- Билл…
- Думаю, нет причин держать это в тайне, - сказал он. - Новость только что опубликовали в газетах.
- Только не в моей газете.
Билл добродушно ухмыльнулся.
- Да, Эбигейл. Не в вашей. Сделки с недвижимостью интересуют вашу газету только в том случае, если они подозрительны. Здесь же, насколько мне известно, все законно, просто сделка очень крупная. Джон Уиллоби был посредником при продаже очень дорогих апартаментов в одной их этих новых башен в Найтсбридже - квартиру купил греческий миллионер, решивший вывезти часть своих евромиллионов из Афин.
Эбигейл Дженнингс откинулась на спинку стула.
- Я в шоке! Не думала, что у этого мальчишки есть хоть намек на предпринимательскую жилку. И какую он получит комиссию?
Билл рассмеялся.
- Дорогая Эбигейл, я понятия не имею.
- Тогда расскажите, что это за грек? Он занимается судостроением?
Билл пожал плечами.
- Просто грек, миссис Джей, какой-то Гандрис или Чандрис, или Нархос: я не запомнил фамилию. Мне ничего о нем не известно, кроме того, что он купил дорогущие апартаменты при посредничестве Джона Уиллоби, вынудив его тем самым задержаться в Лондоне.
Миссис Дженнингс внезапно посерьезнела.
- В Лондоне, но не с Марианной.
- И слава богу.
- Билл, дорогой, она-то считает совсем по-другому! Каков прохвост!
- Думаю, - спокойно заметил Билл, - это еще слишком мягко сказано.
- А Марианна, бедняжка, такая красавица - вот только денег у нее нет.
Билл Брэндон молча допил кофе и отодвинул чашку. Потом спросил:
- А как ее сестра? Как поживает Элинор?
- О, дорогой, она такая молодец! Прекрасно показала себя на работе - той, что вы нашли для нее. Насколько мне известно, ею все очень довольны; похоже, у нее правильное отношение к жизни - в отличие от остальных членов ее семьи. Кстати, дорогой, в эти выходные она приедет повидать сестру. Если честно, я ей признательна. Очень нелегко в одиночку пытаться развлечь Марианну. Я хочу отправить их обеих на свадьбу - старая подружка Шарлотты, Сьюзи Мартино, выходит замуж. Помните ее? Думаю, там будет весело. Масса старых знакомых. Я попросила Шарлотту договориться о приглашении. Джонно и Мэри тоже приедут из Бартона - Сьюзи училась с моими девочками в школе. Так что там будет кому присмотреть за Марианной и Элинор.
Внезапно она замолчала и пристально посмотрела на него, словно вспомнив о чем-то важном.
- Билл, дорогой…
Усилием воли он заставил себя отвлечься от мыслей, в которые был погружен.
- Я буду рад повидаться с Элинор.
- Билл, - сказала миссис Дженнингс, - Билл. У этого грека есть дочь?
Маргарет молча сидела в машине, на которой они с сестрой теперь возвращались по вечерам домой. Стоило ей усесться на переднем сиденье - по ее требованию Элинор останавливалась за углом, чтобы одноклассники не увидели, на какой развалюхе им приходится ездить, - как она разразилась пространной тирадой на тему несправедливости жизни и нарушенных обещаний, мол, "Астон Мартин" ей теперь и не светит. В ответ Элинор, измотанная постоянной тревогой за Марианну, мыслями о Люси Стил и молчанием Эдварда Феррарса, прикрикнула на нее, посоветовав молчать, раз уж она не может сказать ничего приятного. В ответ Маргарет фыркнула, пожала плечами, сделала свой любимый жест, означавший "мне все равно", и теперь сидела, надувшись, рядом с сестрой, в наушниках, из которых доносились едва слышные, но раздражающие унц-унц-унц.
Элинор изо всех сил старалась сосредоточиться на дороге. Марианна уже несколько дней не звонила и не присылала СМС, а когда Элинор звонила ей сама, держалась либо отстраненно и безучастно, либо, что еще хуже, начинала жаловаться и рыдать. Элинор не меньше дюжины раз выслушала историю с пропущенным звонком, равно как и целую череду предположений о причинах, по которым Уиллз до сих пор не вышел на связь, за которыми обычно следовали истерические заверения в том, что он непременно сделает это в ближайшее время. Она знала, что Марианна день за днем обходила Кингз-роуд, и хотя до сих пор ей так и не попался тот самый "Астон Мартин", припаркованный у тротуара, сестра утверждала, что вот-вот на него наткнется - и там будет сидеть Уиллз, готовый представить исчерпывающие оправдания своего исчезновения, после чего она, Марианна, вновь вознесется на вершину блаженства и будет вознаграждена за веру в него и в его ответные чувства.
- А как там миссис Джей? - спросила Элинор, отлично сознававшая, сколь непросто жить под одной крышей с Марианной, пребывающей в душевном смятении.
- Нормально, - равнодушно ответила та. - Ее ничем не проймешь. Считает, что шоколад - лекарство от любых бед. И еще вечеринки.
- Вечеринки!
- Я прихожу, - сказала Марианна, - и просто стою с бокалом в руке. А потом возвращаюсь домой. Просто удивительно, до чего пустыми могут быть люди!
Во время их последнего разговора Элинор воскликнула печально:
- О, Эм, я надеюсь, ты испытываешь хоть небольшую благодарность!
О чем тут же пожалела, потому что в ответ Марианна вскричала:
- Благодарность? Благодарность? За то, что она держит меня тут только из-за своей страсти к разным романтическим сплетням, а я являюсь для нее их неисчерпаемым источником? Думаешь, она потащила бы меня в Лондон, если бы обе ее дочки не вышли замуж?
- Эм, я имела в виду, хотя бы просто из вежливости…
- Вежливости, - язвительно откликнулась Марианна, - вежливости! Ты только и думаешь, что о вежливости, о манерах, о респектабельности. Тебе не знакомы подлинные чувства - ты их не заметишь, даже если они обухом тебя стукнут по голове. Ты такая скованная, Элли, что тебе не стоит и пытаться понять такого человека, как я, живущего сердцем. Ни в чем и никогда! - и с этими словами сестра бросила трубку.
Элинор написала ей СМС и попросила прощения, но Марианна молчала. С тех пор они так и не говорили; молчание между ними было таким же мучительным и тяжелым, как то, что повисло сейчас в машине.
Внезапно Маргарет, не поворачиваясь, вытащила из ушей наушники и положила их на колени. Звук из iPod стал громче, и Элинор уже готова была возмутиться и приказать сестре выключить музыку, но тут Маргарет совершенно другим, нежели в начале поездки, тоном обратилась к ней:
- Элли…
Маргарет на секунду отвернулась к окну, а потом снова уставилась на свои колени.
- Извини, - еле слышно пробормотала она.
Элинор вытянула левую руку и пожала ладонь сестры.
- Магз, за что?
- За то, что так себя вела.
- Тебе ведь и правда обещали, - добродушно заметила Элинор.
Маргарет сжала руку сестры в ответ.
- Ну, я вообще-то сама напросилась. По сути, он ничего не обещал. Так, вроде бы согласился. - Она снова вздохнула, а потом сказала:
- Неужели Уиллз просто обманщик?
Элинор еще раз пожала ее ладонь и высвободила руку.
- Ну, с Марианной он поступил очень нехорошо.
- А может, она сама раздула из мухи слона?
- Она так не думает, Магз.
Они как раз сворачивали в ворота Бартон-коттеджа. В свете фар замелькали причудливые стволы темных деревьев. Маргарет нажала кнопку, выключая iPod. Потом спросила:
- А нам обязательно встречаться с парнями?
- Кому это нам?
- Ну, нам. Девушкам.
Элинор, стараясь не рассмеяться, ответила:
- Конечно нет. Не обязательно. Но обычно мы сами хотим, разве нет?
- Но не обязательно же ради них отказываться от всего остального, как Марианна?
- Нет, - медленно произнесла Элинор, - если нам это не подходит.
Она въехала на парковку перед коттеджем. Белл, как обычно, зажгла свет во всем доме, и хотя от этого он выглядел восхитительно уютным, Элинор с тревогой подумала о счете за электричество, разбираться с которым, как обычно, предстояло ей.
Она заглушила мотор. Маргарет сгребла с колен свой iPod и наушники, подняла с пола школьный рюкзак. Кое-как она открыла перед собой дверь. И сказала еще раз:
- Извини, Элли.
- Спасибо, Магз, но тебе не за что извиняться. Серьезно.
Маргарет неуклюже вылезла из машины, волоча наушники за собой, и Элинор уже собралась последовать за ней, но тут зазвонил ее телефон. Она крикнула Маргарет в спину:
- Я сейчас, только отвечу на звонок!
На дисплее высветился незнакомый номер. Насторожившись, она поднесла трубку к уху и ответила:
- Алло?
- Это Билл Брэндон.
Сидя в салоне машины в полной темноте, Элинор с облегчением заулыбалась.
- Билл!
- Я не помешал?
- Нет, нисколько. Как вы?
- Все в порядке. Нормально. Но вот Марианна…
- О боже, - охнула Элинор, выпрямляясь на сиденье, - что случилось?
- Ничего, - сказал Билл. - В том-то все и дело.
- По-прежнему ни слова?
- Нет. Я виделся с мисс Дженнингс.
- Я скоро буду в Лондоне.
- Знаю. Поэтому я и звоню. Как вы планируете добираться?
- О, Билл, - воскликнула Элинор, - а сами вы как думаете? На автобусе "Нэшнл Экспресс" из Эксетера.
- Вы уверены?
- Конечно.
- Тогда я вас встречу. На "Виктория-стейшн".
Улыбаясь, она сказала:
- Это совсем не обязательно.
- Но я очень хочу.
- Билл, - мягко произнесла Элинор, - она по-прежнему считает, что солнце садится и встает только ради него.
- Я знаю.
- Дело тут вовсе не в его заслугах…
- Из всех мужчин на свете, - сказал Билл Брэндон, - Джон Уиллоби последний, кто достоин внимания вашей сестры.
Элинор молчала. Белл вышла на залитое ярким электрическим светом крыльцо Бартон-коттеджа и помахала рукой, подзывая дочь.
- Билл, - заговорила Элинор, - мне пора идти. Увидимся в пятницу. Я позвоню, когда буду в пути. Если вы не против, я занесу этот номер в контакты. Спасибо вам!
Она нажала отбой, бросила телефон в сумку и вылезла из машины.
- С кем ты разговаривала? - спросила Белл, стоя на крыльце. - Это случайно не Эд?
Элинор заперла дверцу машины и повернулась к матери лицом.
- Нет, - ровным голосом ответила она. - Это не он.
* * *
Марианна не стала мыть голову, собираясь на свадьбу. Она даже не посмотрела на шелковое платье цвета сливок, которое миссис Дженнингс извлекла из бывшего платяного шкафа Шарлотты и которое, с первого взгляда поняла Элинор, было самой лучшей и дорогой вещью из всех, что им когда-либо выпадала возможность надеть. Вместо этого Марианна с недовольным видом натянула старую цветастую юбку и наскоро закрутила волосы в узел на макушке, вдела в уши свои обычные серьги-кольца, и сразу же стало ясно, что она выглядит - Элинор не могла не признать - хоть и мрачно, но сногсшибательно.
- Эта девчушка может напялить хоть мусорный мешок, - заявила миссис Дженнингс, любуясь Марианной, - и все равно затмит всех остальных на празднике. С ума сойти!
В такси по дороге в церковь Марианна молча смотрела в окно, сжимая, как обычно, в руке мобильный телефон. Они заехали на Кондуит-стрит захватить Мидлтонов, но, несмотря даже на присутствие Джонно в роскошном жилете Favourbrook с золотым шитьем и черном смокинге, Марианна осталась равнодушной и к торжественности ситуации, и к приятной компании.
Кивнув в ее сторону, Мэри Мидлтон многозначительно поглядела на Элинор. Та в ответ покачала головой. Не поворачиваясь, Марианна громко сказала:
- Я не больна. И не глухая.
Сэр Джон посмотрел на Элинор и подмигнул.
- Не девушка, а просто фейерверк, вам не кажется?
В церкви в Челси Марианна не дала себе труда хотя бы оглядеться по сторонам. Обеим сестрам Дэшвуд пришлось тесниться на одной скамье с Мидлтонами и Палмерами, в том числе Шарлоттой в гигантской шляпе, из-под которой ее почти не было видно; Элинор бросилось в глаза, что они с Марианной единственные из всех женщин явились с непокрытой головой. Священник показался ей напыщенным и старомодным, а вся церемония - гротескной; за ней последовала новая поездка в такси, через зимние сумерки, в Кавалерийский клуб, где толпа гостей увлекла их за собой по парадной лестнице на площадку второго этажа - там стоял впечатляющих размеров кубок, оказавшийся, как гласила надпись на латунной табличке, главным призом в соревнованиях охотников за кабанами - и дальше, в шумный зал, полный людей с бокалами шампанского в руках, которые обменивались поцелуями, старательно придерживая шляпы за поля.
- Господи боже, - в смятении охнула Элинор, обращаясь к сестре.
Тут из толпы перед ними вынырнул Томми Палмер.
- Вы тоже здесь? - крикнул он поверх голов других гостей.
Они молча уставились на него.
- Рад вас видеть! - прокричал Томми и приветственно поднял вверх руку с бокалом. - Думал, вы застряли у себя в Девоне!
- Нет, мы…
Он снова поднял бокал.
- Надо же… О! - вскрикнул он, исчезая в толпе.
Марианна посмотрела ему вслед. Потом перевела взгляд на шампанское, которое держала в руках.
- Может, нам стоит напиться? - безразличным тоном спросила она.
Через ее плечо Элинор поглядела вслед Томми Палмеру - в том месте, где он должен был находиться, на расстоянии не больше десяти шагов от них, стоял кто-то очень знакомый; кто-то, кого она не заметила в церкви; кто-то, обнимавший за плечи высокую эффектную девушку с крашеными светлыми волосами, уложенными в изысканную прическу. И как только она поняла, кто все-таки перед ней, Уиллз повернул голову и в упор посмотрел на нее, а потом на Марианну, и развернулся обратно, продолжая разговаривать с девушкой, которую обнимал.
Сердце чуть не выскочило у нее из груди; Элинор рывком повернулась к Марианне, молясь про себя, чтобы сестра не заметила его. И ей сразу стало ясно, что уже слишком поздно. Марианна, просияв от радости и облегчения, сунула свой бокал в руки сестре и бросилась вперед сквозь толпу, громко выкрикивая его имя, словно не ожидала никакой другой реакции, кроме такой же ответной радости.
Вот только Уиллз вовсе не был рад. Она добралась до него в считаные секунды, расталкивая локтями застывших в изумлении гостей, и, не обратив ни малейшего внимания на девушку, стоявшую бок о бок с ним, обхватила Уиллза обеими руками за шею, подняв к нему сияющее лицо, целиком и полностью уверенная, что и он счастлив ее видеть.
- Уиллз, - повторяла она, - о Уиллз, наконец-то, наконец-то, я знала, что мы найдем друг друга!
Он стоял, не шевелясь, с каменным лицом, и молча смотрел на Марианну. Белокурая спутница попыталась высвободиться из его объятий, но он снова притянул ее к себе. Потом едва заметно наклонился к Марианне и прошипел ей на ухо:
- Отпусти меня.
Все окружающие охнули - звук был такой громкий, что заглушил крики Марианны. Элинор, потрясенная, смотрела, как Марианна продолжает цепляться за Уиллза, еще крепче обвивая его шею руками, пытаясь что-то ему сказать. Мужчина, стоявший возле них, предупреждающим жестом положил руку ей на плечо, и Элинор, передав бокалы вовремя появившемуся рядом официанту, кинулась через толпу к сестре, торопясь вмешаться прежде, чем чужие люди оторвут ее силой.
Она схватила Марианну за руку и попыталась отцепить ее от Уиллза.
- Эм, пожалуйста!
- Слава богу, - хрипло воскликнул тот, задушенный ее объятиями. - Хоть один человек в здравом уме! Прошу, Элли, убери ее от меня.
- Марианна, - громко сказала Элинор прямо в ухо сестре, - отпусти его. Убери руки. Отпусти!
- Надо вызвать врача, - вмешалась блондинка. У нее был низкий голос с экзотическим акцентом. - Эта девушка не в себе. Она сумасшедшая.
- Ты не отвечал на мои звонки, - рыдала Марианна. - Не писал! Я много недель ничего, ничего не знала о тебе!
Элинор снова попыталась оторвать ее, теперь уже обеими руками.
- Сейчас же отпусти его!
- Прошу, - повторил Уиллз, - убери ее от меня.
- Пошлите за врачом, - настаивала блондинка. - Это безумие.
Внезапно рядом с ними вновь оказался Томми Палмер; обе руки у него были свободны. Он похлопал Элинор по плечу:
- Позвольте-ка мне.
- Но…
- Нет, - твердо сказал он. - Не надо. Предоставьте это мне.
Элинор отпустила сестру. Томми Палмер взял Марианну за руки и мягко, но непреклонно снял их с шеи Уиллза. Потом, по-прежнему удерживая запястья Марианны, развернул ее и повел через толпу из зала, на лестничную площадку, где были расставлены мягкие кресла. Элинор, испуганная и ошеломленная, последовала за ними.
- Ну вот, - сказал Томми, помогая Марианне сесть. Она всхлипывала и дрожала всем телом, растрепанные волосы рассыпались по плечам и лезли в лицо. - Я пойду принесу воды.
- Приведите его, - вскричала Марианна. - Приведите его ко мне, заставьте его прийти и объяснить, что происходит…
Элинор с признательностью посмотрела на Томми. Она присела в ближайшее к Марианне кресло и взяла сестру за руку.
- Мы не можем этого сделать, Эм. Не можем заставить его прийти.
- Почему он так со мной? Почему? Зачем он делал вид, что мы незнакомы?
- Не знаю, малышка. Мне известно не больше, чем тебе.
Марианна отвела ее руку и закрыла ладонями лицо, раскачиваясь взад-вперед. Дыхание ее стало прерывистым. Элинор склонилась к сестре:
- Эм, где твой ингалятор?
Марианна не ответила, продолжая раскачиваться и рыдать. Элинор беспомощно погладила ее по спине, и тут, подняв глаза, увидела Уиллза с блондинкой: взявшись за руки, они быстрым шагом пересекли лестничную площадку, а потом чуть ли не бегом бросились вниз по лестнице - он тащил ее за собой так, что она едва поспевала на своих высоченных каблуках. Элинор повернулась к сестре и торопливо сказала:
- Он уехал.
Марианна подняла голову.
- Что? - охрипшим голосом переспросила она.
- Уиллз уехал. Только что. Вместе с… - Элинор умолкла на полуслове.
Марианна во все глаза смотрела на сестру.
- Кто она такая?
- Эм, я не знаю…
- Он обнимал ее! Кто она такая?
- Держите, - сказал Томми Палмер, вернувшийся из зала со стаканом воды. - Выпейте это, а я пока поищу для вас такси.
- Спасибо, - поблагодарила его Элинор.
Марианна вскочила на ноги и бросилась к лестнице. Но Томми ее опередил: молниеносным движением он преградил Марианне путь и встал на ступенях, раскинув в стороны руки, чтобы не дать ей ускользнуть.
Марианна окинула его испепеляющим взглядом.
- Кто, - вновь раздался ее крик, - она такая?