- Она да. Но её муж всё ещё жив. - Оливер медленно улыбнулся, и её не заботило выражение торжества на его лице. Не совсем. - Я получил рапорт о его возвращении в город всего лишь час назад, и он поехал прямо домой, где живёт его сын. Твой дом, Амелия. Ты сейчас защищаешь потенциального убийцу. - Она ничего не сказала и не сделала. Спустя некоторое время, Оливер вздохнул - Ты не можешь делать вид, что это не проблема.
- Я не делаю вид, - сказала она. - Но мы будем наблюдать, как всё развивается. В конце концов, этот город - убежище.
- А дети? - спросил он. - Ты берёшь их под защиту, даже если они придут за вампирами?
Амелия допила последние капли крови, и улыбнулась.
- Да, - сказала она.
- Значит, ты хочешь войны.
- Нет, Оливер, у меня есть право принимать мои собственные решения в моем собственном городе. - Она встала, и Оливер тоже встал, будто потянули за ниточки. - Ты можешь идти.
Она подошла к окну, выкинув его из головы. Если он и собирался спорить, то передумал, возможно потому, что Валлери была не единственной из слуг, кто были в зоне досягаемости, и он покинул комнату без капитуляции.
Амелия положила руки на тёплый деревянный подоконник, и смотрела на слабое свечение восхода луны на горизонте.
- Ох, дети, - она вздохнула, - Что же мне с вами делать?
У неё не было привычки рисковать своей жизнью или положением. Особенно ради тех людей, чьи жизни угасали также быстро, как уличные фонари.
Если Оливер был прав, у неё будет не большой выбор.
Не то место, не то время
Еще один бесплатный рассказ как скрытый контент Капитана Откровенного, я написала эту историю, чтобы дать немного затенения и понимания Ричарда Моррелла, (раздраженного) старшего брата Моники. Впервые мы встретились с ним в Стеклянном доме, и я сразу же к нему присмотрелась - не так просто быть сыном самого коррумпированного человека в Морганвилле, в то же время являясь братом самой скандальной, эгоистичной паршивки. Добавьте к этому реальное желание нести пользу миру и помочь защитить своих товарищей, жителей Морганвилля, и вы получите человека, перед которым тяжелый день.
Но одно можно сказать наверняка: Ричард действительно любит свою сестру. Он знает ее недостатки, но это не значит, что он не встанет к стенке ради нее - и даже поставит под угрозу свою нравственность, время от времени.
Это будет очень плохой день, чтобы быть преступником в Морганвилле.
Ричард Моррелл посмотрел на человека, сидящего напротив него - трясущийся, бледный, весь в крови, хотя обслуживающий персонал скорой помощи поклялся, что она не его - и сказал:
- Давайте начнем с самого начала. Скажите мне ваше имя. - Его тон был нейтральным, потому что он еще не был уверен, какой подход следует применить. Парень выглядел слишком нестабильным, чтобы давить сильно, и слишком параноидальным, чтобы хорошо воспринять дружелюбие.
Деловой тон, по-видимому, правильное решение, потому что человек моргнул глядя на него, побежала кровь - размытая его рукой по его потному лбу и сказал:
- Они мертвы. Они мертвы, не так ли? Мои друзья?
- Давайте поговорим о Вас, - сказал Ричард, очень спокойно. - Как Вас зовут?
- Брайан. Брайан Мейтланд.
- Откуда Вы, Брайан? - Ричард слегка улыбнулся. - Я знаю, что Вы не местный.
- Даллас, - сказал Мейтланд. - Мы, знаете ли, просто проезжали мимо, мы думали - черт побери, это казалось таким легким, понимаете? Ничего страшного. Мы не собирались никому навредить. Мы просто хотели забрать деньги.
- Ещё одно, Брайан. Как зовут Ваших друзей?
- Джо. Джо Грейди. И Лавелл Харви. Лавелл - Лавелл девушка Джо. Клянусь, офицер, мы только проездом. Мы думали, - мы видели, что банки открыты после наступления темноты, мы думали… мы решили…
- Вы решили, что это будут легкие деньги, - сказал Ричард. - Вы сказали. Так что же случилось?
- Я… ах - от Мейтланда, казалось, шел пар. Ричард жестом подозвал одного из двух полицейских стоящих в углу комнаты, человека, и попросил кофе низким голосом. Он подождал, пока чашка из пенополистирола не оказалась в больших, кровавых руках Мейтленда, прежде чем спрашивать его снова.
- Теперь Вы в безопастности, - сказал Ричард, что на самом деле не было правдой. - Скажите мне, что произошло в банке.
Мейтланд потягивал кофе, а затем судорожно глотнул, не казалось, что он был достаточно горячим, чтобы образовались волдыри. У него был потерянный взгляд, с каким Ричард был слишком хорошо знаком.
- Там была девушка, - сказал он. - Хорошенькая, обналичивала чек в окне кассира. Джо взял охрану, Лавелл взяла на мушку несколько человек в холле, я схватил девушку.
- Опиши её, - сказал Ричард.
- Я не знаю, милая. Блондинка. Привлекательная, сказал бы. - Он медленно покачал головой. - Она твердила мне, что мы были не в том месте, не в то время, не в том проклятом городе. Меня это взбесило. Но она была права.
Он выпил еще кофе, глаза нервно пробежали от Ричарда на ночь, виднеющуюся в зарешеченное окно комнаты. Он ни разу не посмотрел на полицейских, стоящих за его спиной. Ричард полагал, что может скрыть то, что один из них может быть не совсем человеком.
- Та девушка, - тихо сказал Ричард. - Что ты с ней сделал?
- Ничего, - сказал Мейтланд, а потом поправился. - Хорошо, я ударил ее. Просто, чтобы заткнуть. А потом Джо выстрелил в охранника, а кто-то включил охранную сигнализацию. Двери заблокировались. Мы не могли выйти. Какого черта они хотели, удерживая нас в банке, с клиентами? Разве смысл не в том, чтобы поймать нас на улице? Неужели люди ничего не знают о безопасности?
- Вы сказали, Джо выстрелил в охранника. Что случилось потом?
- Охранник - голос Мейтленда был напряженным, а затем он замолчал. Он покачал головой. У него на глазах наворачивались слезы. - Это невозможно, мужик. Я видел, как он упал. Джо выпустил четыре пули прямо в грудь, и у него не было жилета. Я видел кровь. - Мейтленд судорожно сглотнул, задыхаясь от своего страха. - А потом он встал. Я никогда не видел, чтобы кто-то так делал. Конечно, бывают случаи, когда люди под наркотиками или чем-то еще просто не замечают, что их подстрелили, они могут пройти некоторое время, прежде чем упадут, но это не нормально, понимаешь? А он просто встал и пошел. Он не должен был просто так встать.
Мейтленд снова начал дрожать, и глотнул больше кофе. Когда он поставил чашку, она была пуста. Ричард кивнул, чтобы дали еще, и стал ждать. Мейтленда, казалось, не нужно сейчас подгонять. Он хотел отойти от этого.
- Джо, он выпустил всю обойму, но охранник просто продолжал наступать. Я наблюдал за ними, поэтому я не видел, что случилось с Лавелл, но я слышал, как она начала кричать. А потом она просто… замолчала. Джо… тот охранник, с ним было что-то не так, мужик, я не знаю, это было, как будто он был одержим или что-то вроде как экзорцист сделал что-то неправильно. Его глаза стали красными, и он… он… - Мейтленд посмотрел вниз. - Вы не поверите мне.
Ричард откинулся на стул с прямой спинкой, полузакрыв глаза, и сказал, - Охранник укусил Вашего друга и выпил его кровь.
- Гм… - Мейтленд казался удивленным. - Да. Именно так. И потом он… ух…
- Сломал ему шею.
- Ага.
- То же самое произошло с Лавелл, верно?
- Да. Одна из людей банка, кассир я думаю, она была - как охранник. Знаете, ненормальная. И тогда девушка…
- Та, которую Вы ударили.
- Да, она. Она сказала, что я умру, и рассмеялась. Я собирался выстрелить в нее, но охранник, тот, который был весь в крови Джо, он… он схватил меня сзади и бросил через всю комнату. Я приземлился на Лавелл. - Мейтленд закрыл лицо трясущимися руками. - Я думал, что я следующий.
Постучали в дверь. Ричард кивнул разрешая, и вампир полицейский, стоящий рядом с ним, повернул ручку двери. Вошла сестра Ричарда, Моника Моррелл.
Ричард изо всех сил старался не реагировать, но его сердце начало биться гораздо быстрее, и ярость горячо била в виски. Она выглядела ужасно - и он знал, что это значит для нее. Ее подлечили в больнице, но она никогда не простит их за появление на публике с кровавыми, спутанными волосами и с нелепой повязкой на пробитой голове. Ее кожа была бледной, и были темные круги под глазами. Никакой косметики. Блузка была дизайнерская, и она была уничтожена - разорвана и в пятнах.
Одна из ее рук была подвязана.
Ричард продолжал сидеть с непроницаемым выражением, и сказал, - Моника, это тот человек, который ранил тебя?
Моника перешла на сторону стола Ричарда, достаточно близко, чтобы прикоснуться. Не то, чтобы они прикоснулись.
- Да, - сказала она. - Этот сукин сын…
- Видите? Она в порядке. Ты в порядке, не так ли, леди? - Мейтленд перебил ее, почти маниакально в своем желании переманить ее на свою сторону.
Моника зашипела, как кошка, и ее глаза горели с настоящей яростью. Ричард протянул руку и положил ладонь на ее неповрежденное запястье - это просто легкое прикосновение, ничего, что могло бы удержать ее. Он знал свою сестру достаточно хорошо, чтобы знать, сколько ему придется спустить с рук.
- Ты умрешь, - сказала Моника. - Так же, как твои друзья. Сосунок.
- Выведите ее отсюда, - сказал Ричард вампиру копу. - Я поговорю с ней позже. Отведите ее в мой кабинет.
После того, как Моника ушла, воздух стал слишком горячим. Мейтленд тоже это почувствовал и продолжил, вытирая пот со лба.
- Послушайте, - выпалил он. - Я облажался, ладно? Но это была не моя идея, я был просто… это был Джо, Джо сказал, что это будет легко, и посмотрите, что произошло, Джо мертв, Лавелл мертва. Вы хотите посадить меня, хорошо. Просто не сажайте меня здесь. Не в этом городе, хорошо? Здесь что-то не так. Я хочу вернуться в Даллас. Черт, отправьте меня в Хантсвилль, куда угодно, только не сюда, ладно?
Ричард пожал плечами. - Ваш адвокат здесь, - сказал он. - Я думаю, вам лучше поговорить с ним, прежде чем сказать что-нибудь еще.
- Но… я не хочу адвоката! Послушайте, я просто хочу дать признательные показания, отправьте меня в тюрьму, пожалуйста, только не…
Ричард встал. Он перегнулся через стол, положив руки на теплую поверхность, и посмотрел прямо в лицо Мейтланду.
- Вы ударили мою сестру, - сказал он. - И навсегда потеряли свой шанс покинуть этот город живым.
Рот Мейтленда открылся, и он пытался говорить, но ничего не вышло. Ричард отодвинулся, вышел из комнаты для допросов, и присоединился к Оливеру с другой стороны стекла. Вампир стоял молча, скрестив руки на груди, наблюдая за Мейтлендом через одностороннее окно. Его глаза очень слабо светились красным в темноте.
- У него действительно есть адвокат? - спросил Оливер, праздное любопытство, подумал Ричард. Этот пустяк не имеет для него никакого значения.
- Конечно. Джесси Поттсдам.
Оливер рассмеялся, и Ричард увидел вспышку клыков в тусклом свете.
- Тебя действительно никогда не следует недооценивать, мой мальчик, - сказал он. - Однажды, ты станешь прекрасным мэром этого города.
Ричард, по-прежнему бесстрастный, смотрел сквозь стекло на Мейтленда. Двое полицейских последовали за ним, и теперь, Джесси Поттсдам зашел в комнату, красуясь каждым дюймом своего адвокатского эго. Хрустящий черный костюм, белая рубашка, тщательно завязанный красный галстук. Дорогие ботинки и кожаный портфель.
Джесси улыбнулся своему клиенту, и глаза его горели ярко-красным.
Мейтланд закричал. Оливер протянул руку и выключил динамик.
- Я не думаю, что должны наблюдать остальное, - сказал он. - Быстрое правосудие.
Ричард наблюдал так или иначе, его живот болезненно скрутился. Это должно быть сделано. Он был лгуном, он убил бы всех в том банке, включая Монику.
Это правосудие.
Но на самом деле он так не считал.
Смерть мертвого человека
Эта история была впервые опубликована в BenBella антологии "Бессмертные" под редакцией никого иной, как Ф. К. Каст, так что если вы хотите прочитать другие YA вампирские рассказы, ищите! Не разочаруетесь.
Я решила сделать историю, ориентированную на конкретные действия, с точки зрения Шейна. В то время была шутка, что я должна добавить в Морганвилль зомби, и так как я не поддавалась искушению в книгах, то добавила их сюда… в некотором смысле. Мы посетим важные места Морганвилля, сразимся с зомби и выясним, куда исчез Майкл - и что отец Шейна делал как раз за пределами города, что могло все изменить.
Действие происходит через некоторое время после полного превращения Майкла в вампира; Шейн еще привыкает к мысли, что его лучший не-вампирский друг перешел на другую сторону. Небольшой броманс и много Фрэнка Коллинза.
Возможно, я немного думала о знаменитом эпизоде Баффи - истребительнице вампиров "The Zeppo"… но только в смысле футболиста-нежити. И да, я цитировала кино восьмидесятых Buckaroo Banzai. Виновна по всем пунктам.
Жить в Западном Техасе - все равно что в аду, только климат не такой теплый и соседи не столь симпатичные. Жить в Морганвилле, штат Техас, - все то же самое и еще целый мешок кое-чего похуже. Я-то знаю. Меня зовут Шейн Коллинз, я родился здесь, уехал и снова вернулся - все это, правда, не по собственной воле.
Итак, для вас, счастливчиков, никогда здесь не бывавших, небольшая прогулка по Морганвиллю. Это родной дом для двух тысяч жителей, которые дышат, и черт знает какого количества обитателей, которые в дыхании не нуждаются. То есть вампиров. Жить с ними невозможно, но и без них не получится, поскольку Морганвилль находится целиком в их руках. Не считая этого, город представляет собой скопление заурядных, скучных зданий-коробок постройки шестидесятых - семидесятых годов, словно застывших во времени.
Университет в центре, обнесенный стенами, существует как самостоятельный маленький город.
Ах да, еще здесь есть укромный, надежно охраняемый вампирский квартал. Я был там - в цепях. Очень приятное местечко - если вы любитель жутких публичных казней.
Когда-то я хотел сжечь этот город дотла, но потом случилось это… как его называют… прозрение? На меня прозрение снизошло вот так: однажды утром я проснулся и осознал, что, если Морганвилль и все живущие в нем исчезнут, у меня не останется вообще ничего. Все, кто мне небезразличен, кого я люблю и кого ненавижу, находятся здесь.
Прозрения - штука мучительная.
В тот день со мной случилось и еще кое-что. Сидя в закусочной Марджо, я вдруг увидел, как мимо окна снаружи движется мертвец. Увидеть мертвеца в Морганвилле - дело обычное; черт, один из моих лучших друзей - мертвец, но по-прежнему ворчит по поводу моих кулинарных достижений. Однако существуют мертвые-вампиры, каким и является Майкл, и прочие мертвые, к которым относился Джером Филдер.
Так или иначе, но Джером прошел за окном закусочной.
- Твой заказ! - рявкнула Марджо и метнула мне тарелку, словно мяч на третью базу.
Я не дал тарелке врезаться в стену, выставив руку как заслон. Верхняя часть булочки моего гамбургера шлепнулась на стол - в виде исключения, горчицей вверх.
- Вот поэтому тебе и не дают чаевых, - сказал я.
Марджо, уже нацелившаяся на следующую жертву, сделала мне неприличный жест.
- Можно подумать, ты когда-нибудь оставлял их, скупердяй.
Я продемонстрировал ей тот же жест.
- Тебе еще не пора отправляться на свою вторую службу?
- Какую еще вторую службу? - поинтересовалась она, замерев на мгновение.
- Ну, не знаю… Утешать скорбящих, может быть? Ты ведь такая чуткая.
В ответ я удостоился еще одного, даже более непристойного жеста. Марджо знает меня с тех пор, как я был младенцем, отрыгивающим молочную смесь. Она не любила меня ни тогда, ни сейчас, но в этом нет ничего личного. Марджо не любит никого. Где же ей еще работать, как не в сфере обслуживания?
- Эй! - Я перегнулся через стол, чтобы взглянуть на ее удаляющуюся толстую задницу. - Ты видела, кто только что прошел за окном?
Она повернулась и свирепо уставилась на меня, впившись в круглый поднос острыми красными когтями.
- Пошел ты, Коллинз! Я здесь делом занята, мне некогда таращиться в окна. Хочешь еще что-нибудь или нет?
- Да. Кетчуп.
- Тогда возьми и выжми помидор.
Она заторопилась обслужить следующий столик… а может, и нет, кто знает, что ей в голову взбредет?
Я положил зелень на свой гамбургер, по-прежнему глядя на парковку за стеклом. Там стояли шесть машин. На одной из них прибыл я, позаимствовав транспорт у Евы, соседки по дому. Этот гигантский автомобиль напоминал океанский лайнер, и иногда я называл его "Куин Мэри", а иногда "Титаник", в зависимости он того, как он ехал. Большинство других машин на площадке были паршивые, выцветшие на солнце пикапы и ветхие, полуразвалившиеся седаны.
Поблизости не было видно ни Джерома, ни других ходячих мертвецов. Подумалось даже, не привиделся ли он мне, но я ведь не из тех, кто страдает галлюцинациями, и у меня не было никаких причин думать об этом типе. Мы не дружили, а вдобавок он был мертв уже не меньше года. Погиб в автомобильной аварии на окраине города, что в зашифрованном виде означает "застрелен при попытке к бегству", или как тут, в Морганвилле, называются подобные вещи? Может, разозлил своего покровителя-вампира, кто знает?
И, если уж на то пошло, кого это волнует? Если тебе выпало жить в Морганвилле, приходится приспосабливаться к соседству зомби, вампиров и прочим сверхъестественным обстоятельствам.
Я откусил от гамбургера и принялся жевать. Вот почему я захаживал к Марджо - сервис не ахти, зато подаются лучшие гамбургеры, которые я когда-либо ел. Мягкие, сочные, острые. Свежий, хрустящий салат-латук, помидор и немного красного лука. Единственное, чего не хватает…
- Вот твой проклятый кетчуп, - сказала Марджо и послала бутылку ко мне по столу, словно бармен в салуне из старых вестернов.
Я поймал бутылку и отсалютовал ею, но Марджо уже двинулась дальше.
Вытряхивая красную массу на свой гамбургер, я продолжал смотреть в окно. Джером. Да, загадка. Впрочем, аппетита она мне не испортила, что лишний раз показывает, какая вообще фантастическая жизнь в Морганвилле.
После ланча я выбросил Джерома из головы, потому что даже скверные манеры Марджо не мешают наслаждаться ее классными гамбургерами. Кроме того, мне пора было домой. Пять часов. Рабочий день заканчивался, совсем скоро закусочная будет кишмя кишеть посетителями, уставшими после целого дня тяжкого труда, и мало кто из них расположен ко мне больше, чем Марджо. Мне восемнадцать, и на меня уже начинали бросать взгляды, говорящие: "А не пора ли тебе подыскать работу, молокосос?"
Я люблю надирать людям задницы, но Добрая Книга права: гораздо лучше, когда ты дела-ешь это с кем-то, чем если кто-то делает это с тобой. Отпирая дверцу Евиной машины, я заметил на оконном стекле отражение чего-то у меня за спиной, что блокировало свет пылающего на западе солнца. Отражение было смазанное, расплывчатое, но тем не менее главное мне удалось разглядеть.
Это опять был Джером Филдер. А значит, я видел его на самом деле.