Александр всегда любил ходить пешком. Ходьба была для него отдушиной. Он с детства не любил толпу, многолюдные места и любые замкнутые пространства. Даже в Нью-Йорке ему нередко случалось отпускать шофера и добираться до нужного места пешком. Порой, когда его особенно допекало, он часами бродил один по ночному Манхэттену. Да и, бывая в Париже, обожал гулять в предрассветные часы по набережным Сены. Здесь же, на греческом острове, он ходил ночью по территории заповедника или прогуливался по песчаным пляжам. Ни ветер, ни непогода его не останавливали.
И вот сейчас Александр летел по оживленным афинским улицам, как на крыльях. Настроение было приподнятым. Ему вдруг показалось, что огромный груз, который он таскал на плечах, наконец свалился с них. Им с отцом удалось выполнить последнюю волю Мелины и помириться.
Завернув в "Хилтон", Александр заглянул в "Таверну Та-Ниссиа", стилизованную под старину. Впрочем, весь интерьер был декорирован с чисто хилтоновским размахом. Высоченные потолки, инкрустированные красным деревом, выложенные мраморными плитами полы, медная утварь, расставленная по углам, устланные дорогими скатертями столы, китайский фарфор - все это весьма впечатляло. И даже меню подавали в толстенных кожаных переплетах с золоченым тиснением ручной работы. Александр устроился за угловым столом и раскрыл меню, однако мысли его витали далеко. Он провел в Греции всего несколько недель, но за это время вся его жизнь резко переменилась. Он потерял мать, но обрел отца. Ему больше не грозил ультиматум, в свое время предъявленный в Нью-Йорке отцом. И призрак Марианны больше не пугал по ночам.
- Александр? Александр Киракис?
Услышав свое имя, Александр встрепенулся и поднял голову. В только что вошедшем посетителе он не без труда узнал Фредерика Коцианниса, закадычного друга и старого делового партнера своего отца. Хотя Александр не видел Коцианниса уже много лет, происшедшие в друге отца перемены были не столь разительны. Да, конечно, он постарел - годы (а ему было уже пятьдесят с лишним) давали о себе знать. Волосы на голове и усы поседели. В молодости Коцианнис отличался редкой красотой, но и сейчас он выглядел привлекательно и импозантно.
Александр поднялся навстречу и приветливо протянул руку.
- Рад вас видеть, Фредерик, - сказал он. Они обменялись рукопожатием. - Давно вас не видел.
- Да. Много воды утекло. - Коцианнис потупил взор. - Мне очень жаль твою мать, Александр. Мы с Ириной были в Биаррице, когда это случилось, и…
Александр жестом остановил его.
- Ничего, Фредерик, - произнес он. - Помочь ей все равно было, увы, невозможно.
Коцианнис кивнул.
- Я хотел навестить твоего отца, но… - Он беспомощно пожал плечами. - Так, оказывается, трудно подобрать нужные слова в такие минуты.
- Да, это верно, - согласился Александр. - Но ничего, папа держится мужественно. А как поживает Ирина?
- О, у неё все замечательно, - улыбнулся Коцианнис. - Сейчас она в Лондоне. У Тионны гостит. - Тионна была их дочь. Она была сверстницей Александра, и Коцианнис не переставал надеяться, что в один прекрасный день Александр на ней женится. Александр уже ломал голову, как сменить эту скользкую тему, когда вошедшая в ресторан женщина, увидев Коцианниса, приветливо помахала ему. Коцианнис, к облегчению Александра, жестом пригласил её присоединиться к ним. Александра вдруг разобрало любопытство. Ходили слухи, что Коцианнис обзавелся любовницей. Неужели это правда? Высокая и стройная незнакомка была не из тех, с кем обсуждают дела. На вид ей было лет тридцать пять-тридцать семь. Черное платье от Валентино подчеркивало её изящную фигуру. Александр сразу решил, что она одна из самых прекрасных женщин, которых ему доводилось видеть. Лицо её было безупречным, а сияющие, черные как смоль волосы небрежно рассыпались по плечам. Но было в её облике что-то порочное. Возможно, решил Александр, перед ним была дорогая куртизанка, которая водила знакомство лишь с избранными клиентами. И, судя по всему, одним из её клиентов и был Коцианнис. С каждым мгновением, ловя взгляды, которые бросал Фредерик на приближавшуюся к ним красотку, Александр все более убеждался в своей правоте. Да, поразительная женщина! Вот бы… В следующее мгновение Александр вдруг подумал, что его отец, прочитав сейчас его мысли, пришел бы в бешенство. Впрочем, ничто сейчас не волновало Александра. Глядя на женщину, он твердо решил, что должен во что бы ни стало овладеть ею. Причем сегодня же, ещё до полуночи.
Он искоса посмотрел на Коцианниса, который, ничего не говоря, лишь нервно улыбался, заметно смущенный, что его тайна открылась.
- Александр, это Анна Константелос, - сказал он наконец. - Анна, познакомься с Александром Киракисом.
- Очень приятно, - улыбнулась женщина. Голос у неё был грудной, певучий, немного напоминавший кошачье мурлыканье.
Александр улыбнулся, пожирая её глазами.
- Кому приятно, так это мне, - сказал он и тут же подумал "скоро будет, по крайней мере".
Он отчаянно ломал голову, пытаясь сообразить, как бы остаться с ней наедине, чтобы высказать обуревавшие его желания, когда на помощь пришел сам Коцианнис.
- Анна, извини, мне нужно позвонить в офис, - сказал он, посмотрев на часы. - Я жду важные вести из Лондона. Прошу меня извинить, - обратился он к Александру. - Я мигом.
- Ну конечно, Фредерик, - промурлыкала Анна. - Я убеждена, что Александр будет настолько любезен, что не откажется составить мне компанию в твое отсутствие.
Взгляд Коцианниса нервно переместился с Анны Константелос на Александра и обратно.
- Я быстро, - пообещал он, облизнув губы.
- Не спеши, - улыбнулась Анна. - Я не убегу.
Едва Коцианнис скрылся за дверью, как Александр обратился к красотке.
- Вы производите впечатление очень уверенной в себе женщины.
- Нет, - засмеялась Анна. - Но зато я уверена в вас.
- Вот как? - Александр озадаченно приподнял одну бровь. - Это почему?
Она звонко рассмеялась.
- С той самой минуты, как я здесь появилась, вы так и поедаете меня взглядом. Стараетесь, чтобы это не слишком бросалось в глаза, но вам это плохо удается. Признайтесь, ведь я вам нравлюсь?
- Если я скажу "да" - во что мне это обойдется?
Женщина взглянула на него с притворным неодобрением.
- Неужели мама никогда не учила вас, что спрашивать цену заранее - невежливо?
- Возможно, - усмехнулся Александр. - Но зато отец всегда учил, что, прицениваясь к какому-либо товару, желательно просчитать все возможные расходы заранее.
- Что ж, вы хорошо усвоили родительские уроки, - улыбнулась она. - Молодец.
- Я хочу вас увидеть.
- Когда и где?
- У вас, сегодня же днем. После того, как вы расстанетесь с Фредериком.
- Невозможно. У меня ещё одна встреча.
- Отмените её. Я буду у вас в три.
Чуть поколебавшись, она взяла визитную карточку, которую протянул ей Александр, и быстро написала на обратной стороне свой адрес.
- Только не приходите раньше трех, - предупредила она. - Избавиться от моего… дружка не так просто. Мне понадобится время.
Александр улыбнулся.
- Уверен, что у вас получится, - сказал он. - В этот миг в ресторан вошел Коцианнис. - Извинитесь перед ним за меня, - сказал он Анне. - Скажите, что меня вызвали по срочным делам.
И быстро, не оглядываясь, вышел.
Анна Константелос жила в новой многоквартирной высотке на Патриахоу Йоаким неподалеку от Колонаки-сквер. Войдя в вестибюль дома, Александр посмотрел на часы. Без четырех три. Нажав кнопку вызова лифта, он попробовал угадать, избавилась ли уже Анна от своего клиента. Выйдя на десятом этаже, он сразу увидел нужную квартиру и позвонил в дверь. Полминуты спустя позвонил ещё раз, уже более нетерпеливо. Наконец Анна открыла и кивком пригласила его войти. Женщина была облачена в красный шелковый халат, не оставлявший сомнений: под ним ничего не было.
- Вы пунктуальны, - заметила Анна. - Даже слишком.
Александр посмотрел на неё с некоторым удивлением.
- Я имею в виду своего друга, - пояснила Анна, босиком проходя к бару. - Он никак не хотел уходить. Его жена уехала на несколько недель, и он рассчитывал, что все свободное время будет проводить со мной.
- Его разочарование меня не касается, - сухо заметил Александр. - Пусть ищет утешения где-нибудь еще.
- Разумеется, - улыбнулась Анна. - Но он очень богат. Владелец одной из крупнейших в Афинах брокерских фирм. Хотя, безусловно, его состояние сравниться с вашим не может.
- А вы, я вижу, предпочитаете иметь дело с состоятельными мужчинами?
- Конечно, - просто ответила Анна. - Все мою любовники - люди богатые. Другим я не по карману.
- Понимаю. - Он смерил её оценивающим взглядом. - Вы - женщина дорогая. А стоите вы того?
- Все мои любовники убеждены, что да, - ответила она с вызовом, поднимая свой стакан. - Что вам налить?
Александр резко покачал головой.
- Я не за этим сюда пришел.
Анна налила себе немного узо со льдом.
- Вы нетерпеливы, - сказала она. - Может, все-таки, выпьете со мной?
- Нет. Я хочу вас.
- Не сомневаюсь, - промурлыкала Анна, приближаясь к нему и развязывая его галстук. - Однако вы кое-что забыли. Мы ещё не условились о цене.
- Сколько? - небрежно спросил он.
- Это зависит от того, чего вы от меня хотите, - ответила Анна, потягивая свой напиток.
- Понимаю. - Александр вытащил из кармана несколько купюр крупного достоинства и бросил на ковер к её ногам. - Мне кажется, это должно вас устроить.
Анна опустилась на колени и, собрав купюры, медленно пересчитала их.
- Да, здесь очень много, - промолвила она, поднимая голову. - Вы щедрый человек.
- Я хочу провести с вами ночь, - сказал Александр. - Мне придется на время уйти, но потом я вернусь.
Анна кивнула.
- Вы весьма щедры, Александр, - повторила она, разглаживая полы халата. - Надеюсь, вы не извращенец?
- А что, есть разница?
Анна пожала плечами.
- Нет, поскольку вы платите, - сказала она. - Но мне просто любопытно. Почему такому привлекательному мужчине приходится платить за секс? Мне кажется, вам и так ничего не стоит соблазнить любую женщину.
- Мне вовсе не приходится платить, - поправил Александр. - Хотя в данном случае я готов сделать исключение. Просто я вас хочу - а я привык добиваться того, что хочу.
- Что ж, спасибо за откровенность, - сказала Анна. - Да и для меня встреча с вами - приятное исключение. Мои любовники редко бывают молоды и красивы.
Александр развязал поясок её халата и распахнул его.
- Может, тогда мне взять деньги с вас? - усмехнулся он, обнимая её.
Анна рассмеялась.
- Я не настолько голодна на мужчин, - сказала она, пока он шарил руками по её обнаженному телу. Александр стиснул её груди и жадно припал ртом к её губам. Халат соскользнул с её плеч на пол. Анна стянула с Александра галстук. - Пойдем в спальню, - прошептала она, расстегивая его ремень.
- Сначала раздень меня, - приказал он внезапно охрипшим голосом, порывисто прижимаясь к ней.
- В спальне.
- Здесь. Сейчас же!
Анна, пожав плечами, стащила с него пиджак и принялась расстегивать сорочку. Ее пальцы легонько пробежали по его груди, щекоча соски. Затем, сняв сорочку, она поочередно поцеловала оба соска, посасывая их. Когда брюки Александра упали на пол вместе с трусами, его освободившийся, уже восставший член выпрыгнул на нее, словно тигр из клетки. Анна принялась гладить его, чувствуя, как растет возбуждение её гостя.
- Пойдем в спальню, - снова прошептала она.
Александр зажал ладонями её лицо и жадно поцеловал её. Затем обхватил ладонями обе груди и стиснул их. Анна резко высвободилась и направилась в спальню.
- Идем же, Александр! - позвала она. - Я хочу тебя.
Александр молча последовал за ней. Тяжелые шторы были задвинуты, и в спальне стоял кромешный мрак. Опрокинув Анну на кровать, он сразу раздвинул её ноги и без всякой подготовки нетерпеливо проник в нее. Женщина, не ожидавшая такого наскока, болезненно вскрикнула:
- Ой, дружочек, зачем же так грубо?
Но Александр в ответ лишь всадил в неё свой инструмент ещё глубже. Анна застонала и принялась извиваться под ним, стараясь попасть в такт его движениям, амплитуда которых усиливалась с каждым мгновением. Александр пыхтел над ней с пылом и страстью, происхождение которых не мог бы объяснить при всем желании. Быстро испытав бурный оргазм, он обессиленно скатился с Анны и распростерся на спине, молча глядя в потолок. Анна склонилась над ним, опираясь на локоть. Почему-то в глубине души ей казалось, что Александру нужно от неё ещё кое-что другое, помимо чисто физического удовлетворения жажды плоти. Он казался каким-то одержимым.
Но что он от неё хотел?
В половине девятого Константин Киракис, сидя в кабинете, все ещё дожидался прихода сына. Он буквально кипел от ярости. Александр прекрасно знал, что его отец терпеть не может, когда его заставляют ждать. И все же опаздывал уже на час. Куда, черт побери, он мог запропаститься? Где он нашел женщину? И почему не звонит? Когда бы Александру, пунктуальному до неприличия, ни случилось куда-то опаздывать, виновницей неизменно оказывалась женщина. Его сын, словно сексуальный магнит, без малейших усилий притягивал к себе женщин любого типа и возраста. Киракису оставалось только надеяться, что у Александра хватит ума не вляпаться в историю, подобную той, что случилась в Гштаде, когда лишь чудом удалось избежать громкого разоблачения. Киракису вдруг подумалось, что, может, даже хорошо, что Александру никогда не приходилось влюбляться всерьез. Случись его непутевому сыну влюбиться по-настоящему, он мог бы вконец голову потерять.
Стоя у окна, Киракис мрачно смотрел на маячивший вдали Акрополь. Он решил, что, как бы ему этого ни хотелось, он не станет задавать Александру лишних вопросов. За прошедшие после смерти Мелины недели отец с сыном сумели преодолеть ту пропасть отчуждения и неприязни, что разделяла их все последние годы. Киракис дал себе зарок никогда впредь не вмешиваться в личную жизнь своего сына, а Александр, в свою очередь, поклялся, что никогда больше не позволит себе попасть в историю, подобную той, которая закончилась самоубийством Марианны Хауптман. И Киракис понимал, что не стоит нарушать то хрупкое понимание, которое только-только наладилось у них с сыном.
В это мгновение дверь его кабинета распахнулась, и вошел Александр. Через плечо его был переброшен здоровенный синий мешок.
- Извини, папа, что заставил тебя ждать, - весело прогудел он. - Я поздно сообразил, что для посещения клуба "Хелленики Леши" желательно одеться поприличнее, вот и пришлось побродить по магазинам. - Он ненадолго замолчал, потом добавил: - Если ты не против, я хотел бы быстренько принять душ.
- Да, конечно, - кивнул Киракис, уже позабывший, что ещё минуту назад кипел как чайник. - Уже поздно, так что нам, наверное, придется остаться на ночь в Афинах.
Александр улыбнулся.
- Именно это я и хотел тебе предложить, папа, - сказал он, исчезая в ванной.
На следующий день Константин Киракис улетел в Кейптаун. Александр проводил его в аэропорт, однако так и не решился раскрыть причину, по которой задержался в Греции. У Киракиса наверняка нашлись бы вопросы, отвечать на которые Александру вовсе не улыбалось. Не мог же он, в самом деле, объяснить, что отложил отъезд в Нью-Йорк из-за Анны Константелос. Александр не собирался ставить под угрозу только что наладившиеся отношения с отцом из-за случайно встреченной женщины, которую, покинув Грецию, он наверняка выкинет из головы навсегда. Однако в данную минуту он твердо сознавал лишь одно: после ночи, проведенной с Анной, лететь в Нью-Йорк ему расхотелось. Анна каким-то непостижимым образом сумела заполнить образовавшуюся в его жизни пустоту, в существовании которой Александр признавался только самому себе.
После смерти матери Александр безумно страдал от одиночества. Он готов был искать утешения где угодно - с кем угодно. Секс для него был лишь своего рода душевной отдушиной, единственным видом близкой связи, которую он мог себе позволить с другим человеком. И Анна Константелос вошла в его жизнь именно в тот миг, когда желание это можно было удовлетворить.
Александр задержался в Афинах ещё на неделю, в продолжение которой почти не покидал постели Анны. Необузданный секс без всяких ограничений - вот и все, что их связывало. Александра нисколько не заботило, что между ними напрочь отсутствовали какие-либо чувства, кроме удовлетворения половой потребности. Он платил и получал удовольствие - вот и все, что значила для него связь с этой женщиной. Его совершенно не заботило, как она к нему относилась, и что сама от него хотела. Получив от неё очередную долю плотских утех, он на некоторое время и думать забывал о её существовании. Главное, что с Анной ему удавалось хоть на время убежать от своего одиночества. Ей удалось скрасить для него горечь потери, а за одно это лишь это Александр был готов заплатить любые деньги.
Лежа в темноте и размышляя, он вдруг пришел к выводу, что ещё не готов расстаться с Анной. И возвращаться без неё в Нью-Йорк ему тоже не хотелось. Он совершенно не представлял, сколько времени продлится его увлечение, но это сейчас не имело никакого значения. Важно было только то, что хотелось ему в данное время. И Александр надеялся, что оно продлится подольше.
К рассвету в голове его созрел план действий.
Яркие лучи утреннего солнца заглянули в спальню, прорезав ослепительно сверкающую дорожку в голубизне ковра, в беспорядке заваленного одеждой, от которой накануне с такой поспешностью избавлялся Александр. Шелковый халатик Анны громоздился кучкой возле кровати под белоснежным балдахином. Александр лежал на спине, подложив под голову руки, и задумчиво смотрел перед собой. Рядом прикорнула Анна; нежно-голубая простыня покрывала её лишь до пояса, черные волосы рассыпались по подушке. Александр повернул голову и посмотрел на её пышные груди, мерно вздымавшиеся и опадавшие с каждым выдохом. Не удержавшись от соблазна, он протянул руку и прикоснулся к розовому соску, который тут же затвердел и набух. Александр склонился над спящей женщиной и сперва поцеловал нежный сосок, потом принялся легонько посасывать его. Анна застонала и открыла глаза.
- Неужели ты вообще никогда не смыкаешь глаз? - спросила она, улыбаясь.
- Ах, так ты проснулась! - ответил Александр вопросом на вопрос. Глаза его заблестели.
- Попробуй уснуть, когда с тобой проделывают такое! - засмеялась Анна, натягивая простыню на грудь.
Рука Александра тут же юркнула под простыню, продолжая ласкать грудь.
- Скажи, Анна, тебе никогда не хотелось оставить Грецию? - спросил он. - Или скажу так: ты согласишься уехать, если представится возможность?
Анна приподнялась на локте и погладила грудь Александра кончиками пальцев.
- Я всегда готова рассмотреть любое интересное предложение, - уклончиво ответила она. - Это предложение?
- Я вот лежал и думал - что, если мне взять тебя с собой в Штаты? - произнес Александр, привлекая её к себе. - Как бы ты к этому отнеслась?
Анна взглянула на него с нескрываемым любопытством.
- Давай обсудим, что я от этого выиграю, - сказала она. - По крайней мере, я точно знаю, чего теряю, соглашаясь: эту квартиру, щедрых друзей-любовников…