Кто такая? Догадка, что Вопар решила сменить правила игры и познакомиться с ним, пришла первой. Под общее описание подходит абсолютно. Она испуганно, затравленно на него взглянула.
- Я пойду, - поразительно точно уловила мгновенный скачок его настроения до того, как он вернулся к самоконтролю. Макс на автомате, не задумываясь, включил панику. Маргарита придушенно пискнула и сорвалась с места. Он без особого труда нагнал ее, повалив на землю.
- Прокатимся, - панику сменил на равнодушие, вытащил из кармана телефон и набрал Костю.
Илья вышел из кабинета и плотно прикрыл за собой дверь. Ковалев устало взглянул на товарища.
- Да, брат. Вот ты дал. Митрич там слюной плюется в трубку. Вернется, и в отпуск ты бессрочный потащишься, а если девчонка еще в суд подаст, так и вовсе по пятьдесят восьмой ручкой помашешь.
- Илюх, не нуди, лучше уведи Афанасьевну, дай мне с девушкой поговорить! Адвоката Костик отвлек, и не пускайте к ней...
Психолог понял, оборвал Макса.
- Последнее само собой. Он уже под статью пишется. Даже мне его на расстоянии метра любить охота, - Илью перекосило. - Вы, обычные, иногда такие уроды.
- Взаимно, - невозмутимо проговорил Ковалев. - Так что, поможешь? В долгу не останусь.
Мужчина прищурился, прислушиваясь к намерениям Макса. Последний расслабился, открылся, нужна честность, иначе не согласится.
- Ладно. Сиди тут и... Ну, сам знаешь, выдай мне абсолютное спокойствие.
- Запросто, - Максим опустился на место и выполнил просьбу.
Илья выдохнул, нахмурился, собравшись с мыслями, и вернулся в кабинет. Несколько минут спустя оттуда вальяжно вперевалочку вышла "мама" Анна, как любовно величали пожилую женщину сослуживцы, в сопровождении довольного своими шпионскими талантами молодого психолога. Ковалев подождал пока пара скроется за углом и прошмыгнул к потерпевшей.
Маргарита устало взглянула на следователя. Девушка прищурилась, разглядывая невозмутимое лицо мужчины. Признаться, тут, несмотря на произошедшее кошмарное недоразумение, она впервые за последние полтора года ощутила себя хорошо, спокойно. Люди, бродящие по этим коридорам, были злы, сосредоточены, спокойны и крайне усталы. Все окружение впитало эти эмоции - стены, ковры, шторы, столы и стулья. Именно такой обстановки ей давно не хватало, в такой иллюзии она нуждалась все сильнее и сильнее с каждым прожитым днем. Так что в какой-то мере она была немного рада своей "поимке".
Мужчина подошел и расположился на стуле напротив нее, так что их теперь разделял казенный деревянный стол. Маргарита расслабилась, подавила желание прикрыть глаза и блаженно застонать. Вот это он сейчас делал нарочно, девушка прекрасно понимала зачем и восхищалась, честно восхищалась его способностью контролировать самого себя. Никто не давал ей такого абсолютного по своей силе успокоения, какое она испытала рядом с ним. Это и заставляло блаженствовать, и отстраненно пугало. В последнее время среди одаренных появилась масса отшельников, людей принявших простое и эффективное решение сбежать из социума. Она понимала всех этих несчастных, сама была такой, лишь оставаясь наедине с самой собой, Маргарита могла ощутить в полной мере, что чувствует она, она, а не кто-то другой, посторонний. Вот только бежать ей было нельзя, может быть лет через пять она и сможет, а пока нет.
- Маргарит, простите меня.
Она окинула мужчину равнодушным взглядом. Говорит искренне, хотя кто его знает, он и вправду натренирован отлично.
- Вам Анна Афанасьевна не объяснила причину моего поступка?
Девушка утвердительно кивнула. Макс улыбнулся.
- Так простите?
Она завороженно уставилась в синие светящиеся теплом глаза. Маргарита осознала, что радость наверняка отобразилась на ее лице, но отчего-то было наплевать. Давно не ощущала такого восторга. Ковалев просто флиртовал с ней, как с обычной девушкой, пытался, в отличие от других, понравиться не оказывая влияние извне.
Кирилл, она чувствовала его слабое присутствие тут в здании, тоже повел себя по началу иначе, чем другие, он говорил с ней серьезно, внимательно слушал, но флиртовать, улыбаться никогда. А этот... Маргарита понимала, что Ковалев - профессионал и должно быть точно понял, что ей требуется, играет нужную ему роль, но это было так мило. Девушка улыбнулась в ответ.
- Вы делайте, делайте то, что я хочу. Мне приятно.
Максим улыбнулся. Все выходило сложнее и одновременно интереснее. Умная девочка. Вот на деле, если бы не стопроцентные алиби на десять случаев из двадцати восьми, он был бы готов поклясться, что Маргаритка и есть их Вопар.
- Хочу понравиться, а то меня уволят, - он взглянул на нее исподлобья, точно зная как действуют на женский пол его глаза. Женщины крайне романтичны и сентиментальны, любые и в любом возрасте.
Девушка не выдержала, рассмеялась.
- Не уволят, вы правильно поступили, думаю. Ну и потом, я ж в итоге в выгоде осталась.
- Это как? - прищурился Ковалев.
Ее лицо вдруг осунулось.
- Пять минут покоя перед боем, - тихо произнесла она и спустя мгновение уже чуть тверже добавила. - Тихо тут у вас, уверенно, особенно вот за этим столом. Ваш, верно?
Макс кивнул, Маргарита действительно сидела на его кресле. И она была чувствительна к окружающим на порядок сильнее других особых, сложно не заметить. Пора вносить предложение, так сказать прояснить цель визита, с ней лучше прямо и по существу, не уходя в сторону.
- Маргарита, простите за наглость, но вы моя единственная надежда.
Девушка встрепенулась, и напряженно уставилась на него.
- Нет.
- Но вы не выслу...
- Анна Афанасьевна уже просила принять посильное участие, только она была чуть потактичнее и обошлась без флирта, - язвительно закончила Маргарита, вжавшись в стул.
Терпение, брат, терпение, - напомнил себе мужчина. Противоположный пол еще в школе частенько говорил ему "нет"... в первый раз, но во второй ответ всегда был положителен, а в случае чего, мог сделать и третью попытку. Кто или что помешает, в конце концов? У него на эту девочку впереди полторы недели отпуска.
- Как скажете, - легко отступился Ковалев, взял со стола ручку, вырвал из блокнота лист, написал свой телефон и адрес, протянул девушке. - Вот, возьмите пожалуйста, это на случай, если возникнут проблемы, - поспешно добавил он в ответ на ее разъяренный взгляд. - Должен же я попросить как-то прощения. Звоните в любое время - помогу. Вы ведь отказались подавать в суд - я у вас в долгу, - с этими словами Макс поднялся и поспешно покинул кабинет.
Хочет Маргарита того или нет, но она станет хозяйкой этого бала. Другого шанса у него не будет, жизнь не прощает ошибок и не предоставляет второй попытки. Ковалев заскочил к Костику и еще раз подробно ознакомился со сведениями о пойманной им одаренной.
2
Питерская бархатная темнота окутывала город, а точнее одну из его окраин. Под балконами перемигивались сигнализации многочисленных автомобилей, свет из окон многоэтажек радовал цветовым разнообразием - от приглушенного красного до яркого фиолетового.
Женщина открыла ставню своей лоджии до конца и помещение в мгновение затопили многообразные уличные звуки: шуршащие по трассе шины, писк открытой одним из жильцов-полуночников подъездной двери, скрип подъемного крана с соседней стройки, пашущего в ночную смену и своим гулом шибко напоминающего огромного динозавра заблудившегося во времени, вой сирены скорой, собачий лай. Словом, даже глубокой ночью этот город отказывался засыпать. В памяти всплыли видения иных ночей, иных городов. Сколько их было за последние несколько лет - не счесть. И все такие разные, непохожие, несопоставимые друг с другом. Вдохнула бодрящий прохладный воздух и запила его вином. Терпкое, немного мягкое, отчего-то представилось, что наверное такой должна быть кровь. Она поежилась. Нет. Крови никогда у нее не было и не будет. Это неприятно и неэстетично, истиная женщина знает себе цену и не опускается до дешевых трюков. Истиная женщина точно понимает, чего именно она желает и каким образом собирается добиться.
Он наверняка теперь думает о ней, восхищается ею. Она была уверена, что несмотря на всю ненависть, он восхищен, ведь эта игра длится уже пять лет, а он так до сих пор и не подобрался к разгадке ни на шаг. Потрясающий мужчина. Она блаженно потянулась, привстав на носочки, в очередной раз ощущая себя желанной, неуловимой, прекрасной. Краем глаза уловила движение на балконе соседнего крыла. Кто-то из жильцов вышел покурить в подъезд. Она обернулась. Молодой мужчина внимательно рассматривал ее. Даже на расстоянии ощутила обращенный к ней сексуалный интерес. Миленький и одет неплохо.
Женщина довольно улыбнулась. Все одинаковые и такие наивные. Ну вот, кажется, она хочет этого маленького соседа, очень хочет. Может им заняться?
Вновь перевела взгляд на огни под лоджией. Любопытно, а что будет, если она разожмет пальцы, и бокал полетит вниз, на тротуар? Подумано - сделано. Как интересно...
Он зашел в коридор, захлопнув за собой дверь.
- Максимка! Где был, подлец? - раздался с кухни знакомый голос.
- Привет, мам.
- Не уходи от темы! - женщина появилась в проеме двери и щелкнула выключателем, осветив прихожую. - Ну?
Макс на мгновение зажмурился, подождал пока глаза привыкнут к яркому свету.
- На работе.
- Что ты там делал? Матери не мог позвонить, предупредить?
Он пожал плечами, снял куртку, повесил в шкаф и протиснулся мимо женщины, направляясь прямиком на многообещающие запахи.
- Что на ужин?
- Не уходи от темы.
- От какой? - приподнял крышку кастрюли на плите, заглядывая внутрь.
- От простой. Что ты делал на работе? У тебя отпуск.
- Заехал... так.
- Как "так"?
- Просто так.
Ирина заставила себя не злиться. Нет, сердиться нельзя. Максимка никогда не любил особо посвящать ее в подробности своей профессии.
- Позвонил бы, я ведь волнуюсь, - она спохватилась и ударила его полотенцем. - Руки мыть марш!
- Есть, - отсалютовал сын и убежал в ванную. Женщина решила отложить пока любые вопросы. Если он не сказал сразу, значит давить не стоит, иначе совсем замкнется, зато если чуточку подождать, все срастется как надо. Максим все и всегда сделает по своему. Так было с детства.
Будучи трехлетним мальчишкой он мог удариться и молча терпеть боль. Ирина поражалась этой его черте, хотя порой и откровенно опасалась за него. Как-то пришла в садик после работы, мальчишке еще и пяти не было, а он там у медсестры, губа разбита и только нервно стирает слезы, злясь, что остановить их не в состоянии. Затем школа, академия, и каждый раз они с отцом знали только то, что он хотел чтоб они знали. Благо Витька проявлял поразительную проницательность, разбираясь в замкнутых, недоступных окружающим эмоциях сына...
- О чем задумалась? - Максим пощекотал бока матери, пробегая мимо, и залез таки рукой в кастрюлю с подливой.
- Свин! Где моя невестка? Где мои законные внуки?
- Мам, нелогично, - произнес он с набитым ртом. - Во-первых, переход нелогичный от темы к теме, во-вторых, невестка тоже должна быть законная.
- Неважно, - Ирина полотенцем отогнала сына от плиты, достала тарелку из шкафа. - Сядь за стол! Хоть подпольная, вопрос в том, где она?
Макс пожал плечами.
- Ходит где-то.
- Мне Катерина с твоей работы нравится.
- Бедный папа.
- Сыночка, твои шутки никогда не были смешными.
- Блин.
Ирина недовольно улыбнулась, заранее осознавая, что ничего не добьется - Максим уступать не настроен, однако все же решила быть настойчивой.
- Так что с Катенькой?
- Не знаю. А что с ней?
Ковалев усмехнулся, глядя как мать нервно полила подливой пюре и бухнула перед ним тарелку. Довел, а и ладно. Каждый раз одно и то же. В следующем году двадцать девять стукнет, и она окончательно устроится при нем дровосеком. Катенька ей понравилась, а его спросили?
Маргарита мысленно в последний раз попрощалась с разбитым бокалом, достала из шкафа новый, налила вина и отправилась с ним в ванную, унять дрожь, стресс, да и просто избавиться от накопившейся усталости. Слишком много для одного дня, слишком сложно. Нанятый ею для настроения человек приходил всего неделю назад, поэтому эмоции еще были свежи в квартире и было удовлетворительно, не хорошо, не так блаженно как с этим странным мужчиной, но она умела довольствоваться и малым. Контора, в которую девушка обращалась, была солидной, ветеран рынка так называемых узко-специальных услуг и условия договора пока еще не были нарушены ни разу. Отзывы по большей части у них были положительными, она тщательно проверяла перед консультацией.
И все же, Максим... Макс, так называли его Илья и Анна Афанасьевна, какой же он спокойный, она ощущала себя, наверное, наркоманкой, подсевшей после первой же дозы. Впрочем не первой, Маргарита ведь часто ходила на его место у озера, просто раньше сталкиваться лицом к лицу не доводилось, но след его спокойствия всегда подчистую вытягивала из окружающей ту полянку зелени.
Она осторожно поставила бокал на край ванны, разделась и погрузилась в горячую воду. Как же замечательно быть человеком, просто человеком без способностей, без выдающихся умений и прочих необычностей. Хорошо просто быть, ни за кого не отвечать, никому не быть нужной, быть никем не любимой. Маргарита испугалась последней своей мысли. Нет. Все же любимой быть стоит, это хорошо, просто любимой надо быть тем, кто сможет понять и оставить самою твою сущность нетронутой. Может быть, так, а может - и нет, а может - и вовсе так не бывает. Ну, или ей просто вино ударило в голову.
Девушка приподняла из воды ногу и с искренним любопытством осмотрела ее, словно увидела впервые. Вроде красивая... наверное. Маргарита никогда не переставала сомневаться в себе, особенно в своей внешности. Сейчас парней в ней не притягивало ничего, чересчур забитой и затравленой она была, но вот раньше же что-то привлекало, что-то заставляло их делать попытку за попыткой познакомиться, повлиять, получить. Будучи радиоприемником чужих эмоций, она абсолютно точно знала, что никогда и ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов. Девушка могла оказаться права по собственному мнению, но по мнению другого человека - ошибаться, и понять, определить насколько ее точка зрения действительно является объективной и справедливой выходило делом весьма и весьма трудным, даже невозможным. Она просто начинала путаться, теряться в собственных размышлениях и порой, кажется, сходить с ума.
Что правда, а что ложь? Такие простые для определения вопросы с точки зрения человеческой личности, его эгоизма, они сбивали ее с толку, вгоняли в депрессию и при чуть более долгом воздействии погружали в панику. Маргарита сознательно ловила себя на мысли, что начинает тонуть в каком-то странном непонимании и усилием ставила заслонку, запрещала себе размышлять на эту тему, спасаясь от сумерек собственного "я", грозящих поглотить ее разум. До чертиков хотелось стать эгоисткой, как другие, пусть даже как другие особые, лишь бы не быть собой, лишь бы не знать, что в голове может происходить вот такое.
Спокойствие быстро улетучивалось, сходило на нет. Последнее время ее состояние заметно ухудшилось, и того спокойствия и размеренности, что приносил Николай из "Медиума", категорически не хватало, явно требовался кто-то сильнее, и пусть за это запросят более высокую плату, наплевать, деньги она найдет. Не потеряться в лабиринтах собственной психики важнее, сохранить равновесие и покой.
Из размышлений Маргариту выдернул звонок в дверь. Сердце ухнуло в живот и затрепыхалось там, голова немного закружилась, страх сковал тело. Кто доброжелательный или хотя бы нейтрально настроенный мог заявиться к ней в первом часу ночи? Никто. Не было такого человека в ее жизни. С трудом заставляя двигаться одеревеневшие конечности, девушка вылезла из воды и как можно тише прокралась к входной двери. Глазок ей не потребовался. Там, за стальной преградой стоял он, ее бывший жених.
Она ощущала, что он зол, но сдерживает себя, пытается быть спокойным, а еще он пришел говорить. Девушка, неимоверными усилиями преодолевая панику, прислушалась к Кириллу. Да, именно говорить. Боже! О чем им говорить? И, главное, как, если он не способен сдержаться. Он сорвется сразу же как услышит ее голос.
Звонок по прежнему резал по нервам.
Маргарита с ужасом осознала, что надежда спрятаться, притвориться, что квартира пуста, так же хлипка, как ее самоконтроль. Он уверен - она стоит за дверью и не хочет открывать. Девушка приняла к действию единственное всплывшее в голове решение своей проблемы - она кинулась к пальто, вынула из необъятного кармана номер телефона следователя, добежала до гостиной и трясущимися руками набрала цифры, несколько раз сбившись. Наконец пошли длинные гудки и на том конце сонный знакомый голос холодно и немного нецензурно поинтересовался кто звонит.
- Простите, - прошептала в трубку Маргарита. - Максим, Вы уверили, что я могу позвонить, если мне понадобится помощь. Сегодня, помните? - она замялась, вспомнив в котором часу звонит. - Вернее уже вчера.
- Да. Вы где? - мгновенно проснулся ее собеседник.
- Дома. У себя в квартире, - поправилась девушка.
- Что случилось? - его голос на несколько секунд отдалился, в трубке тихо зашуршало.
- Там за дверью Кирилл, и он не намерен уходить, а еще у него такой настрой...
Она попыталась подобрать необходимые слова, кои бы в полной мере отобразили, что она почувствовала сама.
- Я понял. Дверь не открывать ни под каким предлогом. Ясно?
- Да, я... Вы что! - Маргарита начала возмущаться. Она кажется не совсем еще свихнулась.
- Я не первый год работаю, знаю, что говорю и о чем прошу. Второе - не бойтесь. Все не настолько плохо и страшно, как может показаться. На телефоне денег много?
- Не знаю, - честно созналась девушка.
- Понятно, тогда я сейчас кладу трубку, - медленно четко произнес Максим, - а затем перезваниваю. Вы отвечаете и, пока я еду, рассказываете мне все, что происходит и что чувствуете в Кирилле и в себе. Хорошо?
- Да.
Сказано - сделано. После минутного перерыва она вновь услышала голос Максима и, стараясь как можно тише и быстрее одеться, принялась отвечать на простые короткие вопросы. Было удивительно осознавать, что кто-то спешит ей помочь. Мало того, то, как он с ней общался в данный момент, успокаивало, а она ведь лишь слышала его, не ощущала, слишком далеко физически для ее умений. Затем связь прервалась, и вот тогда Маргарита почувствовала его рядом, он был в ярости.
Слабые невнятные голоса касались ее слуха, приглушенные стальной дверью. Да и до происходящего между двумя мужчинами ей не было особого дела. Ее в буквальном смысле снесло теми эмоциями, что он испытывал, пока бежал по лестнице. Маргарита была уверена, что он бежал. Силу человека можно определить по двум эмоциям - сдержанности и злости, а если быть более точной по тому как человек сдерживает свою крайнюю злость. Такой вывод девушка сделала еще будучи совсем юной, становясь свидетелем многочисленных человеческих страстей, когда родители раз за разом вывозили ее за пределы частной школы.