─ Я думаю, каждый знал.
Я закрыла глаза:
─ Неудивительно, что Джина была зла. Она была одна, и все винили ее, и ненавидели, и все, что она видела во мне ─ это напоминание.
─ Не в тебе. Это была не ты. Ты была зачата в любви и больше ничего. Ты наша.
─ Все были неправы.
─ Да, они были неправы.
─ Нет. Они оставили ее со всей этой виной, а у него все еще была семья и репутация. Это не справедливо.
─ Нет, это не так. Мне жаль, что Сонни и Олди направили это на тебя.
─ Мне нужно увидеть ее. Я не знаю почему. Я еще не готова, но мне нужно поговорить с ней об этом.
Беспокойство промелькнуло в глазах Джулианны.
─ О, хорошо. Я, гм, я понимаю.
Мои глаза опустились к журналу на коленях, и Джулианна закрыла дверь. Я положила мой подбородок на кулак, когда перелистывала страницы журналов Олди из старшей школы. Она знала, что мне нравился Уэстон, и это было единственной причиной, почему она проводила с ним время. Она писала о потере девственности, но, к моему абсолютному удивлению, она потеряла ее не с Уэстоном. Она изменяла ему с Эриком Либерти. Мое лицо перекосилось от отвращения. Эрик был нескладный, прыщавым парнем, которого задерживали два раза, а затем и вовсе исключили из средней школы, и она была влюблена в него, а не в Уэстона.
Небо менялось за окном комнаты Олди. Я посмотрела на будильник Олди. Было почти шесть утра.
Я перевернула страницу, читая о первых неделях нашего последнего года.
13 октября.
Он в нетерпении от этой идеи. Сонни была той, кто пришел, с потрясающей идеей, чтобы он сделал ее картинку на уроке искусства. Когда Истер обнаружит, что это она, она поверит. Она на самом деле поверит, что нравится ему, и она поверит ему, когда он попросит ее пойти с ним на выпускной вечер. И тогда мы наконец-то опозорим эту сучку, в стиле Кэрри, на глазах у всех. Суп из дерьма на ней, и ее отвратительном платье из сэкондхэнда. Это будет эпично.:)
Страница за страницей, я читала о моих страданиях ее глазами, и как она наслаждалась причинением этого. Это была одна из немногих вещей, которая доставляла ей радость. Она ненавидела Блэквелл, свой дом, свою машину, а иногда и Сэма с Джулианной. Ее стремления включали в себя брак с Эриком и переезд в Сан-Франциско.
Ее первая запись в октябре заставила мою кровь стыть в жилах. Мои руки начали дрожать, и я закрыла журнал, оставляя его на полу вместе с остальными. Матрас издал едва слышимый звук, когда я врезалась в него, пряча голову в подушку. Так сильно, как хотела верить, что это неправда. Олди не стала бы врать в своем журнале.
Обе Эрин планировали последнее унижение для меня до выпуска, и Уэстон собирался помочь им. Нарисованная картинка меня, кулон, внимание и фальшивая доброта, все были частью плана, чтобы опозорить меня перед всей школой.
Моя подушка была пропитана слезами. После всего, через что я прошла из-за них, как я могла быть такой доверчивой? Как я могла поверить, что Уэстон вдруг заинтересовался во мне без всякой причины? Ночи на эстакаде, ночные разговоры, потеря моей девственности… Это все было частью плана. Может это была и не его идея, но он собирался справиться с этим сам, а Олди только притворялась, что ревнует, потому что знала, что это не было по-настоящему. Даже если и было, ей было всё равно. В любом случае она тайно планировала быть с Эриком.
Я пыталась найти оправдания Уэстону, пыталась придумать что-нибудь, что сделает его невинным свидетелем, но это все было здесь, прямо в ее журналах. Один последний удар в меня, даже после ее смерти. Неудивительно, что Уэстон не хотел, чтобы я читала их. Он точно знал, что бы я нашла.
Почему остался со мной после смерти Олди? Зачем продолжать шараду? И тогда до меня дошло: он попросил меня пойти с ним на выпускной вечер. Он собирался исполнить ее план. Он был влюблен в нее, и он был полон решимости осуществить ее последнее желание. Каким же злым должен быть человек, чтобы согласиться и пройти через это с кем то? Я знала, что обе Эрин были злые, но Уэстон… Это то, что имел в виду Брэди. Он знал, что делает Уэстон. Я отдалась кому-то, как он. Позволила ему прикасаться ко мне. Целовать меня. Проникать в меня.
Я побежала в ванную комнату, стащила кулон с моей кожи, бросила его в ящик, а затем сняла с себя вещи. Кран заскрипел, когда я повернула его и вода полилась вниз. Я шагнула под нее, когда она была еще ледяной, отчаянно пытаясь поскорее смыть с себя следы Уэстона. Я стояла под водой, пока она нагревалась, очищаясь и рыдая, чувствуя себя полностью разрушенной и преданной.
Моя кожа ощущалась сырой и очищенной, так что я выключила душ и обернулась в полотенце. Слабый стук в мою дверь заставил меня напрячься. Джулианна просунула голову, и ее лицо вытянулось:
─ Боже, дорогая, ты выглядишь измотанной. Ты хоть немного поспала?
─ Я встала, ─ ответила я. ─ Уже проснулась.
Глава 8
СЭМ И ДЖУЛИАННА ВСТРЕТИЛИ МЕНЯ НА КУХНЕ за час до первого звонка в школе. У них обоих были заинтересованные выражения лиц и кружки кофе в руках.
─ Я знаю, что хотела обсудить с Сэмом детали, но… ─ начала Джулианна. Она не должна была заканчивать. Я могла видеть по лицу Сэма, что он знал, что мы сделали.
─ Я думал о том, что сказать тебе, чтобы ты чувствовала себя лучше. Отцы должны быть мудрыми, но когда ты тот, кто несет ответственность… ─ он запнулся, возвращаясь к собственным мыслям.
─ Сэм, это не твоя вина, ─ сказала я. ─ Это не вина Джулианны. Это жестокий, постоянный круговорот.
Он обошел столешницу и обнял меня за плечи:
─ Ты заставляешь меня забыть, что я говорю с выпускником школы. Я должен подбадривать тебя, не наоборот.
─ Это поможет, если я скажу, что это было отстойно?
Он выдавил небольшую улыбку:
─ Нет, не после того, как Джулианна сказала, ЧТО было в тех журналах. Но спасибо, что попыталась.
─ Очевидно, воспитание не имеет ничего общего с характером, ─ сказала Джулианна, потирая лоб. ─ Ты такая милая и добрая, Эрин. Даже после того через что прошла.
─ Что ты собираешься сказать Уэстону? ─ спросил Сэм, приподнимая очки. Небольшая горбинка на носу держала их там, где они должны были быть.
─ Ты и об этом знаешь? ─ с удивлением спросила я.
─ Джулианна сказала мне утром. Она хотела, чтобы я знал, что так сильно расстроило тебя.
Я взглянула на Джулианну, белый свитер делал ее похожей на ангела.
─ Я тебя разбудила?
─ Я уже проснулась. Я никогда не слышала, чтобы ты ТАК плакала. Не думаю, что слышала, чтобы кто-то ТАК плакал. Я должна была знать. Я не любопытный человек, но это было слишком важно, чтобы игнорировать.
Три быстрых удара в дверь, а затем мы услышали голос Уэстона, приглушенный дверью:
─ Эрин? ─ позвал он. Его нервозность была очевидна.
Я посмотрела на Сэма. Он кивнул:
─ Я позабочусь об этом.
Его шаги отдалились вниз по коридору, и затем послышался ропот.
─ Просто дайте мне с ней поговорить, ─ сказал Уэстон, его голос повысился. ─ Я могу объяснить.
Сэм не повышал голос.
─ Что значит, она не хочет видеть меня? Эрин? ─ позвал он снова. ─ Эрин!
─ Уэстон! ─ голос Сэма был напряженный, но решительный.
Глаза Джулианны расширились, когда послышались звуки борьбы, и она бросилась к входной двери.
Я наклонила голову и положила ее на руки.
─ Хватит! ─ сказала Джулианна.
Их голоса затихли, но отчаяние в голосе Уэстона все еще различалось.
Дверь закрылась, Сэм и Джулианна вернулись на кухню, с ошеломленными выражениями лиц.
─ Что это было? ─ спросила я.
Сэм вздохнул:
─ Он хотел зайти внутрь.
─ Он толкнул тебя? ─ сглотнула я. Видимо, я вообще не знала Уэстона.
Сэм покачал головой, явно выбитый из колеи:
─ Нет, нет…он толкнул дверь. Я толкнул в ответ. Он просто расстроен. Я сказал ему, что вы могли бы обсудить это позже, чтобы он не беспокоил тебя в школе. Хочешь, чтобы я позвонил Мистеру Брингему?
Я потрясла головой:
─ Пожалуйста, не надо. Я просто хочу, чтобы это прошло.
─ Почему бы тебе не взять выходной и провести его со мной? Мы можем сходить по магазинам. Или остаться дома и посмотреть комедии, ─ наигранная улыбка Джулианны была странно утешительной. Ей было больно из-за меня, так же, как и Сэму.
Сочувствие ─ это не то, к чему я привыкла, но кроме этого, ничего не было. Наша семья чувствовалась полной и настоящей в тот момент, и я в первый раз чувствовала, что принадлежу этому месту, на этой кухне, с этими двумя людьми, которые любили меня настолько, чтобы не спать всю ночь, беспокоясь, чтобы захлопнуть дверь и быть готовым позвонить директору. Я жила с ними, потому что я была их (я принадлежала им).
Я вскочила и сжала их обоих в крепкие объятия:
─ Еще несколько недель. Я смогу продержаться еще несколько недель.
Сэм нежно положил свою большую руку мне на волосы и притянул к себе. Джулианна отклонилась, чтобы посмотреть на меня:
─ Мы хотели, чтобы твои последние несколько недель в школе были другими. Мы так этого хотели.
─ Я знаю, ─ я взяла мою сумку с пола и перекинула ее через плечо. ─ Увидимся после школы.
─ Люблю тебя, ─ сказала Джулианна.
Небольшая улыбка Сэма была наполнена восхищением и гордостью.
─ Я тоже вас люблю, ─ сказала я, направляясь к гаражу.
─ Что еще мы можем сделать для нее? ─ я услышала, как сказала Джулианна. ─ Я хочу, чтобы у нее все было хорошо.
─ Она самый выносливый человек из всех кого я знаю, дорогая. Ей не нужно, чтобы мы исправляли это. Мы просто будем любить ее, несмотря ни на что.
Я улыбнулась. Это поможет мне пережить сегодняшний день.
Уже на биологии начались перешёптывания о проблеме у нас с Уэстоном. Сара не спросила, что показалось мне странным. Может быть, это было написано на моем лице, в любом случае, я была готова проявить стойкость снова. Шрамы, которые заживали в течение многих лет, было легко вернуть на поверхность, сильнее, чем когда-либо, но в этот раз у меня была надежная поддержка дома. Я знала, несмотря на то, что произошло с Уэстоном, у меня всегда будет Сэм и Джулианна. Они мои. Навсегда.
Во время второй пары, прямо посреди урока Миссис Вауэл, Миссис Пайлс появилась в дверях с фирменной улыбочкой.
─ Мне нужна Эрин, Миссис Вауэл.
Учительница перестала писать на доске:
─ Ей нужно взять с собой вещи или она вернется?
Миссис Пайлс взглянула на меня:
─ Пошли и захвати свои вещи.
Я сделала, как меня просили, и последовала за ней вниз по стеклянному залу, приковывая к себе взгляды студентов и преподавателей из каждого кабинета, который мы проходили.
─ Они думают, что я выиграла в лотерею, ─ прошептала я. ─ В то же время, они судят меня, думая, что я получила выгоду от смерти Олди. Каждая хорошая вещь, которая происходит со мной ─ искажается.
─ Я беспокоюсь о тебе, ─ сказала она. ─ В общем-то, Мистер Брингем и Миссис Роджерс тоже. Они хотят поговорить с тобой о том, как идут дела.
─ Сэм звонил?
─ Мистер Брингем немного сказал. А должен был? Все нормально дома?
─ Сэм и Джулианна замечательные.
Миссис Пайлс выдохнула с облегчением:
─ Хорошо. Ты заслуживаешь не меньше.
─ Мы собираемся в кабинет директора сейчас? ─ Миссис Пайлс кивнула. ─ Они послали тебя за мной?
─ Я слышала, как Миссис Роджерс попросила студента передать тебе, чтобы ты пришла в кабинет директора, и я сказала, что сделаю это. Я подумала, что это даст нам время поговорить. Я видела, у тебя новая машина. Она довольно крутая.
─ Она невероятна. Сэм и Джулианна так много сделали для меня.
─ Они такие хорошие люди. И к тому же, счастливчики.
─ Счастливчики?
─ У них снова есть ты. Возвращение тебя к ним, даже после потери Олди, должно быть сделало это для них легче, не так ли?
─ Я не знаю. Они, правда, об этом не говорят. Я думаю, они бояться, что это несправедливо по отношению ко мне, чтобы говорить со мной о ее потере.
─ Понимаю. Это имеет смысл. Но они могут скучать по ней, и так же быть рады, что ты у них есть.
─ Они скучают. И они рады. Я не знаю кого-нибудь еще, кто мог бы справиться с этим так, как они. Я слышу, как Джулианна иногда плачет в комнате Олди. Не много. Это должно быть сложно для них, не иметь возможности нормально погоревать.
─ Это удивительно. Оба грустные и счастливые. Но каждый видит, какими счастливыми ты делаешь их.
─ Вы так думаете? ─ спросила я, останавливаясь перед кабинетом директора.
─ Абсолютно, ─ она подмигнула мне и открыла дверь.
Секретарь, Миссис Букаут, вскочила со своего места. Она была чуть выше, чем перегородка, которая отделяла ее рабочее место от остальной части офисного лобби.
─ Я скажу им, что ты здесь, ─ сказала она.
Когда она вернулась, она пригласила меня войти.
─ Вы идете? ─ спросила я Миссис Пайлс.
─ Мне нужно воспользоваться копировальным аппаратом и подготовить несколько вещей к следующей паре.
После этого, она обошла перегородку и направилась вниз по коридору к задним кабинетам, а я вошла в кабинет Мистера Брингема. Он сидел за столом с доброй улыбкой, его пальцы были переплетены перед ним. Миссис Роджерс сидела в одном из двух стульев перед его столом, такая же счастливая. В этот раз, заместитель директора, Мистер Манн, так же сидел на встрече. Его волосы с красноватым отливом и квадратные очки сочетались с рыжеватым свитером.
─ Я надеюсь, что ты не нервничаешь, Эрин. Мы просто хотели проверить, как ты. Как обстоят дела на новом месте? Поладили с Сэмом и Джулианной?
─ Они невероятные. Они сказали мне на днях, что возьмут оплату за колледж на себя.
Миссис Роджерс просияла:
─ Это фантастические новости, Эрин. Правда. Мы очень рады за тебя. Похоже, что ты обосновалась.
─ Я тоже рада за себя.
Мистер Манн скрестил руки на груди и прислонился к стене:
─ Твои оценки по-прежнему хорошие. Мы очень впечатлены, как ты справилась со всем этим.
─ Спасибо.
─ Как дела с Джиной? ─ тихо спросила Миссис Роджерс.
─ Никак.
Она кивнула, явно не уверенная, как реагировать:
─ Каждый воспринимает все по-разному. Это, наверное, тоже трудно для нее.
─ На самом деле, я думаю, это стало облегчением для нее.
─ О, ─ сказал Мистер Манн, качая головой. ─ Я бы так не говорил. Ты прекрасная, молодая девушка, Эрин. Мы хотим, чтобы ты знала, что мы здесь. Мы переживаем за тебя. Такие вещи, как это… Иногда случаются вещи, к которым мы не готовы, и если ты почувствуешь себя потерянной, мы бы хотели, чтобы ты дала нам знать, и мы бы помогли тебе разобраться во всем этом. Потому что это слишком.
Они все смотрели на меня, ожидая, что я вот-вот сломаюсь.
─ Все было не так уж и гладко. Этого слишком много, чтобы принять. Но в один день мы принимаем все и сразу.
─ Так приятно, что ты говоришь "мы", ─ сказала Миссис Роджерс. ─ Важно иметь поддержку у себя дома.
─ Я согласна. Я как раз думала об этом сегодня, насколько это помогает.
Они посмотрели друг на друга, облегченно, довольные нашей беседой. После того, как мы коснулись темы моих оценок, планов на колледж, и того, как они были впечатлены мной, они отпустили меня, но прежде, Мистер Брингем предложил мне стул в своем кабинете в любое время, чтобы поговорить. Я поблагодарила его и направилась к своему шкафчику. Их позитивность и улыбки повернули и мои мысли в другом направлении, поэтому, когда я повернула за угол, чтобы увидеть опустошенного Уэстона, стоявшего у моего шкафчика, я была не готова. Я остановилась, но затем пошла дальше, решив по-быстрому ввести код на шкафчике и обменять свой учебник английского языка на рабочую тетрадь по алгебре.
Он ничего не сказал, просто стоял в нескольких сантиметрах от меня, пока я поворачивала черный циферблат туда и обратно. Я положила учебник на верхнюю полку и достала алгебру. Когда я закрыла длинную металлическую дверцу и повернулась, Уэстон подцепил пальцем мою рубашку.
─ Ты читала ее дневник за этот год, да? ─ я не ответила. ─ Я знаю, что ты думаешь. Я понимаю, что ты ненавидишь меня прямо сейчас, и если бы я был тобой, я бы тоже себя ненавидел, но пожалуйста, дай мне объяснить. Ты можешь ударить меня или накричать, если хочешь, только выслушай меня.
Я не обернулась. Я не хотела, чтобы он видел, как покраснело мое лицо от подбородка до линии роста волос.
─ Сэм сказал тебе держаться подальше.
─ Даже если бы у нас не было двух совместных уроков, я бы не смог держаться подальше от тебя.
─ Попробуй, ─ сказала я, уходя. Я не оборачивалась назад.
Алгебра не заняла меня так, как я надеялась. Мысль о Уэстоне, глядящем мне в затылок или пытающемся поговорить со мной во время уроков медицины и искусства, вызвали у меня чувство тошноты. Такое сильное, что я не могла есть сырные чипсы, которые заказала в Соник, во время обеда.
Водители автомобилей поспешно входили и выходили в стеклянные двери, как муравьи. Автомобили были припаркованы в своих местах по бокам от ресторана. Грузовики и седаны с опущенными окнами, водители которых либо ждали заказ, либо жали на кнопку на серебряном небольшом окне под знаком меню, ожидая своей очереди. Мой красный BMW был единственным автомобилем с закрытым окном; от моих мыслей могли запотеть окна. Накричать и ударить его? Я чувствовала, будто кричала под водой всю мою жизнь; это было приятно держать чувства вне поверхности. Большинство людей не поймут, но реакции были опасны, как искушение или зависимость. Позволить кому-то повлиять на меня, было как ─ отдать единственный контроль, который у мен был, и даже если это был Уэстон. Отпуская ─ даже однажды ─ стойкость, которую я так долго держала, было скользким шагом, на который я боялась ступить. Отступив сейчас от курса, ничего бы не изменило. Необходимость Уэстона объяснить и сделать это правильным, нужна была только ему, не мне. Правосудие было не на его стороне, а на моей. Я выживала одна, с пятого класса.
Испанский с Мисс Алкон был не богатым на события, но я провела всю пару, беспокоясь о следующей. Уэстон сидел прямо за мной в классе здоровья, и я боялась каких-нибудь ехидных замечаний от Брэди. С момента смерти обеих Эрин, он не был молчалив, и иногда проскакивали моменты.
Когда я заходила в класс, Уэстон появился рядом со мной. Мы шли в молчании, и я сделала вид, что не знаю его, когда села на место. Казалось, что всех и не беспокоило то, что произошло час назад со мной, пока за пять минут до звонка знакомые пальцы не коснулись моей рубашки.
─ Эрин, ─ прошептал он. ─ Пожалуйста.
─ Хватит попрошайничать, Гейтс, ─ сказал с задней части класса Брэди. ─ Ты превратился в такую киску. Она узнала. Просто оставь это уже.
Я продолжала смотреть прямо перед собой.
Тренер Моррис оторвался от перебора бумаг. Его глаза метались от Брэди к Уэстону.
─ Какие-то проблемы?
После короткой паузы Брэди заговорил:
─ Никаких проблем. Уэстон просто не хочет оставить Эрин в покое, хотя она хочет, чтобы он это сделал.
Глаза Тренера Морриса быстро переметнулись ко мне:
─ Это правда?