- Что ты! Ты самая подходящая для него женщина. Он тебя любит. Я знаю своего брата тридцать лет и три года так хорошо, как он сам себя не знает.
- Но ты почувствовала трещинку в наших отношениях и не ошиблась! - выдохнула Лейла.
- Какая кошка между вами пробежала? Да, впрочем, не все ли равно? Просто не давай ему срывать на тебе зло. Борись за свои права. Он только зауважает тебя за это.
- Мужчина, которого я встретила на Пойнсиане, исчез без следа.
- Ну, может быть, он не исчез, а лишь скрылся ненадолго. Покажи ему, как ты его любишь, и он вернется. А сейчас поешь. И пойдем покупать платье. Какое тебе понравилось больше всего?
Никакая кошка между ними не пробегала. Внешне все обстояло как нельзя лучше. Кошки скребли на душе...
- Ты все время занят и занят, - сказала Лейла в среду перед свадьбой. - Но, Данте, нам надо посмотреть дом, в котором мы хотим жить! Он, действительно, мне понравился.
- Ты выбрала неподходящее время, дорогая!
Мэг на своем месте прислушивалась к их разговору.
- Дорогой! Наша свадьба через четыре дня. Когда же наступит подходящее время?
Данте вздохнул и перевел взгляд на Мэг.
- Видишь, Мэг, еще не женился, а уже под каблуком у Лейлы! Что делать, как думаешь?
- Смотреть дом. Лейла права, надо же вам где-то жить!
- Хорошо! - Он одарил Лейлу улыбкой, от которой растаяли бы снеговые шапки на Эльбрусе. - Поедем. На какое время назначена последняя встреча, Мэг?
- На четыре тридцать с Гарри Джефферсоном.
- Перенеси на завтра!
Он повернулся к Лейле и поднял руки, как бы сдаваясь.
- Ты довольна, дорогая?
- Вполне, дорогой!
- Встретишься с риэлтером и оставь адрес у Мэг. Я подъеду прямо туда.
Он привлек ее к себе и поцеловал долгим холодным поцелуем.
- Я постараюсь освободиться пораньше! Пока, милая.
- Счастливица! - завистливо протянула Мэг, когда за Данте захлопнулась дверь.
Больше всего Лейле хотелось кинуть туфлей ему вдогонку, но она смиренно сказала:
- Внешний вид бывает обманчив.
Через четыре дня ей предстоит стать миссис Данте Росси, если до того она не повесится или не застрелит своего жениха!
9
Данте подъехал к дому только после четырех. Лейла как раз была в столовой, когда машина, тихо шурша гравием, притормозила у подъезда. Шаги на лестнице заставили бешено застучать ее сердце. Еще минуту назад она думала, что женскими хитростями сумеет вернуть Данте скорее, чем разумными доводами. Где теперь ее самоуверенность? Исчезла бесследно!
Но отступать поздно. Спектакль без сценария - предположительно в один акт - начался. И первая реплика главного героя уже пронеслась эхом по всем декорациям необжитого дома:
- Эй! Есть здесь кто-нибудь живой?
- Иди сюда, Данте! - Одно мгновение потребовалось Лейле, чтобы проверить костюм: от тонких каблучков изящных туфелек до якобы случайно выбившейся из прически прядки. Жаль, что она не простужена, легкая хрипотца была бы очень эффектна. - Первая дверь направо!
Данте растерянно остановился на пороге столовой.
- А где агент? - Он удивленно осмотрелся. - Я не видел его машины возле дома...
Еще бы! Конечно, не видел. Лейла приложила для этого кое-какие усилия. Когда риэлтер предложил подвести Данте и Лейлу до дома и подробно все рассказать, Лейла с очаровательной улыбкой счастливой невесты защебетала: "Что вы, что вы, нам нравится смотреть вдвоем, это ведь наш первый дом. Мы не хотим торопиться. Так к чему вас задерживать, ведь мы еще встретимся с вами. Если дом понравится, позвоним, если нет, тоже позвоним. Не волнуйтесь!"
- Боюсь, агент не успеет. Я взяла у него ключи и приехала на такси, - не моргнув глазом солгала Лейла.
Данте отшатнулся с таким видом, словно наступил на труп.
- Так почему ты, черт побери, не позвонила и не отменила встречу, вместо того чтобы транжирить мое время?! Мы не сможем без агента закончить дело.
Лейла стоически перенесла бурю и, спокойно взяв Данте за руку, потянула его в глубь дома, уговаривая по дороге:
- Ну, Данте, посмотри хотя бы, какой вид из окна...
Неохотно он пошел за ней к широкому итальянскому окну, выходящему на северо-запад, на синеющие вдали горы.
- Очень красиво, - буркнул Данте, - но дом забит чужой мебелью. Мы не займем его, пока не вывезем.
- Почему, Данте? Хозяева переехали в Австралию, мебель оставили. Она входит в стоимость дома. Можно поселиться здесь хоть завтра. Пойдем, я покажу тебе другие комнаты! - Лейла плотнее прижалась обнаженным плечом к локтю Данте.
- Сколько комнат в доме?
- Четыре спальни с туалетными комнатами, кабинет на этом этаже, кухня и детская - внизу. А еще оранжерея с милым уголком, где можно завтракать, и комната няни над гаражом, - ответила Лейла с видом заправского риэлтера.
Данте неожиданно заметил, как близко они стоят. Отстранившись, он предложил посмотреть кухню.
- Ты будешь счастлива здесь? - спросил он посреди белого безмолвия техники и кафеля.
Я могу жить и в обувной коробке и быть счастливой, если ты со мной, - вот что ей хотелось сказать. Но Лейла промолчала. Она видела, что Данте отгородился от нее непроницаемой стеклянной стеной: может быть, позже, если все пойдет по ее плану, Данте услышит это признание и еще многие другие, но пока надо придержать язык.
- Да, пожалуй, нам нужен именно такой дом. И места лучше не найти, - отозвалась она нейтрально.
- Хорошо, - Данте безразлично посмотрел на нее, - покупаем.
Лейла опешила. Она не ожидала от Данте, осторожного бизнесмена, столь поспешного решения. Он ведь толком ничего не осмотрел!
- Тебе не интересно, не хочешь посмотреть получше?
- Зачем? - спросил Данте. - Тебе в нем жить, тебе и решать. Я заплачу.
- Нет, так нельзя! Худо-бедно я еще могу оценить интерьеры или обивку... Но, Данте, разве женщина смыслит хоть что-нибудь в состоянии труб, каминов и стен? А вдруг жучок? А крыша? Или еще что-нибудь.
Данте сдался.
- Хорошо. Давай начнем снаружи.
Дому было около шестидесяти лет. В нем удачно сочетались современность и старина. Его внешний вид полностью соответствовал внутренней обстановке. Однако Данте смотрел на маленькое чудо, сотворенное архитектором, как на досадную помеху. Его не порадовали нежные розовые цветы, увивавшие беседку, не восхитила тенистая дорожка, сбегавшая к черному пруду, заросшему с противоположного берега маслянисто-белыми лилиями. Впрочем, живая изгородь и ажурная кирпичная оградка, скрывавшая внутреннее пространство двора, внимания Данте тоже не задержали.
А ведь дом был действительно прелестен. Высокий каменный фундамент служил опорой кремовым стенам, узкие стекла окон отражали голубизну неба... Данте не интересовали причуды строителей, он решительно закрыл глаза на все красоты мира, включая архитектуру.
Тщательно обследовав дом и парк, он вымыл руки и констатировал:
- Дом переживет нас, не сомневайся. Он построен как бункер. Но ты меня удивила, Лейла. Зачем ты выбрала усадьбу в старинном стиле? Я ожидал увидеть стекло и бетон.
- У новых домов нет индивидуальности, очарования, как у этого дома. К тому же они почти все так малы, что слышно, о чем спорят соседи, даже если они шепчутся. Не хочу, чтоб за мной следили.
- Согласен. Сад заменит детям улицу.
Данте проверил охранную систему, действие ворот.
- Посторонним придется постараться, если они захотят проникнуть к тебе. Сколько, говоришь, в доме спален?
- Четыре.
- Проводи меня, посмотрим.
Лейла поняла, что нужный момент вот-вот наступит. Мысль испугала ее. Как ни старалась она это скрыть, голос отказался подчиниться и зазвучал хрипло и немного фальшиво:
- Да, хорошо. Иди за мной...
- Тебе опять плохо?
Конечно плохо! Хуже некуда! Голова гудит, а ноги словно по колено ушли в песок дорожки.
- Чуть-чуть, Данте, - сказала она с веселой улыбкой, полной, как она думала, задорного кокетства. - Сегодня слишком жарко. И такое солнце. Напекло, наверное.
Сначала Лейла показала Данте комнату для гостей, которую, как и все помещения дома, украшал резной карниз и со вкусом подобранная обивка стен. Окна выходили на розарий, ветерок из открытых окон кружил голову свежим запахом цветов. Данте замер на пороге, пораженный увиденным.
- Гм, неплохо, на любой вкус, - тихо произнес он.
- Это еще не все. - Лейлу явно подбодрила его похвала. - Рядом комната, из которой можно сделать детскую. По крайней мере, на пару лет она не стеснит близнецов.
Данте осмотрелся, не вынимая рук из карманов.
- Согласен.
- Ну, тогда нам придется занять смежную комнату, правда она меньше, чем комната для гостей... И... - Она смешалась, натолкнувшись на его недоуменный взгляд. Сейчас они войдут в главную спальню дома, но открыть дверь в нее - все равно что толкнуть врата ада. Быстро, чтобы не передумать, Лейла распахнула двери и сделала приглашающий жест рукой. - Вот наша спальня, Данте!
Говорящая морская свинка, или хор чертей-переростков, или шаровая молния перед самым носом меньше бы потрясли Данте, чем слова Лейлы, что сразу же и отразилось у него на лице.
Все пропало... А ведь она так готовилась, так старалась. На ночном столике в хрустальной вазе красовались розы, в серебряном ведерке охлаждалось шампанское. Чтобы газовые занавески на окнах романтично шевелились от вечернего ветерка, Лейла заранее открыла окна. По льняной простыне она небрежно раскидала подушки. Она бы выстлала путь к постели розовыми лепестками, но не была уверена в уместности восточной экзотики...
- Что все это значит? Отвечай, черт побери! - рыкнул Данте, сдавленно и зло.
Лейла не могла ответить, комок ужаса застрял в горле. Она отвела взгляд: тонкая полоска света тянулась от задернутой занавески на западном окне, ложилась узкой ленточкой сначала на подоконник, затем на пол. Дом был тих, мертвенно-тих, как холодная нежить. Неужели она мечтала, что поразит этим Данте? С острым сожалением смотрела теперь Лейла на разубранную комнату, созданный ею мираж выглядел нелепо. Волшебство Пойнсианы осталось на Карибах и не желало помогать в Ванкувере.
Что теперь делать? Где-то она слышала о старом театральном законе: "Взял паузу - тяни, насколько хватит сил". Но пауза уже становилась зловещей, грозя Лейле потерей равновесия, и душевного и физического. Неужели она смела надеяться, что его соблазнят располневшая талия и набухшие соски? Господи, хорошо еще, что она зазывно не бухнулась в постель. Как бы тогда выпутываться из ситуации?
- Лейла?
Покажи ему, как ты его любишь, вспомнила она совет, данный Элен. Глупо действовать по чужому совету. Но ведь тонущий хватается за соломинку, а без Данте Лейле ничего не надо от жизни. Куда подевались его страсть и желание? Куда они вообще деваются?
Лейла решила продолжить безнадежную сцену. Она подошла к Данте и обняла его за шею. В конце концов, она ведь ничего не теряет. Трудно потерять больше.
- Я сделала это для нас, Данте, - нежно прошептала она. - Это ведь наша комната.
Тяжелый вздох был ей ответом. Да, сюрприз, действительно, получился, но не такой, как она хотела.
- Послушай, - начал Данте, высвобождаясь из ее объятий, - я не знаю, чего ты пытаешься добиться, но давай-ка перестанем притворяться, что мы с тобой жених и невеста, которым мир видится одной большой постелью!
- Почему? - Лейла попыталась дотронуться губами до его шеи. - Данте, зачем отдаляться друг от друга? Зачем убивать любовь?
Она взяла его за руку. Рука казалась безжизненной и легкой как пробка. Данте сглотнул.
- Мы договорились, что наш брак прежде всего целесообразность.
Лейла поцеловала его в подбородок.
- Но почему, Данте? Может же брак быть и по любви, и по расчету?
- Я не могу заниматься сексом с деловым партнером! - Его тело напряглось, и Лейла почувствовала, как тяжелеет его ладонь. Глаза, теплея, набирали глубину.
- Но мы были деловыми партнерами уже тогда, когда встретились...
Лейла добралась языком до мочки его уха. Его руки скользнули вдоль спины и сомкнулись на талии.
- Да, - пробормотал он хрипло.
Точно каркнул, подумала Лейла.
Она мягко нажала бедром на пах Данте.
- Постель застелена льняными простынями, их выбирали для меня твои сестры. Будет ужасной оплошностью не воспользоваться...
- Исключено, - прошептал он, но его плоть сказала совершенно противоположное.
Лейла раздвинула языком его губы, чувствуя их вкус.
- Как долго ты не целовал меня, Данте, - сказала она, приблизив губы к его уху.
По телу Данте побежали мурашки.
- Я целовал тебя, - с трудом ответил он.
- Но не так...
Она прикусила его нижнюю губу и чуть потянула за нее.
- Прекрати, Лейла! - закричал Данте, когда она уже целовала ему шею.
Он оттолкнул ее, мотнул головой и расслабил узел галстука. Все произошло внезапно, Лейла не успела осознать перемены и не могла остановиться.
- Не так давно ты ловил любой момент, чтоб остаться со мной наедине, - мягко упрекнула она его.
- Это и привело нас ко всей той грязи, в которой мы теперь... Лейла, черт возьми, что на тебя нашло?
Вместо ответа Лейла подошла к нему и положила его руки себе на груди. Тягучая, призывная боль пронзила все ее тело, отчасти передаваясь и ему.
- Данте... - В голосе Лейлы зазвучали покорные, просительные нотки.
Паника и желание помутили рассудок Данте. Он потянул Лейлу на себя, обнял, прижавшись губами к ее губам. В тот момент, когда Лейла думала, что ей не совладать с гордостью Данте, он сам воспламенился. Данте и Лейла, оттаявшие от холода отчужденности, ласкали друг друга со страстностью и доверчивостью искренне любящих людей, но словно вырывая друг друга неизвестно у кого.
Он целовал ее так, как никогда прежде: с мучительной тоской, с отчаянием, готовым вот-вот сорваться у него с губ криком. Она думала, что в его объятиях ей суждено умереть, потому что душа может не выдержать жара тела.
И Данте не в силах был оторваться от влажного, нежного рта со вкусом - он это чувствовал! - потери. Рука его ласкала плотные ягодицы, и в какой-то момент он понял, что Лейла не надела трусиков. Открытие еще больше распалило его. Лейла, почувствовав, что объятия Данте из нежных становятся требовательными, прижалась к нему плотнее и глубже вдвинула ногу ему между бедер.
Но тут сознание неожиданно вернулось к Данте.
- Прекрати, Лейла, - выдавил он. Его рука легла Лейле на рот, очень плотно, так, чтобы у нее не было возможности укусить. Данте испугался, что преграды, тщательно возводимые им между собой и Лейлой последнее время, могут пасть. К тому же рядом с домом затормозила чья-то машина.
- Свадьба в субботу, Лейла, я там буду, как мы и договорились. Не требуй от меня большего. И не провоцируй меня!
Слова Данте, фигурально выражаясь, едва не сбили Лейлу с ног.
- Это все, что ты мне хочешь сказать? - спросила она, все еще надеясь на примирение и начало новой жизни.
- Что еще?
- Но, Данте, я так тоскую, мне тебя не хватает. Я думала, что, если мы займемся любовью, мы вернем друг другу чувства, мы снова будем вместе...
Снаружи донесся стук закрываемой дверцы машины.
- Вот что, Лейла, - отчеканил Данте, одергивая пиджак и направляясь к окну гостевой комнаты, - мы оба знаем правду. Я - отец двойняшек, я не отказываюсь от заботы о них и о тебе. Я готов заплатить долги за твою мать. Ты не будешь нуждаться ни в чем. Но, пожалуйста, воспользуйся преимуществами положения миссис Данте Росси без дальнейших выяснений отношений.
- Как ты это себе представляешь?
- С социальной точки зрения, ты моя жена. Наш брак мы построим на взаимном уважении. Нам нужно...
- Все, что нам нужно, Данте, это провести ночь в объятиях друг друга. Пойми, только я могу тебе помочь. Сам ты себе помочь не сможешь! Данте, не любить супругу - все равно что потерять и душу и тело! Мы же с тобой - одно целое. Я поняла это на Пойнсиане. Или ты забыл, как мы там занимались любовью?
- С тех пор много воды утекло.
- Неужели так много, что не вернуть любви?
- Лейла, послушай, если ты спросишь меня, хочу ли я тебя, я отвечу "да". Я не могу сосредоточиться на своих делах из-за того, что хочу тебя! Я устал делать равнодушный вид, устал работать до седьмого пота, чтобы не думать о тебе и уснуть в изнеможении без сновидений, потому что во сне я вижу только тебя, извивающуюся подо мной в оргазме!
Он схватил ее за платье у выреза лифа.
- Все, Лейла! Я думаю, это приехал риэлтер. Если бы мы занялись любовью, ему пришлось бы отбить себе каблуки, стучась в двери, потому что я не остановился бы до тех пор, пока ты не начала бы меня умолять об этом. Но, Лейла, любовью мы не займемся!
- Данте!
- Этого не будет! Мне не нужно твое тело без души! А заглянуть тебе в душу ты никогда не позволяла, всякий раз подсовывая тело. Восхитительное тело! Но без души.
- И как долго ты намерен меня наказывать за то, что я ввела тебя в заблуждение? - закричала Лейла. - Ну, чем мне вернуть твое доверие?
- Лейла, ты не ввела меня в заблуждение, ты врала мне на каждом шагу. Сначала о Флетчере, потом про отца, потом скрыла беременность. Каждый раз у тебя была возможность прийти и все честно рассказать, но ты убегала от объяснений. Не спрашивай меня, как заслужить мое доверие. Я не знаю. И мне кажется, что проблема в том, что ты никогда до конца не доверяла мне.
- Как ты можешь так говорить? Я же выхожу за тебя замуж в субботу!
- Конечно, Лейла, я же всегда говорил, что за деньги можно купить все.
Лейла оцепенела от циничного замечания Данте. А он, неправильно истолковав ее молчание, продолжил:
- Ну, вот мы наконец и договорились. Теперь, полагаю, нам следует спуститься вниз и оформить покупку дома.
Лейла ненавидела себя за то, что позволила воспаленному желанию втянуть себя в игры, от которых она отказалась еще в ранней юности. Что стало с ее самоуважением? Где ее гордость?
- Хорошо! - сказала она. - Я рада, что дом тебе нравится и ты не ищешь больше тайных причин с моей стороны для его покупки.
Заслышав шаги на лестнице, Лейла и Данте прервали беседу.
- А! Вот вы где! Здравствуйте, здравствуйте! - Агент приветствовал их профессионально жизнерадостно и деловито. - Я решил заехать сюда по дороге домой. Надеялся вас еще застать. Ну как? Осмотрели? Решились приобрести этот домик?
- Мы готовы выслушать ваши предложения. - Данте начал заниматься привычным для себя делом, на глазах преобразившись в холодного, спокойного, все примечающего бизнесмена.
Неужели он только что целовал ее? Неужели это его голос срывался от желания? Лейла наблюдала со стороны, как Данте непринужденно и невозмутимо обрабатывает агента. Неужели этот расчетливый, холодный человек тот самый мужчина, который смотрел на нее как на единственно желанную женщину в мире?
Посмотрит ли он на нее так еще хотя бы один раз?
В пятницу вечером, после восьми, коротко звякнул дверной звонок. Сандра и Клео ушли на свою ежедневную прогулку, и Лейла, решив, что они забыли ключи, стремглав бросилась открывать.