Глава 10
Особенно лошадей мы не гнали, хотя и потеряли время на возню с завалом, зато продвигаться без кареты было быстрее. Правда, нам не хватило одной лошади, карета была запряжена четвериком, но из этого положения мы вышли просто – посадили Ганика позади кучера. Всех троих – и бастарду, и гувернантку, и парнишку я велел дополнительно привязать к поясам так, как степняки привязывают пленников, потому что не имел никакого представления о том, какие из них наездники, а потерять кого-либо, если придется пускать коней вскачь, не желал.
Дорога была довольно пустынна, только несколько раз встретились крестьянские телеги да небольшой отряд охотников с собаками. Всех их я замечал издали и осторожно сдвигал шапочку, ловя эмоции, но ни у кого не заметил даже проблеска агрессивности, ненависти или враждебности. Наоборот, мои мантии, которые хуторяне замечали издали, действовали на людей успокаивающе, видимо, никому даже в голову не могло прийти, что кто-то решит ради шутки или конспирации нарядиться магом.
– Прибыли, – сделал условный знак едущий первым стражник, когда скалы расступились окончательно и мы выехали в просторную долину, обнимающую бухту.
– Поворачиваем влево, – догнал меня Сагон, скакавший в арьергарде, – тут есть рощица, вы подождете там, а я схожу в город.
– Хороший план, – мрачно согласился я, – но туда лучше идти мне.
– Почему? Я знаю город и коменданта порта, – запротестовал было стражник, и я, чтобы не тратить понапрасну слов, активировал повешенный на шапочку отвод глаз.
А потом просто отступил на несколько шагов в сторону, стараясь шагать по камням, а не по траве.
– Маглор Иридос? – встревожился Сагон и осторожно помотал перед собой рукой. – Вы где?
– Маглор показывает тебе, почему в город должен идти он, – как-то ехидненько пробормотала Мэлин и взглянула прямо на меня. – А по-моему, неплохо бы еще щиты на ауру повесить.
– Не здесь же, – хмуро буркнул я, с досадой обнаружив у воспитанницы способность различать ауры.
Нет, я ничего не имею против, для дела это очень неплохо. Но почему я до сих пор ничего не знал? Ведь даже дал ей несколько уроков и научил тем маленьким хитростям и правилам, какие под силу каждому начинающему магу с небольшими способностями.
Защитив отряд отводом глаз и повесив сторожевой круг, я направился в сторону порта, проверяя поисковичком дорогу впереди себя на сотню шагов. Неожиданно оказаться лицом к лицу со странными магами у меня не было никакого желания. И не важно, что я пока не знаю, кто они такие и зачем им бастарда. Уже одно то, что они втихомолку проворачивают какие-то делишки на территории королевства, с которым у нашего ковена договор о сотрудничестве, ставит меня в особое положение.
Все время, пока мы ехали сюда от завала, я пытался разрешить один вопрос: подходит ли данный случай под определение "серьезная угроза благосостоянию ковена и интересам королевства", и, разложив все по полочкам, решил, что да. В таком случае я имею право на особые меры. Разумеется, я не намеревался без крайней нужды пользоваться этим правом, но уже само принятие решения невероятно подбодрило и позволило шагать с высоко поднятым носом.
Немного не доходя до первых домиков, я зашел за куст и бросил на себя сначала иллюзию, а потом и щит, скрывающий следы магических способностей в ауре. И поплелся дальше значительно медленнее, старые люди не бегают вприпрыжку.
А я сейчас со стороны выглядел седым, запыленным и усталым сказителем, каких немало бродит летом по дорогам. И первым делом, добравшись до рыночной площади, отправился в лавку, торгующую писчими принадлежностями. Мне нужна была карта, причем не простая. И я не сомневался, что у лавочника она найдется. В каждом достаточно значительном поселке и городе во всех подобных лавках висели на стенах рельефные изображения данной провинции. Кто-то из клиентов считал это традицией, кто-то приманкой для покупателей, кто-то – знаком гильдии или национальным обычаем. И только маги знали, где изготавливаются и откуда доставляются такие карты.
И правило, по которому они вешаются, знали. Каждый, кто захочет снять копию, платит лавочнику, и это его законная прибыль. Однако маглоры и посвященные пользуются бесплатно.
– Мне нужно посмотреть карту, – обнаружив, что в найденной мною лавке она находится за прилавком, мирно попросил я. И добавил кодовую фразу: – Суть дозволена.
– Что-то мне не верится… небось подслушал словечко, – нехотя плетясь к прилавку и так же медленно его открывая, бормотал хозяин, попутно бросая на меня взгляды, призванные смутить лжеца и вызвать у него приступ раскаяния.
Однако добился он совершенно противоположного. Я и сам не любитель разбрасываться своим добром и работать задаром, особенно в этом королевстве, где все дается с таким трудом, и потому намеревался бросить ему за услугу мелкую монетку. А бросил, уходя, заклинание сонливости, и не успел я выйти из лавки, как за моей спиной щелкнул засов, а в маленьком оконце появилась дощечка с нарисованным замком. Читать в королевстве умели далеко не все, а такой знак был понятен даже малышам.
Пусть поспит. А когда проснется, даже не вспомнит старика, пять минут стоявшего у карты, держась за украшенную дешевыми камушками раму. Да и желающие уточнить рельеф окрестных холмов, направление дорог и троп немного обождут.
От лавки я неторопливо направился в порт, точно зная – дом коменданта стоит таким образом, что миновать его довольно сложно. И я уже рассмотрел крышу утопающего в зелени особняка, выходящего фасадом на набережную, но вот подходить ближе не стал. Две сигналки сработали почти одновременно и, проследив за их направлением, я обнаружил очень знакомую ауру. Шаркая ногами, протопал к выложенной из каменных плит лестнице, ведущей к причалам. С рассеянным видом повертел головой и сделал очень нерадостное открытие: бандит, устроивший засаду на бастарду, обосновался прямо на балконе коменданта.
– Жареная рыба! – воззвала рыбачка с лотком на шее, завидев, как я не спеша спускаюсь по лестнице.
Я подал медную монетку – так, как дают только те, кому деньги достаются тяжелым трудом, а не сыплются из чужих карманов. Получил широкую створку раковины, в которой лежала горсть румяных некрупных рыбок, накрытых ломтем хлеба, и пробурчав, что там небось одни кости, уселся прямо на ступеньке. Мне не столько хотелось есть, сколько нужно было обдумать, как поступить дальше. О том, чтоб явиться к коменданту и начинать открывать ему глаза на его гостей, не могло быть и речи.
А промолчать, сесть на яхту и плыть куда-то вместе с бандитами, которые наверняка сумели уже найти способ попасть в пассажиры, было вообще откровенной глупостью. Да против такого поступка во весь голос бастовало мое чувство самосохранения, твердо уверенное, что дальше дна нам уплыть не дадут. Ну а к нему примешивался голос разума, чувство ответственности и обычная хозяйственность, сообщавшая, что если и удастся уплыть самому, то с остатками вещей придется точно распрощаться. Как и с надеждой на гонорар за выполнение контракта.
– Вот, это икра. – Рыбачка подсунула мне добавку и жалостливо оглядела, словно прицениваясь. – Далеко идешь?
– На юг хочу. Там уже ягода поспевает, тепло. Но добираться морем нет денег.
Она помолчала, повздыхала и нехотя сказала:
– Ну так иди к обозникам. Они всех берут. Чем больше народу, тем лучше, волки по ущельям шалят. Голодные после зимы. Только за еду заплатишь. А тебя, может, и так возьмут, если народ веселить вечерами станешь.
– А чей обоз?
– Так наш же! Бикаил, купец, по первопутку товары из столицы привез, теперь в Черуну с рыбой и поделками идет. Должны были еще третьего дня уйти, да угорь пошел. Вот и задержался. У меня брат с ним ходит, говорит, должны перед рассветом отправиться. Угорь, он несколько дней в мешках живой остается, потому и спешат.
Мне вовсе не казалось благоразумным присоединяться к обозу, но я внимательно выслушал все, что рассказала рыбачка, уточнил, где собирается обоз, к кому идти договариваться, и неторопливо поплелся кружной дорогой в рощу, где ожидали меня спутники.
Но едва добрался до границы действия своих сигналок, рванул вперед со всех сил. Намного увеличенных мгновенно активированным заклинанием.
В роще шла схватка, и еще не добежав до полянки, где оставил спутников, я активировал те свои ловушки, которые могли распознавать своих и чужих.
Дружный взрыв криков и ругательств показал, что ловушки сработали, и в этот момент я выскочил на место схватки. Парочка бандитов уже лежала на земле. Причем вовсе не неподвижно, а пытаясь отползти в сторону и подняться. Впрочем, потери были и с нашей стороны. Один из воинов полулежал рядом с дорожными сумками, схватившись рукой за плечо, и сквозь его пальцы струилась кровь.
Остальные трое стражников, встав полукругом, махали мечами, удерживая первую линию обороны. За ними кучер, Мэлин и Косилла, вооруженные арбалетами, прикрывали раненого воина и Ганика. Как там стреляла бастарда, я не рассмотрел, а вот гувернантка, выстрелившая как раз в этот момент, попала в грудь одного из нападающих. Однако болт, коснувшись невзрачной куртки, не пробил ее насквозь, а отскочил, как от котелка.
Вот как, обозлился я. Стало быть, это люди тех же магов, судя по их мощной защите. И возможно, даже те же самые, кого я уже отправлял на горшок. Ну так это же хорошо, ни одно заклинание, попавшее в человека, не исчезает моментально, даже если и ликвидированы последствия его воздействия. И по старому следу можно добавить все, что заблагорассудится. Точнее, на что хватит сил.
Сил я жалеть не стал, хотя, следуя этикету ковена, смертельных или неизлечимых заклинаний пока тоже не использовал. Собрал несколько надежных и особо пакостных по ощущениям заклятий и начал по одному пускать во врагов. Схватился за живот и в полусогнутом виде скакнул в кусты один, начал дергаться от обжигающих укусов невидимых насекомых второй, уронив меч, вцепился себе в волосы, раздирая ногтями кожу, третий. В четвертого я бросил судороги ступней, и он очень удачно свалился прямо под ноги подельнику.
И в этот момент сработала моя защита. Отреагировала так, как реагировала на тренировках только на связку самых сильных заклинаний, и я, мгновенно собравшись, привычно активировал именной амулет и добавил энергии из резерва отражающему щиту. Он всегда получался у меня удачнее всех, потому что я искренне считал, что это справедливо – отвечать врагу тем же оружием, каким начал бой он сам.
Фиолетовое пламя вдруг вспыхнуло на кажущемся пустым местечке всего в тридцати шагах от кучки спутников, обрисовывая теряющую невидимость и щиты фигуру незнакомца.
Его аура стала заметна в тот же миг, и по моей спине, заставив скрипнуть зубами, потекла струйка липкого страха. Она была невероятно похожа на ауру незнакомца, сидевшего на балконе коменданта, и это значило, что все происходящее гораздо серьезнее, чем я себе вообразил. Один чужой маг – это наемник, авантюрист, изгой, охотник-одиночка. А вот два – это организованное преступление, и не просто для наживы, а ради неизвестных, но заведомо грязных политических интриг. И в таком случае мне пора немедленно приступать к самому нежелательному и секретному плану.
Тем более что посверкивающие искрами щиты уже едва держат усилившийся натиск чужих заклинаний.
Я прикоснулся пальцами к шапочке, на несколько мгновений сдвигая ее в сторону, тщательно выделил из обрушившейся на меня волны эмоций колющее холодным раздражением сознание незнакомца и безжалостно бросил в него одно из самых жестких и длительных ментальных заклинаний, удар Лоа.
Теперь ему несколько дней будет не до изобретения интриг и планов.
Маг покачнулся, схватился за голову и, уже падая, хрипло пробормотал своим подчиненным какой-то приказ. А потом самым последним движением пальцев стиснул висящий на груди амулет.
Едва в виски ударила острая боль, в мозгу возникло четкое понимание: напоследок враг воспользовался моим приемом. Активировал отражающие заклинания.
И все, что оставалось сделать в ответ мне, это бросить остаток резерва в щиты и на регенерацию.
И пока в мозгу плавились и взрывались сгустки обжигающе черной смолы, я стоял, прислонившись к дереву, и неверными пальцами доставал контейнер с накопителями.
Точно зная, что выпаду из жизни на неделю, если не удастся пополнить энергию.
– Помочь? – Тихий голос Мэлин прозвучал рядом, но я сцепив зубы, лишь процедил что-то невразумительное, не в силах даже помотать головой.
Затем, старательно контролируя остатками тающего сознания каждое движение, поднес камешек накопителя к криво болтавшемуся медальону, вложил его в гнездо, щелкнул крышечкой и прижался лбом к дереву, ожидая, пока целительная энергия растечется теплым пятном по солнечному сплетению.
Обезболивающее заклинание вовсе не лучший метод излечения последствий магического удара, но сейчас у меня иного выхода не было.
А едва оно подействовало и боль отступила настолько, что тьма растаяла и вернулся вечер, я с изумлением обнаружил, что враги исчезли.
– Где они? – пробурчал, вовсе не желая знать, куда подевались бандиты.
Секретный план вступил в действие, и я намеревался исполнить его в точности.
– Сбежали, – уважительно сообщил Сагон, подавая мне кружку с водой.
– Нам нужно разделиться, – в несколько глотков выпив воду, сообщил я, – эти маги не с плато. И второй такой сидит на балконе у коменданта. Поэтому туда идти нельзя. Вы будете нас прикрывать. Идете и нанимаетесь в обоз, он уходит ночью в Черуну. Мы с Мэлин и Гаником уезжаем прямо сейчас. Встретимся в Черуне, оттуда я отправлю отчет в королевскую канцелярию и буду ждать приказ, как поступать дальше. Вот, возьми зелье, смазывай понемногу рану своему воину.
Сагон мрачно посмотрел на меня, потом вздохнул, взял пузырек и отправился отдавать указания. А через несколько минут, выделив нам самых надежных коней и приторочив к их седлам наш багаж, стражники и гувернантка цепочкой выехали из рощи, направляясь в Тушер.
А я кое-как взгромоздился на лошадь, дрожащими от слабости пальцами оборвал все сторожки, запутал их между деревьями и направил в сторону дороги, ведущей к крепости. Пусть ищут нас там.
А потом набросил на свой маленький отряд заклинание отвода глаз и повел его к одной из тех троп, которыми порядочные маглоры и мирные граждане предпочитают не ездить.
Глава 11
– Потому что ты дура и ведьма! А еще… вот, эта… королевская отродья!
– Ах ты рыжая скотина! Не ты ли вчера говорил, что я хорошенькая?
– Каша у тебя вкусно пахла, вот и сказал. А в магии ты ничего не понимаешь!
Я торопливо захлопнул уже приоткрытый для выдачи наставления рот и решил послушать дальше. Интересно, с каких это пор Ганик понимает в магии?
Попутно я привычно проверял, в каком состоянии мой организм, и находил, что во вполне приличном. Даже резерва почти три четверти, голова ясная, следы проклятий исчезли, словно прошлогодний снег, а желудок приятно согревала какая-то пища.
Что?
Но ведь маглора невозможно напоить или накормить без его ведома!
Я создал неприметный поисковичок и запустил себе в желудок… Странно. Ощущения не обманули. В желудке бульон из птичьего мяса.
– Это ты балбес, если никак не можешь понять: ведьма то же самое, что маг. Только поменьше, но принцип тот же.
Надо же, какие, оказывается, моя воспитанница слова знает! А я и не подозревал!
– Выдумала чего, одно и то же! Ведьма это… как воробей, бросил камнем – и нету. А маг – это… это… как конь!
Спасибо, Ганик, ты мне очень польстил.
– Ладно, – обиделась вдруг Мэлин, – раз ты считаешь, что от меня пользы как от воробья, завтра сам пойдешь заготавливать мясо. И кашу сам сваришь, и костер сам разожжешь!
А вот это для меня новость. Неужели девчонка и в самом деле занималась всем этим сама? А главное, когда они успели все это совершить? Ведь я сплю всего пару часов!
Тут я вспомнил про бульон, и нехорошее подозрение возникло в моем мозгу, просто отвратительное. Я снова вознамерился открыть рот, потому что глаза давно открыл, но ровно ничего пока не увидел. Сплошная темнота.
И в этот момент раздался голос Ганика, и я невольно замер, потому что таких интонаций от этого шалопая даже близко не ожидал.
– Ты и сама знаешь, что это я не смогу. Но я лошадей кормлю и домой загоняю и камни складываю. Мэл… не обижайся, а? Лучше скажи, раз ты тоже маг, долго он еще так лежать будет? Ведь никакого терпения нет смотреть! Он ведь знаешь какой работящий – и вечером работает, и утром встает. Даже ночью иногда зелья варит… – Ганик тихо шмыгнул носом и вот этим потряс меня окончательно.
– Не знаю я этого, – как-то по-деревенски жалостно вздохнула Мэлин, – он в том бою весь резерв сжег, я видела. Думаешь, это они сами испугались и убежали? Каждому досталось.
Ну все, хватит. А то у меня уже создалось такое впечатление, что я присутствую на собственном столетнем юбилее, или еще хуже, на двухсотлетнем.
– Сколько я сплю? И почему темно? – строго произнес я и подивился необычному тембру собственного голоса.
– Маглор Иридос!
Да что ж ты так орешь-то, Ганик! Я же вовсе не глухой! И вообще, у меня в шапочке подслушка стоит…
Перед моим внутренним взором вдруг возникло затуманенное сном воспоминание, как наш маленький отряд скачет по узкой тропе сквозь ночь. Затем вспомнилось, как я активировал все свои добавочные заклинания: ночное зрение, дополнительное чутье, слух, силу… чтобы стая волков, возникшая из бокового ложка, ощущалась горохом под ладонью.
Следом вспыхнула яркая картинка, как я швыряю в них карающий огонь, и в уши врывается жалобный визг, а в ноздри запах паленой шерсти. А потом вдруг стало как-то темно и холодно, и единственное, что мне мерещится, это как я последним усилием вцепляюсь в сбрую коня, приказывая себе не отпускать ее ни в коем случае.
Пальцы и сейчас ощущают полоски кожи, металл колец…
Что?!
Какой металл?! Я дернул руками, и только теперь сообразив, что не могу не только поднять рук, но даже пошевелить пальцами, зарычал от возмущения.
– Маглор Иридос, послушайте меня, ну пожалуйста! Маглор… Ну, Иридос же! Приди в себя, выслушай все сначала!
– Выпорю! – прорвалось у меня сквозь рык. – Выпорю обоих! Да как вы додумались-то? Немедленно отвяжите, иначе…
– Я сейчас полью тебя сонным зельем, и будешь спать еще три дня, – вдруг отчаянно всхлипнула девчонка, – пока не начнешь соображать, как нормальный человек.
– А может, он больше никогда не будет… ну, это… как человек, – горестно буркнул Ганик, и я по привычке насторожился.
Когда Ганик что-то говорит или делает, лучше быть наготове к любым сюрпризам.
– Я жду объяснений, – собрав всю силу воли и все свое терпение, произнес я как смог спокойнее, – но сначала ответь на простой вопрос: кто тебе разрешал называть меня по имени?
– Мы же не в крепости, а в дороге. И никаких гувернанток и стражников тут нет, – строптиво объявила девчонка. – Если вдруг что-то случается или кто-то нападает, глупо кричать "маглор Иридос".
– Сейчас на нас нападают? – ласковым голоском осведомился я, приходя в самое свое язвительное состояние. – Может, мы куда-то скачем?