- Отдадите чип Шуману, он обработает коды.
- Вам придется послать кого-то другого. Пошлите Джекмена.
Том фыркнул.
- Джекмен не говорит по-немецки.
- Тогда пошлите кого-нибудь другого.
- Лучше проверьте билеты, - Том откинулся на стуле и сощурился на Люка. - Убедитесь, что на этот раз они в порядке. До того, как вы приедете в аэропорт.
Черт побери, один раз, один-единственный раз он только в аэропорту обнаружил, что ему сделали билеты не на тот самолет. Но он нашел выход. Он всегда находил выход.
- Мне нет нужды проверять билеты, потому что я не еду.
- Ваш рейс прибывает в Прагу за три часа до встречи, чтобы у вас было время сориентироваться.
- Черт побери, Том! - Люк ударил обеими руками по столу. - Я же сказал вам, что не могу поехать.
- Я слышал. - Шеф водрузил локти на подлокотники своего вертящегося стула и сложил кончики пальцев. - Но я ничего не понял.
- Хорошо, начнем сначала. Я не могу ехать. Дома…
- Эбби?
Люк взъерошил волосы рукой и чертыхнулся.
- Она пыталась дозвониться в гостиницу в Сакраменто. Через справочную. Разумеется, меня там не было.
Том мрачно кивнул:
- Мы проследим, чтобы это не повторилось.
- Дело не в этом, - доверился Люк своему старому другу и учителю. - Дело в том, что она мне больше не доверяет.
- А с чего бы ей тебе доверять?
- Простите?
- Проснись, Люк. - Том встал, обошел свой диковинный стол и уселся на угол. - Ты лгал ей с первой минуты вашей встречи. И, чтобы продолжать работать у нас, будешь вынужден лгать ей и дальше.
- Возможно, я не захочу больше работать у вас.
- Ты слишком хорош, чтобы уйти.
Люк повернул голову и посмотрел на своего босса, на своего друга.
- Я не откажусь от Эбби ради этого.
- А я не откажусь от своего лучшего агента, - возразил Том. - Видишь, все мы вынуждены идти на жертвы. Брак с женщиной не из агентства - штука тяжелая.
- Если бы я мог объяснить ей, чем занимаюсь… Почему я должен все время ее обманывать?
Том встал и покачал головой:
- Потому, что у тебя нет выбора.
Люк почувствовал себя безнадежно усталым:
- Я знаю.
- Это подвергло бы ее опасности.
- Она и так в опасности.
Том нахмурился:
- Эти уроды в лаборатории говорят, что нет никакой возможности выяснить, кто причастен к тому цианиду.
- Я это выясню, - пообещал Люк, и его губы сложились в жестокую, твердую линию. - Именно поэтому я не поеду в Прагу. Я должен быть рядом с Эбби сейчас, когда она в опасности.
- Черт побери, Джекмен сопляк.
Люк усмехнулся и обернулся на звук открывшейся двери.
- Простите, что прерываю вас, сэр, - молодая женщина вошла в кабинет и протянула Люку большой коричневый конверт. - Но это только что доставили для агента Талбота.
Люк взял конверт, дождался, пока секретарша выйдет, затем вскрыл его и достал бумаги. С минуту он смотрел на них, потом поднял глаза на Тома.
- Документы на развод. Эбби разводится со мной.
Том присвистнул.
- Похоже, твоя жена не хочет, чтобы ты был рядом, когда она в опасности. Ну что, полетишь в Прагу?
Глава пятая
- Мне так неловко перед вами, - сказала Эбби и взяла себе бокал ледяного белого вина.
- Нет проблем, - ответила Фелисити, пригубив "Маргариту". - Дебютантки всегда в строю. Правда, девочки?
Остальные закивали головами. Эбби была готова расцеловать каждую из них.
После разговора с адвокатом она так нуждалась в поддержке, что позвонила Эмме. Эмма тут же обзвонила остальных, и вот теперь все шесть Дебютанток сидели в Изумрудной комнате клуба.
Они устроились вокруг стола в патио, с видом на бассейн и пышные клумбы. Анютины глазки подставляли свои яркие соцветия золотому листопаду. С теннисных кортов доносился ритмичный стук мячей. В баре тихая музыка смешивалась с разговорами. Несколько пожилых мужчин с комичной серьезностью обсуждали свою партию в гольф.
В патио был занят только еще один стол - две пожилые женщины наслаждались чаем с булочками. Но Дебютантки были уверены, что те сидят слишком далеко, чтобы их слышать.
- Так, - решительно начала Мэри, отхлебнув чая со льдом. - Что случилось, Эб?
- Да, - подхватила Лили, - Эмма нас так напугала, но ничего не объяснила.
- Люк, - выдавила из себя Эбби, чуть сильнее сжав бокал. Она уже украдкой понюхала вино, проверив, не пахнет ли оно миндалем. При свете дня предположение, что ее хотели убить вчера ночью, казалось почти смешным. Но ведь на самом деле так оно и было. И теперь она опасалась всего.
- Что с ним? - встревожилась Мэри. - Он заболел?
- Нет, - Эбби поставила бокал на стол. - Но ему не поздоровится, когда он получит документы, которые я ему послала.
- Ух, - встряла Фелисити. - Жутковато звучит.
- Да. Документы на развод.
Всё. Она это сказала. Но, произнесенные вслух, эти слова холодом растеклись у нее по спине. Господи! Да ведь она действительно это сделала! Она действительно разводится с человеком, с которым собиралась прожить всю свою жизнь.
И, что гораздо хуже, она по-прежнему очень любит этого человека.
- Бедная моя! - сказала Эмма растерянно и погладила ее по руке.
- Какой ужас! - вторила ей Мэри.
- Не могу сказать, что я удивлена, - мягко вмешалась Ванесса. - Ты была такой грустной последнее время.
Слезы просились ей на глаза, но Эбби сдержалась. Что толку плакать! К тому же она не хотела, чтобы кто-нибудь увидел это и по клубу поползли сплетни.
Она улыбнулась этой мысли. Ее мать была настоящей сорокой и много чего разносила на хвосте. Ее колонка в "Иствикдайари" была посвящена светским сплетням и сообщала любопытным читателям о мельчайших событиях жизни Иствика.
Она жила ради сплетен. Не то чтобы Банни была скандальной или злорадной. Ей просто это нравилось. Ее дневники были легендой. Она записывала в них любую информацию, любой слух, любую интригу, вероятно, поэтому их и украли, когда Банни убили.
Что показало Эбби, насколько опасны могут быть сплетни. Она не хотела, чтобы кто-то обсуждал ее жизнь, ее брак. Хватит и того, что Делия Форрестер уже рассказывала всему городу, что "бедная Эбби" не видит, муж ее обманывает.
- Эбби, - окликнула ее Мэри. - Ты уверена, что хочешь этого? Ты же любишь его.
- Я знаю, - печально призналась Эбби, водя пальцем по ободку бокала. - И нет никаких шансов, что я его разлюблю. Но я считаю: развод - единственно верное решение, хотя вчера вечером…
- Понятно, - вздохнула Фелисити, - немного любви напоследок.
- Почему немного? - Эбби откинулась в белом плетеном кресле. - Много.
- Тогда, я думаю, развод - это то, чего Люк ждет меньше всего, - подала голос Эмма.
- Так ты уверена? - гнула Мэри свою линию. - Зачем разводиться, если на самом деле для тебя ничто не закончено?
- Да я не хочу с ним разводиться, - призналась Эбби. - Когда я выходила за него замуж, то думала, что это навсегда. Мы собирались заводить детей. Но он все время говорил, что пока не время. А теперь я узнала, что он меня обманывает, и бог его знает, сколько это уже длится…
- В каком смысле - обманывает?
Эбби уже почти все сказала им, но сама до сих пор не могла заставить себя признать, что, возможно, Делия была права. Что у Люка была интрижка. И, может быть, далеко не первая.
- Это не имеет значения, - сказала она сдавленным голосом.
- Еще как имеет! - вмешалась Фелисити. - Мне всегда нравился Люк. Но если этот ублюдок на самом деле плохо с тобой обращается - разводись!
Эбби улыбнулась горячности, с какой Фелисити кинулась на ее защиту.
- Может, вам пойти к психологу? - предложила Лили.
- Нет, - отказалась Эбби. Не хватало, чтобы ее муж лгал еще и психологу. - Он ни за что не пойдет. Да и я не вижу в этом смысла.
- Мне просто жалко вас, - вдруг сказала Эмма. - Вы выглядели такой счастливой парой.
Они и были счастливой парой. Наверное, самой счастливой из всех. Но это было так давно… Тогда они понимали друг друга с полувзгляда.
Да, было время, когда Люк говорил Эбби, куда он едет, а бедная глупая Эбби ему верила. Но с этим покончено. Гнев боролся в ней с болью, она опять была готова заплакать о том, как ужасно все обернулось.
- Бедный Люк! - воскликнула Лили.
- Эй! Мы вообще-то ее подруги, - напомнила Мэри.
- Правда. Мы с тобой, Эбби! - Фелисити подняла бокал и подождала, пока остальные присоединятся к ее тосту.
Эбби почувствовала, как рука, сжимавшая ее сердце, ослабляет хватку. Да, она разводится. И что-то из ее жизни уйдет навсегда. Но не ее друзья. И она уже не чувствовала себя такой одинокой, как вчера.
Когда Эбби вернулась домой, Люк уже ждал ее. Документами, свернутыми в трубку, он похлопывал себя по ноге.
Он слышал, как открылась дверь, как звякнули ключи о столик в холле, как ее каблучки процокали через холл. Она вошла в гостиную и сразу наткнулась на его гневный взгляд. Эбби остановилась от неожиданности и судорожно вздохнула.
- Ты так удивлена, что я дома? - спросил он, втайне радуясь, что ему удается говорить спокойно.
- Я думала, ты на работе.
- Сегодня воскресенье. Воскресенье мы обычно проводим вместе.
- Обычно мы много чего делали раньше, - сказала она и направилась к дверям, не в силах выяснять отношения прямо сейчас.
Но у него были иные планы.
- Например, мы все обсуждали вместе?
- Было дело, - устало согласилась Эбби.
Он кивнул, бросил свернутые бумаги на стол.
- То есть в старые добрые времена ты предупредила бы меня, что собираешься разводиться, прежде чем присылать мне документы в офис?
Эбби вихрем влетела обратно в гостиную.
- В старые добрые дни не было бы никаких документов.
- Я не могу поверить, что ты делаешь это, Эбби.
Люк не хотел показать ей, как глубоко уязвлен. Он смотрел на нее и чувствовал, как в его сердце борется любовь с болью за нее. Он видел, как она несчастна.
Но он не знал, что она была достаточно несчастна, чтобы уйти от него. И чувствовал себя преданным - неважно, имел он на это право или нет. Вчера вечером, когда они были вместе, ему казалось, что все устроится. Как будто никакого разговора о Сакраменто не было. И теперь вдруг все будет как прежде. А оказалось, в это время она уже была готова к разводу.
- Я должна сделать это, Люк, - сказала Эбби, пытаясь удержать сердце в груди. - У меня просто нет выбора.
- Выбор есть всегда.
- Нет. У меня нет, - замотала она головой в отчаянии, и завитки золотистых волос упали ей на лицо. - Я живу здесь, ты живешь… я даже не знаю, где. Где угодно, но не здесь, со мной.
- Ты сошла с ума.
- Нет, - настаивала она, и слезы уже стояли у нее в глазах. - Дом - это нечто большее, чем место, где у тебя лежат вещи. Здесь висят твои костюмы, но тебя самого здесь никогда нет.
Люк хотел бы возразить, но то, что она говорила, было слишком похоже на правду.
- Даже когда мы вчера были в этой комнате, твои мысли были где-то еще. - Она вцепилась в спинку кресла так, что у нее побелели суставы. - Я не могу быть женой время от времени. Я хочу нормальную семью. Я хочу детей, которых ты мне обещал. Я хочу…
- Продолжай, - сумел произнести он. - Чего ты хочешь?
Люк смотрел на нее и чувствовал ее боль как свою собственную.
- Прежде всего, я хочу доверять своему мужу. А я не могу.
Он открыл рот, чтобы возразить ей, но она быстро остановила его:
- Подожди! Ты спросил, я отвечаю. Я больше не доверяю тебе, Люк. Ты лгал мне. И если ты обманул меня сейчас, могу представить, что, вероятно, ты лгал мне все это время. Тебя не было в гостинице, про которую ты мне говорил. А по номеру, который ты мне дал, ответила женщина.
- Я могу об…
- Я не буду жить с человеком, который так мало заботится обо мне, что заводит интрижки налево и направо. Не буду.
- Интрижки? - Люк был оскорблен. За годы, проведенные вне дома, он выполнил столько правительственных заданий, что сейчас не мог уже и упомнить. Пару раз изображал чьего-то мужа для прикрытия, пару раз целовался с какими-то женщинами в барах, чтобы поддержать свою легенду. Но он никогда даже не помышлял изменить единственной женщине, которую любил. - Я никогда не изменял тебе, Эбби.
- Да?! Правда? - выдала она притворно-восторженно. - Не изменял? Что же ты мне сразу так и не сказал? Тогда все в порядке! Я тебе верю!
- Прекрати.
- Нет, - продолжала она горячо. - Ничего не выйдет. Я знаю, что ты меня обманывал, единственная причина, которую, я этому нахожу, - ты мне изменяешь.
- Прекрасно! - До того как она что-то успела понять, он подлетел к ней и схватил ее за плечи. - Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой. И ты серьезно думаешь, что я мог бы изменить тебе?
Она запрокинула голову, и Люк увидел слезы в ее глазах. Он сделал бы все что угодно, чтобы остановить их. Но он не знал, что делать. Его брак - главная вещь в его жизни, но даже ради него он не мог нарушить клятву, данную своей стране.
- Я хотела бы так не думать. - Эбби смотрела ему прямо в глаза. - Но что ты мне предлагаешь?
Он еще сильнее сжал ее плечи и отпустил только тогда, когда она сморщилась от боли.
- Эбби, когда мы познакомились, я предупредил тебя, что буду часто уезжать. Очень часто. Что это необходимо для моей работы. Я не лгал тебе. Ты знала, на что шла.
- И тогда же мы говорили о том, что заведем детей. Помнишь, Люк? Мы хотели трех. Мы даже имена им сразу придумали.
Он помнил. Они лежали на узкой кровати в маленьком номере парижской гостиницы и строили планы на жизнь. И Люк, даже понимая, насколько несовместима его работа с нормальной семейной жизнью, верил в них так же горячо, как она.
- Но, - продолжала она печально, - каждый раз, когда я завожу разговор о детях, ты меня останавливаешь. Ты говоришь - через несколько месяцев, малыш. В следующем году, малыш! Когда на работе все наладится.
Люк вздохнул, понимая, что она права.
- Ты думаешь, я не хочу детей? Я очень хочу детей, Эбби…
Она покачала головой.
- Дело не в этом. Не только в этом. А все остальное? Да, ты предупреждал, что будешь много ездить, но теперь я знаю, что ты не всегда говоришь мне, куда на самом деле едешь.
- Я говорил бы тебе, Эбби. Если бы мог.
Она рассмеялась.
- Надо же. Ты мне не доверяешь. Я тебе не доверяю. Как нам дальше жить вместе?
Зазвонил телефон, и Эбби с облегчением кинулась к нему.
- Алло! - она нахмурилась. - Я не знаю, почему вы продолжаете звонить сюда. Я говорила вам много раз, что здесь нет никакой Люси.
Она повесила трубку.
- По крайней мере, раз в месяц кто-то звонит и просит позвать Люси. Сколько я им ни говорю, что у них неверный номер, они все равно звонят.
Но теперь Люк едва ее слушал. "Люси" был условный сигнал, означающий, что его вызывают в агентство. Теперь, когда Эбби стала так подозрительна, придется изменить пароль.
Телефон зазвонил снова. На этот раз Люк схватил трубку первым.
- Алло?
- Ты не мог бы брать трубку сам, - заворчал Берни Берковер на том конце, - чтобы мне не приходилось слушать нотации твоей жены?
- Да, я понимаю, - Люк на всякий случай улыбнулся и кивнул Эбби, которая внимательно за ним наблюдала.
- Она что, рядом?
- Совершенно верно.
- А во что она одета?
Еще этого не хватало! Он с ума сходит от страха за жену, а Берни решил пошутить. Первое, что он сделает, приехав в агентство, - набьет этому уроду его надменную морду. Он даже сжал кулаки в предвкушении. Но в трубку снова произнес:
- Совершенно верно.
- Ты мне не скажешь? - заскулил Берни.
- Кто это? - спросила Эбби.
- По работе, - ответил Люк и продолжил в трубку: - У вас есть что-нибудь для меня?
- Прекрасно. Не хочешь сотрудничать, тогда и я не стану. - Берни выдержал драматичную паузу. - Ну ладно, я закончил с бокалом и с шампанским.
- И?..
- Могу сказать кое-что про цианид.
Холодный пот выступил на спине Люка. Он поглядел на Эбби. Освещенная солнцем, она была такой красивой, такой живой… невозможно было представить, что вчера вечером она чуть не погибла.
- Чего они хотят? - спросила Эбби, подходя ближе. Солнечный свет сиял в ее волосах, зажигал еще не высохшие слезы.
Его жена?
Или его страна?!
Почему, черт возьми, он должен выбирать?!
- Мне надо в офис.
- Ты собираешься на работу? Сейчас? - Ее глаза сразу высохли.
- Ты помнишь, что ты несколько минут назад говорила про выбор? Теперь его нет у меня.
- Ты сказал, что выбор всегда есть.
- Я ошибался.
Люк должен был срочно узнать, что выяснил Берни. Надо узнать, кто покушался на Эбби, прежде чем они предпримут новую попытку. Ему все время казалось, что он сможет совместить свою работу с семейной жизнью. Но очевидно, он обманывал себя. Мало того, что его брак распадался. Пока он спасал мир, кто-то пытался убить его жену.
- Хорошо, Люк. Значит, и я ошиблась. Очень и очень сильно.
Глава шестая
Эбби почти физически чувствовала, как Люк уходит из ее жизни. Он стоял в нескольких метрах от нее, но с тем же успехом он мог быть на Луне. Для него не имело значения, что их брак разваливался, - все его мысли уже были в офисе.
- Эбби, - наконец сказал он, - утром, пока ты спала, я отвез тот бокал в лабораторию.
- Какую лабораторию?
- Не важно, - ответил он быстро. - У меня есть старый друг, он сделал для меня несколько тестов.
Он.
Но правда ли это? Или очередная ложь?
- И?..
- И я был прав. Шампанское отравлено.
Эбби с трудом перевела дыхание.
- Цианид?
- Да.
Ей показалось, что из ее легких выкачали весь воздух. Люк сел на краешек стола прямо перед нею. Он бросил радиотелефон на диван и взял ее руки обеими руками.
- Мой друг говорит, что единственные отпечатки на бокале - мои и твои. Я хочу, чтобы ты, как следует вспомнила тот вечер. Как к тебе попал тот бокал? Его дал официант?
Эбби сосредоточилась. Она снова была на балу, окруженная людьми и охваченная чувством одиночества. Она слышала музыку, чувствовала ветер, проникавший с террасы. "Еще шампанского?"
- Он предлагал мне шампанское несколько раз, - пробормотала она. - Сначала я не обратила внимания, а затем… Нет, он не давал мне его. Я сама взяла его с подноса.
- На подносе были другие бокалы? - его взгляд был острым и твердым, голос настойчивым.
- Не помню. А что?
- Если их было несколько, если этот официант, кто бы он ни был, предлагал тебе выбрать, значит, ты была случайной жертвой. Бокал мог предназначаться кому годно.
- Нет, - она испуганно взглянула на него. - Бокал был только один. Я помню. Я еще подумала, что гости, наверное, веселятся вовсю. Шампанское быстро расходится.
Эбби попыталась рассмеяться, но смех застрял у нее в горле. Люк нежно сжал ей руки.
- Значит, кто-то пытался убить меня, - прошептала она.
Люк кивнул.
- Похоже, что так.
- Но почему?