Часики тикали. Девчонки выросли и кончали теперь уже каждый свою школу. Юлькины родители купили большую квартиру в другом районе, а Машкины расширились здесь и подружки вынуждены добираться друг к другу по нескольку часов, торча в пробках. Тихая Машка без своей предводительницы и бойкой подружки совсем растворилась во взрослеющем классе. Даже выпускной год не изменил её. Получив аттестат, Маша пошла в университет, наотрез отказавшись образовываться за границей, а Юлька, естественно, продолжила учиться уму разуму там же в Англии. Машка учила языки, Юлька - психологию. В доме Маши она по-прежнему свой человек. Когда-то Машка смеялась над Юлей за смешную детскую любовь, теперь время поменяло их местами, и уже Юля хихикает, веселясь над бестолковым Машкиным чувством. Та убогая подобрала оборванный осенним ветром рекламный плакат, прилипший к её модному сапогу вместе с листом клёна. На её беду это оказался не просто плакат, а групповой портрет какой-то известной музыкальной группы. Правда, до этого она о них слышать не слышала. Но раз дают концерты, значит, кто-то на них ходит. Притащив зачем-то домой находку, совсем уж непонятно для себя повесила на стену, над своей кроватью. "Пусть висит, - разгладила она порядком помятый плакат. - Последний привет от осени. Сам напросился в гости, приляпавшись к сапогу. Виси теперь". Ну, повесила и ладно, нет же, надо было ляпнуть пришедшей навестить её подруге, что влюблена в солиста. "Вот этого", - ткнула она пальцем в первого же наглого. Язык, конечно, без костей, но надо было всё же прикусить его, чтоб не болела потом голова и не ломило от бестолковой беготни ноги. Сочинила ж просто так, чтоб отделаться от вопросов о "друге", которым та постоянно мучает Машку и подразнить Юлиану. Отсутствие у Машки кавалеров не на шутку беспокоило деятельную Юльку, с каждым новым приездом она доставала её более упрямо, решительно не понимая, почему у Машки до сих пор никого не завелось. А теперь во всём полный порядок. Плакатное враньё, всё объясняло, ставя Юльку на место, а Машке определяя роль мученицы. Нагло улыбающийся белозубый парень с мятого и немного грязноватого плаката, отрабатывал с лихвой своё висение на Машкиной стене. А что, мы тоже не лыком шиты. О, какой! Какой он она разглядела в последний момент, но Юлиана не знает же об этом.
- Вот, - показывала она на портрет, - делая скорбное лицо. - Провальный вариант. Я и Он. Рядом не поставишь. Ты, подруга, понимаешь моё состояние.
Юлька, подозрительно посмотрев на грязноватый плакат и на несчастную подружку, не сразу, но поверила в Машкину осеннюю сказку. "Зачем же тащить эту старую рвань домой, если не из-за любви", - решила, как всегда с жаром, она.
- Ты смешнее меня, Машуня.
- Почему это? - обиделась за свой выбор Машка. - Вроде ничего. Парень, как парень. Нос кривоват, но это ж не главное, а может, его вообще от полосы сгиба перекривило.
- У меня хоть реальный человек был. Понятно, перекос, пацанка в мужика влюбилась, а у тебя вообще ни в какие ворота - плакат.
- Что поделаешь, любовь зла, - вздыхала Маша, изображая печаль и искренне удивляясь тому, как это умная Юлька приняла всю эту Машкой насочинённую чушь близко к сердцу. - Да, вот такие дела, ну ты сама всё знаешь, как это бывает.
- Это вот на что? - постучала вдруг деятельная Юлька больно по Машкиной, не ожидающей ничего подобного, голове.
- Голова, - опешила Машка, почёсывая доставшееся руке подруги место.
- Слава Богу, соображаешь. Думать надо ей.
- Ну и что. - Не сдалась Машка, - какая разница, нравится он мне. Подумаешь, плакат, зато погладить и поцеловать можно, а у тебя даже фотки нет… вот! - показала она слишком привередливой подруге язык.
- Вот дурра, - злилась Юлька. - Реальных что ли парней мало. С чего тебя так занесло? Ты б ещё в виртуального влюбись.
- Что поделаешь, судьба такая, любить - не капусту шинковать, - водила дальше за нос подругу Машка, радуясь, что такая классная заморочка получилась.
- С шариком в обнимку случайно не летала?
- А что такое? - засуетилась Машка.
- Ты точно сдурела, - крутила пальцем у виска Юлька. - Я хоть по малолетству свихнулась, а ты с чего так слетела…
- Ничего, мне и такой в кайф, - упёрлась Машка. Вид у неё был какой-то особенно неприступный. - Где тебя так изъясняться учат? Сдаётся мне, твой отец спускает на ветер деньги обучая тебя в заморских университетах… Ай, я - яй!
Она утвердительно кивнула.
- Тоска зелёная. Пяться, не пяться, а признать придётся. Ведь по большому счёту с любовью нам не повезло. Причём обеим.
Машка доброжелательно настроенная на весь белый свет, посмеиваясь, легкомысленно отмахнулась:
- Да, ладно тебе, если у нас завал, то кому-то двойное удовольствие за нас.
Юлька не нашлась что ответить. Внимательно посмотрев на подругу и не став спорить, задумалась. Та промолчала, сопя себе в кулачок, решив вплотную заняться устройством Машкиного счастья, если уж своего не получилось. Если б Маняша знала о её спонсорских планах и туда, куда они заведут… Но, не ведая о такой перспективе, она радовалась приезду подруги, возможности общаться и говорить с ней. А Юлька, не откладывая в долгий ящик, со всем своим пылом занялась плакатным Машкиным героем. Первое, что сделала, это навела справки, где вечером выступает эта "головоломка" подруги. Тут же купила билеты за ближайший столик к сцене и с жаром взяла курс на победу. Только вперёд, на покорение. Она крутилась со всем пылом, удивляясь, почему Машке это не пришло в голову самой. Хотя, что с неё взять, кроме изучения языков, ни в чём никакой расторопности.
- Эй, подруга, - кричала она в трубку, - собирайся, мы едем.
- Куда?
Та с пылу жару заверила:
- Неважно, поторопись. Твоё влюблённое сердечко обрадуется.
- Не поняла? - возмутилась Маша.
Подруга уточнила, но до сути не довела:
- Чего в том непонятного. Я лечу к тебе, попроворнее там со сборами. Обещаю, довольная будешь.
- Едем далеко? - попробовала прояснить ситуацию ничего не понимающая Машка.
- Увидишь. Ну, ничего… пройдут и по нашей улице танки.
- Какие танки, ты чего? - пробовала разобраться Маша, но на том конце уже отключились.
Маша убеждала себя в том, что отказать подруге она не могла. У неё не было причин для отказа. Юлька налетела быстрее, чем Маша успела собраться. Покрутив подругу и буркнув - "сойдёт", она потащила её за собой, по дороге заскочив в цветочный магазин. Юлька расщедрилась на корзину диковинных дорогущих цветов.
Маша задумалась над её словами и помрачнела: "Сейчас вытащит на какое-нибудь официальное мероприятие, которое я страх как не люблю". Обычно она читала мысли подруги. Стоило ей о чём-то подумать, а Маша уже могла повторить её мысль вслух. К этому они обе привыкли с самого детства и уже не замечали, а в этот раз такого не получилось. Туманная завеса. Про всякий случай попробовала прощупать обстановку:
- Цветы-то зачем и ещё какие-то официальные, не люблю такие.
- Тебе их и необязательно любить, - отмахнулась Юлька. - Это не тебе. И вообще какие-то холодные у тебя рассуждения, подруга.
"Про что холодное это она? - изумилась Маша. - Ох, уж эта Юля". Пробуксовав рискнула расширить вопрос:
- Мы же в клуб какой-то едем или ты приврала и везёшь меня к кому-то из своих знакомых на празднование чего-то?
Но Юля, не собираясь раскрываться, берегла сюрприз и продолжала в прежнем духе.
- Не гадай на кофейной гуще, не поможет, - поцокала она языком.
- Не люблю твои сюрпризы, не знаешь, что от них ждать, - проворчала недовольная Маша.
Подруга хихикая заверила:
- Потерпи, сейчас увидишь. Только не умри от счастья.
Маша вздохнула и вздох тот был тяжёлым. С крученой и вездесущей Юлой смерть могла подстерегать где угодно. Лишь бы мгновенной. Правда, Маша очень надеялась на то, что после Юлькиных фейерверков она выживет. Для той не существовало невозможного, когда задавалась какой-либо целью. Маша всегда ей завидовала, по- доброму. Пробравшись к столику, корзину притулили сбоку, у стены. Маша не сразу в полутьме узнала ту несчастную группу, рекламный плакат которой прилепил расшалившийся осенний ветер к её ноге. Ей запомнился из всего коллектива только один и то потому, что дольше других пришлось разглаживать, помялась больше остальных именно его физиономия. Случайно она именно в него ткнула пальцем, сочиняя сказку для подруги. И этот солист с наглой ухмылкой, высокий и хорошо сложенный. В белой накрахмаленной рубашке на выпуск, очень элегантных брюках и туфлях на тонкой кожаной подошве, теперь стоял в нескольких метрах от неё. "Обалдеть! Нет никаких сомнений, - бросило в жар Машку, - на сцене стоял именно тот парень, в которого я неосмотрительно ткнула пальцем, показывая Юльке, как свою любовь. Ой, мамочки, лучше б я выбрала кого-то другого, с этим нахалом точно не договоришься, если припрёт". - Нервничала она, отхлёбывая большими глотками вино.
- Не волнуйся, - по-своему оценила состояние Машки подруга. - Всё под контролем. Он будет наш. Смотри какой ураган. Только не строй из себя скалу неприступную.
- Ещё чего! Я не желаю никаких знакомств. И заявляю тебе это… Обещаю, моей ноги около него не будет… Да чтоб мне провалиться на этом месте, - паниковала Маша.
- Не будь дурой и эгоисткой. К тому же, где ты набралась такой пошлости.
Юлька выпалила это и сразу надула губки, увидев округлившиеся глаза подруги. Мол, я стараюсь, а в тебе ни на самый маленький ноготок благодарности.
Машке стало стыдно, и она нырнула глазами в тарелку с фруктовым салатом. Сама же затеяла всё это с плакатом. Подруга из сил выбиваясь старалась… Надо терпеть. Первые минуты коллектив работал без него, вот Машка и опростоволосилась. Слишком поздно она поняла медвежью услугу сердобольной подруги. "Уже никуда не деться, придётся сидеть, иначе она поймёт, что я её обманула и тогда неизвестно, что хуже… Матерь Божья, во что я влипла?"
- Где ты про его выступления пронюхала, - подалась она к Юлии, задав мимолётный вопрос, перед этим пару раз оглянувшись: не слышит ли кто.
Та перекинула через плечо свои красивые волосы и тут же ответила:
- Ой, слушай, лучше не спрашивай. - И быстро перевела разговор на другое:- Машка, а у тебя губа не дура. Он вживую поинтереснее, чем на плакате твоём зачуханном. Возьми хоть рост, хоть стать. А плечи-то, плечи. Рожа - картинка, а голос обалдеть. - Завела свой неугомонный моторчик Юлька. - Главное не зевай.
- Это как, ты о чём? - забеспокоилась Маша, зная темперамент подруги, способный запросто её сейчас втянуть в какое-нибудь безобразие.
- Не прикидывайся пельменем, не люблю. Бери цветы и дуй к нему. На, - решительно плюхнула ей корзину на колени Юлька.
Маша, пытаясь избавиться от неприятного сосущего ощущения где-то в животе, убеждая себя, что ничего страшного с ней не произойдёт, если всучит она ему тот букет, всё же не двинулась с места.
- Зачем, я думала, ты сама подаришь, - заюлила она.
Юлька с такими эмоциями взмахнула руками, что чуть не снесла бокалы.
- Приехали. Кто в него влюблён, ты или я? Топай, давай.
- Я не могу, - заупрямилась Маша, устремив на неё умоляющий взгляд. - Ещё подумает, что я безумная фанатка.
Юля пристукнула ладошкой по столу.
- В чём беда-то. Опять у тебя телега посреди дороги. Пусть себе думает о чём хочет, только думает о тебе. Иди. - Подтолкнула её Юла, смягчив свой неожиданно резкий тон, прикосновением к её руке.
Маша заметила, что на них поглядывают со сторон. Выбухи подруги зацепили посторонний глаз. Самое время промолчать, но удержаться без уточнения не смогла:
- Я что должна отдать это именно ему?
Но та уже ничем ни стучала и не махала, а зловеще произнесла на ушко:
- Нет, мне. Поторопись. Совсем от любви мозги в шоколад превратились. Какая тебе разница, что он подумает, лишь бы заметил.
Всё ж и так понятно, но Машка, надеясь не понятно на что, тянула время. Авось пронесёт!
- Получится, как с приветом. Давай, я вон тому, толстенькому подарю. Вполне симпатичный парень. А этот, мой, позавидует. По-моему это ход…
Обессиленная борьбой Юлька едва удержалась, чтоб не дать ей под зад пинка. Маша и глазом не успела моргнуть, как она выдернула подругу с места и зашипела змеёй:
- Пошло, поехало… Петрушка с укропом. Зачем нам упитанный… Вот колбаса с глазами… Шевели ногами.
- Колбаса с глазами - рыба, - шмыгнула обиженно носом Машка. Ситуация становилась отчаянной. Она видела из неё только один выход - сбежать. Впрочем, есть и ещё один - признаться. Какой лучше трудно сказать. Советы всегда легче раздавать.
- Что? - вытаращила глаза деятельная подруга. - Если ты струсишь, - голос её то дрожал как натянутая струна, то чеканил как барабанные палочки, - я больше никогда… Слышишь, никогда не буду с тобой разговаривать!
Машка поняла, что припёрта. И из Юлы сочувствия не дождаться. Тяжело, словно собравшись на казнь, вздохнула:
- Не ругайся и не принимай к сердцу, я пошла…
Краснея, доплелась до полукруга олицетворяющего сцену и замерла, держа корзину на вытянутых руках. Пуча глаза, как рыба, выкинутая на весы, раскрывая беззвучный рот, постояла так около парня, совсем не соображая отдать ему это в руки или просто поставить и уйти. Окинув её сухим быстрым взглядом, певец попробовал выправить ситуацию.
- Это мне? - забрал он цветы у ожившей от включившегося дыхания Машки, догадавшись пожалеть безъязыкую девицу.
"Юлька, несмотря на то, что недипломированный пока ещё психолог, а рассчитала всё верно. Он, бесспорно меня запомнил, только вот под каким соусом?" - Плюхнулась Машка на стул рядом с неугомонной подругой.
- Ничего подруга, это неважно, - притворно-бодрым голосом убеждала, не сдаваясь, та, - главное, вы пообщались.
- Да, уж. Особенно я, - вздыхала расстроенная Маша. "И чего я пристала к бедному парню?"
Как бы там не было и кто из них был прав, но певец в следующий свой выход на сцену едва заметно поклонился ей, как бы персонально выделяя её из зала. Приветливая улыбка осветила его лицо.
- Ооо! - ликовала Юла. - А что я говорила!
Девчонки досидели до конца выступления. Не смотря на то, что поклонов больше не последовало, Юльке было интересно, а Машке нельзя выходить из придуманного образа. Вот и хлопали глазами до победного. "Юльке, похоже, понравилось делать меня счастливой, так что её запросто уже невозможно остановить". - Переживала Машка. А подруга, действительно обрадованная успехом (интересно каким?), трещала без умолку, берясь сразу же за разработку нового плана. "Это ей скучно и она так развлекается, - с тоской думала Маша, - а что же делать мне, несчастной?"
- Зачем тебе план? - разозлилась она на подругу.
- Будем влюблять в тебя этого лапочку.
- Он же тебе не понравился? - с надеждой заглянула ей в глаза Маша. - Я могу разлюбить…
- Я передумала, - заторопилась та с ответом.
- Ты же смеялась над плакатной любовью? - поддела Маша.
Подруга посмотрела на неё с недоумением, мол, ты чего, когда это было, и с энтузиазмом заявила:
- Мы картинку сделаем реальностью. Будем стараться, по крайней мере.
О! то не входило в планы Маши.
- Сама подумай, ну зачем мне эти трудности? - взмолилась она.
Только Юлька не собиралась складывать крылышки.
- Машуня, ты меня поражаешь, своей забывчивостью. И вообще, не надо меня пытаться учить. Слышала: учёного учить- только портить.
- Больно надо… А на память пока не жалуюсь, - хмыкнула Маша на всю эту её эмоциональную чушь.
Подруга аж зажестикулировала руками.
- А сказки, вспомни сказки?
- Вот только не надо ещё и сказок…,- отмахнулась Маша.
Но азарт Юлы так просто ручкой не смахнёшь. Она развязала бантик своих алых губ, на два конца.
- Нет, послушай. Ведь все герои, все! Прежде чем дотопают до счастья проходят испытания и борются с трудностями.
Маша просто так брякнула:
- Да? Неужели?
О! Для подруги это уже повод для разговора и психологического эксперимента.
- Ты вспомни, вспомни. Золушку оттесняют от туфельки. Иванушка и жар птицу ловил и за красавицей ездил, даже в кипятке варился…
Маша поняла, что попалась.
- Можешь, не продолжать… Я поняла, от тебя не отвязаться и ты непременно прогонишь меня через "огонь, воду и медные трубы".
- Вот и умница. Там тоже все боролись, - облегчённо вздохнула Юлька.
Но Маша просто так не сдалась. Пусть не думает…
- Ты упустила главное.
- Не сочиняй, - Юлька тут же отмахнулась. Себе она такое позволяла.
Но Маша продолжила:
- В каждой сказке был волшебник. У Золушки - крёстная, у Ивана - Конёк Горбунок…
- Подумаешь, можно и без цирка обойтись, - не собиралась отступать от своего она.
Маша вызывающе широко развела руками.
- Как?
- Выработать позитивный взгляд на любую ситуацию, - выпалила Юла.
- Всё? - почти рычала Маша.
Пожалуйста, раз так хочется Юлия добавила ещё:
- Заставь обстоятельства работать на тебя. К тому же у тебя есть я.
- Только не надо никого в меня влюблять. - Пыталась ещё взбрыкнуться Машка. - Он взрослый парень, у него наверняка есть жена, дети, любовницы. Зачем мне эта канитель. Хватит с меня и портрета.
- Ни фига! Завтра я всё о нём узнаю и тебе доложу. Готовься в случае чего к следующему походу. Кольца у него нет. Хотя в шоу бизнесе это ничего не значит, - возразила она сама себе. - Могут быть три жены и пять детей, а зрителям гнать, что девственник.
- Вот видишь, - уцепилась хоть за что-то Маша. - Ты что хочешь опустить меня до роли любовницы?
Юлька откликнулась скоренько:
- Я ж сказала, сначала узнаю.
"Хоть бы у него был гарем и куча детей", - отбивалась Маша в надежде, что повезёт.
- И потом, ты сама подумай, всё с ног на голову перевернуть нельзя. Девушке, бегать за мужчиной, не то, чтоб неприлично, а просто аморально. Меня мамочка убьёт.
- О, не смеши. Всё давно изменилось, теперь молодые люди ждут, когда их приласкают. А мамочке такие вещи уже в детских садиках детки не позволяют себе болтать.
- Ты говоришь ерунду. Чему тебя только в той Европе учат…
- Сейчас выясним, - вытащив из сумочки маленький магнитофончик, изображая борзую корреспондентку, она направилась к группе молодых людей.
Через пять минут она приложила его к Машиному уху. И та услышала, как на провокационный вопрос подруги: "Когда они собираются отчалить отсюда?" Последовал ответ: "А мы вообще-то здесь обычно до тех пор, пока нас девочки не снимут! Так, что дерзайте!".
- Ну, как тебе мои доказательства?
Машка закатила глаза.
- Я перевариваю твою информацию.
Юлька, празднуя победу, поторопила:
- Переваривай её быстрее. Инициатива - это теперь не мужская прерогатива.
Маша завела за ухо прядку волос, провела ногтём по подбородку, и не придя к согласию с собой, возмутилась:
- Ненормально это всё, неестественно.
Но Юлька как будто только этого и ждала, чтоб получить дополнительную дозу вдохновения.