Миссис Бунтц проверила ценник:
- Ладно, посмотрим. На этом этаже должно быть что-нибудь по крайней мере за десять. Мисс! Не могли бы вы нам помочь?
Пиппа воспользовалась возможностью и ускользнула к вешалке с кричащими розовыми и бирюзовыми шмотками Лии Пулитцер. Она перебирала одежду, когда из примерочной появились не кто иные, как Ли и Кора, бывшие подружки невесты на ее свадьбе. В панике Пиппа рухнула на колени и поползла в самый дальний угол отдела.
- Могу я помочь вам, мэм? - любезно осведомился голос сверху, когда она пыталась пробраться сквозь плотную завесу из длинных пестрых юбок.
Пиппа снизу вверх глянула на пару стройных голеней:
- Кажется, я потеряла контактные линзы.
Продавщица была слишком хорошо воспитана, чтобы поинтересоваться, как такое могло случиться, учитывая, что посетительница в огромных солнечных очках. Она просто опустилась на колени рядом с Пиппой.
- Какого они цвета?
- Послушайте, - зашептала Пиппа. - Забудьте о контактных линзах. Уверена, они сломались. Я хочу, чтобы вы принесли мне все, что у вас есть от Зака Розена, шестого размера. - Когда девушка в изумлении уставилась на нее, Пиппа добавила: - У меня агорафобия. Просто чудо, что я сумела забраться так далеко. Не говорите никому, что я здесь!
Бриллианты убедили продавщицу, что пострадавшая хоть и ненормальна, но вполне платежеспособна.
- Не волнуйтесь. Я сейчас вернусь.
Девица вернулась очень скоро, с охапкой одежды.
- Отлично, - решительно сказала Пиппа. - Не могли бы вы принести мне еще пару юбок и топов "Лондри"? И дюжину трусиков и бюстгальтеров "Ла Перла", размер тридцать четыре "цэ"? Неплохо бы и маленький кожаный жакет "Эндрю Марк". Еще мне нужны кроссовки, белые сандалии и черные туфли без каблука. Восьмой размер. "Феррагамо", если они с не слишком острыми носами.
- Феррагамо, кажется, не выпускает кроссовки.
- Тогда любые. - Пиппа протянула пачку стодолларовых купюр. - Вот наличные.
Как только продавщица ушла, Пиппа высвободилась из своего несвадебного платья. Она откусила ценник от красного платья с оборками и уже натягивала его через голову, как вновь услышала голос миссис Бинго Бунтц-четвертой:
- Взгляни на эти чудесные длинные юбки, Катерина!
Заметив две пары приближающихся к ней туфель, Пиппа в последний момент перекатилась за вешалку с брюками.
- Ты ведь не всерьез, мам? - ответила дочь, раздвигая юбки, дабы рассмотреть внимательнее. - Это какой-то "Вудсток"!
Пиппа в ужасе наблюдала за Катериной. Та поднимала с полу ее свадебное платье:
- Эй, а вот это мило!
- Никогда не поднимай ничего с полу! Посмотри на этот подол! Вандализм какой-то!..
- Но мне нравится корсаж! А портниха сможет подшить низ, правда же?
- Мисс! Не могли бы вы нам помочь? Мы бы хотели вот это платье.
Рядом с башмаками Бунтцей появилась третья пара туфель. После секундной паузы продавщица спросила:
- Где вы это нашли?
- Да прямо здесь, вместе с цыганскими юбками.
- Кажется, оно не продается. Боюсь, это платье не из нашего отдела.
- Да нет же, из вашего! Взгляните на этикетку. У вас ведь есть секция Веры Вонг?
- Позвольте я взгляну. - Три пары туфель и свадебное платье удалились.
Пиппа прикусила себе руку, чтобы не закричать. Покачиваясь вперед и назад, она досчитала до ста. Минула целая вечность, прежде чем она услышала голос:
- Мэм? - Девушка-продавщица присела рядом с ней. - Кажется, я все принесла.
- Еще не все! Сходите в "Ла Перла" и купите крем для лица, солнцезащитный крем, румяна, карандаш для век, тени, тушь для ресниц, очищающую пенку, пилинг-крем, крем от морщин и три тюбика губной помады. Тон три-четыре. Ждите меня со всем этим в "Спортивных трофеях". - Пиппа знала, что ни одна женщина никогда туда не пойдет. Она протянула девушке откушенный от красного платья ценник. - Добавьте это к счету. Постойте! Вы нигде не видите двух блондинок с высокими прическами?
Девушка приподнялась:
- На распродаже Москино толкутся штук двадцать. Не волнуйтесь, в эту сторону никто не смотрит.
С максимально допустимой приличиями скоростью Пиппа поспешила вниз. Каждые несколько шагов ей мерещились идущие по пятам подруги, или подруги Тейн, или кто-то, похожий на гостей свадьбы, или музыканты Далласского симфонического оркестра. Она шла, пока не уперлась в стеклянную витрину с бейсбольными мячами, боксерскими перчатками и хоккейными клюшками. Несколько недель назад у этого самого прилавка она купила Лэнсу фотографию: Роджер Стаубах передает кубок Дрю Пирсону.
- Могу я вам чем-нибудь помочь, мэм? - спросил ее продавец.
- У вас есть фотографии Лэнса Хендерсона с автографом? - Пиппа хотела просто убить время. - Я видела их некоторое время назад.
- Все распроданы. Все девушки Техаса хотят иметь его фото, особенно теперь, когда он вернулся, так сказать, в обойму женихов.
Продавец еще говорил, но тут к прилавку подошли две девицы и попросили фотографию Лэнса Хендерсона, лучше всего вид сзади, в футбольном трико.
- У него такая роскошная задница! - сказала одна девица другой.
Пиппа до боли прикусила язык. К счастью, появились ее помощница и три ассистентки, нагруженные коробками. В их сопровождении Пиппа добралась до джипа и пулей вылетела со стоянки. Продукты она купила в супермаркете на окраине Далласа. Там все считали ее драгоценности фальшивыми, а ее саму обитательницей мотеля. В дом Джинни Пиппа вернулась как раз к началу "Другого мира". Уничтожив полпинты мороженого, она прослушала сообщения на автоответчике. Шелдон звонил шесть раз. Она перезвонила ему.
- Хорошие новости. Занятия в автошколе начинаются завтра. И продлятся неделю.
- А потом я стану миллиардершей?
- Боюсь, что так, если сдашь экзамен. Под каким именем ты намерена записаться? - Молчание. - Уже почти пять часов. Если я не запишу тебя сегодня, придется ждать целый месяц.
Пиппа смотрела на титры, бегущие по экрану телевизора. Зоуи, Пэтти, Вонда, Карли, Пакита…
- Пакита, - сказала она. И фамилия к этому неплохая. - Бакарди.
- Где ты отыскала это имя?
- В титрах к "Другому миру".
- Это определенно не пойдет. Настоящая Пакита Бакарди отсудит у тебя весь миллиард. Придумай другую фамилию. Быстро.
Пиппа оглядела комнату. Джинни оставила на столе целую кучу путеводителей по Центральной Америке. Панама. Гондурас. Никарагуа. Коста…
- Рика.
- Пакита Рика? Ты серьезно?
- Брось, Шелдон! Это просто имя.
- Я перезвоню тебе через несколько минут. Никуда не уходи.
Пиппа раскрыла далласский номер "Морнинг ньюс". И умиротворение мгновенно испарилось, едва она увидела статью на первой полосе. "Будущие судебные тяжбы любовников". Розамунд требовала от Тейн полного возмещения стоимости бала Хендерсонов, всего лишь два с половиной миллиона долларов. Эта сумма могла быть удвоена, если Розамунд решит компенсировать своим гостям, как поступила бы всякая порядочная женщина из Хьюстона, расходы на перелет, еду, одежду и моральный ущерб. Никогда не упускающая возможность хорошего поединка, Тейн предъявляла встречный иск Лэнсу на два с половиной миллиона долларов за сексуальные домогательства плюс стоимость перелета ее гостей, плюс еда, одежда, моральный ущерб и ликер. И Лэнс, и Пиппа отсутствовали и не могли дать комментарии. Фактически оба исчезли, давая повод для слухов: пара сбежала, сыграв злую шутку с двумя властными "матриархами".
Статьи, развивающие тему, сконцентрировались в разделе "Жизнь". Светские колумнисты развлекались с несколькими дюжинами мужчин, которые объявили себя тайными любовниками Пиппы. Внимательно прочитав все, до последнего слова, Пиппа, как лунатик, побрела к холодильнику. Открыла оставшееся мороженое, долила рому до самого края упаковки, хорошенько взболтала и принялась пить этот коктейль. История, вместо того чтобы постепенно утихнуть, распространялась как вирус Эбола.
Опять позвонил Шелдон:
- Завтра ровно в девять ты должна быть в автошколе. Если справишься, тебе простят нарушение правил. И ты унаследуешь состояние. Пиппа, ты слушаешь?
- Пиппы здесь нет. Есть Пакита. Пиппа умерла.
- Ты что, говоришь с набитым ртом?
- Я читаю газеты.
- Я не могу запретить, но советовал бы тебе немедленно прекратить это занятие.
- На маму подали в суд.
- Если ты закончишь автошколу, сможешь запросто возместить убытки и Тейн, и Розамунд. Надеюсь, это поможет тебе вернуть цель, если не поэтическое чувство справедливости.
Пиппа непроизвольно сжалась при упоминании о том, что проблемы Тейн - полностью ее вина.
- Я все ей компенсирую, Шелдон. Через неделю все будет кончено.
- Искренне надеюсь. - Он объяснил, что Пиппа должна позаботиться, чтобы никто не узнал ее настоящего имени. Нелегко было убедить полицию, что псевдоним в данном случае удобнее для всех, потому что у них слишком много примеров того, как богатые и знаменитые просто ни во что не ставят закон. - Не общайся ни с кем в классе. Постарайся уничтожить все следы Пиппы Уокер.
- Но я только что приобрела новый гардероб.
- Надеюсь, он достаточно скромен.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду, что он должен сочетаться с линолеумом. Пакита Рика, должно быть, официантка или что-то вроде того.
Пиппа направилась в спальню. Груда одежды на кровати состояла из красного платья, фиолетового кожаного жакета, нескольких ярко-розовых топов, белой узкой юбки и черного платья с декольте - все очень облегающее и явно от хороших дизайнеров. Это определенно не пойдет, поэтому Пиппа опять переоделась в спортивное. Она схватила ключи от "лексуса", но остановилась: меньше всего ей нужна сейчас повестка в суд - и вызвала такси. Когда машина подъехала к входу, Пиппа надела солнечные очки и пробковый шлем.
- Отвезите меня в "Уол-март", - попросила она водителя.
Проезжая по бедным кварталам города, Пиппа внимательно изучала молоденьких пешеходок в надежде выловить некие детали одежды, подходящие к образу Пакиты Рики. Очевидно, правило номер один здесь гласило "чем меньше, тем лучше", особенно в том, что касалось прикрытия больших ягодичных мышц. Правило номер два - "никаких пастельных тонов, бежевых оттенков и скромного рисунка". Правило номер три - "в обтяжку!". Разглядывая пышную плоть, выступающую из всех возможных отверстий, Пиппа поняла: если она действительно хочет "сочетаться с линолеумом", ей следует прибавить в весе пятьдесят фунтов и напялить коротенькие шорты, крошечный блестящий топ и пятидюймовые платформы. Правило номер четыре - "темные волосы".
- Подождите меня здесь, - сказала Пиппа, когда такси подъехало к универмагу.
Она никогда прежде не бывала в магазинах такого типа. Здесь пахло протухшей едой. Ковра на полу она не заметила. Люди вокруг толкали перед собой тележки, будто участвовали в гонке на выживание.
- Привет, - окликнул ее парень в кресле-коляске. - Ищете что-то особенное?
- Здесь есть отдел дизайнерской одежды?
- Хлопковые футболки? Конечно. Вон там.
Пиппа схватила тележку и поспешила вперед, пока не отыскала море разноцветных топиков. Она сунула в тележку целую охапку и в придачу пару юбок. Вняв намекам двух девиц-подростков у соседней вешалки, она обзавелась парой шлепанцев на толстой резиновой подошве. И она была уже у прилавка с бижутерией, выбирая себе часы, как вдруг женщина, стоявшая по соседству, произнесла:
- Простите, вы та самая невеста? Пап… как-то так?
"Успокойся", - скомандовала себе Пиппа.
- Боюсь, что нет. Меня зовут Пакита. - И, повысив голос на несколько децибелов: - Пакита Рика.
- Да? Знаете, вы действительно похожи на ту девушку. Даже могли бы зарабатывать, изображая ее на вечеринках.
- Что ж, это идея. - В панике Пиппа метнулась к прилавку с краской для волос. Что же ее выдало? Ведь видны только губы и - немножко - скулы. Шквал информации в прессе, должно быть, сделал ее навеки известной и всеми узнаваемой, как Шрека. Она выбрала набор для временной татуировки и несколько флаконов с откровенно вызывающим лаком для ногтей и встала в очередь к кассе. Плечи разболелись от попыток спрятать в них шею. К счастью, стоявшие в очереди либо читали журналы, успокаивая уставших детей, либо потихоньку вытаскивали конфеты из больших коробок. Продвинувшись вперед, Пиппа прочла инструкцию к краске "Клэрол". Процесс окраски волос представлялся делом гораздо более сложным, чем операция на открытом сердце; неудивительно, что профессионалы вроде Брента берут за эту процедуру в салоне по шестьсот долларов.
Пиппа уже решила было выйти из очереди и поискать отдел, где продают парики, как вдруг дама впереди поставила обратно на полку "Нэшнл инкуайре". Пиппа потрясенно уставилась на собственное фото, в свадебном платье, на обложке. Она также обнаружила себя на обложках "Ас", "Пипл", "Икзэминер", "Глоб" и "Сан". "План убийства раскрыт". "Техас сел в лужу". "Что же не удалось?" "Футболист ускользнул. Нет!" Под заголовками помещались фотографии их с Лэнсом танца на балу Хендерсонов, фото из школьного выпускного альбома, фрагменты футбольных матчей, портрет ее дедушки, даже размытый фотомонтаж, якобы изображающий поединок Тейн и Розамунд в луже жидкой грязи. И еще была объявлена награда в пятьдесят тысяч долларов тому, кто сумеет отыскать Пиппу.
- Эту потаскушку следовало бы повесить, - прокомментировала дама, заметив взгляд Пиппы.
- Это все устроила ее мамаша. - За пятьдесят лет, проведенных перед телевизором, карга за кассой превратилась в кладезь житейской мудрости. - Чтобы заполучить денежки Розамунд.
- Бедный мальчик, - вздохнула первая дама, удаляясь. - Храни вас Господь.
Карга принялась считывать штрихкоды с многочисленных маечек Пиппы.
- Вы покупаете эту коробку или просто читаете, а?
Пониже наклонив голову, Пиппа протянула ей упаковку краски для волос:
- Простите.
- Семьдесят восемь пятьдесят.
Что-то здесь было неправильно. Самая дешевая юбка из "Нейман" стоила в три раза больше, чем все содержимое тележки. Может, она и беглянка, но не воришка.
- Вы уверены?
Тетка проверила еще раз:
- Черт! Один код неправильный. - Теперь сумма составила семьдесят один пятьдесят. - Итак, сдача со ста долларов.
Пиппа затаила дыхание, пока тетка со всех сторон изучала купюру, дабы убедиться, что она не фальшивая. Наконец Пиппа получила сдачу и выскочила на солнцепек парковки. Такси дожидалось ее.
- Отвезите меня домой, - взмолилась она, падая на заднее сиденье.
Всякий раз, когда такси проезжало мимо газетных киосков, ларьков или супермаркетов, одна половина ее души жаждала купить все таблоиды, попавшие в иоле зрения, другая же мечтала удалиться в далекий тибетский монастырь. Едва таксист остановился у особняка Джинни, Пиппа сунула ему сто долларов и бросилась вон, словно вампир, спасающийся от дневного света. Она закрыла замок на три оборота, задернула шторы и долго сидела в темноте, в полном оцепенении дожидаясь кого-нибудь, кто включит свет и скажет, что все это было лишь дурным сном.
Глава 10
Слушатели автошколы собирались в подсобной комнате мотеля "Счастливый час" на Харри-Хайнс-бульвар. Близость железнодорожных путей вкупе с обилием насекомых и вечным шумом создала ему дурную славу. Основными клиентами мотеля были местные проститутки; второе место прочно удерживал техасский департамент государственной безопасности. Представители власти считали его подлинным карательным учреждением и, не без оснований, надеялись, что после недели занятий в вонючем классе, кишащем тараканами, непутевые водители сделают что угодно, лишь бы сюда не возвращаться.
Последняя студентка влетела в дверь ровно без одной минуты девять. Офицер Вернон Пирс грозно глянул поверх кафедры.
- Похвальная точность, - бросил он, когда она устроилась на своем месте в первом ряду и подвинула поближе столик. Прелестные ножки! Впрочем, остальное выглядело довольно отталкивающе. Он в жизни не видел так плохо окрашенных волос. С таким же успехом она могла просто сунуть голову в ведро с дегтем. Руки обезображены татуировкой, а серо-голубой лак на ногтях рождал ассоциации только с моргом. На ней были надеты сразу два топа, каждый прикрывал пару дюймов того, на что не хватило другого. Белая юбочка с рисунком в виде вишенок, словно картонная, явно куплена только что. "Уол-март". Шлепанцы, казалось, вырезаны из шин "Данлоп". Тяжелый золотой браслет абсолютно не соответствует наряду.
- И кто вы?
- Пакита Рика.
Странно, она не похожа на испанку. И брови у нее светлые.
- Всем доброе утро. Меня зовут офицер Пирс. В течение следующих пяти дней мы с вами станем добрыми друзьями, поэтому для начала предлагаю рассказать друг другу, почему каждый здесь оказался. - Он указал на долговязого подростка в рабочем комбинезоне, сидящего в первом ряду. - Билли, ты первый.
- Я не совершал никакого преступления. Я невиновен.
- Тогда расскажи, в чем тебя несправедливо обвинили.
- В том, что вел свой трактор.
Офицер Пирс изучал какую-то распечатку.
- Билли прав. Он вел свой трактор. Но он забыл упомянуть, что трактор он вел в центре Далласа, в то время как ферма его отца расположена в Абилене. Законы Техаса запрещают использовать трактор на расстоянии свыше ста пятидесяти миль от фермы.
- Мой пикап сломался, а я должен был приехать на вечеринку.
- Твоей подружке это, должно быть, понравилось. - Пирс обратился к следующему студенту: - Ну а вы, Том?
Пузатенький, потрепанный жизнью крепыш заявил:
- Чертовски несправедливо, что у меня отобрали права, когда я даже не был за рулем и не представлял ни для кого никакой угрозы.
- У меня сердце кровью обливается! - Пирс сверился с листком. - К сожалению, вы вышвырнули две пустые коробки от пиццы, две большие бутылки из-под кока-колы, пакет от печенья, упаковку чипсов и половину порции мороженого прямо из окна своей машины, хотя находились в зоне отдыха в тридцати футах от мусорного бака.
- Какая мерзость, парень, - обернулся на стуле Билли. - И ты все это сожрал?
- Не нужно поучений, пожалуйста, - прервал его Пирс. - Если кто-то намусорит в славном штате Техас, то теряет водительские права и подвергается штрафу. - Вы, Гордон?
Здоровяк лет тридцати с чем-то пробормотал:
- Я сидел в лодке, никого не трогал.
- Возможно, и так, но уровень алкоголя в вашей крови составлял один и семь. По законам Техаса за управление лодкой в состоянии опьянения вы теряете водительские права.
- Да все на рыбалке пьют пиво, - запротестовал Гордон. - Иначе клева не будет.
Пирс обратился к пожилой темнокожей даме из последнего ряда:
- Хэтти! Расскажите, почему вы здесь.
- Не знаю, офицер. Я вожу машину семьдесят пять лет, и никогда не было никаких претензий. И тут вдруг как гром среди ясного неба появился этот полицейский и остановил меня.