Был такой собачий холод, что Линдсей тут же забыла про слова Гэйл, что она чудо. Господи, а до библиотеки еще так далеко! Чтобы хоть немного отвлечься от жуткого холода, она вспомнила про бедного Джорджа Хадсона. Когда она пришла к нему вчера, то чуть было не зарыдала от ужаса. Все его лицо превратилось в кошмарное кровавое месиво, нос был сломан, а над всей левой щекой и левым глазом вспучились жуткие швы. На него страшно было смотреть. Конечно, он был очень рад видеть ее, но при этом не скрывал своего удивления ее неожиданным визитом. Самое главное, что он будет жить и через какое-то время полностью поправится. Больше всего его донимала мысль о причинах нападения. Он не мог понять, кому понадобилось избивать его до полусмерти и зачем они это сделали. В этом была какая-то тайна, но разгадать ее было невозможно. Линдсей, чувствуя свою вину перед ним, ушла от него, как только позволили обстоятельства. Правда, потом она купила ему букет цветов и попросила отнести их в его палату.
Вскоре она подошла к зданию библиотеки, серые кирпичные стены которой были такими же неприветливыми и холодными, как и в ее студенческие годы. Линдсей стала перескакивать через две ступеньки, стараясь побыстрее нырнуть в теплое помещение, как вдруг услышала мужской голос:
- Линдсей! Линдсей Фокс! Подожди минутку! Остановись! Она даже не оглянулась на этот голос, а еще быстрее взбежала по ступенькам наверх и вошла в здание библиотеки. Какое невезение! Она узнала этот голос и нисколько не сомневалась в том, что этот человек вот-вот войдет сюда. Поспешно сняв с шеи теплый шарф, она повернулась к двери и лицом к лицу столкнулась с доктором Граской. Тот тяжело дышал и размахивал руками, как бы пытаясь помочь своим легким справиться с нагрузкой. Его пальто было расстегнуто, а из-под него виднелся хорошо знакомый ей твидовый костюм. Линдсей сделала над собой усилие, чтобы успокоиться и не уронить достоинства при встрече с этим занудой. Да и чего ей было волноваться? Вокруг множество студентов и технических работников. А он почти не изменился за эти годы. Конечно, прошло всего лишь четыре года, но она все же ожидала, что в его волосах будет больше седины, а на шее больше морщин. Да, он остался таким же, как прежде, а ведь ему уже больше пятидесяти, в отцы ей годится. - Линдсей, - вкрадчиво сказал он, немного отдышавшись. На его лице заиграла улыбка, а руки потянулись к ней, но так и повисли, не встретив понимания с ее стороны. - Я долго пытался отыскать тебя, но ты не оставила в университете свой номер телефона, - затараторил он, будто опасаясь, что она может прервать его. - Я очень хотел найти тебя и даже как-то говорил о тебе с твоей подругой Гэйл Верт. Она дала мне твой номер, но, к сожалению, он оказался ложным.
Линдсей печенками почувствовала, что он с огромным удовольствием добавил бы "эта глупая сучка", но, естественно, не мог этого сделать.
Он все еще стоял перед ней, растерянно переминаясь с ноги на ногу и подыскивая нужные слова. В этот момент он был похож на щенка-переростка, желающего во что бы то ни стало понравиться хозяину. Немного опомнившись, он стащил с головы дорогую шапку из лисьего меха, а потом стал медленно снимать такие же дорогие кожаные перчатки.
- Как вы поживаете, доктор?
- О, пока все идет нормально, но есть и некоторые перемены, ужасные перемены, должен заметить. Теперь, когда психология полностью разоблачила ложные постулаты Фрейда, а обыватели оказались в дураках, я вижу, что вынужден брать на вооружение методы, которые сам раньше не одобрял. Ты можешь представить себе, сейчас все считают, будто психология должна иметь дело не с глубинными причинами той или иной болезни, а лишь с поверхностными ее симптомами! И эти идиоты называют подобный метод эклектической терапией, терапией выживания или даже терапией реальности, пытаясь придать ему статус научной легальности. Это же просто абсурд! А Что можно сказать обо всех этих лекарственно-наркотических препаратах, которые помогают держать под контролем сознание человека, но нисколько не способствуют его пониманию? С некоторых пор я даже стал подумывать о частной практике, поскольку так и не смог найти общего языка со своими коллегами. Но ведь ты же знаешь, что я всегда предпочитал иметь дело с талантливыми студентами. Мне будет трудно без них. Именно они, как я уже давно выяснил, мгновенно схватывают суть вещей, а учение Фрейда, безусловно, относится к таким вещам.
"Каков мерзавец!" - подумала она, не зная, что ему ответить.
- Как вам не повезло, доктор Граска! Кстати, как поживает ваш отец? Надеюсь, с ним все в порядке?
Старый профессор Граска, о чем Линдсей неоднократно слышала еще в студенческие годы, чем-то напоминал отчаянного барона-грабителя прошлого века. Он до сих пор оставался председателем правления Северо-Западного нью-йоркского банка и управлял им железной рукой, наводя страх на всех подчиненных и даже компаньонов. В этом смысле не был исключением и его собственный сын, доктор Граска-младший. Он получил степень доктора психологии в конце семидесятых годов, защитив диссертацию в Северо-Западном университете. С того самого дня он стал доктором Граской, а после ухода отца из университета его перестали называть "младшим".
- О да, мой дорогой папочка жив и здоров, слава Богу. Знаешь, ему уже почти восемьдесят, но он все еще бодр и необыкновенно энергичен. Я до сих пор ценю его светлый ум и способность к здравым рассуждениям. Если бы доктор Граска-старший был знаком с тобой, он непременно бы передал тебе привет и наилучшие пожелания. Я часто рассказывал ему о тебе. Линдсей, позволь мне угостить тебя чашечкой кофе. Сегодня ужасно холодно, а мне не хочется заходить в библиотеку. Я так рад, что встретил тебя! Пойдем, Линдсей, мне нужно поговорить с тобой. Я просто должен это сделать, понимаешь? У меня накопилось много проблем, которые я хотел бы обсудить с тобой, поделиться своими мыслями.
Линдсей набралась смелости и без страха посмотрела ему в глаза. Почему-то именно сейчас она вспомнила своего отца и ту историю с туфлями на высоких каблуках. Тогда она одержала победу над ним. Нет, она больше не поддастся на запугивания и уговоры. Никогда больше этого не будет. Хватит.
- Нет, благодарю вас, доктор Граска, я очень спешу. Было приятно видеть вас.
- Нет! Подожди, Линдсей! Ты должна дать мне свой адрес, свой номер телефона!
Она огляделась. Неподалеку от них остановилась небольшая группа студентов, человек шесть, не меньше. Линдсей решительно покачала головой:
- Нет, я так не думаю, доктор Граска. Зачем вам мой адрес и номер телефона?
В ту же минуту она пожалела, что задала этот вопрос, так как легкая растерянность на его лице тут же сменилась выражением абсолютной убежденности в своей правоте, от которой ей даже дурно стало.
- Понятно, - обреченно протянул он, поглаживая рукой подбородок. - Значит, ты по-прежнему боишься мужчин, насколько я могу судить.
В ее душе зародился жгучий комок страха, который стал быстро разрастаться, пожирая все вокруг себя. Последним усилием воли она улыбнулась ему, сохраняя внешнее спокойствие:
- Это вас совершенно не касается, доктор Граска.
- Нет-нет, касается, мисс Фокс, - не без некоторого ехидства заметил он, переходя на официальный тон. - Мне известно, что сейчас вы преуспевающая модель и что вы известны исключительно под именем Идеи. Мой дорогой папочка находит вас необыкновенно привлекательной. Хочу еще раз напомнить, что я часто рассказывал ему про вас и часто изучал вас по вашим многочисленным фотографиям в журналах. Могу сказать откровенно - я знаю, что за ними скрывается. Вы приложили немало усилий, чтобы изменить свою внешность, и вам это отчасти удалось, должен признаться. Вам очень хотелось, чтобы к вам относились как к какому-то совершенно другому человеку, к женщине, которой в реальности просто не существует. Даже ваше новое имя - Иден - это так прелестно, в нем есть какое-то начало, какая-то изначальная невинность, изначальная чистота. Это как бы уже не вы, а кто-то другой, какой-то новый образ, нужный вам только для того, чтобы укрыться не только от любопытных глаз, но и от самой себя. Вы должны позволить мне… - Он резко оборвал себя на полуслове, как будто осознав, что все его слова не достигают того эффекта, на который он рассчитывал. А что это именно так, свидетельствовали ее неожиданно побледневшее лицо и плотно сжатые, побелевшие губы. Странно, но в ее глазах он увидел не страх, на что очень рассчитывал, а нечто другое - гнев, ярость. - Мне очень не хотелось бы расстраивать вас, - продолжат он сладковато-приторным голосом, - но с того момента, когда муж вашей сестры… Другими словами, со времени той жуткой душевной травмы в Париже прошло много времени. Очень много. Если бы только вы позволили мне помочь вам. А я действительно могу быть полезным для вас, так как являюсь специалистом в этой области, а самое главное - я ваш друг. К тому же я мужчина, который мог бы позаботиться о вас в трудную минуту, защитить вас да и просто понять, если хотите.
В этот момент ее неожиданно толкнул какой-то студент и рассеянно извинился.
- Вы старый человек, доктор Граска, - обдала она его ледяным, как морозный воздух на улице, голосом. - Вы мне не нравитесь и не нравились даже тогда, когда я была на старшем курсе и вынуждена была посещать ваши лекции и семинары. Что же касается обожаемого вами Фрейда, то, на мой взгляд, в его учении хватает дерьма, А еще я хочу сказать, что с вашей стороны было большим свинством напоминать мне о том, что до сих пор причиняет мне боль.
Он стоял неподвижно и глумливо ухмылялся, от чего у нее что-то заныло внутри.
- Я знаю, что это больно, моя дорогая девочка. Но иногда мы должны страдать от боли, чтобы излечиться от опасной болезни. Пойдем со мной, Линдсей! Прямо сейчас. Пойдем!
Он протянул ей руку, которая так и повисла в воздухе. Линдсей долго смотрела на его морщинистые пальцы, а потом подняла голову. Как ей хотелось в этот момент врезать ему промеж глаз, ударить кулаком в его мягкое брюхо, свалить его на пол одним сильным ударом! Он был стар и не смог бы оказать ей сопротивления. Нет, это не лучший выход из положения. Нельзя давать волю тому гнусному страху, который давно поселился в ее душе. Он не должен видеть, что она боится его. Надо выдержать паузу и достойно выйти из затруднительного положения.
- Если вы вплотную займетесь бихевиоризмом, то сможете стать известным ученым и вот тогда будете запугивать своих подопытных крыс. Всего доброго, сэр. - С этими словами она выскочила из здания библиотеки и бросилась вниз по ступенькам, мгновенно смешавшись с толпой студентов. Он еще два раза выкрикнул ее имя, а потом потерял ее из виду.
- Что случилось, Иден? Черт возьми, ты можешь объяснить мне, что стряслось? - Тэйлор схватил ее за руку и легонько встряхнул. - Я же вижу, что ты сегодня не в себе. Неужели ты не понимаешь, что я вижу тебя насквозь, чувствую даже самые незначительные перемены в твоем настроении? Выкладывай.
Он поймал ее примерно часа через два после неприятного разговора с доктором Граской. Всего два часа. Она еще не пришла в себя после случившегося и готова была забиться в дальний угол своей квартиры, чтобы хоть как-то избавиться от гнетущего страха. Правда, у нее было одно утешение - она все-таки не склонила головы, не поддалась на его уговоры, а стало быть, выдержала испытание. Это была ее очередная победа, но в душе все равно было мерзко и пусто. Меньше всего ей хотелось сейчас делиться своим горем с кем бы то ни было. Но он был здесь, рядом с ней, и требовал ответа.
- Нет, не качай головой, - продолжал напирать Тэйлор. - Я знаю тебя уже четыре дня, и этого времени мне вполне достаточно, чтобы разобраться в особенностях твоего характера. Идеи, я же прекрасно вижу, что у тебя были неприятности. - Он нахмурился, выжидательно посмотрел на нее, а потом вдруг резко изменил тон разговора. - Хочешь, я приготовлю тебе чашку крепкого чая?
- Да, это было бы неплохо.
Тэйлор пошел на кухню, поставил на плиту чайник и задумался. С ней действительно что-то случилось, но таким способом от нее ничего не добьешься. Одно он усвоил с полной ясностью - эта женщина реагирует только на доброту, на спокойное и добродушное отношение к себе. Ну что ж, это уже неплохо. Любые угрозы лишь отдаляют ее, загоняют еще дальше в угол отчаяния и безысходности. Даже повышать голос на нее нельзя, так как это лишает ее ощущения реальности.
- Какой чай заварить? Старый добрый "Липтон"?
- Да, сойдет.
- Лимон? Молоко?
- Лимон.
Только так можно добиться хоть какого-то успеха, подумалось ему. Одно-два слова с большими перерывами. Постепенно, медленно - спешка здесь совершенно неуместна. Что же все-таки случилось, черт возьми?
Заварив чай, Тэйлор поставил все необходимое на поднос и понес его в гостиную. Линдсей рассеянно следила за ним и не шелохнулась даже тогда, когда он попытался отодвинуть книги на кофейном столике и одна из них упала на пол. Тэйлор пододвинул к ней чашку и уселся напротив, не проронив ни слова.
Линдсей пригубила чай, поставила чашку на блюдце и растерянно посмотрела на него. Тэйлор по-прежнему молчал, решив не торопить события и не подталкивать ее к откровенности. Он вообще ничего не делал, предоставив ей полную свободу действий.
Она заметно оживилась, почувствовав, что теперь может поделиться с ним своими переживаниями.
- Сегодня я была в библиотеке Колумбийского университета и случайно наткнулась там на одного профессора, который читал нам лекции на последнем курсе. Он не нравился мне с самого начала, и я даже подумывала о том, чтобы бросить его курс, но мне нужно было окончить университет и получить степень бакалавра по психологии. Короче говоря, он нагнал меня и стал приставать, добиваясь от меня свидания или чего-то подобного. Я послала его ко всем чертям, а потом убежала от него.
- Почему?
- Что почему?
- Почему убежала? Ты же сама сказала, что послала его ко всем чертям. Разве этого недостаточно? Зачем нужно было убегать?
- Не хотела показаться испуганной. Не хотела, чтобы он видел страх в моих глазах. То есть я имела в виду совсем другое… Он отвратительный тип, мерзавец, напыщенный и самодовольный кретин. Вообще говоря, мне нужно было врезать ему по роже.
- Почему же ты этого не сделала?
- Очевидно, хотела быть сдержанной и спокойной, устоять перед ним и вести себя как взрослый человек, а не как истеричная и неуравновешенная женщина.
- Ты была там одна?
- Нет, это все происходило в здании библиотеки, и там была целая толпа студентов.
- Не понимаю. Вокруг было много людей, а ты знакома с приемами карате… Готов поспорить, что ты уложила бы его на землю одним ударом под дых. Тебе даже посторонняя помощь для этого не потребовалась бы. В чем же дело? Почему ты испугалась его?
- Это не так… Все дело в его сознании, в его образе мышления, в том, что он раскопал, узнал обо мне, в его словах. Все его угрозы имеют очень специфическую форму выражения и облачены в конкретные слова.
Для Тэйлора это было так же "ясно", как взгляд на улицу через запотевшее стекло. Почему она не говорит нормальными словами, которые были бы понятны для него?
Только сейчас Линдсей сообразила, что наговорила много лишнего. Надо держать язык за зубами и не молоть чепуху. А все из-за того, что он очень добрый человек и располагает к откровенному разговору. Нет, с ним надо быть поосторожнее, а то она снова начнет болтать без умолку. Подавив в себе чувство неловкости, она наигранно улыбнулась и изобразила на лице что-то вроде искренней беззаботности, хотя в душе по-прежнему ощущала ноющую пустоту.
- Уже почти полдень. Почему ты все еще здесь? Разве у тебя нет клиентов, которых нужно охранять, или компьютеров, которые требуют ремонта?
- Да, - спокойно отреагировал Тэйлор, как будто прочитав ее мысли. - Вообще говоря, я зашел к тебе по пути в центр города, на Уолл-стрит, где находится одна брокерская компания. У них там что-то случилось с мозгами главного компьютера, и они попросили меня посмотреть. Я уже было направился туда, но потом вспомнил о тебе и зашел узнать, как дела.
По правде говоря, он с самого начала чувствовал, что с ней что-то произошло. Подобные ощущения были не редкостью в его практике. Конечно, он не был ясновидцем, но иногда у него действительно появлялись предчувствия, природу которых он не мог понять и тем более объяснить. Это было редко, но все же было. Когда он был помоложе, то всеми силами старался не замечать подобных предчувствий, но с годами они становились более отчетливыми и устойчивыми. В особенности после того трагического случая, когда банда хулиганов напала на старую женщину на его улице. С тех пор он стал со всей серьезностью относиться к своим предчувствиям и почти полностью доверять им. Вот и сейчас он прислушивался к своему внутреннему голосу, пытаясь понять причину смутного беспокойства. Конечно, Иден больше ничего не скажет ему по той простой причине, что не испытывает к нему полного доверия. Да и как она может довериться почти незнакомому человеку? Ведь они знают друг друга очень короткое время. А для полного доверия требуется во сто раз больше. Сейчас не остается ничего, кроме долгого и терпеливого ожидания. Надо набраться терпения и ждать, другого пути нет. Правда, можно пойти на хитрость и ускорить этот процесс.
- Ну что ж, сейчас мне намного лучше, Тэйлор. Я вполне серьезно. Спасибо за поддержку. Этот профессор…
- Забудь о нем.
- Спасибо за чай. Он получился у тебя на славу.
- Рад, что он тебе понравился. Я тоже люблю чай без сахара. Предпочитаю просто очень горячий и крепкий. И никакой травы. Как его зовут?
- Граска… Нет, нет, то есть… Нет, забудь об этом, хорошо?
- Конечно, о чем речь. Нет проблем. Мне уже пора. Мы встречаемся сегодня вечером?
Линдсей молча кивнула, чувствуя себя полной идиоткой. Как она могла выболтать ему имя этого негодяя? Он, кажется, не обратил на это никакого внимания. Когда Тэйлор вышел из квартиры, она заперла дверь на все замки и немного успокоилась.
Тэйлор оставил здание фирмы "Уэйфарер интуренс компани", расположенное на Уолл-стрит, примерно в четыре часа. Работа с компьютером не отняла у него много времени, так как один его старый приятель-хакер уже провел диагностику несколько дней назад и подробно изложил ему суть неполадок. Когда Тэйлор починил компьютер за рекордно короткий срок, все провожали его с восторгом и относились к нему как к компьютерному гению, что само по себе было очень приятно. Конечно, он неплохо разбирался в этих машинах, но и везение кое-что значит. Собственно говоря, даже и не везение, а наличие многоопытных друзей из хакеров. За последние четыре года ему удалось создать целую сеть полезных знакомств по всей стране, и, как только кто-нибудь из его друзей сталкивался с чем-то принципиально новым в области компьютерной техники, эта информация тут же поступала в распоряжение всех остальных.
Мистер Файф - вице-президент компании, мужчина лет семидесяти с совершенно седыми волосами и осанкой короля страхования - был крайне озадачен, когда Тэйлор представил ему счет на оплату.
- Пять тысяч долларов! Ничего себе! Но вы же ковырялись в компьютере не больше десяти минут? как сказал мне Джексон!
- Да, но я договорился с вашим Джексоном, что плата за ремонт компьютера не будет напрямую зависеть от потраченного мной времени. Тем более что обновление базы данных и восстановление внесенной в память информации будет продолжаться и впредь.