямо сказала Одри. Она устала играть в кошки-мышки и не видела смысла продолжать разговор. – Вы ведь не случайно пригласили меня сюда и, полагаю, не для знакомства с итальянской кухней?
– Я любопытен от природы, вот и все.
– И все-таки зачем? – настаивала Одри.
– Говорят, что, если найдется Ланден Дэнверс, она унаследует большую долю в "Дэнверс Интернэшнл". – Теперь все становилось на свои места. – Наши деловые интересы во многом пересекаются с корпорацией Дэнверсов, и нам бы хотелось кое-что выкупить из имущества своих конкурентов.
Энтони поставил на стол локти и оперся подбородком на сплетенные пальцы.
– Особенно меня интересует отель "Дэнверс".
Ее сердце встревоженно забилось. Отель? Одри вспомнила сверкающие люстры бального зала, старинные интерьеры, представила, сколько денег и времени вложено в восстановление былого великолепия отеля.
– Значит, вы пригласили меня сюда, чтобы подкупить? – Одри покачала головой и рассмеялась. – Боюсь, что придется присвоить вам номер и выдать табличку. Аукцион уже открыт. Вам придется вступить в борьбу с несколькими Дэнверсами. Они тоже решили, что меня можно купить.
– А вас можно купить? – спокойно спросил Энтони.
– Нет.