– Ну, это вполне приемлемо, – тянет Маринка. – Да и вернуться мы должны в сроки, указанные в договоре с базой. Но я бы сначала хотела переговорить с Борисом Красиным. Ему явно есть, что нам сказать.
Вот чувствуется, что подруга меня старше. Все-таки ответственно к вопросу подходит. Сильвио со всем соглашается и провожает нас к лифту, не забыв аннулировать допуск в красный сектор. Вот жадина! А я так надеялась эту кафешку еще раз посетить, только в более милой компании.
К своим каютам попадаем за пять минут до отбоя. У меня на кровати развалился брат. Заложил руки за голову и что-то читает в проекции с интеркома. Умилительное зрелище. Присаживаюсь с краю.
– Может тебе еще и сказку на ночь рассказать?
– Расскажи, – соглашается Бос.
– О чем?
– Желательно о радужном мире, – подкалывает брат.
– Нет, – смеюсь я, – этой сказки я еще не знаю. Вот твой коллега из красного сектора обещал поделиться, тогда и расскажу.
Борис переворачивается на бок и подпирает голову рукой.
– Солнышко ты мое красное. Знаешь ты эту сказку. Помнишь, там еще были король, королева, принцесса и космический корабль. Еще благородные принцы, злые разбойники и счастливый конец.
– Ага, там, где принцесса выходит замуж за принца, и живут они долго и счастливо, а дети у них рождаются с радужными глазками, как у мамы. Ты мне ее лет до восьми рассказывал, когда из академии приезжал. Это конечно было давно и неправда, но что-то я действительно помню. Но это же сказочный радужный мир, а у нас тут настоящий, объективная реальность в полном объеме. Да и принц вполне натуральный.
– Он тебе понравился?
– Этот надменный синеволосый красавец с завышенной самооценкой?
– Он самый.
– Ну, ничего так. Такая вся из себя анимешка кавайная.
Борис начинает ржать. Хватается за живот и утыкается носом в мою подушку.
– Аленка, ты даже не представляешь, как это смешно. Будущий правитель Синего клана – анимешка кавайная! Ой, не могу! Расскажу завтра папе, пусть тоже поржет. Нет, лучше сегодня расскажу!
Братец подрывается с кровати и на выходе желает мне спокойной ночи. Поговорили, называется! Ничего, завтра я от него так просто не отвяжусь!
Плюхаюсь на смятую кровать, трусь носом о подушку, вдыхая родной запах брата, и воспоминания уносят в детство. Когда он приезжал из академии на каникулы, всегда приходил пожелать мне спокойной ночи. "Спокойной ночи принцесса", – говорил старший братец и целовал меня в щеку. Я обнимала его за шею и просила рассказать сказку. Эту сказку рассказывал только он. Ее не знали Лекс и Ян. Ее не было ни в одной книжке, и я с нетерпением ждала старшего брата, только чтобы еще раз услышать от него полюбившуюся историю. Это было так давно… Подробности стерлись из памяти, но было там что-то такое, от чего сжималось сердце, и хотелось заплакать. Я и плакала. Вот поймаю паршивца, и пусть рассказывает! А то разбередил душу, и сна теперь ни в одном глазу. С моей-то феноменальной памятью и забыть какую-то сказку! А там явно что-то очень важное, очень мне нужное.
Глава 4
Нельзя звену не придавать значенья…
День прошел как обычно, даже глава нашего зеленого сектора о вчерашнем не вспоминал. А вечером брат повел меня в гости. Сказал, раз уж я выросла, то его друзья первые на очереди со мной познакомиться. Я испугалась и предложила взять с собой Маринку, чтобы не так смущаться, мало ли какие у него друзья. Бос подумал и ответил, что Маринка как раз то, что нужно, и мы прихватили ее по дороге.
Время было вечернее, первый ужин мы благополучно пропустили, так как сдавали законченный переводчик. Шеф, кстати, остался доволен. В общем одна надежда была на то, что в гостях нас покормят. Желудок отчаянно сигнализировал о моем невнимании и обещал опозорить при посторонних. Я же вцепилась в руку брата, и ощущение защищенности перекрывало все остальные, даже чувство голода. Маринка держалась с другой стороны. Народ на нас оборачивался. Неприступный глава фиолетового сектора с двумя девицами – это сенсация! В замкнутом коллективе всегда так. А главы секторов – самый лакомый кусочек для досужих сплетен. И то, что коллектив в основном мужской, ничуть этому не препятствует. Даже наоборот.
Брат совершенно не смущался, все-таки не с кикиморами на люди вышел. А то, что с двумя, так пусть завидуют. Так он нам и сказал. Мы впечатлились. Еще больше мы впечатлились, когда зашли в лифт, и братец нажал на черную кнопку с цифрой один. Чья-то мечта обретает материальность. Черный сектор! Загадочный и недоступный черный сектор! А кнопка с единицей – вообще фантастика. Там же не просто военные. Элита разведки! Легенда звездных просторов! И самая легендарная и загадочная личность – глава черного сектора Дэвид Картер. Кроме имени мы не нашли о нем ни слова! Уже б не скромничал, а так бы и написал: Джеймс Бонд, чего уж стесняться. Картер все равно одна из самых распространенных английских фамилий.
В общем, с такими мыслями мы и вошли в офигительно прекрасную гостиную в английском стиле. В старом английском стиле. Да, моему братцу не тягаться со вкусами местного обитателя, с его то хай-теком!
В дальнем углу потрескивает камин. На огромном дубовом столе горят свечи. Почему я думаю, что стол именно дубовый, а не, допустим, сосновый? Потому как такой стол может быть только дубовым! Из сосны было бы не так солидно. А эти гнутые резные ножки! Я поднимаю край скатерти и нагибаюсь, чтобы рассмотреть поближе. От камина раздается покашливание. Упс, а хозяина-то я и не заметила…
– Никогда не думал, что в данном варианте иллюзии девушку может заинтересовать стол!
Хозяин посмеивается, а Бос легонько шлепает меня по пятой точке, и я возмущенно возвращаюсь в исходное положение. Вот редиска! Сам же просил не надевать форму! В общем, Борис получает хук левой в живот, и притворно стонет. Уже поверила! С его прессом мой хук – так, пощекотала. Все это время за нами с интересом наблюдает хозяин иллюзорного антуража. Как все-таки жаль, что все это только проекция! Хотя на ощупь, как настоящее! Поглаживаю ладошкой гнутую спинку деревянного стула.
– Стул настоящий, – улыбается хозяин. И мне, наконец, удается его рассмотреть. И вот кто меня заставлял? Опустила бы скромно глазки, как обычно, и никаких проблем! А так, опомнилась, только когда в глазах потемнело от недостатка кислорода. Смотрю, Маринка тоже в ауте. Конечно! Тот самый военный – красивый, здоровенный. Темные волосы, похоже, каштановые, при свечах не разглядишь. Модная короткая стрижка. Хищный разлет бровей, из-под которых – стальной взгляд, ну прям мороз по коже. Прямой аристократичный нос, губы в полуулыбке. Не то чтобы красавец, просто идеальный тип сильного, волевого мужчины. Никогда не думала, что мне такое может понравиться, особенно после четырех обалденных блондинов – дома. А тут и глаза не синие, и не блондин. Да и чувствуется – жесткий мужик. А я под этим изучающим взглядом таю, как свеча на столе. И тут, наконец, решает вмешаться мой братец.
– Девушки, позвольте представить вам моего друга. Дэвид Картер, глава этого замечательного таинственного сектора.
– Угу, – говорит Маринка, – Картер, значит? – и скептически смотрит на мужчину моей мечты.
Дэвид подходит ближе, внимательно рассматривает мою подругу, после чего неожиданно щелкает пальцами у нее перед носом. Подруга замирает, и ее аккуратно сажают на стул. После чего перед Маринкой появляется маленький серебряный приборчик с циферблатом. Дэвид что-то выставляет и стрелки начинают крутиться в обратную сторону.
Мы с братцем переглядываемся. И что бы это значило?
– Знаешь, друг. А к тебе девушек приводить опасно… Этак ты запросто мог уложить ее в постель, а потом стереть не пять минут, а весь процесс…
Теперь я удивленно перевожу взгляд с Дэвида на брата.
– Зачем это ее в постель укладывать? До отбоя еще часа два! И вообще, что здесь происходит?!
– Ээээ, Дэвид, позволь тебе представить мою сестру. Алена Красина, прошу любить и жаловать, – церемонно кланяется, где только такому научился, и усаживает меня за стол, дернув за руку и надавив на плечи. И чего он дергается? Я бы и так села.
– Очень приятно, – отвечает Дэвид, усаживаясь напротив меня. – А по поводу Марины, если бы знал, что придет конкретно эта девушка, постарался бы остаться неузнанным. Но, что поделаешь. Свои ошибки надо исправлять.
И вот пропадает у меня всякая симпатия к этому наглому типу! Ни с того ни с сего взять и неизвестным прибором вырубить мою подругу! Братец тоже не очень понимает, что происходит. Нет, прибор ему явно знаком, а вот зачем его испытывать на Маринке – совершенно непонятно!
– Дэвид, но может, хоть в двух словах объяснишь. Аленка – девушка не болтливая, но, как ты знаешь, любопытство не порок, и мы же докопаемся.
Начальник черного сектора в шикарной черной рубашке, расшитой серебряной нитью по вороту, пристально на нас смотрит, откидывается на спинку высокого стула и улыбается. И улыбка у него такая, что я все готова простить. Даже подругу. Конечно, если эта подруга не будет к нему приставать… Вот ведь, попала!
– Борис, ты отвечаешь за молчание.
– Без вопросов, – кивает брат.
– Сия милая девица – моя сводная сестра. Внебрачная дочь моего отца. О том, что Марина на нашей базе, мне доложили. Вот только я, глупец, не сообразил поинтересоваться ее друзьями.
– И что в этом такого страшного? – удивляюсь я.
– Страшного ничего, а вот о моем присутствии на данной базе, а особенно о должности, девочка знать пока не должна. По сути, ей ничего не грозит, а вот у меня могут быть неприятности. В общем, цена моего инкогнито – пять минут ее памяти. Согласитесь, это справедливо. Да и она сама обычно говорит, что на меня у нее аллергия.
– Странно, – говорю я. – А как это обычно у нее выражается?
– Тебе зачем? – подкалывает брат.
– Ну понимаешь, на Синийского принца у нее тоже аллергия. И вообще на всех принцев. А тут еще и на брата. Получается, Маринка аллергик, это опасно.
Мужчины начинают подергиваться, Борис вообще отворачивается в сторону и хрюкает в кулак. И тут я понимаю, что они просто ржут! Гады! И что я такого сказала?
– Солнышко, – брат утирает слезы с глаз, – это он в переносном смысле!
– Аааа, – понимаю, что лопухнулась, но им это знать не обязательно. – Я так и подумала! – говорю, улыбаясь. А про себя думаю, что только вчера узнала про подругу практически все. Ведь синий принц прицепился как клещ. Пришлось выложить ему всю информацию, начиная с детского сада. Иначе нельзя, контактёр имеет право на вопросы, конечно, кроме совсем личных. Впрочем, ничего, кроме публичной информации, он от нас и не услышал. У Маринки есть папа, мама и две младшие сестры. Папа у нее, кажется, капитан корабля. Мама домохозяйка. И где в этой истории старший сводный брат? Все это правда, но вопрос, вся ли. Я вот о себе тоже много рассказала. И всё истинная правда, только не вся… Наверное, подобное притягивается подобным. Но, все-таки здорово, что Дэвид Маринкин брат! Не какой-то посторонний неизвестный мужик, а пока просто загадочный брат подруги.
Я улыбнулась своим мыслям и тут мой голодный животик сдал хозяйку со всеми потрохами. Он не просто буркнул, а умудрился пропеть короткую песенку. Брат дернулся в сторону Дэвида:
– Слышь, у меня тут ребенок голодный, а мы политесы разводим. Корми давай, раз пригласил.
– А как же Маринка, – возмущаюсь я.
– А что ей сделается, посидит тихонечко. Или ты хочешь бурю в стакане воды?
– Неее, но как-то это некрасиво…
– Это ты главе разведывательного управления пытаешься рассказать? – уточняет брат.
Я смотрю на этих двоих и понимаю, что ничего моей подруге этим вечером не светит. Во всяком случае, ужин явно пройдет мимо. Ладно, накормлю ее позже в кафешке.
– Так, а ужин где? – нагло интересуюсь я.
– Его еще заказать надо. Или у тебя вредность пониженная и ты бы съела все, что предложат?
Тут братец прав. Из ста предложенных блюд я обычно могу есть не больше пяти. Нормальные дети подобную проблему перерастают. Но это не про меня. В какой-то момент даже появилась теория, что многие дети, когда становятся взрослыми, так и остаются привередливыми в еде, только теперь это их проблемы. Конечно у взрослого и свобода выбора больше. В общем, давайте мне ваше меню, буду выбирать. Дали планшет и я зависла. Надолго. Мужчины быстро выбрали себе блюда и о чем-то тихо переговаривались. Через десять минут я была близка к голодному обмороку, вид имела соответствующий. Брат сжалился.
– Да не мучайся, я тебе заказал, как обычно. Не понравится, не ешь.
– Может, овсянки? – пошутил Дэвид.
Ему смешно, а я окончательно зависла. Смотрю на него и вижу тарелку с овсянкой. Дэвид – овсянка. Какой то странный ассоциативный ряд… А потом в голове вспышкой возникает картинка. Каюта. Сижу в огромном кресле, завернутая в полотенце. Волосы мокрые. Босые ноги не достают до пола, и я болтаю ими в воздухе. На столике передо мной много тарелок с разной едой. И меня от нее тошнит. Я очень голодная, а есть это не могу. И тут на колени передо мной опускается парень со словами: "Может, овсянки?".
Смотрю в упор на красавца в черной рубашке. Когда это было? Тринадцать, четырнадцать лет назад? Что маленькая девочка делала на космическом корабле? Почему синие и эти жесткие серые глаза кажутся такими родными?
Водоворот мыслей и воспоминаний неудержимым цунами ворвался в мой мозг. Я честно пыталась не утонуть, но захлебнулась и не удержалась на поверхности. Реальность таяла, обнажая скрытые пласты. Я отключилась.
Открыла глаза и долго не могла сориентироваться. Лежать удобно, тепло и главное, кушать уже не хочется. Повернула голову. К правой руке тянется трубка. Какой-нибудь питательный раствор с глюкозой. Это что ж я себя до голодного обморока довела? Поворачиваю голову в другую строну, реальность немного расплывается, но брата опознать могу. Развалился в кресле и пьет чаек, закусывая бубликами. Я облизнулась. Прибор пискнул. Тут же ко мне подскочил доктор Айболит и начал отключать датчики. Капельницу тоже убрал. Я поморщилась. Спасибо, все присутствующие в курсе моей нелюбви к белым палатам. Поэтому, наверное, и примостились здесь с самоваром. Да и палата совсем не белая. Понимаю, что в реальности она как раз белая, а это все проекция, но тоже приятно.
Мой доктор подмигивает Борису и выходит. Брат в некотором замешательстве. Конечно, бедный, не знает с чего начать… Решаю ему немного помочь.
– А расскажи-ка мне сказку о радужном мире, братец, – выдаю я хриплым голосом и пытаюсь сесть на кровати, подложив подушку под спину. Брат медленно наливает чай в большую чашку, кладет три ложки сахара, размешивает и протягивает мне.
– Ну, если ты, сестрица Аленушка, обещаешь больше не отъезжать в небытие, то конечно расскажу.
– Да ладно тебе, просто это было как-то неожиданно. Ну, как ведро ледяной воды на голову. Хотя, скорее целое ледяное озеро.
– Да, есть такое дело… Ладно, слушай, сестрица, сказку о радужном мире для больших девочек.
В некотором царстве, в некотором государстве, а точнее, на планете Земля, жили-были два прекрасных принца. Или не принца, а впрочем, какая разница? Учились они в Англии, в королевской летной академии. Принцы дружили и на каникулах гостили друг у друга, так как семейства их были знакомы, и детям не препятствовали. На тот момент Радужный мир был давно известен, но контакты с ним шли только последние несколько лет. Правители Синии общались лишь с дипломатами и границы для обычных граждан не открывали. Попасть в закрытый мир мечтал каждый курсант, но повезло нашим героям. Как лучших из лучших на своих курсах их приняли на корабль, отправляющийся с очередным визитом в радужный мир. Подозреваю, что не последнюю роль здесь сыграли и отцы мальчишек. Во всяком случае, один из них возглавлял полет. На тот момент он еще не был адмиралом, но все к тому шло. В общем, практически по блату, наши юнцы оказались на пути в неизведанный мир.
На тот момент было известно, что на относительно небольшой Синии существовало два клана, которые и делили власть на планете. Государств как таковых не существовало, кланы формировались веками вокруг семей своих правителей. Узнать же правящие семьи было очень просто. У синего клана они обладали синими волосами, а у красного клана – красными. Уникальной и общей особенностью и у тех, и у других являлись радужные глаза. То есть их радужка переливалась всеми цветами. У простых синийцев подобной особенности не наблюдалось. Кстати сам мир был неофициально назван радужным, потому как атмосфера там немного отличается по своим свойствам. Вследствие этого, в зависимости от влажности, в воздухе можно периодически наблюдать радужные явления.
С дыханием для землян проблем не возникало, они подготовились, но вот зрение шалило. Первые гости планеты вообще не могли ничего рассмотреть из-за радужного эффекта. Экспедиция же, в которую попали парни, уже была оснащена специальными очками. Посетить предстояло правителя Красного клана. Суть визита была известна лишь руководителю, так что он с несколькими учеными и дипломатами отправился в резиденцию, команда же осталась на корабле.
Переговоры явно пошли успешно, так что на следующий день парням предложили присоединиться к делегации. Счастью мальчишек не было придела, но на саму аудиенцию их не пустили, предложив изучить дворцовый сад. На тот момент примитивные переводчики с фаджа уже были изготовлены, и появилась возможность пообщаться с аборигенами. От энтузиазма парней пострадало несколько слуг, пара служанок и один садовник. Для контакта оппоненту просто вручался переводчик со всеобщего, юноши же понимали, что им говорят на фадже.
Народ оказался непугливым и общительным. Переговоры тем временем затянулись и всей группе предложили заночевать во дворце. Понятно, это было пределом мечтаний. Каково же было изумление парней, когда глубокой ночью к ним в покои явилась Красная леди с радужными глазами. Леди была молода и красива. Вела себя властно и уверенно. Мальчишки смутились, но получив приглашение, последовали за ней. Это конечно был риск, но кто в семнадцать и девятнадцать лет думает о последствиях?
Наши принцы оказались на женской половине дворца и леди сразу приступила к расспросам. Ей было интересно все. Как устроен их мир, какое место в его социуме занимают сами парни. Какие отношения в их семьях и кто их родственники. После трех часов неустанных расспросов леди надолго задумалась, а парни почувствовали облегчение. Они и сами не могли понять, почему рассказали о себе все подробности. Тут явно был замешан пси-фактор, хотя это было и нереально. Дело в том, что на парнях находились приборы, обеспечивающие ментальную защиту. Без них никто не рискнул бы контактировать с инопланетянами, таланты которых до конца не изучены. Особенно это касалось представителей правящих семей с радужными глазами.