Я рядом. Уже, и не в шаге. Я стою за твоею спиной. Я ласкаю тебя, и сам не прекращая желать…
Мы танцуем… Просто ты не видишь еще, всей красоты и страсти этого танца.
Но я покажу тебе, малыш. Ты познаешь, как прекрасно скольжение под мелодию тьмы, о которой так надрывно поет твоя кровь. Ты перестанешь убегать…
Ты позвала меня… хоть и признаю, что я недолго еще смог бы держаться.
Я сам пришел бы за тем, чего пожелал однажды, но ты позвала… Ты уступила первой.
Я заставлю тебя кричать от страсти. И больше не буду скрываться.
Шаг…, поворот …, но я не дам отклониться…
Уже поздно для этого, милая.
Я уже сделал твой выбор…"
***
Михаэль стоял в тени дерева, без труда различая в наступающих сумерках Сирину. Ему не было нужды в свете, чтобы видеть во тьме.
Она смеялась. И чех держал ее за руку, удлиняя список своих пыток.
Ярость переливалась, но Михаэль пока не отпускал тьму, упиваясь силой своего гнева.
Сирина уже проиграла. Пусть и сама еще не понимает этого. Проиграла в тот момент, когда в его сознании появился ее зов. Но она не осознавала. И пыталась сделать ход, после объявления мата.
Он больше не будет потакать этому. Михаэль пойдет дальше.
Вечный оттолкнулся от дерева, ствол которого служил ему опорой все это время, выступая из тени, направляясь в сторону девушки.
В его мыслях, пусть и поглощенных Сириной, стоял разговор, который закончился лишь несколько часов назад.
Он заставил его задуматься, хоть вампир и не видел в нем прямой угрозы для себя, что бы ни думали те, кто послал ему это сообщение.
Низшая вздумала угрожать ему? Инга была смешна и жалка в своем ничтожестве.
О, она не делала этого открыто. Более того, даже сама скрывала от себя свои мысли, чтобы Верховный не смог уловить их. Но…, была так безуспешна в своих попытках. Потому, так и оставалась низшей. Ее так легко было предугадать. Даже сама девушка не понимала, что Максимилиан использует ее, когда пришла просить его убить своего творца.
***
- Мне не интересно твое предложение, низшая. Ты глупа, если появилась здесь. - Михаэль не удостоил ее повторным взглядом, продолжая рассматривать золотую подвеску, которую держал в своих пальцах, как не старалась девушка привлечь его внимание.
Ее наляпистая и пошлая яркость вызывали отвращение, рождая ассоциации с пьяной джигой. В вампирше не было ничего, что могло бы привлечь его взгляд. Ни в отсутствие тонкости ее внешности, ни в приторном запахе ее крови. Он, даже, не смог бы назвать его ароматом. Не было там, и в помине, этого.
Его не интересовали подобные вещи. Ни сейчас, ни ранее. Смерть Максимилиана, возможно. Но не то, что она собиралась предложить ему взамен.
- Но, Мастер. - Инга осмелилась подняться с пола, показывая скудноту полоски своего одеяния. Это вызывало скуку. - Я пришла с мольбой. Вы свободны. Освободите меня.
- Какой мне смысл в этом, низшая? - Продолжая смотреть в переливы темного, древнего золота, хмыкнул Михаэль.
Эта подвеска идеальна. Он был доволен, что нашел ее. Изумруд так точно соответствовал оттенку глаз Сирины. Он любил получать все идеальное.
Этот кулон вампир нашел давно. Его преследовали огромные глаза того же оттенка, стоя перед его закрытыми веками и во время редких часов отдыха. Это было так нехарактерно для него, что даже смешило Вечного.
У него никогда не было слабостей. Ничто не могло надолго увлечь вампира.
Но Сирина выдержала проверку временем. Теперь, он сделает еще один шаг в их танце.
Возможно, Инга решила, что он забыл о ней. Вполне вероятно, что ее отец имел такую привычку, в таком случае, Максимилиан был глупцом. Михаэль никогда не забывал об угрозе, пусть и сравнимой с комариным укусом. Но,…
- Я не позволял тебе приближаться, низшая. - Не смотря в ее сторону, небрежно бросил он, но в его голосе была такая сила, что Инга упала, вновь преклоняя колени.
- Ты будешь иметь меня, Верховный, если согласишься помочь в моей просьбе.
Михаэль рассмеялся.
Искренне, жёстко, насмешливо, выпуская тьму в своем смехе. Оскорбляя ее. Царапая ее безупречную кожу этим смехом. Пуская ее кровь. В буквальном смысле. Инга заслужила такое отношение.
- Осмотрись вокруг, глупая. - Его взгляд не отрывался от сияющих граней камня. Только рука небрежно обвела пустой зал, отделанный деревом и камнем. - Ты видишь здесь кого-нибудь, низшая? - Инга послушно осмотрела пространство.
О да, в замке были слуги, но они вели себя незаметно, как и подобало творениям его тьмы. Но, ни единого сотворенного не было при Михаэле. А уж тем более, он не собирался брать творений других Высших. Да еще, и убивая ради этого.
Его интересовало лишь одно существо. И вот эта рыжая, израненная, низшая, совершенно определенно, не была тем, кого пожелал бы видеть Вечный, даже в услужении. Тем паче, подле.
- Я не нуждаюсь в твоем присутствии. - Все с той же интонацией проговорил мужчина. - И более того, ты утомила меня. Убирайся. Если конечно, твое существование не тяготит тебя. В таком случае, я буду рад помочь.
Инга припала к плитам серого камня, придавленная его силой. Она пыталась вырваться, но была слишком слаба.
Это было даже неинтересно.
Смертные, порою, оказывали более достойный отпор. Право. Она тяготила его своими хрипами, конвульсивно сжимаясь на полу его зала. Михаэля раздражало это. Так же, как и мысли, которые вампирша, так наивно-старательно, пыталась спрятать от него.
Взмахом руки, отправив измученную сломленную девушку подальше, к ее хозяину, как он надеялся, чтобы тот сам разбирался с ней, Михаэль поднялся с резного стула.
Солнце садилось.
Не то, чтобы светило так уж мешало ему. У Вечного было достаточно силы, что минимизировать влияние этой звезды, пусть и на время. Просто, сейчас не было необходимости так истощать свои резервы.
Тем более что он уже мог идти к Сирине.
Их танго начинало новый этап…
- Ой, Ник, перестань. - Девушка вытерла набежавшие от смеха слезы рукой. - Правда. Я больше не могу слушать о выходках твоих братьев. - Она устало прислонилась к дереву, надеясь найти в нем поддержку. - Ни за что бы, ни поверила, что ты можешь быть таким шкодным.
- Да, мы здорово повеселились. - Широко улыбаясь, согласился мужчина, приближаясь к ней на шаг. - Ну а ты? У тебя есть братья, или сестры, Рина?
Николай упер в ствол дерева руку, нависая над девушкой.
Это вызывала странный дискомфорт. Хоть ей и было с ним интересно, и день прошел просто великолепно, но… Рина испытывала очень неприятные ощущения каждый раз, стоило Николаю приблизиться к ней. Словно, не пустыми были ее утренние опасения, не смотря на всю их нелепость. Будто, и правда, изменил в ней что-то тот сон. Околдовал…
Так изменил, что и обычная грусть при расспросах о ее близких, отступила сейчас.
- Нет. - С ее лица ушло веселье, и девушка, чуть наклонившись, проскользнула под его рукой, которой мужчина загородил ей проход, отходя от Ника. - Я была единственным ребенком в семье.
Что-то закралось в ее сознание. Тревожное и пугающее, не выходящие за пределы смутного ощущения, так и остающееся в рамках затаенного, сокровенного страха. Что-то, что никогда не могла она осознать, но неизменно ощущала при воспоминаниях. Знать бы только, что…
- Ник! Рина! - Весело размахивая рукой, к ним приближалась Саманта.
Быстро оказавшись рядом, она окинула обоих дружелюбным взглядом, хоть Сирина искренне сомневалась, в настолько уж, теплом отношении этой женщины к себе. Девушка уже успела изучить ее и сделать предварительные выводы.
Саманте было за тридцать, прилично за тридцать, в общем-то. И то, что в таком возрасте она была лишь кандидатом наук, как и то, что имела явную связь с руководителем проекта - сказало Рине о многом. Да и в самом предмете изучения, как стало очевидно вчера, женщина разбирается весьма слабо. Ясно было, что ее пристроил в исследовательскую группу начальник, и исполняла она, в основном, представительские функции, такие, как вчера, встречая Сирину. На большее ее, определенно, не хватало.
Кроме того, Саманта, по непонятной причине, почувствовала в девушке соперницу, испытывая недовольство от явного и неприкрытого восхищения мужского состава научной группы, новой участницей. А осознать, что в большей степени, этот интерес был обусловлен уважением к ее научными достижениями - для Саманты оказалось недоступным.
Девушка еще вчера отметила недовольство, мелькающее в глазах этой женщины. Но, она не собиралась тут задерживаться. Так, какая ей разница, в общем-то?
Не смотря на то, что говорила Саманта быстро и весело, вся ее речь была направленно на полное исключение Рины из разговора. Ник бросил на девушку извиняющийся взгляд, понимая, что тема, поднятая подошедшей, скорее всего не интересна и безразлична Сирине, так как, ее не было здесь, во время обсуждаемых событий.
Чуть скривив губы в насмешливой и понимающей улыбке, Рина легко мотнула головой, и отошла на несколько шагов в сторону.
Похоже, она переборщила сегодня с чужим обществом. Ей хотелось одиночества. И, пусть девушку настораживало то, что могло с собой принести уединение, она почти хотела этого.
- Сирина…
Она вздрогнула, услышав этот голос. Он напоминал ей стальное лезвие обернутое черным бархатом. Сила, несгибаемая сила, едва прикрытая элегантной мягкостью. Иллюзия нежности, скрывающая напор. Майкл…
Все отступало перед твердостью этого голоса.
Гомон голосов гуляющих студентов, далекий шум Праги, громкий и резкий смех Саманты - просто терялось.
Сирину обволакивало тишиной и безмолвием, в котором звучало лишь две вещи: его голос и … мелодия…, надрывная, прерывистая песня скрипки, поддерживаемая аккордами гармони. Хоть и не откуда было взяться ей…
И медленное кружение снежинок на темно-алом…
Картинки сна замелькали у нее перед глазами, пусть и старалась девушка остановить этот водоворот образов. В конце концов, являясь взрослой и здравомыслящей особой, можно было позволить себе смело смотреть в глаза мужчине, ведь он не мог знать о ее фантазиях. Не мог, ведь?
Рина повернулась, едва успев подумать, откуда, собственно, ему известно ее полное имя, но так и не спросила об этом, вновь, поглощенная тьмой этих глаз. Вот только, сегодня там было и еще что-то… словно языки багрового пламени, мерцали, освещая тьму. Девушка моргнула, в безуспешной попытке прогнать это наваждение.
- Майкл. - Ответила она, чуть наклоняя голову, чтобы отвести пряди волос, которые бросило на ее лицо порывом осеннего ветра.
- Михаэль,… - Он протянул руку, без колебания, ловя непослушные волосы, и заводя их ей за спину. - Ты будешь звать меня так, правда, милая? - Его ладонь замерла на ее затылке, и пальцы пробежались по шее, спускаясь к началу изгиба позвоночника. И застыли там. Рождая дрожь и томление… Да что там, жажду…
Всего лишь касание, а она уже готова сделать все, что он ни пожелает? Это возмутило Сирину. Вызвало раздражение своей нелогичностью и абсурдностью. Она не собиралась становиться безвольной рабыней бушующих гормонов. Не без боя, во всяком случае.
- Не думаю, что мы достаточно знакомы, для подобного общения. - Моргнув, Сирина попыталась сделать шаг назад. Но, проиграла первую же битву с собой. С ним.
- О, нет, малыш. Мы знакомы достаточно. - Улыбка, которая появилась на его губах, была …пугающей.
Но не тем, что обещала ужасы, а тем, что давала четко понять - он знает. Как бы ни было это абсурдно, нелогично и, просто, нереально - он знает…
Сирина встряхнула головой, сгоняя это странное ощущение. И пожалела об этом, непроизвольно ощущая трение своей кожи о его ладонь. И ей понравилось это ощущение. Она знала его…?
- Какого дьявола? - Девушка и сама не заметила, что задала этот вопрос, понимая допущенную оплошность только тогда, когда он засмеялся, глядя на ее, столь неприкрытую, растерянность.
- Какой интересный, и точно сформулированный вопрос, милая. - Михаэль медленно водил большим пальцем по коже ее шеи, рисуя сложный и непонятный узор. - А что для тебя дьявол, малыш?
- Рина? - Николай подошел к ним, окидывая Михаэля настороженным взглядом.
А Сирина вздрогнула, понимая, что уже начала называть его так, в своих мыслях. Подчинилась.
"Но", - попыталась она убедить саму себя, - "просто это имя, и в самом деле, гораздо больше подходит ему, нежели Майкл".
Оно было таким же, как и его обладатель. Притягивающее. Пропитанное силой.
Ник сделал еще шаг, внимательно всматриваясь в ее лицо.
- Все в порядке, Рина? - Его подозрительный взгляд переметнулся на мужчину, а потом, прошелся по его руке, следуя туда, где лежала ладонь Михаэля, скрытая ее волосами. - Проблем нет?
Но, девушка не успела ответить, с удивлением слыша отзвук уже знакомого, недовольного, урчащего звука. Но откуда? Здесь, уж точно, никакого оборудования не было и в помине.
- У нас нет проблем…Ник, правильно? - Михаэль контролировал свою ярость, не желая раньше времени, отпускать силу.
Николай кивнул, признавая верность произнесения своего имени.
Сделав шаг немного в сторону и к Рине, Михаэль оказался чуть перед ней, словно становясь на пути у мужчины, но при этом, так и продолжал ласкать ее шею пальцем.
И его движения, будто специально, стали еще более дразнящими, более томными, заставляя маленькие искорки разбегаться по всему телу девушки, от этих неспешных, тягучих и мучительных касаний.
Сирина закусила губу. Она хотела бы что-то ответить на вопросительный взгляд Ника, который, не очень поверив Михаэлю, уперся своими глазами в нее. Но, … боялась, что если откроет рот, то просто застонет от того удовольствия, которое рождали в ее теле, движения пальцев стоящего рядом мужчины…
Боже мой!
И это он гладил ее шею… Она не хотела думать, что может испытать, доведись его руке опуститься куда-нибудь еще… в район сердца, например… или куда-нибудь, пониже…
- О, не волнуйся, малыш, тебе понравится. - Его шепот защекотал ее ухо, дразня хрипотцой. Но, он все так же, продолжал смотреть на чеха.
Черт побери!
Сирина не заметила, как с молитв перешла на чертыхания. Не до раздумий о богословии, как-то было. Он что, мысли ее читает? Или, у нее на лице все написано? В таком случае, она должна была бы испытывать стыд.
Однако, совесть и скромность задремали, убаюканные его обжигающей лаской.
- Кхм, - девушка честно попыталась прочистить горло, чтобы хоть как-то ответить на вопрос Николая. Облизнула пересохшие губы, улавливая, как урчание вокруг нее, меняет тональность, переходя из напряженного, в …довольное? - Полагаю, что да, Ник. - Сирина и сама не знала, что вынудило ее подтвердить слова Михаэля.
Но, не было у нее желания прекращать свой разговор с ним. Если это так называлось… хоть где-то… у суккубов, возможно… у древних римских демонов совращения это могли бы счесть болтовней…, не у людей, однозначно.
Она стоит тут, и серьезно размышляет о существовании демонов соблазнения? Ощущая при этом, невероятную, обжигающую ласку вполне реального мужчины?
Ее визит к психиатру, следует поставить в список первоочередных дел на будущей неделе. А лучше - завтра. Даже, если придется заплатить с торицей за вызов в воскресенье.
Вовсе, потерявшая способность следить за окружающими событиями, Рина почти пропустила, как странно изменилось выражение глаз Николая, недовольного ее ответом, как напряглось все его тело, словно тот собирался выяснять отношения в открытом противостоянии. Но, так же внезапно, его синие глаза потухли. И, кивнув, мужчина отошел от них, не оборачиваясь.
- Итак, малыш. - Михаэль обошел ее, полностью обнимая за плечи, и погружая пальцы в длинные темные пряди. - Прогуляемся? Осенняя Прага прекрасна и таинственна ночью. Не менее чем ночной зимний Лондон. Позволь, я покажу тебе самые интригующие ее места, и мы продолжим наш разговор о дьяволе.
- Не думаю, что уж очень сильна в этой теме. - Сирина прилагала героические усилия, чтобы не поддаться такому соблазнительному искусу - полностью откинуться на него.
Ее, непонятным образом, насторожило упоминание родного города. Что Михаэль мог знать об очаровании ночного Лондона зимой?
- Что ж, и в этом, я готов помочь расширить твой кругозор. - Пальцы Михаэля обхватили ее подбородок, поворачивая лицо девушки, ловя взгляд ее зеленых глаз. - Прогуляемся, Сирина?
Прага была великолепна, девушка не смогла бы поспорить с этим. Хоть и проигрывала улицам туманного города, усыпанного белым снегом. Но, вполне вероятно, что это патриотизм девушки гордо хмыкал, сложив руки на груди, и уперто отрицая красоту чужого дома. Сама же Сирина, наслаждалась… Она воистину, получала удовольствие от этой, странной и необычной прогулки с мужчиной, который, казалось, знал каждую ее мысль, предугадывая ответы еще до того, как вопрос начинал формироваться в ее сознании.
И вот это, а не тьма и извилистость узких средневековых улочек, добавляло прогулке таинственности.
Михаэль был загадкой. И пытливый мозг ученого, сокрытый в Сирине, жаждал разгадать этот ребус. Женщина в ней, жаждала совершенно иного.
Этой ночью, Сирина не вернулась в свою квартиру преподавательского кампуса…