Я посмотрела в окно и задумалась. Таких людей я еще не встречала. Они жили совершенно по другим правилам. Но я сама была далека от этого. Я запуталась в отношениях с отцом своей дочери и потеряла себя где-то вскоре после перестройки среди рынков, коммерческих палаток и кооперативов в вечной погоне за длинным рублем.
- Ты найдешь ответы на свои вопросы, Наташа, - Наина легко положила мне руку на плечо. - Но тебе надо спешить.
- Куда спешить?
- Ты должна все сделать до тридцати шести лет, наша жизнь делится на витки по двенадцать лет. 12, 24,36,48 и так далее. Если ты этого не сделаешь, то после 36 упадешь в пропасть и начнешь медленно подниматься только в 42.
- Если бы я знала, что делать?
- Ты знаешь. У тебя, как и у каждого человека на земле есть свое предназначение.
- Но я не знаю его. Я только чувствую, что потерялась, и если бы не дочка, я бы даже не знала, для чего я живу, - не знаю, почему я так разоткровенничалась. - Но, - я посмотрела на часы, - мне, к сожалению, нужно бежать, девочек забирать из школы. Как мы с вами договоримся?
- Мы сделаем, как ты скажешь. Ты выставишь нашу квартиру за ту цену, которую ты считаешь нужным, а потом, когда найдешь покупателя, будем подыскивать квартиры для нас. Проблем с нами не будет, Наташенька. Мне мало что надо, только было бы место, где людей принимать. А район, да любой район, люди на край света приедут, чтобы судьбу свою исправить.
В этот момент, я вспомнила своих старичков из квартиры в ЦК, которым было мало одного туалета на двоих. Какие же все-таки разные люди! В прихожей Наина внимательно посмотрела на меня:
- Мы еще поговорим о твоей судьбе. А если хочешь погадать на кого-нибудь, то мне нужна его фотография.
Я сразу подумала о Славе, вот бы узнать - будем ли мы когда-нибудь вместе?! Наверно, это было единственное, из-за чего я бы рискнула заглянуть в будущее.
- А можно я в следующий раз принесу фотографию?
- Конечно, и еще мне нужно знать год, день и желательно час его рождения.
Я легко сбежала по лестнице, не пользуясь лифтом. Бывают такие мгновения, когда я очень люблю свою работу, хотя на самом деле она мне не нравится. Я ненавижу домоуправления, опекунские советы и всю остальную бюрократию, которая возникает при оформлении сделки, но я люблю общаться с людьми. Каждый новый человек приоткрывает передо мной маленький уголок своей души - его дом и обязательно рассказывает историю своей жизни, и только это мне по-настоящему интересно.
Глава 26
Перед офисом стояло несколько человек, в том числе и Света, которая пробовала прикурить, но никак не могла справиться с зажигалкой. Это уже был нонсенс, Света курила в самых крайних случаях. Все что-то увлеченно обсуждали и не обращали на меня внимания. Я остановилась рядом со Славой, достала из кармана "Салем" и тихо спросила у него:
- Слава, никак не могу понять, что случилось?
- Я сама тебе расскажу, - повернулась ко мне Светлана, и я заметила, что глаза у нее красные.
- У меня сорвалась сделка, но это сейчас не важно. Сегодня в агентство пришла мама моей клиентки Риммы, чтобы забрать документы. Представляешь, Римма умерла!
- Как умерла? - поразилась я, сразу вспомнив женщину, о которой она упомянула. - Когда она приехала в агентство, Светы не было, и я вместо нее заполняла договор.
Молодая женщина лет двадцати пяти пришла к нам с просьбой разменять свою однокомнатную квартиру на две комнаты. У нее была вражда с собственной матерью, которая к тому же полгода назад привела к себе нового мужа. Римма с трехлетней девочкой была вынуждена переехать на кухню. Постоянные скандалы с матерью и ее новоиспеченным отчимом продолжались каждый день.
- Отчим слишком сильно стукнул ее во время пьянки, она ударилась головой и умерла на месте.
- Какой ужас! - воскликнула я. - А ведь им осталось подождать до сделки совсем немного, и жили бы отдельно.
- А вот и нет - вступил в разговор Слава. - Опекунский совет, который должен был защищать права детей, отказал им в размене.
Это было еще одним странным законом, который был принят после 1992 года. Во время приватизации квартиры родители были вынуждены включать несовершеннолетних детей в число собственников и при продаже или обмене не могли обойтись без опекунского совета. К тому же ребенку при переезде полагалось иметь столько же метров, сколько у него было. Соответственно, родители не могли теперь переехать, например, в меньшую квартиру, если даже она находилась в лучшем районе, потому что в этом случае у ребенка было бы меньше метров, чем ему было положено по закону. В связи с этим возникали разные курьезные случаи: родители, имея на троих с ребенком трехкомнатную квартиру в Выхино, не могли переехать в двухкомнатную в центре, даже если она была дороже. Зато могли переехать в Подмосковье в четырехкомнатную, которая стоила дешевле, но зато имела больше метров.
- Но это же неправильно. Ребенка невозможно вырастить в такой обстановке, ведь Римма даже дни считала до сделки, - возмутилась я.
- Мы нашли им хорошенькую комнату, все были счастливы, а опекунский отказал. Мотивируя это тем, что ухудшаются права ребенка, в этой комнате на два квадратных метра меньше, чем было в той квартире, где он жил с матерью на кухне, - продолжала Света. - Я им даже взятку предлагала, все бесполезно. А Римма как услышала, что они остаются снова вместе с матерью, начала биться в истерике. Я ее насилу увела из опекунского. А потом произошло следующее: она с горя напилась и пришла домой, где отчим был тоже пьяный и один, мать уехала куда-то в деревню. Римме не понравились какие-то слова отчима, и она накинулась на него с вилкой, а он ее стукнул по голове табуреткой. Когда мать вернулась, то нашла свою дочь в морге, а муженька в камере по обвинению в убийстве ее единственной дочери.
- А маленькая девочка где? - спросила я, вспомнив очаровательную крошку с большими бантами.
- Девочку забрали Риммины подруги, но сейчас она уже дома с бабушкой.
- Это просто не укладывается в голове, - сказала я. - Ведь если бы не наши законы, которые можно повернуть в любую сторону, они бы спокойно разъехались с матерью по разным комнатам и жили, что называется долго и счастливо, правда в коммунальных квартирах, но зато отдельно.
- Вот так у нас защищают права детей! - сказал Слава, и мы грустно поплелись в комнату агентов делать нужные звонки.
Когда я вошла, то заметила Тамару, опустошенно глядящую перед собой.
- Ты слышала Светкину историю? - спросила я.
- Да, но наша с тобой песня, хотя и не с таким печальным концом, не лучше, - она посмотрела мне в глаза.
- Что случилось? Фили?
- Этот Сергей-пьяница теперь не хочет переезжать.
- Так он же только недавно туда ломился? - удивилась я, вспомнив звонок среди ночи.
- Да, а теперь не хочет, говорит, что мы его обманываем.
- Так мы же внесли аванс две тысячи долларов, чтобы оставить эту квартиру за ним.
- А ему-то что? Он этих денег не платил, это наша с тобой ответственность. Он так и сказал, вы за меня деньги дали, вы их и вернете, а я больше не хочу переезжать.
- Боже мой! - я устало опустилась на стул. - Нам же никто не вернет этих денег, если мы не купим эту квартиру.
- Ты прости меня, это я во всем виновата, ты правильно говорила, что не надо связываться с ними, - в Тамариных глазах была тоска. - Я отработаю эти деньги и уйду из агентства. Не могу я больше этим заниматься! Когда я учила детей, я была на своем месте, а на этой работе у меня все валится из рук, и я чувствую себя несчастной, - она спрятала лицо в ладонях.
Какое-то время, я молча сидела рядом с ней, пытаясь найти выход из положения, а потом решительно подвинула к себе телефон. "Ну не могу я позволить, чтобы из-за какого-то непутевого мальчишки у меня развалилась сделка. Я костьми лягу, но заставлю его изменить свое решение, тем более, я точно знаю, что это верное решение проблемы и для него и для остальных членов его несчастливой семьи. И кто знает, если они будут жить раздельно и перестанут перекладывать свои проблемы друг на друга, их жизнь может измениться к лучшему".
К моему удивлению Сергей меня понял сразу и даже извинился. Видимо, ему передался мой настрой.
- Как тебе это удалось? - Тамара восхищенно смотрела на меня. - Ты, наверно, просто создана для этой работы. Люди тебя слушают.
- Нет, Тамарочка, я всегда хотела другого. Для меня это всего лишь очередной переходный этап. Надеюсь, что скоро я пойму для чего же я все-таки пришла в этот мир.
- Ого! - Слава, который сидел впереди, видимо услышал мои последние слова и повернулся ко мне. - Какая ты оказывается серьезная, Наташка, а я раньше и не замечал.
- А мужчины вообще имеют обыкновение не замечать, что творится у них под носом, - сказала я.
- Ты о чем?
- Да так, - я пожала плечами. - Долго объяснять. Когда-нибудь ты сам поймешь.
Глава 27
У входа в метро меня остановила Лада. В новом черном коротком пальто и замшевых темно-малиновых полусапожках, она стояла передо мной, светясь от счастья.
- Ну, как я выгляжу?
Она без сомнения ожидала, что я начну восхищаться ее новой дорогой одеждой. Она действительно хорошо выглядела, и я без тени зависти была рада за нее, хотя способ, каким она получила эти обновки, был мне неприятен.
- Просто великолепно, - выдавила я из себя комплимент.
- Куда ты спешишь? - спросила Лада.
- В кондитерский магазин за конфетами, чтобы поднять настроение.
- Какая ты сладкоежка! Постоянно ешь шоколадки и не поправляешься, - Лада покачала головой, она строго следила за фигурой и не позволяла себе лишнего, опасаясь лишних килограммов. - Пойдем, выпьем кофе, мне надо столько тебе рассказать.
- А ты не пойдешь на работу? - спросила я. - Ты не была там уже несколько дней.
- Не могу себя заставить. Такая это тоска - продавать квартиры. Меня тошнит от клиентов, которые вечно что-то хотят и от всего нашего коллектива, где все разговоры о недвижимости, как будто поговорить больше не о чем.
- Тогда зачем ты меня тянешь в кафе, если я тоже буду надоедать тебе разговорами о квартирах?
- Не обижайся, Наташа. Ты другая, я же чувствую, ты не такая как они, - Лада ухватила меня за локоть. - Идем скорее, пока Славка не вышел с работы, я совершенно не хочу с ним встречаться.
Мы заняли столик у окна в кафе и взяли по чашечке крепкого восточного кофе, а я еще заказала себе два пирожных, чтобы разговор был не такой горький.
- Наташка, какой мужик! Ты не представляешь! Какой темперамент! - начала Лада, как только официантка отошла от нашего столика.
- А какой кошелек! - я покосилась на ее новые сапожки.
- Да, с этим все в порядке, - не обиделась Лада. - Знаешь, куда он возил меня на выходные?
- Куда? - спросила я с набитым ртом.
- Мы были в Праге. Какой сказочный город. Жаль только, что мы пробыли там всего три дня. Но каких! Он выполнял все мои желания. Я давно не была так счастлива!
- Рада за тебя! Я вижу, что все шло по задуманному сценарию - Прага, ресторан, шикарный отель, и ты сдалась, верно?
- Ты меня осуждаешь или завидуешь? - спросила Лада.
- Нет, Ладка, не завидую и не осуждаю. Это только твое дело и если ты счастлива, то я за тебя рада.
- По тебе этого не заметно, - Лада обиженно надула губки. - Я, наконец, встретила мужчину моей мечты, а моя подруга за меня не рада. Кстати, завтра мы ужинаем вчетвером. Приехал его друг, очень богатый дядечка, и я хочу тебя тоже познакомить.
- Спасибо, Лада, но я не хочу. Я - простая девушка, и мне не надо этих ресторанов, подарков и всего такого. Мужчины такого сорта меня не привлекают. К тому же я ненавижу, когда меня приводят для знакомства.
- Ты уже не можешь отказаться, - заявила Лада. - Сходим, поужинаем, он отвезет тебя домой на машине и все. Если ты не захочешь, ничего не будет. Просто я уже обещала. К тому же тебе полезно развеяться. Да и жизнь пора тебе устраивать, подруга. Ты хотя бы о дочке подумай. Сможешь ей все купить, да и себе тоже. Посмотри, как ты одета?! Одни джинсы и пара свитеров. Мужчин надо использовать! Неужели ты думаешь, что, работая в агентстве, ты получишь такие деньги?
- Нет, не думаю, - ответила я, слегка задетая ее замечанием о моем гардеробе. - Просто я не хочу ни от кого зависеть.
- И не надо! У тебя какие-то извращенные понятия о честности и порядочности. Ты как будто из другого века. Посмотри вокруг - мир изменился, все вертится вокруг денег. Если у тебя есть деньги - ты можешь купить все и всех. Прошли те времена, когда люди работали за идею! Эти мужики где-то наворовали денег, вот пусть и поделятся с нами, а мы подарим им несколько часов своего внимания.
- Знаешь, на что это похоже? - я отодвинула недопитую чашку кофе. Зря я все-таки пошла с ней, что-то последнее время у нас нет того понимания, которое было. Стоило Ладе попасть в другую среду, как она мгновенно изменилась, - стала высокомерной и заносчивой.
- Понятие выгодной партии для женщины существовало всегда. А я собираюсь выйти за него замуж, а не ходить у него всю жизнь в любовницах.
- Хорошо, хорошо, - я устало махнула рукой и посмотрела на часы. - Мне надо в школу, дочку забирать, - соврала я, чтобы прекратить этот бесполезный разговор. Кто я такая чтобы ее осуждать?
- Так как насчет завтра? Ты меня подведешь, если откажешься.
- Только ради тебя, - согласилась я.
Я понимала, что Лада хотела меня познакомить из своих лучших побуждений, потому что действительно хотела, чтобы я устроила свою жизнь. Просто у нас были разные взгляды на отношения между мужчиной и женщиной. Я верила в рай в шалаше с любимым и понимала, что никакие подарки не удержат меня в золотой клетке.
Дома мне позвонила Людмила. Та самая девушка из квартиры в доме ЦК, у которой муж был прикован к инвалидному креслу. Голос у нее был тихий и подавленный.
- Наташа, у меня изменились обстоятельства, и я хочу срочно продать квартиру. Вы можете мне помочь?
- Вы знаете, - начала я осторожно. - У вас очень хорошая квартира, но цена на нее непомерно завышена, а ваш муж против снижения, поэтому я…
- Он умер, - сказала она, еле сдерживая слезы. - Он умер несколько дней назад, и теперь я все решаю сама и готова снизить цену.
- Примите мои соболезнования.
Она всхлипнула:
- Вы, наверно, думаете, что это к лучшему. Какая жизнь у калеки?
- Нет… - попыталась что-то сказать я, но Людмила перебила меня.
- Вы поймите, когда с ним случилась эта беда - его ранили в позвоночник, для меня ничего не изменилось. Он мне был нужен в любом состоянии - больной, неподвижный, слепой, только бы он был рядом. Вы не представляете, как с ним было интересно. Мне многие говорили - тебе двадцать лет, бросай его. Зачем тебе муж калека? А я даже представить себе не могла жизни без него. Конечно, обидно, что так получилось, что он смог перемещаться только в инвалидном кресле, но он был жив, и мы были вместе, понимаете? Мы все равно были вместе, я просыпалась и благодарила Бога, за то, что он оставил его в живых. Подумаешь, без ног? Просто немного больше проблем, а так все осталось как раньше. Мы даже машину переделали, чтобы он мог помещаться там вместе с креслом. Мы продолжали работать и вести активный образ жизни. А теперь его нет, и я не знаю, зачем мне нужен этот мир без него! Хочу уехать из этой квартиры, где мы были счастливы вместе и попытаться начать жизнь заново. Я должна это сделать, хотя бы ради сына и его матери, которую я, конечно, не оставлю одну.
Ну что я могла ей сказать? Такие женщины всегда восхищали меня. И, слава Богу, что на свете есть еще люди, которые так думают и так живут. Мало кто продолжал бы любить мужа, неожиданно ставшего инвалидом, и вряд ли кто остался бы жить с его матерью после его смерти.
Я сказала ей что-то ободряющее и пообещала помочь продать ее квартиру.
Мне нужно было искать нового покупателя для нее, моим старичкам из ЦК она не подходила, у них появилось новое требование - их новая квартира должна была быть с дорогим ремонтом, и я иногда думала, что просто зря трачу на них время.
Глава 28
После нашего свидания, которое устроила Лада, я чувствовала себя отвратительно. Было такое впечатление, что меня вываляли в грязи, хотя внешне все было в рамках приличий. В таком удрученном состоянии я просто не могла остаться одна и в который раз была благодарна судьбе за то, что у меня есть Ира. Ира, которая всегда выслушает меня и поймет. Моя подружка, с которой все эти годы мы делили радость и горе, и которая всегда помогала мне хотя бы тем, что никогда не осуждала.
- Наташка, ты почему так поздно? - испуганная сонная Ира стояла в дверях, придерживая накинутый халат, из-под которого виднелась ночная рубашка.
Только сейчас я осознала, что уже была ночь, и Ира, уложив девчонок, мирно спала, а я подняла ее с постели.
- Прости, - я виновато посмотрела на нее.
- Проходи, я сейчас посмотрю - не разбудила ли ты девочек.
Я прошла на ее маленькую, уютную шестиметровую кухню, где мы обычно обсуждали наши проблемы.
Ира вернулась в том же домашнем коротком халатике, только уже застегнутом на все пуговицы, а ее волосы были собраны в хвост. Она всегда была жуткой аккуратисткой, ее день начинался с мытья полов, а в том, что касалось ее внешности, она вообще была фанаткой. За все эти годы я не видела у нее небрежного маникюра или растрепанных волос.
- Ну, выкладывай, что случилось?
В этой домашней знакомой обстановке я чувствовала все произошедшее пару часов назад дурным сном и глупо молчала, не решаясь начать.
- Давай, давай. Ведь ты бы не явилась ко мне просто так в два часа ночи, если бы ничего не произошло!
- Мне плохо, - сказала я и уронила голову на руки.
- Я же тебя предупреждала, чтобы ты не пила!
- А я и не пила, просто меня не покидает чувство гадливости.
- Что еще ты натворила?
- Ты же знаешь, что я пошла на свидание с Ладой, ее кавалером и его другом? - Ира молча кивнула. - Я тебе честно скажу, я согласилась на это с одной единственной целью - я хотела посмотреть на мужчину, на которого Лада променяла моего Славку.
- Ты называешь его своим, это интересно, - Ирка усмехнулась. - Он по-прежнему в неведении, что он твой?
- Не перебивай меня, - возмутилась я, как только поняла, что сболтнула лишнее. Просто я привыкла думать, что он мой, или будет моим когда-нибудь.