После разговора с администратором прошла пара часов, и Мия уже почти закончила одеваться к ужину, но Карлос пока так и не появился.
Усевшись за туалетным столиком, Мия пристально разглядывала в зеркале свои волосы.
Безусловно, парикмахеру удалось сотворить настоящее чудо, но с тех пор она уже успела дважды помыть голову, вчера, после того как волна вываляла ее в песке, и сегодня, после купания, так что от гладкой прически не осталось и следа, и непослушные кудри, как обычно, лезли во все стороны. Вздохнув, Мия решила, что у нее есть лишь один выход: покрепче связать буйную копну на затылке и добавить побольше заколок.
Исполнив задуманное, Мия снова вздохнула и покрутила в руках расческу, вспоминая невысказанное родительское любопытство их отношениями с Карлосом.
А что будет, если объяснять все же придется? Что она им скажет? Что он на самом деле просил ее выйти за него замуж, но она отказалась? А почему? Потому что до сих пор что-то чувствует… Только сама не знает что… Не может забыть, что он говорил или как выглядел, когда они обсуждали Нину в том ресторанчике в Блэкхите.
Почему? Потому что ей показалось, и, вообще, он не столько сделал предложение, сколько просто упомянул, что они могли бы пожениться, словно почву прощупывал. Идея, а не угроза. А может, и еще очередная грань их нереальных отношений.
К тому же, несмотря на все то счастье, что он мне принес, в нем самом до сих пор сидит какая-то тень, будь то Нина или же…
Очнувшись от размышлений, она с удивлением уставилась на отражение в зеркале стоявшего у нее за спиной Карлоса.
– Привет. О чем призадумалась?
– Что?
– Прежде чем ты меня увидела, я успел понаблюдать за тобой от двери. Ты явно о чем-то сосредоточенно думала.
Поднявшись, Мия расправила платье.
– Боялась, что ты обо мне забыл.
– Нет. – Он крепко ее обнял. – Наоборот, весь день ни о чем, кроме тебя, думать не мог. Да еще и полночи в придачу.
– И именно поэтому проснулся таким хмурым?
– Я злился на самого себя. – Карлос пристально на нее посмотрел. – А что ты сделала с волосами?
Вздохнув, Мия объяснила.
– А мне нравятся твои кудряшки, – объявил он и принялся вытаскивать заколки.
– Карлос!
– Мия? – Карлос насмешливо приподнял бровь, все так же продолжая высвобождать ее кудри.
Мия недовольно поморщилась:
– Видимо, уговаривая тебя остановиться, я лишь впустую воздух потрачу?
– Именно. Держи. – Он протянул ей пригоршню заколок, одновременно свободной рукой гладя по голове.
– Есть еще что-нибудь, что тебя не устраивает? – спросила она сухо.
– В тебе?
– Да. Хочу заранее подготовиться, на случай если ты продолжишь вносить хаос в мой облик.
– Нет, – объявил он, пристально оглядев ее от пяток до макушки. – Правда, мне безумно хочется стянуть с тебя это роскошное платье, раздвинуть ноги и хорошенько отлюбить, но я подожду.
Мия едва не поперхнулась.
– Приятно слышать, – выдавила она с явным усилием.
Он снова приподнял бровь:
– Тебя что-то не устраивает?
– Еще как устраивает. В этом-то и проблема. Но раз ты готов ждать, я тоже подожду.
Развернувшись, Мия попыталась уйти, но Карлос ловко ее поймал и прижал к себе.
– Хотя, если подумать, – прорычал он, – похоже, я все-таки не в состоянии ждать! А время еще есть.
Мия судорожно вдохнула.
– У нас, – он быстро взглянул на часы, – почти час. Полчаса до того времени, на которое заказан столик, и еще полчаса или чуть меньше, чтобы подобающим образом опоздать.
– Карлос, – выдохнула она, но так и не смогла продолжить. Во-первых, потому, что не представляла, что дальше говорить, а, во-вторых, потому, что он начал настойчиво ее гладить, и она уже просто не могла ни о чем последовательно думать.
На нем же до сих пор были те джинсы и рубашка, что он надел после утреннего купания и носил весь день, так что одежда успела пропитаться его чисто мужским запахом, что ей так нравился.
Пробежавшись пальцами по ее спине, Карлос ухватил застежку молнии, и прекрасное платье шелковистой волной стекло к ее ногам.
Разглядывая ее в одном кружевном белье и сандалиях с высокими завязками, Карлос хрипло вдохнул.
Подавшись вперед, Карлос уверенно взял ее за грудь и приник губами к напрягшемуся соску, мгновенно заставив Мию напрячься и вытянуться в струнку, растворяясь в пронизывающих ее тело волнах блаженства, а потом подхватил на руки и уложил на кровать.
И на этот раз у них не осталось ни времени, ни сил, ни желания на предварительные ласки. На этот раз они оба раскалились до предела и отчаянно нуждались друг в друге.
А когда они наконец-то вернулись с небес на землю, Карлос крепко прижал к себе Мию и выдохнул:
– Похоже, у нас новый рекорд. При желании мы даже успеем помыться, одеться и прийти-таки в ресторан вовремя.
Мия усмехнулась:
– И умереть за столом от скуки. Давай лучше опоздаем.
Уложив подушки поудобнее, Карлос снова притянул к себе Мию:
– Все хорошо?
В ответ она лишь кивнула.
Поцеловав ее в нос, Карлос пристально посмотрел ей в глаза:
– Должен сказать, что вообще не верю, что мы сегодня еще куда-нибудь пойдем.
– Мне тоже так кажется. Не хочу снова одеваться. – Она потерлась об него носом. – Хочу просто валяться рядом с тобой.
Карлос осторожно отбросил ей с лица непослушные кудри.
– А почему бы и нет?
Так они и остались лежать в кровати, Карлос смотрел телевизор без звука, а Мия дремала у него под боком.
Потом, часов в одиннадцать, они все-таки решили, что не хотят умереть от голода, надели джинсы и свитера и, взявшись за руки, выбежали на освещенную луной улицу, где и остановились в первом попавшемся ресторанчике.
Мия заказала пасту, Карлос – креветки, и они оба выпили коньяка, поели, потанцевали, снова вышли на улицу…
– Все по-прежнему хорошо? – Схватив Мию за руку, Карлос развернул ее к себе лицом. – Все еще ходишь и улыбаешься?
– Да. – Остановившись, Мия тоже на него посмотрела.
– Ты хочешь что-то сказать?
Мия облизнула губы.
"Я хотела сказать: да, Карлос, я выйду за тебя замуж. Просто не могу не выйти, если не хочу навечно приговорить себя к чистилищу. И я бы рада все это сказать, но не могу. Но почему же я не в силах произнести все это вслух?"
Вместо этого она просто спросила:
– Какие планы на завтра?
Мия мысленно обозвала себя трусихой. Карлос же несколько секунд продолжал ее молча разглядывать, а потом пожал плечами, и они пошли дальше.
– Если Гейл сможет обойтись без тебя еще один день, мы могли бы съездить к Золотому.
– Ты про Золотой замок?
– Да.
– Ладно. Ну а что до Гейл, – Мия улыбнулась, – она на седьмом небе от счастья и отлично со всем справляется, а когда надо, ей помогают мама и Люси, жена Билла. Я так ею горжусь.
– Наверняка ты отлично ее учила. Ну что, пойдем в кровать? Снова?
– Ну, учитывая, что уже три утра, думаю, самое время!
Но и на следующий день они никуда не поехали, а весь день купались, дурачились и наслаждались друг другом.
Вечером они наконец-то дошли до ресторана рядом с отелем, а Мия снова надела роскошное голубое платье.
– Третий раз счастливый, – улыбнулась она, еще только готовясь к выходу.
– Ты отлично выглядишь, – улыбнулся в ответ Карлос. – И у тебя замечательные волосы.
Мия машинально пригладила буйные кудри.
– Знаешь, с тобой моя жизнь становится гораздо проще. – Замолчав, Мия разом погрустнела.
– Именно это я и пытался до тебя донести, – кивнул Карлос, надевая темно-синий пиджак поверх белоснежной рубашки и повязывая галстук.
– Я про волосы. Рядом с тобой я меньше из-за них переживаю.
Приблизившись, Карлос взял Мию за подбородок и слегка его приподнял.
– Волосы – это последнее, из-за чего тебе стоит переживать, – протянул он, пристально оглядев ее с ног до головы.
– Теперь мне точно придется всерьез задуматься. Или я слишком рано заговорила?
– Об ужине в новом платье? – Карлос насмешливо улыбнулся и схватил ее за руку. – Давай ты меня туда уже просто отведешь, хорошо?
Ужинали они лобстерами с шампанским.
Раздумывая, стоит ли брать десерт, Мия вдруг заметила, что побледневший Карлос с каменным видом смотрит куда-то ей за спину.
И ей даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, что на него так подействовало. К их столику неторопливо шла Нина Фрэнч, которую бы она ни с кем не спутала, в обществе столь же легко узнаваемого Тальбота Спенсера.
Нина была потрясающе фотогенична, но вживую оказалась еще лучше, чем на снимках. Идеальная кожа, бархатистые голубые глаза, гладкие золотистые волосы, великолепная фигура, подчеркнутая облегающим платьем, держащимся на тоненьких лямочках и лишь едва-едва прикрывавшим ей грудь, туфли на высоком каблуке и искренняя улыбка на губах.
Тальбот же в дизайнерском костюме, несмотря на светлые волосы и веснушки, оставался все равно весьма и весьма интересным и привлекательным мужчиной, правда, совсем не во вкусе Мии.
Первой тишину нарушила Нина.
– Привет, Карлос. Такая неожиданность, думаю, Тальбота ты знаешь, так что, пожалуйста, представь нам свою подругу.
Карлос поднялся, и, наверное, никто, кроме Мии, не заметил, как у него побелели костяшки пальцев, когда он клал салфетку на стол.
– Нина, Тальбот, – протянул он. – Ты права, такая неожиданность. Не знал, что вы хорошо знакомы. Это… Мия Гардинер. Мы с Мией подумываем пожениться, так что пожелайте нам удачи.
После этих слов воцарилась оглушительная тишина.
Нина же явно пришла в ужас, ее потрясающее лицо все сморщилось, а в прекрасных глазах застыли слезы.
На этот раз тишину нарушил Тальбот.
– Интересная формулировка. Когда окончательно что-нибудь надумаете, поставьте нас в известность. Завтра мы возвращаемся в Сидней, так что, может, еще увидимся. Мия, рад был познакомиться. Пойдем, Нина.
Сглотнув, Нина послушно повернулась и последовала за своим спутником к выходу.
Карлос же сел, но почти сразу снова вскочил.
– Пойдем отсюда, – выдохнул он хрипло.
– А как же счет?
– Не переживай, меня здесь знают. Ты готова?
Но пошли они не на пляж, как ожидала Мия. Вместо этого он повез ее на маяк, и ехали они в полной тишине, даже луна скрылась за тучами, а тьму прохладной ночи разрезал лишь свет фар.
– Завтра будет дождь, похоже, Мия, нашей идиллии пришел конец. И боюсь, не только в этом. – Повернувшись к ней, Карлос закинул руку на спинку ее сиденья. – Давай, скажи уже. Или мне самому это озвучить? "Как же ты мог, Карлос?"
Мия кашлянула.
– Да, – согласилась она хрипло. – Именно это я и хотела спросить. И спрошу. Как ты мог?
Он насмешливо приподнял бровь:
– А разве это неправда? Я-то уж точно думал над тем, чтобы взять тебя в жены, и готов поспорить, что ты и сама задумывалась над этим вопросом.
Закусив губу, Мия призвала все остатки здравого смысла.
– Карлос, – она из последних сил боролась со слезами, – ты решил, что Нина намеренно пришла с Тальботом Спенсером, чтобы поквитаться с тобой за ваш разрыв?
– Да.
– Ты хоть раз говорил с ней после того, как вы разошлись?
– Нет.
– А она сама пробовала с тобой поговорить?
– Мия, она сама от меня ушла. Правда, потом сообщение прислала, но меня все равно почти не было в Австралии. – Глубоко вдохнув, Карлос выдохнул сквозь зубы: – Кто угодно, лишь бы не Тальбот.
– Не думаю. – Прикрыв глаза, Мия постаралась сосредоточиться. – Кто бы ни оказался на его месте, ты бы все равно его возненавидел, потому что… – она беспомощно махнула рукой, – потому что между вами все еще что-то есть. А уж потому, как она смотрела и расстроилась, с ее стороны точно еще что-то есть. Но что бы это ни было, ко мне это вообще не имеет никакого отношения, разве ты не понимаешь? Все это время я была эдаким дополнением к главному действу, но я так больше не хочу.
По ее щекам катились слезы, но даже за ними Карлос сумел различить четкую решимость и молча выругался.
– Мия… – Он немного помолчал и продолжил: – Ты не понимаешь. Я всегда буду чувствовать себя виноватым, пока не увижу, что она действительно счастлива с другим.
– Виноватым? Но почему?
– Потому что она стала случайной жертвой моего бесконечного противостояния с отцом.
– Ты прав. Я совсем ничего не понимаю.
Карлос потер лицо:
– Он ее никогда не одобрял.
– Как-то не верится, что ее вообще можно не одобрять.
– Возможно, – поморщился Карлос. – Но он из принципа находил недостатки в любых моих действиях, поступках и решениях, а я хотел доказать, что он не прав. Но он был прав. То есть, – Карлос пожал плечами, – не знаю получится ли из нее когда-нибудь хорошая жена и мать, но, если забыть о внешнем притяжении, а к ней не тянет разве что только кирпич, мы никогда по-настоящему друг другу не подходили. Вот только я упрямо отказывался это принимать, не желая признавать, что был прав отец, а не я.
Мия недоверчиво его разглядывала.
– И в результате, – продолжал он мрачно, – я, кажется, дал Нине ложное чувство безопасности или, во всяком случае, убедил, что, несмотря на все ее выходки, я всегда буду рядом. И в какой-то степени она даже уверовала, что я на ней женюсь. Именно поэтому я и чувствую себя виноватым, а теперь она попалась Тальботу на крючок.
Взлохматив волосы, Карлос увидел, что Мия дрожит, и накинул ей на плечи пиджак.
Мия крепко обняла себя за плечи.
– Знаешь, я просто не могу не думать… Извини, но мне кажется, ты так ее и не забыл. И никогда не забудешь.
– Мия…
– Нет, – оборвала она его. – Пожалуйста, выслушай меня. Я не хочу участвовать в добивании Нины Фрэнч и не хочу тащить тебя туда, куда ты на самом деле не хочешь.
Больше не говоря ни слова, они долго смотрели друг другу в глаза.
– Но все-таки это были отличные дни? – спросил он наконец.
Немного подумав, Мия кивнула.
– Да, все было замечательно. – Она вытерла слезы.
– Не плачь. – Сняв с нее пиджак, он крепко прижал ее к себе. – Пожалуйста, не плачь. – Он поцеловал ее в макушку. – Я и так ужасно себя чувствую.
– Не переживай.
– Я не могу так тебя оставить.
– Можешь… А я впервые в жизни забыла платок!
– Держи. – Он вытащил из кармана чистый темно-синий платок.
Промокнув глаза, Мия высморкалась.
– Что я там говорила? Ах да, еще как можешь. – Мия изо всех сил пыталась отыскать нужные слова, которые смогли бы стать спасением не только для нее самой, но и для Карлоса, да еще такие, чтобы он не понял, как сильно она на самом деле его любит.
– Ты когда-нибудь видел скалы Три Сестры?
Карлос удивленно моргнул:
– В Эхо Поинт?
– Верно.
– Видел.
– Я привыкла ассоциировать себя с ними. Такая же чистая и замерзшая. Я никогда не думала, что сумею забыть, что тогда случилось в поместье.
Немного помолчав, Мия продолжала подбирать слова, разглядывая океан, но видела одну лишь тьму.
– А теперь спасибо тебе, я чувствую себя совсем иначе. Чувствую, что наконец-то могу двигаться дальше. Забавно, ей это наверняка не понравится, но, похоже, ты все же сумел снять то клеймо, которым она меня прижгла.
Карлос молчал, но один его вид говорил яснее всяких слов.
– Но, – Мия глубоко вдохнула, – нам пришла пора прощаться. Ты же и сам это понимаешь? – Теперь в ее голосе слышалась мольба.
– Ты же не думаешь, что можешь просто вернуть меня Нине?
Она прижала палец к его губам.
– Это не мне решать. Только ты можешь сделать этот выбор. И мне кажется, ты должен его сделать. Просто хочу, чтобы ты знал, что тебе не нужно за меня беспокоиться.
Взяв ее за руку, Карлос поцеловал ей ладонь, совсем так же, как вчера она сама это сделала.
– Это возможно лишь одним путем.
Не в силах сдержать слезы, Мия лишь молча на него посмотрела.
– Сегодня я отвезу тебя обратно в отель, а завтра в Сидней. И организую для тебя транспорт в "Беллберд" на любое удобное тебе время.
Она слизнула с губ слезы:
– Спасибо.
– Мия…
– Не волнуйся обо мне.
– Ты снова плачешь.
– Наверное, у большинства женщин есть мужчина, о котором они не могут думать без слез и улыбки. Тот, который ушел. Но, поверь, сейчас я действительно хочу лишь этого.
Карлос пристально посмотрел ей в глаза, а потом вздохнул.
Подавшись вперед, Мия коротко потерлась губами о его губы.
– Вот и все. – Она заставила себя улыбнуться. – Незачем растягивать прощание.
И они не стали ничего растягивать.
Карлос отвез ее в отель, оплатил счет, переоделся в джинсы и рубашку и за десять минут собрался.
Когда же все было готово, Мия с сухими глазами встала перед ним в своем прекрасном голубом платье.
– Прощай, – выдохнула она едва слышно. – Пожалуйста, просто уходи, но vaya con dios.
При этих словах Карлос сразу смягчился:
– Ты тоже, Мия. Ты тоже.
И ушел, а она еще несколько минут стояла в полной неподвижности, боясь, что при любом неосторожном движении разобьется, как стекло. Но, разумеется, ничего с ней не случилось.
Жизнь продолжается. Во всяком случае, лежа на кровати с подушкой в руках, она пыталась убедить себя именно в этом. Живи дальше, а рано или поздно боль уйдет. Что угодно, лишь бы не новая надежда, что столь же жестоко разобьется о землю.