Агата всю дорогу вздыхала, трогая то затылок, то нос, то рассматривая сбитые ладони – кожа с них была словно наждаком содрана. Келдыш косился, но помалкивал. Заявил уже у интерната:
- Теперь понимаете, что мы с вами не с того начинаем? Вам нужно тщательно изучать ОБээМ – основы безопасной магодеятельности - а не сразу БээМ, боевую магию. Надеюсь, на некоторое время это отобьет у вас желание скакать по вершкам.
И укатил себе. Преспокойненько. Нет, он иногда ее просто до бешенства доводит!
Глава 5
Тихая прогулка
- А что мы все у стены и у стены? – по-хозяйски спросила Агата. - Может, пойдем, прогуляемся? Ну если не туда, – она показала на развалины на той стороне котлована, - то хоть по лесу…
- Гулял я как-то по здешнему лесочку, - задумчиво сказал Борис. – Был он тогда не в пример нынешнему тих и мирен. Так что мы потеряли в нем всего двух человек.
Агата неуверенно заглянула ему в лицо – не зная, шутит ли он. Дегтяр выглядел серьезным.
- Ну что? – сказал он, посматривая поверх ее головы на друга. – Девушка настаивает на активных действиях. Может, и впрямь немного разомнемся? А то мы как пришпиленные к… одному месту.
Келдыш, прищурившись, вглядывался в чахлые заросли по левую сторону от развалин.
- На какое расстояние вы можете отдаляться от точки входа?
- А? – автоматически выдала Агата и сообразила. – Не знаю. Может, расстояние вообще не имеет никакого значения. А давайте сначала попробуем отойти недалеко, чтобы стена оставалась в пределах видимости.
- Ну давай, Игорян, решайся уже! – нетерпеливо сказал Борис. – Уже понятно, что унести мы отсюда ничего не сможем, давай хоть осмотримся как следует.
- Да и мне практика нужна, - отважно добавила Агата, – в изучении вашей… БээМ.
- БээМ! – в восторге повторил Борис. – Мы в Академии называли боевую магию БОММ! По шуму и по последствиям. Игорь, ты уже начал давать частные уроки?
Келдыш пробормотал нечто трудноразличимое. Скомандовал:
- Борис – первый; Мортимер, держитесь от него шага на три. Я – сзади.
- Идите вперед: там может быть опасно, я сзади прикрою! – поддразнил Дегтяр.
И улетел.
Вернее, показалось, что он полетел – так легко и быстро Борис двинулся вперед, большими прыжками покрывая расстояние. А если бы еще и крылья выпустил? Агата шла, настороженно посматривая по сторонам – и мысленно смеялась над собой – как будто она знает, чего нужно опасаться! Всего, что шевелится? Келдыш шел совершенно бесшумно, Агата даже пару раз оглянулась, чтобы убедиться, что он по-прежнему здесь. Под ее же ногами земля (или песок?) скрипела нещадно, как будто постоянно трескалось и трескалось стекло. Почва и посверкивала стеклянно, разбрасывая мелкие слепящие зайчики. Агата поначалу щурилась, потом и вовсе начала отгораживаться от высверков ладонью, отчего не видела, куда ступает. Она заметила, что в лес-то вошла, только когда вспышки прекратились.
Не лес – лесок. Невысокие, какие-то перекрученные, а кое-где и просто завязанные узлами деревья с редкими жесткими листьями. Агата осторожно потрогала один, попробовала сорвать – лист не поддавался, потрескивал под пальцами, точно деревянный. Агата отдернула руку, услышав за спиной шипение Келдыша:
- Нич-чего не трогать!
Корни змеились под ногами, высоко выступая над пепельно-серой почвой: похоже, деревья стремились выпростать свои ноги-корни и убраться из негостеприимной Кобуци. Агате показалось даже, что они незаметно, но шевелятся: иначе как объяснить, что она ставит ногу на свободный участок, а оказывается в капкане сложно сплетенных корней? Обернулась сказать об этом Келдышу, увидела его напряженное лицо – куратор смотрел вперед. А деревья, наверное, вовсе не казались ему странными и опасными; может, в Кобуци все леса такие. Ходячие.
Еще несколько шагов, и деревья расступились. Длинная плоская равнина (долина?), на горизонте – невысокие лысые горы, темная зелень с частыми серыми, рыжими, желтоватыми проплешинами. Проплешины парили – дымились? Серое небо, нависающее над равниной, казалось, подпитывалось этими дымами, и ближе к горам окончательно укладывалось на землю сытым тяжелым брюхом. Или там стоял такой густой туман?
- Какая красота, - произнес задумчиво Келдыш, - в природе разлита…
Дегтяр напряженно разглядывал долину.
- Не было этого, Игорь! Ни-че-го! Только лес до самых гор. Речка тут еще протекала, Чернавка, мы ее Мерзавкой прозвали.
- Вон там вроде вода поблескивает, - показала Агата. – Может, как раз речка или озеро.
- Ну что? Идем обследовать местность?
Все трое оглянулись. Развалины НИЦЭМа были хорошо видны поверх низких деревьев.
- Игорь? – позвал Дегтяр. – Как тебе тут?
- Из живого – ничего, - сказал, помедлив, Келдыш, - но всё это… Там…
Дегтяр молча и терпеливо ждал. Келдыш закрыл глаза, постоял так – словно прислушиваясь. Сказал:
- Ладно, пошли до воды. Мортимер – рядом!
- Может, еще на поводок меня возьмете?! – огрызнулась она.
- Лучше на строгий ошейник, - очень серьезно ответил Келдыш. – Куда надежнее будет.
- Гав-гав, - пробормотала Агата.
Зелень оказалась папоротником – низким, жестким, острые края листьев чувствовались даже сквозь ткань джинсов. Казалось, по всей равнине усердно навтыкали одинаковые пластмассовые кустики. Между ними виднелась голая почва с бегущими кое-где мелкими неприветливыми ручьями. Земля под ногами была податливой, мягкой, но следов на ней не оставалось. Совсем как в Пустыне…
Подумав о Пустыне, Агата вдруг увидела, как сквозь серо-буро-рыжую почву проступает знакомый болотный цвет, и вместо пригорка перед ней вырос бархан. Агата от неожиданности оступилась и шлепнулась на колени.
Почти шлепнулась - жесткие пальцы поддержали ее под локоть.
- Под ноги смотреть не пробовали? – осведомился Келдыш. Агата растерянно оглядывалась – ни следа от Пустыни. Сон про Пустыню уже снится ей в другом сне? Просто сонная "матрешка" какая-то получается! Игорь заглянул Агате в лицо и спросил совсем другим тоном: – Что случилось?
- Не знаю… что-то показалось…
- Ага, значит, не мне одному кажется. Борис! Давай-ка назад!
- Момент…
Дегтяр ходил вокруг небольшого водоема. Те же пестрые краски-пятна обрыва, точно смешанные на малярной доске художника, а вода странная – серая, непрозрачная с молочными кольцевыми пятнами. Белые пятна парили.
- Хочешь макнуться? – равнодушно спросил Келдыш, оглядывая горизонты.
- Краски-то, краски, а! Отчего, как думаешь?
- В воде растворены какие-то минералы или соли, химия вообще-то по твоей части… Борь.
Борис оглянулся и легко поднялся с корточек. Агата сощурилась, пытаясь увидеть, во что вглядываются мужчины. Кажется, или небо стало ниже? Или усилились испарения?
Нет, это по равнине полз туман – очень быстро, наступая не единым фронтом, а клином. Клин был явно нацелен на них.
- Уху? - заинтересованно произнес Борис.
- Возвращайтесь к Центру, - приказал Келдыш, подталкивая Агату.
- А вы?
- И мы. Только не мешайте нам, бегом!
Агата приостановилась, добежав до леса. Мужчины, то и дело оглядываясь, быстро шагали следом. Пальцы разведенных рук Дегтяра непрерывно шевелились, точно сплетали в воздухе невидимый узор. Туман замедлил движение – как будто опасался приблизиться к леску… или к Борису? Он затянул собой всю равнину, стер ее, точно ластиком – не равнина, просто бело-серый лист бумаги, а над ним – темнеющие облака.
И вдруг туман взметнулся до самого неба, точно собрался проглотить и его.
Агату хлестнула команда – прозвучавшая или мысленная: "Давай!" - и Келдыш вскинул руки.
…Багровая вспышка была проглочена туманом, и казалось, переварена им – как и вся долина до того. Но застывшие на месте мужчины вглядывались и вслушивались, пока в тумане что-то не заворчало и не заворочалось. Борис резко обернулся:
- Игорь, твою мать! Ну с-спасибо!..
Келдыш с разворота подхватил Агату под локоть, потащил, приговаривая:
- Ходу, ходу!
Лес то ли был настроен к ним доброжелательно, то ли испугался, что его попросту растопчут, во всяком случае, ни одного корня-подножки по пути не подставил. За спиной рычало и гремело - кажется, туман подавился келдышевским огнем. Когда они уже достигли стены, "отрыжка" догнала и их: горячий воздух толкнул в спины, разметал волосы Агаты и Игоря. Троица обернулась и попятилась к развалинам: над лесом вставала огненная, переливающаяся всеми оттенками красного и желтого, стена. Лесок корчился, сжимался в ужасе и трещал. Келдыш встряхнул за плечи раскрывшую рот Агату, крикнул ей в лицо – чтобы заглушить все нарастающий рев:
- Просыпайтесь! Давайте на раз, два… Три!
Последнее, что она услышала – смех Дегтяра:
- Вот это прогулялись!
Уф.
Успела!
Агата резко села – сердце колотилось так, словно она взбежала на девятый этаж.
- Что ты увидела на этот раз? – спросила нетерпеливо ДМН. – У нас такой всплеск! Ты, наконец-то, воспользовалась магией??
Воспользовались. Только не она. Агата подчеркнуто удивилась:
- А что, во сне это возможно?!
Она пересказала происшедшее, потом еще и еще, каждый раз добросовестно исключая из своей прогулки Келдыша и Дегтяра. Вглядывалась в картинку, зависающую в воздухе, поправляя и добавляя штрихи то там то сям. Голограмма просуществует недолго, но хотя бы основное ученые сумеют уяснить. Осипенко говорит, картинку можно снова воссоздать уже из памяти видевших; правда, неточностей в ней будет еще больше…
- Странно, никогда раньше такого не видела! И в отчетах о Кобуци тоже…
Агата вежливо улыбнулась: как будто что-то в Кобуци не странное!
- А потом все вспыхнуло.
- Как?
- А вот так! – Агата добросовестно изобразила пожар, добавила-убрала красок, полюбовалась – и погасила. – Ну, я пошла?
- Да-да-да. Завтра в это же время!
В то же время, в тот же час… Агата шагнула за порог, нашаривая сотовый. Пора было устраивать "групповуху", как называет их телефонные конференции Борис.
- Ну и что там такое было? – спросила Агата.
Келдыш молчал, а Дегтяр захихикал:
- Спроси Игорька. Пальнул от души!
- Был неправ, виноват. Вспылил! - речитативом выдал Келдыш.
Дегтяр продолжал веселиться:
- Да признавайся, Игорян, чего там! Выпендриться решил перед девушкой! Покрасоваться!
- А что если нет? – опасным голосом поинтересовался Келдыш.
- А если нет, тогда это тебе пора уже брать уроки БОММа! Ну те, про соответствие силы удара реальной опасности. Припоминаешь?
- А ты что, смог оценить "реальную опасность"? Изложи-ка нам.
- Да, что там все-таки было? В тумане?
- Откуда мне знать? Наш Ловец быстрее распознает всяческие агрессивные намерения! Между прочим, рванули-то наверняка газы, которые испускают озерца, подобные тому, до которого мы… хм, прогулялись.
- А что было бы, если б я не успела проснуться?
Тишина.
- Да-а… вопросец, - наконец сказал Борис.
- А вот еще вопрос: если можно умереть, когда постоянно снится Пустыня, то что происходит, если постоянно снится Кобуци?
- Похоже, мы проверим это на собственном опыте, - заметил Келдыш. – Ну, во всяком случае, на мне нет ни ушибов, ни ожогов.
- Может, таких придурков, кому она снится, больше на свете и нет, - проворчал Борис. – Ох, извини, девочка!
- А вашей Анжелике Кобуци не снится? Вам вообще снятся сны?
Пауза.
- Снятся. Но не так, как людям… Я спрошу Анжелку, кстати. Ну все, оперативка окончена? Все свободны, встреча завтра?
- Пока, Борь.
Когда Дегтяр отключился, Келдыш сказал резко:
- Опять начинаете?
- Что?
- Оставьте вы Климову в покое!
- Но я просто…
- Есть вещи поважнее. Вам нужно научиться просыпаться быстро и по собственной команде, а не по сигналу таймера. Все-таки у меня нет желания проверять, насколько травма или даже гибель в Кобуци отразится на вашем спящем здесь теле. Я поищу методику и специалистов и начнем тренироваться.
- Но ведь в ИМФ и так…
- У вас будут дополнительные уроки плюс к тем, чему вас обучает Осипенко. До завтра.
Учиться она, конечно, любит, но что-то не припоминает, чтобы в один месяц ей приходилось изучать столько новых предметов: сновидения-путешествия, общение с животными, боевую магию…
И поцелуи, ехидно подсказала память. Агата вздохнула. К сожалению, чего-чего, а повторения именно этого урока Келдыш явно избегает…
Глава 6
Учебный выходной
- Уж лучше бы вы мне помогли с "Историей и обществом", - бурчала Агата, нехотя листая учебник. – Уснуть-то я и сама легко усну – вот прямо сейчас, только начну заучивать параграф…
Келдыш сидел на земле рядом со скамьей, жевал травинку и глядел вдаль. Отозвался также лениво:
- Не путайте, вам нужно научиться не засыпать, а просыпаться по команде.
Было душно, как будто наступила уже середина лета и на город улеглась зрелая, июльская, все обволакивающая плывущим маревом, госпожа Жара. Прохожие жались в тень домов и деревьев, с облегчением ныряли в магазины к кондиционерам; прикрывались кепками, шляпами, солнцезащитными очками или просто ладонью во время вялого марш-броска через раскаленные, залитые светом улицы. Дети беззаботно купались и брызгались в фонтанах. Агата им завидовала: в детстве ей этого не разрешала бабушка (негигиенично, неприлично!), теперь сама себе не позволишь – и правда, неприлично такой взрослой дылде лезть с малышней в фонтан.
Даже Келдыш сегодня приехал… нет, по-прежнему, в черном, но в таком, что девочки (весь интернат по агатиному примеру выбрался с учебниками из душных комнат в парк) очень оживились, а Стефи восторженно взвизгнула, вцепившись в руку Агаты. Да и сама она сказала: "Ух ты!", - про себя, конечно. Впрочем, Келдыш блеснул насмешливым взглядом: наверняка заметил реакцию. А, может, таковой и добивался. Пррровокатор!
Но кто бы мог подумать, что такой ажиотаж может вызвать обычная летняя майка!
Без рукавов.
Открывающая крепкие бицепсы и широкие плечи.
На груди у него по-прежнему болтался Ловцовский медальон. Под жадными взглядами девушек Келдыш небрежно заправил его за майку.
- Поехали?
- Угу.
Агата собрала учебники и конспекты под мышку и пошла вдоль забора вслед за Келдышем, собирая по дороге девичьи взгляды и комментарии. Вскоре у нее уже пылали уши: общий смысл высказываний сводился к тому, что никто не отказался бы от такого куратора. Хорошо, Игорю не слышно: идет по ту сторону ограды, а там шум проезжающих машин и разговоры прохожих…
Агата покосилась. Келдыш смотрел прямо перед собой, но губы его предательски подрагивали: все он прекрасно слышал. И потешался от души.
Кажется, Божевич выписал ей постоянную индульгенцию-пропуск: охранник лишь привычно кивнул Ловцу и выпустил Агату. Только сев в машину, Агата догадалась спросить, куда они едут.
- Куда-нибудь, - неопределенно отозвался куратор.
Это "куда-нибудь" оказался обрывом над рекой неподалеку от города. Река здесь делала крутой поворот, город остался за холмом, а далеко внизу и широко вокруг расстилались зеленые поля и перелески. Сень петляла блестящей коричневой лентой; внизу, под отвесным обрывом, невидимые, проносились машины. Только здесь, в тени, где ветер лениво обвевал ее со всех сторон, Агата слегка очухалась от плавящей мозг и тело городской жары. Уселась на скамью, с любопытством огляделась.
- Красиво. Это ваше любимое место?
Келдыш постоял над самым обрывом, засунув руки в карманы, – Агата едва не ухватила его за… да хотя бы за ремень (и он еще утверждает, что высоты боится!). Словно хозяин обозрел свои владения и заключил:
- Да, неплохо.
Сел он почему-то не на скамью – устроился на траве рядом, привалившись к скамье спиной. Агата ерошила прилипшие к вспотевшей шее волосы: не-ет, ей надо жить только в умеренном климате, в жару она чувствует себя выброшенной на берег медузой. Косилась на Келдыша с завистью: ведь даже ни капельки не вспотел! И вообще, выглядит свежим и очень энергичным, несмотря на расслабленную сейчас позу. Кажется, в отличие от нее, он просто наслаждается жарой, впитывает ее всей кожей, как земля после засухи впитывает каждую каплю долгожданного дождя…
- А Огневики любят такую погоду, да?
Келдыш прижмурился, как кот, и потянулся - Стефка бы сейчас просто завизжала от восторга! Агата, впрочем, тоже откровенно глазела на его напрягшиеся мышцы.
- Ну, скажем, в жару мы чувствуем себя прекрасно. Хотя и в дождь я не вяну, уверяю вас, - и тут же, без перехода, вопрос еще об одном Огневике: - Димитров звонил вам?
- Д-да… - Тут Агату осенило. - Так это вы ему дали мой телефон?
- А что, не надо было?
- Нет, ну почему…
- Что он говорил? Если это не секрет, конечно?
- Ну, он не только звонил… сам приходил. Несколько дней назад.
Келдыш сел прямее.
- И?
- Он… - Как рассказать про это? И надо ли вообще рассказывать? – Ну, Славян нервничал. И…
- И – что? – резко спросил Келдыш. – Надеюсь, он не кидался на вас с кулаками?
- Нет. Но он… и разговора-то никакого не получилось. Он быстро ушел.
- И больше не звонил? А вы ему?
Звонила и много раз. Нет, она не совсем дура, не кинулась звонить сразу, пусть отойдет… Подождала день. Набирала номер несколько раз – Славян не брал трубку, потом и вовсе телефон отключил. Тогда она просто послала смс-ку, что-то вроде: "будет время и желание – позвони".
- Ясно. Мортимер, – Так Келдыш всегда начинает важный разговор. – Родители очень за него волнуются.
- Понятно…
- Вы – единственная из нас, кто знает, как живут с магией и без. Может быть, вообще единственная, кто сумеет его до конца понять…
Это нечестно! Навешивать на нее еще и это плюс к чувству вины, которое ее грызет постоянно. Как она может со всем этим справиться? Как?!
- Не я одна такая, - тихо сказала Агата. – Есть еще и другие. Лишенные магии. Ведь как-то же они живут…
Келдыш повернулся и посмотрел ей в глаза.
- Живут. Как-то. Советуете познакомить вашего друга с ними?
Агата вспомнила пустые глаза отца. Качнула головой и отвернулась. Неужели Славян тоже может стать таким? Кстати, как там отец… то есть Стеблов – ведь его друг-попечитель сбежал из столицы? Однажды она осторожно спросила у Келдыша, задержали ли Влада; Ловец сухо сообщил, что в тот момент в Котле он был несколько занят, и потому Лем с соратниками смогли скрыться. Конечно, они объявлены в розыск, но пока безрезультатно…
- Так, - резко сменил тему Келдыш, - перейдем к делу. Вы выполняли упражнения, которые я вам давал?
Выполняла и безо всякого успеха. Агата с тоской огляделась. Уж лучше бы она через силу и через духоту учила вопросы по "Истории и обществу", чем сейчас позориться перед куратором. В глазах наблюдавшего за ней Келдыша появилась обычные насмешливые искорки.
- Ну же, Мортимер, - подбодрил он, - здесь вы можете не сдерживаться и не скрывать свою замечательную Магию! Я специально вывез вас за город, чтобы разрушения были минимальными!
Издевается.
Агата, вздохнув, пробурчала:
- Прямо как Осипенко!
- То есть?