– Фрэнк сначала хочет услышать внука, а переговоры – потом, – первым делом заявил Джон.
– Не возражаю, – сказал Чарли.
Джо передал трубку Лателле. Дед услышал звонкий голос внука.
– Со мной все в порядке, – четко произнес Джуниор. – Они говорят, что скоро я смогу вернуться домой. Мне велели сказать: ты должен немедленно принять их условия. Я знаю, ты поступишь как лучше.
В голосе Фрэнка-младшего звучали твердость и гордость.
– Завтра ты будешь дома, – заверил его дед. – Даю тебе слово. А теперь передай трубку Чарли.
Чарли Имперанте и Фрэнк Лателла прекрасно знали друг друга. Когда-то они работали вместе и даже дружили. Теперь они оказались врагами, но по-прежнему относились друг к другу с уважением.
На этот раз Фрэнк заговорил резко:
– Чарли, ты занялся похищением детей?
– Идея не моя, Фрэнк.
– Все равно отвратительно.
– Война вообще отвратительна, и весь мир отвратителен. И мы сами – по уши в дерьме.
Фрэнк не стал возражать, но сердце у него заныло.
– Чарли, смотри, чтобы с мальчиком ничего не случилось.
– Не волнуйся, с ним обращаются хорошо. Ни один волос не упадет с его головы, если, конечно, ты не будешь устраивать нам ловушек.
– Хорошо, Чарли.
– Джо хочет сделать тебе кое-какие предложения. Передаю ему трубку.
– Нет, делом займутся мои адвокаты. Им приказано принять любые условия. Но завтра Джуниор должен быть дома.
На другом конце провода издевательски заорал Ла Манна:
– Я свалил тебя, старик! С тобой покончено! И Ла Манна злобно расхохотался.
– Знаю, – спокойно произнес Лателла. – Со мной покончено.
Он положил трубку и обернулся к своим соратникам. Они смотрели на него растерянно, чувствуя собственное бессилие.
– Что ты намерен делать, Фрэнк? – спросил Хосе Висенте.
– Отдыхать. Я действительно очень устал.
Глава 24
Нэнси вела синий "Понтиак". День выдался солнечный и ясный. Несмотря на порученную ей миссию, девушка чувствовала себя на удивление спокойно, пожалуй, даже счастливо. Она проехала Бруклин и мост Верраццано, свернула к Стетен-Айленду и доехала до Клоув-Лейкс-парк. Нэнси остановилась у телефона-автомата, как и было намечено.
Поручение выглядело очень простым: она должна была встретить Джуниора, позвонить домой, сообщить об освобождении мальчика, а потом вернуться с ним на виллу. На Кони-Айленде к ним присоединятся Шон и Кармине Руссо и проводят до Гринвича. Только тогда полномочный представитель Джо Ла Манны заберет из офиса поверенных Фрэнка документы, подтверждающие, что Лателла уступает свою собственность некой компании. Сам Джо Ла Манна захотел, чтобы мальчика передали именно Нэнси, и Фрэнк-старший сразу же согласился.
Нэнси вышла из машины, зашла в телефонную кабину и взглянула на часы. Оставалась еще одна минута. Ей хотелось посмотреть, будет ли среди тех, кто привез Джуниора, тот тип, пропахший чесноком, что потрепал ее за щеку. Тут она увидела приближающийся "Форд", а за рулем – того мужчину. Нэнси опустила в автомат монетку и набрала номер виллы в Гринвиче, Фрэнк Лателла взял трубку немедленно.
Нэнси спокойно сообщила:
– Джуниор выходит из машины. Подходит ближе. С ним все в порядке. Теперь он садится в мою машину. Люди Ла Манны наблюдают за ним из автомобиля. Тот, что за рулем, смотрит в мою сторону…
Нэнси повесила трубку и вернулась к "Понтиаку". Она посмотрела в сторону "Форда" и увидела, что мужчина за рулем высунулся в окно и подмигивает ей с противной ухмылкой. Потом он начал гнусно облизываться и чмокать губами. Нэнси почувствовала отвращение.
Джуниор сидел в автомобиле, неподвижный, словно статуя:
– Мне очень жаль, что так получилось, – произнес он.
– Не стоит волноваться, – успокоила мальчика Нэнси. – Все обошлось.
Она включила зажигание и подождала, пока "Форд" развернется и уедет, как было договорено. Только после этого двинулся с места и "Понтиак". Мужчина за рулем "Форда" последний раз ухмыльнулся Нэнси, а она неожиданно улыбнулась ему. Девушка успела увидеть удивленные лица остальных двух похитителей. Это были здоровенные парни с жестокими, туповатыми лицами.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – спросила Нэнси.
– Да, – ответил мальчик, сохраняя полную неподвижность.
– Они тебе сделали больно?
– Нет, только говорили гадости.
Джуниор отвечал отрывисто и резко. В руках он все время крутил учебник истории, с которым его и похитили.
– Вот, развлекался чтением… – добавил он, показав книгу. Нэнси проследила в зеркальце заднего обзора, как медленно удалялся "Форд", потом заметила, что за ним поехал большой грузовик "Додж". За рулем этого дорожного мастодонта сидел Антонио Коралло. Сейчас он совсем не был похож на того тихого, услужливого человека, какого встречали посетители в спортзале Доминичи. На лице его застыло решительное, твердое выражение. Они с Нэнси успели обменяться взглядом, но Джуниор ничего не заметил.
– Все кончилось, забудь, – сказала мальчику девушка.
– Сколько заплатили?
– Что?
– Во сколько обошелся мой выкуп?
– Перестань, не думай об этом…
– Мне очень жаль… – повторил Джуниор.
– Я бы на твоем месте так не волновалась. Нэнси была совершенно спокойна. Она верила в старого Фрэнка, верила в легенду о его неуязвимости. Нэнси уверенно вела "Понтиак" по забитой машинами Клоув-роуд по направлению к Бруклину.
– А вдруг из-за меня наша семья разорится? – спросил мальчик.
Нэнси улыбнулась.
– В жизни что-то дается, а что-то отнимается, – назидательно проговорила Нэнси, припомнив слова Фрэнка-старшего, – но в конце концов по всем счетам будет заплачено. А если бы было иначе, и жить бы не стоило…
Джуниор, похоже, успокоился и немного расслабился. Напряжение, что сдавило ему грудь, постепенно ушло.
– Ты хочешь сказать, что и они заплатят? – произнес мальчик, намекая на похитителей.
Нэнси, протянув руку, сжала ладонь Джуниора и сказала:
– Будь уверен, обязательно!
– Конечно! А куда мы едем?
Нэнси в шутку заговорила словами профессионального гида-экскурсовода:
– Итак, мы движемся по направлению к Кони-Айленду. Через некоторое время мы увидим мост Верраццано, один из самых длинных подвесных мостов в мире.
Веселое настроение Нэнси понемногу передалось и Джуниору.
– Я так рад вернуться домой, – признался мальчик. – Были моменты: я уже готовился к худшему.
– Теперь все позади! – заявила девушка. Проехав мост, Нэнси свернула на Эриксон-драйв, а потом направилась в сторону Драйер-Офферман-парк. Там она остановилась в переулке около бара.
– А теперь что будем делать? – спросил мальчик.
– Позвоним дедушке, – ответила Нэнси.
Они вышли из машины, и тут позади "Понтиака" остановился "Бьюик" Хосе Висенте. За рулем сидел Шон. Из автомобиля выскочил Доминичи и схватил Джуниора в свои медвежьи объятия.
– А я и не знала, что меня сопровождали, – удивилась Нэнси.
– Много будешь знать – скоро состаришься, – сострил Хосе Висенте.
– Мы тебя ни на минуту не теряли из виду, – улыбнулся Шон, – и не только мы.
Нэнси увидела, что у бара останавливается еще одна машина. За рулем сидел Кармине Руссо.
– Целое войско собрали! – усмехнулась Нэнси.
– Ну, у тебя еще был персональный эскорт, – заметил Хосе Висенте и, отведя девушку в сторону, спросил: – А что там делал Антонио Коралло на грузовике?
Нэнси взглянула на него с удивлением и храбро соврала:
– Не знаю, о чем ты…
– Но грузовик "Додж" вел Антонио Коралло.
– Случайность… А теперь я должна позвонить Фрэнку, – сказала Нэнси.
– Звонить не надо!
– Что-нибудь еще придумали?
– Можно и так сказать…
– Мы едем прямо домой?
– Нет, мы едем прямо в аэропорт.
– Зачем?
Нэнси была неприятно удивлена.
– Затем, что в аэропорту нас ждет Фрэнк, – ответил Доминичи.
– Но ведь выкуп собирались заплатить, когда Джуниора доставят на виллу в Гринвиче!
– Джо Ла Манна получил, что требовал. Фрэнк свое слово держит. Всегда держит.
Нэнси досадливо прикусила нижнюю губу. Она почему-то вбила себе в голову, что Фрэнк что-нибудь придумает, как-нибудь остановит Ла Манну. Похоже, она ошиблась…
– А зачем ехать в аэропорт?
Нэнси уже предчувствовала ответ, но ей так хотелось, чтобы Шон и Хосе Висенте развеяли ее опасения.
– Семья Лателла возвращается в Италию, – объявил Шон.
Его сильные руки легли на плечи девушки, словно он хотел защитить Нэнси.
– Ты – член семьи Лателла, – добавил он, – и уезжаешь, а я остаюсь.
Нэнси поняла: решение принято, от нее ничего не зависит, остается только подчиниться. Ей показалось, что мир вокруг рухнул.
– Я уезжаю без тебя? – прошептала она.
– Без меня, дорогая. И немедленно, – ответил Шон и помог Нэнси сесть в "Бьюик".
Глава 25
Фрэнк Лателла откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и вдохнул свежий вечерний воздух. К запаху влажной земли примешивался слабый аромат роз, опавших под проливным дождем во время короткой сильной грозы. И в это мгновение, ощутив напряженное течение жизни, старик вдруг почувствовал себя ребенком. Он увидел рядом мать, и она тоже дышала этим воздухом, наполненным надеждами и мечтами. Насколько в воображении жизнь рисовалась легче. И страданий в этой воображаемой жизни было меньше…
Его разбудил женский голос:
– Ты что, заснул?
Голос так напоминал голос матери. Но нет, к нему подошла Сандра, наклонилась, погладила его руку. Фрэнк снова приоткрыл глаза. Разноцветные бумажные фонарики, в изобилии развешанные по приказу дона Антонио Персико по случаю приема в честь возвращения Лателлы, печально обвисли среди глициний, блестевших после дождя.
– Я ждал тебя, – произнес старик.
Он взял тонкую руку жены, осторожно поднес к губам и поцеловал.
Сандра села рядом и взглянула на мужа. Любовь и признательность читались в ее взгляде.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она. – Ты так мало ел.
Она разговаривала с мужем с преданной нежностью, перебирая в пальцах драгоценное жемчужное ожерелье, прятавшееся в оборках шелкового, с темными узорами, платья. Фрэнк, принимая во внимание годы, привычки и слишком высокий уровень холестерина, предпочитал держаться на безопасном расстоянии от лакомых сицилийских блюд. К тому же у Фрэнка была стенокардия, что он тщательно скрывал.
– Только молодежь может выдержать такое обилие еды и сладостей, – вздохнул Фрэнк. – Но праздник мне понравился, – поспешил добавить он.
На самом деле старик в душе обрадовался, что празднества, слава богу, кончились. По случаю возвращения в Кастелламаре великого Фрэнка с семьей дон Антонио Персико расстарался. Он привез из Трапани повара и официантов, пригласил влиятельных друзей и закатил грандиозный обед в честь Лателлы.
На Сицилии еще сохранялись старые обычаи, о которых Фрэнк в Америке позабыл. Одна из самых почитаемых традиций требовала, чтобы в честь приезда друзей устраивали праздник, не принимая во внимание усталость приехавших, их личные заботы и проблемы или желание остаться в семейном кругу. Фрэнк действительно вздохнул с облегчением, когда прием завершился, к тому же завершился несколько раньше намеченного. Пышную церемонию очень кстати прервала гроза, принесшая долгожданную прохладу. Теперь на балконе спальни, где их с Сандрой разместили, Фрэнк мог наконец отдохнуть и подумать.
– Ты сказал гостям, что приехал навсегда. Это правда? – спросила жена.
Обычно Сандра не задавала вопросов, а молча соглашалась, но теперь она не удержалась: такое важное решение в корне изменило бы их жизнь.
– Должен же я что-нибудь им сказать, – не очень убедительно ответил старик.
– Необязательно говорить именно это, – заметила Сандра.
Она выглядела печальной и огорченной. Фрэнк глотнул воды из хрустального стакана и постарался успокоить жену:
– Я ничего определенного не заявлял. Так, болтал просто, ничего пока не решено.
Сандра облегченно вздохнула.
– Видишь ли, Фрэнк, – произнесла она, – я с тобой никогда не спорила и сейчас не буду. Я понимаю, тебе сегодня трудно. Может, это один из самых тяжелых моментов в твоей жизни. Но мне страшно при мысли, что я останусь навсегда запертой на Сицилии. Мне здесь плохо, Фрэнк, – добавила она, и слезы блеснули в глазах Сандры.
Муж попытался утешить жену, нежно провел рукой по ее щеке и сказал:
– Вот увидишь, все уладится.
Она улыбнулась, но слезы катились из глаз.
– Правда? – спросила Сандра.
– Я когда-нибудь не выполнял обещаний?
– Никогда.
– Я тем более не намерен изменять привычкам теперь, в таком почтенном возрасте.
Сандра вытерла слезы.
– Знаешь, – сказала она, – одно дело скучать по Сицилии, живя в Нью-Йорке, а совсем другое – жить здесь вечно. Я родилась в Америке, мой дом – в Гринвиче. Итальянский я понимаю плохо, а говорю еще хуже. Мое место там, за океаном.
Впервые в жизни Сандра не согласилась с решением мужа.
– Я прекрасно знаю, где твое место, – отчеканил Лателла.
Жена сжала руку мужа и произнесла:
– Извини, Фрэнк. На меня что-то тоска напала.
– Мы обязательно должны были вернуться на Сицилию. Это оказалось единственно возможным решением после того, как Ла Манна похитил мальчика и обобрал меня.
Они сидели на балконе, а внизу, в саду, Джуниор оживленно болтал с Нэнси и Сэлом.
– Ты только пообещай, что когда-нибудь мы вернемся домой, – попросила Сандра, – и я больше ни о чем не буду спрашивать.
– Обещаю, – сказал Фрэнк. Послышался голос Джуниора и смех Нэнси.
Сандра бросила взгляд в сад и улыбнулась:
– Нам этих ребят бог послал, они так нужны Джуниору. Последние события сильно потрясли мальчика. Дорис и Неарко изводят его замечаниями и окружают ненужными заботами. А Нэнси с Сэлом помогают Джуниору забыть обо всем.
– На стороне моего внука – молодость. Он забудет. А тяжелые часы, что пережил, помогут ему понять, как безжалостны бывают враги.
Из сада донесся веселый голос Сэла:
– Завтра мы тебя познакомим с нашими друзьями.
– Тоже мне, развлечение! – откликнулся Джуниор.
– Хороший случай подучить язык!
– Мой язык – американский! – гордо заявил мальчик.
– Не забудь, твоя фамилия – Лателла, – напомнила Фрэнку-младшему Нэнси.
– Но я-то вовсе не грязный итальяшка! – пошутил Джуниор. Сегодня он впервые с тех пор, как его вызволили из лап похитителей, пошутил и рассмеялся.
Девушка и оба юноши убежали в глубь сада, и голоса их стихли. Ветер разогнал тучи, и теперь небо сияло звездами. До стариков издалека донесся молодой смех.
Зазвонил телефон, и дон Антонио Персико позвал Фрэнка Лателлу.
– Это тебя, из Нью-Йорка!
Нэнси услышала слова дона Антонио, и сердце ее учащенно забилось. А вдруг звонит Шон? С самого отъезда от него не было никаких известий. Она вбежала в дом и увидела, что Фрэнк вошел в кабинет дона Антонио и аккуратно прикрыл за собой дверь. Нэнси села на диванчик в коридоре и принялась терпеливо ждать окончания телефонного разговора. И ждать ей пришлось почти полчаса. Эти тридцать минут показались девушке вечностью.
Наконец вышел Фрэнк.
– Звонил Хосе, – объявил он, почувствовав, как взволнована Нэнси.
– С ним все в порядке? – залившись густой краской, спросила девушка.
– В Нью-Йорке все себя чувствуют прекрасно, – многозначительно произнес Фрэнк, обняв Нэнси за плечи.
– Я рада, – пролепетала она.
– А похитители Джуниора погибли, – добавил Фрэнк.
– Неужели? Не может быть! – изумилась Нэнси.
– Несчастный случай на дороге. Их машина стояла на обочине, тут на нее наехал какой-то тяжелый грузовик, и автомобиль упал в океан… Что поделаешь! Судьба и божья справедливость воздали им по заслугам…
– А грузовик?
– Исчез. Водителя так и не нашли.
– Как странно иногда наносит удары судьба…
– Странно? Я бы сказал, верно, – не без иронии заметил старик.
Он пожелал Нэнси спокойной ночи и взглянул на нее, словно желая добавить еще что-то, но сдержался и больше рта не раскрыл.
Когда Фрэнк поднялся в спальню, жена уже легла. Он начал спокойно раздеваться, привычно, как всегда, складывая одежду.
– Какие новости? – спросила Сандра.
– Все здоровы.
– Хоть одна хорошая новость! – заметила Сандра.
Фрэнку захотелось напомнить о своем обещании.
– Знаешь, когда-нибудь мы вернемся домой.
– Рада слышать от тебя такие слова.
Она улыбнулась, благословляя в душе тот телефонный звонок из Нью-Йорка. Похоже, новости и впрямь хорошие, раз упорно молчавший Фрэнк заговорил.
А муж произнес слова, изумившие жену:
– Особенно обрадуется Нэнси. Без Шона она прямо чахнет.
– Неужели влюбилась в ирландца?
Такое известие неприятно поразило Сандру.
– Думаю, да, – ответил Фрэнк.
– Это она тебе сказала?
– Нет, она не говорила ничего.
– Господи, но такого быть не может, – жена даже закрыла ладонями лицо. – Если бы Нэнси знала, что Шон…
Фрэнк накинул шелковый халат и произнес:
– Лучше ей ничего не знать, потому что они с Шоном поженятся.
– Сохрани их Господь, – прошептала Сандра и перекрестилась. – Им так нужна помощь всевышнего…
Фрэнк лег рядом с женой. За последние дни он очень устал и совершенно вымотался. Но он боялся, что не сможет заснуть. Старик подумал о Нэнси: девочка не похожа ни на кого. Она не укладывается в привычные схемы; характер ее так многогранен, а в жизни она уже столько видела…
Будь Нэнси мужчиной, ей бы идеально подошла роль главы могущественного клана. Но она женщина… А слыханное ли дело, чтобы во главе организации встала женщина?.. Несмотря на предчувствия и сомнения, заснул Фрэнк Лателла почти мгновенно.