Смотрю на них с Робертом и восхищаюсь. За столько лет знакомства я не слышала ни одной жалобы. Ни о ссорах, ни о разногласиях. Но ведь таковых не могло не быть, в конце концов, они живые люди. Как им это удается? Старательно гоню прочь эти мысли. Сейчас не время философствовать.
- Хорошо. Я… гхм… предлагаю садиться за стол.
Когда я убираю со стола лишнюю тарелку, Роб хватает меня за запястье.
- Отдай кольцо, собирай вещи и уходи, - говорит он. Отдай кольцо. Ха. Интересно, кому!
- И бросить его здесь совсем одного в таком положении? Нет, это не вариант, нужно все решить и обдумать.
- Конелл, я все понимаю, но не порть себе жизнь. Нельзя пытаться строить будущее с человеком, который тебя даже не уважает, - тихо добавляет он. Может, в этом дело? Роберт и Мадлен друг к другу очень внимательны. Но этот упрек относится не только к Брюсу. Сама я ничуть не лучше. Чувствую, что еще минута, и начну реветь.
- Джоанна, твой лаймовый пирог - просто совершенство! - восклицает Мадлен, но по глазам я вижу, что это всего лишь попытка меня отвлечь. Она молодец, вот только не вышло.
- Ну, хоть что-то совершенство, - сухо говорю я, швыряя тарелку в раковину.
В университет я ухожу раньше, чем Брюс просыпается. Я не хочу с ним разговаривать, не хочу его видеть. Я решила дать себе время подумать, потому что в противном случае я могу его ударить. А это ни в какие ворота. Может быть, я виновата, но по сравнению с тем, что сделал он… Вот такие мысли крутятся в моей голове, пока студенты сдают мне лабораторные работы.
Сегодня я обитаю в иной реальности.
Может быть, мне не стоило приглашать Клеггов, пока ситуация с Брюсом не наладилась, пока мы оба не признались в своих проблемах, но я была увлечена своей гениальной идеей подружиться со всем миром и скинуть с себя часть болезненной ответственности. Не вышло. С другой стороны, раз Клегга мы уже вмешали…
- Я сейчас, - прерываю я студента, поднимаюсь со стула и иду в соседнюю аудиторию, где сегодня обитает другая подгруппа параллельщиков.
- Клегг! Сегодня после работы, ровно в шесть ты едешь ко мне домой и разговариваешь с Брюсом. Раз меня он не слушает, придется применять сексисткие методы! - решительно сообщаю ему я шепотом. Роб счастливым не выглядит, но он друг, и друг отличный - не откажет.
- Ты уверена, что это хорошая идея? - кисло спрашивает он.
- Клегг, это не обсуждается. Мне нужна помощь. И эта помощь должна быть в состоянии врезать так, чтобы выбить из головы всю дурь. Ты, конечно, не Майк Тайсон, но вполне себе ничего. Во всяком случае, фунтов на двадцать тяжелее меня.
- Как минимум на сорок, - бормочет Клегг себе под нос, но ничего не говорит.
- Стяну провода от компьютера! - А что? Шантаж никто не отменял.
- Ладно-ладно, испугался, - вздыхает Клегг. - В шесть, - кивает он.
Когда мы подъезжаем к дому, где уже должен ждать меня Брюс, я достаю из сумки ключи и протягиваю их Клеггу. Чувствуется, он не ожидал, что я оставлю их наедине. Но он не возражает, временами он настоящий джентльмен, и сегодня добросовестно берет удар на себя.
- Делай с ним что хочешь. И если когда я вернусь, его не будет, я просто соберу вещи и уйду. Не знаю куда, но уйду, - к Шону, конечно. И, сдается мне, Роб это понимает. - Так и передай. А если он останется и решит попытаться, то так тому и быть. Я отказываюсь брать ответственность за взятое решение только на себя. Мы сунулись в это дело вместе, вместе и расхлебывать!
Пока мужчины разговаривают, я гуляю по Сиднею и пытаюсь успокоиться. Это место для меня как лекарство. Больше, чем Сидней я любила только город своего детства, но он здорово изменился. Я видела это своими глазами. Вернуться туда я бы не хотела, а здесь все так, как мне запомнилось. И это изумительно. Может быть, все дело в том, что в масштабах мегаполиса изменения не так бросаются в глаза. Я смотрю на смеющихся спешащих студентов, вспоминаю золотые времена своего студенчества, безумно скучаю по задушевным разговорам с Керри.
Берусь за телефон, чтобы ей позвонить, но снова не могу себя пересилить. Я не сдержусь и начну ей жаловаться, так всегда бывало, а если я ей расскажу, как Брюс поступил с Клеггами, отношения моего жениха и лучшей подруги будут испорчены навсегда. Керри не из тех, кто прощает подобные выходки. В сложившейся ситуации положительных сторон Брюса не вижу даже я.
Каждая ступенька подобна альпинистскому подъему. Только им тяжело физически, а мне - морально. Ведь я понятия не имею о том, что ждет меня наверху. Клегг намеренно не сказал мне, чем закончился разговор, дал время все еще раз переосмыслить, но я так и не приблизилась к разгадке.
Я нажимаю на ручку, и дверь распахивается.
- Джо? Это ты? - слышу я голос Брюса, и мое сердце разбивается. Он выходит из кухни.
Трезвый и встревоженный. - Я… я боялся, что ты не придешь.
- Тем не менее, я пришла, - сухо выдавливаю я.
- Был Роберт…
- Я знаю. Он пришел по моей просьбе. - Я обхватываю себя руками, цепляюсь пальцами за грубую ткань жакета.
- Он хороший мужик. - Роберта Клегга я бы назвала как угодно, но не мужиком.
Вообще-то трудно назвать профессора университета мужиком. Но для Брюса, полагаю, это какой-то знак качества. Он военный.
- И это я тоже знаю. Но тебе это оказалось почему-то не интересно! - кричу я, не сдержавшись. - Как ты мог оскорбить их с Мадлен?! Ладно меня, в свой адрес я чудес уже не жду, но их… Это отвратительно. Это худшее, что ты мог сделать!
- Прости. Я просто не знаю, просто иногда я так злюсь… и хочется кого-нибудь обидеть, но кроме тебя вокруг никого.
Эти слова меня не слишком удивляют. Видимо, такова человеческая природа. При невозможности дать сдачу тому, кто того действительно заслуживает, мы бьем людей, которые рядом. Или не людей. Например, Франсин… Понимаю. К сожалению, как бы ни было грустно, я его понимаю.
- Я предлагаю попробовать снова, - тихо говорит он.
Я не могу. Нет, наверное, я все-таки не могу. Брюс взрослый человек, и его побег, объективно говоря, не моя вина, скорее моего отца, а я устала расхлебывать последствия этот идиотизма. Я не должна, не обязана. У меня своя жизнь. Я взрослый работающий человек, я запросто выживу одна. Даже если денег на собственное жилье не наскрести, можно заложить кольцо и продать машину…
В этот момент раздается звонок. Я беру сотовый, поворачиваю дисплей к себе и вижу, что это Шон. Что ему может быть нужно? В смысле сейчас, а не в долгосрочной перспективе. Хотя, возможно, его намерения и не отличаются. Отличное напоминание! Главное, своевременное. И заключается оно в том, что Картер обладает уникальной способностью ставить мне ульмитатумы и заставлять не видеть выходов, кроме того, который предлагает он сам. И где же из двух зол меньшее? Я сбрасываю звонок и устало смотрю на Брюса. Вот он - мой выход. И дело не в наличии кольца на пальце, а в том, что либо я сама изменяю свое отношение к происходящему, либо так всегда и буду оборачиваться на Шона Картера.
- Да. Я принимаю твое предложение, - говорю я Брюсу. И памятуя о словах Картера о нашей с Брюсом помолвке, ничего к этому не добавляю. Это будет тяжело. Но оно будет.
Соблазн. Я много знаю о соблазнах, и это меня пугает. Разумеется, я говорю о Брюсе.
Теперь он не берется за бутылку, но мой страх это не искоренило. И я всячески стараюсь избавить его от соблазна. Но это непросто. В магазин он больше не ходит, этим занимаюсь я сама. И мы подстроили друг под друга расписание так, чтобы я он как можно меньше времени был один. Ой, точнее мы были вместе, конечно, именно так. Но, как вы, наверное, уже поняли, правда заключается в том, что я просто боюсь оставлять его надолго одного. Когда у меня совсем нет сил выносить текущее положение дел, я подмешиваю Брюсу в еду снотворное и ухожу из квартирки с зелеными стенами по своим делам. Также, чтобы "еще больше времени проводить вместе", я учусь программировать под звук работающего телевизора. То есть не покидаю пределов комнаты, в которой сидит Брюс. Разумеется, о том, чтобы задержаться на работе, даже мыслей не возникает. Я даже в душ боюсь уходить, пока он не лег спать. Ведь иначе у него может оказаться где-то припрятана бутылка, и тогда я снова буду вынуждена спать на кухне. Больше не доверяю ему даже в малом. Да. Вот такая я истеричка.
Вы, думаю, догадываетесь к чему это ведет, да? Выходя на улицу я вздрагиваю от каждого шороха, а по ночам я лихорадочно работаю, чтобы успевать делать хоть что-то. Я не помню, когда в последний раз высыпалась. И если я когда-то там боялась, что мне не будет хватать огня в наших с Брюсом отношениях, то теперь даже забыла что такое влечение. Мне бы наскрести силы на студентов и коды для Бабочек. И уж об энтузиазме я слышу разве что от Энрике Каддини.
Я иду по коридору на автопилоте. Студенты уже ко мне привыкли и прониклись. У меня не бывает хорошего настроения, я устраиваю демонстративные экзекуции и все еще ношу статус подружки ректора. О последнем мне услужливо напоминает наша секретарь кафедры - та еще сплетница. Короче, ныне у меня на парах не болтают, дабы не получить уникальный билет на ловлю доктора Конелл в стенах университета ровно в отведенные для работы часы.
- Мисс Адамс, ректор здесь? - После того злосчастного сброшенного звонка Шон от меня отстал. У него талант угадывать мои настроения, теперь мы видимся разве что мельком. И это наш первый разговор за многие дни.
- Да, проходите, мисс Конелл.
Она все еще зовет меня мисс. Я ее не виню. Трудно, полагаю, называть доктором девицу, чьи стоны ты четыре года кряду слушал из-за стенки, отделяющей тебя от кабинета начальника.
Наивно полагать, что она нас ни разу не обнаружила.
С моим новым образом жизни проект я, разумеется, просрочила. Но раз Шон не вышвырнул меня из Бабочек сразу, решила, что обойдется. Захожу в кабинет ректора и кладу на стол флэшку. Мизинцами я изображаю что-то вроде крыльев бабочки.
- С кодом ты опоздала, - сухо сообщает мне Картер.
- Да, - не отрицаю я.
- И сбрасываешь мои звонки.
- Это было всего однажды, и я не могла говорить…
- И перезвонить ты тоже не могла. - Благо, дальше тему он не развивает, просто хватает флэшку и вставляет ее в компьютер. Стою и жду вердикта, а уголки губ Шона по мере изучения материала опускаются все ниже.
- Ты переделала код.
- Да.
- Мне не нравится.
- А мне пофигу. Я не собираюсь изворачиваться так и эдак только потому что код написал ты!
- Естественно, тебе не будет хватать времени, если ты начнешь все переписывать с нуля.
И заметь, раньше ты каким-то образом ухитрялась работать с тем, что есть!
- Это было три года назад. Все изменилось.
Он молчит и смотрит на меня. Видимо, ищет подтексты. Я и сама не уверена, что их нет.
Мне хочется его разозлить, взбесить, только не оставлять равнодушным…
- Тяжелая неделька, Джо? Выглядишь ужасно, - резко меняет он тему. Я от его слов вздрагиваю, казалось, на мне столько макияжа, что… - Никакой тональник не скроет это отчаяние в глазах.
- По-моему у тебя галлюцинации, - улыбаюсь я, хлопая ресницами.
- Как скажешь, код пошлю тестировщикам, - сообщает он. - Деньги получишь по итогам их работы.
Почему-то после этих слов у меня случается разрыв шаблона. Нет, разумеется, я ожидала, что он мне за работу заплатит, но просто мы никогда - вообще никогда - не обсуждали финансовые вопросы, а тут вдруг… Пока я пытаюсь свыкнуться с этой мыслью, он добавляет.
- И, Конелл, я бы советовал тебе переехать в более надежный район города.
Я снова моргаю. Неужели он в курсе, в каких условиях мы с Брюсом обитаем? Я киваю и вылетаю за дверь. Не знаю почему, но эта мысль меня адски смущает, и я даже думать не хочу о причинах. Но только когда я закрываю за собой дверь приемной и вдруг понимаю, что он посоветовал переехать мне, а не нам. И район, где стоит его дом, может и далекий, но благонадежнее некуда…
В тот день, когда Шон отдает мне карточку за проект, сказав, что тестировщики одобрили код, я сразу иду к банкомату. Потому что мне крайне интересны две вещи: сколько он перевел и хватит ли мне на "более благонадежный райончик". Карточка красивая, платиновая, с выбитыми буквами моего имени. Я никогда раньше не держала в руках платиновую карту, мне даже чуточку страшно доставать ее из кошелька, потому что сзади в очереди стоит мужчина, который меня сантиметров на двадцать выше, а в плечах втрое шире. Может быть, делать для меня такую красотищу было со стороны Шона ошибкой? Старательно прикрываю ее ладошкой, жалея, что никогда не училась искусству фокусника. Но все меркнет по сравнению с тем моментом, когда я вижу цифру на распечатанном чеке. Мне определенно хватит на квартирку.
Я смотрю в чек очень долго, пока сзади не начинается раздраженное покашливание, только тогда я сминаю в руке доказательства того, что грабить меня смысл имеет, и ухожу.
Глядя на опостылевшие зеленые стены той ночью я впервые понимаю, что переезд очень даже реален, осталось только как-то объяснить Брюсу, откуда у меня подобные накопления. Не могу же я сказать, что мне единовременно перевели сумму большую, чем он зарабатывает за год, это определенно пошатнет хрупкое равновесие, столь недавно установившееся между нами. Я вообще никогда никому не скажу, сколько мне заплатил Шон, потому что о таких деньгах принято молчать, да и вообще подозреваю, что это подкуп… Тем не менее, я старательно делаю вид, что ни капельки не удивлена.
Идут недели, прогресс у нас с Брюсом минимален. В смысле прогресс в том, что он не пьет стопроцентный. Но я ему не доверяю, я все проверяю и перепроверяю, все контролирую. Это походит на манию. И я решаю пойти к семейному психологу, а это что означает? Что переезд откладывается, ведь у меня денег даже на доктора быть не должно. Надеюсь, что он подскажет мне, как объяснить Брюсу, что я тоже имею право зарабатывать свои кровные.
Однако, несмотря на усталость и некое отчаяние, своего я добилась: Шон, видимо, понял, на что я готова лишь бы он отстал, и действительно отошел в сторону, пока я не покончила жизнь самоубийством. Ха-ха. Это, конечно, так, шуточки, но, возможно, не только. Я боюсь, что он каким-то образом узнал о том, что наделал Брюс. Роберт бы не рассказал, но Шон есть Шон, его альтерэго - Джеймс Бонд. Отношения у нас с ним теперь подчеркнуто-деловые.
Потому что я боюсь не выдержать иного варианта. Я так устала, так хочу уткнуться в чью-нибудь широкую грудь и забыть обо всех проблемах. Это гребаная дилемма современного поколения: женщина не должна решать мужские проблемы, но если мужчина умеет это сам, то женщина ему не нужна. Следовательно, я каждый день занижаю ожидания и смиряюсь с имеющимся. Брюсу я хотя бы нужна, пусть и в роли мамочки.
На приеме у психолога мы напоминаем долбаных мистера и миссис Смит. Он не верит в терапию, а я не вижу иного выхода. И, что самое смешное, когда речь доходит до вопроса, когда у нас в последний раз был секс, я начинаю считать и ужасаюсь. Выходит, что мы с Брюсом уже больше месяца даже не вспоминали о том, что физическая близость вообще существует. Как вы думаете, какой следующий вывод доктора? Разумеется, нам с Брюсом разъясняют причины женской холодности. Я стараюсь подавить хохот, а Брюс - сменить тему.
Этот разговор ему неприятен. После сеанса, стоя над расправленной кроватью, мы решаем, что психолог неправ и можно еще подождать. Вот и договорились. Очаровательные из нас выйдут супруги.
Спустя еще две недели Брюс попадает под сокращение, и пока сидя дома он снова не начал пить, я приглашаю в гости родителей. На недельку. Я уверена, что при них мой жених будет просто паинькой, и даже ничего объяснять не придется. Вот только они с собой привозят бутылку вина, и у меня останавливается сердце. Приходится его "нечаянно" разбить. Но если родителей я, таким образом, обманула, то Брюса - нет. И кризис доверия становится очевиден.
Иными словами, Брюс честно старается, и я все испортила. Но я такая. Мнительная с**а. За ту неделю, что мои родители гостили в Сиднее, я все набойки туфель стерла, обегая автомастерские в поисках вакансий. И, что самое смешное, нашла место только рядом с домиком Шона. Долго думала, можно ли так рисковать, но решила, что пусть лучше Брюс заклеивает пробитые шины Картера, чем к бутылке прикладывается. Оставалась малость - объяснить, что я делала в противоположной части города, когда "случайно заскочила в мастерскую и увидела объявление". Но мне все удается, а я с ужасом жду дня, когда он придет и скажет, что сегодня обслуживал одного нашего общего знакомого… Разумеется, от бесконечных волнений у меня болит спина. Замкнутый круг какой-то…
Встаю я однажды утром, смотрюсь в зеркало и обнаруживаю, что лак потрескался, под глазами синяки, а корни волос давно пора подкрашивать. Моя сказка о доме за белым забором стремительно превращается в фильм ужасов с гаражом, полным трупов. Эдак я скоро до энергетиков и антидепрессантов дойду… И в этот же день, словно в насмешку, я вижу, как мимо кафетерия, в котором я восстанавливаю очки жизни посредством вливания очередной дозы кофеина, проходит Шон. А рядом с ним шагает голубоглазка Йол и что-то ему оживленно рассказывает. Они оба, не в пример мне, выглядят великолепно. Спорю, у нее на ногтях лак в полном порядке. И все-таки на семинаре мне не показалось. Это очень больно.
Возвращаясь в нашу квартирку, я хочу только одного: почувствовать себя… живой. И поэтому, на радость психологу, мы с Брюсом, наконец, исполняем супружеский долг. Кстати, говоря про долг, именно это я и имею в виду. Мне абсолютно плевать, что он со мной делает и как. У меня будто все органы чувств отключили. Встаю с кровати, на которой даже простынь не помята, запираюсь в ванной и, включив душ на полную катушку, наконец, срываюсь. Слезы текут градом, перед глазами раз за разом крутится какое-то чертово порно с участием Шона и этой… Йол. Но я сама виновата, я сделала свой выбор, отпустила, и теперь могу заботиться только об одном человеке - себе любимой. И притворившись, что ни разу не плакала стоя под душем, я предлагаю Брюсу:
- Давай переедем.
- У нас нет денег на другое жилье, - хмурится он.
- Есть. Мы… мы в университете выполнили один проект, и теперь на некоторое время можно себе позволить кое-что более приличное. Ведь этот район… не слишком безопасен, по вечерам здесь страшно…
Последнее для Брюса аргумент. Если он мужчина и может дать сдачи, то с меня подобного не потребует никогда. Таким образом, я отстояла свое право на нормальное жилье, и к вопросу смены места жительства подхожу как можно серьезнее. Мои критерии просты: хочу, чтобы был виден залив, чтобы университет был неподалеку, а еще обязателен старбакс, в который я буду заглядывать во время утренней пробежки, и, конечно, НИКАКОГО ЗЕЛЕНОГО ЦВЕТА. Но по мере разглядывания картинок требования все возрастают, процесс затягивается, и в итоге квартирка, которую я подбираю, тянет явно не на один проект, но я решаю, что пошел Брюс к черту, потому что… потому что подозреваю, будто радость психолога не прошла бесследно, и задержка связана не с худобой, а значит скоро нам понадобится больше места.
Я увязла по самые уши.