– Нет, они остановились, – к удивлению Истера ответил Ярик и тут же поднял руку, предвосхищая вопрос друга:– Все было бессмысленно: люди гибли сотнями, а на смену сгоревшим Правящим появлялись новые. И тогда никто не знал, откуда. И маги приняли решение остановиться и уйти, скрыться, пока они не выяснят, как убить всех.
– И выяснили? – с насмешкой спросил Истер, который никогда не был высокого мнения о магах. Он всегда представлял их старичками из сказок, с посохами, странствующими дурачками, умеющими показывать фокусы, не более, потому что, если бы эти люди действительно были волшебниками, они бы защитили остальных.
– Защищая одного или двух, волшебники добивались большего, чем целой армией уничтожая города Правящих, – ответил Ярик на мысли Истера. – Маги – великий народ, но нас осталось мало, потому что, как ты понимаешь, Правящие долгие века ловили и истребляли нас за развязанную войну.
– Но ты же тут, и Кристин тоже, – по спине мальчика прошла дрожь от новой волны ненависти к врагам.
– Нас оставили в покое уже давно, еще при прадедушке Байрока, когда Правящие юга решили, что магов в Водном мире не осталось. Страх перед нами по эту сторону Водного пояса ушел вместе с поколениями, пережившими Магическую войну, да и нас в землях Правящих на самом деле осталось мало. Правда, в этом дворце нас собралось на удивление много, уже трое.
– Я не маг, если ты на это намекаешь, – насупился Истер.
– Еще какой маг, только ведь ты все время отталкиваешь свою сущность, как и кровь Правящего, – усмехнулся Ярик.
– И все-таки: как связаны Байроков отпрыск и подводные миры?
– Связь тебе может показаться странной, но она есть. Я слышу это в нем, я читаю его мысли. Он другой, – почти благоговейно прошептал маг, откладывая книгу. Он не стал дожидаться вопроса или комментария друга:– У всех остальных детей, которые бывают тут, детей Правящих, в голове по-другому и почти одинаково. Они одинаково безразлично относятся к смерти людей, у них одна цель – вырасти, завести наследников и получить Посвящение. А у Лектуса по-другому, не знаю, почему, но он другой. У него есть Ксения, и это, я думаю, его сильно изменило.
– При чем тут его сестра? – Истер начинал злиться: он пока не получил ни одного нормального ответа на свой вопрос.
– Так ведь у Правящих нет братьев и сестер, – как малышу, объяснил Ярик. – Господи, ты такой темный!
– Я не обязан разбираться в семейном укладе кровопийц! – огрызнулся Истер.
– Привет, вы чего не спите? – в комнату тенью проскользнула Кристин в симпатичном синем платье, с распущенными волосами.
– Я занимаюсь воспитанием нашего дикого друга, – улыбнулся ей Ярик, двигаясь, чтобы Кристин могла сесть рядом. – Представляешь, он даже не знает, что у Правящих нет братьев и сестер.
– А ты не знаешь, как разжечь огонь без магии! – тут же ответил Истер, надувшись и поглядывая на Кристин, ожидая, что она тоже начнет над ним насмехаться.
– У Правящего к тому моменту, как он достигает состояния Посвящения, когда он еще человек, должно быть, в идеале, трое сыновей. Из них он выберет своего наследника, когда младшему исполнится три года, – без всяких комментариев рассказала Кристин, натянув на коленки подол платья. – Затем выбранный сын становится единственным ребенком, всех остальных детей…
– Едят? – ужаснулся Истер, чуть громче, чем нужно. – А девочки? Дочерей сразу убивают?
– Да, потому что дочь может выйти замуж, и муж может предъявить права на то, что принадлежит наследнику рода, даже убить его. Такие случаи были, давно, поэтому теперь дочерей у Правящих нет, чтобы не было скандалов и борьбы за наследство. И нет матерей у детей, чтобы они не начинали интриговать ради своих детей.
– А у Лектуса есть мать и сестра, как? Байрок их пожалел? – с сомнением спросил Истер.
– Лектус уникален. Во-первых, его отец, как это ни странно, сделал его мать Правящей, обычно матерей либо убивают вместе с детьми, либо всю жизнь просто держат при себе, пока не надоест.
– Говорили, что Правитель очень привязан к Правительнице и потому сделал своей женой, – улыбнулась Кристин, наверное, как всякая девочка, мечтавшая о романтической истории любви и выросшая у Правящих. Что для нее может быть романтичнее, чем любовь к ней одного из паразитов, такая сильная, что он не захочет ее убить?
– Поэтому у Лектуса была мать, какая-никакая, но мать, которая, к тому же, скрыла, что родила двойняшек. Ксению спрятали, и теперь она живет во дворце, как одна из "зверьков" Лектуса, – объяснил Ярик. – И я думаю, что именно это – знание, что такое забота, что такое близкий родной человек, сделало Лектуса другим.
– Каким? Что в нем необычного? – фыркнул Истер. – Он такой же, как и другие. Противный, равнодушный, злой.
– Он человечный, – заметила Кристин, робко посмотрев на Истера. – Он заботится о Ксении, он заботится о нас.
– Он нас спасает, – поправил ее Ярик, и тут уж их друг совсем вознегодовал, но маг не дал ему выплеснуть все это наружу. – Тебя бы казнили за смерть Правящего, но он взял тебя к себе. Тебя должны были убить за то, что твоя кровь едва не убила Стража во время наказания за дерзость. Ты угроза обществу Правящих, но ты жив, потому что Лектус спас тебя.
– Они должны были убить меня, потому что я волшебница, я сожгла несколько Правящих, – дополнила рассказ Ярика Кристин. – Но Лектус забрал меня к себе, попросив подарить на именины.
– И все ребята, которые тут находятся, просто спрятаны от Байрока, они живы потому, что Лектус их сюда забрал, неужели не понимаешь? – Ярик с вопросом смотрел на Истера. – Он уникален, потому что он мыслит по-другому, для него люди не пища, а законы Правящих не догма.
– И что? Какой нам всем от этого толк? Он всего лишь мальчишка, пусть и наследник Байрока, – пожал плечами Истер.
– Нет, он не просто мальчишка. Он тот, кого маги ждали и искали столетиями, он "один из двух, рожденных от Владыки мира на камне над мертвым городом".
– Чего? – брови Истера взлетели вверх.
– Ты когда-нибудь слышал про Три пророчества гномов? – вкрадчиво спросил Ярик, и Истеру захотелось его ударить. – Ладно, кратко: в древние времена, до падения Двух камней, задолго до этого, гномами были записаны три пророчества. Одно из них утеряно, хотя говорят, что оно выбито на каком-то камне рядом со спящим драконом, – Ярик не обратил внимания на скепсис друга, чуть улыбаясь, – второе исполнилось, я не помню, как оно звучало дословно, но смысл теперь всем понятен: "народы объединятся, когда небо обрушит время и пространство, и мир поглотит океан". Это уже случилось.
– А третье твое пророчество?
– Не мое, а гномов, – поправил Ярик. – А ради третьего пророчества десятки магов сейчас рискуют собой, находясь в городах и землях Правящих, потому что мы уверены: именно оно говорит нам о том, как победить и изгнать из нашего мира этот народ. Оно звучит на общем языке примерно так, – Ярик прочистил горло и с торжественным выражением лица прошептал: "Там, где сила и магия окажутся бессильными, нужен один из двух, рожденных от Владыки мира на камне над мертвым городом, тот, кто найдет исток кровавой реки".
– То есть это Лектус? – с сомнением спросил Истер, скептически глядя на Ярика. Он явно был сумасшедшим, этот маг.
– Ну, он подходит по многим приметам: он один из двойняшек, рожденных тут, в Каменном городе, сын Правителя этого мира, мертвый город ты сам сегодня видел.
– Вы плавали к мертвому городу?! Я бы тоже хотела, – тихо вздохнула Кристин. – Жаль, что я не умею плавать.
– И он знает про этот твой исток? – Истер все еще с сомнением смотрел на Ярика, все это было похоже на бабушкины сказки.
– Не знаю, – пожал плечами маг, – но вполне может знать, ведь он наследник Байрока.
– Но, может быть, это Ксения? – предположил Истер, правда, больше из вредности и упрямства.
– Может, – улыбнулся Ярик, – но тут не вижу проблемы: Лектус никогда не уйдет один и не отпустит сестру. Нужно просто сделать так, чтобы Принц захотел отсюда уйти.
– Уйти? Ты бредишь, что ли? – вот тут уж Истер не мог промолчать. – Он Принц! Куда он с тобой пойдет?! Да и как? Вас тут же выловят и вернут, тебе откусят голову, а Лектусу вынут мозг.
– Я тут эти месяцы не просто так кашу ел и компот пил, – фыркнул Ярик, – так что все будет хорошо. Но мне нужна твоя помощь. Ты помогаешь мне вытащить отсюда двойняшек, доставить в одно безопасное место, а я помогаю тебе выбраться вместе с нами, потом ты будешь свободен идти, куда захочешь. Так что?
– Ты правда в это веришь? – решил уточнить Истер. – Что твои сказки – правда, и эти двое могут помочь нам избавиться от кровопийц?
– Мы никогда не узнаем, если не попробуем, мы никогда не победим, если не будем бороться, – пожал плечами Ярик, подмигнув Кристин, которая тихо сидела в уголке и смотрела на мальчиков.
– И как ты собираешься нас всех вытащить, да еще забрав с собой Принца? – фыркнул Истер, решив, что ему плевать на пророчества, главное – выбраться отсюда. Если для этого ему придется засунуть в мешок самого отпрыска Байрока – он это сделает.
Глава 4. Принц
– Мастер Лектус.
Он открыл глаза и посмотрел на белый потолок, без единой трещины в камне, за которую можно было бы зацепиться взглядом. По потолку плясали солнечные лучи, иногда над самой головой мальчика проскальзывали блики от далекой воды. Вода. Он не любил воду.
– Мастер Лектус, ваша матушка ждет вас в малом зале.
Принц потянулся, ощущая прохладу от ворвавшегося с порывами ветра воздуха, пропитанного морской солью и нагретой каменной крошкой.
– Мастер Лектус…
– Еще раз – и я выпущу из тебя всю ту кровь, что в тебе осталась, – лениво пообещал он, садясь на постели и глядя на сгорбленного старика, который по прихоти матери оставался при Принце с младенчества. – Уйди.
Смотритель двигался бесшумно, только согбенная его фигура мелькнула в дверях.
Лектус встал, ощущая ногами мягкую прохладу ковра. За распахнутыми окнами шумел город, отсюда были видны красные крыши и далекий горизонт неспокойного сегодня моря. Несколько кораблей медленно плыли на север, преследуя разлив рек. Время снабжения в разгаре.
Юноша прошел в заднюю комнату, которых во дворце было всего четыре. Правящим после Посвящения уборные были не нужны. Лектус некоторое время смотрел на свое отражение: снова бледнее, чем обычно. В последнее время он видел странные сны, плохо спал и просыпался с утра утомленным.
Когда он вернулся в комнату, на убранной кровати уже лежали свежие брюки и рубашка. Смотритель хорошо знал свои обязанности.
Перехватив со столика яблоко, Лектус покинул спальню и прошел по галерее к лестнице, ведущей прочь от комнат Принца к главным помещениям, где жили его родители. Они не любили приходить в эти – человеческие – апартаменты сына, но Лектуса совсем это не расстраивало. Бросив быстрый взгляд на закрытую дверь вниз, юноша прошел мимо, не задерживаясь. Он зайдет туда позже.
Навстречу стали попадаться Правящие и обслуга. Стражи куда-то вели двоих с фабрики, Старший Советник склонил голову, пропуская Лектуса. Вряд ли он забыл о том, что Принц отказался выйти на прогулку с его дочерью. Не повезло Советнику: ни одного сына, лишь дочь, придется ему убедить кого-то из знатных отцов женить на ней сына. Лектус представил себе взгляд отца, когда тот узнает, что сын не был учтив с наследницей немалого поместья к западу от Красного города.
– Доброе утро, мама, – Лектус вошел в малый зал, где мама обычно проводила утро вместе со швеями и управляющими, которые отвечали за уборку, питание, стирку и прочие хозяйственные дела во дворце.
– Входи. Ты заставил меня ждать, – мама была, как всегда, прекрасна. Она отошла от стола, на котором рассматривала ткани. – Ты вырос из своей одежды, нужно снять мерки и сшить новую.
– Конечно, мама.
Люди вокруг чуть отступили к стенам, Правящие склонили головы, сделав несколько шагов назад. Но если у кого-то и появилась иллюзия уединения, то уж это точно был не Лектус.
Мама дернула уголком губ – ее прекрасное, но холодное лицо почти не изменилось от этого – и взмахом руки приказала всем удалиться. Словно дунул ветер – и двери закрылись, оставив ее наедине с сыном.
– Мама, ей тоже нужны новые платья, – спокойно заметил Лектус, подходя к столу и указывая на зеленый и розовый свертки с тканями.
– Думаю, мы сошьем тебе несколько темных брюк, – она сделала вид, что ничего не слышит. Впрочем, как всегда. – И более строгие рубашки: отец считает, что ты выглядишь слишком просто, словно тот детеныш из питомника.
– Он был наказан, – Лектус хорошо знал мать и часто был даже рад, что им не нужно говорить лишнего, чтобы понять друг друга. Они не были близки, но это не мешало им мыслить одинаково. – Страж отослан.
– Отец пригласил Старшего Советника к ужину.
– Я прикажу, чтобы к трапезе подали любимые блюда Анны, – ответил Принц, внутренне сжав всю свою волю в кулак. – Отец считает, что если мы вместе с ней откусим от одного яблока, то ему будет легче получить в свои владения фабрику и питомник Советника? – дернул он уголком губ, повернувшись к матери и глядя в ее глаза.
– Ты упрямый мальчишка.
– И лучше, чтобы об этом знали только мы с тобой, – пожал он плечами.
– Ты ведешь себя странно, Лектус.
– Ты тоже, мама, и у тебя это началось намного раньше, чем у меня, – ухмыльнулся мальчик. – Но ты все еще тут.
– Я не наследник Правителя.
– Нет, ты всего лишь его жена, когда-то бывшая дикой, а потом влюбившая в себя наследника самого богатого рода Правящих, родившая ему нестандартно мыслящего Принца да еще принцессу, которую уже семнадцать лет прячут от собственного отца. Обыкновенная Правящая, ничего необычного, – пожал он плечами, направляясь к дверям. – Тебе передадут наши мерки. Хорошего дня, мама, увидимся за ужином.
Лектус вышел в коридор, вполне довольный разговором с матерью – ему нравилось с ней говорить, они хорошо друг друга понимали, уж лучше, чем опять пытаться угодить отцу. Он не умел и не хотел этого делать, и все могло закончиться очередной вспышкой недовольства со стороны властного родителя. К тому же обед с дочерью Советника – уж не подарок от папы, это точно. Интересно, за что отец решил наказать его?
Лектус выглянул в окно и увидел солнце, высоко стоявшее над башней фабрики, значит, отец сейчас в зале совещаний. Мальчик неспешно пересек дворец и спустился в прохладные полутемные коридоры под его покоями. Смотритель тут же откуда-то выскочил, склоняясь, хотя при его годах спина давно не разгибалась. Только ведь от воспитанных в питомнике привычек избавиться было практически невозможно.
– Если что, предупреди, – кинул Лектус, тихо стучась в комнату сестры.
Ксения сидела на постели, читая очередную из книг, которые стопками ей носили из дворцовой библиотеки. На самом деле, Лектус не представлял, что еще она могла бы делать здесь, спрятанная от всех.
– Ксения, ты опять совершенно бледная, – Принц сел рядом с сестрой, заглядывая в серо-голубые глаза. Она была очень тоненькой, воздушной, совершенно не похожей на него. Золото ее волос и серебро его – он не мог объяснить этой разницы, как не мог объяснить ее дара, которым он не был наделен ни в коей мере. Возможно, именно дар спас ее семнадцать лет назад, а возможно, это была просто их мать, которая не успела забыть своего дикого прошлого.
– Все хорошо. Кто-то тебя рассердил? – она отложила книгу и плотнее закуталась в теплую шаль, с беспокойством глядя на Лектуса.
– Не бери в голову, все в порядке, – Ксения была бледна, но откуда взяться загару, если ее днем во двор вывести нельзя. Она могла видеть солнце только через оконце, да иногда, когда Смотритель тайно приводил ее в Зал, где веселилась малышня. – Мама заказывает нам новые наряды.
– Спасибо.
– Сегодня у меня будут гости, так что Смотритель закроет тебя, – он считал, что должен предупредить сестру.
– Анна придет? – Ксения улыбнулась, серо-голубые глаза тоже смеялись. Запертая всю свою жизнь, каждый день готовая к тому, что ее обнаружат и убьют, сестра все равно почему-то оставалась живой и счастливой. Лектусу было этого не понять. – Ты чем-то рассердил отца?
– Мой "зверинец" его напрягает, – пожал плечами Принц, – но я разберусь. Тебя знобит, – заметил он и схватил руку сестры, ладонь была ледяной. – Почему? – он пристально смотрел на Ксению, требуя ответа. – Почему?!
– Не сердись, – мягко попросила Ксения, и он почувствовал это: ее тепло, которым она так охотно делилась.
– Не смей! – он отдернул руку, вскакивая и отходя. – Ты умереть хочешь?! Я не успеваю приводить тебя в чувства, как ты тут же направо и налево растрачиваешь свои силы. Перестань. И объясни, что с тобой? Кто-то сюда заходил? Ты выходила?
– Нет-нет, – поспешила оправдаться Ксения, – никого не было.
– Это мальчишка-полукровка, – в комнате появился Смотритель, он не поднимал глаз, как и положено, но во всей его позе были преданность и покорность. Мать приставила старика к Лектусу, когда ему было три, с тех пор Принц привык к нему. – Не нужен он тут.
– Ксения? – Лектус обернулся к сестре, вопросительно подняв бровь.
– Не слушай его, – отмахнулась девушка, одним взглядом приказав старику выйти. – Истер тут ни при чем.
– Ты даже знаешь, как его зовут? Интересно.
– Мы здесь заперты все вместе, было бы странно, если бы я не знала о тех, кто живет рядом, к тому же они часто болтают под моими дверями.
– Так что имел ввиду старик? Полукровка плохо на тебя влияет?
– Нет, – покачала головой Ксения, – я же говорю, не слушай Смотрителя. Просто… – сестра прикусила губу, явно подбирая слова.
– Просто он полон ненависти ко всем, – договорил за нее Принц, не понимая, почему раньше не подумал об этом. Нельзя было брать мальчишку сюда, где жила Ксения. Ей и так сложно среди смерти и человеческого страдания последних минут.
– Лектус, почему он так всех ненавидит? – шепотом спросила сестра, поднимая глаза. – В нем столько боли! Не может в ребенке быть столько Темного!
– Ты никогда не встречала диких, – он потрепал ее по плечу. – Сегодня же его тут не будет.
– Нет! – она вцепилась в руку Лектуса. – Нет, пожалуйста, я прошу тебя! Пусть он останется, не отдавай его!
– Да куда я его отдам? – усмехнулся Принц. – Да любой Правящий им отравится, только попробовав. Он пойдет в утилизацию.
– Нет! Лектус, нет! – он увидел слезы в глазах сестры. – Не поступай так, брат, я прошу тебя. Он же человек, живой человек, как я. Пожалуйста, не делай этого.
– Он дикий мальчишка-убийца, – холодно отозвался Лектус. – В любой момент он накинется на меня и попытается убить. Исход все равно будет тот же. Ты же сама знаешь.