- Да, наверное. Если честно, я как раз и собирался приехать… раньше. Почти на год. Но ничего не получилось.
- Жалко, что твои родители не смогли прилететь с тобой… так сказать, в гости.
В его глазах что-то мелькнуло - Санни не вполне поняла что. Сожаление, досада, гнев?
- Это было невозможно.
Жалеть его она отказывалась - бесповоротно.
- Мои родители не вынесли бы такой долгой разлуки со мной или с Либби.
Неодобрение в ее голосе растравило и без того кровоточащую рану.
- Ты не имеешь ни малейшего понятия, как мои родители страдают от разлуки с Кэлом.
- Очень жаль. - Однако она передернула плечами, показывая, что ей ничуточки не жаль. - А если они так по нему скучают, могли бы и приехать.
- Он сам сделал свой выбор. - Джейкоб рывком поднялся. - Пойду за дровами.
Ах, какие мы обидчивые, подумала Санни, глядя ему вслед.
- Эй!
Он круто развернулся, готовый дать ей отпор.
- Что еще?
- Куда ты собрался без куртки? Там холодно.
- У меня нет куртки.
- Интересно, все ученые такие бестолковые? - пробормотала Санни, проворно вскакивая и подходя к платяному шкафу. - Ничего глупее не придумал, как ехать в январе в горы без верхней одежды.
Джейкоб глубоко вздохнул и невозмутимо ответил:
- Если будешь и дальше называть меня дураком, я тебя побью.
Санни состроила невинную мину:
- Дрожу от страха! Вот, держи! - Она бросила ему ношеную куртку. - Надень. Меньше всего мне хочется лечить тебя от обморожения. - Она кинула ему пару перчаток и черную спортивную вязаную шапочку. - Кстати, в Филадельфии тоже бывает зима, правда?
Поиграв желваками, Джейкоб кое-как напялил на себя куртку.
- Когда я уезжал из дому, холодно не было. - Он надвинул шапочку на самые уши.
- Ну конечно, это многое объясняет. - Услышав, как он хлопнул дверью, Санни презрительно фыркнула. Никакой он не псих… может, придурковат немного - и дразнить его одно удовольствие. Кстати, если ей удастся раздразнить его как следует, она может вытянуть из него много важного и интересного.
Услышав, как он выругался, она не сдержала смеха. Если ее догадка правильна, он только что уронил себе на ногу тяжелое полено - а то и два. Наверное, надо было дать ему фонарик, но… он заслужил наказание!
Посерьезнев, она открыла ему дверь. Джейкоб был похож на снеговика. Снег облепил даже брови, отчего выражение его лица сделалось злым и удивленным. Изо всех сил стараясь не расхохотаться, Санни впустила его на кухню; он крепко прижимал к груди несколько поленьев. Услышав, как он с грохотом бросает дрова в ящик, Санни откашлялась, хладнокровно взяла его и свою бутылки с пивом и вышла к нему в гостиную.
- Следующую порцию принесу я, - заботливо сказала она.
- Да… это уж точно! - Нога у него болела, пальцы онемели, и он был настроен воинственно. - Как же вы здесь живете?
- А что такое? - с невинным видом осведомилась Санни.
- Да ничего! - Парень кипел от злости. Он обвел рукой не только хижину; он имел в виду весь ее мир в целом. - У вас нет ни электричества, ни современных удобств, ни нормальных средств передвижения… вообще ничего! Если хотите согреться, вы жжете дерево. Подумать только - дерево! Если вам нужен свет, приходится полагаться на какую-то электрическую компанию. Ну а связь - это вообще анекдот. Плохой анекдот.
В глубине души Санни всегда была горожанкой, но никто не смел оскорблять ее родовое гнездо. Она тут же ринулась в бой:
- Слушай, приятель, если бы я не пустила тебя к себе, ты бы сейчас замерзал в лесу и тебя бы не откопали до самой весны. Так что поосторожнее со словами!
Ах-ах, какие мы обидчивые, подумал он.
- Только не говори, что тебе здесь в самом деле нравится.
Санни сжала кулаки и подбоченилась:
- Мне здесь очень нравится. А если тебе здесь не по вкусу - вот одна дверь, а вот и другая. Выбирай!
Поход за дровами убедил Джейкоба в том, что бросать вызов стихии не стоит. Но и усмирять свою гордость тоже не хотелось. Он помолчал, взвешивая все за и против. Потом, не говоря ни слова, сел и стал пить пиво.
Поскольку Санни решила, что одержала победу, она присоединилась к нему. Но давать ему передышку она не собиралась.
- Ты на удивление капризен для парня, который заявился ко мне в дом без всего, даже без зубной щетки.
- Что?
- Я сказала, ты на удивление…
Он круто развернулся к ней; глаза у него так и полыхали.
- Откуда ты знаешь, что у меня нет зубной щетки? - Джейкоб читал о таких приспособлениях.
- Это выражение такое, - объяснила Санни, уклоняясь от ответа. - Я хочу сказать, по-моему, парень, который путешествует всего с одной сменой белья, не должен жаловаться на плохие условия жизни.
- Откуда ты знаешь, что у меня… ты что, рылась в моих вещах?!
- Да какие там вещи, - буркнула Санни, понимая, что снова сболтнула лишнего. Она привстала, но он положил руку ей на плечо. - Слушай, я полезла к тебе в сумку только посмотреть… посмотреть, вот и все! - Она тоже развернулась к нему, решив, что лучшая защита - нападение. - Откуда мне было знать, кто ты такой? Может, ты не тот, за кого себя выдал, а какой-нибудь маньяк?
Джейкоб больно стиснул ее плечи:
- Ну и как? Убедилась? - Заметив, как сверкнули у нее глаза, он решил закрепить победу. - Так или иначе, в моей сумке все равно нет ничего примечательного, и ты так ничего и не поняла. Я прав?
- Возможно. - Она попробовала стряхнуть его руку, но он не отпускал ее. Санни стиснула кулаки и стала ждать.
- Значит, ты решила, что я - маньяк. - Он придвинулся ближе; теперь его лицо находилось в нескольких сантиметрах от лица Санни. Она видела только его разъяренные глаза и слышала его учащенное дыхание. - А маньяки ведь бывают разные, правда, Санни?
- Правда, - с трудом выговорила она. И не от страха. Хотелось бы ей испугаться, но чувство, овладевшее ею, оказалось более сложным и куда более опасным, чем страх. На секунду - рядом потрескивали поленья, на столике подрагивали язычки пламени свечей, в окна бился ветер - ей стало все равно, кто он такой. Гораздо важнее было сознание, что он сейчас ее поцелует. И не только поцелует…
Санни сразу поняла, что одним поцелуем дело не ограничится. Она живо представила, как они катаются по полу, сплетясь в жарком объятии, в необузданном, свободном порыве страсти. С ним будет только так, и не иначе. И в первый раз, и потом. Наводнение, землетрясение, конец света. Вот какой будет его любовь.
А после первого раза пути назад уже не будет. Санни не сомневалась: стоит им познать друг друга в первый раз, и конец. Она будет вожделеть только его до конца своих дней.
Его губы коснулись ее губ. Прикосновение едва ли можно было назвать поцелуем, и все же она задрожала всем телом. А в голове взвыла сирена. Санни собралась с духом и ответила так, как, по ее мнению, следовало поступить при данных обстоятельствах разумной женщине: врезала ему в солнечное сплетение.
Он вскрикнул и согнулся пополам, едва не упав ей на колени. Санни вскочила и приняла боевую стойку. Она успела прийти в себя и приготовилась к его следующему ходу.
- Это ты не в себе, а не я! - с трудом выговорил Джейкоб, едва отдышавшись. - Я в жизни не встречал такой, как ты!
- Спасибо. - Санни снова закусила губу, но руки опустила вдоль корпуса. - Ты это заслужил, Джей-Ти. - Она замолчала; он медленно поднял голову и смерил ее долгим убийственным взглядом. - Ты пытался меня запугать!
Он вынужден был признать: да, вначале все так и было. Но потом он склонился к ней, ощутил аромат ее волос, попробовал на вкус нежные, шелковистые губы, и от желания напугать не осталось и следа. Ему захотелось соблазнить ее. Очень захотелось.
- Возненавидеть тебя нетрудно, - произнес он через некоторое время.
- Да, наверное. - Санни улыбнулась. Он пришел в себя быстрее, чем она ожидала. - А знаешь что? Мы ведь теперь в некотором смысле родственники… Кстати, я тебе верю. То есть верю, что ты - брат Кэла.
- Спасибо. - Джейкоб наконец разогнулся. - Большое спасибо.
- Пожалуйста. Так вот, раз уж мы с тобой в некотором роде родственники, может, заключим перемирие? Видишь ли, в чем дело: если снегопад не прекратится, нам придется прожить здесь еще несколько дней.
- Интересно, кто из нас теперь кого запугивает?
Санни рассмеялась и решила продемонстрировать ему свое расположение:
- Как говорится, карты на стол. Если мы с тобой снова подеремся, скоро мы оба будем с ног до головы в синяках. По-моему, дело того не стоит.
Ему надо подумать над ее предложением… крепко подумать.
- Если две трети ударов нанесу я, я не против.
- А ты, оказывается, крепкий орешек, Джей-Ти.
Так как Джейкоб не знал, хвалит она его или ругает, он промолчал.
- В общем, давай заключим перемирие - по крайней мере, до конца снегопада. Я больше тебя не ударю, а ты не пытайся меня поцеловать. Договорились?
То, что она его не ударит, - неплохо. И он тоже не будет пытаться ее поцеловать. Вот именно - не будет пытаться! Он ее просто поцелует, когда захочет.
- Договорились, - кивнул он.
- Вот и прекрасно. В честь перемирия выпьем еще пива и поедим попкорна. На кухне есть старая кукурузница; можно приготовить попкорн в камине.
- Санни!
Она остановилась на пороге со свечой в руке.
Несмотря ни на что, он невольно восхитился: свеча очень выгодно оттеняла ее задорную красоту.
- Я так и не решил, нравишься ты мне или нет.
- Ничего страшного. - Она улыбнулась. - Я про тебя тоже не решила.
Глава 5
Пусть она называла это простой жизнью. Пусть он называл это примитивной жизнью. Но в процессе приготовления на огне попкорна он нашел что-то утешительное, мирное и успокаивающее.
А она здорово натаскалась, отметил он, глядя, как ловко она встряхивает старомодным устройством, похожим на глубокую кастрюлю с длинной ручкой. От аппетитного запаха рот у него увлажнился; зерна подпрыгивали и взрывались. Он, конечно, мог представить себе процесс, в результате которого зерна превращаются в хрустящий белый попкорн, но куда интереснее оказалось просто наблюдать.
- Мы здесь всегда так готовили попкорн, - прошептала Санни, глядя в огонь. - Даже летом, когда изнемогали от жары. Мама или папа разжигали камин, а мы с Либби вырывали друг у друга кукурузницу. - При этом воспоминании губы у нее невольно растянулись в улыбке.
- Здесь ты была счастлива.
- Конечно! Может, я бы и дальше была счастлива здесь, но открыла для себя весь мир. А ты что думаешь о мире, Джей-Ти?
- О каком?
Смеясь, она еще раз встряхнула кукурузницу.
- Зря я спросила, ты ведь астро… как тебя там? Наверное, половину времени твоя голова пребывает в космосе.
- Да уж.
Санни села на пол по-турецки. Ее лицо освещалось отблесками пламени. Красивое лицо, правильные черты… Вот сейчас она наконец расслабилась. Видимо, всерьез относится к заключенному перемирию и произносит первое, что приходит в голову, - как будто они давние друзья.
Джейкоб попивал пиво и слушал, хотя почти ничего не знал ни о кино, ни о музыке, о которых говорила она. И о книгах тоже. Некоторые названия казались смутно знакомыми, но на чтение художественной литературы он тратил мало времени.
Исследуя жизнь в XX веке, он бегло прочел о бытовавших тогда развлечениях, но, конечно, полностью не освоил те сферы, в которых сейчас витала Санни.
- Ты что, не любишь кино? - спросила она наконец.
- Я этого не говорил.
- Ты не видел ни одного фильма из тех, о которых я упомянула! Ни одного популярного фильма за последние полтора года.
Интересно, подумал Джейкоб, что она скажет, если он ответит: последний видеообраз, который он успел посмотреть, снят в 2250 году.
- Просто я последнее время много работал в лаборатории.
Санни невольно пожалела его. Она ничего не имела против работы; иногда она и сама трудилась, не жалея сил, но предпочитала оставлять время и для отдыха.
- Что, крепко тебя прижали?
- Кто?
- Те, на кого ты работаешь. - Она держала устройство для приготовления попкорна обеими руками.
Джейкоб невольно улыбнулся: последние пять лет он сам себе хозяин и сам принимает на работу новых сотрудников.
- Нет, просто работа, которой я занимаюсь, поглощает все мое время.
- Чем же ты занимаешься?
Подумав, он решил, что правда не повредит. Более того, ему хотелось посмотреть, как она отреагирует.
- Путешествиями во времени.
Санни рассмеялась, но потом увидела выражение его лица и откашлялась.
- Ты не шутишь?
- Нет. - Он покосился на допотопную кукурузницу. - Кажется, сейчас сгорит.
- Ой! - Она выдернула кукурузницу из огня и поставила на решетку. - Ты правда занимаешься путешествиями во времени, как у Герберта Уэллса?
- Не совсем. - Джейкоб вытянул ноги; пламя приятно согревало подошвы. - Дело в том, что… грубо говоря, время и пространство относительны. Важно все рассчитать, воплотить теорию на практике.
- Ага… Е равно мц-квадрат… Нет, правда, Джей-Ти, ты серьезно хочешь путешествовать во времени? - Она тряхнула головой, очевидно озадаченная. - Как мистер Пибоди и Шерман в "Приключениях Рокки и Бульвинкля"?
- Кто?
- Да-а… Судя по всему, детство у тебя было трудное. Это мультик такой, неужели не знаешь? И там ученый пес…
Джейкоб поднял руку и прищурился; его глаза превратились в две зеленые щелочки.
- Пес - ученый?!
- В мультике, - терпеливо объяснила Санни. - Признайся, ведь у него был друг, мальчик Шерман. Да ладно, не важно, - добавила она, заметив, какое у него сделалось лицо. - Они меняли годы, в которые могли путешествовать на своей машине.
- На машине времени.
- Вот именно. И отправлялись в прошлое. Например, попадали в Рим времен Нерона или в Британию времен короля Артура.
- Очаровательно!
- Очень занятно. Был такой мультик, Джей-Ти. На самом деле в такое невозможно поверить.
Он загадочно улыбнулся:
- Ты веришь только тому, что видишь собственными глазами?
- Нет. - Санни нахмурилась, взяла прихватку и сняла крышку с кукурузницы. - Не всегда. - Она усмехнулась и попробовала попкорн. - А может, и да. Я реалистка. В нашей семье определенно нужен хоть один реалист.
- Даже реалисту приходится с чем-то соглашаться.
- Да, наверное. - Санни зачерпнула еще горсть попкорна и принялась фантазировать: - Ну ладно. Итак, мы находимся в машине времени мистера Пибоди. Куда… или, точнее, в какое время ты бы отправился? Куда бы переместился, будь у тебя такая возможность?
Джейкоб залюбовался ею. Она смеялась, и в ее глазах плясали веселые огоньки.
- Возможности безграничны. Ну а ты?
- Сейчас, дай подумать… - Забыв о бутылке с пивом, которую она держала в руке, она продолжала: - Либби, наверное, с ходу назвала бы сотню мест, куда она захотела бы переместиться, - и все в прошлом. Она бы полетела к ацтекам, инкам, майя. Не сомневаюсь, что папа тоже отправился бы в прошлое… в прошлый век, побывал бы в городках, ставших легендами Дикого Запада, - Тумстоуне или Додж-Сити. Ну и мама бы поехала туда же - чтобы присматривать за отцом.
Джейкоб тоже взял себе попкорна.
- Я спрашивал о тебе.
- Я бы полетела вперед. Хочу посмотреть, что будет потом, дальше.
Он ничего не ответил; сидел и молча смотрел в огонь.
- Охотно бы переместилась на сто, а может, и на двести лет вперед, в будущее. В конце концов, о том, какой жизнь была раньше, можно узнать из книг и учебников истории. А вот что будет потом… Мне кажется, гораздо интереснее взглянуть на то, что же потом получилось. - Санни покосилась на него и рассмеялась. - Неужели тебе в самом деле платят деньги за такие исследования? По-моему, гораздо практичнее вычислять, как проехать по Манхэттену в час пик менее чем за сорок минут!
- Я имею право сам выбирать тему своей работы.
- Наверное, приятно самому решать, что делать. - Санни размякла; сейчас его общество вполне устраивало ее. - А я вот львиную долю своей жизни пытаюсь понять, чем мне хочется заниматься. Наверное, я никудышный работник, - продолжала она со вздохом. - Терпеть не могу всяких правил и начальства. Зато люблю поспорить.
- Неужели?
Ей понравилась его улыбка.
- Да, представь себе! Но, видишь ли, я так часто бываю права, что мне очень трудно признать себя неправой. Иногда я жалею, что я не такая… гибкая.
- Почему? В мире полно людей, которые умеют прогибаться.
- Наверное, они счастливее меня, - прошептала Санни. - А идти на компромисс тебе ведь всегда неприятно? Да и признавать свою неправоту тоже не хочется.
- Мне уж точно не хочется.
Она рассмеялась и лениво потянулась.
- Мне тоже. Придется нам всю ночь следить за огнем, чтобы не замерзнуть. Будем меняться. - Она зевнула и подложила руки под голову. - Разбуди меня через два часа, и я тебя сменю.
Убедившись, что она спит, Джейкоб накрыл ее пестрым покрывалом и поднялся на второй этаж. Менее чем за десять минут он изменил необходимые настройки и подключил к ее настольному компьютеру свое микроустройство. Конечно, памяти в микроустройстве гораздо меньше, чем в бортовом компьютере на звездолете, но ее хватит, чтобы написать отчет и найти ответы на накопившиеся у него вопросы.
- Компьютер, включайся!
- Есть! - отозвался тихий, бесстрастный механический голос.
- Диктую отчет. Хорнблауэр Джейкоб. Сегодня 20 января. Из-за метели вынужден остаться в хижине. Здесь отключилось электричество - в XX веке энергоснабжение крайне ненадежно. Видимо, электричество передается по проводам, которые повреждаются во время метели. Около восемнадцати ноль-ноль свет отключился. Каково приблизительное время починки?
- Загрузка данных… Сведений недостаточно.
- Этого я и боялся. - Подумав, он продолжал: - Санбим Стоун очень изобретательна. Для освещения она использует свечи… восковые свечи! Для тепла жгутся дрова. Тепла, конечно, не хватает; камин обогревает лишь небольшую площадь. Однако живой огонь… - он долго подыскивал нужное слово, - создает уют. - Злясь на себя, он снова замолчал. Лучше не вспоминать, какой соблазнительной она показалась ему при свете пламени. - Как я уже сообщал ранее, характер у Санбим Стоун тяжелый. Она агрессивна и вспыльчива. Но, несмотря на недостатки, она щедрая, великодушная, время от времени вполне доброжелательная и всегда… - С губ едва не слетело слово "желанная". Джейкоб поспешил прикусить язык. - Весьма интересная особа, - продолжал он. - Считаю необходимым дальнейшее наблюдение. И все же не верится, что она - типичная представительница своего времени. - Он снова помолчал и побарабанил пальцами по столешнице. - Компьютер, как женщины в XX веке относились к процессу сочетания?
- Загрузка данных.
Как только Джейкоб задал вопрос, ему захотелось отозвать его. Но компьютер ответил быстро: