– К твоему сведению, меня все это ничуть не забавляет.
Они замолчали и в молчании доехали до скоростного шоссе. Макс вывел машину на автостраду и увеличил скорость, быстро оторвавшись от других машин. Джули воспользовалась паузой, чтобы взять себя в руки. Ей не хотелось вспылить и опозориться окончательно.
– А как насчет Джозефины? Она вообще-то твоя, или ты взял ее напрокат как реквизит?
– Еще три недели назад Джозефина принадлежала моей бабушке. Когда бабушка переехала в дом престарелых, я унаследовал ее собаку вместе с ошейником, поводком и еженедельным визитом к парикмахеру в установленное время.
Джули взглянула на него с подозрением. Трудно было представить, что у него есть бабушка, да притом настолько горячо любимая, чтобы он принял на себя заботу о ее пушистом и капризном карликовом пуделе. Очень трудно.
– Это правда?
– Да. Вот тебе крест.
– Убедительно, ничего не скажешь, – фыркнула Джули.
– Не понимаю, чего ты злишься. Тебе же понравилась Дебби!
– Я не собиралась с ней целоваться!
– Да, это существенная поправка.
Макс взглянул на нее так, что ей опять стало жарко. Она заставила себя вспомнить, что он нарочно обманул ее, заставив поверить, что он Дебби. Настоящий волк в овечьей шкуре. Только он воспользовался пушистой шерсткой пуделя.
– Еще вчера целоваться с тобой не входило в мои планы.
– В мои планы это и сейчас не входит, – злобно отрезала Джули. Она чувствовала себя дурой, и ей это не нравилось, как не нравился – по крайней мере сейчас – и человек, вызвавший у нее это чувство. – То, что там случилось, больше не повторится. Это было вызвано необходимостью, чрезвычайными обстоятельствами. И не надейся, что тебе еще раз так повезет. Этого не будет.
– Богом клянусь, если бы ты только что не заронила мне в голову эту мысль, сам бы я никогда до этого не додумался. – Макс решительно покачал головой, а когда Джули бросила на него испепеляющий взгляд, усмехнулся:
– К твоему сведению, в агентстве существует строгое правило: никаких похождений с клиентами. Но, поскольку я там за старшего, я мог бы сделать для себя исключение. Если ты меня вежливо попросишь.
– Я же сказала, не надейся. – Джули подарила ему улыбку, больше похожую на свирепый оскал. – Но должна отдать тебе должное: использование образа Дебби в качестве приманки для завоевания доверия – весьма оригинальный ход, чтобы не сказать больше. Хотя как женщина могу добавить, что быть обманутой подобным образом довольно-таки противно.
– Для чистоты протокола: это ты сыграла роль приманки. Ты первая меня поцеловала, а не я тебя, не забыла? И поверь, если бы я пытался затащить тебя в постель, ты бы об этом давно уже догадалась. – Он помолчал. – К тому же фактически я тебе не солгал.
– Нет, солгал. Ты солгал, сам прекрасно знаешь. Если хочешь знать мое мнение, это было подло.
– Дорогая, ты упускаешь из виду главное. С кем я предпочитаю спать, значения не имеет. Главное в том, что в грязной войне за развод я на твоей стороне.
– Главное в том, что ты солгал, – упрямо повторила Джули.
Тут их обогнал тяжелый восемнадцатиколесный тягач с прицепом, и машину заметно качнуло. Это отвлекло их от разговора, грозившего окончательно зайти в тупик. Они уже сворачивали на Саммервилл, когда Джули взглянула на часы на приборном щитке и увидела, что они показывают час сорок три. Ее мысли сразу же приняли другое направление: она вспомнила о Сиде, своей главной проблеме. Сегодня у нее большой запас времени, добрых полтора часа на подготовку, пока ее неверный муж не вернулся домой.
Может, ей сложить вещи и уйти, пока его нет? Или ждать его со скрещенными на груди руками подобно классической разгневанной жене из комиксов, а по прибытии выпалить в него из обоих стволов? А может, прикусить пока язык, выждать и проконсультироваться с адвокатом, прежде чем предпринимать решительные действия? Мысль о том, что придется снова увидеть Сида, мало того, провести еще несколько суток под одной крышей с ним, показалась Джули тошнотворной. Но до сих пор она все делала правильно, напомнила себе Джули, действовала хладнокровно, а не сгоряча. И теперь у нее есть преимущество, которым грех не воспользоваться.
Сид будет беспощаден в финансовых вопросах, беспощаден во всем. Она видела его в действии на поле для гольфа, на теннисном корте, в деловых переговорах. Он никогда не проигрывал. И в деле о разводе он будет играть на победу.
Взглянув на сидевшего рядом мужчину, Джули переключилась с мыслей о Сиде и о разводе на Макса. Ей не справиться больше чем с одной проблемой за раз, а сейчас основную проблему для нее представлял ее персональный частный детектив. Макс нарочно ввел ее в заблуждение относительно Дебби, но он подставил крепкое плечо, когда ей надо было на что-то опереться. Он смешил ее и волновал, когда ей казалось, что ни то ни другое невозможно, и за это она была ему благодарна.
При мысли о том, что она его больше не увидит, у нее больно сжалось сердце, хотя Джули не хотела в этом признаваться даже себе самой. Но ведь он сделал свое дело. Благодаря ему она этой ночью своими глазами увидела, чем занимается Сид. А что до остального… Да, ей больше всего на свете хотелось бы с ним переспать, но впускать в свою жизнь другого мужчину, не порвав с одним, – нет, ей это не нужно.
Тем более что другой мужчина тоже ее обманул.
– Ладно, ты прав. Не имеет значения, солгал ты или нет. – В ее голосе больше не было сердитых нот, но он стал холодным, чуть ли не ледяным. – Ты сделал то, для чего я тебя наняла, это я признаю. Поскольку все решилось так быстро, я готова заплатить тебе аккордно. – Тут Макс взглянул на нее, все больше хмурясь. – И впиши в счет, сколько я должна за ремонт твоей машины. Назови общую сумму, и я позабочусь, чтобы ты получил деньги немедленно.
– Эй, притормози. Не так быстро, Мисс Америка.
Тут уж ей пришлось нахмуриться.
– Что?
– Не думаю, что все решилось. Богатый и влиятельный господин вроде Сида не изменяет жене, цепляя телок в таком месте, как "Огненная вода". Он там был слишком заметен, как будто специально хотел обратить на себя внимание. Когда мужчина хочет изменить жене, он делает это в отеле или в меблированной квартире где-нибудь подальше от глаз или встречается со своей кралей в деловой поездке. Поверь мне, уж я – то знаю. Я такими делами зарабатываю на жизнь.
Морщинка между бровей у Джули стала глубже.
– На что ты намекаешь?
– Тут что-то не вяжется. Не знаю, что Сид делал в "Огненной воде", но не думаю, что он встречался там с любовницей.
Вдруг Джули кое-что припомнила.
– Он сегодня не принимал виагру! В пузырьке с витаминами осталось шесть таблеток. Я их пересчитала, когда мы вернулись домой из клуба. Он даже не поднимался наверх!
Знакомая полуулыбка тронула губы Макса.
– Вот видишь? Решающая улика.
– Думаешь, Сид мне не изменяет?
Странно, но Джули не ощутила ни малейшего облегчения. Скорее всего потому, что в глубине души она точно знала: муж не верен ей. А главное, она сердцем чувствовала, что ее браку пришел конец. Поведение Сида, которому она невольно стала свидетельницей этой ночью, и страстный поцелуй Макса помогли ей это осознать. Влечение к Максу наверняка скоро пройдет, это всего лишь эпизод в ее жизни, побочный эффект крушения брака, но факт остается фактом: ей требовалось нечто большее, чем когда-либо мог дать Сид. Она заслуживала большего.
– Почему бы и нет? На свете нет ничего невозможного. Но я так не думаю. Раз он принимает виагру, а ты при этом ничего не получаешь, я бы сказал, это верный признак того, что он изменяет. Но с поличным ты его еще не поймала. У него была другая причина для поездки в "Огненную воду" этой ночью, только я еще не понял, какая именно.
Они ехали по знакомым улицам Саммервилла, погруженным в сон. Ни одно окно не светилось, да и сами улицы были пустынны. Джули все еще переваривала последние слова Макса, когда он вдруг спросил:
– Почему бы тебе не продлить наш контракт еще на несколько дней? Я бы точно выяснил, что он затевает.
"Если я это сделаю, нам придется встречаться еще несколько раз", – эта мысль застала Джули врасплох. Она недовольно нахмурилась и еще раз напомнила себе, что он всего лишь эпизод в ее жизни. Она не раз смотрела семейные ток-шоу по телевизору и знала, что попытка справиться, как-то примириться с разрывом брачного союза приводит к определенным психологическим последствиям. Узнав об измене мужа, многие женщины ударяются в беспорядочные интимные связи. Но она – не многие, в эту ловушку не попадет.
– Нет, не стоит, – ответила она Максу. – Это означало бы, что я должна еще несколько дней нормально общаться с Сидом, делать вид, будто ничего не произошло. У меня просто ничего не выйдет. И вообще я тебе не доверяю. Ты мне солгал.
Вот они добрались до ее улицы. Один взгляд, брошенный по сторонам, убедил Джули, что она так же темна и пустынна, как и все остальные.
– Хочешь, чтобы я извинился за Дебби? Ладно, я извиняюсь, – пожал плечами Макс. – Если еще раз придется выручать прекрасную даму, попавшую в беду, пока сам я в костюме Дебби, – сразу затащу ее в койку, чтобы не оставалось никаких сомнений.
Джули хотела рассердиться, но нарисованная им картина была до того нелепа, что она невольно улыбнулась. Если бы он начал приставать к ней, оставаясь в облике Дебби, она бы, наверное, убежала от него с визгом.
Увидев, что она улыбается, Макс тоже улыбнулся.
– Вот так-то лучше. Неужели ты не хочешь узнать, кто эта счастливица, ради которой твой супруг принимает виагру?
Джули задумалась. Хочет ли она узнать? Тут открывалось целое море вариантов. Может, это одна из его подчиненных? В первую очередь ей пришло на ум имя Хейди, его секретарши. Она была молоденькая, хорошенькая и, судя по всему, верила, что именно Сид вешает на небо солнце и луну. Или это могла быть просто одна из светских знакомых. А может, соседка? Да это мог быть кто угодно. Ей было тошно перебирать в уме все эти бесконечные возможности, но Джули с удивлением поняла, что хочет знать наверняка. Если она не узнает, ей придется гадать до конца своих дней. Мысль о том, что женщина, которую она знает, может быть, даже считает подругой, водит шашни с ее мужем у нее за спиной, показалась ей отравой, заполонившей мозг.
– Сколько это займет времени, как ты думаешь? – спросила Джули.
– Скорее всего не больше недели.
Господи, выдержит ли она? Жить с такой ношей – и под одной крышей с Сидом! – еще неделю? Когда-то она была влюблена в Сида. Сейчас ей хотелось просто уйти и никогда больше его не видеть. Только вот беда: в жизни так просто никогда не бывает.
А уж в ее жизни тем более.
– Я могу использовать это время, чтобы найти адвоката.
Джули закусила губу. Надо подумать о Бекки и о матери, о своей собственной финансовой независимости. Сид наверняка сделает все возможное, чтобы они вновь очутилась в трейлере. Или прямо на улице.
– Хорошая мысль. – Макс остановил машину у ее дома, заглушил мотор, выключил свет, потом посмотрел на нее. – Ты же понимаешь: как только Сид узнает, что ты подала на развод, он попытается отнять у тебя все. Ты должна убедиться, что адвокату можно доверять.
Джули горько рассмеялась:
– Все адвокаты, которых я знаю, – друзья Сида.
– В том-то все и дело, – мрачно подтвердил Макс. – Хочешь, я разузнаю, кто мог бы потягаться с Сидом?
– Ты это сделаешь?
– С удовольствием.
Последние остатки враждебности, охватившей Джули, когда выяснилось, что Дебби не более чем фикция, рассеялись. Макс по-прежнему подставлял ей надежное плечо, на которое можно опереться. И она была рада, по-настоящему рада, что он останется в ее жизни еще хоть на несколько дней. Но так просто отмазаться она ему не даст.
Она окинула его строгим взглядом, которого Макс, правда, не заметил, потому что задумчиво смотрел вперед.
– Ты специально постарался ввести меня в заблуждение. Признавайся.
Он удивленно оглянулся на нее:
– Это ты о чем?
– О Дебби.
– А-а. – Прошла секунда. – Ну… у меня был несколько обманчивый вид.
– Признайся, ты солгал.
– Ладно. Хочешь, чтобы я сказал это вслух? Я солгал.
– Уже теплее. Никогда больше так не делай.
Он задорно улыбнулся ей:
– Но насчет туфель я не врал! Я ловлю кайф от твоих туфель.
Джули взглянула на него с упреком и только тут заметила, что он взял ее за руку. Или, может быть, это она взяла его за руку? Точно она не помнила и утверждать наверняка не могла, но сейчас их руки были соединены, ее тонкие пальцы сплелись с его длинными сильными пальцами. Она ощутила тепло, исходящее от его ладони, и ее пульс зачастил. Это было очень приятно, но радоваться, наверное, не стоило. У нее и без того полно неприятностей и проблем, новые ей ни к чему.
Она подняла на него глаза.
– Учти, я не собираюсь с тобой спать, – сказала Джули.
Лучше – не только для него, но и для нее самой – сказать об этом вслух, хотя и жаль было добровольно отказываться от такой перспективы. Сказав об этом вслух, она установила твердый запрет в своем собственном сознании, а кроме того, дала ему понять, что не будет никакого quid pro quo и что ему нечего от нее ждать, кроме разумного денежного вознаграждения за выполненную работу.
Его губы сжались. Его рука крепче стиснула ее руку. Их взгляды встретились. В темноте невозможно было понять, о чем он думает, но его рукопожатие говорило о многом.
– Обычно считается хорошим тоном подождать, пока тебя попросят.
– Я просто хотела убедиться, что между нами царит полная ясность.
– Все ясно, как день.
Макс разжал пальцы, но она продолжала чувствовать тепло его пожатия, даже убрав руку на нейтральную территорию у себя на коленях.
– Вот и прекрасно. Я пошла.
Джули открыла дверцу, и в салоне автоматически зажегся свет. Она оглянулась через плечо и убедилась, что Макс наблюдает за ней. Выражение лица разгадать было невозможно, но его, безусловно, нельзя было назвать теплым и дружеским. Даже в приблизительной степени.
– Я свяжусь с тобой. Если что, у тебя есть мой номер, – сказал он, встретив ее взгляд.
Его голос звучал по-деловому. Очевидно, ее предупреждение возымело силу и установило между ними необходимую дистанцию. Но Джули, входя в дом, злилась и досадовала на себя за то, что ее вообще угораздило заговорить на эту тему.
ГЛАВА 14
Что-то пошло наперекосяк. Джули Карлсон не соблюдала расписания. Ей полагалось быть дома, в постели, видеть третий сон. Но вот уже вторую ночь подряд ее дома нет. Где ее черти носят? Если он не выполнит работу сегодня, придется отвечать головой.
После телефонного звонка Большого Босса в этом не осталось никаких сомнений.
– Чтоб дело было сделано сегодня, ты понял? И не вздумай еще раз облежаться. Я ясно выразился?
Он выразился настолько ясно, что Басту пот прошибал при одном воспоминании об этом разговоре. И вот он пришел, чтобы сделать дело. А ее опять нет на месте.
Баста уже прочесал весь дом в поисках какого-то разумного объяснения. Не было никакого послания на автоответчике, в чем он убедился перед тем, как вывел из строя телефон. Не было записки, прикрепленной магнитом к холодильнику, чтобы дать муженьку знать, куда она ушла. Автомобиль, которым снабдила ее страховая компания взамен украденного, стоял на месте в гараже, из средств передвижения отсутствовал только "мерс" мужа. Это означало, что либо она гуляет по улицам (это было настолько маловероятно, что Баста даже не потрудился проверять), либо кто-то за ней заехал.
Может, у нее в последний момент появился кто-то на стороне? Баста нахмурился, обдумывая такую возможность. Его эта мысль не особенно смущала. Пусть себе спит хоть со всеми мужиками расположенного неподалеку форта Джексон, если только это не помешает его планам. Баста считал себя деловым человеком и знал, что время – деньги. Его время было на исходе.
Как и терпение Большого Босса. При работе не стоило испытывать его терпение. Это была плохая политика. Если он опять разминется с ней сегодня – а к этому, по-видимому, все и шло, – у него будут проблемы.
Он заглянул в стенные шкафы, под кровати, даже в чертов холодильник, чтобы исключить возможность того, что она каким-то невероятным образом услыхала его, когда он входил, испугалась и спряталась. Разумеется, он ничего не нашел. Ровным счетом ничего.
Она не могла услышать его шагов. Ее просто не было в доме.
Ноздри ему уже щекотал влажный морской бриз Флориды. Ему бы сейчас полагалось быть уже в Ки-Уэсте, сидеть на балконе гостиничного номера и любоваться звездной ночью, держа в руке стакан рома с кока-колой и наслаждаясь сознанием добросовестно исполненного долга.
Вместо этого он сидит в темном, как пещера, кабинете в доме своей жертвы, играет, выключив звук, в детскую компьютерную игру, найденную в комнате для гостей, и с растущей в душе досадой ждет возвращения домой вышеозначенной жертвы.
На этот раз он приступит прямо к делу, не откладывая, как только она войдет в дверь. Если, конечно, он еще будет здесь к тому времени, как она вернется. Это ожидание стало сказываться на его нервах.
И вот надо же было такому случиться, что он так увлекся дурацкой игрой и начал с таким азартом бить по башке маленьких аллигаторов, что пропустил момент ее возвращения!
Внезапно вспыхнувший свет в холле чуть не вызвал у него инфаркт. На долю секунды Баста застыл в кресле от изумления. Его пальцы замерли на клавишах, взгляд устремился на открытую дверь, в которую хлынул сноп света. Потом инстинкт сработал, он нырнул через валик кресла вбок, спрятался в тени с таким расчетом, чтобы тяжелое кресло заслоняло его от двери, и осторожно выглянул, как ребенок, играющий в прятки.
К счастью, он сумел удержать в руке игрушку. Если бы он ее выронил, стук мог бы привлечь внимание жертвы.
Это была она. Несколько легких шагов, вздох, тень, промелькнувшая на фоне ярко освещенного четырехугольника двери… этого было довольно. Джули Карлсон вернулась. Баста знал это так же точно, как если бы увидел ее во весь рост при полном освещении на расстоянии вытянутой руки.
Он бросил быстрый взгляд на часы и довольно улыбнулся. На этот раз у него полно времени. От облегчения у него даже слегка закружилась голова. Его мать всегда говорила, что удача приходит к тому, кто умеет ждать.
Свет в холле погас так же внезапно, как и загорелся. Баста прислушался к ее шагам, затихающим на лестнице. Когда она добралась до верха, он перестал прислушиваться, осторожно открыл "молнию" на рюкзаке и спрятал внутрь игрушку. Он не мог ее бросить, на ней кругом остались его пальчики: пришлось снять перчатки, чтобы нажимать на миниатюрные кнопочки. К тому же он не закончил игру.
Баста выждал минут десять, чтобы дать ей время устроиться с комфортом, потом натянул перчатки, низко надвинул лыжную шапочку и выудил со дна рюкзака полуавтоматический пистолет "зигзауэр". Настал час веселья.
"Вернись к нему… "
Джули прислушалась к вкрадчивому внутреннему голосу и состроила рожицу своему отражению в зеркале ванной.