ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сразу же после окончания школы Пола поступила в крупный универмаг в Бристоле. Работа ей нравилась, хотя уходило много времени на дорогу, а плата за проезд пробивала брешь в ее скромном бюджете. Но для Полы "Дамская мода" была настоящей пещерой с россыпью удовольствий, как в сказке о волшебной лампе Аладдина.
Она любила перебирать вешалки с изящными женскими туалетами. Деловые костюмы и отделанные стеклярусом вечерние платья, тафта и кружево, шелк и шерсть, а самое главное – меха… При малейшей возможности она проскальзывала в одну из раздевалок и примеряла наряды. Пола была высокой и стройной, платья выглядели на ней восхитительно, и остальные девушки лопались от зависти. В конце концов просто несправедливо, что кто-то мог выглядеть одинаково хорошо абсолютно во всем!
Пола с этим не соглашалась. Куда несправедливее думала она, то, что женщины, позволявшие себе покупать эту прекрасную одежду, были не способны оценить ее по достоинству, тогда как она, на которой все платья так хорошо сидели, должна была экономить несколько недель, даже учитывая скидку для персонала, чтобы приобрести самую недорогую вещь. Не раз ей приходилось наблюдать, как облюбованное ею платье покидает магазин в одном из огромных глянцевых фирменных пакетов с веревочными ручками. Когда-нибудь, дала она себе слово, разбогатев, она сможет покупать себе все, что захочет, не только одежду, но и драгоценности, духи, туфли из натуральной кожи и самую лучшую косметику!
Универмаг располагался в большом старом здании в центре Бристоля, почти треть верхнего этажа которого занимал ресторан, изысканный и уютный, с кружевными салфетками на маленьких столиках, пальмами в кадках, окружавшими эстраду, где обычно играл оркестр из трех музыкантов, с официантками в опрятных черных платьицах, кружевных наколках и передниках. Ресторан был неизменно полон посетителей. Они заходили туда выпить чашечку кофе или послеобеденного чая, соблазнившись богатым выбором крохотных пирожных и горячими сдобными булочками к чаю на серебряных блюдах с крышками. Посетители ресторана представляли собой превосходную зрительскую аудиторию. Ранней осенью, когда Пола работала в магазине уже второй год, администрация решила привлечь манекенщиц для демонстрации новых моделей сезона в те часы, когда ресторан посещали обычно дамы, имевшие счет в универмаге и чековые книжки в сумочках.
Манекенщиц для демонстрации моделей дважды в неделю предоставляло местное агентство, а Поле было поручено помогать им одеваться. Когда прибыли девушки-манекенщицы, она была удивлена тем, что, несмотря на всю свою изысканность, они были немногим старше ее, и, наблюдая, как они выплывали на эстраду, почувствовала укол зависти. Если, могут Они, то почему не сможет она? Она тоже высокая, не хуже их умеет носить вещи, такая же красивая, если не красивее их. Помогая манекенщицам одеваться, она попыталась завязать с ними разговор и узнать, как они нашли эту работу, но девушки были не очень общительны. Казалось, они считают ниже своего достоинства общаться с простой продавщицей. Пола была раздосадована, но это ее не смутило. Самоуверенность делала ее невосприимчивой к нарочито пренебрежительному отношению.
Как-то утром одна из манекенщиц, торопясь в раздевалку, поскользнулась и подвернула ногу. Пока она корчилась от боли, госпожа Фриер, агент по закупке моделей, кипела от злости.
– Мы еще не показали васильковую модель, а я возлагаю на нее особые надежды. Она стоит бешеных денег, так что, чем скорее я найду на нее покупателя, тем лучше.
Пола в эту минуту застегивала молнию на платье для коктейля, которое демонстрировала другая манекенщица. Она почувствовала, как ее охватило волнение.
– Разрешите мне показать эту модель, госпожа Фриер! – предложила она. – Платье мне впору. И я уверена, что могла бы представить его как следует.
Остальные девушки смотрели на нее неприязненно, но Пола не обращала на них внимания.
– Прекрасно, – сказала госпожа Фриер после минутного раздумья. – Примерь-ка его. Гм-гм. Оно действительно хорошо на тебе смотрится. Только наложи погуще синие тени на веки, чтобы подчеркнуть цвет модели. А хорошо ли будет сидеть шляпка на твоей прическе?
В магазине Пола носила пучок на затылке. Теперь она распустила волосы и завязала их сзади шарфом. На такой прическе шляпа сидела превосходно. Она добавила немного теней и туши и повернулась к госпоже Фриер.
– Так будет хорошо?
– Да. Пройдись не спеша. Не торопись, дай клиентам возможность рассмотреть тебя со всех сторон, позволь им пощупать ткань, если кто-нибудь пожелает. И, ради всего святого, не налети на стол или на одну из официанток.
– Я знаю, – нетерпеливо сказала Пола. Разве зря она целыми неделями наблюдала за манекенщицами, мечтая когда-нибудь стать одной из них? Когда она вышла в зал, ее сердце учащенно забилось от волнения, но на лице играла спокойная улыбка. Она двигалась с естественной грацией, скользила между столиками, подходила к клиенткам, которых заинтересовала модель, чтобы лишний раз повернуться перед ними, на ходу расстегивала облегающий фигуру жакет и останавливалась, положив одну руку на талию и чуть приоткрывая жакет, чтобы показать надетую под ним блузку, как это делали профессиональные манекенщицы, за которыми она наблюдала. Она так наслаждалась происходящим, что задержалась в зале дольше, чем следовало, и только заметив, что возмущенная госпожа Фриер делает ей знаки, повернула назад. Ей казалось, что она плывет по воздуху.
– Слишком продолжительный показ ни капельки не помогает! – прошипела госпожа Фриер, проходя мимо нее, а девушки в раздевалке демонстративно повернулись к ней спиной, раздосадованные тем, что необученной продавщице разрешили вторгнуться на их территорию. Но, к великой радости Полы, костюм был продан сразу же, как только вернулся на вешалку – какая-то дама, зашедшая в ресторан выпить чашечку кофе, просто влюбилась в него и купила, несмотря на то, что пришлось расширить юбку на целых четыре дюйма, чтобы ее можно было натянуть на отнюдь не стройную фигуру покупательницы.
– Ты вполне справилась, – неохотно заметила госпожа Фриер, не преминув добавить к похвале ложку дегтя, – Только не обольщайся!
Пола даже не обратила внимания на это замечание. Она теперь твердо знала, чем будет заниматься.
На следующий же день Пола, тщательно подкрасившись и надев свой самый нарядный костюм – дешевый вариант модели, которую она демонстрировала в ресторане, – села в автобус до Бристоля. Агентство, поставлявшее манекенщиц, находилось в высоком старом доме на окраине, и Пола истратила часть своих сбережений на такси, чтобы, по крайней мере, прибыть туда с шиком. Позвонив в дверь, она почувствовала нервный спазм в желудке, но решила не подавать виду, что волнуется.
Дама, руководившая агентством, сама некогда была манекенщицей – и это сразу чувствовалось. Высокая, ухоженная, с серебристыми волосами и гладкой кожей на скуластом лице, она внушала почтение. Когда Полу провели в ее офис, Арлина – так звали даму – подняла не нее глаза, неохотно оторвавшись от разложенных перед ней на столе фотографий, и произнесла с едва скрываемым нетерпением:
– Что вам угодно?
– Я хочу стать манекенщицей, – напрямую заявила Пола. – Не можете ли вы принять меня в агентство?
Опытным глазом Арлина осмотрела ее с головы до ног. Увиденное ей понравилось, но она не подала виду.
– Где вы учились? – спросила она.
– Я не училась, – призналась Пола. – Но на прошлой неделе я заменила одну из ваших девушек в универмаге… и костюм, который я демонстрировала, был сразу же продан.
Арлина поджала алые губы. Она не выносила дилетантов, особенно тех, которым казалось, что они вполне способны заменить профессиональных манекенщиц.
– Боюсь, что не смогу ничем вам помочь. У вас нет опыта. Хотя эта работа может показаться легкой, следует научиться правильно ходить, садиться, поворачиваться, снимать пальто…
У Полы сжалось сердце. Ей казалось, что она все уже знает, но эта импозантная дама лишила ее уверенности в себе.
Губы Арлины слегка дрогнули в улыбке, но Пола этого не заметила.
– Разумеется, если вы готовы учиться… Я действительно веду занятия по искусству демонстрации моделей одежды, – продолжала она спокойно. – Обычно хватает двенадцати уроков, но если у девушки есть способности, можно ограничиться и восьмью. Я снимаю комнату в "Гранд-отеле", там мы встречаемся дважды в неделю, по вечерам во вторник и четверг. Всему я учу сама, чтобы быть уверенной, что мои ученики получили надлежащую подготовку.
– Если я буду посещать занятия, вы примете меня? – спросила Пола.
– Если обучение пойдет успешно, я смогу вам помочь. – Серебристые глаза снова осмотрели Полу с ног до головы. – Какого вы роста?
– Пять футов и девять с половиной дюймов.
– А остальные размеры?
– 33 – 21 – 32.
– Бюст слишком велик, – заключила Арлина. – Но, я думаю, с этим мы справимся. Хорошая крепкая повязка вместо бюстгальтера – так делали и раньше.
Пола вздрогнула. А она-то всю жизнь стремилась, чтобы у нее было "побольше наверху". И когда Алина сказала, что ей придется расстаться даже с тем немногим, что она имела, она слегка растерялась, но ее решимость была так велика, что девушка не собиралась отступать.
– Когда я могу начать? – спросила она.
Впервые за время беседы Арлина едва заметно улыбнулась.
– Приходите в следующий вторник, и я позабочусь, чтобы вас приняли, – сказала она.
* * *
– Манекенщицей? – в ужасе повторила Грейс, когда Пола рассказала ей о своих планах. – Я никогда не слышала ни о чем подобном. Как тебе такое пришло в голову?
– А почему бы мне и не стать манекенщицей? – возразила Пола. – У меня подходящая фигура. Госпожа Арлина так и сказала. И мне хочется стать манекенщицей. Это чудесно!
– У тебя и так неплохая работа.
– Нет! У меня самая заурядная, собачья работа. Я хочу заниматься чем-нибудь необыкновенным.
– Манекенщица! Что скажут люди? А я-то всегда так гордилась тобой, Пола. Да я со стыда сгорю!
– Ну уж ты скажешь! – возразила Пола. – Я ведь собираюсь демонстрировать платья, а не раздеваться, как в стриптизе.
– От одного до другого один шаг, – мрачно сказала Грейс. – Это образ жизни, Пола. Он не подходит для молоденькой девушки. Не так ли, Рэг? – призвала она на помощь отца Полы, который читал газету, заслуженно наслаждаясь дешевой сигаретой после чая.
– Не думаю, чтобы это принесло ей какой-то вред, Грейс, – ответил он миролюбиво.
Выведенная из себя Грейс вздохнула. Неужели Рэг не может хоть к чему-нибудь отнестись серьезно? Разве он не понимает, как понимает она, что приобщение к этому ненадежному миру таит опасность, угрожающую моральному облику Полы?
– Говорите, что хотите, а я сделаю по-своему, – сказала Пола, и Грейс, смирившись, покачала головой. Пола только прикидывалась тихоней, но если уж она что-нибудь решит, то заставить ее изменить свое решение мог разве что человек с более сильным, чем у Грейс, характером. И так было всегда, с самого ее детства.
– Ну что ж, мне остается лишь надеяться, что ты будешь осторожна и не забудешь, как мы тебя воспитывали, – предупредила Грейс.
Пола лучезарно улыбнулась, довольная, что добилась своего, и даже обняла мать довольно энергично, но с безразличием.
– Обещаю. А когда стану знаменитой, вы будете мной гордиться, – добавила она.
* * *
Всего лишь после восьми уроков Арлина попросила Полу задержаться после занятий.
– Если вам это интересно, то у меня есть для вас работа, – сказала она.
– Да ну? – встрепенулась Пола. – Вы имеете в виду, что я смогу? – спросила она, не веря своим ушам. Она с удовольствием занималась, но прежде всего ей дали понять, что она очень многого не знает, и это несколько поколебало ее уверенность в себе. К тому же она все еще побаивалась невозмутимой Арлины.
– У вас вполне удовлетворительные успехи, – снисходительно сказала Арлина, ничем не выдавая себя. В последнее время она с нарастающим волнением наблюдала за Полой. В этой девушке была изюминка: наряду с врожденным изяществом и незаурядной внешностью, со стройными длинными ногами, казалось, самим Богом созданными для демонстрации моделей, в ней чувствовалась порода, и это выделяло ее из остальных девушек. Это притягивало взгляды, хотелось смотреть на нее еще и еще, и даже такой циник, как Арлина, смотрела на Полу и не могла наглядеться. Иногда ей даже казалось, что она обделяет вниманием остальных учениц, потому что, даже давая кому-то наставления и поправляя кого-то, она краем глаза все время следила за Полой, испытывая при этом то самое волнение первооткрывателя, которое она почувствовала, когда девушка впервые переступила порог ее офиса.
Арлина не сомневалась, что из этой девушки получится знаменитая манекенщица. Ей только нужно сначала набраться опыта здесь, в провинции, приобрести изящество и уверенность в себе, но отнюдь не самоуверенность, отдающую пошлостью, а потом…
"Я смогу подыскать ей работу в Лондоне", – думала Арлина, не скрывая торжества. Любой модельер с удовольствием возьмет ее, может быть, даже какой-нибудь знаменитый Дом моды заинтересуется ею. От этой мысли кружилась голова Арлина, в прошлом известная манекенщица, никогда не поднималась до головокружительной высоты – сама мысль о том, что ее теперешняя ученица и протеже смогла бы подняться на вершину успеха, вызывала у нее приятное волнение.
Она посмотрела на девушку, ждущую от нее решения.
– Речь идет о благотворительном шоу, – объяснила Арлина. – Его организовали два крупнейших универмага. Будет две репетиции: первая в последнюю перед показом субботу, а вторая в день показа. Тебе следует быть там без опоздания. Захвати несколько пар туфель. Магазины предоставят бижутерию и аксессуары. Кстати, показ состоится в четверг вечером. Ну как, сможешь?
– Еще бы! – выдохнула Пола. Ее голова уже была занята практическими проблемами: найдется ли у нее подходящая обувь, а если нет, то как ей умудриться купить новые туфли? К тому же в четверг она работала – как ей освободиться во второй половине дня? Но так или иначе, она все устроит. Выпросит, займет или украдет деньги на туфли, а если ее уволят из магазина за то, что она не останется на работе после обеда, то она не расстроится. Отныне ей предстоит карьера манекенщицы. И уж она позаботится о том, чтобы устранить все препятствия со своей дороги!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
У Эдуарда появилась машина – старый, но все еще великолепно выглядевший "форд". Когда Салли сошла на автобусной остановке, он ждал ее, опершись на капот и покуривая сигарету с самым залихватским видом.
– Ну как? – спросил он.
– Она великолепна! – воскликнула изумленная Салли.
– Может, мы прокатимся и посмотрим, какова она на ходу? – предложил он.
Салли с готовностью согласилась. Прокатиться в машине своего дружка казалось ей верхом изысканности. Ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь из знакомых увидел, как она садится в машину.
В машине было сдвоенное переднее сиденье, и пахло там теплой кожей и застоявшимся табачным дымом. Эдуард прокатил ее по Бату – возможно, он тоже надеялся, что его увидит кто-нибудь из знакомых! – а затем они выехали за город. Стоял тихий теплый осенний вечер и, хотя уже темнело, деревья выглядели чудесно, и их все еще" зеленая листва уже перемежалась кое-где золотом и багрянцем. Машина катилась по деревенским дорогам, и Салли гордо восседала на сиденье, чувствуя себя королевой.
Покатавшись около часа, Эдуард свернул к деревенской пивной.
– Говорят, это неплохое местечко, – сказал он. – Все лучшие пивные расположены за городом.
Пивная была живописной и уютной: с балок свешивалась начищенная лошадиная сбруя, стены были украшены предметами сельского быта и домашней утварью. Довершал картину огромный камин. Они нашли свободное место на деревянной скамье в уголке и уселись там со стаканами в руках – Эдуард взял пинту горького пива, а Салли – безалкогольный коктейль в очень милом бокале, украшенном фигуркой танцующего фавна в голубом галстуке бабочкой.
Эдуард обнял ее одной рукой, и она почувствовала глубокое волнение. Она сидела неподвижно и наслаждалась этим ощущением. "Почему это волшебное состояние проходит, как только Эдуард пытается пойти дальше", – размышляла она. Когда она думала о том, что он с ней проделывал, ее возбуждение усиливалось настолько, что казалось, будто через самый центр ее тела прошел электрический ток. Но в действительности все оказывалось иначе. Все эти приятные ощущения прекращались, и ее охватывала паника. Она думала только о том, как бы его остановить, не рассердив. А потом оставалось лишь чувство разочарования и желание, чтобы он обнял ее, поцеловал и приласкал, как ребенка. Нет, слово "приласкал" тут не подходило. "Приласкать" означало делать "это", но нет, она, конечно же, не хотела, чтобы ее "ласкали" и тем более не хотела "ласкать" Эдуарда. Может быть, с ней что-нибудь не в порядке, мрачно размышляла она.
– Вот это жизнь! – сказал Эдуард, нежно прижимая ее к себе. – Какой денек!
– Вчера у нас дома всем пришлось поволноваться, – начала Салли. – Моя сестра собирается работать манекенщицей на благотворительном показе моделей. Ведь я говорила тебе, что она учится на курсах?
– Говорила.
Салли, естественно, рассказывала о Поле. Во-первых, она очень гордилась сестрой, а, во-вторых, когда она рассказывала о своей красивой сестре и ее увлекательной жизни, ей казалось, что мельчайшие частички окружавшего Полу блеска, словно пыльца, оседают и на ней. Но Эдуард никогда не встречался с Полой.
– Похоже, она идет в гору, – сказал Эдуард.
– Да. Она еще не окончила курсы, а ей уже предложили эту работу. Я думаю, что Пола далеко пойдет, – и она этого заслуживает. – Салли выудила плавающую в коктейле вишню и положила ее в рот.
– А где будет проходить это шоу?
– В Бристоле. Почему ты спрашиваешь?
– Тебе не кажется, что нам следовало бы поехать туда, чтобы поддержать твою сестру?
Салли так удивилась, что чуть не подавилась вишней. Она никогда не думала, что мужчин может интересовать мода.
– Теперь у меня есть машина, и мы могли бы прокатиться туда, – продолжал Эдуард. – После показа можно подвезти твою сестру домой, если, конечно, она захочет.
– Это можно, – сказала довольная Салли. При мысли о том, что именно у ее приятеля есть машина, она чувствовала свое превосходство – хоть в чем-то она переплюнула Полу!
Они допили свои стаканы и вышли из пивной. Было совсем темно, черное бархатное небо усыпали звезды. Салли расположилась на сиденье, тесно прижавшись к Эдуарду, а он вел машину, обняв ее одной рукой и как-то умудряясь переключать скорость.