Они не заметили, кто именно сделал первый шаг. На этот раз не спешили. Широкая жесткая ладонь осторожно легла на нежную грудь, пальцы чуть стиснули сосок. Не сводя с лица Хелен глаз, Клайв начал медленно наклоняться, пока его губы не коснулись нежной кожи. Прерывистый вздох вырвался из груди девушки, и Клайв почувствовал, как ее пальцы зарылись в его волосы.
Потом настала ее очередь, и Клайв чуть не умер на месте, когда нежные губы Хелен в языческом танце двинулись по его груди, ключицам, плечам, животу - все ниже и ниже, к запретной черте, которой лучше не преступать, потому что тогда он не выдержит, и никакого "не спешить" не получится, потому что она сжигает его своими поцелуями, и рушатся бастионы и крепости, умирает в сладких муках самоконтроль, и взрослый опытный мужчина беспомощен в этих гибких руках, опутан душистой сетью этих волос, и они щекочут его, падают теплым дождем… нет, Хелен, нет, я не выдержу, это слишком хорошо для того, чтобы человек мог это вынести, нет, любимая, нет…
Да! И не останавливайся во веки веков. Кровь поет песню, древнюю, как дно океана, и рокот невидимых волн сливается с грохотом разрывающегося от любви сердца. Два тела, два дыхания, два стона, две мольбы вдруг становятся одним. И взмывает к звездам, горящим на низком потолке, стон-смех: не отпускай меня!
Умереть в твоих руках - не страшно, страшно жить, не зная твоих рук… Ты люби меня. Не отпускай. Никогда…
А потом он стоял на коленях над лежащей женщиной и все целовал, целовал ее влажную кожу, смеющиеся губы, закрытые глаза, целовал, словно пил холодную воду в жаркий день - наслаждаясь и растягивая наслаждение.
И снова, раз за разом, они вели бой, в котором то один, то второй оказывались победителем. То Хелен блаженствовала под желанной тяжестью мужского тела, содрогаясь и подстраиваясь под бешеный ритм, растворялась в нем, умирала и воскресала… То Клайв, ослепленный и восхищенный, стонал, не в силах отвести глаз от прекрасной всадницы, властно управлявшей им и дарившей в награду новые и новые мгновения вечности…
И когда сил уже не было, когда в глазах было темно и искусанные губы пересохли, когда мир в очередной раз взорвался ослепительным пламенем и поглотил их обоих - тогда Клайв подхватил Хелен в объятия и прижал к себе.
Невидимый, ласково рокочущий океан любви вынес их на прохладный песок, укутал пеной, спел колыбельную песню и с рокотом откатился подальше. Спите, влюбленные. Сегодня весь мир принадлежит вам.
Ну вот он и заснул, Клайв. Согласно обычной мужской традиции. А Хелен - опять же совершенно логично - чувствовала себя бодрой и полной сил. Все тело было невесомым и легким, как пушинка, старичок-внедорожник невозмутимо подминал под себя мокрую и раскисшую от растаявшего снега дорогу, и Хелен неожиданно улыбнулась, вспомнив тетку.
Положа руку на сердце, она почти не вспоминала Сюзанну за эти годы, зато теперь с удивлением и радостью выяснила, что воспоминания больше не отдают горечью. Пожалуй, можно даже сказать, что теперь Хелен была Сюзанне в чем-то благодарна.
Интересно, понравится ли ей Клайв? Наверняка, потому что оба они балагуры и клоуны, Сюзанна только погрубее.
Когда из-за пригорка вдруг вынырнул патриархально-пасторальный Эшенден, у Хелен неожиданно зашлось сердце. Она сбросила скорость и медленно покатила по главной улице, с трепетом и волнением узнавая старые дома и удивляясь новым постройкам. Например, большому супермаркету, все еще сверкающему и увешанному гирляндами шариков, оставшимися после торжественного открытия.
Вообще, Эшенден, судя по всему, процветал. Наверное, еще чего-нибудь открывают, подумала Хелен, когда со стороны ратуши донеслись отчаянно фальшивые звуки духового оркестра.
Она свернула на свою улицу и совсем сбавила скорость. Оказывается, нелегко возвращаться в собственное прошлое…
Дом стоял безжизненный и какой-то слепой. От этого сразу защемило тревогой сердце. Тетка Сюзанна была неряхой, но в жизни не терпела двух вещей - кошачьего запаха и грязных окон.
Окна дома Стоунов были не просто грязными - они были заколочены.
Плющ полностью скрыл входную дверь, лилейник, три года назад образовывавший хотя бы некое подобие клумб, разросся и стал целым полем лилейника, кусты превратились в деревья, деревья - в замшелые скелеты. Дверь сарая была сорвана с петель и висела боком. На калитке красовался огромный висячий замок.
Хелен выключила мотор и осторожно вылезла из машины. Клайв сладко спал, подложив под голову ее куртку, и девушка зябко обхватила плечи руками. Подошла к забору и стала бесцельно и растерянно вглядываться в заросший сад.
Что с Сюзанной? Допилась до белой горячки? Уехала в Америку? На какие деньги? Тогда бы она продала дом, но не похоже, чтобы у родового гнезда Стоунов появился новый хозяин…
Слащавый до приторности голосок прозвенел над ухом Хелен не хуже иерихонской трубы.
- Ой, наша милая пропащая Хелен Стоун! Возвращение блудной дочери!
Миссис Клоттер ухитрилась в эти традиционные библейские формулировки вложить их первозданный смысл. Именно "пропащая" и "блудная". В крошечных глазках первой сплетницы Эшендена горело чувство, больше напоминающее вожделение, чем любопытство. Миссис Клоттер умудрялась одним глазом обшаривать с головы до ног "милую Хелен", а другим косить в машину. И уж будьте уверены, что Клайва Финли она прекрасно разглядела. Хелен вздохнула и спокойно ответила:
- Здравствуйте, миссис Клоттер. Вот, приехала…
Загадочно было следующее: при Сюзанне миссис Клоттер даже на улицу эту не заворачивала. Потому что именно миссис Клоттер сподобилась в свое время назвать Хелен "бедной сироткой", после чего и получила от тетки упоминавшиеся выше характеристики "старой…", "…" и "…".
- Да, рано или поздно родное гнездо зовет своих птенцов. Жаль только, что находят они его чаще всего разоренным. Да и наседка, хи-хи, так сказать, уже приказала долго… Да, жаль, жаль, что Сюзанна Стоун так и не дождалась свою племянницу. Нет, ТЕБЯ я прекрасно понимаю, Хелен. Трудным человеком была твоя тетка, не всегда приемлемым, так сказать, в обществе…
- Тетя Сюзанна умерла?
- Скоро два года будет, как умерла. Да, где-то через годик, как ты уехала покорять столицу.
- Но… как это случилось?
- Видишь ли, милочка, я бы СОВЕРШЕННО не удивилась, умри она от выпивки. Но рак - это рак, от него не спрячешься. Тем более при ее образе жизни…
- Боже мой! Я даже ничего не знала… Миссис Клоттер с сомнением посмотрела на Хелен.
- Значит, ты ей ни разу и не написала, милочка? А она ждала… А потом еще говорила милой Элли - ну ты помнишь ее, - что, мол, получила от тебя письмецо и у тебя все прекрасно. Что ж, по-человечески это понятно… ДОБРЫЙ ДЕНЬ, СЭР!!!
Из машины вывалился ошеломленный и заспанный Клайв. С диким видом огляделся по сторонам и хриплым голосом вопросил:
- Золотая моя, куда это ты меня привезла? Мы сбились с пути и попали в Сонную Лощину? Какое сейчас тысячелетье на дворе?
- Очень милый молодой человек…
- Клайв, я сейчас тебе все объясню…
- Это твой жених, милочка? Весьма, весьма симпатичен.
- Хелен, я ее боюсь…
- Не дурачься, это миссис Клоттер…
- А молодого человека у нас зовут…
- Клайв Финли, мэм. Рад встрече, мэм. Разрешите ручку облобызать?
- Ой, ну что вы!
- Клайв!
- Да, любимая?
- Как хорошо, что ты привезла своего жениха, Хелен. После свадьбы вы наверняка займетесь домом. Наверное, продадите, ведь у нас такая глушь…
- Ангел мой, я плохо соображаю со сна. Чья свадьба и чей дом? И почему мы с тобой должны заниматься чьим-то домом?
- Это мой дом, Клайв.
Наступила тишина. Клайв внезапно посерьезнел, взял Хелен за руку.
- Прости, золотая. Я дурачился, не подумав. Так ты привезла меня к себе на родину?
- Да. Я хотела сделать тебе сюрприз.
- Хелен, почему у тебя слезы?
- А вот, милочка, своди своего ОЧАРОВАТЕЛЬНОГО жениха на праздник. У нас сегодня большой праздник, да! Мэр уже говорил речь, награждали почетных граждан…
- Миссис Клоттер, нам хотелось бы…
- Погоди, Хелен. Все равно надо заехать в магазин. Так какой праздник-то у вас, прелестница?
"Прелестница" миссис Клоттер жеманно захихикала и замахала на Клайва рукой.
- Ой, не могу, какой вы ОБАЯТЕЛЬНЫЙ! У нас открытие большой бензозаправочной станции. Сам Макгиллан приехал, уже с утра. Так интересно, второй раз за три года, да и до этого бывал в наших краях. Говорят, он сам родом из этих мест. Такой большой человек…
Миссис Клоттер еще болтала что-то про Макгиллана, а Клайв Финли стремительно мрачнел. На его открытом, красивом лице появилось такое озабоченное выражение, что Хелен даже испугалась. А через минуту Клайв и вовсе учудил - схватил Хелен за руку и потянул к машине, на ходу неубедительно сообщив миссис Клоттер:
- Ох, совсем мы позабыли, у нас же еще масса дел в соседних… э-э-э… населенных пунктах. Мы вернемся, очаровательнейшая из рода Клоттеров, но попозже. Жаль, что не успеем на праздник… Долго он, говорите, продлится?
- Да нет вроде бы, сегодня вечером фейерверк и большой прием в ратуше…
- Очень, очень жаль! Хелен, милая, садись скорее. Джонсы ждут.
- Какие…
- Очень они расстроятся, наши добрые Джонсы, но потом поймут, что мы не могли не завернуть в твое родовое гнездо… Всего доброго, миссис Клоттер!
- До свидания, до свидания! Ах, как обрадуются милая Элли, и Клара, и Сьюзан, когда я им расскажу…
"Лендровер" натужно взревел, разворачиваясь на узкой улочке, и через минуту миссис Клоттер озадаченно смотрела ему вслед.
Поздно вечером, после фейерверка, разомлевший от хорошей выпивки Макгиллан благосклонно наблюдал, как танцуют полонез старшеклассницы Эшенденской воскресной школы. Мэр интимно склонился к высокому гостю.
- Вы спрашивали, мистер Макгиллан, насчет семьи Стоун… Так вот, мисс Сюзанна Стоун умерла два года назад…
- Слава бо… Жаль, жаль. Я ее когда-то знал.
- А ее племянница, мисс Хелен Стоун, три года назад уехала в Лондон…
- Что ж…
- Кстати, сегодня она была в Эшендене проездом. Вместе со своим женихом…
- Вот как? Ну хорошо, пора бы мне…
- …мистером Клайвом Финли, кажется. Весьма приятный молодой человек… по отзывам некоторых наших дам.
- Что?! Как его зовут?!
Макгиллан вскочил, роняя стул и стремительно багровея лицом. Ошеломленный и перепуганный мэр Эшендена попятился, мысленно проклиная старую ведьму Клоттер и собственное тщеславие. Ну какая, казалось бы, разница великому человеку, кто там в женихах у Хелен Стоун? А вот расстроился!
7
Клайв был мрачен и неразговорчив. Он вел машину уверенно и резко, глядя прямо перед собой, и ничего не понимающая, испуганная Хелен сжалась на соседнем сиденье в комочек.
Почему он так странно отреагировал? Почему насильно увез ее из Эшендена? Неужели ему до такой степени неприятно узнать, в какой глуши родилась его…
Его кто? Любимая? Любовница?
Они десятки раз бывали в таких вот маленьких городках и деревеньках, ночевали в сельских гостиницах, и Клайв ни разу в жизни не сморщил нос при виде продавленных кроватей и дурацких фарфоровых собачек на каминных полках. Напротив, Хелен всегда казалось, что ему нравится бывать за городом, вырываться из шумного, грязного Лондона, бродить с ней по полям и пригоркам, устраивать маленькие пикники, когда позволяла погода… В этих поездках им не нужно было скрываться, не нужно было делать вид, что они совершенно равнодушны друг к другу.
Стоп! Вот именно. В этих поездках они все равно были… анонимами! Тем и хороши были для Клайва все эти городки, что там уж точно никто его не мог узнать, и Хелен тоже. А она совершила ошибку, привезя его туда, где все очень даже хорошо знали Хелен Стоун.
Девушка почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, поспешно и резко вздохнула и дрожащим голосом начала:
- Клайв, ты не сердись, я, наверное, просто дура… Мне хотелось сделать тебе сюрприз…
- Как ты думаешь, она не обиделась?
- Кто? Миссис Клоттер?!
От неожиданности у нее даже слезы высохли.
- Ну… Мы не слишком вежливо с ней расстались…
- Да моя бы воля, я бы и разговаривать с ней не стала! Она же первая сплетница на весь городок.
- М-да, будем надеяться, что скорость распространения сплетен не очень велика.
- Клайв, в чем дело? Ты так боишься за свою репутацию?
- Да нет, репутация здесь ни при чем…
- Тогда почему? В чем дело? Мы словно от погони убегаем.
- Прости, Хелен. Расскажи мне о своем доме.
- Дом, от которого мы так поспешно удрали?
- Хорошо, если хочешь, можем туда заехать на обратном пути. Не сердись, золотая.
- На обратном пути откуда? Куда мы едем теперь?
- А какая разница? Весь мир у наших ног на целых четыре дня…
- Весь мир, кроме той дыры, где меня угораздило родиться. Извини, что не могла отвезти тебя в родовое поместье с колоннами и преданными слугами.
- Бухгалтер, ты сердишься, значит, ты не прав.
- Я не понимаю, только и всего. Да, Эшенден не самое привлекательное в мире место, но уж и не настолько отталкивающее. Мы тысячу раз посещали деревни, где даже в гостинице удобства до сих пор во дворе. Мы спали в мотелях, где не спрашивают даже твоего имени. Мы занимались любовью на голой земле…
- Милая, мне казалось, ты была совсем не против.
- Да, я была не против. Но я и представить себе тогда не могла, что ты такой сноб. Что ты стыдишься… я даже не могу понять, чего именно. Значит, по-твоему, я заслуживаю только придорожных гостиниц?
- Хелен, ты заслуживаешь дворца магараджи, но ведь мы решили так с самого начала…
- И это начало было три года назад, Клайв. Три года! Сколько раз я была у тебя дома? Два. Сколько раз ты оставался у меня? Ни одного. Три года мы катаемся по всей Англии…
- Ну-ну, не преувеличивай…
- Вот именно, даже не по всей Англии, а вокруг Лондона, стараясь не бывать в одном месте два раза. Это унизительно, Клайв!
- Раньше тебе так не казалось.
- Потому что я только сейчас поняла, ПОЧЕМУ мы так делали. И не смей мне говорить про корпоративную этику, а то я завизжу. Она не помешала тебе трахать меня три года подряд!
Теперь разозлился Клайв. Он резко съехал на обочину и повернулся к Хелен. Темные глаза горели, на скулах выступил темный румянец.
- И почему же?
- Потому что тебе так удобно. Никаких обязательств, никаких обещаний. Приручил собачку, надрессировал ее на команду "Выходные? В койку!". А потом целую неделю спокойно живешь своей нормальной привычной жизнью. Не надо ничего менять, ни к чему привыкать. Немного экстрима на уик-энд только добавляют тонуса.
- Вот уж не ожидал, что услышу от тебя такое! Хорошо, я расскажу тебе, в чем дело…
- Не желаю слушать. Мне все ясно. Мое место в мотеле - вот и отправляемся туда. В конце концов, выходные еще не кончились, а зарплату надо отрабатывать!
- Что?!
Честно говоря, она испугалась выражения его лица, но в крови еще бродил яд противоречия, поэтому Хелен выскочила из машины и зашагала по мокрой дороге.
Примерно через десять минут он ее догнал, ехал рядом, потом остановился, вышел из машины и просто сгреб ее в объятия. Хелен сопротивлялась изо всех сил, но Клайв, разумеется, был сильнее.
Выходные они провели в небольшой и до ужаса симпатичной деревушке, и хотя любили друг друга все так же страстно, в ту ночь пролегла между ними незаметная ниточка отчуждения…
Утром в понедельник неприступная и холодная мисс Хелен Стоун вышла на работу, как обычно, вовремя. Если она и обратила внимание на необычную бледность своего босса, то приписала это тому, что избыток свежего воздуха и недостаток здорового сна вреден среднестатистическому горожанину. Неприятный осадок после истории с Эшенденом постепенно улетучивался, а работы было много, так что Хелен понемногу забыла об инциденте и уже в среду почувствовала обычное нетерпеливое предвкушение следующих выходных.
Клайв Финли в эту неделю превзошел сам себя - в актерском смысле. На Хелен Стоун он вообще старался не смотреть, сделал ей несколько довольно жестких замечаний по работе, а кофе подчеркнуто пил в компании Милли Блэк. Даже самый внимательный наблюдатель не смог бы уловить в этой игре фальши, а если бы смог услышать один из разговоров с Милли - и вовсе бы успокоился.
- Клайв, ты чего это такой суровый? Фирму папа отбирает?
- Ой, знаешь, вот это меня меньше всего волнует. Уволит - уйду в плавание.
- Здрасьте! А мы, твои подчиненные? С нами что будет?
- Пристрою вас, так уж и быть. А некоторые сами пристроятся. Уж они сумеют.
- Так ты и не нашел с ней общего языка? А мне казалось, между вами что-то завязывается…
- Милли, ты, прости меня, дура и сплетница. Что может завязаться с этим монстром в юбке? И у кого?
- Вполне симпатичный монстр. Она стала очень даже ничего за время, пока работает у нас. Я даже не ожидала.
- У нее в глазах одни цифры. Молись она на ночь - читала бы отрывки из бухучета.
- Клайв, ты чего такой злой-то? Она что, не поддалась твоему убийственному обаянию? Ну, так ты сам этого хотел, в смысле, не хотел.
- Я не люблю расчеты и расчетливых людей. Я их боюсь. От них все зло в мире.
- От мисс Стоун в мире только польза и порядок. Финансовые документы она ведет прекрасно. А большего от нее и не требуется. Да, я тоже считаю, что молодая женщина ее возраста должна быть поживее и повеселее, но, с другой стороны, какая мне разница?
- Она наверняка все просчитала на калькуляторе. Когда и сколько душевного тепла тратить, когда достроить карьеру и заняться строительством личной жизни…
- Клайв, ты меня пугаешь. Хочешь ее уволить?
- Да нет. Пусть приносит пользу дальше. Но рядом с ней у меня мороз по коже. Ну ее. Расскажи лучше, как твой затянувшийся брак?
- Стыдись, босс! Я всего два года замужем.
- Как свекровь?
- Нормально. Только настаивает на внуках.
- Так давай, дело хорошее.
- Видишь ли, пока моя зарплата больше, чем у мужа, о внуках придется позабыть. Я в некотором роде добытчик.
- Да-да… И что он?
- Кто - он?
- Я так и думал.
Милли внимательно посмотрела на Клайва Финли. Темные глаза ее шефа и друга смотрели в пустоту, он машинально размешивал сахар в пустой чашке и уж совершенно точно не слышал ничего из того, что Милли Блэк говорила за последнее время о себе.
Милли была достаточно тактична, чтобы не лезть с вопросами, хотя любопытство вспыхнуло в ней ярким костром. Что могло до такой степени расстроить и выбить из колеи веселого, смешливого, абсолютно несерьезного Клайва Финли, который последние пару лет выглядел совершенно умиротворенным и энергичным? И почему такую неконтролируемую и неожиданную ярость ни с того ни с сего стала вызывать у него красивая, умная, но скучная, как зубная боль, бухгалтерша Хелен Стоун?