– Что-то я раньше не замечал. Ладно, не суть. Значит, так, выкинь ты всю эту муть из головы и делай то, что делала. То есть ищи, ищи и ищи. – Он помолчал и добавил: И не повторяй через каждые пять минут: а что, если?.. Разберись в том, что в твоей дурьей башке крутится. В том, что ты делаешь и как себя чувствуешь. Будешь сидеть и скрипеть-и ничего у тебя не получится. Слушай, я не понял-ты когда стала пессимисткой? Вроде раньше…
Потом, когда мы распрощались, я еще долго рефлексировала на его выволочку. Действительно, а когда я стала пессимисткой? Точно недавно. Если отмотать… Два года назад? Три? Не помню. И конечно же не помню из-за чего. А наверное, и не было ничего особенного. Просто жизнь. В которой почти ничего не происходит. День за днем бегут по одному и тому же сценарию. С чего здесь быть оптимисткой?
Сегодня звонила тетя Лена, папина двоюродная сестра. У нее тоже есть работа для меня. То есть у ее нового мужа. Продукты питания, сорок. Представила себя в телогрейке, пересчитывающей мешки с сахаром на складе в поисках недостачи. Стало неизбывно грустно. Сказала, что подумаю, но исключительно для того, чтобы не обидеть стремительным отказом.
Интересно, кто следующий?
11 июля, суббота. К сегодняшнему дню набралось целых четыре работы, на которые можно выйти прямо хоть сейчас и на которые выходить категорически не хотелось.
Мама приносит продукты. Тут же ринулась на помощь. На то она и мама. Но! Я ж ни о чем ее не просила. И поэтому теперь, когда она в клюве притаскивает добычу, я никак не могу этой добыче порадоваться. Мало того, меня это реально раздражает. В итоге обе стороны дуются друг на друга. А вот если бы мама не лезла куда не просят, то все было бы куда проще. А лучше бы я вовремя промолчала, тогда бы и маме не пришлось изгаляться.
Кстати, неизвестно еще, не раздражает ли ее эта необходимость (с ее точки зрения) помогать мне в трудную минуту. Она, может, сидит и думает: а не пора ли дочуре повзрослеть и окончательно отсоединиться от родителей? Блин, как все-таки все сложно в этом мире. Сплошной клубок недоразумений.
Понятно, что от всей этой ерунды в количестве четырех вакансий я отказалась. И опять плотно засела в Интернете. Job.ru и все такое. Опять прочесываю списки вакансий, опять шлю резюме направо и налево. Теперь уже больше-в кадровые агентства. Потому что эти все вакансии в Сети-какое-то полумертвое дело. Порой у меня создается впечатление, что там кто-то просто собирает информацию. Или типа соцопрос, или базу резюме. А ты тут ждешь и надеешься. Ну, не сволочи ли?
Впрочем, я уже немного адаптировалась к процессу. Не так переживаю по каждому неотвеченному резюме. И перестала вести их учет. Смысл? И вообще, решила брать количеством. Шлю теперь на все. И плевать, что там написано "аттестат" или "опыт работы со Scala". Единственное, что контролирую, – не шлю в одно и то же агентство резюме на разные вакансии. Чтоб не создать впечатления, будто я не знаю, что мне на самом деле надо.
Хотя, если честно, я уже не знаю.
14 июля, вторник. Сегодня был звонок.
– Здравствуйте, это компания "Персонал-Курс". Вы рассматриваете предложения о работе? Можно ли уточнить у вас кое-какие данные?
Уточнили.
– У нас есть одна очень хорошая вакансия…
– Прекрасно! – с воодушевлением откликнулась я.
– Четыре тысячи евро…
Дежавю, подумала я. Именно завлекательной суммой в три тысячи евро госпожа Подольская из "Персонал-консалт-сервиса" вытащила меня оттуда, где я тихонько себе сидела, чем и положила начало всей этой истории. Прошло четыре месяца, ставки подросли, может, это та же самая вакансия.
– Немецкий язык…
И там были немцы. Вот будет смешно, если это то же самое…
– Тихвин…
– Простите? – растерялась я.
– Завод находится в Тихвине. Как вы на это смотрите?
– А это далеко? – спросила я.
Стыдно, конечно, но я честно не знаю, сколько км до Тихвина. Знаю, что это где-то в области, но километры…
– Предоставляется корпоративная квартира, машина, – продолжала девушка из "Персонал-Курс".
– То есть это далеко, – сказала я.
– Ну, – протянула она, – каждый день ездить не наездишься. Если только в выходные…
"И то, если у тебя на это останутся силы", – закончила мысленно я.
А она пока выкладывала все остальное. Звучало весьма впечатляюще. Но Тихвин…
– Мне надо подумать, – сказала я.
– Хорошо, – с энтузиазмом откликнулась девушка.
Наверное, другие отказывались сразу.
– Долго? – осторожно поинтересовалась она.
– Хотя бы денек дадите? – спросила я.
– Ну конечно, – ответила она, – посоветуйтесь с домашними, взвесьте все.
С домашними-это с кем? Со стиральной машиной или с чайником?
– Да, разумеется, – солидно сказала я.
Пошла думать. Уже даже не знаю, звонить кому-нибудь или нет-в смысле советоваться. Наверное, я всем уже смертельно надоела. Ладно, начну думать сама, а там видно будет.
17 июля, пятница. А ведь я-самый настоящий безработный.
Еще, конечно, держусь на плаву, но сколько это может продлиться? А что, если очень долго? Ручки и ножки начнут отказывать, в мозгах станет мутиться, и я… пойду ко дну. Как, интересно, выглядит дно, на которое падают безработные? Ни разу не видела. Знакомые в такие передряги не попадали. Родственники… Те-да, но они уже были пожилые люди, жили совсем в других условиях, поэтому и их безработица-это совсем не то, что моя. В общем, представить ничего не удалось. Только лезли в голову кадры с Джейн Фондой из "Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?". По-моему, они там целый фильм зажигали на танцевальном марафоне, а потом застрелились. Оба. Или кто-то один? Вдруг поняла, что не желаю вспоминать. Потому что это жутко.
Но видимо, не настолько жутко, чтобы согласиться на Тихвин.
Я всю жизнь прожила в Питере, я не смогу жить в Тихвине. Давайте будем смотреть правде в глаза-наверняка я даже не каждые выходные буду выбираться оттуда. И что это будет за жизнь? В восемь утра-"к станку", в восемь вечера-в свою келью. Вы же не думаете, что я там буду работать только официальный рабочий день? Даже если никто не будет давить по этому поводу, то что мне делать в Тихвине целые вечера напролет? Звонить в Питер кому-нибудь и стенать в трубку? Или ложиться спать сразу же после того, как заявлюсь в свою корпоративную квартиру? Можно, конечно, гонять по окрестностям на корпоративной машине, чтобы выпустить пары, но-не знаю…
Это были адские муки-делать этот выбор. Изорвала себе все нервы. Но-отказалась.
20 июля, понедельник. Сегодня позвонила Подольской-вдруг у нее что есть.
– Вы же вроде нашли что-то, – удивилась она.
– Нашла и тут же потеряла. – Мне пришлось признаваться.
– Нет, ну надо же! – воскликнула Подольская. – Чего только не случается! Послушайте, у нас есть странная вакансия. Нужен личный помощник для финансового директора.
– А-а, – протянула я, – секретарь.
– Нет, – уточнила она, – не секретарь, а именно помощник. Обязательно с экономическим образованием, с хорошим английским, честный и порядочный. И умеющий договориться с кем угодно.
– И какие у этого персонажа функции? – поинтересовалась я.
– Функции тоже странноватые, – ответила Подольская. – Нужно осуществлять связь финансового директора со всеми службами компании. Это-главное.
– Связь, – повторила я. – А что, сейчас они без связи?
– Практически без.
Я была заинтригована. Захотелось узнать подробности. На кой они, правда, черт? Но тем не менее…
– Так что у них там все-таки происходит? – спросила я. – Если у вас, конечно, есть сейчас минутка.
– Минутка есть, – сказала Подольская. – А происходит у них вот что. Финансовый говорит, что никого не понимает. У него пять отделов в подчинении, и ни с кем он не может найти общий язык. Проблема в том, что верхнее руководство, из материнской компании, настаивает на этом финансовом, и точка. Он там кому-то родственник. Поэтому ищут компромиссы.
– И видят компромисс в лице посредника? – усмехнулась я.
– Неужели вам интересно? – удивилась Подольская.
– Не знаю, – пробормотала я, – но как-то интригует. Хочется на него посмотреть.
– На финансового-то? А что, – оживилась вдруг Подольская, – почему бы и нет. Он все равно уже два десятка кандидатов отшил, и у нас никого пока больше нет. А тут вы. Вдруг он вам понравится.
– В смысле как мужчина? – рассмеялась я.
– Да хоть и так, – сказала она. – Он, кстати, холостой. Сам австралиец. Дедушка-японец, мама-откуда-то из Латинской Америки. Работал везде. То есть и в Америке, и в Европе, и в Азии.
– Вы откуда все это знаете? – удивилась я. – Работодатель разве обязан сообщать о себе такие подробности?
– Нет, не обязан, – сказала Подольская. – Но он рассказал. Когда жаловался на то, что его никто не понимает.
– А эти "никто"-они русские или иностранцы? – уточнила я.
– В подавляющем большинстве-русские. И все прекрасно говорят по-английски. Дело не в их нацпринадлежности или навыках-просто он очень подозрительный. То ли вообще по жизни, то ли только по отношению к России-непонятно. Ну что, – без перехода спросила она, – будете беседовать с ним? Обещают платить девяносто гросс.
ЗП в девяносто гросс (то есть до того, как из нее удалят налог)? В условиях кризиса?!!
– А давайте, – сказала я.
Вот такой у нас был сегодня разговор. А послезавтра у меня будет разговор с подозрительным австралийцем смешанных кровей. По имени Бен.
21 июля, вторник. Кэт мной недовольна.
– Ты чё, – орала она вчера вечером, – всерьез?!
– А что? – окрысилась я. – Что опять тебе не нравится? Еще ведь никуда не иду. Просто интервью.
– Да я тебя знаю, – продолжала кипеть Кэт. – Ты сходишь, он тебя обаяет, и ты понесешься сломя голову на эту сомнительную работу.
– Почему сразу сомнительную?
Между прочим, Подольская прислала мне сведения о компании-очень даже. Америкосы, но местный офис подчиняется конторе в Лондоне. Электрооборудование. Там производят, здесь торгуют и обслуживают. Имеют свою транспортно-логистическую компанию. Офис в центре. Так что…
– Потому что пойдешь трудиться туда фискалом! – сообщила Кэт. – Будешь болтаться между отделами. Поставь себя на место людей, которые там работают, и подумай дурьей своей башкой, как твоя должность должна для них выглядеть. Так что сразу готовься к тому, что друзей у тебя там не будет…
– А у тебя много друзей на работе? – перебила ее я. – То-то же. Это-не самое страшное.
– Да я ж не о друзьях типа не разлей вода! – опять возопила моя лучшая подруга. – А просто о людях, с которыми ходишь пить чай, красить губы… Представляешь, ты входишь в туалет, а все присутствующие замолкают! И молчат, пока ты не свалишь. Потому что боятся ляпнуть что-ни-будь, что ты сразу оттащишь своему шефу. Ну как? Нравится?
Не нравится. Как-то я об этом не подумала.
Но в конце концов, завтра-всего лишь собеседование. Схожу, поболтаю, посмотрю на этот феномен и пойду себе восвояси.
23 июля, четверг. Готово. Я нашла себе работу.
Холостой Бен не в моем вкусе. Что к лучшему, потому что с начальником-сами понимаете… А так он показался мне вполне нормальным парнем. Не знаю, почему там у всех с ним нелады. Может, потому, что варяг? Засланный казачок?
Почти ничего у меня не спрашивал. Просто пошуршал результатами тестов, которые я заполнила с утреца, а потом поинтересовался:
– А чего ушли с прежней работы?
– А надоело, – брякнула я.
И вздрогнула. Что это со мной? Надо было отвечать: мол, хочу расширить границы… поднабраться нового опыта… и т. д. и т. п., а я-правду-матку. Наверное, я просто устала за эти четыре месяца. Осточертело врать, изворачиваться, умалчивать и делать умное лицо. Да и потом, пришла ведь сюда из любопытства.
Бен задрал высоко брови, переваривая мое "надоело", потом расхохотался.
– Ну что ж, бывает, – сказал он, отсмеявшись. – А не смущает, что должность не главного бухгалтера или что-нибудь в этом роде? Хотя, с другой стороны, вы будете четко понимать, что делаете. И что делают остальные.
– Так что, – спросила я, – вы меня берете?
– А подумать можно? – усмехнулся Бен. – Подумаю до понедельника. Идет?
В конце концов, не понравится-уйду. Месяца три-четыре поработаю, а потом на заработанные деньги можно еще сколько-то продержаться.
Кстати, о тестах. Это было нечто. Он все тесты привез с собой. На английском. Я корпела над ними два часа с лишним. А потом девчонки из агентства еще минут сорок их обрабатывали. В основном меня пытались уличить во лжи, увиливании и прочей подобной ерунде. Подозрительный субъект, подумала в тот момент я, даже чересчур. А вот при личном знакомстве он такого впечатления не производил. Может, это не его личная черта, а просто требование его боссов? В этих корпорациях фиг поймешь, то ли это чья-то самодеятельность, то ли указание сверху.
Ладно, парень пошел думать. А я пойду к Тиму. Он обещал мне подгрузить на комп кое-какой софт. Заодно и расскажу ему. Небось тоже будет пилить меня, как Кэт.
28 июля, вторник. А Тим, как ни странно, даже похвалил меня:
– Почему бы и нет? Приколешься. А то уже подплесневела на своем главбуховском месте.
– А мне вот тут мысль вдруг пришла, – озабоченно проговорила я, – как это в трудовой будет выглядеть?
Тим одарил меня взглядом "так-ты-бедняга-больна-на-всю-голову".
– Давно тебя волнует то, что написано в трудовой? – спросил он.
– Всегда волновало. А что?
– Прошлый век какой-то, – фыркнул он. – Все уже давно знают, что трудовая-это так, отрыжка прежнего режима. Для проформы. Ну или там для пенсии. Главное-как расскажешь о себе, что напишешь в резюме и какие у тебя будут рекомендации.
– Рекомендации, – повторила я. – У меня нет.
– А почему? – инквизиторским тоном осведомился Тим. – Надо бы иметь. Такую специальную папочку завести и складировать в нее рекомендации.
– Ага, – саркастически молвила я, – сейчас явлюсь к своему бывшему шефу и попрошу рекомендацию. Он мне и даст. В ярких красках. Черного цвета.
– Так а не надо сейчас, – сказал Тим. – Выжди пару-тройку месяцев, а потом проси. Сама же знаешь, что все плохое забывается. У него уже все будет работать как часы, он и забудет, как ты увольнялась и как вы с ним ругались.
– Думаешь?
– Уверен. И не поленись-позвони в свою старую датскую контору и там тоже возьми. Давай, давай, Ларина, – подбодрил меня Тим, – неизвестно еще, как что сложится, а у тебя уже портфолио.
– Портфолио-это не про бухгалтеров, – пробормотала я. – Портфолио-это про людей творческих, не чета нам.
– Да ладно тебе уничижаться, – поморщился Тим. – Творчество-это тоже все относительно. Там творчества на пять минут, а потом такая же муторная работа, как и у бухгалтера, чтобы это творчество до ума довести и продать. И потом, он, бедолага, желает писать, к примеру, философские трактаты, а у него требуют детективы, причем раз в три месяца.
3 августа, понедельник. Бен сам позвонил мне сегодня. Ровно в десять.
– Добро пожаловать в нашу команду!
О! сказала я. – Спасибо.
– Хотел сам вам об этом сообщить, – продолжал фонтанировать Бен.
– То есть вы меня…
Я еще сомневалась. Хотя вчера не сомневалась совсем. Но вы же знаете, как это бывает.
– Беру, – подтвердил он. – Я беру вас на работу. Своим персональным помощником по финансам. Когда вы можете приступить к работе? Вас устроит четверг? Вторник и среду я буду в Москве.
– Четверг? – переспросила я.
Четверг-это хорошо. Два рабочих дня, а потом выходные-очень мило для начала. Потому что первые дни на новом месте-всегда шок. Непременно шок. Что бы там ни происходило.
– Замечательно! – воскликнул Бен. – Значит, жду вас в четверг, в десять у нас в офисе. Все координаты вам дадут в агентстве. – И попрощался.
Черт. Координаты. Ведь собиралась инспектировать рабочее место на предмет возможных опасностей для своего издерганного организма и опять лоханулась. Впрочем, все, довольно. Хватит детского сада! Что бы там ни ждало меня в офисе, я возьму себя в руки и буду там работать. Я так решила. Хотя бы полгодика…
Потом я выпила кофе и позвонила Подольской.
– Боже мой, – с ходу объявила она, – я вас люблю! Ведь он нас достал. Четыре месяца! Постоянные изменения, постоянные упреки в непрофессионализме. Короче, мы с ним нахлебались.
А тут вы. И попадание с первого удара. Просто великое избавление какое-то!
– Кстати, об адресе, – сказала я. – То есть об офисе…
– Там есть окна, – сообщила Подольская. – Там как раз обратная ситуация с окнами, чем у вас была. Окна почти от пола и почти до потолка. Этаж? Нормальный. Третий и четвертый. Вы будете сидеть на четвертом. Пространство открытое, большое. Светло. Тепло. По-моему, неплохо.
– Это радует, – пробормотала я, записывая адрес.
Не придется брать себя в руки. Хотя бы по поводу комфорта вокруг. Что касается остального… А об этом я узнаю, только когда явлюсь туда. Я имею в виду коллектив. Комментарии Кэт насчет фискальства все-таки запали куда-то в мое подсознание и оттуда немножко беспокоили. Блин…
6 августа, четверг. Ну и что? Никакого шока. Все было очень даже мило. Начать с того, что Бен появился только к полудню. Я же построилась как положено, без десяти десять. Поднялась на третий этаж и наткнулась на девицу: метр пятьдесят с копейками, черные волосы дыбом, очки, лет двадцать пять.
– Вы-Ирина, – проинформировала она меня.
Похоже, она лучше меня знала, кто я есть. Я лично ощущала себя молью, без имени, фамилии и возраста, с одним только желанием спать-спать-спать. Или хотя бы тяпнуть крепкого кофе.
– А я-Мила, секретарь Бена. – Девица провела рукой по волосам, взлохматив их еще больше. – Может, кофе? Бен будет позже. – Девица направилась к столику с кофейными принадлежностями. – Велел пока вас развлекать.
– Это как? – пробормотала я. – Песни петь?
– Ага, – рассмеялась девица. – И это тоже можно. А пока кофе. Потом покажу вам ваш кабинет. А потом, если никто не присядет на мозги, введу в курс дела. Ну, в смысле что тут и как.
– Спасибо. – Я поставила сумочку на стул. – Можно, да?
– Конечно можно. – Мила сосредоточенно наблюдала за кофеваркой. – Вам все можно.
– Что? – Я удивленно воззрилась на нее. – Вы это о чем?
– Может, на "ты"? – предложила Мила. – Если, конечно, вам это…
– Мне-нормально, – сказала я. – И можно меня звать Ирой, а то от Ирины я иногда вздрагиваю. Так что там насчет того, что мне все можно?
– Ну, Бен так сказал. Что типа у вас… тебя тут будут очень широкие полномочия.
– Что, и увольнять смогу? – усмехнулась я.
Мила настороженно посмотрела на меня. Черт, она ж меня в первый раз видит. Откуда она может знать, нормальная я или нет?
– Шутка, – сказала я.