Бросить бы на нее заклятие невозмутимости, да она что-то тайком выпила из своих запасов. И хотя ее кошель с зельями проверял Ренгиус и ничего запретного там нет, одновременно зелья и заклятия на одаренных людях лучше не использовать.
Мой обострившийся слух расслышал, как с той стороны калитки прошуршали легкие шаги и стихли на долгие секунды. Хитрюга, усмехнулся я про себя, сразу не отзывается, пока не проверит, кто пришел. И чтобы не давать ведьме преимуществ, чуть сдвинул невидимую шапочку.
– Кому еще там по праздникам неймется? – Голос вроде спокойный и даже недовольный, но что это творится с ее эмоциями?
Женщины, чувствующие подобное, должны, на мой неискушенный взгляд, одновременно плакать и смеяться, падать в обморок и вытворять нечто немыслимое. Да и Мэлин, хотя хлебнула, судя по всему, успокаивающую настойку, испытывает не меньшее волнение. Вот как, призадумался я, возвращая шапочку на место. Вы, оказывается, хорошие актрисы, госпожи ведьмы, и тогда нужно не верить ни одному вашему слову. Да и на ночлег не стоит тут останавливаться, хорошо, что я приказал Агану снять две комнаты.
– Мы за советом. Мыши одолели, камнегрызки, – не оглядываясь на меня, пролепетала бастарда явно тайную фразу, и калитка тут же распахнулась.
Ведьма, возникшая в ней, как в раме, действительно была молода, но далеко не девчонка. И смотрела на меня так проницательно, словно я и есть эта самая мышь. Даже захотелось пошутить и строго сообщить, что она ошиблась, я – дракон. Хотя и песчаный.
– Ну тогда проходите в дом, травок дам, ловушки делать научу… – Она хмурится и говорит что-то отвлеченное, а сама исподтишка рассматривает Мэлин и пытается спрятать взволнованный блеск глаз.
Я спокойно прошел в калитку, не оборачиваясь на оставленную коляску. На ней сейчас столько защит, что не сунется ни один жулик.
Небольшой одноэтажный домик встретил нас ароматом трав и настоев, бульканьем котелков на очаге и огромным черным котом, непременным ведьминским атрибутом. Иначе кто же из селян поверит, что она ведьма, а не самозванка?
Все, до чего дотянулись в доме мои поисковички, я обследовал с самого порога. Запер пару простых ловушек, проверил содержимое кувшинов, стоящих на полке, посмеялся про себя над точным соответствием цвета намалеванных на них букетиков и содержимым, выяснил, что в котелках вывариваются салфетки и соль, а в чучеле жабы сделан тайник.
И только после этого сел на один из стульев, выбрав его по своему усмотрению.
– Ну так что же вам дать от мышей… – Ведьма сделала вид, что задумалась, и я вздохнул с откровенной досадой.
– Мэлин, объясни уважаемой госпоже Орисье, что мы просто пришли ее проведать, как подругу твоей бабушки, и сейчас поедем в гостиницу, – сухо приказал я воспитаннице и уставился на ведьм с ехидным интересом.
Ну и как вы будете выкручиваться, интриганки болотные?
– Да что вы говорите! – с почти натуральным изумлением воскликнула ведьма и всплеснула руками. – Мэлин! То-то, я думаю, глаза знакомые. Ну тогда иди сюда, девочка, я тебя хоть обниму!
И она стиснула бастарду с подлинным жаром. Да и та в ответ вцепилась в нее не менее истово. Все, похоже, я разгадал одну тайну. Моя воспитанница провела меня, как обычного человека. И к тому же изобрела метод, как улизнуть от брака с дроу.
Или это не она изобрела?
– Мне уже начинать плакать от умиления или смеяться над собственной доверчивостью? – с сарказмом произнес я и мысленно сдвинул шапочку.
Интересно же узнать, что они еще приготовили.
– Ир, не нужно так, – укоризненно сказала бастарда, и я изумленно поднял бровь. С каких это пор позволял ей называть себя так?
Или у нас сейчас особо опасная ситуация? Тогда я на всякий случай замотаю обеих ведьм в ментальную липучку.
– А можно мне узнать, откуда вы меня знаете, господин Ир? – чуть прищурилась Орисья, и огромный кот вдруг проснулся, сел на лавке, протянул лапы и, выпуская довольно крупные острые коготки, поскреб стену.
– Господин Тадор, – с нажимом произнес я, небрежно положил на край стола руку и выпустил свои блеснувшие сталью когти. – А ты быстро снимай кокон, паршивец. Хочу посмотреть, стоит ли пачкать об тебя руки.
– Но… – возмутилась ведьма и попыталась незаметно бросить в котелок дурман.
Хитро. Но бесполезно и даже смешно. Я с огорчением погасил в очаге огонь и попутно заморозил в котелках воду.
– Мэлин! Долго ты будешь стоять столбом? Объясни все своей родственнице, чтобы не суетилась понапрасну.
– Иридос… – В душе бастарды вдруг словно струна оборвалась и ударила меня отзвуком острой боли. А девчонка резко опустилась на колени и прижала руки к груди. – Отпусти меня, пожалуйста. Я тебя умоляю! Ведь никто не знает, что мы смогли уйти от оборотня! Аган с Мартом не выдадут, а Ганика можно спрятать подальше. Ну не могу я выходить замуж за этого дроу и жить в их стране не хочу. Там ни люди, ни ведьмы не живут, только изгои. Я ведь давно знала, куда она решила меня отправить, потому и вела себя, как дурочка и злыдня-сумасбродка. Мы уйдем, прямо сейчас. И тебе не придется отвечать, – скажешь, что потерял меня еще в горах.
Мне никогда в жизни не было так паршиво, как сейчас. Даже в тот момент, когда я обнаружил, что меня, как мальчишку, провела королева. Даже когда я проснулся уже не совсем человеком, и тогда я не чувствовал такого отвращения к этим землям, к проклятой практике, обстоятельствам и даже к самому себе.
И я с большим удовольствием сбежал бы и бросил ко всем проклятым пентаграммам эту страну, королевский контракт и разом все их планы и интриги. Но точно знал, что это невозможно. Никто не позволит мне так поступить, потому что, если не захочет проходить практику и исполнять контракт один, тут же найдется второй, третий и сотый. И все мы это прекрасно понимаем и даем клятву, уходя с родины, во что бы то ни стало выдержать испытание. Даже если нужно будет переступить через самого себя. Но этого я не имел права ей сказать, а молчать тоже было глупо. И жестоко.
Ведь пока я молчу, в ее душе и в душе этой ведьмы, которую выдала элементарная проверка на кровное родство, начинает расцветать надежда на мое согласие. И мне нужно спешно изобрести веские доводы, которые смогут убедить не только их, но и меня самого. Хотя бы отчасти.
– Мэлин, встань немедленно. Разве ты до сих пор не поняла, что, если я могу что-то сделать, меня не нужно просить? – спросил я самым разочарованным голосом, проклиная королеву за неразборчивость в средствах.
Бастарда повернулась, села и поджала колени, обняв их руками.
– Я знаю. Но думала, ты не понимаешь. Это все равно, что продажа в рабство, хуже, чем ссылка. У ссылки хотя бы есть срок, а это навсегда.
– Ты неправа, говоря про рабство. Быть женой знатного человека не такая уж плохая доля, – мрачно буркнул я, не веря самому себе. – Но это не имеет сейчас значения. Я могу что угодно сказать коменданту, капитану яхты, тайной страже. Но если королева пожелает выяснить правду, у нее найдутся методы, чтобы заставить меня говорить.
Ведьма вдруг бросила что-то в висевший под потолком пучок сухой травы, и он пыхнул невидимым пламенем, осыпался сухой золой, оставив ядовитый зеленый дым.
Оборотненыш тенью метнулся под лавку. Мэлин кинулась за ним и взвизгнула, ошпаренная ловушкой. А через секунду завопил кот; выскочил на середину комнаты, теряя кокон и превращаясь в зеленоглазого мальчишку лет восьми, смутно похожего на ведьму.
Я сердито царапнул стол отросшими клинками когтей, и зеленый дым развеялся цветочным ароматом. Несложное долгосрочное заклинание, нам такие учитель еще лет шесть назад перестал давать на тренировках.
– Ну и сколько еще у тебя ловушек? – подтаскивая ведьму воздушной петлей, осведомился у хозяйки. – Мэлин, если ты не объяснишь ей, что со мной не справиться даже толпе ведьм, будешь бегать утром вокруг гостиницы десять кругов.
– Я бы давно объяснила, – устало фыркнула вдруг девчонка, – да она мне все равно не поверит. У нас в роду все упрямые и привыкли все проверять лично. А то, что ты откажешься меня отпустить, я давно поняла.
– Нет, ты поняла не все. – До меня самого только что наглядно дошло, что не должен один человек расплачиваться за ошибки другого. – Я раньше должен был лишь доставить тебя жениху? Так вот, я его все-таки выполню, этот приказ. Но сначала возьму у твоей родственницы контракт и обязуюсь, в случае, если этот жених не вызовет у тебя хотя бы уважения или окажется откровенным негодяем, доставить тебя назад в целости и сохранности. Думаю, пяти серебряных мне хватит в качестве оплаты.
– Аванс возьмешь? – деловито прищурилась Орисья.
– Возьму, – жестко ухмыльнулся я, – но если у тебя еще не пропало желание шутить, лучше отдай позже. А то я сегодня какой-то обидчивый.
– Не сердись на нее, – невесело попросила девчонка, пересаживаясь к столу, – у тебя сейчас аура, как у простого оборотня.
– Такую я и устанавливал. Совсем ведь не скроешь.
Мне тоже было не до улыбок. Просто самому любопытно, это что у меня за дар особый – находить себе невыполнимые задания? Да еще и за пределами королевства, в диких землях. Куда ни один маглор не забирается даже за самые выгодные гонорары. А я добровольно, раз – и вызвался!
– Вот, держи, – ведьма протерла фартуком монеты и положила передо мной на стол, – в знак заключения контракта.
Я бдительно осмотрел их магическим зрением, проверил поисковичком и усмехнулся – похоже, она наконец поверила, что я не простой оборотень. Сцапал монеты когтистой рукой, ссыпал в свой карман. А потом достал тяжелый кошель, снятый с тела негодяя, и положил на стол.
– У меня есть тоже контракт для тебя, – заявил, серьезно поглядывая на оборотненыша и начиная догадываться, почему ведьма предпочла считаться погибшей. Вот из-за этого малыша. Всем известно: королева умеет держать нужных ей людей за горло, применяя самые разнообразные методы. – Прими на время моего слугу, Ганика. И еще кое-что из вещей, я сейчас принесу.
– А он кто, оборотень?
– Нет, обычный человек, мальчишка, подросток, – пояснила Мэлин и шагнула к двери. – Я коляску во двор заведу.
Я молча кивнул ей. Надеюсь, у бастарды хватит ума не делать еще одной попытки испытать мои способности.
Старшая ведьма ловко смела со стола кошель в карман длинного фартука, выдохнув – беру! – и уставилась на меня:
– Ну и как мне теперь очаг разжечь?
– Я разожгу.
– Ну, разжигай, сейчас обед разогрею.
– Не торопись, мои парни принесут с собой, – пообещал я и, написав пару строк, отправил Агану магического вестника.
– Попробую поверить. А это твой собственный вид?
– Иллюзия. Но сейчас снимать не буду. Мне нужно сначала на ярмарку сходить.
– Вот как, – заинтересованно произнесла она, и в этом коротком восклицании явно слышалось огорчение.
– Но даже если я уйду, Мэлин без присмотра не оставлю, – предупредил я строго и невольно вздохнул – вот теперь мне понятно, в кого девчонка такая непроходимо настырная. – И через мои щиты вам не уйти.
– Упрямый ты, – качнула Орисья головой, и непонятно, чего больше было в этом жесте – укоризны, разочарования или скрытого одобрения.
Оборотни пришли через полчаса. К этому времени Мэлин с помощью мальчишки перетаскала в дом багаж, и я успел выбрать для Ганика кучу одежды и сложить в отдельный мешок.
– Вот, это вещи моего слуги. Остальное сейчас на ярмарке куплю.
– Он сирота? – осторожно спросила наблюдавшая за мной Орисья.
– Нет, у него есть мать. Но она в столице, ему самому не добраться.
– Но лучше и не пробовать его туда посылать, – предупреждающе глянула на родственницу девчонка, – он все равно сбежит. Он и тут оставаться не хочет.
– Я уговорю. – Ведьма усмехнулась так уверенно, что я ей поверил.
И когда мрачный Ганик вошел в дом следом за Аганом, который тащил корзину с едой, не стал долго рассусоливать.
– Ганик, это Орисья. Она взяла тебя у меня на время моего отъезда. Ты должен ее слушаться. Вон твои вещи.
– Маглор Иридос! – Мальчишка смотрел на нас с упреком. – Ну что я тут буду без вас делать?
– Со мной гулять. – Мелкий оборотень уже стоял рядом с мальчишкой, заглядывая снизу ему в лицо. – Я Таил. Меня матушка одного не пускает, там мальчишки дерутся.
– Нужно его в стаю, – авторитетно сообщила миленькая брюнетка, помогавшая ведьме накрывать на стол, – а то кто-нибудь уведет.
– А другого способа давать клятву нет? – Я вспомнил, как оборотни лизали мне ногу, и поморщился.
– Да ему достаточно руку лизнуть, – ответила она.
– Ну пусть идет лижет, – мрачнея, сдался я. – Аган, Март, потом проследите за этим домом, когда мы уедем.
– А разве мы не с вами? – встревожился Аган.
– Я сам пока ничего не знаю.
Надо же, какое рвение, все хотят ехать со мной! Может, мне всю стаю взять? И еще стражников с гувернанткой в придачу. А то, что ни Мэлин, ни я сам вовсе не горим желанием никуда ехать, кажется, никого не волнует.
Когти начали самовольно подрастать, и мне поневоле пришлось бросать на себя очередную порцию невозмутимости. И как раз вовремя.
Ведьма ухватила малыша за шиворот, отдернула от меня и сунула в угол.
– Ничего он лизать не будет. Мал еще в стаю вступать! Может, и не захочет после, зачем на себя ошейник надевать!
– Аган, мне нужно уйти по делам, ты остаешься за старшего, – не выдержал я, вскочил и ринулся к двери. – Обедайте без меня и отдыхайте.
Глава 19
Пробежав в сторону центра города почти двести шагов, я окончательно успокоился и постепенно начал понимать, чем так бесит меня эта ведьма.
Своей воинственной самостоятельностью, недоверием к моим словам и упрямым желанием сделать все по-своему даже после того, как я практически добровольно засунул собственную голову в невыгоднейший контракт. Невыгодный не деньгами, а тем, что он нарушает так тщательно продуманные планы королевы и делает меня ее врагом.
Но еще больше меня злило то, что проклятая ведьма упорно искала в моих действиях какой-то подвох или выгоду, и мне приходилось всеми силами доказывать свою честность. И чем больше я ей предлагал, тем сильнее ощущал себя просителем, а не спасителем.
Вот оно что! – вспыхнуло в мозгу ясное понимание. Своим недоверием она оскорбляла мое чувство собственной значимости, резко выросшее за последние дни. Все верно, начала доходить до меня простая вещь: с того момента, как я неожиданно для себя стал вожаком стаи и единоличным командиром своей маленькой команды, мое чувство ответственности поднялось на новый уровень, и угнетало это меня только в первые часы. Потом я как-то привык. Или так действует магия пояса вожака?
Сейчас у меня нет ни времени, ни настроения разбираться с этим вопросом, но вот проверить, как ведет себя ведьма, когда меня нет, очень любопытно. Да и вообще, всегда лучше знать, что говорят о тебе за спиной и какие вынашивают замыслы.
Вдумчиво оглядевшись, я выбрал среди нескольких птичек, попавшихся мне на глаза, серого голубя и притянул к себе воздушной петлей, не забыв закрыться отводом глаз. Заложил в голову маленького шпиона заклинание памяти и место, откуда нужно следить, добавил чуткости слуха и отпустил. Вот теперь по возвращении я буду знать все, что он услышит.
Настроение сразу улучшилось, и пока я добрался до центральной площади, стало почти благодушным. Особенно когда я привычно выделил среди толпы уныло-гордую физиономию продающего зелья маглора в неизменной мантии. Судя по состоянию этой самой мантии, он был явно не избалован заказами, и мне вдруг нестерпимо захотелось хоть немного помочь сородичу.
Я шагнул к нему почти одновременно с полноватым господином со знаком лекаря на плече и не дал тому даже рта раскрыть.
– Зелье от желудочных болей есть? А ранозаживляющие? По два серебряных отдашь?
– Но у маглора Бетнеса они всегда по два на серебрушку! – возмутился лекарь.
– Не может быть! Я всегда покупаю по два. И раз так, заберу весь товар. – Я ухватился одной рукой за простую деревянную шкатулку, а второй полез за кошелем.
– Но я тоже хотел взять от ран и желудка! И от мигрени… да и от бессонницы.
– Могу уступить по три серебрушки. – Я уже пересчитал флаконы и теперь отсчитывал деньги.
– Но вы же купили по две! – возмутился покупатель.
– Но я покупал чужие. А продаю вам свои. Согласитесь, что это не одно и то же.
– У меня есть еще, дома, – потяжелевший кошель явно приободрил коллегу. – Я вам могу продать… по два с половиной серебряных.
– Идемте, – метнув в меня возмущенный взгляд, вцепился в его локоть лекарь, явно приехавший на ярмарку издалека именно с целью пополнить свои запасы.
Я проводил их взглядом и, чувствуя, как теплеет на душе, направился в сторону гостиницы, в которой мы договаривались встретиться с Сагоном. Вокруг бурлила ярмарка, и по пути я присмотрел несколько лавок, которые намеревался посетить позже. Мне вдруг вспомнилось, что из-за нехватки средств я давно не устраивал себе маленьких праздников, скрашивающих жизнь на чужбине. Не покупал привезенных с родины лакомств, не бродил по магическим лавкам в поисках того, что бы нравилось мне, а не подходило по цене, не ходил в ряды, где продавали диковинки из диких земель. И я твердо решил, что сегодня выделю на эти развлечения не меньше часа.
Только сначала посмотрю, прибыл ли Сагон и в каком он настроении.
Сагон был в довольно мрачном состоянии духа, зато совершенно здоров и цел. Это я сразу увидел, войдя в обеденный зал гостиницы из просторной прихожей. По пути я купил для маскировки удобную недорогую продолговатую корзинку, в которую складывал попадавшиеся по дороге истинно ярмарочные товары. Ярко расписанные туески с сотами и калеными ядрами орехов, длинные коробочки с конфетами, обсыпанными подкрашенной сахарной пудрой, печатные пряники в промасленной бумаге и облитые яркой глазурью шарики с секретом. Все это должно было послужить одной цели: завоевать сердце малыша, изображавшего ученого кота.
Мне уже стало к этому времени ясно, что Март был совершенно прав. Маленького оборотня нужно брать в стаю, под защиту Каха. Иначе возьмут другие вожаки, выгнавшие на ярмарочную площадь целую толпу "дрессированных" медвежат, волчат и даже тигренка.
Обострившимся чутьем я теперь мгновенно угадывал под иллюзорной шкуркой коконов худых и голодных мальчишек и видел на них метки чужих стай. Как минимум трех, потому и прошел мимо, стиснув зубы. Но зато составил целый план по переубеждению Орисьи.
И теперь, входя в зал, чувствовал себя вполне довольным и собой и жизнью, и, едва рассмотрев Сагона и Косиллу, направился было к ним, по пути привычно проверяя поисковичком, нет ли ловушек.
Острое чувство опасности на миг скользнуло по спине холодной змейкой, заставило сбиться дыхание и собраться. Вокруг стола, за которым сидели мои бывшие спутники, обвивалась незримая лента сторожки. Очень тонкой, мощной и абсолютно чужой.
Пройдя мимо с самым невозмутимым видом, я сел на свободное место возле дальнего стола, сделав вид, что именно сюда и стремился, аккуратно поставил рядом свою корзину и заказал обед. А пока дожидался заказанное жаркое, тщательно проверил, хорошо ли замаскирована моя аура и нет ли поблизости тех, кто ставил сторожку на моих друзей. Надеюсь, пока еще друзей.