Финнула перебила его, схватив флягу, сделав глоток, а затем поджав губы и сурово посмотрев ему в глаза. Непонятно, почему, но сэр Хьюдж явно был чем-то опечален. Ей не хотелось злить его, это было бы просто глупо, но и сказать правду было необходимо. Девушка опустила ресницы, как много раз делала Изабелла Ларош, когда хотела избежать наказания за неподобающее поведение.
- Если бы не я, - спокойно сказала она, - они бы не пережили эту зиму. Стояли жестокие морозы…
- О, дьявол! Проклятье!
Ругань Хьюго так напугала Финнулу, что она чуть не выронила кролика из рук прямо в огонь. Между тем ее пленник бросил мясо на землю, поднялся и пошел куда-то в темноту, крепко сжав кулаки, затем вернулся и пошел в другую сторону. Так он мерил шагами клочок земли возле костра несколько раз.
Девушка не понимала, почему человек, даже не живущий в Стивенсгейте, вдруг так обеспокоился жизнью местных людей и крестьянами, которые едва сводили концы с концами. Финнула видела, что его гнев направлен не на нее и не на ее браконьерство в графских лесах, но совершенно не могла взять в толк, почему это так беспокоит ее пленника.
Она уже пожалела о том, что вообще открыла рот и разболтала буквально первому встречному о том, как живут люди в ее родных краях. И почему его так интересуют подробности? Единственное, что приходило ей на ум – это подозрение, что ее пленник был королевским осведомителем, который был отправлен сюда, чтобы пресечь браконьерство. Но с чего бы королю обратить внимание на земли графа Фитцстивена? С другой стороны, это было единственным объяснением странному поведению сэра Хьюджа.
Если его и в самом деле звали Хьюджем.
Финнулу было не так легко запугать. Пока ее пленник расхаживал из стороны в сторону, она мысленно перебирала возможные варианты. Другая девушка, скажем, та же Изабелла Ларош, немедленно расплакалась бы, используя слезы в качестве сильнейшего оружия против мужского гнева. Но Финнула не хотела плакать, ведь это означало бы раскаяние, а она ни капли не раскаивалась в том, что делала. Поэтому, сунув в рот остатки мяса, девушка осталась угрюмо ждать, когда мужчина вернется к ней и скажет хоть слово. В зависимости от того, что он скажет, она придумает, что делать дальше.
За все это время девушка испуганно подняла глаза на сэра Хьюджа лишь однажды, и то быстро отвела взгляд. Он перестал мерить шагами поле и теперь встал неподалеку от нее, скрестив руки на груди и глядя куда-то вдаль. Финнула подтянула колени к груди, положила на них подбородок и уставилась невидящим взглядом на пляшущие язычки пламени.
Когда Хьюго все же заговорил, гром в его голосе стих. Теперь он был скорее просто усталым, чему Финнула не удивилась. В конце концов, день был очень долгим.
- Зачем ты это делаешь? – вопросил он.
Этот вопрос привел девушку в замешательство. Когда Роберт распекал ее за незаконную охоту, он никогда не спрашивал, для чего она охотится. Этот же чужеземец умел поставить ее в тупик.
- Я уже сказала, - с нажимом произнесла она. – Если кто-нибудь не будет делать хотя бы что-то, люди долго не протянут. Еды недостаточно, а с этими налогами…
- Но почему ты?
Финнула отвела глаза, посмотрела на пламя костра. Она никак не могла сказать ему правду, но часть ее… Почему нет?
- Господь дал мне этот дар, - пожала плечами она. – Было бы грешно не пользоваться им. Так всегда говорила моя матушка, - когда ответом ей было молчание, Финнула решила, что рыцарь не удовлетворен таким ответом, но она сказала ему все, что могла. Вскинув подбородок, девушка дала понять, что не скажет ни слова больше.
- Ты рискуешь жизнью, - покачал головой Хьюго, - ради крестьян.
Забыв о своем решении молчать, Финнула упрямо прищурилась.
- Для тебя они, может, и просто крестьяне. А для меня – это люди, которых я знаю всю свою жизнь, мои друзья, почти семья. Если их граф о них не заботится, я позабочусь! Потому что это единственное, что я могу для них сделать.
Когда и на это сэр Хьюдж не ответил, Финнула решительно откинула косу за спину и посмотрела на него так, что еще немного, и могла бы прожечь мужчину взглядом.
- Ты ничего не сможешь доказать, конечно, - бесстрашно заявила она. – Не больше, чем шериф де Бриссак, у него тоже нет ни единого свидетельства. Спроси любого из крестьян, они ни словом не обмолвятся. Так что можешь возвращаться прямиком к королю Эдварду и сказать, что, если в лесах графа Фитцстивена и завелся браконьер, найти его и доказать его вину ты не смог.
Замолчав, Финнула осознала, что ее трясет, но не от страха. Боже правый, неужели он в самом деле считает, что ее так легко одурачить? Его расспросы выдали с головой его намерения, но доказательств у него по-прежнему нет, ведь она может все отрицать, назвав его доводы выдумкой.
- О чем ты, ради всего святого, говоришь? – поразился Хьюго. Он сел возле девушки, взял флягу, стоявшую возле нее, и сделал пару глотков. Когда он отвел ее от губ, его взгляд встретился со взглядом потемневших от праведного гнева глаз.
- Я знаю, кто ты такой, - мрачно промолвила Финнула.
Хьюго вздрогнул. Несколько секунд он лишь молча смотрел на нее, то и дело открывая рот, чтобы что-то сказать, но затем закрывал его снова.
- Кто я такой? – выдавил он, наконец. – О чем ты?
- Не играй со мной в свои игры, - сурово предупредила она. Ее слова обескуражили его, но останавливаться на этом девушка не собиралась. Он давно заслужил услышать от нее то, что она хотела ему сказать. – С твоей стороны очень грубо так со мной поступать. В конце концов, я всего лишь невинная девушка. Тебе должно быть за себя стыдно.
Хьюго снова расхохотался.
- Может, вы и девушка, Финнула Крейс, - церемонно заговорил он, но у меня есть очень серьезные сомнения относительно вашей невинности. Например, если вспомнить, как вы отвлекали меня в роще святого Элиаса...
Финнула жарко покраснела при воспоминании об этом, но не дала сбить себя с толку.
- Это никак не связано. Когда мой брат обо всем узнает, ты пожалеешь о том, как со мной обращался.
- Как я с тобой обращался? – возмутился рыцарь. - Можно подумать, это не меня связали, как ты изящно выразилась, точно свинью, и это не мне угрожали ножом!
- Какой же ты нахал! Да ты просто обманщик и лицемер! Как ты вообще можешь спокойно спать по ночам? - девушка сощурила на него глаза. - Ты ничуть не лучше червей, ползающих в земле, - прошипела она.
Хьюго посмотрел себе под ноги, точно ожидая увидеть червей.
- Простите, юная леди, - осторожно произнес он, - если я вам обидел...
- Обидел меня! - воскликнула Финнула. - О да, арестовать меня - это точно будет оскорблением, верно. Это будет оскорблением и обидной, нанесенной этой земле.
- Арестовать тебя? - переспросил Хьюго. - Зачем мне тебя арестовывать?
- О боги! – воскликнула она, поднимаясь с земли. – И снова ты изображаешь дурачка! – девушка даже притопнула ногой. – Как будто я поверю, что ты не агент короля, присланный, чтобы поймать меня и посадить в тюрьму.
Тут, к ее немалому удивлению, пленник откинул назад голову и расхохотался так громко, что птицы, ночевавшие неподалеку на том же поле, взлетели, потревоженные его смехом. Сэр Хьюдж продолжал веселиться, а Финнула стояла над ним, скрестив руки на груди и нахмурившись.
- Ничего смешного здесь нет, - заверила она его.
Но Хьюго все равно не мог остановить рвущийся из груди смех. Финнула же продолжала метать молнии глазами, взирая на него.
- Да, конечно, - буркнула она, - смейся, сколько душе угодно. Посмотрим, как ты посмеешься, когда мой брат поймает тебя за шкирку. У него кулаки размером с половину этой телеги, и он не обрадуется, увидев, что ты привел меня на мельницу в кандалах.
Эти слова лишь вызвали новый взрыв хохота. Финнула снова топнула ногой.
- У меня есть и названные братья, Брюс – мясник, и он разделывает голыми руками такие туши…
Прежде, чем она успела закончить свою мысль, рука сэра Хьюджа неуловимым движением обхватила ее ногу, а затем дернула вниз – и вот уже Финнула падала вниз. Он подхватил ее, аккуратно посадил к себе на колени, но девушка все равно не удержалась от изумленного возгласа.
Она уже хотела было возмутиться таким обращением и успела заметить, что сидеть на его коленях было ужасно неудобно, но, стоило ей поднять голову, как ее невысказанный еще протест был оборван решительным прикосновением губ.
Финнула целовалась и раньше. Однако очень немногие мужчины, рискнувшие пойти на это, впоследствии не сожалели, потому что ее кулаки легко пресекали дальнейшие поползновения. Но в этих губах, напиравших на нее и лишавших ее воли, было что-то особенное, эти губы не вызывали вспышек ярости в ответ.
Ее пленник потрясающе целовался, его губы словно задавали вопрос, на который лишь она, Финнула, могла дать ответ. Когда его язык скользнул в ее рот, девушка поняла, что ответила на вопрос, хоть сама и не представляла, что это был за ответ. Поняв, что не столкнется с сопротивлением, пленник начал свое наступление, и оно не знало пощады.
Теперь Финнула поняла, что в ее руках может быть далеко не все - в этом поцелуе вела не она, в ее руках не было полного контроля. Несмотря на отчаянную внутреннюю борьбу за возвращение рассудка и собственной воли, Финнула никак не могла одержать верх. Она словно таяла в его объятиях, откликаясь на каждое его действие, а ее пальцы то ласкали его шею, то запутывались в удивительно мягких волосах. Что это за чувство, гадала она, отвечая на его поцелуи. И почему по всему ее телу разливается незнакомое доныне тепло?
Несмотря на собственное растущее возбуждение, Финнула все еще могла рассуждать здраво и чувствовала, что то же самое происходит с ее пленником. То, что она так глупо приняла за рукоятку кинжала, теперь упиралось в ее бедро. Лаская ее шею, мужчина опускал руки все ниже, и вот уже они были совсем близко к груди, которая была прикрыта лишь тонкой тканью. Финнула поняла, что если позволит ему прикоснуться к себе там, то она пропала.
Она должна остановить его, ведь она не Изабелла Ларош, которая была достаточно безмозглой для того, чтобы вешаться на любого мужчину, который не любил ее и не помышлял о женитьбе. Она - Финнула Крейс, и у нее есть репутация, которой она дорожит. Разумеется, эта репутация не была безупречной, но все-таки она была. К тому же, Финнула никак не могла позволить себе закончить так же, как Меллана, из-за которой она и ввязалась в эту историю.
В этот момент его сильные, но такие нежные пальцы коснулись ее груди, которая моментально напряглась под его прикосновением.
Оторвавшись от его губ и отстранив его от себя рукой, Финнула подняла глаза, и то, что она увидела, поразило ее. На его лице не было ни иронической улыбки, ни усмешки, как раньше, теперь в его ореховых глазах светилось... Что? Финнула не знала, как назвать это чувство, но оно напугало ее так же сильно, как и взволновало.
Пора положить конец этому безумию, пока всё не успело зайти слишком далеко.
- Ты сошел с ума? – требовательно спросила она. – Отпусти меня немедленно.
Хьюго поднял голову, глядя на нее так, точно она пробудила его от глубокого сна. Он смотрел на Финнулу во все глаза, слышал каждое ее слово, но руки по-прежнему были сцеплены на ее талии, точно не подчинялись своему хозяину и не хотели выпускать девушку из объятий.
- Скорее, мое сердце обезумело, - хрипло произнес он.
Финнула лишь фыркнула на это. Мужчина взглянул на нее, в его глазах затаилось непонимание.
- Считаешь, я простушка? – поинтересовалась она. – Думаешь, куплюсь на твои красивые слова и буду умолять взять меня? – девушка саркастически рассмеялась. – Ни за что в жизни.
- Это будет долгая ночь, - вздохнул Хьюго. – Долгая и холодная. Только подумай о тепле, которое мы могли бы найти в объятиях друг друга…
Финнула поднялась, сталкивая его руки с себя. К ее удивлению, пленник безропотно отпустил ее, давая ее встать и отойти на безопасное расстояние, с которого он не смог бы до нее дотянуться.
- Не заставляй меня нападать на тебя, - предупредила она, ткнув пальцем в сторону Хьюго, когда он тоже попытался подняться с земли. – Я дала слово, что верну тебя к твоему слуге целым и невредимым, если выкуп заплатят сполна, и я бы не хотела сгорать со стыда, когда придется отсылать в твое поместье одни лишь останки.
Хьюго лишь покачал головой. Все желание разом испарилось с его лица, глаза насмешливо блеснули в темноте.
- Напомни мне, - пробормотал он, - что связываться с девственницами – последнее дело.
Финнула хмыкнула.
- Тебе некого винить, кроме себя. Я не просила тебя прикасаться ко мне.
- Черта с два. Что тогда ты устроила там, в роще?
- Западню.
- Да, да, - он устало махнул рукой. – То была ловушка для бестолкового мужика. Ну, я в нее попался, не так ли? Должен признать, я несколько удивлен, что ты, девушка, которая так бережет свою честь, пошла на подобный, истинно женский, поступок.
Финнула притопнула ногой.
- Я ведь сказала тебе! Моя сестра…
- Да, да, да, - Хьюго закатил глаза. – Твоя сестра отчаянно нуждается в деньгах. К слову, зачем они ей? У нее уже есть семья?
Когда Финнула ничего не ответила, ужаснувшись тому, что он, похоже, вот-вот узнает то, что она старалась держать от него в секрете, Хьюго откинул голову назад и расхохотался.
- Так вот оно что! – воскликнул он. – Прекрасная Меллана с личиком ангела и личностью распутной девки…
Финнула подлетела к нему.
- Забери свои слова назад сейчас же! – приказала она. – Как ты посмел?!
- Что же, это объясняет твою ненависть к тому менестрелю. Он, должно быть, скоро станет отцом? Ну, тогда ничуть не удивительно, что очаровательной Меллане нужны деньги. А братец Роберт знает? Готов спорить, что нет…
Эти слова так разозлили Финнулу, что она едва ли сдерживалась от того, чтобы не вонзить нож в его шею, на которой чудом держалась такая чугунная башка. Вот только ее останавливало осознание того, что скрыть преступление будет очень и очень нелегко.
- Меллана – не распутная девка, - прошипела Финнула. – Этот проклятый трубадур обманул ее!
- Да? Обманом выманил у нее девственность? Хотелось бы мне поучиться у этого трубадура так обманывать девушек, - хмыкнул Хьюго. – Я знаком с одной юной леди, которая только преуспеет от такого обмана…
Финнуле очень хотелось воткнуть нож прямо ему в грудь, но это было бы слишком. Убийство никуда, кроме виселицы, ее не приведет.
Но и выносить компанию этого человека она больше не могла. Он – дьявол во плоти, манипулирует людьми, издевается и насмехается над всяким, и она будет только счастлива, если никогда в жизни больше не увидит его мерзкого бородатого лица.
- Вот, - крикнула она, доставая шарф с изумрудом из-за пазухи и кидая на траву ему под ноги. – Забирай этот треклятый камень. Ты свободен! Больше ты не мой пленник. Забирай своего коня и проваливай ко всем чертям. Я не желаю больше тебя видеть!
Чуть ли не сорвавшись на слезы, Финнула круто повернулась на каблуках, мрачно удовлетворенная выражением его лица, и направилась к Вайолет. Подойдя к лошади, она увидела, что кинжал и меч рыцаря все еще болтались на ее седле, и девушка поспешно начала отвязывать их, чтобы швырнуть этому хамовитому мужлану.
Она слышала, как он зовет ее, а его голос вдруг изменился, стал совсем не таким, как прежде, но она не обернулась. Вместо этого Финнула с двойной силой взялась за узлы, крикнув лишь:
- Я сказала тебе: ты свободен! Проваливай! Я не хочу тебя видеть никогда в жизни!
Спустя пару мгновений голос Хьюго вновь окликнул Финнулу, и на этот раз рыцарь стоял в каких-то лишь дюймах от нее.
- Финнула. Обернись.
- Нет, - упрямо бросила она, кидая на землю сперва его меч, а затем нож. Услышав недовольный вздох, когда его любимые игрушки упали на землю, девушка криво улыбнулась. – Я хочу, чтобы ты ушел.
- Я не могу этого сделать, - отозвался сэр Хьюдж.
Никаких сомнений: он стоит прямо у нее за спиной. Финнула чувствовала его дыхание на своей шее, где коса падала на плечо, и этот жар передавался ее телу. Но она не поддастся!
- Что значит "Я не могу"? – глубоко вздохнув, она обернулась. Как она и подозревала, он оказался прямо перед ней, а выражения его лица она не могла разобрать, потому что его широкие плечи заслоняли свет от костра. Финнула прикусила губу. Ох, какая же она дурочка! Слепая, безмозглая дурочка, зачем только она согласилась на это? Как только она придет домой, то непременно даст Меллане затрещину, неважно, беременная она или нет.
- Я не могу оставить тебя одну посреди леса, - промолвил Хьюго с тихим, но явным достоинством в голосе. – Тебе ли не знать, что головорезы и воры шарят здесь по ночам в поисках легкой добычи и глупых девчонок?
Финнула лишь вскинула голову.
- Ты про Тимми и Дика? Да пусть только сунутся. Уж я мигом…
- Нет, я про тех, что куда хуже. Поверь мне, Финнула, тебе очень повезло, что…
- Повезло? – взвилась она. – Мне повезло связаться с таким, как ты? Едва ли!
Но Хьюго продолжал говорить, точно она не перебивала его.
- Я не смогу простить себя, если по моей вине с тобой приключится беда. В конце концов, я ведь рыцарь, - он грустно улыбнулся. – Мой долг – защищать слабых, и я уверен, что и тебя тоже, несмотря на твои прекрасные охотничьи навыки.
Финнула опустила глаза, радуясь тому, что он не видит, как она покраснела. Почему, ну почему похвала от этого невыносимого человека заставляет ее щеки пылать огнем?
- Прости, что назвал твою сестру распутницей, - серьезно продолжал Хьюго. – Прошу, прости меня. Я сказал, не подумав, и глубоко об этом сожалею. А теперь я направляюсь туда же, куда и ты, и, узник я или нет, я не вижу причин, по которым нам не стоит ехать вместе. Даю слово, что буду держать себя в руках, прости мне мою минутную слабость. Тебя легко отвлечь, но я не стану этого делать.
Не медля ни секунды, он обмотал шею Финнулы шарфом и опустил тяжелый изумруд ей на грудь. Финнула взглянула на камень.
Ради всего святого, что ей делать теперь? Как она от него избавиться? Теперь он напоминал ей мальчика, который много-много лет назад таскался за ней, точно на веревочке, пока она не прыгнула ему на спину, уронив его лицом в грязь, и он не пообещал, что перестанет ходить за ней.
Но здесь ей не удастся повторить того же с сэром Хьюджем, она не может одержать над ним верх ни физически, ни самым устрашающим своим голосом, ни грубостью, ни даже отказом разделить с ним ложе. Ничто не помогло, так что ей делать с этим мужчиной?
- Увидимся утром, - произнес Хьюго, прерывая ее размышления. Он отошел обратно к костру и сел на землю. Взяв палочку, рыцарь начал помешивать похлебку. – Готовься ко сну.
Финнула лишь смотрела на него во все глаза. Она отпустила его на все четыре стороны, но он все еще здесь! Что это за человек? Очень упрямый, судя по всему. Значит, ей предстоит нелегкая работенка, если она хочет избавиться от него. Может, если она проснется с рассветом, то ускользнет еще до его пробуждения. Да, это замечательный план! Она будет в нескольких милях отсюда прежде, чем он продерет глаза!