Настоятель монастыря, в котором постригся Бертольд, принадлежал к числу тех священников, которые примкнули к секте люцеферян, с целью удовлетворения своих скотских страстей. Благодаря ему нравственное разложение охватило всю общину, а Бертольд - волшебник и поклонник шабаша, был для них драгоценным приобретением. В то время я сам находился во власти демона. На одном из шабашей я встретил Бертольда, сделавшегося одним из самых ярых кощунцев, и его настоятеля, бывшего тогда мэтром Леонардом. Презренный монах-настоятель скоро погиб. Его нашли мертвым, кажется на самом холме проклятой лужайки, но этот факт был скрыт от всех, и его с почетом похоронили на монастырском кладбище. Тогда Бертольд, или вернее отец Беатус, так как ему при пострижении было дано это имя, занял место покойного настоятеля. Еще безбожнее и нечестивее прежнего настоятеля он устраивал оргии шабаша в самых стенах монастыря. К стыду своему я должен признаться, что сам присутствовал на нескольких из этих кощунственных сборищах, а также и на том, когда небесное мщение постигло Бертольда.
В ту ночь, на алтаре вместо изображения Искупителя, высился нечестивый козел. Преисполненный нечестивого цинизма, проклятый настоятель взял святую реликвию и со страшными проклятиями стал профанировать ее. Вдруг, Бог знает откуда, сверкнула молния - и нечестивый монах упал мертвым на ступенях алтаря.
Еще несколько наиболее виновных монахов были так сильно поранены, что очень серьезно заболели. Я сам констатировал тогда смерть преступного настоятеля. Слух же был распущен, что он умер от разрыва сердца, и его похоронили, как и его предшественника, на монастырском кладбище. Ночью после похорон, огонь охватил весь монастырь. Большая часть спавших монахов, а также и все больные, о которых я говорил, погибли в пламени. Некоторые же из оставшихся в живых раскаялись.
От монастыря остались только арочная галерея, часть церкви и кладбище.
Ты, может быть, видел в долине эти развалины. Они пользуются очень дурной славой, так что даже прохожие избегают приближаться к ним, и, как ты сейчас увидишь, не без основания. Еще до разрушения монастыря на его счет ходили подозрительные слухи и епископ предлагал его закрыть. После пожара свидетели показали, что в развалинах монастыря проводился шабаш и что даже сам покойный настоятель выходит из могилы, чтобы принимать в нем участие.
Подтверждение этого факта я уже узнал гораздо позже от одного монаха, с которым мы разговорились об этом печальном событии.
Он мне рассказал, что бедная Агнесса, узнав о пожаре монастыря, пожелала побывать там, с целью посмотреть, не повреждена ли могила ее отца. Приехав в монастырь, она приказала сделать кое-какие поправки. Ночью, накануне своего отъезда, она отправилась помолиться на могиле отца и проститься с ней.
Сопровождавшая ее послушница боялась идти ночью на кладбище, пользовавшееся такой дурной славой; но Агнесса была мужественна. Она желала помолиться и поплакать в одиночестве. Погрузившись в свои думы, Агнесса и не заметила, как наступила полночь.
Вдруг поднялся страшный шум и пронесся бурный порыв ветра, заставлявший гнуться и трещать деревья. Блуждающие огоньки перебегали по надгробным памятникам. Вдруг при свете молнии, один из надгробных камней приподнялся и из могилы вышел человек, который некогда обольстил и покинул ее.
Фосфоресцирующие глаза призрака точно впились в нее, лишая ее мужества. Онемев, точно парализованная, она не протестовала даже и тогда, когда тот подошел к ней, стал говорить о своей любви и, наконец, увлек ее на шабаш, где она перенесла массу позора.
Доведенная до отчаяния, Агнесса кончила тем, что призвала Иисуса и Марию. Тогда чудовище хотело задушить ее, но должно было оставить, так как пропел петух.
На следующее утро, сопровождавшая Агнессу сестра нашла ее умирающей. Тот самый монах, о котором я говорил тебе, в последний раз причастил ее и из ее собственных уст узнал все подробности, которые я только что рассказал.
С тех пор милость коснулась меня. Я забыл Бертольда и ничего не слышал о нем до тех пор, когда столкнулся с ним, как с твоим и бедной Леоноры преследователем. Я узнал также, что этот живой мертвец председательствует на шабашах и пребывает в замке своих предков, уже давно перешедшем в руки его отдаленных родственников. Но никто из настоящих владельцев не пожелал не только жить в нем, но даже просто навестить его. Его просто оставили разрушаться от времени. Никто из семейства и не подозревал, что их зловещий кузен, умерший пятьдесят лет тому назад, снова поселился в нем.
- Какое ужасное и опасное существо! Неужели терпение Господне не истощится? Неужели Он не низвергнет его в бездну, где и есть его настоящее место? - со вздохом заметил Михаил.
- Я надеюсь, что мера его преступлений переполнилась и что час его пробил! - торжественным тоном ответил отец Лазарь. - А теперь, мой сын, пойдем! Пора нам отправиться к жертве, находящейся еще в опасности.
Оба монаха быстро сделали последние приготовления. Они взяли с собой сотню восковых свеч, большой сосуд со святой водой и чашу со святыми дарами.
В это время жена егеря, дрожа от страха, приготовила все, как приказал ей отец Михаил. Но больше всего ее озабочивала сама больная. Она как-то сразу стала беспокойна, плакала, жаловалась на острую боль во всем теле и, несмотря на свою слабость, хотела, во что бы то ни стало, встать с постели и оставить замок. Анна поняла, что ее мучает демон, и всеми силами старалась помешать ей бежать до прибытия священника.
Беспокойство Леоноры все возрастало. Она дрожала всем телом и горько рыдала. Наконец, с гневом оттолкнув Анну, она встала и, несмотря на свою слабость, накинула на себя одежды.
- Я не могу оставаться здесь! Я должна бежать! - вскричала она.
С этими словами она бросилась к двери, нанося удары Анне, которая с такой силой уцепилась за нее, что еда сама не упала.
Вдруг Леонора остановилась и упала на колени, причем лицо ее отвратительно исказилось. На пороге двери появился отец Лазарь с чашей и отец Михаил с зажженной свечой в руках.
- О, святые отцы! Сам Бог привел вас! Я не в силах был бы уж больше помешать ей бежать! - вскричала жена егеря, осеняя себя крестным знамением.
- Она никуда не убежит! - торжественно сказал отец Михаил, поднимая Леонору, которая лежала как мертвая, и перенес ее на кровать.
Затем он стал поспешно помогать отцу Лазарю в его приготовлениях. Тот вынул из принесенного им с собой пакета семисвечник и напрестольный покров, который и разостлал перед дверью у порога. Семисвечник с зажженными свечами он поставил в изголовьях, а в ногах - большое распятие. Вокруг было зажжено сорок восковых свечей. Вся комната была окроплена святой водой и окурена ладаном. Когда отец Михаил снял с себя крест и надел его на шею умирающей, послышалось рычание и вой, напоминавшее вой волков, когда они рвут друг друга. Леонора извивалась в ужасных конвульсиях. Затем из ее одежд выползли ящерицы и свалились с кровати. Не находя себе выхода, они устремились в камин, где пылал огонь. Раздались крики и громовые раскаты. По комнате залетали огненные спирали и также исчезали в камине.
Затем воцарилась тишина и Леонора открыла глаза.
- Вальтер! - пробормотала она, узнавая монаха, - О, спаси меня! Не отдавай моей души демону!
- Не бойся ничего, дочь моя! - с любовью сказал он.
- Ты будешь спасена! Чудовища, которые так мучили тебя, не могут переступить этого порога. Посмотри сколько здесь света! Святое распятие перед тобой, напрестольный покров лежит у порога, а здесь, на столе, стоит чаша со святыми дарами. Ты не умрешь, не приняв святых Тайн и не примирившись с Богом! Сам Господь послал нас сюда поддержать тебя. А теперь, моя бедная Леонора, помолимся вместе!
Отец Михаил преклонил колена. Взяв руки умирающей, он сложил их и заставил Леонору повторять слова молитвы, которую начал читать. Леонора послушно стала повторять за ним святые слова, несмотря на испытываемую ею страшную боль. Только крики выдавали ее страдания. Демоны, точно бешенные, обрушились на бедную Леонору, то давя ее тяжестью скалы, то так сильно щипая, что ей казалось, что ее тело рвут на части. Затем, она чувствовала ощущение, как будто у нее выдергивают волос за волосом. Наконец, ее охватил невыносимый холод. Но так как, несмотря на все, Леонора продолжала молиться, страдания эти мало-помалу утихли, уступив место глубокому спокойствию.
Этот отдых длился несколько часов и принес молодой женщине много облегчения. В первый раз, в течении долгих лет, она была в состоянии с любовью и надеждой обратить свои мысли к Богу.
В полночь замок наполнился шумом и гамом. Раздалось ржание лошадей и топот копыт. Собаки лаяли, слуги кричали. Несколько минут спустя, синьор Ридинг бросился к комнате Леоноры, но, как приросший к земле, остановился у порога, изрыгнув отвратительное проклятие.
Он был отвратителен в свой растерзанной одежде, с растрепанными волосами, искаженным лицом и ручьями пота, которыми он обливался всякий раз, как делал усилие переступить через напрестольный покров, преградивший ему путь. С пеной у рта от ярости, он пытался направить на монахов нечистые существа, но это ему не удалось. Тогда он изменил тактику и стал умолять, чтобы его пустили проститься с любимой женой, но монахи не обращали на него никакого внимания. Отец Михаил поддерживал Леонору, вытирал холодный пот, выступавший на ее лбу, и давал ей пить святую воду. Отец же Лазарь громко молился, наполняя комнату клубами ладана. Вдруг глухой гром потряс землю и поколебал массивные стены замка. Пронзительный свист пронесся по воздуху и на пороге комнаты появился сам мэтр Леонард.
Вид его был ужасен; он положительно был неузнаваем. Гнев и адская злоба исказили его угловатое лицо, принявшее зеленоватый оттенок, как у мертвеца. Маленькие, кривые рожки виднелись на его лбу. Все его тело тряслось, как в лихорадке. Изрыгая проклятия и потрясая руками с кривыми, согнутыми пальцами, мэтр Леонард приказывал Нахэме - своему созданию, своему дыханию, своей рабе встать и немедленно же подойти к нему. И такова еще была власть чудовища над своей несчастной жертвой, что та, бледная и дрожащая, повиновалась. Но отец Михаил схватил ее и, прижав к себе, не позволил ей шевельнуться. Отец Лазарь встал перед дверью и вскричал громовым голосом, потрясая крестом:
- Пришел конец твоему могуществу, отвратительное исчадие ада! Ты не получишь этой души, так как часы твои сочтены и ты будешь предан мукам, которым так долго подвергал других!
Точно охваченный безумием, мэтр Леонард стал кататься по полу, извиваясь подобно змее и изрытая такие нечестивые проклятия и произнося такие ужасные заклинания, что даже мужественные монахи побледнели и дрожь потрясла их. Бедная Леонора все еще лежала в объятиях отца Михаила и шептала благословения и слова благодарности. Ридинг тоже пытался еще раз переступить через напрестольный покров, но упал, как пораженный молнией, и больше не шевелился.
Наконец мэтр Леонард стал немного хладнокровней. Как черная туча уселся он на пороге, подстерегая каждое движение монахов, смущая их своими богохульствами и осыпая Леонору, которую снова уложили на постель, проклятиями и упреками, наполнявшими немым ужасом душу молодой женщины.
Так прошли ночь и день Великой субботы. Когда же настала Великая ночь накануне Пасхи, ярость снова овладела мэтром Леонардом, не покидавшим порога комнаты. Изрытая зеленоватую пену, рыча и топая ногами, он вскричал:
- Отдай мне кольцо, которое ты носишь на пальце, презренная! Этим талисманом я охранял тебя. Отдай мне его, так как ты отрекаешься от меня!
- Нет! - ответил отец Михаил, снимая кольцо и кладя его на стол. - Этот адский талисман останется здесь и исчезнет в то же самое время, когда свершится освобождение этой измученной души!
Разгаданный в своей последней хитрости, мэтр Леонард поднялся и, видимо, хотел бежать. Тогда отец Лазарь воздел обе руки и повелительно крикнул:
- Стой! Не смей двинуться с этого порога, пока тебя не поразит Божественное правосудие!
Испуская дикие крики и рев, потрясавший стены, мэтр Леонард упал на пол, грыз землю и, наконец, стал просить и умолять отпустить его, но отец Лазарь был непоколебим. Пока он держал ниспровергнутым это опасное существо, отец Михаил приобщал святых Тайн Леонору. Едва только святые Дары коснулись ее губ, как молодая женщина выпрямилась, все преобразилась и радостно вскричала:
- Да будет благословен Господь! Я спасена!
С этими словами она упала мертвой на подушки. В эту минуту раздался звон колоколов, возвещавший Воскресение Иисуса Христа. Яснее всех выделялся гул большого колокола Страсбургского собора. При этом сигнале отец Лазарь вскричал:
- Бертольд Шварцфельс, нечестивый отец Беатус, священник-отступник, живой мертвец! Превратись в пыль, к которой ты принадлежишь по божеским и человеческим законам! Этим святым крестом я разрываю адские узы, связывающие твою душу с этим телом, предназначенным для тления. Умри! Умри! Умри! Во имя Всемогущего Бога, я приказываю тебе вернуться в твою могилу!
Мэтр Леонард сидел неподвижно. Клубы дыма и красноватого пламени вырывались из него. Вдруг из пространства мелькнула молния; вдали раздался удар грома. Когда облако черного дыма рассеялось, на каменных плитах лежал труп монаха, с почерневшим лицом, в одежде, почти полностью сожженной небесным огнем.
Когда волнение обоих монахов немного улеглось, они горячо возблагодарили Бога за великую победу, которую Он даровал им. Затем, так как наступал день, они оставили комнату умершей, чтобы сделать необходимые распоряжения для погребения Леоноры и ужасного настоятеля отца Беатуса. По приказанию епископа, тело Бертольда было водворено в его прежнюю могилу, которая была запечатана священным воском с изображением креста. Что же касается тела Леоноры, то по просьбе брата Михаила оно было перенесено на кладбище монастыря святого Лазаря, где и было похоронено. Здесь, благодаря молитвам добрых отцов и бывшего жениха Леоноры, оно было в безопасности от всяких нападений демонов.
Слух об ужасном событии, имевшем место в замке, в ночь на святую Пасху, быстро распространился в народе.
Синьор Ридинг, заподозренный в сношениях с дьяволом, был арестован и посажен в тюрьму. Когда следствие с очевидностью доказало его виновность и убедилось, что он посещал шабаш и исполнял сатанинские обряды, Ридинг был осужден на смерть и сожжен живым на большой площади Страсбурга.
Множество его слуг и других лиц, уличенных в сообщничестве с ним, разделили его участь. Долго все говорили об этой ужасной казни. Никогда еще не видели на костре более богатой жертвы. Имения синьора Ридинга были конфискованы, а замок его превращен в госпиталь.
Рассказывали, что ежегодно, в ночь накануне Пасхи, по длинным коридорам замка пробегал высокий монах с искаженным от безумного ужаса лицом, преследуемый громадным черным козлом, изрыгавшим из ноздрей пламя. Взволновались и владельцы замка мэтра Леонарда. Барон Шварцфельс, внучатый кузен преступного Бертольда, отправился лично в замок, в сопровождении своего капеллана. Древнее здание имело теперь вид развалин, и было мрачней и угрюмей, чем когда-либо.
Внутри замка нашли много золота, драгоценных камней и дорогой посуды, но ни Оксората, ни других карликов. Лаборатория осталась нетронутой, но все эссенции, мази и манускрипты исчезли. Громадный очаг, на котором стояли пустые склянки и разбитые реторты, дал трещину во всю высоту. Все золото и драгоценные вещи, найденные в замке, были розданы по приказанию барона Шварцфельса бедным, а сам замок решено было превратить в монастырь. Но этому проекту не суждено было осуществиться. Во время одной ужасной грозы, молния ударила в проклятое жилище и пожар уничтожил его до основания.
Замок превратился в развалины. Не проходило года, чтобы молния снова не опустошала его. Башни рушились, ограды падали, стены рассыпались. Скала же сделалась совершенно обнаженной, и народ прозвал ее "скалой дьявола". Но легенда о восковой фигуре пережила и разрушенный замок и протекшие века. Она передавалась из поколения в поколение. Еще и теперь рассказывают историю про мэтра Леонарда - живого мертвеца, про его жертву Леонору, про адскую восковую фигуру и про великую победу, одержанную небом над адскими силами.
1
Превот - городской чиновник во Франции, заведовавший от имени короля гражданским и уголовным судом, управлял казной и был главным блюстителем порядка.
2
Айэ сар айэ - Искаженное выражение на идиш "Аеhich аsher Асhiеn".