Свинцовые капли ледяного питерского дождя стучали по плечам, скатываясь по кожаной куртке. Олег взъерошил промокшие волосы и со вздохом оглядел очередной подарок судьбы, а точнее своего друга. Мало машину с утра подсунул, так еще теперь и очередной труп.
- Степанов, я понятия не имел, что тут подарок.
- Да, уж подарочек. Где фокусу мысли угадывать научился? У своей одаренной?
- Нет, у тебя на лице все написано.
- Ну да, ну да... Так что? Маргаритка где?
- В кабинете отсиживается. Ей эта запись дорого далась. Что думаешь?
- Что думаю? Пару дней ему. Задушен. Проволокой или чем схожим. Больше, чем уверен, это и есть таинственный наниматель нашего проболтавшегося адвоката. Уж больно эмоциональный след к тайнику тянется сильный. Привел бы красавицу пошаманить что ли. Глядишь, больше моего расскажет, а может еще и зверюшку какую спасет.
Ковалев сердито сощурился на друга. И без того стал темой для шуток в отделе, ему этот кошак в который раз уже аукается, еще и Степанов подкалывать взялся.
- Ладно, я любя. Ты ж мне почти как Маринка.
- Вот спасибо.
- На здоровье. Как насчет протокола, любезный? Где Горшенин, мать его?
- Благодарствую за напоминание, я-то прям запамятовал, - Макс устало взглянул на убитого. Лет тридцать, телосложение спортивное, одет хорошо. При себе ни документов, ни телефона, ни денег. - Костя в поиске.
- Костя в вечном поиске. Сейчас опять двух баб найдет[13], проблем не оберешься. Надо было Юльку посылать. Она, конечно, не Катерина, но мужиков тоже цеплять должна уметь.
- Нет, нормально все. Костя только звонил, говорит, нашел, как заказывали, - Максим с сожалением осмотрел свои новенькие ботинки, изрядно выпачканные в серой жиже. - Там в четвертом офис фирмы какой-то, - он кивнул на пятиэтажное старое здание, возвышающееся справа. Олег проследил в указанном направлении.
- А окна у них случаем не на эту сторону?
- На эту в том числе, случаем. Но никто ничего не видел.
- Как обычно.
- А ты ждал чего другого?
Вместо ответа Степанов выпрямился, переступил с ноги на ногу и повел плечами, разминая затекшие мышцы. Под ногами врача хрустнула кирпичная крошка. Олег придирчиво осмотрел свои резиновые сапоги, перевел взгляд на окрестности. Ничего не скажешь, место что надо. Остатки обшарпанных, покрытых несколькими слоями краски, стен, жестяной забор, строительный мусор, оставшийся от снесенного здания, ровным ковром устлавший землю - подходящее место для смерти, а иногда и для жизни... Не спроста же сюда полез Макс, учитывая тот факт, что тайник, указанный адвокатом, с той стороны ограды, аккурат возле тропинки. Бомжей Ковалев искал. Олег прищурился, стараясь рассмотреть окна полукруглого старого здания, укрытого фасадной зеленой сеткой, расположенного в пятидесяти метрах от трупа.
- Там кто живет?
Максим сходу понял друга.
- Нет, что удивительно, поскольку сторож тут - лицо номинальное, как, впрочем, и собаки.
- И техника, заметь, стоит, причем техника новая...
- Стоит. Может, не новая, но состояние отличное. Кран. Два погрузчика. Даже если только подогнали, все равно бред выходит. Так что ли бросили?
- Не в стране победившего капитализма, Ковалев. Дай, угадаю... Сей темный момент ты на соседнюю автомойку отправил Юльку прояснять.
- Угадал.
- Здорово. Ну, что? Где лихо-то наше носит? У меня дел еще уйма.
- Вы про меня? - Горшенин вынырнул из-за угла, сопровождаемый двумя невысокими мужчинами.
- Про тебя. Про кого еще?
Слабость покинула Маргариту довольно быстро, а вот злость на саму себя нет, плавно перерастая в сосредоточенность и странно успокаивающую собранность. Макс уехал, оставив ее наедине с тишиной казенного кабинета, чему Вишневская была отчасти рада. За эти две недели она стала слишком зависима от него. Спору нет, из полусонного инертного состояния он ее вывел. Беда в другом: он сумел ввести ее в совершенно иное, состояние подвешенной неопределенности, точнее абсолютной смуты. То есть с ней происходили необратимые глубокие изменения, остановить которые девушка была уже не в силах и отчетливо понимала это, точно так же как знала непосредственного виновника этих изменений.
До появления в ее судьбе Ковалева самыми критическими событиями в жизни могли стать агрессивные притязания Кирилла. С Максимом же она с головой окунулась не в одну психику, впустила посторонних в свою, увидела и узнала то, о чем знать не хотелось бы, и все это на фоне постоянных стрессов. Удивительно, откуда вообще в ней взялось столько сил оставаться на плаву и не свихнуться?
Маргарита вздохнула, отряхиваясь от эмоциональных волн, пронизывающих здание и ее в том числе насквозь. Люди всегда остаются людьми. Любят, сердятся, завидуют... Девушка улыбнулась, сообразив, что размышляет уж как-то чересчур философски. С чего вдруг? Впрочем, не имело значения. Важно было то, что отряхиваться теперь было не настолько ужасно или угнетающе, как раньше. Максим, само собой, в этом плане был незаменим, но вот сейчас чужие чувства вызывали небольшой дискомфорт, не более, и это было удивительно.
Девушка поднялась из-за стола, дошла до окна и, опершись о стену, принялась рассматривать серую плотную пелену дождя. Проживая на восьмом этаже, она часто наблюдала, как мелкие невесомые капли не просто падали с неба, а словно образовывались прямо из воздуха, накрывая землю холодным влажным покрывалом, насыщая многочисленные цвета осеннего города. Маргарита отодвинула щеколду и распахнула окно, впустив в помещение порыв ледяного ветра. Так было приятнее дышать, да и размышлять тоже.
Кто-то внизу, убаюканный монотонной бумажной работой, безумно хотел спать, Вишневская зевнула, избавляясь от навязчивого чужого желания, и вновь обратилась мыслями внутрь себя.
То, что она сделала сегодня, должно было помочь Ковалеву, вопрос в том, имеет ли это хоть какое-то отношение к делу Вопар. Издалека она чувствовала настроение всей группы, а Кости в частности отчего-то сильнее всего. Парень надеялся, что след ведет к их одаренной убийце. Основания у Горшенина были: она, Маргарита, - оконечная цель убийцы, и письмо Вопар с ревностью подтверждало догадку как нельзя лучше. Иначе кто другой мог бы пожелать ей смерти?
Был, конечно, Кирилл, но на него совсем не похоже. Разве стал бы он безлико нанимать кого-то для убийства? Вовсе нет. Скорее уж бывший суженый явился бы во всей красе с извращенными идеями обладания или же жестокой мести объекту воздыхания. Вишневская поморщилась, вновь отогнав чужой сон. Поспал бы этот некто там что ли внизу, пока один... Нет. Однозначно Кирилл не станет нанимать кого-то, тем более подстраивать несчастный случай, слишком он в ней растворен, чтобы не предпочесть личный контакт любой другой возможности. Если же говорить о наследии семейном, то к деятельности отца никакого отношения она давно не имела. Ни она, ни Димка. Наверное, даже так и к лучшему, мало ли дураков на свете? В итоге вопрос о принадлежности нанятого убийцы оставался официально открытым... Но лишь до первого подтверждения пойманного следа Вопар - в это верил почти весь состав опергруппы.
На столе зазвонил мобильный. Маргарита отошла от окна и взяла трубку.
- Да?
- Привет. Ты как?
- Хорошо все, - девушка улыбнулась заботе, скользящей в голосе Максима.
- Голова не кружится? В сон не тянет?
- Нет. А в сон тянет, только не меня, а местного снизу.
- Ясно. Я приеду, отдохнешь от них. Справляешься пока сама?
- Да, - ответ прозвучал безмятежно, но она и в самом деле справлялась без особого напряжения.
- Ладно, мне пора.
- Пока.
- Никуда не выходи. Скоро буду.
- Есть, командир!
- Я серьезно.
Маргарита пробормотала невнятное "угу" и на последок с улыбкой выслушала еще одно уверение в своей неразумности. Шуток во время работы он явно не воспринимал, хотя может это просто шутка у нее выдалась неудачная, в прошлый-то раз сбежала в его отсутствие. Вишневская поморщилась собственной неразумности и поспешно отогнала неприятное воспоминание. Сейчас делать ничего похожего не намеревалась - ученая горьким опытом.
Телефонная трубка в руке ожила новым звонком. На экране значился незнакомый номер.
- Да? - чуть настороженно произнесла Маргарита. Странное неприятное липкое ощущение страха зарождающимся туманом окутало сознание. Предчувствие не обмануло.
- Здравствуй, любовь моя.
Дыхание перехватило, она отскочила от стола и как можно дальше от окна, прижалась к стене, отключила соединение. Говорить с Кириллом ни в коем случае не собиралась. Руки начала бить мелкая дрожь, голова закружилась. Непослушными пальцами в списке принятых звонков нашла телефон Максима, но набрать не успела. На экране высветился вызов все того же недавнего номера. Словно парализованная Вишневская слушала трель мобильного в своей ладони. В голове яркой вспышкой мелькнула сердитая странная и отчаянная мысль: Вопар бы на ее месте вела себя иначе. Эта женщина не позволяла мужчинам запугивать или управлять собой, она не звала на помощь, просто мягко, изящно избавлялась от неугодного.
Не успев толком осмыслить здравость своего поступка, Маргарита решительно выдохнула и поднесла телефон к уху.
- Чего ты хочешь?
- Тоже, что и раньше. Тебя, - голос его был спокойным, удивительно спокойным, каким-то неправильно умиротворенным.
- Не взаимно, и ты об этом знаешь. Зачем звонишь и откуда?
- Да, я видел, как ты с ментом этим... Ты прости меня за следующее, но сил нет никаких. Кажется, я сошел с ума, правда? Ты тоже так думаешь, - Вишневская нахмурилась, в очередной раз отогнав чужой сон, а теперь еще к тому же и собственную панику. - Молчишь. Значит, согласна. Ну, неважно. С сумасшедших спрос маленький. Я подумал, может, если я скажу, что с твоим братом ничего плохого не случится, ты ко мне сама придешь? И забудем обо всем. Мне тут объяснили, что моей любви хватало на обоих, и я вроде как обманывался. Но ты же была не против, а я согласен и на меньшее. В общем, что скажешь?
Маргарите понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное. Монолог Кирилла звучал и абсурдно, и пугающе одновременно. Еще ни разу в жизни она не слышала угрозы, сказанной столь ласково, спокойно и со столь безумной логикой. Вот так запросто он звонит, признает, что сумасшедший, и требует свое. Достойные мысли вмиг разбежались, оставив хозяйку созерцать серые стены напротив.
- Любима-ая? - нетерпеливо протянул Кирилл.
- Где ты? - нашлась девушка. Голова по-прежнему не желала работать и выстроить хоть некое подобие приемлемой линии поведения.
- Тут. Рядом. Жду. Выйдешь ко мне?
- Кирилл.
- Да?
- Что если бы я не стала с тобой говорить сейчас?
- Через Димку бы передал...
Девушка стиснула зубы. Передал бы? Передал?.. Туман в мыслях, наконец, прояснился. Злость волной смыла растерянность, страх, ступор. Словно щелкнуло нечто незримое. Никто не посмеет распоряжаться ей или тем более угрожать. Никто. С нее достаточно.
- Где ты?..
16
- Максим Николаич! Ну, может, достаточно уже?
Ковалев недовольно покосился на Горшенина, вприпрыжку скачущего за ним следом. Сначала у Палыча приставал в машине, теперь в управлении. До самого кабинета провожать собрался?
- Я все осознал, честное слово! Сколько мне еще в грязи копаться? Вы же должны понять. Красивая свободная девушка. С кем не бывает?
- Кость, заняться нечем?
Макс со скрытым удовольствием краем глаза отметил, как парень беззвучно проматерился, но отстать, все же отстал. Прямолинейным решил побыть, стратег недоделанный, просчитал он Анискина видите ли. Все-таки права мама Аня, психолог и одаренный из Горшенина паршивее, нежели сыскарь. Ничего, еще пару раз по помойкам полазит, орел молодой, ума прибавится, и можно снова будет запускать на работу поинтереснее, все равно от Юльки толку никакого, Петька совсем зеленый, а Миронов уж больно заносчивый, чтоб с людьми без дополнительного сопровождения общаться.
Осторожное, ласковое, немного виноватое прикосновение достигло сознания. Ковалев пулей сорвался с места, костеря себя на чем свет стоит. Нельзя было оставлять ее одну! Нельзя. Ведь, чувствовал же и все равно оставил. Путь до кабинета он преодолел за минуту, на лестничных пролетах прыгая через две ступени сразу.
Дверь перед его носом распахнулась еще до того, как успел схватиться за ручку. В знакомых зеленых глазах плескались растерянность и безграничное доверие.
- Он угрожал Диме. Что с ним делать не знала, поэтому оставила тебе.
Ковалев взглянул поверх русой головы своей подопечной. Возле окна на стуле, пристегнутый к батарее, сидел ее бывший жених и крутил в руках фантик от жвачки "Love Is", с преувеличенным вниманием тщательно изучая и вкладыш, и саму этикетку.
- С ним все хорошо, - сразу оценила беспокойство Ковалева девушка. - Я ему ничего не сделала, немножко в состояние транса ввела, чтоб тихо посидел, а так отдам почем купила. Только он чуть-чуть с ума сошел, но это не я, это так и было. Честно!
Максим вновь вернулся к зеленым глазам в обрамлении светлых ресниц. И смех, и грех. В душе поднялась волна злости. Когда ж разума наберется?
- Я ведь просил не выходить.
- А я и не выходила, - девушка нахмурилась. - Дальше крыльца ни шагу. Он всего в ста метрах от здания был. Это раньше я справиться сама не могла, пряталась, теперь сильнее стала и намного, - для пущей достоверности Маргарита махнула рукой. - И не надо злиться. Я - не дура совсем. Я Анну Афанасьевну с собой взяла, чтоб страховала.
Максим растерянно провел ладонью по волосам. От кого-кого, а от мамы Ани подобной глупости не ждал точно.
- И где сейчас Анна Афанасьевна?
- У себя. Сказала, что в компании со мной ты остынешь скорее, чем с нами двумя. И в отличие от тебя она считает, что я все верно сделала. С нами дежурный был, а еще мы Миронову позвонили.
- Ах, ну если Миронову, то это несомненно все меняет! Ты издеваешься?
Маргарита поджала губы, внешность ее мгновенно преобразилась, приобретя излишнюю воинственность.
"Какой сарказм!"
У Макса появилось желание встряхнуть девчонку как следует, чтоб раз и навсегда разум приобрела.
"Полагаешь, не за что отчитывать?"
"Не за что! Иногда похоже, что тебе выгодна моя зависимость".
"Мне выгодна твоя безопасность!"
Ковалев со скрытым сердитым удовлетворением наблюдал как Цветок открывает и закрывает рот, не зная как оставить последнее слово за собой, не лишив при этом спор смысла. В конце концов, не найдя стоящих доводов, она окатила его сердитой эмоциональной волной:
"Да?"
"Попалась".
Следователь довольно улыбался, за что девушке хотелось его побить сильнее прежнего.
"Обойдешься".
- Без тебя никогда.
- Экая любопытная вещь вы, ребятушки.
Макс обернулся и хмуро уставился на неслышно вошедшую в кабинет маму Аню.
- Вот не надо меня взглядом сверлить. Вы хоть сами-то понимаете, что скандал устроили на весь этаж, а вслух ни звука не издали? И после этого ты не одаренный, Макс? Упаси меня бог.
Женщина с улыбкой наблюдала за двоими влюбленными. Прелюбопытнейшая пара сложилась надо отметить. Но в общем-то она и отмечала. Уже неделю записи вела, фиксировала скачки эмоциональные, общую обстановку, детали происходящих событий. Если нюх ее не подвел, а он ее не подвел - тут уж очевидно стало окончательно - момент для науки из ряда вон складывается. Ее исследовательская работа обойдет не один круг обсуждения и вполне вероятно признания. Анна впервые за последние годы по настоящему оживилась, ощутив себя гончей, напавшей на след лисицы. Она уже и забыла каково это - быть в строю наравне с юнцами, ощущать азарт погони.
- Все, цыц, голубки. Илюша сейчас оформит нашего юродивого по всем правилам. Больше не отвертится. Закроют его в четырех стенах надолго. Да он уже самостоятельно и не сообразит как отвертеться. Допрыгался, кузнечик, - Анна отметила погрустневший немного виноватый вид Риты и Ковалева, мгновенно уловившего приступ самобичевания девушки и тут же взявшего ее за руку. - Вы лучше вот что, друзья мои. А ну-ка, Максимка, угадай где жил Карташов-младший? Ни за что не угадаешь. В соседнем крыле дома нашей Вероники Андреевны. Милое совпадение. Как считаешь?
- Милое, - спокойно подтвердил Макс.
Маргарита ощутила как в душе ее следователя мгновенно воцарилась тихая сосредоточенность. Все иные эмоции отступили на второй план, загнанные привычным усилием воли. Все, что имело сейчас для него значение, - работа.
- Вызывай как свидетеля.
- Уже, дорогой. Завтра с утречка как штык будет. Уж больно ты ей приглянулся. Опросим втроем, в душу заглянем виртуозно, р-раз, - мама Аня хлопнула в ладоши, - такими темпами и поймаем заразу.
Вишневская с удивлением ощутила как по мерной глади океана спокойствия и уравновешенности Максима прокатилась единственная небольшая волна недовольства.
- С каких пор меня перестали ставить в известность о таких мелочах, как вызов свидетеля по делу? - слово "мелочах" Ковалев произнес нарочито мягко.
- С тех пор как ты в отпуск первой категории ушел, а группа перешла под мое начало, - мама Аня уперла кулак в бок и грозно свела брови у переносицы. - Или ты вместо благодарности решил начальника перед пожилой дамой построить? Скажи спасибо и больше не обижай меня. Я женщина слабая.
Вишневская со смешанным желанием смеяться и жалеть Максима понаблюдала как крупная фигура Анны Афанасьевны исчезла в дверном проеме.
- Слабая. Как же, - недовольно произнес Ковалев и, сжав тонкие пальцы Маргариты, потянул ее за собой из кабинета.
- Мы куда? - удивилась девушка.
- К Олегу. У него новый клиент образовался. Есть кое какие вещи личные. Взглянешь, а я подстрахую.
Риту окатило волной мужского нетерпения и гнева. Он откровенно устал, устал от смертей, от постоянного напряжения, от собственного бессилия, а главное устал от опасности нависшей над ней, Маргаритой.
Аня брела по мосту, ежась от пронизывающего ледяного ветра. Первый в жизни настоящий поцелуй был уже вчера, а казалось всего несколько мгновений назад. Губы до сих пор обжигало теплом от одного только воспоминания, а в душе поднималась волна неясной тревоги и отчаянного одиночества. Девушка со вздохом устало пообещала разве что не преисподнюю виновнику своих эмоциональных терзаний. Но и месть не помогла бы - Аня была в этом совершенно уверена. Она была слишком измотана чувствами к отцу и новые, родившееся к его воспитаннику, вконец доконали.
Она остановилась и выглянула за перила на темные, почти черные волны Невы. С открытой палубы экскурсионного корабля ей приветливо махала пестрая компания туристов. Аня улыбнулась и помахала в ответ. Пожилая пара, расположившаяся в паре метров от девушки, проделала тоже самое. Чудная традиция, но замечательная. Аня обожала вот так улыбаться чужим людям и отвечать небольшой взаимностью на взаимность.