Дальнейшее пребывание на старом складе потеряло всякий смысл, поэтому они вернулись в машину и снова двинулись в путь. Увиденное ввергло Сэм в уныние. В свои одиннадцать лет Кевин вынужден общаться с такими, как этот Трэвис, у которого на лбу крупными буквами написано "преступник". Немудрено, что мальчик стал неуправляемым, нахватался вредных привычек. Ричарду наплевать, а его сын просто не видит других примеров для подражания, кроме старших товарищей по несчастью, таких же одиноких и не нужных ни семье, ни обществу. Она очень хотела высказать нерадивому отцу эти претензии, но уговаривала себя подождать более удобного момента. Чудо уже одно то, что Ричард вообще согласился на ее затею. Поэтому лучше не давать ему лишнего повода жалеть об этом поступке.
Следующим пунктом остановки была баскетбольная площадка на окраине города. Сэм увидела тот же хаос, что и в предыдущих местах сборища неблагополучных подростков: бутылки, окурки, исписанный ругательствами забор. Но особо гнетущее впечатление произвели на нее засохшие пятна крови у одной из скамеек. Одному богу известно, какие страшные вещи здесь происходят. Ричард, скорее для видимости, обошел площадку с прилегавшими к ней постройками и никого не обнаружил. Сэм и вовсе было не по себе. Погружаясь все сильнее в эту оборотную, изнаночную сторону обычной жизни, она испытывала отвратительное чувство беспомощности. Как же трудно вырвать из этого адского круга хотя бы одного человека! А про всех даже говорить не стоит. Например, Ричард. Он смотрит на отвратительные вещи с философским спокойствием. Ему ни горячо, ни холодно. Сэм начинала раздражать равнодушная реакция Канингена. Оскорбления и упреки в его адрес вертелись на языке, готовые сорваться с губ в самое ближайшее время. Когда они повернули назад в город, Ричард посчитал свою миссию выполненной.
– Я понятия не имею, где черти носят этого оболтуса, – заявил он. – Если вам еще не надоело колесить по Окленду, то придется продолжить без меня. На сегодня я сыт по горло вашей дурацкой затеей. Высадите меня где-нибудь в центре.
– Мы ищем Кевина только два часа, – возразила Сэм.
– Для меня и этого достаточно. Я не собираюсь подчинять свою жизнь интересам малолетнего гаденыша. – Он посчитал разговор оконченным и отвернулся к окну.
Сэм хотела сделать ему замечание по поводу всяких оскорбительных выражений в адрес сына, но решила не тратить напрасно остатки красноречия. Канинген опять пребывал в дурном настроении, поэтому разговоры с ним обречены на провал. Как тогда, в день их знакомства. У него в ответ на все ее доводы припасен один голый сарказм и ни капли здравого смысла. Ну что Сэм могла ему противопоставить? Если так хочет вернуться домой, пусть катится. Все равно успех достигнут: она сумела подключить его к поискам.
– Зачем вы сюда повернули, черт возьми?!
Громкий возглас Ричарда ворвался в сознание так неожиданно, что Сэм инстинктивно нажала на педаль тормоза и поспешила оглядеться. Картина за окном казалась совершенно обыденной для окраины города: с одной стороны заброшенный пустырь, по другую – тянулся кирпичный забор.
– Я вас не понимаю. – Сэм удивленно вскинула брови. – Ведь вы сами захотели прекратить поиски и вернуться в город.
– Да, но… – Ричард колебался. – Зачем было ехать именно этой дорогой? Кто вас просил сворачивать?
– Объездная трасса длиннее как минимум на пять километров. Я просто хотела сэкономить свое время. Можете не переживать. Обещаю отвезти вас, куда скажете.
Похоже, Ричарда мало успокоили ее заверения. Тем не менее он больше не высказывал своих странных претензий. Тема была благополучно закрыта. Сэм поехала дальше, гадая, что послужило причиной этой странной вспышки недовольства. По мере движения машины она внимательно рассматривала окружающую территорию, но забор и пустырь по-прежнему тянулись вдоль дороги, а других объектов не наблюдалось. Поток автомобилей не был здесь таким интенсивным, как на кольцевой дороге, поэтому незаметно для себя Сэм немного расслабилась. Конечно же расплата не заставила себя долго ждать. Откуда-то с противоположной стороны улицы, где высился унылый забор, наперерез машине бросился человек. Он возник словно из воздуха. Хорошо, что Сэм никогда не принадлежала к категории лихих водителей и не ездила на больших скоростях. Она успела затормозить в каком-нибудь метре от отчаянного безумца. Тот, почти не сбавляя темпа бега, с любопытством повернул голову в сторону бледной, испуганной женщины, и Сэм мгновенно узнала Кевина. Несмотря на пережитое потрясение, она проворно вылезла из машины и бросилась вслед за мальчиком. Однако он уже успел перебежать дорогу и со всех ног несся к своему мотоциклу, припаркованному чуть дальше у обочины.
– Кевин! Подожди, не уезжай! – крикнула ему Сэм.
Мальчишка даже не обернулся. Между ними оставалось метров сто, когда он достиг своей цели и стремительно умчался, оставляя за собой облако пыли вперемешку с дымом от выхлопных газов. Сэм не стала наблюдать, как стремительно удаляется в направлении горизонта маленькая фигурка на мотоцикле. У нее промелькнула идея броситься за Кевином в погоню, но тут же погасла. Разве неповоротливая, тяжелая машина может составить конкуренцию юркому, компактному мотоциклу? Тем более на оживленных городских улицах. Сэм устало брела назад, к Ричарду, надеясь узнать у него ответы на роившиеся в голове вопросы. Он сидел на прежнем месте, даже не потрудившись выйти из машины.
– Почему вы не помогли мне? – первым делом накинулась на него Сэм. – Кевин бы вас послушался.
– Откуда такая уверенность? Ему плевать как на мои команды, так и на чужие! Теперь убедились, что он не нуждается в вашей опеке? Очень кстати мы его встретили.
– Только я не понимаю, как Кевин здесь оказался… – Сэм повернула голову в ту сторону, откуда мальчик выскочил на проезжую часть. Так и есть, забор в этом месте прерывался железными воротами, призывно распахнутыми наружу. Вглубь уходила мощенная камнем дорожка. И тут наконец Сэм заметила… Она даже зажмурилась, не веря собственным глазам. К ее ужасу, кресты и могильные плиты никуда не исчезли. Наоборот, за воротами, насколько хватало обзора, простиралось кладбище. Последний приют жителей Окленда. Мгновенно все стало на свои места. Вот почему Ричард был недоволен ее желанием срезать на обратном пути лишние километры. И недавнее присутствие Кевина выглядело теперь вполне закономерно. Сэм повернулась к Ричарду.
– Вы сказали, что больше не знаете мест, где можно найти Кевина. Тогда почему не удивились, увидев его здесь?
– Ошибаетесь, – с ухмылкой ответил Канинген, – я очень даже удивился. Мальчишка никогда не упоминал о кладбище.
– А вы, значит, с ним сюда не приходите?
Сэм понимала, что влезает не в свое дело. И все равно не могла остановиться, отчаянно ухватившись за возможность узнать больше об отношении Ричарда к жене. Кажется, вопрос его ничуть не задел. Он демонстративно закурил, стряхивая пепел через опущенное стекло, и сказал:
– Какого черта я здесь забыл?! Кевин взрослый пацан и сам найдет дорогу. – Он небрежно махнул рукой в сторону ворот. – Могила моей жены расположена у входа. Вторая или третья справа. Не заблудишься.
Сэм покоробило равнодушие, проскользнувшее в словах Ричарда. Ну зачем он так? Ведь никто не поверит, что можно разлюбить, почти возненавидеть память о некогда самом дорогом, близком человеке. Даже такой малокомпетентный психолог, как она, заметил, как на мгновение дрогнула рука Канингена, указывавшего в сторону кладбища. Если бы он забыл, перестал страдать, не было бы этих подчеркнуто небрежных жестов и слов. Не было бы вообще ничего, напоминавшего ему о прошлом. Если бы Ричард не переживал, то давно уехал бы из города, женился во второй раз, воспитывал Кевина с прежним усердием. Нет, он сам вряд ли верит собственным словам.
Сэм отвернулась от него и снова посмотрела на унылые кладбищенские плиты. Слезы повисли на ресницах.
Ричард, ты не виноват! – хотелось крикнуть ей. Как не виновата я, что полюбила недостойного человека. Как не виноваты все, кто невольно становится заложником своих чувств. Без Лауры ты лишился точки опоры и не хочешь искать ее в других людях. Сэм вновь пережила то первое болезненное ощущение, которое испытала, услышав рассказ Джессики. Ричард всегда считал себя сильным, а оказался слабым. Сломался в один миг и до сих пор не способен освоиться с новой ролью. Это наше общее заблуждение – переоценивать свои возможности. Все люди слабы по природе, за исключением экземпляров с искалеченной психикой. И все нуждаются в помощи, поддержке, заботе со стороны других людей. Так уж мы устроены.
Сэм украдкой смахнула слезинки. Вновь посмотрела на Ричарда. Он беспрерывно курил, глядя куда-то вперед. Даже головы не повернул в ее сторону. Ладно, хватит его терзать. Сэм завела мотор и резко рванула с места. Она боялась говорить избитые слова утешения, но ничего другого на ум не приходило. В итоге решила просто выдержать паузу, а потом, когда последние мрачные воспоминания об унылых рядах надгробных плит притупятся под натиском оживленных городских улиц, можно сделать вид, будто ничего не произошло. А действительно, разве случилось какое-то вопиющее событие– Ричард вел себя так, как счел необходимым. Это его право. Право Сэм – не верить взятой им на себя роли. Тем более что сыграно далеко не идеально. Она решила оставить в покое головоломку, целиком составленную из странных поступков Канингена. Для начала следует найти объяснение более очевидным вещам.
– Вы не будете возражать, – нарушила молчание Сэм, – если я еще раз зайду к вам домой. Вдруг Кевин вернулся?
– Знаете, мисс, от вас крайне трудно избавиться. Даже если я поклянусь, что мой сынок в такое время дня никогда дома не бывает, вы все равно не поверите и пожелаете убедиться лично. Поэтому мне остается лишь взять с вас обещание уйти в течение пяти минут в случае отсутствия Кевина.
– Я не собираюсь задерживаться у вас по другому поводу.
– Правда? – В вопросе Ричарда прозвучал игривый намек. – Не знаю, радоваться мне этому или напиться с горя.
– Ну вот и приехали. – Знакомый поворот избавил Сэм от необходимости как-то реагировать на насмешки Канингена. Выйдя из машины, она привычным жестом включила сигнализацию и зашагала вслед за Ричардом.
Сэм видела перед собой только его широкую спину, обтянутую кожаной курткой. Они снова молчали. И так слишком много сегодня сказано. Куда уж больше. Она посмотрела на часы. Ого, за поисками прошло полдня. Ничего не скажешь, хорошее применение она нашла для выходного дня. Главное, прогресс практически отсутствует. Канинген надежно отгородился от окружающего мира, и пока Сэм редко удается достучаться до него. Еще она получила очередную порцию информации к размышлению. Скорей бы добраться до дому. Там можно в спокойной обстановке обдумать сегодняшние события.
Ричард ушел вперед шагов на десять. Поэтому раньше Сэм увидел, что поляна перед фургоном пуста. То есть мотоцикл Канингена стоял на месте, а вот второго, принадлежавшего Кевину, не наблюдалось. Сэм лишь устало вздохнула. Пора закругляться с бесполезными поисками.
– Теперь вы довольны? – поинтересовался Ричард.
– Не сказала бы так. Но однозначно возвращаюсь домой. – Она постояла еще пару секунд, словно чего-то ждала.
Канинген, не обращая на нее внимания, уже залез на свой мотоцикл. Саманта решила выразить беспокойство.
– Неужели вы снова поедете участвовать в тех ужасных состязаниях? Для чего?
– Хочу проверить на прочность свою шею. – Ричард выразительно похлопал рукой по воротнику куртки. – Так и быть, посвящу вам какой-нибудь опасный трюк.
От его слов Сэм стало еще страшнее. Она принялась лепетать всякие глупости, смысл которых сводился к просьбам опомниться, остановиться. Бесполезно. Ричарда, похоже, лишь забавляли ее усилия. Наконец ему надоело слушать бессвязный поток уговоров и в ответ на Сэм полилось раздражение:
– Послушайте, дамочка! Уберетесь вы или нет?! Я свободный человек, имею право распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. Захочу умереть, разрешение у вас спрашивать не стану. Понятно? А теперь катитесь отсюда!
Но получилось так, что Ричард укатил первым. Мотоцикл взревел и пронесся мимо, оглушая Сэм. Вслед за ним она тоже развернулась спиной к фургону и медленно побрела к оставленной машине.
7
Ричард снова встречал новый день в привычном состоянии. Вчера он покуражился на славу. Толпа из немногочисленных зрителей попеременно то визжала от восторга, то ахала от страха. Раньше его лишь забавляли чужие эмоции, потому что у самого в душе царило равнодушие. Но вчерашний вечер отличался от остальных, выделялся из бесконечной череды какими-то новыми ощущениями, испытанными впервые за долгое время. Ричард отчетливо помнил, что произошло. Он опять мчался навстречу смерти и вдруг остро осознал, как сильно не хочет умирать. В нем проснулись обычные человеческие страхи. А когда трюк был благополучно исполнен, захотелось поскорее убраться с этого сборища.
Сначала Ричард списал свои странные эмоции на алкоголь. Точнее, на новое, не наблюдавшееся раньше воздействие спиртных напитков на его психику. И вот сегодня он проснулся трезвым. Но вчерашнее поведение не показалось Канингену чем-то странным или глупым. Собственная жизнь по-прежнему имела для него ценность. Он злился на себя и одновременно искал ответ. Что? Что изменилось? Нетвердыми шагами Ричард добрел до входной двери и распахнул ее. Может, свежий воздух поможет вернуть ясность мысли. Он сел на пороге, по привычке вытаскивая из кармана сигареты. Огляделся. Как и ожидалось, ничего необычного. Мир не перевернулся с ног на голову. Это в нем произошли перемены. Если говорить правильнее, все снова стало на свои места. Как было до смерти Лауры, в той, счастливой жизни. Ричард понял, почему так случилось. Один день. Один теплый осенний день заставил его очнуться от забытья, которое длилось на протяжении двух лет. Он на долю минуты опять вернулся в машину Сэм, припаркованную у кладбища. Она почти ничего не говорила, словно боялась обидеть его неосторожным словом. Но глаза… В них застыли такие искренние боль и сочувствие, что Ричард был потрясен. Сэм, наверное, тоже пережила подобную утрату. Иначе, как ей удалось понять? Он всегда испытывал презрение ко лжи вроде "мы понимаем твои чувства", постоянно звучавшей с тех пор, как погибла Лаура. Канингену хотелось придушить собственными руками каждого, кто осмеливался лицемерить подобным образом. Но вот Сэм, хотя и не бросалась громкими фразами, дала ему почувствовать свое искреннее участие. И как стыдливо она прятала выступившие на глазах слезы. Другие кичились бы ими, словно доказательством неподдельной чуткости, а эта, по сути малознакомая, женщина подумала в первую очередь о состоянии Ричарда. Предпочла не тревожить лишний раз его душу болезненными воспоминаниями. Ей одной в целом мире, похоже, небезразлично, что с ним случится. Сэм не просто делала свою работу, подобно Джессике или другим соцработникам.
Ричард швырнул окурок в траву. Он не находил себе места. Вернулся на диван, но не пролежал на нем и двух минут. Вскочил, бесцельно зашагал из угла в угол. Перед его глазами то и дело возникал образ Сэм. В редкие мгновения, когда она улыбалась в своей немного застенчивой манере, он не мог не любоваться ею. Он не хотел больше ждать, надеясь избавиться от навязчивого желания немедленно увидеть Сэм. Есть только один способ восстановить утраченное душевное равновесие. Поехать к ней. Поговорить нормально, не кривляясь и не таясь. Ведь Ричард вовсе не такое чудовище, и Сэм успела это заметить. Раньше он отлично справлялся со своей ролью мерзавца, но при ней постоянно допускал промахи.
Приняв решение, Ричард незамедлительно бросился к мотоциклу. Он уже несся по трассе, когда с некоторым опозданием принялся соображать, куда, собственно, держит путь. Конечно же вычислить, где живет Сэм, не составило большого труда. Она ведь работает школьным психологом вместо Джессики. А значит, поселилась в муниципальном доме, который раньше занимало семейство Хаккет. Ричард вспомнил, что часто бывал у них в гостях вместе с Лаурой. Жену всегда окружали друзья, таким уж обаятельным характером наградила ее природа. Он поскорее отогнал грустные воспоминания. Сэм, наверное, ужасно неуютно в таком огромном доме. Ведь раньше там жили шесть человек, а теперь она одна хозяйничает на немалой площади. Ричард живо представил, как изящная элегантная Саманта приходит домой, переодевается в старые джинсы и ползает по комнатам, до блеска натирая полы. Хотя у нее нет в этом такой острой необходимости, как у Джессики. Многодетная мамаша уж точно посвящала уборке все свободное время.
Еще издалека Ричард увидел знакомую темную крышу, спрятанную среди деревьев. Он сбавил скорость, и мотоцикл плавно свернул на узкую асфальтированную дорожку, ведущую к дому. Он предполагал, что хозяйка появится из парадного входа, но Сэм обманула его ожидания. Она вышла к нему из глубины сада, держа в руках садовые грабли. Перепачканная землей и растерянная. У Ричарда мигом испарились из головы все заранее подготовленные объяснения. Он просто стоял и смотрел на Сэм, не зная, как начать разговор.
– Доброе утро, мистер Канинген. – Видя его замешательство, Сэм решила поучаствовать в налаживании контакта.
Кажется, он смутился еще больше, потому что в ответ пробормотал такое же официальное приветствие, умудрившись назвать ее мисс Уоттенинг. Она решила не обращать внимания на эту мелочь, но в глубине души испытала удовлетворение. Ричард помнил, как ее зовут. Еще одно доказательство его непонятного притворства.
– Сегодня такая замечательная погода, – продолжала Сэм, – вот решила поработать в саду. Готовлюсь к зиме. Заранее прошу прощения за мой вид. Я не знала, что у меня сегодня гости. А у вас какие новости? Кевин вернулся домой?
– Нет. Я не видел его со вчерашнего дня.
Судя по реакции Ричарда, по тому, как он сразу замкнулся, услышав вопрос о сыне, Сэм напрасно коснулась больной темы. Осознав свою оплошность, она поспешила отвлечь гостя, пригласив его в дом. Канинген охотно согласился. Сэм направилась к дому, на ходу стягивая резиновые перчатки, в которых работала в саду. Они прошли в просторную кухню, откуда открывался изумительный вид на внутренний дворик. Хозяйка включила кофеварку и достала из шкафа две чашки. Визит Ричарда обрадовал ее. Его мотивы пока оставались неясны, но успех окрылял. Пока кофе варилось, Сэм подошла к стеклянной двери, ведущей в сад, и распахнула ее.
– Здесь очень красиво, правда? – Она снова предприняла попытку вовлечь Ричарда в разговор. – Миссис Хаккет так здорово все обустроила. Боюсь, мне не под силу поддерживать сад на прежнем уровне. Во всяком случае, пока плохо получается. И дом, хоть и уютный, слишком велик для одного человека.
– Я тоже так думал после смерти Лауры, – спокойно ответил Ричард. – Поэтому почти сразу продал наш дом.
Сэм хотела возразить, что у него остался еще Кевин, но удержалась, вспомнив ранее данное себе обещание не обсуждать отношение отца к мальчику. Хотя бы сегодня. Она вернулась к кофеварке и разлила по чашкам темную ароматную жидкость.
– Сахар, сливки?
– Нет, спасибо. – Ричард с улыбкой принял дымящуюся кружку. – Если честно, я давно отвык от кофе.
Некоторое время они сидели в тишине. Потом он с интересом огляделся по сторонам и заметил: