Подружиться с влюблённой в моего Рика Альдой я не считала нужным. Она должна была сама переболеть своей детской любовью. Сама раньше была такой. Ей нужно было лишь повзрослеть.
Пока готовили, пару раз отвлекалась на звонки. Лариса очень беспокоилась обо мне. Она поведала по секрету, что у неё открылись экстрасенсорные способности из-за беременности - она стала чувствовать своих близких друзей на расстоянии. И поэтому всем названивала, выискивая кому плохо, так как она чувствовала, что кто-то нуждается в помощи друга!
Я посмеялась над своей подругой, которой беременность пошла на пользу. Она расцвела. Муж ни на шаг не отходил от неё. Даже в рейсе постоянно названивал. Татьяна решила узнать как у меня дела, а затем и мама хотела уточнить, рассталась ли я с Риком. Она очень расстроилась, когда я не прилетела домой после её звонка. Разговор с ней получился долгий, и чтобы хоть как-то задобрить мамулю, я познакомила её с Марией и показала, что мы готовим. Пообещала прислать рецепт пасты. Это подействовало. Мама растаяла и вскоре даже заулыбалась. Я объяснила, что живу в большом отдельном доме, что Рик очень богат и ей не стоит волноваться обо мне. Я счастлива и мой мужчина принял меня такую, какая есть. Хотя мама покачала головой и заверила, что пока он принял. Чем дольше будем жить, тем он чаще будет задумываться о детях.
Я раздражённо попросила её не начинать. Будет и будет. А пока я счастлива.
Пообедав в обществе Марии и её семьи, я решила прогуляться. Погода за куполом была пасмурной, но в городе тепло и ясно. Мария посоветовала пройтись по магазинам, я же пожала плечами, уверяя, что Рик забил шкаф всем необходимым, даже байкерский костюм приобрел. Я решила сходить в бар, найти друзей Рика и уговорить кого-нибудь научить меня кататься.
***
Флаер медленно двигался вдоль улицы, паркуясь перед зданием управления. Нейтман безразличным взглядом смотрел в окно и пытался переварить информацию, которую ему выдал доктор. Борис Александрович всячески постарался успокоить Мелори. Он объяснил, что это закономерно. Как бы ни уверяли ученые, что любовь рождается в голове, но сам доктор считал, что она вспыхивает именно в сердце. Пусть это химические процессы, но завязаны они на визуальном восприятии партнёра, на его запахе. Любовь - необъяснимое до сих пор явление, к которому примешано первобытное стремление размножаться. Поэтому многие и путают страсть и любовь. Вожделение и желание быть рядом. Борис Александрович настоятельно уверял не прибегать к лекарствам, а самому попробовать справиться с собой. Перестать бояться и принять чувства Рика к его возлюбленной. Он объяснил, что ситуация сложная. Ни Ясина, ни он не должны мешать их отношениям и тем чувствам, что рождаются у самого Нейтмана.
- Это может быть просто привязанность. А может и любовь, - закончил доктор и заулыбался фыркнувшему Нейтману.
- Я люблю жену, - твёрдо ответил ему Мелори.
- Тогда вам вообще нечего бояться, - успокаивал Ануфриев, а Мелори казалось, что он издевался. - И вашей жене тоже. Ваша любовь преодолеет все испытания. И это одно из них. Вы должны понять, что Рик появился, так как вы были в опасности, вы чувствовали одиночество, боль. А когда станете счастливым, когда в вашей жизни всё будет мирно и спокойно, Рик исчезнет. Ему не от чего будет вас спасать.
- Спасать?! - возмутился Нейтман. - Вы так говорите, словно я должен быть ему благодарным.
- Вообще-то должны, - кивнул доктор на экране монитора, - но пока в вашем сердце страх, вы не поймёте этого. Я повторюсь. Вы должны принять Рика, а не отталкивать его. Он - это вы. И его любовь - ваша. Не стоит придумывать очередные отговорки. Просто будьте мужественнее. Девушка Рика вам нравится и это нормально.
- У меня есть семья - жена, дети! - стал перечислять Нейман, раздражаясь. Легко доктору рассуждать, сидя в удобном кресле своего кабинета. А каково Нейтману, который погряз в этом по самые уши!
- Я советую вашей жене набраться мудрости и терпения. Вы должны пройти это испытание на прочность ваших отношений, - наставлял Ануфриев, видя по лицу пациента, что он противится. Мелори даже не мог допустить мысли поддаться уговорам. И понимал его. На перемены легко решаются единицы. - Даже если вы влюбитесь в другую, от этого никто не застрахован. И болезнь тут ни при чём. Так бывает, чувства остывают, но люди продолжают жить. Ведь в семье главное не любовь, а взаимоуважение.
- Доктор, вы бы как на моём месте себя чувствовали, если бы при живой жене вам предлагали влюбиться в другую женщину? - язвительно обратился к нему Мелори, которому надоело слушать его наставления.
- Плохо, - не раздумывая, ответил Ануфриев, - но нужно думать позитивно. Ваша ситуация неординарная. Поверьте, я не могу предугадать развитие событий. Ведь не всё зависит от вас. Рик так же может не принять вашу любовь к его невесте.
- Да кому она нужна! - в сердцах выкрикнул Мелори и отключил связь.
Сейчас, прокручивая в голове разговор с ним, Нейтман всё больше чувствовал вину перед Ясиной.
Жена принесла ему лекарство, и пока он не принял его, не успокоилась. Она требовала рассказать, что происходит, а Мелори не смог признаться. Да и как ей сказать, что думает о другой женщине. Как признаться, что, даже занимаясь любовью с ней, видел образ Софии. Ясина обиделась. Он это понимал, но ничего не мог с собой поделать.
Перед работой Нейтман проведал сыновей. Они подросли с момента, как он покинул дом, и всё больше становились похожи на него.
Нейтман не мог отказаться от них, от счастливой семейной жизни. Он любил свою семью.
Неожиданно Мелори заметил знакомую фигуру. Светлые волосы были редкостью на Титане, и они могли принадлежать только любовнице Рика. Приказав остановиться, Мелори пригляделся к девушке. София, облачённая в чёрный кожаный комбинезон с серебристыми вставками, стояла возле бара, в котором обычно проводил время Рик, и разговаривала с тремя бугаями. Нейтман до сих пор не мог понять, как Рик мог водить дружбу с этими неотёсанными мужланами, у которых кроме байков и гонок, только пиво и бабы на уме.
Открыв окно, Мелори услышал приятный мягкий смех Софии. Она смело разговаривала с дружками Рика и даже нисколько не смущалась их бандитского вида. Один из байкеров кивнул и развернулся к стоянке. София за ним.
Мелори забеспокоился, отчего она так легко доверяла этим мужчинам? Рядом с ней не было ни одного телохранителя! Нейтман повернулся к Марселло, тот так же следил за любовницей Рика.
- Почему она одна? Ты же сказал, что её должны охранять?
- Сейчас уточню, - ответил Марселло и стал созваниваться с кем-то.
После короткого звонка секретарь указал Нейтману на чёрный флаер, который стоял на стоянке. - Они там. Она запретила ходить за ней. Вот и сидят в машине.
- Вот глупая, - выдохнул Нейтман, но успокоился.
Он глаз не спускал с девушки, которая смело села на байк позади дружка Рика и обхватила его руками за талию. Она не прижималась к нему, пыталась выдержать расстояние.
- Господин Мелори, мы опаздываем, - напомнил ему Марселло.
Кивнув, Нейтман даже не повернулся. Байк взревел и медленно поехал, выезжая с парковки.
- Куда они направляются? - тут же захотел знать Нейтман.
Марселло снова позвонил телохранителям, которые следовали за гонщиками.
- Она хочет научиться управлять байком, - ответил секретарь. А Мелори забеспокоился.
Сам он никогда не катался на этих монстрах, но знал, что они были любовью Рика. В гараже у него стояло несколько штук, а совсем недавно появился ещё один, полегче. Теперь Нейтману стало понятно, для кого он предназначался.
Секретарь снова напомнил, что они опаздывают на встречу. Кивнув ему, Нейтман приказал водителю ехать дальше.
***
Сидя за спиной Ринальдо я начала сомневаться, что у меня получится научиться управлять байком. Это не флаер, не машина. Это даже не велосипед!
Ринальдо с радостью принял моё предложение, когда узнал, что я задумала. Парни уже знали, что Рик уснул, как они это называли. Новости в маленьком городке разносились со скоростью ветра. Или же здесь об этом объявляют по местному телевидению. Но стоило мне войти в бар, как слова сочувствия и поддержки посыпались от всех друзей Рика. Я была приятно удивлена их участием.
Байк Ринальдо отличался от того, что мне подарил Рик. Но его друг заверил, что учиться можно на любом, так как управление у всех одинаковое.
Я бы поспорила с ним, да опыта мало. Отличия были! Я же видела! Экраны другие и не в том порядке установлены. Ручки больше, неудобные. А уж каким шоком стали для меня педали! Я даже не думала, что у байков и они есть.
Ринальдо привёз меня на заброшенную парковку, которую больше не использовали, так как склад закрыли из-за его неудобного расположения.
Чёрный флаер с телохранителями тоже прибыл и даже больше - парни в чёрных пиджаках вышли на улицу. Они демонстративно разминались, кто-то решил закурить. В общем, делали всё, что я им разрешила!
Ринальдо, поглядывая на телохранителей, лишь усмехался и тихо шепнул, что Рик им голову оторвёт, если со мной что-то случится, как в принципе и ему тоже. Только телохранителей будет ждать менее мучительная смерть, нежели Ринальдо.
Я даже предложила отказаться от затеи, на что байкер рассмеялся и ответил, что он ни в жизнь не упустит шанса побыть с такой красоткой, как я, наедине. Даже если это будет стоить ему жизни.
Странный малый. Я вспомнила, что Рик меня к нему приревновал, даже забеспокоилась. Вдруг опять приревнует, подерутся. Но тут же поняла, что таким мужчинам только и нужен повод, они его ждут не дождутся, чтобы лишний раз помериться силами. Скорее всего, этого Ринальдо и добивался, соглашаясь меня учить.
Все мысли о Рике у меня улетучились, стоило только его другу оставить меня на байке одну и начать лекцию. Он показывал, какие рычаги и кнопки за что отвечают и когда что вращать и нажимать. Я попробовала самостоятельно завести байк. Ничего сложного, нажать кнопку при наличии ключа. Двигатель взревел, а затем мерно стал урчать. Я испуганно смотрела в глаза Ринальдо, тот объяснял, как надо плавно выжимать газ, и где тормоз на всякий случай. Первая попытка стартануть не увенчалась успехом. Мужчине пришлось самому, накрыв мои ладони, показать, как правильно газовать. Затем он же меня и ловил, когда я перестаралась, а байк резко рванул вперёд.
Все наши мытарства я на корню пресекла через час, жалостливо попросив передышку. Ринальдо смилостивился, и я просто упала на асфальт с дрожащими от напряжения руками. Друг Рика сел рядом и, достав айфон, начал показывать мне учебные видеоролики, где говорилось всё то же самое, что уже час пытался объяснить мне байкер.
Устыдившись своей глупости, я решительно встала, стряхнула руки и оседлала байк. Прикрыв глаза, пыталась не нервничать и плавно повернуть ручку. После третьей попытки у меня получилось плавно стартануть!
Ринальдо бегал за мной по кругу, кричал, чтобы я пробовала увеличить скорость и тормозить. Телохранители тоже подтягивались, готовые в любой момент меня ловить. Наверное, осознание, что я в безопасности, и помогло преодолеть страх.
После я ещё четыре раза самостоятельно заводила байк, делала восьмёрку и парковалась. Правда, каждый раз норовила сбить Ринальдо, но он был мною доволен и горд собой, что научил блондинку управлять байком.
***
Мысли Нейтмана полностью занимала любовница Рика. Он был рассеян на собрании, не прислушивался к докладчикам. Он видел не зал заседания и своих лучших инженеров в деловых костюмах. Не экран с планами и снимками местности, не ведущего специалиста с указкой в руке. Всё, что он видел, это светлые волосы, шевелящиеся от каждого шага, покачивающиеся бёдра, стройное тело, обтянутое кожей костюма.
Он помнил слова врача, который заверял о любви.
Нейтман тяжело выдохнул, взлохматил пятернёй волосы. Это было наваждение. Брюнет схватился за стакан и выпил воду, пытаясь успокоить забурлившую кровь.
- Господин? - позвал его Марселло.
Нейтман показал рукой продолжать, а сам склонился к секретарю, тихо шепнув, что плохо себя чувствует.
- Может, отложим встречу?
- Нет, она записывается? - получив подтверждающий кивок, добавил: - Дома ещё раз посмотрю.
- Продолжайте, господин Шериз, - бросил он докладчику.
Тот пригубил из стакана и, прокашлявшись, обратил внимание присутствующих на снимок.
Нейтман постарался собраться, но София не давала ему покоя. Сердце гулко билось в груди. Мелори понимал, что нужно отсылать её с планеты, чем она дальше от него, тем ему будет спокойнее. Но как это сделать, если добровольно Лютова отказывается улетать? Гениальная мысль, созревшая в голове, поразила простотой. Не нужно сопротивляться, надо поддаться искушению.
Усмехнувшись, Нейтман пришёл в мир с собой. Он смог собраться и уже спокойный и уверенный в себе полностью погрузился в слушание доклада.
Она сама сбежит и уже сегодня!
***
Вернувшись домой, уставшая, но довольная, я крикнула Марии, что пошла в комнату. Быстро приняв душ и переодевшись в джинсы и пуловер, я, посвежевшая, но дико голодная, спустила вниз и зашла на кухню. Мария показала знаками на вход в столовую.
Я сначала заглянула туда, а затем стала изумлённо рассматривать стол, сервированный на двоих, и Мелори, стоящего возле окна.
Мысль, что Рик вернулся, проскользнула в голове, но угасла, стоило ему обернуться. Нейтман был подозрительно улыбающимся, да и обстановка, мягко сказать, мне не нравилась.
Мария прошла мимо меня и поставила на стол бутылку вина, затем ретировалась, подмигивая.
- Что происходит? - строго спросила у Мелори, который приблизился к столу, отодвигая для меня стул.
- Нам нужно поговорить, - произнёс он так, словно решил меня покорить своей обходительностью.
- Говори и уходи. Тебя жена ждёт, - напомнила ему, раз сам не помнит.
- Садись, - чуть жёстче приказал Нейтман, враз теряя налёт вежливости.
Я усмехнулась и села на второй стул. Я не видела причин с ним деликатничать, раз он не считал нужным держать себя в руках, скрывая свою неприязнь ко мне. Брюнет смерил меня взглядом и сел за стол.
- Так о чем ты хотел поговорить? - спросила его, а сама положила себе в тарелку салат. Мария расстаралась, даже цыпленка запекла с фруктами.
- С некоторых пор я стал замечать, что неравнодушен к тебе, - с места в карьер заявил мне Нейтман, а я чуть не подавилась салатом, удивленно уставилась на него, прокашлялась.
- Что? Повтори! - потребовала я, пытаясь уличить его во лжи. Он явно лгал, причиняя тем самым боль. Сам мне не раз показывал, что терпеть меня не может! А тут решил в любовь поиграть! От его лицемерия все в душе переворачивалось.
- Ты мне нравишься, - серьёзно произнёс, а мне не по себе стало. - Я консультировался с врачом, он ответил, что это закономерно. Если одна личность любит кого-то, то и вторая проникается этими же чувствами, сердце-то у нас одно.
Я смотрела в глаза Нейтмана и не понимала, обманывает или нет. Столько уверенности было в его голосе.
- Ты мне не нравишься, - с нажимом ответила ему, чтобы не сильно надеялся на взаимность, - и ты в придачу женат.
- Жена сама пытается меня излечить. Врач сказал, она должна понимать неизбежность. А ещё посоветовал не отказываться и не отрицать свою любовь к тебе. Так что я здесь, чтобы признаться тебе в этом. Ты покорила моё сердце.
- Ну а теперь по существу. Говори, чего тебе от меня надо. Не думай, что я поверю в твою любовь ко мне, - мне уже стало интересно, зачем он затеял это преставление.
Пока Мелори искал слова, я не забывала есть и в скором времени принялась за курочку. Нейтман так же решил перекусить, прежде чем запудривать мне мозги дальше.
- Расскажи о себе, - предложил он, словно мы друзья какие, или у нас свидание.
Вдруг я поняла, что да. Он устроил для нас свидание, поэтому и стол на двоих и разговоры о любви. Вот наивный!
- Я люблю Рика. Это чувство так сильно, - начала ломать комедию, глядя, как онемел Нейтман. - Он такой классный, мужественный, храбрый, нет, - спохватилась я, подбирая другое слово, - бесстрашный.
Да, именно так я хотела поддеть Мелори. Именно за страх его презирал Рик. Нейтман выдохнул, зарылся рукой в волосы, растрепал их и с улыбкой заявил:
- Это не бесстрашие, а безумство. Если бы ты знала, каково это - просыпаться от удушья, когда какая-то пьяная рожа держит тебя за шею и бьёт по лицу за то, что ты не делал! Или когда оказываешься в полиции по подозрению в убийстве, которого не совершал и совершенно ничего не помнишь! - решил пооткровенничать Нейтман. - Но ужаснее всего, когда к тебе приходит цыпочка и, угрожая ножом, желает отрезать твои причиндалы, чтобы по бабам не гулял. Так что о бесстрашии Рика можешь, София, мне не рассказывать. За него расплачиваюсь я.
Я посочувствовала Нейтману, но любопытству во мне не терпелось узнать подробности:
- И как же ты сохранил свои причиндалы при себе?
- Убежал, - невозмутимо ответил Мелори. - Не драться же с ней, в конце-то концов. Да и телохранители не за просто так деньги получают, сдали её в полицию.
- И что? Её посадили? - допытывалась я.
- Нет, Рик с ней потом разбирался. Больше я её не встречал и знаешь, как-то не тянет.
- Ну да, такая возьмёт в оборот - моргнуть не успеешь, - согласилась я с ним.
Мелори помолчал, наверное, вспоминая былое, затем поднял на меня глаза.
- Знаешь, сколько раз я просыпался в постели с незнакомыми женщинами? Больше тридцати, дальше со счёта сбился. И каждый раз новая. Но ты... Ты не такая... Ты действительно что-то значишь для него. Я смотрю на тебя и понимаю, как ты прекрасна.
Я фыркнула и закатила глаза.
- Нейтман, не старайся, это выглядит так фальшиво, что противно слушать. Ужин закончился, уходи домой, - я демонстративно встала из-за стола, вытирая рот салфеткой.
Мелори тоже поднялся.
- Не веришь, что я влюбился в тебя? - возмущённо выкрикнул он.
Я с улыбкой покачала головой. Да и кто поверит? Видно же, что притворяется. Но, видимо, зря я улыбалась так открыто. Нейтмана это задело. Он шагнул ко мне, обнял, притягивая к себе, и попытался поцеловать. Наши губы соприкоснулись, я онемела от такой наглости.
Оттолкнула его от себя и врезала кулаком по скуле. Боль в костяшках обожгла. Я зашипела и стала стряхивать руку, а Нейтман изумлённо на меня смотрел, потирая покрасневшую скулу.
- Ты дикая, - шепнул он, - дикая кошка.
- Ага, я такая. А теперь уходи и не возвращайся. Ещё раз попытаешься меня поцеловать, отрежу причиндалы.
Нейтман вздрогнул, но затем улыбнулся:
- У нас с ним тело на двоих. Ты же не хочешь лишить его...
- Слушай, - остановила я разошедшегося брюнета. - Уходи уже, а то огрею бутылкой - быстрее Рик появится. Я в кино такое видела.
Нейтман угрозу оценил, грустно вздохнул и на прощание выдал:
- Знай, я буду стараться завоевать твою любовь.
Мелори практически вышел из столовой, когда я раздражённо крикнула ему: