Кристина, улетавшая из Америки четыре года назад, была хорошенькой девушкой. Природа наделила ее прекрасными глазами необычного фиалкового цвета, совсем такими же, как те, которыми славилась ее мама. Эти глаза были широко распахнуты навстречу окружающему миру и так же, как и мамины глаза, были полны тепла и любви к людям. Копна блестящих черных волос венчала ее головку.
Женщину, которая вышла из самолета в аэропорту Бостона, никто бы не решился назвать просто хорошенькой. Трудная жизнь, которую она вела, без роскоши, а часто и без какого-либо элементарного комфорта, работа, в которой она растрачивала не только физические силы, но и тепло своей души, все это вместе взятое лишило ее тело детской пухлости и придало лицу одухотворенное выражение.
Ее черты были совершенны, а глубокий аметист глаз стал еще более заметен. Она стала ярче, эффектнее, но не за счет физической красоты, а благодаря тому духовному свету, который, казалось, лучился из ее глаз. Люди оборачивались ей вслед, чтобы взглянуть на нее еще раз.
Хотя ее одежда - свободные светлые брюки и белая хлопковая рубашка - была скроена очень просто, но она не могла скрыть тонкости талии, соблазнительного изгиба бедер, стройности длинных ног и округлости груди. Ее кожа привыкла к яркому африканскому солнцу, позолотившему ее теплым загаром.
Девушка непроизвольно подняла руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, внезапно выглянувшего из-за туч. На ее руке блеснули изящные золотые часики, которые ей подарил отец незадолго до своей смерти. Красавица-стюардесса, проходя мимо Кристины, с завистью посмотрела на роскошную копну ее волос, небрежно стянутых сзади белым шелковым шарфиком.
Итак, она опять в городе, который долгие годы считала родным. Где же радость возвращения? Горестно вздохнув, Кристина подозвала такси. Заняв место пассажира, она вытащила из сумочки записку и назвала шоферу адрес. Водитель счел нужным заметить, что это место находится в новом районе на побережье.
Кристина предварительно попросила своего поверенного посоветовать ей какой-нибудь недорогой отель неподалеку от его конторы. К ее удивлению, он не только сообщил ей о том, что забронировал для нее место по указанному ниже адресу, но также вложил чек на сумму, необходимую для перелета первым классом. После долгих размышлений, она отказалась воспользоваться им.
Новый прибрежный район был ей незнаком. Видимо, его построили в последние годы. Ее глаза расширились от изумления, пока она рассматривала из окна такси улицы, полные дорогих машин, дорого и со вкусом одетых мужчин и женщин, атмосферу богатства и роскоши.
Такси затормозило у внушительного жилого дома. Выйдя из машины, Кристина неуверенно огляделась, сомневаясь, не ошиблась ли она адресом. Она еще раз взглянула на листок бумаги. Да, все правильно. Недоуменно пожав плечами, Кристина решительно направилась к подъезду.
Занятая своими собственными мыслями, она не заметила, что место на стоянке, только что освобожденное отъехавшим такси, тут же было занято длинной шикарной машиной.
Кристина осторожно вошла в роскошный холл и остановилась в нерешительности, не в силах сдержать желания рассмотреть все как следует. Неожиданно ее сердце замерло, и она задержала дыхание, узнав человека, вошедшего вслед за ней.
Эти четыре года не сильно изменили его, на что она втайне надеялась, но, в конце концов, чего она хотела? Он уже и тогда был сложившимся мужчиной.
Он, как и прежде, обладал аурой агрессивной мужской сексуальности, которую она не могла забыть, но только теперь, став взрослой женщиной, поняла, насколько сильна его притягательность. Как будто раньше она смотрела на него в не сфокусированный бинокль, и вдруг картинка прояснилась и заиграла новыми красками.
Его волосы были так же черны, как и прежде, но стрижка стала короче, отчего его черты приобрели большую резкость, а выражение красивого лица - жесткость. Его глаза смотрели холодно, пронизывая ее насквозь.
- Крис! Я надеялся встретить тебя в аэропорту, но каким-то образом мы разошлись, - сказал мужчина небрежным тоном.
- Привет, Стив.
Ее голос был еле слышен, он дрожал и прерывался, и это опять был голос восемнадцатилетней девочки. Казалось, она и не убегала отсюда четыре года назад. Она судорожно прочистила горло, напоминая себе, что ей уже двадцать два, что она уже выросла из этой своей подростковой влюбленности в Стива, но ее чувства не слушались.
2
Голова Кристины кружилась от нестерпимой боли и страха, пока она шла по проходу в церкви. Она видела темноволосую голову Стива, который ждал ее на своем месте. Запах лилий, наполнявший церковь, был так тяжел, что Кристина была близка к обмороку... Это просто не может быть правдой... Как он может жениться на ней, если он любит еще кого-то? Разве он может так нечестно поступить с ней?
Долли опять лжет... Разве Кристина не знает, что ее мачеха всегда готова говорить любые гадости, опускаться до любой лжи, лишь бы довести ее до слез?
Разве она не намекала на то, что именно она - та женщина, которую Стив любит? Но это же совсем невероятно! Невероятно, немыслимо, невообразимо! Разве можно полюбить такую злюку, такую интриганку, как Долли? Абсолютно невозможно!
- Согласны ли вы взять в законные мужья этого мужчину?
Кристина почувствовала, как ее качнуло в сторону, но крепкая рука Стива сразу же заботливо поддержала ее.
- Да...
Боль и желание одновременно охватили ее. Этот день должен был стать самым лучшим днем ее жизни. Ведь она выходила замуж за человека, которого любила так давно. С тех самых пор, как поняла, что такое любовь.
Когда они вышли из церкви, Стив участливо наклонился к ней:
- Кристина, как ты себя чувствуешь? Мне показалось, что ты чуть не упала в обморок.
Кристина попыталась выжать из себя улыбку, но она получилась такой же слабой, как отблеск солнца на заснеженном поле. Стив выглядел искренне обеспокоенным. Его взгляд был встревоженным и заботливым. Взгляд ее мужа. У Кристины опять чуть не подогнулись колени. Как она себя чувствовала? Напуганной и одинокой...
- Стив, я хотела бы кое-что спросить у тебя... - Ее голос был едва слышен.
Они остановились в церковном дворике, вокруг них небольшими группками стояли гости, которые оживленно обсуждали свадебную церемонию. Били колокола.
Кристина заметила, что Стив почти не смотрит на нее. С горечью она подумала, что они совсем не похожи на молодоженов, на мужа и жену, на любовников... Острая боль не покидала ее сердца. Пока присутствие духа не оставило ее, Кристина неуверенным голосом спросила:
- Стив, есть ли у тебя кто-то... Стив, любишь ли ты... любишь ли ты меня?
Теперь ему придется посмотреть на меня, горько подумала она. Да... Теперь все его внимание действительно было сосредоточено на ней, но Кристина хотела бы, чтобы он смотрел на нее совсем иначе. Он озабоченно хмурился, не торопясь нарушать напряженную тишину, установившуюся после ее вопроса.
Кристине стало больно смотреть на него, но и отвести глаз она не могла. Она отчетливо видела... нет, не любовь, не нежность, а растерянность, отразившуюся в глубине его нефритовых глаз. Теперь ей не нужен был ответ. Его глаза сказали больше.
Казалось, сердце разлетелось на миллионы маленьких осколков. Значит, это правда... Она оцепенело наблюдала за тем, как он тихонько выругался про себя, а потом смущенно сказал:
- Дело в том...
Стив любит другую женщину. Он любит другую женщину, но все же женится на ней...
Кристине показалось, что весь огромный мир взорвался и похоронил ее счастье под своими обломками. И это тот человек, на которого она молилась, боготворила, которым восхищалась... Его больше не существовало, он умер вместе с ее любовью.
Кристина вскрикнула от боли, повернулась и побежала, торопясь скрыться от страдания, от торжествующей ухмылки мачехи, но прежде всего от Стива, который предал ее и все то, что она в нем так любила. Она услышала, как он зовет ее, но это только заставило ее ускорить бег. На улице возле церкви такси высаживало пассажира, и, не задумываясь ни на секунду, Кристина вскочила в машину. В другой раз она бы посмеялась над ошарашенным выражением лица водителя, но сейчас ей было не до смеха.
- Побыстрее, - поторопила она водителя дрожащим голосом.
Кристина все время оглядывалась на толпу людей у церкви, ожидая увидеть, что Стив догоняет ее, но улица была пуста.
- Только не говорите мне, что вы опаздываете на венчание, - язвительно заметил шофер, кидая взгляд на подвенечный наряд Кристины.
Посмеявшись собственной шутке, он влился в поток машин.
- Вы не угадали, - грустно ответила девушка. - Как раз наоборот. Я убегаю со свадьбы.
В его глазах мелькнуло изумление.
- Что? Сбежавшая невеста? Вот бы никогда не подумал, что такое бывает...
Кристина дала ему домашний адрес и опять попросила поторопиться.
Никогда, казалось, дорога домой не занимала так много времени. Кристина сидела на краю сиденья, вцепившись в кожаную обшивку кресла, ежеминутно оглядываясь и проверяя, не догоняют ли их. Наконец таксист высадил ее возле дома, и она побежала за кошельком.
Расплатившись с шофером, Кристина помчалась наверх, в свою комнату, наступая по дороге на свое шикарное подвенечное платье, разрывая его подол, подобно тому, как мачеха и Стив вдрызг разорвали ее собственные надежды.
Она лихорадочно натянула на себя джинсы и футболку, вывалила на диван содержимое чемодана, приготовленного для свадебной поездки, и, не задумываясь, набросала в него вещи, висящие в шкафу, вместе с вешалками.
Она еще не вполне осознала, что натворила. Единственное, что она знала, это то, что она должна как можно быстрее и как можно дальше убежать от Стива. Если, по словам Долли, он женился на ней только ради того, чтобы получить контроль над всеми папиными предприятиями, то он остановится только тогда, когда достигнет этого. Она хорошо знала, какой он решительный и целеустремленный. Кристину заколотило. Боже, Стив, Стив, как ты мог... Как ты мог так унизить и растоптать меня? Слезы жгли ее глаза, пока Кристина собирала маленькую кремовую дамскую сумочку, купленную специально для медового месяца. Внутри лежал ее паспорт и пачка банкнот, которые Стив дал ей в начале недели.
- Деньги на расходы во время нашего небольшого отпуска, - сказал он ей с нежной улыбкой.
Эта улыбка тогда заставила ее сердце затрепетать, ее тело охватили истома и предвкушение...
После того, как он ушел, она пересчитала деньги и удивилась, что их оказалось так много.
Ну что ж, я найду, как истратить их, подумала она горестно, понимая иронию ситуации. Она истратит деньги Стива на то, чтобы сбежать от него. Она купит на них билет, чтобы уехать от него как можно дальше.
- Есть свободные места на самолет, вылетающий в Найроби через полчаса, - ответила девушка в билетной кассе.
Даже сейчас Кристина не переставала нервно озираться. Она боялась и в то же время тайно надеялась, что сейчас двери откроются и появится знакомая фигура. Какая-то часть ее души страстно желала, чтобы ее нашли и вернули.
Но теперь уже слишком поздно. Она купила билет, подошла к столику паспортного контроля и сдала багаж.
Прощай, родной дом! Прощай, любовь! Прощай, Стив!
Теперь они опять стояли напротив друг друга, как будто этих четырех лет и не было. Но каждый из них знал, что время не проходит бесследно. Оно оставляет свои неизбежные следы не только на внешности людей, но и в их душах. То, что случилось с ними, невозможно ни забыть, ни исправить.
- Ты ведь прилетела не первым классом...
- Откуда ты узнал, что я прилетаю? - Как Кристина ни пыталась, она не смогла скрыть своего потрясения.
- Как я мог не узнать, - усмехнулся Стив. - Я ведь один из твоих поверенных. Ты, надеюсь, не забыла об этом? Так как цель твоего визита - обсудить вопрос наследства, то твой приезд никак не мог укрыться от меня.
Он - ее поверенный? Конечно же, она знала это, но полагала, что главное слово в этом деле будет сказано Стивенсоном. Кристина рассчитывала, что тот будет играть роль посредника между ней и Стивом. Меньше всего ей хотелось столкнуться со Стивом один на один, особенно теперь, когда она так нервничала и волновалась, не говоря уже о том, что она так устала после длительного перелета.
Как жаль, что ее отец назначил именно Стива одним из ее поверенных, в то время как Тим Волби, на которого Кристина могла полностью рассчитывать, уже умер. Девушка не вполне сознавала, каково ее финансовое положение на данный момент и какие права она имеет.
Через неделю после приезда в Найроби Кристина отправила Тому Волби бумаги, в которых она отказывалась от отцовского наследства и утверждала свое право жить своей собственной жизнью. Она постаралась сделать это письмо до предела официальным, указав, что она ни под каким предлогом не хотела бы иметь никаких контактов ни со своей мачехой, ни со Стивом.
Само собой разумеется, она не указала свой адрес на конверте и, в качестве еще одной меры предосторожности, отдала письмо своей подруге, улетавшей в Америку, откуда та и должна была его отправить.
Кристина надеялась, что Пол Стивенсон сможет порекомендовать, как ей поступить. Возможно, он также посоветует, как ей безболезненно выйти из неприятной ситуации, в которой она оказалась.
Пытаясь обрести хоть какие-то крохи самоконтроля, Кристина бросила язвительно:
- Я надеюсь, ты приехал без Долли.
- Долли? - переспросил он резко.
По его голосу и по тому взгляду, которым он ее наградил, Кристина поняла, что он вовсе не в восторге от ее ехидного замечания.
- При чем тут Долли? - холодно проговорил он.
Конечно же, он будет защищать свою любовницу, пронеслось в голове у Кристины.
Понимание того, что ей хочется бросить ему в лицо все те обвинения, которые она сто раз повторяла про себя четыре года назад, и которые, ей казалось, были навеки похоронены, потрясло ее. Но если та, прежняя Кристина, могла устроить сцену, то теперь она стала иной. Кроме того, что-то в повадке Стива, в том, как он смотрел на нее, когда напоминал, что он все еще ее опекун, подсказало ей, что нужно быть поосторожнее. Ей было за что бороться.
Она понимала, что в действительности решение этого вопроса вряд ли вызовет особые трудности, ведь наследство принадлежало ей по неотъемлемому праву, так что не стоит пороть горячку.
Пол Стивенсон наверняка написал бы ей, если бы предвидел какие-нибудь затруднения, так ведь?
Кристина знала, что ей принадлежит часть акций отцовской компании. Она никак не могла забыть, что Стив потому и женился на ней, что хотел получить контрольный пакет акций. Может быть, если предложить ему свои акции, он согласится выплачивать доход по ним на цели благотворительности?
В конце концов, если он не согласится, она всегда может продать акции на бирже. Вряд ли он захочет этого. Сознание того, что у нее есть хоть какая-то власть над ним, немного подбодрило Кристину.
Стив подошел к ней почти вплотную, и девушка с иронией подумала, что по крайней мере одно в их отношениях осталось неизменным - ей все так же приходилось запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
Теперь она запоздало пожалела о том, что не надела какие-нибудь супермодные туфли на высоченном каблуке вместо удобных мокасин. Неприятно ощущать на себе его взгляд сверху вниз.
- Пойдем.
Стив положил руку ей на спину, словно подталкивая. Кристина поспешно шагнула вперед, стараясь избежать прикосновения его властных длинных пальцев к своей спине.
Что с ней происходит? С какой это стати она должна дрожать оттого, что Стиву пришло в голову прикоснуться к ней? Когда-то она страшилась этого, потому что знала, что даже самого мимолетного контакта с ним было достаточно, чтобы заставить ее стремиться к нему и желать его.
Но ведь те дни давно уже миновали! На улицах Найроби она видела столько живых страдающих свидетельств того, что случается, когда двое предаются сексуальным удовольствиям, не задумываясь о последствиях. Конечно, она бы ни за что на свете не бросила своего ребенка. Правда, она и не оставалась на улице одна-одинешенька и без всяких средств к существованию...
Но дело было даже и не в этом...
Чувствуя, что у нее кружится голова, Кристина захотела сконцентрироваться на решении какой-нибудь логической задачи, а не на анализе своих непонятных чувств, но Стив не отпускал ее от себя даже в мыслях.
- Вот сюда.
Она машинально последовала за ним к лифту со стеклянными стенками, по пути заметив, как швейцар, одетый в униформу, почтительно поздоровался со Стивом.
- Добрый день, мистер Фицпатрик.
- Добрый день. Как поживает ваша семья?
- Слава Богу, все здоровы. Спасибо вам за работу, которую вы нашли для Роберта. Он на седьмом небе от счастья.
Приветливая улыбка, которая появилась на лице Стива, сделала его лицо менее суровым и более человечным и напомнила Кристине о том времени, когда он дарил ей свою благосклонность. Непереносимая боль стиснула ее грудь. Наверное, это было неприятное ощущение от закрытого пространства лифта.
- Все еще боишься высоты? Не смотри вниз, - посоветовал Стив. - Никак не могу взять в толк, почему архитектору пришло в голову, что эти стеклянные клетки прибавят хорошего настроения жильцам дома.
Кристина подумала, что раньше он наверняка проговорил бы эту тираду своим обычным, слегка ироническим тоном, сейчас же он был равнодушен и несколько отстранен. Ну что ж, все правильно, с какой это стати он должен проявлять по отношению к ней радушие и теплоту?
А с другой стороны, мог бы хоть изобразить какое-то чувство на лице. Разве она не избавила его от необходимости убеждать ее в том, что он женился на ней по любви, что она была ему нужна? Кроме того, когда она писала письмо Тиму о том, что отказывается от наследства, она передала Стиву полную власть использовать ее акции так, как он сочтет нужным. Что еще ему нужно?
Своим поступком она еще раз подчеркнула свою уверенность в том, что считала Стива достойным деловым преемником отца, способным реализовать те планы, которым не суждено было воплотиться из-за папиной трагической смерти. Она знала, что уж в этом отношении она может доверять ему.
Отец любил рассказывать, как они встретились со Стивом на дебатах в университете. Молодой человек представлял противоположную сторону, и отец Кристины был восхищен не только его умением выстроить аргументы, но и способностью всесторонне подойти к вопросу, а также бешеной энергией, бурлящей в нем.
Стив не мог похвастаться благополучным детством. Его отец рано ушел из семьи. После того как мать вторично вышла замуж, а отчим отказался принять мальчика в свою семью, Стива по очереди воспитывали дальние родственники, передавая его из рук в руки, как надоевшую игрушку. Ему приходилось работать, чтобы оплатить обучение в университете, а когда он стал работать на отца Кристины, он первое время даже жил в их доме.
Кристина прикрыла глаза, чтобы не видеть пролеты этажей, остающихся внизу, но внезапно ее охватил сонм таких живых образов из ее прошлого, что ей стало еще хуже.